| О почитании П. Ф. на Западе свидетельствует сохранившееся Похвальное слово святому (BHL, N 6597), написанное в стихах неизвестным автором. В немногочисленных рукописях X-XV вв. (напр.: Novara. Bibl. Cap. 61. Fol. 5, X в.; Vat. lat. 2945. Fol. 67v - 68, XV в.) этот текст, как правило, следует за Житием П. Ф., составленным блж. Иеронимом (изд.: AnBoll. 1892. Vol. 11. P. 292-293). Добродетели подвижника прославлял св. Альдхельм , еп. Шерборнский ( 709), в «Трактате о девстве» (BHL, N 6596m; Aldhelm. De laud. virg.//PL. 89. Col. 252). В XII в. Нигелл Кентерберийский написал стихотворное Житие П. Ф. (BHL, N 6597d). В XIII в. Винцентий из Бове составил на основе Жития блж. Иеронима довольно подробное сказание о П. Ф., в к-ром сохранены не только все эпизоды, но и мн. диалоги оригинала и которое вошло в энциклопедический свод «Зерцало истории» ( Vincent. Bellovac. Spec. hist. XII. 86-88); блж. Иаков из Варацце поместил в «Золотой легенде» рассказ о преподобном, в начале к-рого указывается, что Житие П. Ф. написал блж. Иероним, далее говорится, что отшельник в течение 60 лет подвизался в пустыне и скончался в 287 г. ( Iacopo da Varazze. Legenda aurea/Ed. G. P. Maggioni. Firenze, 19982. Vol. 1. P. 141-142). В XIV в. Петр Наталис внес в «Перечень святых» заметку о П. Ф., в к-рой сообщается, что святой провел в уединении 93 года и скончался 10 янв. ( Petr. Natal. CatSS. II 60). Сказание о П. Ф. содержится в Легендарии Петра Кало (ок. 1330 - см.: Poncelet A. Légendier de Pierre Calo//AnBoll. 1910. Vol. 29. P. 53-54). В одной из поздних рукописей Иеронимова Мартиролога (Dublin. Trinity College. 50 (A. 4. 20), XI в.) под 10 янв. содержится добавление в виде памяти П. Ф. ( Delehaye H. Martyrologium Hieronymianum Cambrense//AnBoll. 1913. Vol. 32. P. 383). В Мартирологе Беды Достопочтенного ( 735) память отшельника указана под тем же числом. В краткой заметке говорится, что святой с 16 до 113 лет жил в пустыне, его душа, как видел прп. Антоний, была восхищена на небеса ангелом и вошла в сонм апостолов и пророков ( Quentin H. Les martyrologes historiques du Moyen Âge. P., 1908. P. 99). В зап. «исторических» мартирологах IX в. (Флора Лионского, Адона , архиеп. Вьеннского, Узуарда) память П. Ф. и краткая заметка о нем, составленная на основе данных из Мартиролога Беды, также помещены под 10 янв. (Ibid. P. 415, 481; MartUsuard. 1965. P. 158; MartAdon. P. 56). В 80-х гг. XVI в. кард. Ц. Бароний внес в Римский Мартиролог память П. Ф. под 10 янв. (MartRom. 1583. P. 7). В более поздней редакции Римского Мартиролога отшельник упоминается под 10 и 15 янв. (MartRom. 1749. P. 33, 39), тогда как в совр. редакции текста память П. Ф. обозначена только под 10 янв. (MartRom (Vat.). P. 87). В славянской традиции |
| Сен-Пьер-оз-Арен на протяжении года приравнивалось к паломничеству в Рим ( Chazan. 2004. P. 31-35; Eadem. 2006. P. 180-183). Вероятно, после прекращения конфликтов с соборным капитулом, монастырями Горце и Сент-Арнуль в аббатстве Сен-Клеман было составлено самое подробное, 4-е Житие К. (между 1180 и 1243; не изд.). Основным источником для его составителей послужило 3-е Житие, но в повествовании приведены детали, заимствованные из др. текстов. В 4-е Житие включены рассказы о строительстве К. оратория на месте аббатства Горце и об основании им 1-й соборной ц. св. Петра, а также о свитке с разноцветными инициалами епископов. Согласно Житию, правитель Меттиса не желал принимать христианство, но согласился после того, как К. воскресил его дочь; святой исцелил всех, кто заболели от ядовитых испарений из змеиного логова, и воскресил мертвецов, к-рых не успели похоронить. Т. о., составители 4-го Жития попытались свести воедино сведения из всех доступных им источников; Житие фактически завершает развитие лат. агиографической традиции К. ( Eadem. 