| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ПАВЛОВ Алексей Степанович (12.05.1832, Томская губ.- 16.08. 1898, Москва), рус. ученый-канонист, доктор церковного права, чл.-кор. имп. АН (с 1873). Сын причетника из Томской губ., по окончании семинарии, в 1854 г., поступил в КазДА. Окончив ее 1-м магистром богословия, в 1859 г. П. был назначен преподавателем Казанской ДС по общей и церковной истории, затем перешел на кафедру литургики и канонического права КазДА (с 10 янв. 1859). В 1864 г. преподавал в Казанском ун-те на кафедре церковного права. В 1865 г. командирован за границу на год; работал гл. обр. в Гейдельбергском ун-те, где познакомился с канонистом Цахарие фон Лингенталем . В 1867 г. П. стал экстраординарным профессором КазДА; в 1869-1875 гг. являлся ординарным профессором канонического права в Новороссийском ун-те (Одесса); с 1875 г. до своей кончины П. был профессором канонического права в Московском ун-те и преподавателем рим. права в лицее им. цесаревича Николая. А. С. Павлов. Фотография. 1889 г. А. С. Павлов. Фотография. 1889 г. В начале служебной деятельности П. написал неск. статей по литургике. Среди них - «Древние русские пасхалии на осьмую тысячу лет» (ПС. 1860. Ч. 3. С. 331-356), «Древние христианские праздники в честь мучеников» (Странник. 1860. 7. Отд. 2. С. 1-23), «Страстная неделя» (ДБ. 1860. 14. С. 409-428), «О празднике Пятидесятницы» (Там же. 1861. 23. С. 121-131). Дальнейшие его исследования посвящены проблемам церковного права. Основной темой его научных трудов стало развитие традиций канонического права в средневековой Руси и их истоки в Византии и в славянских балканских странах. Цель своих трудов П. видел в написании истории визант. права у южных славян и на Руси. В Казани П. издал неск. работ по каноническому праву: «О кормчей инока-князя Вассиана Патрикеева» (ПС. 1862. Ч. 3. С. 93-112), «Личные отношения супругов по греко-римскому праву» (УЗ Каз. ун-та. 1865. Ч. 1. С. 89-104), «Об участии мирян в делах Церкви с точки зрения православного» (речь, произнесенная на университетском акте; Там же. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЕВФИМИЙ (Турков Елеазар Иванович; ранее 1524 - после 1.10.1587, Иосифов Волоколамский мон-рь), игум. Иосифова Волоколамского в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыря , писатель, книгописец, один из организаторов ведения документации в Волоколамском мон-ре и сохранения письменного наследия прп. Иосифа Волоцкого и его учеников. Отцом Е. был И. И. Турков († 14 нояб. 1524), мать в иночестве носила имя Марина (из дворянского рода Ямских). Е. принадлежал к роду мелких землевладельцев, в кон. XV в. его дед вместе с родственниками получил поместья в Новгородской земле (Новгородские писцовые книги. СПб., 1868. Т. 3. Стб. 106). По-видимому, читать и писать Е. Турков научился до принятия монашества, поскольку известно, что его мать была грамотной. 5 июля 1551 г. Е. Турков принял постриг с именем Евфимий в Волоколамском мон-ре, был отдан в послушание бывш. Новгородскому архиеп. Феодосию , жившему здесь на покое с 1550 г., и находился при нем до кончины последнего в 1563 г. (эти сведения о себе Е. записал в принадлежавшем ему сборнике РГБ. Ф. 113. Вол. 412. Л. 119). В 1551-1563 гг. Е. участвовал в работе небольшого скриптория, размещавшегося в келье архиеп. Феодосия. В сер. 50-х гг. инок помогал архиеп. Феодосию в переписке Постной Триоди, которую в 1558 г. еп. Нифонт (Кормилицын) дал вкладом в Волоколамский мон-рь (ГИМ. Епарх. 70(127). Л. 7). Вскоре роль Е. в скриптории стала более серьезной. Монастырская опись сообщает о «соборнике в полдесть», который «архиепископ же при себе собрал от многих книг», между 1 сент. 1562 и 26 февр. 1563 г. этот сборник закончили его ученики - буд. архиеп. Казанский Иеремия и Е. (РГБ. Ф. 113. Вол. 514. Л. 1). В сборник входят ответы участников Собора 1503 г. вел. кн. Иоанну III Васильевичу , краткая волоколамская редакция «Списания на Иосифа Волоцкого» Вассиана (Патрикеева) , переводы прп. Максима Грека и его учеников из Псалтири Толковой, послание прп. Максима митр. Даниилу или Тверскому еп. св. Акакию, сочинения митр. Даниила , отрывок из перевода Д. Герасимовым Псалтири Толковой Бруно Вюрцбургского, хрисовулы афонскому Хиландарскому мон-рю Ангелины (Бранкович) с сыновьями 1496 и 1506 гг. и молдав. господаря Петра Рареша 1533 г. (молдав. хрисовул известен только по данному списку ( А. Света Гора и Хиландар у Османском царству: XV-XVII в. Београд, 2000. С. 204), грамоты изд.: Hebocmpyjeb К. Три хрисовуле у Хиландару//ГСУД. 1869. 