| Рассматриваемый с этой стороны суд над Вассианом, должен быть отнесен к одному из самых выдающихся и замечательных эпизодов в истории развития двух направлений древнерусской мысли. Но этот же самый эпизод по справедливости может быть назван и трагическим. Он имел роковое значение для заволжской братии 1919 , как обнаружилось несколько позже. Но этим не исчерпывался суд над Вассианом. Значительная доля в прениях была отведена его «Кормчей» и в частности вопросу о праве владения монастырскими вотчинами. Митр. Даниил укорял его, говоря «а чудотворцев называешь смутотворцами, потому что они у монастырей села имеют и люди», на что Вассиан ответил: «Я писал о селах: в Евангелии писано, не велено сел монастырям держать», против чего Даниил выступил с обычными аргументами (ссылками); тогда Вассиан заметил: «те (древние отцы церкви) держали села, но пристрастия к ним не имели» 1920 . При этом ему вменялось в вину то, что он внес и свои правила рядом с словами св. отцов еллинские учения: Аристотеля, Омира, Филиппа, Александра, Платона. Между тем в свящ. правилах писано, чтобы ничего не прилагать к ним, а многие из правил апостолов, св. отцов и соборов исключил 1921 . Очевидно, что вопрос о праве владения землями, с которого и начинается «прение» с Вассианом, составлял главную и существенную часть направленного против М.Грека и Вассиана судебного приговора. Наконец против Вассиана был выставлен еще один опасный пункт. Даниил заметил ему: «Да ты, Вассиан, говорил про чудотворцев: Господи, что это за чудотворцы? Говорят в Колязине Макар чудеса творил, а мужик был сельский». И Вассиан на это ответил: «я его знал, простой был человек, а чудотворец ли он был или нет, – это как вам любо». М. Даниил, указывая на ряд примеров, прибавил: «важно не телесное благородство, но духовное»; на что Вассиан заметил: «то ведает Бог, да ты со своими чудотворцами». Потом опять митрополит сказал ему: «Вот все православные поклоняются честному гробу и св. мощам Ионы чудотворца, митр. всея Руси, а мы слышали от многих достоверных людей, что ты де Вассиан один только не поклоняешься ему и не почитаешь его, как следует почитать святых». |
| По предположению Г. С. Гадаловой, автором «канона и сказания об обретении мощей прп. Макария Колязинского, вероятно, был кто-то из московских (возможно, чудовских) иноков» ( Гадалова Г. С. Канонизация прп. Макария Колязинского: Службы и жития святого//ДРВМ. 2002. 3(9). С. 47). В сказании об обретении мощей прп. Макария сообщается, что И. передал вел. кн. Василию III Иоанновичу «от князя Георгиа (дмитровского кн. Юрия Иоанновича.- Авт.) достойное поклонение к старейшему брату» и доложил вел. князю и митр. Даниилу, что «виде святаго Макариа чюдно и преславно, паче ума человечя» (РГБ. Ф. 304/I. 802. Л. 38 об.- 39). Согласно источникам 2-й пол. XVI - нач. XVIII в., И. был одним из главных обличителей прп. Максима Грека на Соборе в февр. 1525 г. (знакомство И. с прп. Максимом началось в 1518, когда греч. книжник, прибывший с Афона в Москву, был поселен в Чудовом мон-ре). В мае 1531 г. в качестве свидетеля И. участвовал в соборном разбирательстве дела инока Вассиана (Патрикеева) , на к-ром показал, что жившие в его мон-ре афонские старцы Максим и Савва, а также книгописец М. Медоварцев переводили и толковали книги Свящ. Писания с согласия Вассиана, без повеления вел. князя и благословения митрополита. Роль чудовского архимандрита в осуждении как прп. Максима, так и Вассиана (Патрикеева) отмечается в Житии прп. Максима Грека нач. XVIII в. ( Белокуров С. А. О библиотеке моск. государей в XVI ст. М., 1899. Прил. С. LIX). Однако во фрагментарно сохранившихся текстах судных списков И. не упоминается, что заставляет относиться с осторожностью к показаниям более поздних текстов. И. вместе с др. духовными лицами ручался перед вел. кн. Василием III за представителей знатных родов: в 1522 г. за кн. В. В. Шуйского, в февр. 1525 г.