| Ранее, в 1514 г., по повелению В. была отреставрирована Владимирская икона Богоматери и было установлено 21 мая совершать с иконой крестный ход к Сретенскому мон-рю. В. был близок к нестяжателям . В 1515-1517 гг. по благословению митрополита Вассиан (Патрикеев) составлял новую редакцию Кормчей книги. Составителю предписывалось из Кормчей «ничего не выставливати» (РГАДА. Ф. 181. 1597. Л. 3), однако Вассиан привел в сборнике канонов свою т. зр. с осуждением церковных владений. В послании В. А. Челяднину прп. Иосиф Волоцкий сообщал о «поносных речах» в адрес волоколамских монахов, к-рые князь-инок высказывал в митрополичьих палатах (Послания Иосифа Волоцкого. М.; Л., 1959. С. 227). Несомненно, митрополит знал и о письменных трудах Вассиана, направленных против прп. Иосифа. Разделявший взгляды Вассиана (Патрикеева) прп. Максим Грек по благословению В. в Москве перевел Толковую Псалтирь, затем по просьбе митрополита - отдельные отсутствовавшие в рус. книжности толкования на Апостол. Труды афонского монаха были рассмотрены Собором рус. архиереев во главе с митрополитом. В Москве В. освятил храмы: во имя свт. Леонтия Ростовского за р. Неглинной (12 сент. 1519) и Введения во храм Пресв. Богородицы на Сретенской ул. (21 нояб. 1519). Новгородская епархия при В. вдовствовала, и Новгородская летопись сообщает о построении храмов в Вел. Новгороде по благословению Первосвятителя (ПСРЛ. СПб., 1841. Т. 3. С. 247). По его благословению были выданы антиминсы для храмов обители, основанной прп. Ионой Клименецким . По распоряжению В. прп. Корнилий Комельский в 1514/15 г. построил в своем мон-ре большую Введенскую ц., затем ц. во имя Антония Египетского с трапезной. 27 янв. 1512 г. В. дал жалованную тарханно-несудимую грамоту архим. Спасо-Евфимиева мон-ря Кириллу на ц. свт. Василия Кесарийского в Гороховецкой вол. Нижегородского у. (Акты суздальского Спасо-Евфимьева мон-ря, 1506-1608 гг. М., 1998. С. 24-25. 7; РИБ. Т. 32. Ч. 1. 83. Стб. 139-140). Митрополит сделал вклад в Троице-Сергиев мон-рь - кодекс библейских книг ( Леонид (Кавелин), архим. Сведения о слав. рукописях, поступивших из книгохранилища Св. Троицкой Сергиевой лавры в б-ку Троицкой духовной семинарии в 1747 году. М., 1887. Вып. 2. С. 1). |
| Тогда он при начале ночи св. Пасхи слышал слова от Алексея Патрикеевича: «Вот теперь, друг Петя, иди в церковь : я ничего не могу поделать с тобою, я сам теперь скован». И он каждый год в первый день св. Пасхи бывал у богослужения, а последние дни всего года даже трудно было ему слышать что-либо про божественное. Вот в таком-то плачевном и жалком виде текла его цветущая молодая жизнь. Благодаря своему прежнему капиталу, он долго лечился в больнице гор. Алатыря, не раз ездил в г. Казань, лежал в клинике, пролечивая большие деньги. Но, к сожалению, боль его не только не утихала, а все более и более усиливалась, – так что впоследствии даже знаменитые врачи совсем отказывались его лечить, видя, что нос у него проваливается, глаза еле держатся во лбу, даже один глаз совсем выкатывался, и со стороны докторов на помощь к выздоровлению не было никакой надежды. Но вот, в продолжение тридцатилетней болезни, в 1896 году, услыхав, что есть знаменитый доктор в гор. Самаре, он немедленно собирается туда. Накануне отъезда сходил к врачу гор. Алатыря забинтоваться. Врач, перевязав его раны, выкатившийся глаз забинтовал совсем, а другой заложил картонной бумагой, прорезав в ней небольшое отверстие для света. В это-то время Господь являет больному свою милость, посылая целителя угодника Своего на помощь страждущему, схимонаха Вассиана. Идя домой, больной за стеною женского монастыря, вдруг услыхал зов: «Петр