| Ныне особенно ясно, что Он – «наш», «нашего смешения», естества человеческого. Он и называется, как и все; Он еще – Младенец, беспомощный, как и все; Он видим пока именно, как Человек. Славы Божией не зрится еще в Нем. И обрезывается – плотски, человечески… Мне это обрезание плоти раньше казалось слишком уж человеческим. Да! Но Он был именно совсем, совершенно, как и мы, Человеком. Невольно приходит сравнение с нашими именинами. В прежнее время имя давалось тоже в восьмой день. И у нас имя дается родителями или крестным отцом. И у нас – это свой семейный праздник. И у нас иногда давали по значению… А особенно – монашеские имена… А теперь – вывод: в день имени Господа нужно просить милости у «Именуемого», про Которого апостол Павел говорит, что Бог Отец по Вознесении даровал имя выше всякого имени, дабы о имени Иисусове всяко колено поклонилось небесных и земных и преисподних, и всяк язык исповесть, что Иисус Христос есть Господь в славу Бога Отца ( Флп. 2:9–11 ). Значит, в сей день наречения имени Его и мы должны: а) поклониться Ему как Господу, б) возблагодарить Его, что пришел ради нас, и в) просить главного, о чем говорит Его имя и что делает Он в чине обрезания, – спасти нас. Иисусе Спасителю, спаси нас! Иисусе Искупителю, к Отцу Твоему приведи нас! Теперь мне хочется немного возвратиться к установлению самого обряда обрезания в Ветхом Завете, к его истории, смыслу, форме… Все это ведь богоустановлено, следовательно, чрезвычайно важно… Точно золотые россыпи открываешь… Зерно на зеркале. Вот как впервые говорится об этом в слове Божием, в Библии ( Быт. 17 ). Господь явился Аврааму и обещает ему, бездетному, произвести от него «многие народы». И потому переменяет ему имя из Аврама в Авра-а-ма. И заключает с ним завет, и со всем потомством его, в завет вечен – да буду тебе Бог, то есть буду твоим Богом, близким. Дам тебе… землю… и потомкам, и буду им Бог. А ты завет Мой соблюдай, «благоугождай предо Мною и буди непорочен». И вот «завет» или знамение этого завета: обрежется от вас всяк мужеск пол, и обрежете плоть крайнюю вашу, и будет в знамение завета между Мною и вами. И младенец осъми дней обрежется вам… И будет завет Мой на плоти вашей в завет вечен. |
| Царский род Давида пользовался в Иудее огромным авторитетом, и сын Соломона, Ровоам, беспрепятственно занял иерусалимский престол. Однако молодому царю пришлось отправиться в Сихем, чтобы получить согласие северных колен на свое царствование. Казалось, что для Ровоама и там обойдется все благополучно. Север был готов и в дальнейшем подчиняться иудейской династии, но при этом требовал отмены непосильных налогов, установленных Соломоном. В Сихем для избрания царя собрались представители всех колен. Во главе старейшин десяти северных племен стоял Иеровоам, который во время правления Соломона поднял мятеж, но затем, после поражения вынужден был бежать в Египет. Представители северных колен обратились к царю со следующей просьбой: «Отец твой наложил на нас тяжкое иго, ты же облегчи нас». Ровоам, пренебрегши советом старцев, сказал по совету молодых людей: «Отец мой наложил на вас тяжкое иго, а я увеличу иго ваше; отец мой наказывал вас бичами, а я буду наказывать вас скорпионами» ( 3Цар. 12:4:14 ), т.