2004. P. 35-39; Eadem. 2006. P. 186-189). Впосл. создавались лишь краткие сказания о К., напр. основанное на 4-м Житии повествование в 3-й редакции легендария Жана де Майи (1243) и рассказ в «Деяниях Сенонской церкви» мон. Рихера (XIII в.) ( Richeri Gesta Senoniensis ecclesiae. II 3//MGH. SS. T. 25. P. 270-271). Широкое распространение получило сказание о К. в «Зерцале истории» Винцентия из Бове ( Vincentius Bellovacensis. Speculum historiale. IX 42//Bibliotheca mundi, seu Speculum Maiu Vincentii Burgundi. Duaci, 1624. T. 4. P. 338). На его основе были составлены краткие повести в легендариях Ги Шатрского (см.: Omont H. Le Sanctilogium de Gui de Châtres, abbé de Saint-Denis//Biblothèque de l " École des chartes. P., 1925. Vol. 86. P. 407-410) и доминиканца Пьетро Кало из Кьоджи (между 1330 и 1342), а также сказание в «Перечне святых и их деяний» Петра Наталиса , еп. Эквилио (Езоло) ( Petr. Natal. CatSS. X 113; см.: Chazan. 2004. P. 39-42). |
| «Деяния Римских понтификов» - др. редакция L. P., составленная кард. Бозоном, племянником папы Адриана IV . В нее включены краткие биографии понтификов X-XI вв., основанные гл. обр. на сочинениях «К другу» и «Книга о христианской жизни» Бонизона, еп. Сутри, а также оригинальные жизнеописания Римских пап от Геласия II (1118-1119) до Александра III (1159-1181) (изд.: LP. T. 2. P. 351-446; см.: Ibid. P. XXXVII-XLIII). Редакция кард. Бозона содержится в нек-рых рукописях «Liber Censuum», составление к-рой было завершено в 1192 г. кард. Ченчо (впосл. папа Гонорий III ). После XII в. в распоряжении сотрудников папской курии не было текста первоначальной версии L. P. Жизнеописания Иннокентия III и нек-рых его преемников, составленные в XIII в., представляют собой самостоятельные произведения, не связанные с L. P. (см.: LP. T. 2. P. XLIV). Источниками сведений об истории папства служили энциклопедический свод Винцентия из Бове († ок. 1264), «Хроника пап и императоров» Мартина из Троппау, основанные на L. P., и др. произведения, в т. ч. «Перлы хроник» (Flores chronicorum) доминиканца Бернара Ги, «Церковная история» доминиканца Толомео из Лукки, «Деяния Римских понтификов» папского капеллана августинца Амальрика Оже и сборник папских биографий, составленный премонстрантом Петром из Херенталса. Новые жизнеописания, продолжавшие L. P., стали появляться только после того, как Л. Колонна привез в Рим рукопись Vat. lat. 3762, в к-рой содержался текст памятника в редакции Пьера Гийома. На основе этой рукописи и ее копии Vallic. C 79 сотрудники папской курии составили ряд дополнений, сохранившихся в манускриптах XV-XVI вв. Эти биографии различаются объемом текста и степенью детализации, но, как правило, в них не дается полного обзора деятельности понтифика; их важнейшие источники - сочинения Мартина из Троппау и Бернара Ги. Наиболее подробно описана история «великой схизмы» и обстоятельства ее преодоления. Большинство дополнений завершаются жизнеописанием Мартина V (1417-1431); самая поздняя версия, составленная при папе Пии II (1458-1464), включает его краткую биографию (изд.: LP. T. 2. P. 447-560; см.: Ibid. P. XLV-LI). По поручению папы Сикста IV Платина составил «Книгу о жизни Христа и всех понтификов» (между 1471 и 1474; изд. в 1479) - последний из сборников биографий Римских пап, созданных по образцу L. P. Кроме L. P. Платина использовал «Церковную историю» Толомео Луккского и «Исторические декады от падения Римской империи» Ф. Бьондо в редакции кард. Энеа Сильвио Пикколомини (папы Пия II) (см.: Merisalo. 