25. С. 279-287). Почерк Е.- на листах 1-7 об., 19 об.- 21, 25-30 и др. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание НИФОНТ (Кормилицын) († не ранее 1561, Иосифов Волоколамский мон-рь), еп. Сарский и Подонский (1554-1558). Родители Н. впосл. приняли монашество, они известны под именами Иоаким и Домна ( Сметанина С. М. Записи XVI-XVII вв. на рукописях собр. Е. Е. Егорова//АЕ за 1963 г. М., 1964. С. 361; РНБ. Погод. 894. Л. 17-18. Сборник Н. 1551/52 г.), его братья и сестры - иноки Амфилохий, Симон, Иннокентий, Иоанн и Тимофей, инокини Иулиания и Агриппина (КЦДР: Иосифо-Волоколамский мон-рь как центр книжности. С. 163). Иноческий постриг буд. епископ принял в Иосифовом Волоколамском (Волоцком) в честь Успения Пресвятой Богородицы мужском монастыре , основанном в 1479 г. прп. Иосифом Волоцким († 1515). Не позднее июня 1522 г. Н. стал 4-м игуменом обители после ухода с этой должности Герасима (Ленкова). Первым документом, в котором встречается имя нового игумена, является подтверждение 16 июля 1523 г. митр. Даниилом выданной Иосифову монастырю в 1512 г. митр. Московским и всея Руси Варлаамом жалованной грамоты на освобождение от податей монастырского храма Преображения в с. Бужарове Сурожской десятины (АФЗХ. Ч. 2. С. 57. 56). В период игуменства Н. грамоты с пожалованиями Иосифову Волоколамскому мон-рю выдавал вел. кн. Василий III Иоаннович (Там же. С. 83-85. 87 (1522 г.); С. 96-97. 102 (1527 г.); С. 98-99. 103 (1527 г.)), а позднее - его сын Иоанн IV Васильевич Грозный (грамоты от его имени были выданы в янв.-мае 1534 или около этого времени (Там же. С. 122-136. 130-137), а также в 1539 (Там же. С. 144-145. 149) и 1540 (Там же. С. 147-148. 153; С. 315. 302 (ссылка на грамоту 1563, данную при Н.). Во время игуменства Н. в мон-ре находились в заточении осужденные церковными Соборами прп. Максим Грек (в течение 6 лет с 1525) и князь инок Вассиан (Патрикеев) (с 1531), скончавшийся в Иосифовой обители после 4 марта 1532 г. В связи с рождением в 1530 г. в великокняжеской семье долгожданного наследника Василий III послал в Волоколамский мон-рь «милостыню» и писал Н., прося его с братией молиться «о нашем здравии и о нашей великой княгине и о нашем сыне Иване и о всем православном християнстве.... и ты бы, господине игумен, старца Касияна о нашем деле молил и на то его подвигнул, чтобы он нашего прошения не оставил и о том бы о нашем деле потружался нашего бы челобитья не презрел и яз ему челом бию» ( Зимин А. А. Переписка старцев Иосифо-Волоколамского мон-ря с Василием III//Лингвистическое источниковедение. М., 1963. С. 132); княжич был крещен в Троице-Сергиевом мон-ре волоцким старцем прп. Кассианом Босым , исполнившим тем самым просьбу вел. князя и поручение Н. |
| Н.Н. Покровский Скачать epub pdf От редактора С обнаружением Сибирской археографической экспедицией «Судных списков Максима Грека и Исака Собаки» в научный оборот вводится ценнейший источник по общественно-политической истории России первой половины XVI в. До этого судный список Максима Грека , содержащий сведения о судебных разбирательствах 1525 и 1531 гг., был известен только по неполным и соответственно во многом непонятным поздним спискам. Сибирский список является и самым ранним/рукопись датируется 1590-ми гг./и самым полным. Публикуемый памятник дает исследователям много нового для биографии выдающегося писателя XVI века Максима Грека , к жизни и творчеству которого в последнее время усиливается интерес и в нашей стране и за рубежом. Важные сведения узнаем из судных списков и о событиях политической истории второй четверти XVI в. – о времени правления Василия III и о начальном периоде правления Ивана Грозного. Сибирская рукопись впервые дает полное представление о тексте так называемого «Судного дела Максима Грека », включая формулу приговора и новые для науки источники, в частности, переписку о суде над Максимом Греком виднейших деятелей того времени. Теперь стали известны письма о деле Максима Грека великого князя Василия III, митрополитов Даниила, Иоасафа, Макария, новые данные об отношении к этому делу Вассиана Патрикеева, М. Ю. Захарьина, М. В. и В. М.