| Эльфы бегали по всем закоулкам, забирались в дома и магазины; наконец, они остановились для ночлега в одном загородном саду. – Господа, – сообщил шепотом Чумилка-Ведун, – я сейчас глядел в щёлочку забора и видел на другом дворе какую-то удивительную штуку, – не посмотреть ли нам, что это такое? – Ещё бы! конечно! – ответили все. Был лунный, светлый вечер; влажная трава благоухала; в тихом, тёмном небе сверкали яркие звёзды… Эльфы умылись росой и, освежившись, перелезли один за другим через забор, чтобы познакомиться с удивительным открытием Чумилки. На дворе лежали сломанные прялка, веретено и рогульки, которыми держат мотки во время наматывания клубков. – Фу, какое старьё! – протянул презрительно Мурзилка. – Что такого! Мы старьё починим, – ответил Дедко-Бородач. – Да, да! починим, починим! – заскакали крошки. – Но здесь неудобно производить работу, – сказал Заячья Губа. – Лучше перенесём все предметы подальше, где никто нам не помешает. Вместо ответа сотни ручек ухватились за сломанные предметы и с трудом потащили их. – Ах, тяжело, не по силам! – стонал Мурзилка, бегая взад и вперёд и не дотрагиваясь ни до чего. Вдруг тяжёлое колесо наклонилось на бок и, если бы эльфы не обладали волшебной силой, то оно, без сомнения, убило бы многих. Малютки все бросились на помощь и после долгих усилий им удалось, наконец, поставить всё в запущенный угол парка, около речки, куда никто из жильцов дома никогда не заглядывал. Вплоть до утра проработали человечки над обломками; зато как обрадовались они, когда сломанные, никуда уже негодные предметы обратились в их руках в совсем новые, пригодные для работы. – Hy, что же мы будем теперь делать? – спрашивали они друг друга. – Ах, придумал! – воскликнул Чумилка: – я видел много хлопка, знаете – того самого, который растёт в Индии на полях. Его уж вымыли, высушили, растрепали – и он лежит совсем готовый для пряжи. Не взять ли его и не напрясть ли из него ниток? – Куда тебе нитки? – спросил недовольный Мурзилка. – Как куда? Напрядём ниток и соткём кусок коленкору или платков носовых. Мало ли что из хлопка делают! – ответил Чумилка и с несколькими малютками бросился в сарай, где лежал хлопок. |
| Лесные человечки охотно остались бы подольше в Италии, но ласточки не любили задерживаться надолго в одном месте, и, спустя день, собрались они снова в путь. Вскоре наши малютки вместе с ласточками очутились в гористой Швейцарии. На пути встречали они высокие горы со снеговыми вершинами, бездонными пропастями и бешеными водопадами; по склонам зеленели леса, расстилались пастбища, на недосягаемых высотах паслись альпийские козы и серны. Живописные долины и озёра ютились у подножия громадных гор. Большие орлы парили в облаках. Малютки мало обращали внимания на всё это и ждали с нетерпением, когда, наконец, ласточки снова опустятся на землю. Но вот желание их сбылось. Усталые ласточки, выбрав удобное местечко, решили остановиться для отдыха. Как только они сели на верхушку горы, Чумилка-Ведун первый опустился на полянку и сейчас же закричал товарищам: – Ах, поглядите, мишень и стрелы! – Не захватить ли нам их с собою и где-нибудь в укромном местечке по упражняться? – предложил Мурзилка. Сказано – сделано! Крошечные ручки ухватились за подставки и с большим трудом двинулись в путь. Дорога шла в гору; с носильщиков пот лил градом. Один Мурзилка ничего не нёс, а бегал и суетился больше всех; он всегда ухитрялся ускользать от работы, пользуясь чужими трудами. Наконец, они дошли до тенистой полянки среди густого леса и на ней поставили мишени. Эльфы по очереди метали стрелы, но в цель попадал только один Пучеглазка. – Браво, брависсимо, Пучеглазка! – кричали ему братья, – ты важный стрелок! – Вот ещё! – ворчал обиженный Мурзилка, – какой он важный стрелок? Хотел бы я видеть, как он со мною посоперничает. – Поди сам метать, – сказали ему братья. – Вот ещё новости, стану я себе руки портить, – ответил заносчиво Мурзилка. – Ну, полно дуться! Послушай-ка лучше, что я расскажу, – сказал доктор Мазь-Перемазь. – Толпа побросала стрелы и окружила рассказчика. – Несколько сот лет тому назад в Швейцарии жил один человек по имени Вильгельм Телль; он славился во всей стране как самый меткий и искусный стрелок, а это что-нибудь да значит в такой стране, где почти всякий житель стреляет получше Пучеглазки… |