е. плетками, унизанными металлическими иголками. Возмущенные таким дерзким ответом Ровоама, израильтяне отказались признать нового царя. В среде народа послышались возгласы: «Какая нам часть в Давиде? нет нам доли в сыне Иессеевом; по шатрам своим, Израиль! теперь знай свой дом, Давид! И разошелся Израиль по шатрам своим ( 3Цар. 12:16 ). Так печально закончилось собрание представителей всех племен в Сихеме. Результат неразумной политики Ровоама сказался немедленно. Десять северных колен откололись от Иудеи и провозгласили своим царем Иеровоама. К Иудее примкнуло только Вениаминово колено. Так держава Давида и Соломона распалась на два слабых, враждующих друг с другом царства: Израиль и Иудею. Сын Соломона ни за что не хотел примириться с таким положением в своей стране. Он собрал огромную армию и намеревался двинуть ее на север для подавления мятежников. Но братоубийственную войну предотвратил пророк Самей. Он по повелению Божию заставил царя отказаться от безумной затеи. И хотя царь отказался от прямого вторжения в Израиль, все же с этого времени вражда между двумя царствами никогда не прекращалась, а наоборот, временами переходила в настоящую войну. Краткий обзор истории царства Израильского (930–722 гг. до н.э.) |
| И будут они жить на земле своей, которую Я дал рабу Моему, Иакову, где жили отцы их, и будут жить на ней они, и дети их, и дети детей их во веки. И раб Мой Давид будет князем их вечно. И заключу с ними завет мира, завет вечный будет с ними, и дам их, и умножу их, и поставлю святилище Мое (sancta Меа) среди их на веки, и будет у них скиния Моя, и буду их Богом, и они будут Моим народом. И узнают народы, что Я Господь, освящающий их, когда святилище Мое будет среди их во веки. История Царей ( 3Цар. 12:16–20 ) повествует, что при Ровоаме, сыне Соломонове, двенадцать колен разделились, и два, то есть Иудино и Вениаминово, вместе с левитами и священниками, последовали за Ровоамом, царствовавшим в Иерусалиме, и царство его было названо Иудой. Другие же десять колен, сказавшие ( 3Цар. 12:16 ): какая нам часть в Давиде? и несть нам наследия в сыне Саивом (или Иесесове), склонили выи Иеровоаму, сыну Наватову, из колена Ефрема, который был сыном Иосифа, и стали служить ему, и названы были, как заключавшие большую часть народа, древним именем Израиля, и в течение долгого времени Иуда и Израиль не имели распрей между собою и находились под властью особых царей, и сперва десять колен были пленены ассириянами, а чрез несколько времени те, которые назывались Иудой, были отведены в плен халдеями в Вавилон; но колено Иуды чрез семьдесят лет возвратилось в прежнюю землю, десять же колен, называвшихся Израилем, доселе находятся в рабстве, как пленники, на горах и в городах мидийских. Таким образом, настоящее пророчество устами Господа обещает то, что оба царства будут соединены, то есть царство иудейское и царство израильское, и берется жезл Ефрема, родившегося из племени Иосифа, вместе с прочими коленами, союзными ему, и соединяется с жезлом Иуды, чтобы не было наименования ни Иуды, ни Израиля, но чтобы они назывались одним именем Иуды, и под образом пророка, служащего прообразом Господа Спасителя, держатся не двумя руками, а одной рукой Христа. Ибо он говорит, что Он возьмет сынов Израиля из среды народов, к которым они были отведены в плен, и возвратит их в землю и на горы Израилевы, о которых мы выше читали, и будут они называться одним народом и управляться властью одного Царя, чтобы они более не оскверняли себя идолами и мерзостями своими; но когда они будут освобождены из мест пленения, в которых они грешили, то очистятся от всех пороков и будут народом Божиим, так что Господь будет их Богом. |
| Вернувшись домой, Саул никому ничего не сказал о помазании. Тогда Самуил собирает израильтян в Массифу и устраивает формальную процедуру избрания через жребий. Жребий сначала указывает на колено Вениаминово, потом на соответствующее племя, на дом Кисов, и, наконец, был назван Саул. В момент избрания Саул ведет себя довольно скромно, пытаясь спрятаться среди повозок. Самуил его представляет как царя: «И изложил Самуил народу права царства, и написал в книгу, и положил пред Господом» ( 1Цар. 10:25 ). Но не все на тот момент его принимают, некоторые говорят: «Ему ли спасать нас? И презрели его и не поднесли ему даров» ( 1Цар. 10:27 ). Саул