Тучковых; документально удостоверена несостоятельность версии о тайных сношениях Максима Грека с правительством султанской Турции... Значительный самостоятельный интерес представляют материалы церковного суда в феврале 1549 г. над сотрудником Максима Грека Исаком Собакой, ставшим к тому времени архимандритом придворного Чудова монастыря в Кремле. Об этом судебном разбирательстве историки раньше ничего не знали – тем самым выявляются данные о серьезном конфликте в церковно-придворной среде в канун преобразований, проводимых «Избранной радой». Попутно определяется, наконец, точная дата церковного собора февраля 1549 г./заседания его начались 24 февраля/, деятельность которого была тесно связана с т. н. «собором примирения» конца февраля 1549 г. А этим собранием/с участием широкого круга светских лиц/датируют обычно начало реформ рубежа 1540-х и 1550-х гг. |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Творения Собрание творений преподобного Нила Сорского, великого старца, главы движения нестяжателей, одного из самых выдающихся русских духовных писателей. В собрание вошли: ПРЕДИСЛОВИЕ и ПОСЛЕСЛОВИЕ К “СОБОРНИКУ” ПРЕПОДОБНОГО НИЛА СОРСКОГО. «Соборник» — сборник житий, переписанный лично Нилом Сорским. В предисловии и послесловии к нему преподобный кратко говорит о пользе для спасения подобного чтения и внимательном отношени к тексту, необходимости критического разбора («разных же списков писал и обнаружил разногласия у них в чтениях. И насколько мог, то, что согласно разуму истинно, то и написал»). УСТАВ И ПРЕДАНИЕ НИЛА СОРСКОГО. Главное сочинение преподобного, о котором Федотов писал, что оно «представляет не устав в собственном смысле, а систематический, почти исчерпывающий, несмотря на свою сжатость, трактат по православной аскетике». ПОСЛАНИЕ ВАССИАНУ ПАТРИКЕЕВУ, о котором Г. М, Прохоров писал: «В миру — князь Василий Иванович Патрикеев, в 1499 г. он был насильно пострижен в монахи в Кирилло-Белозерском монастыре, встретился там с Нилом Сорским и сделался его учеником. Впоследствии как писатель-публицист он развивал нестяжательские взгляды Нила на право монахов владеть селами и выступал против применения к еретикам смертной казни. В 1431 г. он был осужден и заточен в Иосифо-Волоколамском монастыре, где и умер. «Вопрошая» Нила Сорского «о помыслех», он, видимо, еще недавно простился со светской жизнью. Будучи пострижен насильно, он, однако же, явно старался победить в себе прежние мирские влечения, но это давалось ему с трудом. Послание — наставление ему от опытного монаха». ПОСЛАНИЕ ГУРИЮ ТУШИНУ, о котором Г. М. Прохоров писал: «Гурий Тушин (1452 или 1455—1526) — монах и игумен (1484) Кирилло-Белозерского монастыря, один из близких Нилу Сорскому людей младшего поколения, книжный писец, организатор монастырского книгописания, составитель сборников и редактор. Вскоре после смерти Нила Сорского он с помощниками переписал с автографа Нила Сорского составленный тем трехтомный «Сборник», собрание расположенных в хронологическом порядке (с сентября по август) житий святых. Адресованное Гурию послание Нила является ответом на устную, а затем и письменную просьбу написать, «како не заблудити от истиннаго пути».» |