| И сейчас в быту рядового деревенского жителя полно суеверий и предрассудков, уходящих корнями в далекое языческое прошлое. А если учесть нынешнюю моду на родноверие – воскрешение славянского язычества, то порой это уже не просто суеверия, а самые настоящие культы поклонения языческим богам. К тому же сильное влияние на жизнь многих людей имеет оккультизм в различной форме. Обращение к всевозможным гадалкам, знахарям, бабкам – обычное дело не только для жителя деревни, но и для горожанина. Колдуны, знахари, ворожеи и прочие деревенские оккультисты Итак, начнем с недавней предыстории. Наличие множества исследовательских материалов по этнографии по разным губерниям Российской империи, дает возможность проследить, каковы были крестьянские суеверия в середине XIX в., как они изменялись с течением времени, и в какой форме они дошли до XXI в. Еще 150 лет назад жизнь русского крестьянина во многом регулировалась языческими отголосками – магическими верованиями и разнообразными суевериями. Несмотря на то, что люди верили в Бога, посещали храмы, искренне молились и соблюдали посты, они нередко обращались к колдунам, знахарям, ворожеям, верили в леших, домовых, русалок. Крестьянские суеверия были неким синтезом народной демонологии и примитивного восприятия православной веры. Обрядоверие во многих случаях затмевало веру в Живого Бога, и хотя обращение к церковным обрядам, с одной стороны, выглядело благочестивым, но с другой стороны, без глубокой веры, было всего лишь стремлением решить бытовые проблемы. Такой подход и сейчас наблюдается в народе, даже независимо от того, жители это деревни или города. Причем нередко к этому примешивается магизм в различной форме. Например, часто приглашают священника освятить дом, искренне веря, что это некий очистительный оберег, который работает по умолчанию, очищая дом от «всего плохого» и «выставляя защиту» для него. Обратимся сначала к широкому пласту крестьянских верований, касающихся вопросов оккультизма и магизма. Эта необходимость относит нас к рассмотрению деятельности деревенских оккультистов – колдунов, ворожей, знахарок и т.д. В. И. Даль дает им такие определения: «Знахарь и знахарка – есть ныне самое обыкновенное название для таких людей, кои слизывают от глазу, снимают всякую порчу, угадывают о пропажах и проч. Колдун, колдунья, ведун и ведунья встречаются реже и должны уже непременно знаться с нечистой силой, тогда как знахарь, согласно поверью, может ходить во страхе Божием и прибегать к помощи креста и молитвы. Волхв означает то же, что колдун, но слово это в народе не употребительно; даже о колдуне или колдунье слышно уже более в сказках; кудесники и доки местами тоже известны, более на севере, и означают почти то же, что колдун. Ворожея, ворожка относится собственно к гаданию разными способами, не заключает в себе условие чернокнижия, но и не исключает его положительно, почему и говорится: я не колдун, да отгадчик — то есть, знаясь с бесом, умею отгадывать» . |
| Мурзилка-пустая голова во всё время представления сидел на возвышении и, изображая директора цирка, кричал и распоряжался. Никто его, однако, не слушал, как он ни злился и не сердился. К утру довольные зрители вместе с крошечными артистами и акробатами оставили цирк; у всех болели ручки от аплодисментов, а Мурзилка совсем охрип от крика. Все были довольны своими проказами и горели нетерпением найти новую забаву. Бедный хозяин цирка понять не мог, что произошло ночью в цирке: вещи лежали в беспорядке, бумажные обручи валялись на полу, скамейки раздвинуты, лошади в пене. Пока он приводил всё в порядок, эльфы добрались до стоянки ласточек и с первыми лучами солнца отправились снова в путь. Рассказ тринадцатый. Как эльфы попали на полянку для игры в мяч и как они сами затеяли игру в мяч Представление в цирке так понравилось малюткам, что они с нетерпением ждали случая, чтобы снова спуститься где-нибудь на землю и позабавиться новою игрою. Чумилке-Ведуну удалось как-то раз узнать из разговора двух ласточек, что вся компания собирается вскоре отдохнуть в ближайшей местности целый день. Действительно, ласточки вскоре сделали привал в лесу, вблизи большого города, и расположились на деревьях для отдыха. Эльфы сейчас же спустились на землю и увидали на соседнем лугу огороженное место, где большое общество играло в какую-то игру. На земле был обозначен четырёхугольник, по углам которого стояло по одному человеку с длинными палками, а в середине – один с мячом, играющий бросал этот мяч к одному из четырёх угловых. Пока последний отбрасывал на лету палкой мяч к следующему, двое других должны были обежать четырёхугольник; ещё несколько человек стояли возле четырёхугольника и бросали туда мяч, если он вылетал за черту. Судя по оживлению играющих и присутствующих, игра была очень занимательна, и малютки решили непременно самим поиграть так же. Но где взять палки и мячи? Чумилка-Ведун, отправившийся на поиски, вернулся с сияющим лицом. – Нашёл, нашёл! – кричал он, махая шапкой; – идите за мной, тут недалеко. |
