| На дополнительном допросе, 22 мая, Юрий Петрович повторит эти показания: «Я категорически утверждаю, что обращение митрополита в Петроградский ПОМГОЛ было принесено в одном экземпляре митрополитом и прочтено. На столе во время этого события никаких экземпляров не лежало. Правление их не размножало ни путем перепечатки, ни путем переписки и не распространяло... Митрополит решения и мнения Правления не только не считал обязательными, но он не считал желательным следовать им». 31 Понятно, что некоторая раздражительность, прорывающаяся в словах Новицкого, была вызвана попытками следователя Нестерова во что бы то ни стало обвинить Правление в распространении заявления митрополита Вениамина. Но и некая досада на владыку тоже присутствует в словах Юрия Петровича. Видимо, возникла эта досада еще во время самого Правления, 6 марта. Понять причину раздражения тем более важно, что в самом начале заседания Новицкий был настроен вполне спокойно. “Перед приходом митрополита, он передал собравшимся благословение патриарха Тихона на общее положение относительно Приходского устава”. 32 Опять-таки, мы уже говорили, что Юрий Петрович был человеком весьма сдержанным, и коли он не сумел скрыть досаду, то это значит, что рассказ владыки весьма обеспокоил его. Новицкий, как известно, даже читал в Костроме курс лекций по советскому праву. Что это такое, он знал лучше других. В выработанном в Смольном решении содержались существенные противоречия Декрету ВЦИК. Такого не могло быть! Но ведь и митрополит Вениамин тоже не мог обманывать... Значит, произошла по вине смольнинских чиновников чудовищная путаница, и поскольку решение не зафиксировано в документальной форме, служащие Смольного непременно откажутся от своих слов. Или же просто – замышляется провокация... Юрий Петрович ясно понимал ситуацию и досадовал, что не может объяснить этого владыке. Тем не менее, он очень грамотно повел собрание. – Мнение митрополита от 6 марта, – говорил он на допросе, – Правление никому не разъясняло. Ни мне и – я уверен – никому из членов Правления даже в голову не могло прийти о каком-либо противодействии декрету. Он понимался мною и, я думаю, другими так, что приглашенные верующие должны были прибыть по вызову власти в храм, представить книги, указать имущество, и если нужно и возможно, постараться выкупить его. 33 |
| В свою очередь Троцкий 12 марта познакомил с этой телеграммой членов Политбюро и предложил в качестве политической стратегии кампании по изъятию церковного имущества избрать раскол среди духовенства. Очевидно, тогда же в Петроград была отправлена телеграмма Троцкого 159, ее дата и содержание неизвестны, но ответ на нее со стороны Приворотского 16 марта уже включал в себя утверждение, что изъятие можно произвести только с помощью вооруженной силы. Дело в том, что результаты встречи, состоявшейся 10 марта, вызвали негативную реакцию митрополита Вениамина, и 14 марта его новое обращение было доставлено в комиссию Помгол. Текст обращения, содержащий оценку предстоящего изъятия церковных ценностей без архиерейского согласия как кощунственно-святотатственный акт, вызвал негодование комиссии и обещание расправы со всеми, в том числе с митрополитом. Отказ Смольного заменить изъятие на пожертвование ценностей лишний раз подтвердил правоту Патриарха Тихона в защите святынь и адекватность указанных им при этом ссылок на каноны Церкви. — Почему пленум большевиков проигнорировал просьбу ВЦИК амнистировать митрополита Вениамина и его помощников? — Материалов по мотивировке этого решения пленумом у нас нет. На заседании Президиума ВЦИК от 31 июля 1922 года главным докладчиком был известный ученый Д.Б. Рязанов, предложивший амнистию для всех. Он заявил, что приговор является насилием над логикой и здравым смыслом, что осужденных подвели под расстрельную статью, потому что получена директива сверху, для исполнения которой подменили состав преступления. Поддержал ходатайство и народный комиссар юстиции Д.