- за кн. И. М. Воротынского. В 1533 г. И., как и все московское духовенство, участвовал в погребении вел. кн. Василия III в московском Архангельском соборе . В подробном летописном рассказе о болезни и смерти вел. князя среди приходивших к нему духовных лиц чудовский архимандрит не упоминается, что не позволяет отнести его к кругу лиц, близких к этому государю. |
| М. являл пример необычайной скромности. Он жил в мон-ре «яко един от последних инок, пребываше во всяких службах тружаяся и одеяние всех хужьше ношаше, смирен и кроток зело; и егда кого нарцаше по имени, всякому глаголаше: «Старчушко доброй»» (Там же). Одет М. был столь бедно, что «не мнти того игумена быти, но единаго нкоего от убогих» (РГБ. Троиц. 692. Л. 473 об.). «Наипаче же вдасть себе болшему подвигу, посту и бдению, и любви нелицемерной, и смирению, и худости ризней, и изнуряти плоть свою злостраданием, и въ время глада нищих без престани кормяше» ( Крушельницкая. 1993. С. 314). М. «милосердие же равно ко всм показоваше, наипаче ко врагом еже пакости ему творящих» (РГБ. Троиц. 692. Л. 475). Когда воры украли монастырских волов и, не найдя обратного пути, вынуждены были вернуться назад, то у ворот мон-ря встретили М. Он, словно не зная о происшедшем, спросил у них о цели прихода. Воры были поражены кротостью М., раскаялись в содеянном и были прощены. Подобный образ жизни снискал преподобному славу человека беспримерной преданности Богу. «И начаша мнози приходити к святому от князь, и боляр, и вельмож» (Пролог. 1643. Л. 87). Известны 2 его ученика из благородных семей - Маркелл и Сергий. О значимости Калязинского монастыря, последнего форпоста Тверского княжества на Волге, свидетельствует «Хожение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина, получившего в 1468 г. благословение у М. в его обители. В прениях с митр. Даниилом на Московском Соборе 11 мая 1531 г. ученый инок, идеолог нестяжательства Вассиан (Патрикеев) , говорил о М.: «Яз его знал, простой был человек» ( Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М.; Л., 1960. С. 297). Это высказывание, по всей видимости, подчеркивало не происхождение М., а его простой образ жизни. М. прилагал усилия к расширению монастырской вотчины. Он принадлежал к старшему поколению иосифлян , прп. Иосиф Волоцкий, посетив Калязинский мон-рь, восхищался царившим в нем благочестием (как и Митрофан (Бывальцев), прибывший с Афона). |
| Однако спокойная жизнь Максима продолжалась недолго: в 1516 г. по запросу великого князя Василия III Максим выезжает в Москву для перевода Толковой Псалтири. Несмотря на многочисленные просьбы ученого переводчика, московские власти так и не отпустили его обратно на Афон, используя для перевода и исправления других книг. Жизнь Максима оказалась навсегда связанной с Россией. Михаил Триволис становится Максимом Греком , одним из наиболее плодовитых и разносторонних русских писателей XVI в. В Москве Максим Грек собирает вокруг себя целый кружок образованных русских людей, которые приходили к нему в келью в Чудов монастырь «говаривать с ним книгами». В это время Максим познакомился и сблизился с Вассианом Патрикеевым и примкнул к партии нестяжателей – противников монастырского землевладения. Это предопределило его дальнейшую судьбу. В 1525 г. Максим Грек предстал перед церковным собором, на котором писатель был обвинен в ереси, в сношениях с турецким правительством (в настоящее время доказана полная несостоятельность этого обвинения) и заточен