| Но после смерти Ярослава Мудрого Всеслав не сумел поладить с его сыновьями. В середине 1060-х гг. он повторил «подвиг» отца, захватив и разорив Новгород. Кроме большого числа пленных полоцкое войско увезло с собой паникадила из собора Св. Софии и колокола со звонницы. По мнению историков, эти трофеи понадобились полоцкому князю для оснащения и украшения собственной Св. Софии (у которой к тому же было на один купол больше, чем в новгородской, – дух соперничества принимал и такие формы). Братья Ярославичи выступили против него большим войском и разбили полоцкую дружину. Сам Всеслав спасся бегством. Его умение ловко и внезапно убегать от врагов, о чем не раз упоминал летописец, также, очевидно, внесло лепту в создание образа князя-оборотня, рыскающего в ночи волком, «обгоняющего солнце». Вскоре Ярославичи хитростью захватили Всеслава, и он больше года провел в заточении в Киеве. В 1068 г. Русь пережила нашествие степняков-половцев. Ярославичи были наголову разбиты кочевниками, их войско деморализовано. Этим воспользовалась квартировавшая в Киеве полоцкая дружина, чтобы освободить Всеслава. Опирались они при этом на киевский люд, играя на недовольстве киевлян своим князем Изяславом Ярославичем, его нежеланием вновь биться со степняками. Настроения горожан стали подогревать в своих целях и волхвы, связывавшие со Всеславом надежды на языческий реванш. В этом случае у Всеслава должна была быть уже устойчивая репутация скорее язычника, чем христианина. Это находит подтверждение в «Слове о полку Игореве»: у Всеслава «вещая душа». Вещий – тот, кто ведает, – ведун, волхв, чародей. В передаче автора «Слова…» тоже вещий Боян, легендарный песельник, «Велесов внук», так отозвался о Всеславе: «Ни хитрому, ни разумному, ни в гаданиях искусному суда божия не избегнуть». Всеслав гадал по птицам, предсказывал, видел, слышал и знал то, что обычному человеку не по силам, и в довершение всего слыл оборотнем. Выгоды от такого князя для сторонников старой веры в случае его вокняжения в Киеве казались очевидными. |
| Вдруг вся толпа остановилась; перед ними с шумом протекал ручей, приводивший в движение сильные мельничные колёса. – Переплывём через ручей! – предложил доктор Мазь-Перемазь. – Переплывём! Переплывём! Айда, скорее! – ответили крошки и бросились вплавь. – Мазь-Перемазь, дай мне одну руку, а ты Заячья Губа, другую! – кричал Знайка. – Вот так мы, держась за руки, и пройдём. – Аи, братцы, спасите, я тону! караул!.. – закричал Мурзилка, захлёбываясь. – Не потонешь! Вода не глубока, – смеясь, ответил рядом плывший с ним Незнайка. – А ты почём знаешь? – обернулся к нему Пустая Голова. – Ну, полно, не ссорьтесь! – вмешались другие. – Вот уж и город виднеется. Выскочив на берег, эльфы пообсушились и пустились дальше в путь. Вскоре перед ними показался большой портовый город, откуда корабли отправлялись во все страны света. Одни приезжали, другие уезжали. Малютки узнали на набережной негров из Африки, индийцев из Индии; даже одна знакомая ласточка, с которой они прилетали в Европу, попалась им навстречу. Эльфы долго сновали по городу, прислушиваясь к чужому языку и присматриваясь к новым людям. – Я не хочу здесь больше оставаться. Что тут интересного? Пойдёмте поскорее в голландский город Амстердам. Там Пётр Великий обучался корабельному делу, я хочу посмотреть на этот город, а здесь что нам делать? – капризничал Мурзилка, которому всё скоро надоедало. – Погоди! – ответили ему братья. – Осмотрим хорошенько всё здесь, тогда и пойдём в Амстердам. Мурзилка что-то заворчал и до самого выхода из города ни с кем не заговаривал. На другое утро малютки умылись росой, напились из чашечек тюльпанов сладкого цветочного нектара и на утренней заре отправились дальше. К полудню решили они сделать отдых и выбрали для этой цели тенистый берег быстрой речки. – Господа! тут недалеко стоит мельница: не пойти ли нам туда? – спросил доктор Мазь-Перемазь. – С удовольствием! – встрепенулись братья. – Ах, я буду мельником! – воскликнул Чумилка-Ведун и обвязал голову красным клетчатым платочком. – Эй! да тут что-то не ладно! – воскликнули человечки, входя на двор. – Теперь самая рабочая пора, а мельница стоит без движения. Жив ли хозяин? |