| П.В. Долгоруков Графы и дворяне Головины Знаменитая в русских летописях фамилия Головиных прияла начало от выехавшего в Москву из Крыма, при Великом Князе Василие Дмитриевиче, в 1391 году. Грека, бывшего владетелем городов Судака, Манкупы и Балаклавы, князя Степана, Васильева сына, по прозвищу Ховра (или Хомра или Комра). Дети его уже князьями не писались, а ныне из потомков его, кроме фамилии Головиных, никого не имеется. КОЛЕНО I: Князь Стефан Васильевич Ховра КОЛЕНО II: Григорий Степанович Ховрин КОЛЕНО III: Владимир Григорьевич Ховрин КОЛЕНО IV: Иван Владимирович Хазюк † 1475 Иванъ Владимирович Голова, женат на княжне Анне Даниловне Холмской Иван Владимирович Третьяк-Ховрин Иван Владимирович Четвертак-Ховрин Дмитрий Владимирович Овца-Ховрин, казначей † 1510 Евдокия Владимировна, за князем Иваном Юрьевичем Патрикеевым КОЛЕНО V: Пётр Иванович Головин, казначей † 1525; женат на княжне Марие Васильевне Одоевской Иван Иванович Скряба-Головин † 9 июля 1487 Иван Дмитриевич Ховрин Алексей Дмитриевич Ховрин Фёдор Дмитриевич Ховрин КОЛЕНО VI: Михаил Петрович больший Головин, казначей † 1566; женат на Анастасие Тарасьевне Суковой Иван-Фома Петрович Головин, окольничий и казначей † 1562 Василий Петрович Головин † 1565 Пётр Петрович Головин, окольничий † 4 февраля 1565, женат на Анне Ивановне Поджогиной Михаил Петрович меньший Головин, окольничий † 4 февраля 1565 Алексей Петрович, Головине † 1539 Анастасия Петровна, за князем Александром Борисовичем Горбатым-Шуйским КОЛЕНО VII: Иван Михайлович Иван Иванович Зелёный Пётр Иванович, казначей † 1584 Михаил Иванович, уехал в Литву Владмир Васильевич Фёдор Васильевич, окольничий † 16 апреля 1625 Иван больший Васильевич Иван меньший Васильевич Иван больший Петрович, окольничий † 9 сентября 1612; женат на Анне Алексеевне Адашевой Василий Петрович, боярин, во иноках Вассиан † 12 января 1612; женат на Ульяне Богдановне Сабуровой Иван Петрович Телега Никита Петрович Владимир Петрович Пётр больший Петрович, † 1628 Пётр меньший Петрович, боярин, во схимниках Павел † 14 декабря 1627 |
| Послание Иосифа Волоцкого княгине Голениной Подготовка текста, перевод и комментарии Я. С. Лурье Послание известного церковного деятеля конца XV – начала XVI в. игумена Волоколамского монастыря Иосифа княгине Голениной написано между 1505 и 1513 гг. – судя по тому, что здесь говорится о вкладах за поминание князя Ивана Борисовича Рузского, умершего в 1503 г., и архиепископа Геннадия, умершего в 1505 г., но не упоминается о смерти князя Федора Борисовича Волоцкого в 1513 г., хотя после смерти этот князь (несмотря на его ссоры с Иосифом) был включен в вечное поминание в монастыре. Таким образом, это послание было написано уже после победы Иосифа Волоцкого в 1502–1504 гг. над новгородско-московскими еретиками, с которыми он боролся более четверти века, но, по всей видимости, раньше его предсмертной полемики с нестяжателями и их идеологом Вассианом Патрикеевым о монастырском землевладении. Только один мотив противоеретической полемики конца XV в. отразился в послании Голениной – вопрос о Божьем промысле, о совместимости всемогущества и всеблагости Божией, о том, почему «человеки овы милуемы, овы мучимы, овы веселящеся в богатьстве, иныя же нищете стражуща, овы в старости живуща, иныя же в юности умирающая». В послании Голениной Иосиф предлагает объяснение такому разнообразию человеческих судеб, заявив, что те, которые «младенци сущи умроша, яко чисти и непорочны, животу вчному сподобятся». Однако к спору с Голениной этот аргумент прямого отношения не имел, так как ее дети умерли не во младенчестве. Иосиф объяснил поэтому, что те, кто умирают юными, но совершенными возрастом, «сего ради прежде времени умирают, понже вдушу Богу, яко хотяху житием злым и лукавым жити и сосуда лукаваго быти». Именно для того Бог, по словам Иосифа, и забирает будущих грешников к себе, чтобы их родители вразумились и отдали предназначенные для детей «стяжания и имения» через посредство «божественной церкви» нищим и убогим и тем обеспечили умершим детям и себе царствие небесное. Но это рассуждение – единственный раздел послания, посвященный общим, философским вопросам. В остальном, доказывая Голениной необходимость щедрых и обильных даров монастырю, Иосиф не прибегает, как в более поздней полемике с нестяжателями, к аргументам абстрактно-теоретического характера («стяжания церковная – Божья суть стяжания»), а прямо исходит из принципа платности всякой церковной службы: «Даром священник ни одное обдни, ни понафиды не служитъ». Отсюда и стиль послания – деловой, конкретно-практический, отсюда и элементы просторечия в послании. |