Злобинский!» – как обыкновенно его прозывали. Всматриваясь в маленькое отверстие своим больным глазом, Злобинский увидал неизвестного человека, стоящего возле него, ростом небольшого, седоватого, в длинной монашеской одежде, который спросил: «Что ты так забинтован и давно ли?» – и, получив от больного полный ответ о его продолжительной болезни, явившийся монах обратился к больному со словами: «Если хочешь быть здоровым, то исполни, что велю. Знаешь ли, что есть в Троицком мужском монастыре пещера, где покоится тело схимонаха Вассиана; там служат о нем панихиды, и по молитвам его страждущие духом и телом но вере своей получают от Бога исцеления. |
| 19 марта 1542 г. Д. участвовал в поставлении свт. Макария, архиеп. Новгородского, в митрополита Всероссийского (ПСРЛ. Т. 13. С. 142). (Как викарный архиерей Д., пребывая в Москве, мог участвовать в архиерейской хиротонии свт. Макария в 1526.) Последний по времени известный документ, связанный с Д.,- отпускная грамота, к-рую архиерей дал 29 дек. 1543 г. свящ. Косме, «Фотееву сыну», с правом перехода в др. епархию ( Антонов А. В., Маштафаров А. В. Об архиве Суздальского Покровского девичьего мон-ря XV - нач. XVII в.//РД. 2004. Вып. 10. С. 280). О вкладах Д. в храмы и мон-ри прямых сведений нет. Возможно, вкладом архиерея в Троице-Сергиев мон-рь является крюковой Стихирарь нач. XVI в. из собрания Троице-Сергиевой лавры с записью: «Сия книга, глаголемая Стихираль, владыки Дософея Сарьскаго и Подоньскаго» ( Арсений, иером., Иларий, иером. Описание славянских рукописей Б-ки ТСЛ. М., 1879. Ч. 2. С. 137). Во вкладной книге Троице-Сергиева мон-ря отмечены вклады рода Забелиных, датируемые 1533, 1537 и 1564 гг. (ВКТСМ. С. 67); возможно, это были родственники архиерея. Д. был погребен на Крутицах в крипте под храмом Воскресения Христова, в приделе Николая Чудотворца, как гласила об этом надпись на его несохранившейся надгробной плите ( [Леонид (Кавелин), иером.] Церковно-историческое исследование о древней области вятичей//ЧОИДР. 1862. Кн. 2. Отд. 1. С. 68; Ратшин А. Полн. собр. ист. сведений о всех бывших в древности и ныне существующих мон-рях и примечательных церквах в России. М., 1852. С. 267). Изображения Д. имеются в миниатюрах Лицевого летописного свода 70-х гг. XVI в., в частности в Шумиловском томе, Царственной книге (РНБ, ГИМ, см.: Лицевой летописный свод XVI в.: Методика опис. и изуч. разрозненного летописного комплекса. М., 2003. С. 169). Ист.: АИ. Т. 1. С. 201, 530. 290; ПСРЛ. Т. 8; Т. 13; Т. 30. С. 142; Т. 43 (по указ.); Дружинин В. Г. Несколько неизвестных лит. памятников из сб. XVI в.//ЛЗАК за 1908 г. СПб., 1909. Вып. 21. С. 66-67; Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М.; Л., 1960. С. 286-287 [Судный список Вассиана (Патрикеева)]; Судные списки Максима Грека и Исаака Собаки/Изд. подгот.: Н. Н. Покровский. М., 1971. С. 90, 106-114. |
| 3)Источниками наших богослужебных чинов были не одни только греческие книги, а и книги, употребляемые в православных славянских церквах, болгарских и сербских. Между тем редакции богослужебных чинов между этими церквами были не всегда одинаковы. Точно также и на востоке чины и уставы не везде были одинаковы. От этой причины и в наши славянские книги неизбежно входили разности в чинах. Для примера можно указать на чины крещения, вошедшия в последствии в потребники патриархов Филарета и Иосифа. Некоторые уставы и чиноноследования, появлявшиеся в рукописях и даже в печатных изданиях в России, во многом не согласовались с принятыми уставами и чинопоследованиями. Таковы чинопоследования, помещенные в книге преподобного Никона черногорца и у Симеона Солунского , таков устав о