| Таким образом, слово напускной в значении «притворный» в русском литературном языке укрепилось не позднее 40–50-х годов XIX в. Это новое словоупотребление шло из народной, крестьянской речи, где оно сложилось на основе суеверных, мифологических значений глагола напускать – напустить. Так, у Даля записано: «Напускать на кого болезнь, порчу, дурь, наводить знахарством, заговором» (сл. Даля 1881, 2, с. 457). Это значение глаголов пустить, напустить связано с народным представлением о колдовстве, о магии. Средством вызвать заболевание врага, «присадить» ему «порчу» служило для колдуна между прочим «”пускание“ по ветру: злая воля сообщала направление ветру, и он поражал болезнью. Ведун Яшка Салаутин [XVII в.] рассказывал: ”портил де я изо рта, пускал по ветру надымкою ково увижу в лицо, хотя издалеча“. Колдун Терешка Малакуров ”стал пускать на ветр на собаку“» 199 . «Тотемский черный поп Иван умел наговаривать на соль и на воду, и людей портить, и тоску и ломоту напущать» 200 . В 1629 г. крестьянин Нижегородского Печерского монастыря Максимка Иванов нанимал мордвина «напущати нечистый дух» 201 . В работе Г. К. Завойко «Верованья, обряды и обычаи великороссов Владимирской губернии» читаем: «Колдуны и колдуньи особенно опасны для человека тем, что они могут ”прививать“ или ”присаживать“ разные болезни и недуги; так, например, они часто присаживают ”килу“ или ”килы“ (кила присадная), причем присаживают или прямо на какого-нибудь человека или же ее ”пускают по ветру“ или ”ветрено“, ”на ветер пускают“ (ветрянка), и в последнем случае на нее ”налетает“ либо человек, либо животное» 202 . «Когда в поле или на лугу поднимается ”Вихорь“, то женщины зааминивают его: ”Аминь-аминь!“ и граблями в это время поддерживают сено в копнах... Некоторые старухи при этом приказывают своей неопытной молодежи рот закрыть: ”Закрой рот!“, полагая, что в вихре колдуны напускают разные болезни» 203 . На почве этого употребления глагола напускать сложились и своеобразные суеверные значения слов напуск и напускной. |
| Главной формой накопления и передачи информации было запоминание и устное воспроизведение. Особую роль в этом играла поэзия. Стихи – короткие экспромты и большие, хорошо обработанные поэмы – были не просто формой выражения чувств автора, но большой общественной силой, прославляя и фиксируя подвиги соплеменников, насылая проклятия на врагов и оплакивая умерших. Нередки были случаи, когда поэты играли роль современных дипломатов, разрешая межплеменные конфликты в поэтическом соревновании; та сторона, чей поэт, по всеобщему признанию, наиболее убедительно показал права соплеменников, признавалась победительницей. Поэт, ша up (в этом слове еще сохранялись отголоски первоначального смысла «ведун», «вещий»), казался современникам причастным к иным, высшим силам, которые внушают ему необычную, поэтическую речь. В кочевом мире сложилась своеобразная форма племенных эпосов: рассказ о героических событиях прошлого в виде стихотворных отрывков, перемежаемых прозаическими пояснениями, связывающими их в единое повествование. Обычно это был рассказ о каком-то одном дне сражения или иного происшествия. Записанные в конце VIII в. арабскими филологами, они получили название аййам ал-араб («дни арабов») 110 . Аййам, как и чисто поэтические сборники – «диваны», служат для нас основным источником сведений о жизни и представлениях домусульманских кочевников Аравии 111 , но поэзия своеобразно преломляет окружающий мир и порой может обмануть исследователя, если он начнет буквально понимать ее образный язык. h9 Социально-экономические отношения в Аравии V-VII вв Изучение социально-экономических отношений раннесредне-вековой Аравии, в которое большой вклад внесли советские историки, по существу, еще только разворачивается, и мы можем лишь пунктиром наметить основные контуры. Наши историки, которым принадлежим инициатива поисков причин возникновения ислама в процессах, происходивших в то время в сфере социально-экономических отношений, долгое время исходили из того, что определяющим для характеристики социально-экономического строя домусульманской Аравии является уровень социально-экономического развития кочевого общества, поскольку Аравия воспринималась по преимуществу как страна кочевников. |