1982). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГРИГОРИЙ (нач. IV в.), мч. (пам. зап. 24 дек.) в г. Сполетий (совр. Сполето, Италия). «Мученичество» Г. принято датировать 2-й пол. V - нач. VI в. Согласно этому памятнику, Г. был пресвитером, пострадал в гонение императоров Диоклетиана и Максимиана . Будучи схвачен и приведен к судье Флакку, исповедал себя христианином, за что подвергся пыткам: его били палками по спине и животу, а затем жгли на решетке для жарки. При этом произошло землетрясение, и в одном из кварталов Сполетия рухнул языческий храм, задавив 300 язычников, совершавших там жертвоприношение. Позднее мученика в оковах бросили в темницу, где он сподобился посещения ангела. На следующий день Флакк приказал опять пытать Г., но, не сумев склонить его к отречению, повелел некоему Тиркану отвести мученика в амфитеатр и обезглавить. После казни на арену были выпущены голодные звери, чтобы растерзать тело Г., однако животные не прикоснулись к нему. Благочестивая матрона Абунданция забрала тело мученика, дав Тиркану взятку, и погребла его за городской стеной. Память Г. впервые фиксируется в Мартирологе Адона Вьеннского (IX в.), откуда она перешла в Мартиролог Узуарда и Римский Мартиролог. В X в. Флодоард Реймсский в соч. «О победах Христа в Италии» (De triumphis Christi apud Italiam. 8. 12) создал стихотворную версию «Мученичества» Г., также известно краткое поэтическое переложение этого памятника, сделанное Винцентием из Бове (XIII в.). «Мученичество» Г. представляет собой пересказ сюжета, общего для житий мн. др. мучеников. Одна из лат. версий «Мученичества св. Георгия Победоносца» (BHL, N 3387) почти дословно повторяет «Мученичество» Г.: изменено лишь имя святого, время и место страдания. Почитание Г. больше распространено в Германии, поскольку в X в. его мощи были перенесены в Кёльн архиеп. этого города свт. Бруно . Известна икона Г. на титульном листе Кёльнского Миссала, изданного в 1626 г., где, как и на витраже XIII в. в Кёльнском соборе, Г. изображен в пресвитерском облачении, с книгой и пальмовой ветвью в одной руке и с мечом - в другой. Ист.: BHL, N 367; Flodoardus. De Christi triumphis apud Italiam//PL. 135. Col. 737-740; Surius L. De probatis vitis sanctorum. Coloniae, 1618. T. 12. P. 307-308. Лит.: Caraffa Ph. Gregorio di Spoleto//BiblSS. Vol. 7. Col. 212-213. Д. В. З. Рубрики: Ключевые слова: АББОН ИЗ (940 или 945-1004), мч. (пам. зап. 13 нояб.), бенедиктинец, аббат монастыря Сен-Бенуа-сюр-Луар (Флёри), сторонник клюнийской реформы, ученый |
| Дионисия» (Nota de scriptoribus vitae S. Dionysii; BHL, N 2192). К XII в. относится также «Мученичество» Д. А., написанное рифмованным стихом. В XIII-XIV вв. появились эпитомы Жития Д. А. в составе обширных агиографических сборников «Зерцало историческое» Винцентия из Бове ( Vicentius Bellovacensis. Speculum historiale. XI 16-17), «Золотая легенда» Иакова из Варацце ( Iacobus de Voragine. Legenda aurea/Ed. G. P. Maggioni. Firenze, 1998. P. 1041-1050), «Перечень святых» Петра Наталиса ( Natalis. CatSS. IX 41). Попытки составления жизнеописаний Д. А. по канонам средневек. агиографии