постах, вошедший в потребники, изданные при патриархах Филарете и Иосифе 5 4)Были в истории русской церкви обстоятельства. при которых книги портили намеренно, чтобы с большим удобством распространять неправославные мысли и превратные понятия. В конце XV и начале XVI столетия еретики жидовствующие, по выражению новгородского архиепископа Геннадия, испревращали псалмы Давида, и именно те места, которые имели пророчественный смысл относительно Мессии. Ученый друг преп. Максима грека . князь инок Вассиан Патрикеев свидетельствовал, что и некоторые монахи, вследствие возникшего спора о праве монастырей владеть вотчинами, из святых божественных книг выкрадывали св. отец писания и на то место вносили полезные себе свидетельства. Попытки книжного исправления Вследствие замечаемой неисправности богослужебных книг была сознаваема нужда в исправлении новых. Но при укоренившемся излишнем уважении к букве и обряду исправлять книги, т. е. производить перемены против принятого чтения, было делом необычайно трудным и для справщика опасным. Справщики легко могли быть заподозрены в еретичестве, в неуважении к русским святым, которые по этим книгам Богу угодили. Это и случилось с лучшими справщиками: преподобным Максимом греком , исправлявшим книги в начале XVI в. и преподобным Дионисием, архимандритом Троицко-Сергиевой лавры, занимавшимся исправлением в XVII веке, в период междупатриаршества. Преподобный Максим грек, как книжный справщик |
| XV в. спор автора с митрополитом Зосимой о монашестве и пути к спасению — по «благому произволению» или же при строгом соблюдении правил и порядка в иноческой жизни . А между тем и личность волоколамского подвижника, и понимание им сути спасительного подвига, его религиозно-нравственные и аскетические взгляды, — то, как они запечатлелись в Уставе, — выступают со страниц этой книги весьма живо, многогранно и неоднозначно. Особенно показательна в данном отношении 10 глава произведения, — «Отвещание любозазорным и сказание вкратце о святых отцех в монастырех, иже в Русстей земли сущих» . Её текст, во-первых, отражает сущностные основы всего содержания «Духовной грамоты», являя собой живые картины из прошлого русской святости на ниве иноческого делания; во-вторых, наделён полемической напряжённостью; в-третьих, представляется выразительным зеркалом внутреннего мира автора. Свой ответ любящим зазоры (или поношения) святой игумен начинает с рассуждений о причине, понудившей его создать «сия писания». Таковой явилось распространённое среди его монашествующих современников мнение, что поскольку ещё в древности «святии отцы наши поучения и предания общежительная писанием изложиша», постольку теперь нет нужды «тако творити», но следует учить только устно, — «словом наказовати». По убеждению Я. С. Лурье, под оппонентом Иосифа в данном случае правомочно усматривать кирилловского старца Вассиана Патрикеева, который в своих сочинениях высказывал сходные мысли: «Аще кто что нововведет или что приложит или уложит кроме Еуангелиа и Апостол и правил, — и в святых правилах сего иноязычника и мытаря именует и проклятию предает» . Вероятно, подобные взгляды были на Руси не только нередки и обычны, но и исторически оправданы, — в силу, надо думать, того, что, согласно верному наблюдению, «русское религиозное сознание воспринимало христианскую доктрину как нечто завершённое и не подлежащее анализу» . Однако преподобный волоколамский подвижник, получается, всем своим литературным делом боролся с этим закоснелым обскурантизмом. |