И. Курский, позиция которого отразилась в рукописной записи Троцкого: «Юридическая основа плоха. Тихона не можем расстрелять». Второго августа пленум отклонил секретное ходатайство Малого Президиума ВЦИК о пересмотре смертоносной директивы ЦК, что, видимо, уже подразумевало возможность применения высшей меры наказания и к Патриарху Тихону. Можно обоснованно предположить, что расстрельные аргументы участников пленума совпадали с аргументами членов Политбюро ЦК РКП(б), заседавших 13 июля. Их решение в свою очередь учитывало заключение подкомиссии Троцкого от 12 июля, которая и определила на смерть четырех из десяти приговоренных к расстрелу, а именно митрополита Вениамина (Казанского), архимандрита Сергия (Шеина), мирян Юрия Петровича Новицкого и Ивана Михайловича Ковшарова как руководителей «контрреволюционной» политики под церковным флагом. За набором фраз о политической конъюнктуре и необходимости совершенного устранения выдающихся христиан Петрограда скрывался уже знакомый по московскому процессу курс богоборцев на усиление церковного раскола — в силу политической необходимости максимально пойти навстречу ходатайству лояльного властям духовенства. |
| Больных и отчаявшихся он вдохновлял и утешал, говорил ободряющие слова. Ему верили и серьезно воспринимали фразу над которой ранее посмеялись бы: «Господь тебе поможет!» Современники Владыки рассказывают, что после ссылки он бережно хранил рукописную книгу. На рыжей некачественной бумаге, самостоятельно сшитой, аккуратно от руки очень мелкими буквами был написан текст. Это было Евангелие, созданное другом Владыки – одним из ссыльных, знавших Священное Писание наизусть – в качестве подарка на День Ангела или День рождения. Уже после лагеря Владыка бережно хранил эту книгу как великую драгоценность и святыню, использовал ее во время богослужений. Книга прошла с Владыкой остаток лагерного срока на Колыме, на поселении и, возможно, помогала ему тайно совершать по мере возможностей свое пастырское служение в колымской ссылке. Епископ Вениамин сохранял свое христианское и архипастырское достоинство. Через больницу проходили разные люди. А он был хоть и сотрудником больницы, но заключенным. Владыке нельзя было носить бороду, но все знали, что он Почаевский епископ. Архиерей был молчалив, с больничными интеллигентами-заключенными не сближался, но и не чуждался их. Жизнь и подвиг архиепископа Вениамина (Новицкого) Сколько раз он был свидетелем духовного падения, унижения людей и даже духовных собратьев, но встретил и стойких верных, не изменявших Богу. Он так говорил об этом: «В лагере встретил и духовных варваров, неисправимых негодяев, духовных капитулянтов, и преследуемых, не теряющих духовной щедрости подвижников». Рисунок 11_1. Центральная больница Северного управления в Беличьей Особая тема – отношения с уголовными заключенными. Здесь проявлялась мудрость Владыки и глубокое понимание человеческой натуры и природы добра и зла. Собеседники Владыки 1970-х годов, вспоминают рассказанную им историю: однажды в небольшой компании выздоравливающих, игроков в домино, один уголовник, использующий язык зоны, задал ему вопрос. «А почему ты, фраер чистой воды, не говоришь по блатному? С тобой трудно иметь дела!» Владыка объяснил ему, что он ни к кому не испытывает неприязни и не скрывает свои намерения, ведь «блатной язык нужен ворам для того, чтобы скрывать свои намерения, свое ремесло от посторонних»; - пояснил он. «Мне нечего скрывать. Это язык вражды, ненависти. В нем обычные слова заменяются другими, так, чтобы унизить человека. Из всего многообразия одинаковых по значению слов выбираются издевательские, грязные, оскорбительные … Я не должен кого-то ненавидеть». |