имели место и в Новое время, хотя в них уже отразилась полемика против сторонников разделения Д. А. и Дионисия Парижского. Наиболее подробно этот вопрос был рассмотрен в соч. П. Ф. Шифле «Три диссертации: о Дионисии...», изданном в 1667 г. в Париже. Иезуит Аллуа, специалист в области греч. патрологии, в кон. XVII в. издал кн. «Житие св. Дионисия Ареопагита, епископа Афинского, апостола франков и мученика» (Vita S. Dionysii Areopagitae, Athenarum episcopi, Francorum apostoli et martyris//PG. 4. Col. 695-870), а также соч. «Четыре вопроса о жизни и творениях св. Дионисия» (De S. Dionysii vita et operibus questiones Quattor//PG. 4. Col. 869-954). В отличие от др. защитников подлинности приписываемых Д. А. сочинений Аллуа преимущественно пытался доказать истинность средневек. агиографической традиции. Аллуа и Шифле указывали на тождество этой традиции в латинских и греческих памятниках, отдавая предпочтение последним. В русле этой же традиции находится Житие Д. А., составленное св. Димитрием, еп. Ростовским, который положил в основу своей версии Житие, написанное Гилдуином. Мощи В завещании еп. Перпетуя Туронского ( 490) упоминается, что епископ передал серебряный крест, в ручку к-рого были вделаны частицы реликвий Дионисия, ц. св. Дионисия в сел. Рамбасциск. Это 1-е упоминание о мощах или др. реликвиях св. Дионисия за пределами Паризиев ( Perpetuus Turonensis. Testamentum//PL. 58. Col. 754; 71. Col. 1151; Greg. Turon. Hist. Franc. X 31). В литургических книгах из Сен-Дени назван ряд праздников, связанных с мощами Д. А. Нек-рые из них отмечались не только в Парижском еп-стве, но и во всей Франции. В память обретения мощей Д. А. при франк. кор. Дагоберте I был установлен праздник 22 апр. А. дю Соссей в Галльском мартирологе (1636) утверждал, что этот праздник был посвящен «откровению» Катуле (revélation) о мощах Д. А. Память обретения мощей святого в Галльском мартирологе помещена под 22 мая, а память 1-го обретения мощей Катулой - под 23 марта. В действительности речь идет об обретении мощей при Дагоберте I, к-рое в разных литургических сборниках помещалось под этими 3 датами, представляющими собой 10-й день до календ следущего месяца. Вероятно, дю Соссей обнаружил сведения об этих праздниках памяти в различных рукописях и соотнес их с событиями из истории мощей Д. А. |
| Антонина Флорентийского († 1459)). Для мн. святых XVI в. существовали лишь акты канонизационного процесса (напр., католич. св. Алоизий Гонзага ). Житие св. Северина. Лист из Пассионала. Кентербери. XII в. (Lond.Brit. Lib. Arundel. 91 Fol. 158v) Житие св. Северина. Лист из Пассионала. Кентербери. XII в. (Lond.Brit. Lib. Arundel. 91 Fol. 158v) С XIII в. получили распространение житийные сборники, особенно составленная доминиканцем Иаковом из Варацце († 1298) «Золотая легенда» (Legenda Aurea). Немного ранее Цезарий Гейстербахский († ок. 1240) составил «Восемь книг о чудесах». Оба автора использовали не только письменные тексты, но и фольклорные сказания. Ряд рассказов о святых вошел в «Зерцало истории» Винцентия из Бове (XIII в.). В XIV в. венецианский агиограф Петр Наталис составил «Перечень святых», в к-ром попытался собрать имена всех подвижников и сохранившиеся сведения о них. Однако механическое использование источников и отсутствие в труде исторической критики привели к противоречиям и путанице. Метод работы Петра Наталиса связан с традицией итал. агиографии XIII в., ярким представителем к-рой был доминиканец Пинамонте да Брембате, автор