| В казнях еретиков он видел «ревность по православной вере и любовь к Господу Богу и Пречистой Богородице». Обязанность наказывать еретиков лежит, по его взгляду, на гражданской власти, но разыскивать их должны более всего представители церкви. Главный источник такой нетерпимости Иосифа кроется, конечно, в перенесенной на русскую почву из Византии церковной письменности, которая содержала в себе немало данных, освящавших собою религиозную нетерпимость. Но между современниками Иосифа находилось немало лиц, которые не считали справедливыми применение жестоких мер против еретиков. Самым решительным образом против Иосифа в этом вопросе выступило целое общество старцев Кирилло-белозерского монастыря и всех монастырей вологодских, носивших общее название заволжских монастырей. Душою всех этих старцев был преподобный Нил сорский , очень гуманно относившийся к еретикам. Самым замечательным и ближайшим учеником Нила был князь инок Вассиан Косой Патрикеев, который принял на себя деятельную роль проводника идей своего учителя. Между Иосифом волоцким и Вассианом Косым по вопросу об отношении к еретикам открылась горячая и любопытная литературная полемика, продолжавшаяся между их последователями и после смерти Иосифа и Вассиана. Иосиф волоцкий принимал деятельное участие во многих других современных ему общественных вопросах. Он был одним из членов собора 1503 года, происходившего в Москве, на котором обсуждался вопрос о земельных владениях монастырей. Присутствовавший на этом соборе преп. Нил сорский высказал мысль, что в видах возвышения нравственного состояния монашества, полезно было бы отобрать у монастырей земли и крестьян. Иосиф выступил на соборе противником мнения Нила и в защиту своего мнения представил множество канонических и исторических доказательств и разных практических соображений. «Аще у монастырей сел не будет», говорил между прочим преп. Иосиф на соборе, «как честному и благородному человеку постричися? И если не будет честных старцев, отколе взять на митрополию, или архиепископа и на всякия честныя власти? А коли не будет честных старцев и благородных, ино вере будет поколебание». |
| В Муроме, 2-м по значимости городе епархии, находился двор Л., упомянутый в сотной грамоте 1573/74 г.: «На посаде… в Успенской улице двор владыки Резансково, а живут на нем десятильники» ( Кучкин В. А. Мат-лы для истории русского города XVI в.: Выпись из писцовых книг г. Мурома 1566 г. и муромская сотная 1573/74 г.//АЕ за 1967 г. М., 1969. С. 308). В Ряжске приказчики по царскому указу выделили место для построения дома для приезжающих владычных десятинников ( Филарет (Гумилевский), архиеп. Рязанские иерархи//ХЧ. 1859. 5. С. 369; Мат-лы для истории Рязанской епархии//Рязанские ЕВ. 1879. Приб. 11. С. 281). Л. сохранял связи с обителью, где был пострижен. Во вкладной книге Иосифова мон-ря говорится о его вкладе в обитель в размере 1240 р. ( Титов А. А. Вкладные и записные книги Иосифова Волоколамского монастыря XVI в. и упраздненные монастыри и пустыни в Ярославской епархии. М., 1906. С. 65). Это был самый значительный из денежных вкладов, когда-либо сделанных волоколамскими пострижениками. Имя Л. было внесено в Кормовую книгу мон-ря ( Горский, Невоструев. Описание. Отд. 3. Ч. 1. С. 399). По благословению Рязанского владыки был переписан комплект богослужебных Миней, содержащих в т. ч. службы «новым чудотворцам»; Минеи иерарх пожаловал затем Иосифову мон-рю ( Иосиф [Левицкий]. 1882. С. 14-15; Клосс Б. М. Избр. труды. М., 2001. Т. 2. С. 417-419). Ему же скорее всего принадлежит еще один книжный вклад в монастырскую б-ку: «Канунник в осминку… прислал владыка Резанской» (КЦДР. 1991. С. 93). Б. М. Клосс атрибутирует Л. сборник РГБ. Вол. 523, в который помещено произведение рязанской литературы XVI в.- «Повесть о Николе Зарайском». Сборник можно датировать 1573 г., временем архиерейской хиротонии Л. В рукописном сборнике РГБ. Вол. 566 1-й пол. XVI в. с материалами к Стоглавому Собору 1551 г. имеется запись старца Евфимия (Туркова): «Сий соборник владыки Леонида Рязанского и Муромского, переделан лета 7084-го месяца июня 2 дня» ( Иосиф [Левицкий]. 1882. С. 217); очевидно, рукопись с текстами, в к-рых обсуждался вопрос о монастырском землевладении (в т. ч. «Собрание некоего старца» Вассиана (Патрикеева) ), была отреставрирована по распоряжению Л. в 1576 г. |