| В состав делегации вошли А. С. Николаев, Ю. П. Новицкий и И. П. Щербов. Проф. Ю. П. Новицкий предложил также для беспрепятственного и более успешного ведения дела об устройстве и открытии Богословского института избрать теперь же, согласно §§ 7 и 8 «Положения» в Совет института представителей от общин Петрограда и епархии, и поэтому решено было «избрать в качестве таковых представителей от общин Петрограда прот. В. А. Акимова и проф. А.С. Николаева, а от епархии временно, до следующего Епархиального собрания, прот. Н. С. Рудинского, свящ. Н. Ф. Платонова, проф. А. И. Введенского и Ю. П. Новицкого». Затем собранию была выражена благодарность от будущей слушательницы института Е. К. Фроловской за открытие дверей высшей богословской школы для женщин, благодаря чему они могут принять самое деятельное участие в церковно-просветительной работе. Протопресвитер А. А. Дернов от имени бывшего придворного духовенства передал на институт 10 000 рублей и выразил надежду, что это первое пожертвование от него не будет последним 303 . В соответствии с постановлением этого собрания и по благословению митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина в Москву отправилась делегация к Святейшему Патриарху Тихону по вопросу открытия института 304 . Вскоре был получен указ следующего содержания: «Преосвященному Вениамину, Митрополиту Петроградскому и Гдовскому, Свято-Троицкия Александро-Невския Лавры Священно-архимандриту. Святейший Патриарх, Священный Синод и Высший Церковный Совет, в соединенном присутствии, слушали доклад Преосвященного Арсения, Митрополита Новгородского, об открытии в Петрограде с начала 1920 года Богословского института, согласно представлению о сем Вашего Высокопреосвященства, на основании особого Положения о Богословском институте, выработанного „Комиссией духовно-учебных заведений Петроградской епархии“. С означенным „Положением о Богословском институте в Петрограде“ предварительно ознакомлены были члены Высшего Церковного Управления. 3 декабря вопрос об открытии в Петрограде Богословского института был предметом особого обсуждения на соединенном присутствии отделов Высшего Церковного Совета в присутствии Вашего Преосвященства и прибывшей с Вами делегации из членов Комиссии духовно-учебных заведений Петроградской епархии, причем проект открытия Института и его организации был одобрен. |
| На основании изучения двадцати семи томов дела 36314 можно с полной уверенностью заявить, что никакого элемента случайности нет в таком составе четверки «смертников». Трибунал и Кассационная комиссия безошибочно определили лиц, благодаря которым и удалось Православной Церкви Петрограда практически без потерь пройти сквозь дьявольскую, устроенную властями ловушку. § 5. Насколько своевременным было издание митрополитом Вениамином инструкции «для руководства духовенству», показали события самых ближайших дней... Как и было договорено, Ю. П. Новицкий и Н. М. Егоров отнесли второе заявление митрополита в исполком. – Мы ограничились только передачей письма Гуденкову и никаких переговоров не вели, но я заявил, что я не представитель приходов, а нахожусь здесь по личному распоряжению митрополита, – рассказывал потом Ю. П. Новицкий. Гуденков тоже не настаивал на обсуждении. Он передал послание Г. Е. Зиновьеву, и переговоры на этом прекратились. В тот же день Большой президиум губисполкома принял постановление: «Обязать комиссию по изъятию церковных ценностей не позже, чем в недельный срок, приступить к изъятию». Ответственным был назначен доверенный человек Г. Е. Зиновьева – Иван Петрович Бакаев. Человека этого петроградцы хорошо знали... Возглавляя Петроградскую чрезвычайку, И. П. Бакаев зарекомендовал себя исключительной жестокостью. При нем резко возросла «эффективность» террора. Только за 1920 год Бакаев провел через подвалы на Гороховой улице более десяти тысяч жителей города. Известен такой случай... Семнадцать генералов и офицеров бывшей царской армии были осуждены к расстрелу, когда было принято постановление ВЦИК и СНК об отмене смертной казни. Осужденные знали о своем спасении, но радовались они напрасно. Бакаев проявил завидную оперативность, и все семнадцать ни в чем не повинных человек были расстреляны за день до публикации постановления ВЦИК в газетах... Г. Е. Зиновьев не ошибся, остановив свой выбор на этом палаче. Бакаев не терял времени. Тут же полетела в Москву телеграмма: |