ряда агиографических легенд. В составленном им Житии св. Граты из Бергамо он объединил сведения из всех известных ему памятников, где встречалось имя святой, как древних (Мученичество св. Александра Бергамского, VI в.), так и новейших (эпическая поэма Моисея Брольского «Пергамин», XII в.). В результате был создан искусственный образ древней царицы, благочестивой вдовы, похоронившей мч. Александра, и одновременно св. девы, дочери каролингского герцога, прославившейся благотворительностью. Подобный подход в целом был характерен для итал. Ж. л. позднего средневековья, когда события, близкие по времени, месту или просто по имени святого, группировались вокруг одного лица. Вслед за Петром Наталисом перечни святых или легенды (сборники сказаний о святых) были составлены в XV в. Иларионом Миланским и Бонином Момбрицием. В кон. XV в. в Кёльне и Лувене были изданы сборники сказаний о святых (Legenda Colonensis; Legenda Lovaniensis), копировавшие по форме «Золотую легенду», но отличавшиеся от нее по содержанию. |
| С нач. 30-х гг. XIII в. Д. через своих агентов с Ближ. Востока, Кавказа, из Закавказья и Персии получали известия о движении к границам Вост. Европы монг. войск. В 1236-1237 гг. южнорус. степи, Предкавказье и Владимирское вел. княжество посетил венг. доминиканец Юлиан, осуществлявший разведывательную и миссионерскую деятельность, а также пытавшийся вступить в переговоры с блгв. вел. кн. Владимирским Георгием (Юрием) Всеволодовичем относительно подчинения Папскому престолу Русской Церкви. Согласно отчету Юлиана, хранящемуся в архиве Ватикана (Biblioteca Riccardiana), его собеседник накануне прихода монголов будто бы заявил о согласии на подчинение Риму, но тем не менее запретил Юлиану проповедовать среди мордов. и башкир. племен ( Аннинский С. А. Известия венгерских миссионеров XIII-XIV вв. о татарах и Вост. Европе//ИА. 1940. 3. С. 71-112). Последующие миссии Д., продвигавшиеся по торговым путям через территорию Др. Руси, должны были выяснить достоверность сведений о существовании мифического пресв. Иоанна и его христ. гос-ва в Азии. По мысли папской курии Д. и францисканцы должны были убедить Иоанна выступить в совместном крестовом походе против мусульман на Ближ. Востоке, а также попытаться обратить население его царства в католичество. С этим был связан маршрут миссии Д., проходивший не только через галицко-волынские земли, но и через Крым и Закавказье (так, напр., в Тбилиси при монг. правлении в 1240-1245 проживал и проповедовал доминиканец Гичардо из Кремоны, участник миссии францисканца Асцелина). В 1242 г., после окончательного установления власти хана Батыя, Д. неоднократно входили в состав различных посольских миссий; 2 доминиканца были членами миссии францисканцев Джованни дель Плано Карпини и Бенедикта Поляка, авторов ставших позднее знаменитыми отчетов об этой миссии ( Плано Карпини Дж. , дель. История монголов. М., 1997; Христ. Мир и «Великая Монгольская империя»: Мат-лы францисканской миссии 1245 г. СПб., 2002). Д. участвовали также в 1253-1256 гг. в посольстве фламандца Гильома де Рубрука , отправленного франц. кор. Людовиком IX Святым в ставку к хану Сартаку ( Рубрук Г. , де. Путешествие в вост. страны. Книга Марко Поло. М., 1997). В Галицко-Волынской Руси папский посол и легат Карпини и его спутники вели переговоры с князьями Даниилом и Васильком Романовичами, местным духовенством о возможном объединении православных с католиками. Ряд сведений о Др. Руси из отчетов данных миссий попал на страницы исторических сочинений доминиканцев Винцентия из Бове (Speculum majus), Симона де Сен-Квентена (Historica tartarorum; 1248-1249), в хронику друга Карпини архидиак. Фомы Сплитского и др. |