| 1. Алексей С. Павлов сын причетника томской епархии (родился в 1832 году). По окончании воспитания в Тобольской Семинарии, как даровитый питомец ее, он поступил в 1854 г. для довершения образования в Казанскую духовную Академию. С умом острым, при темпераменте живом и увлекающемся, талантливый А. С. Павлов хотя и выдвинулся из среды своих сотоварищей по академии 1 и занял в списке 7 курса первое место, но не был оставлен при Академии бакалавром. Причины этого обстоятельства кроются, во-первых, в нерасположении нового ректора Академии арх. Агафангела 2 , вообще, и лично к А. С. Павлову , в частности, за его студенческие увлечения и живой темперамент 3 и, во-вторых, в желании ректора видеть в академической корпорации молодых людей с наклонностями к монашеству, на что Алексей Степанович не подавал никаких надежд. Назначенный, по окончании курса в Академии, преподавателем общей и русской церковной истории в Казанскую духовную Семинарию, Алексей Степанович, однако же, не оставался в Семинарии и одного года и был перемещен в Академию 11 марта 1859 года бакалавром по кафедре канонического права и литургике, так как желательных кандидатов не было на лицо. Но «литургика, по замечанию П. В. Знаменского , бывшего одним из первых слушателей А. С. Павлова , не смотря на множество совершенных им работ по этому предмету 4 , была у него менее любимой наукой, и разрабатывалась им менее самостоятельно, чем каноника» 5 . Главным толчком к самостоятельным изысканиям в области канонического права вообще и русско-византийского права в частности послужило богатое собрание канонических сборников в рукописях Соловецкой библиотеки, переданной в ведение Казанской Академии 6 . С увлечением отдавшись их всестороннему изучению на первых порах своей службы в Академии, Алексей Степанович заложил здесь прочные основания тому научному и богатому запасу сведений по излюбленной специальности, которым он мастерски пользовался всю свою не кратковременную жизнь, и который он не успел исчерпать и до самого конца, несмотря на свою необыкновенно плодовитую деятельность. Доказательством для сего может послужить ряд статей, напечатанных в «Византийском Временнике» за 1895 и 1896 годы, и множество материалов для предположенной, но не осуществившейся 2 части «Памятников древнерусского канонического права». Что же касается прямых и очевидных результатов его увлечения и серьезного занятия каноническими памятниками на первых порах его службы, то они сказались в целом ряде изданий новых и неизвестных памятников, как, напр. «Церковно-судебные определения Киприана, митрополита новгородского» (Прав. Соб. 1861, т. 3), «Послание старца Елеазарова монастыря к великому князю Василию Иоанновичу» (там же, 1863, т. 1), «Послание Геннадия Новгородского к Московскому собору 1490 г.» (там же), «Три, доселе неизданных, послания князя Андрея Курбского» (там же, т. 3), «Полемические сочинение инока-князя Вассиана Патрикеева» (там же) и «Апокрифическое слово о судиях и властителях» (там же, 1864 г., т.1) |
| Глава XIV Само боярство не проводило в XVI в. никакого плана государственного устройства, достаточно обеспеченного, в смысле своих притязаний Боярские поколения, современные Ивану III и его двум ближайшим преемниками не прошли молча мимо явлений, которые их так сильно волновали. Напротив, остались следы, дающие понять, как они много и горячо толковали об этих явлениях, и кое-что из этих толков сохранилось в памятниках письменности того времени даже не без участия боярского пера. Русская литература в числе своих видных представителей XVI в. считает двух очень родословных писателей, князей Василия Косого Патрикеева, в иночестве Вассиана, и Андрея Курбского. Оба были в совете московского государя боярами, не