| Вскоре после выступления Ю. П. Новицкого ввиду приближения времени всенощного бдения поступило предложение прекратить прения. Собрание единогласно приняло резолюцию, в которой, в частности, говорилось, что учреждаемый Богословский институт и Богословское училище должны находиться под руководством Владыки Митрополита, но при этом осуществлять свою деятельность в теснейшей связи с приходскими общинами. Для этого учреждается комиссия духовно-учебных заведений Петроградской епархии. В комиссию были избраны профессора Петроградского университета А. И. Введенский 20 , Б. А. Тураев , Л. П. Карсавин, Ю. П. Новицкий, протоиереи В. А. Акимов, Н. С. Рудинский, Н. К. Чуков, Л. К. Богоявленский, Н. В. Чепурин, А. С. Николаев, В. Б. Шкловский, Ф. К. Андреев, И.П. Шербов. 14 ноября комиссия провела необходимые предварительные работы, результаты которых были оглашены на собрании, проходившем в покоях митрополита в Александро-Невской лавре 1 декабря 1919 года. Результаты работы комиссии были одобрены. Юрий Петрович Новицкий и на этом собрании тоже проявил существенную активность, предложив, во-первых, отправить в Москву делегацию из представителей приходских общин для того, чтобы исходатайствовать у патриарха Тихона благословения на открытие в ближайшее время Петроградского Богословского института и утвердить «Положение» о нем. А, во-вторых, он предложил также для беспрепятственного и более успешного ведения дела об устройстве и открытии Богословского института избрать теперь же согласно § 7 и 8 «Положения» в Совет института представителей от общин Петрограда и епархии. Оба предложения Юрия Петровича были приняты, а сам он избран как в Совет института, так и в состав делегации к патриарху. Буквально на следующий день делегация, в составе А. С. Николаева, Ю. П. Новицкого и И. П. Шербова, выехала вместе с митрополитом Вениамином в Москву. 3 декабря вопрос об открытии в Петрограде Богословского института обсуждался, как сказано в Указе Патриарха Тихона митрополиту Вениамину 21 , «на соединенном присутствии отделов Высшего Церковного Совета в присутствии Вашего Преосвященства и прибывшей с Вами делегации из членов Комиссии духовно-учебных заведений Петроградской епархии». |
| На дополнительном допросе, 22 мая, Юрий Петрович повторит эти показания: «Я категорически утверждаю, что обращение митрополита в Петроградский ПОМГОЛ было принесено в одном экземпляре митрополитом и прочтено. На столе во время этого события никаких экземпляров не лежало. Правление их не размножало ни путем перепечатки, ни путем переписки и не распространяло... Митрополит решения и мнения Правления не только не считал обязательными, но он не считал желательным следовать им» 52 . Понятно, что некоторая раздражительность, прорывающаяся в словах Новицкого, была вызвана попытками следователя Нестерова во что бы то ни стало обвинить правление в распространении заявления митрополита Вениамина. Но и некая досада на владыку тоже присутствует в словах Юрия Петровича. Видимо, была эта досада и во время самого правления, 6 марта. Понять причину ее тем более важно, что в самом начале заседания Новицкий был настроен вполне спокойно. «Перед приходом митрополита он передал собравшимся благословение патриарха Тихона на общее положение относительно Приходского устава» 53 . Опять-таки, мы уже говорили, что Юрий Петрович был человеком весьма сдержанным, и