избирается по воле Божией. Дважды говорится о том, что Господь ниспосылал на него Духа. Первый раз, когда он только шел от Самуила и встретил пророков и сам вместе с ними пророчествовал. Затем, когда он отправился на сражение с аммонитянами, которые осадили Иавис Галаадский, сошел Дух Божий на Саула, и он вышел на сражение ( 1Цар. 11:6 ). Саул избирается и получает особые дары от Бога на свое служение. Теократия вполне возможна для израильтян и в таком виде, когда над ними стоит царь, но царь не обожествляющий себя, не пытающийся присвоить себе всю власть над народом, но понимающий себя как помазанника и служителя Божия, который поставлен для этого народа. Неслучайно царь пребывает в послушании у пророка, открывающего ему волю Божию, что достаточно нехарактерно для востока. Там скорее самому царю свойственно быть верховным жрецом и самому общаться с божеством, передавать эту волю божества и собственную волю своим подданным. А здесь эти два служения – царское и пророческое – параллельны, и оба избранника являются помазанниками Божьими, поставленными на служение. 13.2. Победы и отступление Саула Первым деянием Саула было освобождение города Иависа Галаадского от осадивших его аммонитян ( 1Цар. 11 ). Отметим, что, когда пришли послы из Иависа с просьбой о помощи, Саул «пришел... позади волов с поля» ( 1Цар. 11:5 ), то есть жизнь царя не сильно пока изменилась. |
| Как они поступали с того дня, в который Я вывел их из Египта, и до сего дня, оставляли Меня и служили иным богам, так поступают они и с тобою. Итак, послушай голоса их; только представь им и объяви им права царя, который будет царствовать над ними» ( 1Цар. 8:7–9 ). И Самуил представляет им права царя, говоря о тех тяготах, которые цари на них наложат: «Восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе, и не будет Господь отвечать вам тогда» ( 1Цар. 8:11–18 ). Но народ не согласился и сказал: «Нет, пусть царь будет над нами, и мы будем, как прочие народы, будет судить нас царь наш и ходить пред нами и вести войны наши» ( 1Цар. 8:19–20 ). В законе Моисеевом предусмотрена ситуация поставления царя и даны по этому поводу некоторые заповеди, в которых, в частности, говорится о том, что царь не должен себе умножать количество коней и колесниц и не должен собирать много золота в доме своем ( Втор. 17:14–20 ). В Пятикнижии указание относительно царства выглядит вполне нейтрально. Однако в связи с попыткой воцарения Авимелеха в Книге Судей приводится обличительная притча о терновнике, который готов был воцариться над другими деревьями ( Суд. 9:8–15 ). И мы видим здесь уже болезненную реакцию Самуила и указание от Бога о том, что они не только Самуила, но и Его Самого отвергли, желая быть как прочие народы, отказываясь от порядка, установленного во время Исхода. Тем не менее и в этом отступлении Господь промыслительно для них совершает добро, как некогда сказал своим братьям Иосиф: вы сделали зло, но Бог обратил его в добро. Греховное и неправедное по своим посылкам деяние Господь исправляет; и результатом этого установления царского правления является появление Давида, который стал потом образцом царя, образцом праведности для последующих поколений и с которым Господь заключил завет, что именно из потомков Давида произойдет истинный царь Израиля, Сын Божий, Которого престол Господь укрепит вовеки. Первым израильским царем был избран Саул из колена Вениаминова. Из этого можно заключить, что, несмотря на историю, описанную в Книге Судей ( Суд. 19–21 ), колено Вениаминово не было отвергнуто Богом. |