| Эфиоп. Синаксарь не содержит дополнительных сведений, за исключением рассказа о разрушении храма М. и неудавшейся попытке кражи мощей святого, а также о постройке новой церкви. Текст Мученичества на эфиоп. языке (XV в.) более пространен, чем греческий, дополнен такими деталями, как имена матери и дяди святого и т. д.; родиной мученика названо вымышленное егип. сел. Кетва (вероятно, искаженное Котией). Поздняя арабская версия повествует о том, что М. принял мученичество вместе с матерью в Александрии в возрасте 8 лет (см.: Jaritz. 1993. S. 132-144, 382-389). Несомненно здесь главный акцент сделан на копт. происхождении мученика и его смерти в Египте. Ампулы с изображением вмч. Мины. Прориси В лат. редакции Мученичества М., изданной Момбрицио, упомянут только имп. Диоклетиан, к-рый во 2-й год правления издал указ о том, что все жители империи обязаны под страхом смертной казни приносить жертвы Аполлону, Диане и Минерве в благодарность за успехи в военных походах. М. служил в армии г. Котией во Фригии, но затем самовольно оставил службу и удалился в безлюдные места, посвятив себя Богу. Он был арестован правителем Пирром, т. к. помешал праздновать день рождения императора, войдя в театр, где собрались все жители города, громко воспевая Господа. Дальнейшее повествование по большей части состоит из диалогов мученика с Пирром во время допросов и пыток; речи М. изобилуют цитатами из псалмов и НЗ, он высмеивает невежество язычников и в ответ на угрозы правителя предать его страшным пыткам, говорит о вечных мучениях, ожидающих тех, кто противятся Истинному Богу. Накануне казни, которая произошла 11 нояб., М. завещал положить его останки на верблюда и предоставить животному самому найти место, где они должны быть похоронены, что и было исполнено. Впосл. на могиле мученика была построена базилика, в к-рой происходили многочисленные чудеса. Краткое изложение лат. версии Мученичества М. вошло в состав «Исторического зерцала» Винцентия из Бове (ок. 1244-1260). Согласно этому рассказу, М. служил под командованием Агерика; имена императоров, при к-рых пострадал мученик, не упоминаются, но при этом говорится, что они присутствовали в театре, куда пришел М. Местом кончины святого ошибочно названа Скифия, столица Фригии ( Vincent. Bellovac. Spec. hist. 12, 19). Петр Наталис также включил краткий рассказ о М. в «Перечень святых» (ок. 1370), указав имена императоров (Диоклетиан и Максимиан) и передав имя начальника войска, в к-ром служил М., как Агрикола. Составитель «Перечня...» повторил ошибку предыдущих агиографов и назвал местом кончины святого Скифию; в конце он добавил, что мощи М. были перенесены в К-поль ( Petr. Natal. CatSS. X 48). |
| Вкратце охарактеризованы неск. великорус. икон: Мирожская , Костромская (см.: «Одигитрия» ), Суздальская, Толгская (в посл. случае автор использовал «Сказание о иконе Богоматери Толгской»). Иезуит Рутка упрекал И. в том, что его труд в значительной степени являет собой компиляцию из произведений лат. авторов: Лаврентия Сурия, Антонио Бозио, Алонсо Картахены, Винцентия из Бове и др. В тексте содержатся ссылки на Мартина Бельского, Горация Тессеина, Григория Турского, на соч. «Peregrynacja, albo Pielgrzymowanie do Ziemi witej» (Перегринация, или Паломничество в Св. землю) кн. Миколая