| Д. принял участие в 2 Соборах, на к-рых был осужден прп. Максим Грек : в 1525 и 1531 гг. В 1525 г. вопросы прп. Максиму от имени митрополита задавал Крутицкий архиерей. На Соборе 1531 г. прп. Максим утверждал, что он исправлял рус. богослужебные книги с санкции митр. Варлаама и епископов, в т. ч. Д. Последний это категорически отрицал и выступил как главный обвинитель прп. Максима (задавал вопросы о книжном исправлении, о сомнениях афонского инока в святости нек-рых рус. подвижников, о высказывавшемся прп. Максимом неодобрении поставления Рус. митрополитов без благословения К-польского патриарха). На Соборе 1531 г. рассматривалось также дело Вассиана (Патрикеева) . Вассиан, как и прп. Максим, ссылался на митр. Варлаама и «освященный собор» архиереев, включая Д., к-рые благословили Вассиана составить новую редакцию Кормчей книги (в ней отразились воззрения составителя, выступавшего, в частности, против монастырского вотчиновладения). Д. отрицал, что давал благословение Вассиану на эту работу. 21 нояб. 1533 г. Д. вместе с митр. Даниилом и Коломенским еп. Вассианом посетил смертельно больного вел. кн. Василия III в подмосковном с. Воробьёве. Те же иерархи отпевали почившего государя 4 дек. в Архангельском соборе. В 1535 г. Д. участвовал в переложении мощей Московских святителей Петра и Алексия в новые раки, торжества возглавил митр. Даниил. В 1537 г., во время мятежа кн. Андрея Старицкого, к нему из Москвы был послан Д., который, судя по наказу, данному ему митрополитом, должен был склонить князя к приезду в Москву с обещанием безопасности или же наложить на него церковное прещение в случае его намерения бежать. 6 февр. 1539 г. Д. участвовал во введении на митрополичий двор игум. Троице-Сергиева мон-ря Иоасафа (Скрипицына), 9 февр.- в его хиротонии во митрополита всея Руси в Успенском соборе Кремля. В том же году в Оковецкой вол. около Ржева было явление чудотворной Ржевской Оковецкой иконы Божией Матери . По этому поводу митр. Иоасаф совещался с 3 архимандритами и 2 епископами, видимо находившимися тогда в Москве, в т. ч. с Д. ( Л[еонид (Кавелин)], а[рхим.]. Сказание о явлении иконы Пречистыя Богородицы Оковецкия (Ржевския)//РА. 1881. Кн. 2. С. 10). Затем икона была принесена для поклонения в Москву, на месте ее встречи позднее был построен храм, куда 29 нояб. совершался крестный ход. |
| Его общение с людьми. И то, как он будет это делать, и как он в трудных ситуациях будет отстаивать правду Христову, это и важно показать агиографу, человеку, который пишет икону с клеймами или как-то иным образом описывает жизнь преподобного. Жизнь преподобного по определению не оторвана от людей. Это во-первых. Во-вторых, преподобный — это, конечно же, тот человек, который в любом случае вознесен над людьми. Он вознесен над людьми своим образом жизни. Но очень часто это обусловлено в Древней Руси его социальным положением. Если преподобный пришел из низов, то он таковым становится только тогда, когда создал успешный монастырь. Если преподобный пришел из верхов как, скажем, какой-нибудь князь-инок Вассиан Патрикеев, так и не ставший святым, или князь-инок Никола Святоша, преподобный