в Иосифо-Волоколамский монастырь. Вторично Максим Грек был вызван на собор 1531 г., на котором ему был предъявлен целый ряд новых обвинений, в частности в порче богослужебных книг. Писатель был вновь осужден, на этот раз вместе со своим другом Вассианом Патрикеевым, и сослан вторично – в Тверской Отроч монастырь под надзор тамошнему епископу Акакию. Лишь в 1551 г, за пять лет до смерти, по ходатайству игумена Троице-Сергиевой лавры Артемия Максима Грека перевели в лавру. Здесь он умер и был похоронен. Литературное наследие Максима Грека обширно и многообразно. Несмотря на наличие ряда серьезных работ, посвященных жизни и творчеству писателя, в целом его сочинения и переводы изучены еще очень поверхностно; многие из них до сих пор не издавались, издание других не отвечает современным научным требованиям. В этой книге публикуются лишь два сочинения Максима Грека . Первое – это послание «о фортун» (адресат его неизвестен), ярко характеризующее общественную атмосферу в Древней Руси XVI в., когда приобрели популярность сомнительные, с точки зрения ортодоксального христианства, мысли, в том числе астрологические и фаталистические идеи (ср. также публикуемую в данном томе переписку Максима Грека с Федором Карповым). Второе – это знаменитая «Повсть страшна и достопамятна», в которой содержится подробный рассказ о деятельности и гибели Иеронима Савонаролы. Точной датировке эти сочинения не поддаются – как и большинство творений Максима Грека. Сочинения издаются по рукописи: РГБ, ф. 37, собр. Большакова; 285, лл. 137 об.–145 (гл. 55) и лл. 271 об. – 196 (гл. 71), содержащей авторскую правку. Два исправления во втором сочинении («кождо», «съкрывающих» вместо читающихся в рукописи «кожо», «съкрывающим» – лл. 284 об., 296) внесены по рукописи также с авторской правкой РГБ, ф. 256, собр. Румянцева, 264, лл. 232, 239. |
| Это написано преп. Нилом Сорским к читателю вообще: убо мы по мр худости нашего разума написахом на въспоминанше себ и подобным мн, иже в чину учимых суть, аще и произволяют» 686 . В посланиях же своих он обращается к конкретным лицам, отвечая на их письма. Насильно постриженный в монахи князь, терпя от «находящих помыслъ предних мирскаго Вассиан Патрикеев «множицею понудил» Нила написать ему «слово къ добродтели». И тот написал ему об обманчивости мирских благ, «о помыслхь нечистыхъ, иже от врага душь нашихь приносимых», о необходимости творить «чтолибо и иметь къ наставнику и прочим отцемь о Господ въ всяко дло благо», быть усердным «къ божественых иметь терпение в скорбях и за оскорбивших молиться. «И Богъ всякоа радости и утшит сердце твое и съхранит тя в страс Своемь молитвами Пречистыа Богородица и всех святыхъ» 687 Вассиан Патрикеев впоследствии, уже после смерти своего учителя, будет смелым защитником монашеского нестяжания, борцом против владения монастырями вотчин, а также борцом против смертной казни еретиков, которой добивался Иосиф Волоцкий 688 . Он был неправедно судим «иосифлянами» и умер в заточении в Иосифовом Волоколамском монастыре. Другое дошедшее до нас большое послание Нила Сорского написано им Гурию Тушину, монаху и некоторое время игумену Кирилло-Белозерского монастыря. Перед этим они «усты къ устом» беседовали, затем Гурий присылал Нилу о том же», прося его «написано послати (...) слово полезно – еже къ и къ ползЪ души». Уступая этим просьбам, Нил стал письменно отвечать на его вопросы. Первый из них был «о помыслЪх блудныхъ: како съпротивлятися имь», второй «о хулном помысл», третий – «како отступити от мира». Отвечая на этот третий вопрос, Нил касается злободневного тогда вопроса о монастырских стяжаниях: «Не въсхощи же и обычныхъ друговъ беседы, иже мирская мудрьствующихь и упраздняющихся въ безсловесная – яже въ прибыткы монастырьскаго богатьства и – яже мнятся творити въ образ благости и от божественых и от своих добродтель мнять проходити. И ты, человЪче таковым не приобщайся». Любопытно, что он удерживает Гурия (это, видимо, отражает его собственный характер) от полемики с монахами-стяжателями: «Не подобает же и на таковыхь речми наскакати, ни поношати, ни укоряти, но – Богови оставляти силен бо есть Богъ исправити ихъ» 689 . |