| …Мною овладело странное ощущение безудержного стремления куда-то. - Господи помилуй!! — услышал я страшный крик Асмунда. — Каюсь!! Польстился я на золото, поднял меч на дитя!!! Какой бескрайней стала вдруг степь!.. Не сразу понял я, что превратился в степного орла, и парю в поднебесьи. Захватывающе новым было ощущение полета, но не было радости в моем сердце: я понял, что на мне лежит проклятие… Я, рожденный благочестивыми и честными родителями, неужели я… Я ничего не понимал. Казалось, кто-то невидимый подсказывает мне направление полета: долго летел я легкокрылой птицей… Над городом… (виден был княжий терем)… позади остался город, последний раз сверкнули на солнце золотые купола церквей… над лесом… Как хорошо было лететь! Уже давно подо мной лежал бескрайний лес… Я замедлил полет над еле заметной сверху поляной — она была скрыта густыми ветвями деревьев. Что-то заставило меня приземлиться… Едва коснувшись земли, я снова почувствовал красный вихрь, застилающий мне очи. Я обрел человеческое обличье. Передо мной, в полумраке небольшой поляны, стоял языческий погост. - Здрав будь, княже! — Седой, как лунь, старец, облаченный в белоснежные одежды, приблизился ко мне. Молодо и мудро горели его очи на потемневшем от лет лице. - Кто ты есть? — спросил я. Что-то невыносимо жгло мне грудь. - Я тот, кто ждал тебя, чтобы открыть тебе, кто есть ты. - Кто есть я?! Я — князь Владимир Ростиславич Ведовской. Объясни, что ты хочешь сказать, старик? - Ты волхв, как и я. Ты тот, кому открыты тайны ведовства. Мне жгло грудь. Я молчал, подавленный. - Однажды князь Ростислав скакал лесом… — Начал повествовать старец, и глаза его, устремленные на меня, горели огнем, словно светлячки в трухлявой коряге. — Он был один и спешил домой, где не бывал несколько месяцев… Конь его подвернул ногу вблизи моего жилья, князь упал вместе с конем и был сильно придавлен его тушей. Несколько дней отгонял я от князя смерть… Наконец стало ясно, что Ростислав не умрет. Еще слабый, он собирался в путь… Ростислав хотел отблагодарить меня золотом, но я отверг его. «Чего же ты хочешь, ведун?» — спросил Ростислав. — «Того, что есть в твоем доме, но о чем ты не знаешь еще». — «Будь по-твоему, старик!» — расхохотался Ростислав. Князь вступил в город как раз в тот час, когда готовились к пиру по случаю твоего рождения, княже. Он понял тогда, что сам того не ведая, сделал тебя волхвом. Вскоре прислал я ладанку, что ты носишь теперь. Сегодня ты впервые открыл в себе дар волхования, Владимир, но это лишь малая часть тех свойств, которые даны тебе верой пращуров. |
| – Бурёнка да Рыжанька – дойные. А Пеструха скоро телиться будет. Не доится. – Три у тебя коровы, – как отрезал цыган. Страшно стало мужику. «Ох и сильный колдун! Могучий ведун! – думает. – Теперь главное спрошу!» – Открой мне, цыган, когда я помру? Усмехнулся цыган и ответил: – А вот чихнёшь разок и помрёшь. Цыган дальше пошёл. Мужик вернулся к тому месту, где срубленный сук да топор оставил. «Ну, – радуется, – долго я проживу! С чего мне чихать?!» Тут у него в носу засвербело. Уж он и нос зажимал, и головой мотал, да не удержался – чихнул. Лёг на землю и скрестил руки. – Всё! Помер я!.. Вдруг откуда-то прилетел комар. Вьётся над мужиком, пищит-зудит. Лежит мужик, не шелохнётся. Кружил-кружил над ним комар, потом сел ему на лоб и укусил. Подпрыгнул мужик, хлопнул себя по лбу и убил комара. – Э, да я, оказывается, живой! Обманул проклятый ведун! Придётся теперь бабе рукоять для ухвата делать. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме 30 августа, 2016 19 февраля, 2016 5 декабря, 2022 22 декабря, 2021 20 декабря, 2021 1 июня, 2021 23 апреля, 2017 24 января, 2017 31 октября, 2016 30 августа, 2016 19 февраля, 2016 5 декабря, 2022 22 декабря, 2021 Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. Давайте дружить! © 2003—2024. Сетевое издание Правмир зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). |
|
|