из Киево-Печерского монастыря, которые стали заметными в силу своего статуса. Мы и сейчас обращаем внимание на известных медийных персон, если вдруг они оказываются глубоко верующими людьми или вдруг в корне меняют свою жизнь ради Христа. То же самое касается и Древней Руси, такого рода правила человеческого общения неизменны. И поэтому преподобный тем более оказывается элитой, поскольку он очень часто элита, сделавшая сама себя, как говорят сегодня, в отличие от князя, благоверного князя, который элитой является по определению в силу своего происхождения. И поэтому святой Древней Руси — преподобный — это прежде всего тот, который виден всем. И в этом смысле он противоположен одному из принципов древнерусской литературы, в который автор древнерусского произведения прячется за своей безымянностью, прячется за текстом, который может написать любой, по крайней мере любой книжник, и прячется за тем героем, которого он описывает, так, чтобы не становиться посредником между этим героем и читателем. Преподобный — это тот самый монах, который, мысли которого прежде всего устремлены в горнее, он является посредником между простыми людьми, крестьянами, боярами, купцами, которые приходят в монастырь, и своими силами спастись не могут, и Господом, Которому он служит. |
| Из церковно-учительных, исторических, лит. и публицистических памятников, к-рые в сборнике РНБ. Q.XVII.67 представлены древнейшими или уникальными списками и имеют важное значение для изучения рукописной традиции, следует отметить: памятник лит-ры нестяжателей «Повесть зело полезна отца Нила» (изд. по данному единственному списку краткой редакции: Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М.; Л., 1960. С. 319-341); большую подборку статей с предисловием из собрания сочинений прп. Максима Грека в редакции кон. XVI в., близкой к Синодальной; древнейший список «Повести о новгородском посаднике Щиле» (изд.: Еремин И. П. Из истории старинной рус. повести: Повесть о посаднике Щиле: (Исслед. и тексты)//Тр. комиссии по древнерус. лит-ре. Л., 1932. Т. 1. С. 59-151); краткий (очевидно, первоначальный) вариант Сказания Паисия (Ярославова) о Спасо-Каменном мон-ре (изд. Г. М. Прохоровым: КЦДР: XI-XVI вв. СПб., 1991. С. 136-162); список кормовой книги Тихвинского монастыря 1590 г. (изд. по данной рукописи: ДАИ. Т. 1. 135). Особое значение имеет переписанный И. С. текст Первого послания кн. А. М. Курбского царю Иоанну IV. Сделанный, вероятно, в период посещения книжником Москвы в 1595 г., данный список является единственным сохранившимся списком XVI в. текста из переписки Курбского и Грозного, он сыграл решающую роль в полемике о подлинности переписки (см.: Морозов. 1987). В одной тетради с посланием Курбского находится традиционный элемент его «конвоя» - выписки из «Повести о двух посольствах» (часть легендарной переписки Иоанна Грозного с тур. султаном и имп. Максимилианом) (Л. 14 об.-15), который подтверждает гипотезу о формировании памятника не в нач. XVII, а в кон. XVI в. Особой исправностью отличается переписанный И. С. в нач. XVII в. текст Судебника Иоанна IV 1550 г. (РГАДА. Ф. 135. Отд. 5. Рубр. 1. 4 - тетрадь, отделенная от сборника РНБ. Q.XVII.67; впервые издан К. Ф. Калайдовичем и П. М. Строевым : Законы вел. кн. Иоанна Васильевича и Судебник царя и вел. кн. Иоанна Васильевича с дополнительными указами. М., 1819; использован в изд.: Судебники XV-XVI вв. М., 1952). В той же тетради помещены 6 указов 1555-1557 гг. (см.: Законодательные акты Рус. гос-ва 2-й пол. XVI - 1-й пол. XVII в.: Тексты. Л., 1986. С. 35-36, 39-43, 44-45; 2 указа изд. по рукописи И. С., остальные использованы для разночтений). |
|
|