| В конце концов оба пути сошлись, оба привели ко Христу, один – иудеев, а другой – язычников. Проследим хотя кратко каждый из них. Обращаясь к пути, назначенному Богом для народа избранного, мы видим, что уже самые родоначальники сего последнего идут по нему под особенным чрезвычайным водительством Божиим. Оно сказывается и в их избрании и в их воспитании. Из трех сыновей Ноя избранными оказываются только те, которые, как Сим и Иафет, заявили о своей ревности к охранению начал семейных, а Хам, как позволивший себе осмеяние таковых, устраняется ( Быт.9:26–27 ). В потомстве Сима избирается Авраам, но избирается лишь тогда, когда своею готовностью оставить отечество и принесть в жертву Богу единственного сына своего показал, что любовь и преданность Богу ставятся им выше всего и что он способен понять искупительное значение будущей жертвы. Наследником Авраама становится не рожденный от Агари Измаил, а рожденный по обещанию Божию и преданный Богу, подобно отцу своему, Исаак ( Рим.9:7–9 ). Между близнецами Исаака первенство должно было принадлежать первенцу Исаву, но так как Исав, будучи груб и чувственен, ни во что ставил соединенные с первородством обетования, то избирается дороживший ими Иаков, но не иначе, как заплативши за обман слепого отца своего целым рядом страданий от обмана, нанесенных ему сперва дядей его Лаваном, а потом – собственными детьми. Особенно примечателен выбор между детьми Иакова, каковых было двенадцать. Избирается не Рувим первенец, а четвертый по порядку – Иуда и избирается за то, что только он поручился жизнью пред отцом за безопасность брата своего Вениамина и только он в состоянии был, следовательно, понимать основную идею искупления о самопожертвовании ( Быт.49:8–10 ). Выбором Иуды уже намечено было колено, в среде которого имело совершиться спасение. Оставалось, таким образом, избрать самый род и он избран был в лице кроткого, Богобоязненного Давида, Самим Богом поставленного, после Саула, царем народа еврейского. Как на рассвете утра, боговдохновенно говорит он, при восходе солнца на безоблачном небе, от сияния после дождя вырастает трава из земли, не так ли дом мой у Бога? Ибо завет вечный положил Он со мною твердый и непреложный ( 2Цар.23:4–5 ). |
| Смотрите, что сказано: как они «нечествуют и не обуздывал их; и посему клянусь дому Илия, что вина дома Илиева не загладится ни жертвами, ни приношениями хлебными вовек ( 1Цар. 3:14 ). Вот всё наёмная-то молитва: «А вы помолитесь ». Да, по монастырям посылать, это неплохо, но в первую-то очередь молитвенный-то подвиг надо нести самим, самим, а не наёмную молитву иметь. «Помолитесь, да уж вы помолитесь». Ну сколько он может молиться, все его просят, батюшку, молиться. Ну сколько он может всем отвечать: ну хорошо, помолюсь. Как ему молиться за всех? Так вот вина дома Илиева не загладится ни жертвами, ни приношениями хлебными вовек. На другое утро он боится объявить это Илии. Но тот заклинает его именем Бога Живаго, и Самуил ему всё это и передаёт. 18-й стих: «И объявил ему Самуил все и не скрыл от него ничего». – А вот реакция Илия: «Он – Господь; что Ему угодно, то да сотворит» ( 1Цар. 3:18 ). Но вот, забегая вперёд, я хочу сказать, что и сам Самуил станет отцом. У него будет два сына, и он их не воспитает. А требование-то народа, как объяснялось? – Ты состарился, а дети твои не ходят путями твоими, судят превратно и берут взятки, поэтому поставь над нами царя. Как он мог упустить? Очевидно за общественными делами и упустил. Видимо, разъезжал по всем городам – народ также был в страшном заблуждении и отступлении, вот поддерживал, и воспитывал народ, а своих детей упустил. И получается та же самая картина. Дальше. Злейшими врагами иудеев были филистимляне, южные их соседи, очень мощное племя. Они без конца нападали на Иудино колено, на Вениаминово, грабили, убивали, обращали их в рабов, увозили весь урожай, когда он поспевал. И вот эти филистимляне, были, как, знаете, гвоздь в спине – никак они не могли с ними справиться. Даже Иисус Навин. И только при Давиде они на какое-то время были покорены. От них Палестина и получил название: Пилиштим, Палестина, филиштимляне, пилиштим. У них была регулярная армия, боевые кони и вот эти тристаты – тройка запряжённая. И воины на этих тристатах на страшной скорости неслись, и бросали копья, и стреляли стрелами. Эти-то атаки из боевых коней и наводили ужас на иудеев: они бежали из этих долин в горы, где труднее развернуться, а так всё время были поражаемы. Надо было учиться военному искусству и что-то этому противопоставлять. |