| 11 марта 1526 г. Московский и всея Руси митр. Даниил возглавил хиротонию К. во архиепископа Ростовского и Ярославского; в хиротонии, вероятно, принял участие и поставленный 4 марта в архиепископа Новгородского и Псковского свт. Макарий (впосл. митрополит Московский и всея Руси). Другие иерархи, поставленные в 1525-1526 гг. ( Вассиан (Топорков) , свт. Макарий), были иосифлянами, в этом ряду следует, возможно, рассматривать и поставление К. В пользу этого говорят хлопоты Вассиана (Патрикеева) , видного представителя нестяжателей , об освобождении Ниловой Сорской пуст. от власти Ростовского архиепископа; 14 сент. 1526 г. вел. кн. Василий III вывел Сорскую пуст. из юрисдикции Ростовского владыки (ААЭ. Т. 1. С. 145. 173; РИБ. Т. 32. 181). 5 февр. 1531 г. К. вместе с др. иерархами ходатайствовал перед государем за кн. Ф. М. Мстиславского, который обвинялся в том, что хотел отъехать к польск. королю (ДРВ. 17882. Ч. 3. С. 76; СГГД. Ч. 1. С. 439-443). Пребывание К. в 1531 г. в Москве позволяет предположить его участие в Соборе, заседания к-рого начались 11 мая. Собор был созван для осуждения Вассиана (Патрикеева) и его нестяжательских взглядов; на нем же произошло вторичное осуждение прп. Максима Грека . 3 сент. 1532 г. К. принял участие в соборном освящении новопостроенной Вознесения Господня церкви в Коломенском , подмосковной резиденции Московских вел. князей; освящение возглавил митр. Даниил, присутствовали вел. кн. Василий III, 2-летний наследник Иоанн IV Васильевич , вел. кнг. Елена Васильевна , братья вел. князя, члены Боярской думы. Известен ряд грамот К. времени его архиерейства. 25 июня 1526 г. архиепископ дал жалованную грамоту Феодосию, игум. Кириллова Белозерского в честь Успения Пресв. Богородицы муж. мон-ря , к-рой освободил приписные к обители сельские храмы от уплаты владычных податей (РИБ. Т. 32. Стб. 180. 110). В янв. 1533 г. К. дал аналогичную жалованную грамоту Ферапонту, игум. Ферапонтова Белозерского в честь Рождества Пресв. Богородицы муж. мон-ря , об освобождении от дани священнослужителей и приписных к мон-рю сельских храмов и о неподсудности их владычным десятинникам (ААЭ. |
| 1959. С. 320). Следов., отшельник - не просто пребывающий в удалении от обители подвижник, но монах, уже имеющий опыт монастырской жизни; ему предписано иметь духовного руководителя, и лишь с его благословения он может покинуть мон-рь в поисках более уединенного пребывания. «Пустынник» же - это монах, пребывающий в пустыни, вовсе не обязательно «отшельник», т. е. совершивший «отшествие» из своего монастыря. В грамоте митр. Фотия главным в характеристике монашеских чинов является их равное достоинство. В отношении общежительства митрополит ограничивается лишь замечанием, что его следует соблюдать «не словом, но делы всякими». Главное внимание в грамоте Фотия уделено не дисциплинарным предписаниям, отношению к собственности и судебным делам, но духовной стороне монашеского подвижничества: он напоминает о том, что монашеский чин есть «великое ангельское подобие», «великий ангельский образ», монахи призваны давать мирянам «образ жития честнаго» своим «совершенным и непорочным житием». О ранних этапах полемики о землях и селах свидетельствует