раз водили с успехом его полки в походы и оба в своих творениях очень настойчиво проводили задушевные думы московского боярства своего времени. Как и следовало ожидать, новое боярство не было расположено представлять в светлых чертах московское прошедшее: не его предки делали это прошедшее, «мужествовали на многие страны» с внуком и правнуком Калиты, и если где эти предки являлись в московской истории, то обыкновенно ее жертвами, а не героями. В преданиях московского княжеского дома это боярство не находило ничего славного и высокого и в его вековом историческом деле объединения Руси видело только ряд насилий «издавна кровопийственного рода», действие его хищнических инстинктов, фамильной привычки «желать крови своих братий и губить их ради их убогих вотчин». При всей своей лояльности даже те из титулованных бояр XVI в., предки которых по доброй воле пришли служить в Москву, могли смотреть на своих государей, как смотрят разорившиеся капиталисты на сыновей счастливого богача, к которому перешли их отцовские капиталы и к которым сами они должны были пойти в прикащики. И в настоящем московском порядке вещей многое не нравилось боярам. Прежде всего не нравились все эти новые церемонии и титулы, о которых так хлопотали при московском дворе со времени Ивана III. Курбский в истории Ивана Грозного неохотно дает ему звание, которое усвоял себе в торжественных случаях уже дед этого царя, неохотно зовет его царем и в переписке с ним не может удержаться, чтобы не кольнуть ему глаз его «прегордым царским величеством». |
| М. Боровкова-Майкова Работа проф. Архангельского « Нил Сорский и Вассиан Патрикеев» не только знакомит нас с умственно-религиозной жизнью России XV–XVI вв. , не только делает исследование исторической личности «начальника в велицей России и скитского безмолвного жития» Нила Сорского , включая сюда и литературные источники идей его, но и дает массу сырого материала, впервые разысканного и напечатанного исследователем. Трудность точного определения этого материала и его большой объем по данному вопросу заставляет автора допускать некоторые неточности, и в нашем очерке мы хотели бы пополнить их постольку, поскольку позволяют вновь найденные нами источники. Среди сочинений, относимых к «писаниям» Сорского находится заметка «О иноках, кружающих стяжаний ради». На эту же заметку, как на принадлежащую тому же автору указывает и проф. Павлов (Историч. очерк секуляриз. церковн. земель в России, I. стр. 64, прим. 3), у которого она напечатана не полностью. Печатает ее вполне проф. Архангельский на стр. 72 указанной его работы. Приводим текст этой заметки по рукописи Кирилло-Белозерского монастыря (ныне СПБ. Духовн. Акад.) за 129–254, XVII в., л. 182; рядом с нею берем Migne. Patrol. Ser. gr., 79. Epistol. L; III, 119, p. 437. О мнисех кружающих стяжений ради, такоже Нилово Νικωνι Αρχιμανδριτ Первое превожделенное и зело опасное иночествующих жития ныне же мерзкое бысть, якоже зриши, зане отягчаются убо вся грады и веси от лжемонахов, обходящих и обтекающих всуе и якоже прилучися многим бесстудием и неразнством. Смущающиеся вси дому владыки и несладце имут воистинну и к самому возреннию, видяще тех прошаков бесстудие у дверей своих пребывающих, отнюду же и право по добродетели жительствующих суд, поругание и прелесть яви мнится, и что ныне Иеремия новый явил бы ся убо, рыдати полезне и по достоянию моги наша. Срамляюбося, мнише что писати, обаче доброе творяще не стужайте си, и Господь щедрот и всякие утехи будет с вами, аминь. πρην περιπθητος κα γαν περβλεπτος τν μοναζντων βος, νν βδελυρς γγονε, καθς ρς. Δι βαρονται μν πσαι πλεις κα κμαι π τν ψευδομονχων, περιτρεχντων μτην κα ς τυχεν, ν πολλ χυδαιτητι κα διαφορ νοχλονται δ πντες οκοδεσπται κα ηδς χουσιν ληθς κα πρς ατν τν ψιν, βλποντες ατος τν προσαιτν ναιδστερον τας αυτν παραμνοντας θραις. θεν κα τν ρθς κα κατ’ ρετν βιοτευντων κρσις κα πολιτεα, δι τοτους πτη κα χλεη ρτως νομζεται. Κα τις νν ερεμας νος παρυφανεη, θρηνεν προσφρως κα κατ’ ξαν ουνμενος τ μτερα; ασχνομαι γρ περαιτρω τι γρφειν. |
|
|