| « А избрал колено Иудово, гору Сион, которую возлюбил » (ст. 68). Сион и древний Иерусалим принадлежал не Иудину колену, а колену Вениаминову. Под Иудой разумеется исповедующий (Бога); так толкуется Иуда, Иудино колено — Церковь. В ней–то покаянием и исповеданием сохраняется гора Сион, которую Бог и возлюбил. В противном случае, как называется Сионом тот, кто созерцает Бога? — потому что Сион означает смотрение с высоты. Если же ты скажешь, что Сион — местность, то не о нем писали Михей и Иеремия: « Сион распахан будет как поле » (Мих. 3:12; Иер. 26:18), а о нашей горе, которую так возлюбил Бог, что вверил ей все таинства. К ней же явно относятся и далее следующие слова: « и построил, как (жилище) единорога, святилище Свое, на земле основал его на век » (ст. 69). Если это говорится о древнем Сионе, то пророчество оказывалось бы ложным: как мог он быть утвержден на веки, когда от него не сохранилось и следа? Но (Сион новый) Бог утвердил на веки и устроил как единорога, положив в основание его единообразный рог. В нем нет ни различных крещений, как у иудеев, ни многочисленных забот относительно новомесячий, очищений и суббот, ни множества богов, как у язычников, пребывающих в нечестии, но « один Господь, одна вера, одно крещение » (Еф. 4:5), почему « и врата ада не одолеют ее » (Мф. 16:18), под которыми разумеются еретики. « И избрал Давида, раба Своего, и взял его от стада овец. От доящих взял его пасти Иакова, раба Своего, и Израиля — наследие Свое » (ст. 70, 71). Ты непременно спросишь, почему пророк, упомянув о таинствах Церкви, говорит о Давиде, который жил гораздо раньше их? Это потому, что Давид был отцом и образом Христа. Потому взят он и « от стада овец », а не от стада, так как у Христа много стад — людей, ангелов, умных и видимых сил. Стада эти чреваты, т. е. рождают. Подлинно, у Христа нет бесплодного стада, но все, вследствие страха пред Ним, носят во чреве и рождают спасение. Вот почему и Исаия говорил: от страха твоего, « Господи, были беременны, мучились, — и рождали как бы ветер; спасения не доставили земле » (Ис. |
| Считать это распоряжение недостойным великого человека, нечестным может только тот, кто на все поступки Давида смотрит сквозь нечистое стекло отрицания ради самого отрицания 286 . Когда Давид продолжал путь свой далее, последовала новая, интересная, в своем роде, встреча. Сива, домоправитель Мемфивосфея, предстал с парой ослов, навьюченных съестными припасами для дороги. Давид сначала не понял, что означало это явление, и спросил: «для чего у тебя это»? Сива объяснил, что это он от своего усердия жертвует царю и его людям. Тогда Давид спросил: «где же Мемфивосфей»? Сива отвечал, что он остался в Иерусалиме, потому что надеется при настоящих обстоятельствах возвратить себе права на престол!.. Правда это была или клевета, решить трудно. С одной стороны, обстоятельства были таковы, что, по-видимому, вовсе не могли возбудить надежд Мемфивосфея, и его глубокий траур во время отсутствия и несчастия Давида говорил в его пользу, с другой стороны представляется непонятным, почему он, евший за столом царя вместе с его детьми, не вышел из Иерусалима, когда за Давидом последовал весь дом его и когда всякий, верный Давиду, страшился Авессалома. Непонятной представлялась бы и