коли и он не сумел скрыть досаду, то это значит, что рассказ владыки весьма обеспокоил его. Новицкий, как известно, даже читал в Костроме курс лекций по советскому праву. Что это такое, он знал лучше других. В выработанном в Смольном решении содержались существенные противоречия декрету ВЦИК. Такого не могло быть! Но ведь и митрополит Вениамин тоже не мог обманывать... Значит, произошла по вине смольнинских чиновников чудовищная путаница, и поскольку решение не зафиксировано в документальной форме, служащие Смольного непременно откажутся от своих слов. Или же просто – замышляется провокация... Юрий Петрович ясно понимал это и досадовал, что не может объяснить этого владыке. Тем не менее он очень грамотно повел собрание. – Мнение митрополита от 6 марта, – говорил он на допросе, – правление никому не разъясняло. Ни мне и – я уверен – никому из членов правления даже в голову не могло прийти о каком-либо противодействии декрету. Он понимался мною и, я думаю, другими так, что приглашенные верующие должны были прибыть по вызову власти в храм, представить книги, указать имущество и, если нужно и возможно, постараться выкупить его 54 . § 4. |
| Новицкий в своем последнем слове сказал, что никаких контрреволюционных выступлений не было. Если же власти нужны жертвы, то пусть будет такой жертвой он один. Ковшаров заявил, что процесс – маскировка действительных намерений власти. Архимандрит Сергий (Шеин): «Инок вне мира, он живет в общении с Богом. Делайте свое дело. Я буду жалеть вас и о вас молиться». ПРИГОВОР Революционный трибунал постановил обвиняемых митрополита Вениамина, архим. Сергия, Новицкого, Ковшарова, Ненашевича, Чукова, Богоявленского, Чельцова, Огнева – расстрелять. Красноармейцы, переполнявшие зал, встретили приговор аплодисментами. Владыка обнял своего защитника, усадил с собой, заставил выпить стакан чаю. Начались томительные дни. 10 августа в «Известиях» за подписью Красикова появилось сообщение, что ЦИК из 10 приговоренных нашел возможным помиловать 6. Помиловать же остальных четырех – митрополита Вениамина, архимандрита Сергия, Новицкого и Ковшарова было бы преступлением против рабочего класса. В ночь с 12 на 13 августа они были расстреляны. 1 Как известно почти всем друзьям и врагам авторов, один из них является непосредственным учеником А. И. Введенского и лично близким ему человеком. Относясь с уважением и любовью к памяти своего учителя, я, однако, полностью отрешаюсь от всяких личных пристрастий и буду говорить правду и только правду. (А.Л.) 2 Все произведения Введенского стали в настоящее время библиографической редкостью. Мы, однако, твердо уверены, что потомство вырвет их из забвения. 3 Мы не упоминали бы про это, если бы сплетни и пересуды о личной жизни А. И. Введенского не пережили бы его и не оставались бы до сего дня любимой темой церковного мещанства. Скажу кратко: покойный был несчастен в личной жизни в силу сложившихся обстоятельств. Он страдал от ненормальных условий, в которых протекала его семейная жизнь. “Мне очень повезло по службе, – говорил он как-то раз с мукой на лице, – и страшно не повезло в личной жизни”. Во всяком случае, он до конца своих дней оставался верным другом и помощником своей первой жены и нежным отцом своих многочисленных детей. |
| Еще со времен своей миссионерской работы во Львове и Остроге в 1930-х годах, когда требовалось свидетельствовать об Истине Православия перед лицом католиков и униатов, владыка старался использовать благолепие церковного пения и служб в качестве средства воздействия на сердца и умы людей. Любовь к службам у местного населения, о которой писал владыка Вениамин святителю Афанасию, была воспитана пастырями и архиереями. В Омске до самой кончины (в 1976 году) постоянно проживал, но был лишен реальной церковной власти, бывший Омский епископ Венедикт (Пляскин), отправленный «на покой». Он отличался любовью к службам без сокращений. Социальное происхождение, жизненный опыт и характер владыки Венедикта не позволяли советским властям оставлять его правящим архиереем, хотя он был фронтовиком и имел ранение – пролил кровь за Родину. Дед владыки Венедикта по материнской линии, епископ Григорий (Полетаев), был первым епископом образованной при Государе Николае II в 1895 году Омско-Семипалатинской епархии. Сам он в юности служил в армии А.