греч. Кормчая, привезенная в Москву митр. Фотием. Она известна в более поздней традиции, по упоминанию в «Собрании некоего старца», включенном в Кормчую Вассиана (Патрикеева). Здесь сказано, что в «Богородицкых правилех» «сел к манастырем не писано дръжати». Но это высказывание содержится уже в первоначальной редакции «Собрания некоего старца», в Кормчей 1-й редакции, составленной еще до приезда в Москву в 1518 г. прп. Максима Грека , к-рый делал из нее переводы. Ученый святогорец включил во 2-ю и в 3-ю редакции «Собрания...» свои переводы толкований Вальсамона на неск. правил, призванных подкрепить нестяжательскую позицию Вассиана. А в 3-й (Суздальской) редакции «Собрания...» дана уточненная характеристика переведенных св. Максимом правил и указан их источник - толкования Вальсамона: «Но из Богородицкых правил соборныа церкви московския греческаго писма Феодора Валсамона толкование (это и есть «Богородицкые правила», упомянутые уже в 1-й редакции.- Н. |
| Вероятно от тех же доносителей шло обвинение против Вассиана в ереси о плоти Иисуса Христа. Митр. Даниил спросил его: «Сам ты мудрствовал и иных поучал своему мудрствованию, говоря, плоть Господня до воскресения нетленна, но это противно Евангелию, Апостолу и учению святых отцов, и есть древняя «нетленная ересь», проклятая от всех вселенских и поместных соборов». Вассиан на это отвечал: «я, господине, как дотоле говорил, так и ныне говорю: плоть Господня нетленна от воплощения Его и до воскресения Его». Когда же от него потребовали свидетельств, то он, настаивая на правоте своего мнения, отвечал: «А то ведает Бог да ты, кто хочет искать, тот и найдет» 1916 . Тогда м. Даниил сказал: «Искать того нечего, то древняя ересь Аполлинарская, Манихейская, Юлианская, Валентинская, Василидская, Евтихианская и Диоскоридская (пристегивая сюда и армян), которая учит, что Христос воплотился по привидению, а не истинно, а некоторые говорят, что тело Господне свыше снесено было и, как вода сквозь трубы, так Христос прошел сквозь Деву Марию. Иные же еретики признают тело Христово от самого зачатия несозданным и нетленным и еще иные называют тело Господне неописанным, как божественное естество. Карпократ же признает Господа родившимся от совокупления, как и ты с Максимом написали в житии Богородицы. По этому поводу Даниил дал обширный ответ по двум изложенным пунктам 1917 , собрав свои доводы из Ветхого и Нового Заветов, отцов церкви, соборов, разных толкований и т. п. (к сожалению, самое «Прение» дошло до нас без конца). Аргументация эта соответствует одному из слов (Слово о воплощении) в его сборнике и очевидно принадлежит ему. В его прениях с Максимом и Вассианом преобладают основания канонические, исторические и сказания (из житий), богослужебные песни, но сравнительно меньше отведено места свящ. писанию, а некоторое исключение представляют настоящие возражения Вассиану, где присоединены выдержки из Евангелия и посланий, но и они поставлены после других аргументов 1918 . Убежденный в правоте своего мнения, Вассиан держал себя на суде весьма свободно и даже наступательно. |
| Неизвестно время, когда Г. сблизился с прп. Нилом Сорским, скит к-рого находился неподалеку от монастыря, и стал одним из его ближайших учеников и последователей. Прп. Нил адресовал Г. одно из посланий, сохранившееся в автографе последнего (РНБ. Кир.-Бел. 142/1219) и служащее ответом на заданные Г. старцу письменно вопросы «о помыслех блудных, како противитися им», «о хулнем помысле», «како отступити от мира», «како не заблудити от истиннаго пути». Во время пребывания в Кирилловом Белозерском мон-ре Вассиана (Патрикеева) Г. познакомился с ним и, вероятно, поддерживал отношения и позднее, когда князь-инок переехал в Москву. Возможно, через посредство Вассиана (хотя столь же вероятен вариант сановных родственников) Г. получил известность при великокняжеском дворе - вел. кн. Василий III Иоаннович подарил ему Евангелие 80-х гг. XV в. с 4 миниатюрами, изображающими евангелистов (РНБ. Кир.