Кшиштофа Радзивилла-Сиротки, «Kazania na niedzielie i wita caego roku» (Проповеди на воскресные и праздничные дни всего года) Петра Скарги. По данным С. Шевченко, в «Небо новое...» включены 12 рассказов из «Великого зерцала». Значительно меньше в тексте ссылок на правосл. источники: на Скитский патерик, Киево-Печерский патерик, «Цветник духовный» Софрония, на книгу аввы Дорофея. Перевод «Неба нового...» на церковнослав. язык был подготовлен диак. Саввина Сторожевского монастыря Феофаном в 1677 г. Несмотря на большой интерес к книге как в Западнорусской митрополии, так и в России, в Москве к ней отнеслись критически. Причиной этого было наличие в книге неправосл. мнений, в частности, учения о непорочном зачатии Девы Марии. (Этот догмат приводили и др. западнорус. книжники: Антоний (Радивиловский) в сб. «Огородок Марии Богородицы», Лазарь (Баранович) в кн. «W wieniec Boej Matki witych ojców kwiatki» (Цветы св. отцов в венец Божией Матери; книга известна под названием: «Алфавит в честь Божией Матери») и свт. Димитрий Ростовский в «Книге житий святых». В 1689 архиеп. Лазаря (Барановича) за следование этому учению критиковал патриарх Московский и всея Руси Иоаким в письме к Варлааму (Ясинскому).) По сообщению Огиенко, в Синодальной б-ке в С.-Петербурге в 1912 г. хранилась «Выписка неправославных мест в книге «Новое небо» иеромонаха Иоанникия», где приведены, в частности, чудеса 12-15 из разд. |
| И Бова велел парусы отпустить и якори в воду пометать. И почел Бова по кораблю ходить и на вся стороны смотреть. И увиде на край брегу моря рыболовы. И закричал Бова зычно гласом «Пожалуй, рыболов, не ослушайся, подедь на корабль!». И рыболов не ослушался, приехал, и Бова почел рыболова расспрашивать «Пожалуй, рыболов, скажи мне царство ли или орда, царь ли живет или король?». И рече рыболов «Государь гость-корабельщик, стоит то наше царство Задонское, а живет государь наш король Маркобрун». И Бове пошло на разум и рече Бова «Не тот ли король Маркобрун, что сватался во Арменском царстве у короля Зензевея Адаровича на прекрасной королевне Дружневне?». И рече рыболов «Государь гость-корабельщик, тот. А ныне королевна Дружневна у нашего государя короля Маркобруна умолила на год, а все проведывает про храброго витязя про Бову королевича. У нашего государя Маркобруна радость будет, свадьба, женится на прекрасной королевне Дружневне». И рыболов Бове песку к сердцу присыпал. И Бова рече рыболову «Пожалуй, рыболов, продай рыбы, ярыжным ясти». И рыболов кинул пять осетров на корабль «Во се, государь, тебе рыбы и без продажи». И Бова взял злата и сребра, и покрывал камками 763 и бархаты, да и бросил рыболову в подездок. И рыболов почел говорить Бове «Государь гость-корабельщик, дал ты мне много живота 764 , ни пропить, ни проесть ни детем моим, ни внучетом». И Бова рече «Пожалуй, рыболов, свези меня на берег». И рыболов не ослушался, взял Бову в подездок и привез на берег. И Бова почал ярыжным наказывать «Ярыжные, вот вам весь корабль и с животом. Делите пополам, а не бранитеся и не деритеся». И пошел Бова к Задонскому царству, и шел Бова 5 дней и 5 нощей, и нашел старца Пилигрима, который его ограбил и взял у него меч-кладенец и доброго коня-иноходца. И Бова почел Пилигрима бить. И Пилигрим почел молиться «Не убей меня, храбрый витязь Бова королевич! Аз тебе отдам доброго коня-иноходца и меч-кладенец и дам тебе трое зелье усыпающее, да зелье белое, а третье черное». И взял Бова трое зелье да меч-кладенец да и пошел. |
|
|