В.Колчака, отступил с белыми на Дальний Восток, окончил там военное училище, был произведен в подпоручики и до 1927 года жил во Владивостоке, затем вернулся в Омск. В 1930-м году принял монашеский постриг. В 1937–1941 гг. находился в заключении. В 1941–1943 гг. был на фронте, где получил ранение и был комиссован как инвалид 2 группы. В январе 1946 г. хиротонисан во епископа. На короткие сроки он становился правящим архиереем Хабаровским и Владивостокским, Петрозаводским и Олонецким, трижды был временно управляющим Омско-Тюменской епархией. Когда он был правящим архиереем, в Патриархию поступали жалобы на него, в хрущевские времена он обвинялся в нарушении законодательства о культах (не согласовывал поездки по епархии с уполномоченными) и в итоге вынужден был пребывать «на покое». Во всех торжественных и праздничных случаях владыка Вениамин служил с владыкой Венедиктом и проявлял уважение к его епископскому сану и жизненному опыту. Интересно, что они были примерно одного возраста – оба 1900 года рождения и скончались тоже в один год – в 1976-м, но по дате монашеского пострига и архиерейской хиротонии владыка Вениамин был старше. |
| «Тема процесса 1922 года особенно близка церковным людям Санкт-Петербурга, — сказала хранитель музея Ольга Ходаковская. — Любимейший архиерей верующих, митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин, здесь был привлечен к суду и приговорен к расстрелу. Появились новые данные, что казнен он был в Москве и претерпел еще муки в ожидании расстрела во внутренней тюрьме на Лубянке. Вместе с ним были приговорены к расстрелу десять человек, для шестерых удалось добиться помилования. Но четверых спасти не удалось: вместе с владыкой были расстреляны архимандрит Сергий (Шеин), миряне Иван Ковшаров и Юрий Новицкий, активнейшие деятелями Общества объединенных приходов Петрограда и губернии». Это общество было с 1920 года единственным официально разрешенным центром, объединяющим приходы. Действовало в каноническом единении с правящим архиереем, но при этом было чисто общественной организацией. При нем наряду с прочими действовала церковная комиссия помощи голодающим. Все члены правления стали подсудимыми на процессе 1922 года. Согласно новым данным, митрополит Вениамин был казнен не в Петрограде: в ночь с 12 на 13 августа его вывезли в Москву. На выставке приведен отрывок из публикации эмигрантской газеты «Свет», издававшейся в Харбине, от 19 июля 1923 года: «Расстрелы важнейших политических происходят в старой мертвецкой [внутренней тюрьмы Лубянки], там же был расстрелян митрополит Вениамин, доставленный из Петрограда. Митрополита на расстрел вынесли больным из лазарета. Расстреливают красноармейцы дежурных взводов из иностранной роты госполитуправления. Медицинский персонал при расстреле не присутствует. Трупы расстрелянных увозятся на Ходынку, где закапываются в различных местах». Экспозиция рассказывает и о возвращении из небытия имен пострадавших на Петроградском процессе. В конце 1940-х — начале 1950-х по благословению митрополита Ленинградского Григория (Чукова) в Николо-Богоявленском кафедральном соборе при совершении чина Торжества Православия возобновилось перечисление имен всех архипастырей с возглашением «вечной памяти» — в их числе поминали митрополита Вениамина. Сам владыка Григорий, будучи белым священником, был в числе основных обвиняемых на процессе 1922 года. |
|
|