дерзость Сивы, если бы он не имел никакого основания для своего доноса, так как, по обнаружении клеветы, он мог жестоко поплатиться. Как бы то ни было, но Давид поверил Сиве, потому что после случившегося он мог предполагать всякую измену и неблагодарность, и подарил Сиве имущество его господина. Последнее обстоятельство показывает, что Давид уже верил в действительность мер, принятых им для своей защиты, почему и делал распоряжение, как бы фактически обладая властью царя. Давиду приходилось идти через колено Вениаминово, больше всех к нему нерасположенное. И вот, из первого же города Бахурима, вышел некий Семей из рода Саулова, приблизился на безопасное для себя расстояние и начал жестоко злословить Давида: «уходи уходи, убийца и беззаконник! Господь обратил на тебя всю кровь дома Саулова, вместо которого ты воцарился, и предал Господь царство в руки Авессалома, сына твоего, и вот, ты в беде, ибо ты – кровопийца». |
| Иоав, не считая теперь нужным прибегать к каким-либо предосторожностям, чтобы обеспечить Авессалому прощение, а желая только отделаться от неукротимого просителя, просто передал Давиду слова Авессалома. Тем не менее, Давид позвал к себе Авессалома и помирился с ним. Надежды Авессалома на наследование славного отцовского престола снова зацвели. Но его нетерпеливое честолюбие возбуждало в нем и опасения, как бы обстоятельства, если не наложить на них свою руку, не вытолкнули его из колеи, ведущей к престолу. Он видел, что там, где нет закона о престолонаследовании, трон обыкновенно достается смелому да счастливому. Он видел также, что его отец проживет еще лет 10 и, может быть, более, а между тем подрастал новый отцовский любимец, Соломон, окруженный какими-то особенными попечениями царя, пользовавшийся вниманием пророка Нафана, которому, по-видимому, вверено было и его воспитание 278 . Имея в виду все это, Авессалом решил не оставаться бездеятельным, а работать для себя и в случае надобности не отступить от борьбы и насилия. Он обладал необыкновенно счастливой и бросающейся в глаза наружностью: «от подошвы ног до верха головы его не было у него недостатка», – замечает дееписатель. Особенно поражали всех его роскошные волосы, которые он стриг каждый год и обрезки которых весили 200 сиклей 279 . Обаяние физической красоты в древности было еще сильнее, чем ныне, и Авессалому нетрудно было сделаться любимцем народа, воля которого оставалась и теперь всемогущей при утверждении царя на царстве. Чтобы производить большее впечатление, Авессалом, во-первых, окружил себя роскошью – завел у себя колесницы, лошадей и 50 скороходов. Торжественно разъезжая по Иерусалиму и вероятно делая прогулки через колено Вениаминово до колена Ефремова, где у него было имение, он поражал толпу своим величественным видом, достойным царя. Мало того, он затеял положительную интригу против отца. Он вставал рано по утрам, когда еще весь двор беспечно почивал, выходил к городским воротам, любезно заговаривал со всеми озабоченными, шедшими к царю судиться, расспрашивал, кто и откуда, и прозрачно намекал, что у царя дурные порядки, что к нему труден доступ для ищущих его суда. «Вот если бы меня поставили судиею в этой земле, – говорил он, – тогда ко мне приходил бы всякий, кто имеет спор и тяжбу, и я судил бы его по правде». И ему верили и думали: смотрите, вот царь спит, а он уж на ногах и сейчас же дело решил бы. Вот был бы хороший царь!... А чтобы еще больше показать разницу между этикетом царя, требовавшим почтительного поклонения ему, и своим мнимым народолюбием и простотой, он не позволял кланяться в землю ему и желавших сделать это удерживал рукой, обнимал и целовал. «Так поступал, – сказано, – Авессалом со всяким израильтянином, приходившим на суд к царю, и вкрадывался Авессалом в сердца израильтян». |
|
|