-Бел. 28/33), работы изографа Феодосия (сына Дионисия ) или мастера его круга, представляющими (наряду с аналогичными миниатюрами из Евангелий изографа Феодосия 1507 г. и Исаака Бирева 1531 г.) один из шедевров рус. книжной иллюстрации 1-й трети XVI в. ( Свирин А. Н. Древнерус. миниатюра. М., 1950. С. 78-91). К концу жизни Г. являлся весьма опытным и авторитетным старцем: в летописных заметках на кирилло-белозерской рукописи (РНБ. Соф. 1451. Л. 190 об., 262) под 1526, 1532 и 1536 гг. специально сообщается о смерти его учеников Герасима, старца Симеона Сташского и Филофея ( Казакова. 1970. С. 247-248. Примеч. 17). Еще один ученик Г., Серапион, известен как книгописец: в 1541 г. он переписал Псалтирь (РНБ. Кир.-Бел. 6/11; Опись 1601 г. С. 296. К 58). Савва , еп. Крутицкий, в Житии прп. Иосифа Волоцкого так характеризует Г.: «Старец многолетен и честен... иже живый житием крепким, зело храня предания и заповеди святаго чюдотворца Кирила во всем» (ВМЧ. Сент. Дни 1-13. Стб. 497). День смерти Г. отмечен летописной заметкой в монастырской рукописи (РНБ. Соф. 1451. Л. 190). Из лит. трудов Г. известны несохранившееся послание к прп. Нилу и отчасти краткий летописец в составе сборника РНБ. Соф. 1468, включающий ряд известий по истории Кириллова Белозерского мон-ря в XV - 1-й четв. XVI в. (изд.: Казакова. 1961. С. 198-200). |
| 18 янв. 1506 г. в Москве состоялась хиротония В. во архиепископа Ростовского и Ярославского, к-рую возглавил митр. Симон . До отъезда в епархию новопоставленный архиерей обсуждал с митрополитом и вел. князем дела своей епархии, о чем свидетельствует настольная грамота, выданная В. в июле 1506 г. Иоанну, настоятелю Кириллова Белозерского в честь Успения Богородицы мон-ря (в грамоте говорится о том, что Иоанн поставлен на игуменство «по слову великого князя»). При В. в Ростове шла постройка нового здания Успенского собора. В. неоднократно приезжал в Москву, поддерживал прп. Иосифа, о чем известно из сочинений волоцкого игумена. В послании В. А. Челяднину прп. Иосиф писал о поношении в свой адрес со стороны Вассиана (Патрикеева) , добавляя при этом: «А та, господине, татратка ныне у архиепископа у Васиана». В «Письме о нелюбках» говорится, что когда прп. Иосифу сообщили о еретичестве «у пустынников» в заволжских обителях, то он «послал ту грамоту к Ростовъскому архиепископу Васьяну, понежь в его архиепископьи. А в та времена Васьян архиепископ на Москве был. И Васьян архиепискуп ту грамоту подал великому князю». После перехода Волоколамского мон-ря под патронат вел. князя у прп. Иосифа возник конфликт с Новгородским архиеп. св. Серапионом , в епархии к-рого находился мон-рь. Конфликт рассматривался на Соборе в 1509 г., лишившем сана Новгородского владыку; по повелению вел. князя Василия III и митр. Симона В. спрашивал архиеп. Серапиона о причине отлучения им игум. Иосифа. Житие свт. Серапиона объясняет его сведение с престола влиянием на митрополита В., характеризуя его «легка умом и легчайша разумом». Между тем прп. Иосиф свидетельствует, что помимо его брата в качестве главного обвинителя на Соборе против Новгородского владыки выступал игум. Нил (Послания Иосифа Волоцкого. С. 222-223). 8 июля 1509 г. прп. Иосифу была дана разрешительная грамота, его брат был среди участников этого Собора. 3 авг. 1511 г. Ростовский архиепископ возглавил интронизацию нового Предстоятеля Русской Церкви - митр. Варлаама . |
|
|
