| В) О назначении стипендий, оставшихся свободными, своекоштным студентам Академии. Справка: В настоящее время свободны: двенадцать стипендий Троице – Сергиевой Лавры, по 220 рублей каждая, две стипендии А. И. Хлудова, по 275 руб. каждая, одна стипендия Преосвященного Никодима в 200 руб., две стипендии Протоиерея И. В. Рождественского , по 200 руб. каждая, одна стипендия Протоиерея А. В. Горского в 200 руб. (с добавлением 20 руб. из третьей неполной, в 100 руб., стипендии И. П. Соколова), две стипендии Московской кафедры, по 110 руб. каждая, и одна стипендия Г. И. Хлудова в 95 руб. Определили: Девять стипендий Троице-Сергиевой Лавры назначить студентам: IV курса – Евгению Бречкевичу, Александру Зыкову, Михаилу Шувалову, Конону Рахманову и Семену Шишаеву, III курса – Константину Демидову и II курса – Дмитрию Казанскому, Сергею Кулюкину и Александру Кедрову; стипендию Преосвященного Никодима – студенту IV к. Сергею Доброву, две стипендии Прот. Рождественского – студентам III курса Василию Некрасову и Павлу Тихомирову , две стипендии Московской кафедры – студентам II курса Василию Корсунскому и Михаилу Сеславинскому, стипендию Г.И. Хлудова – студенту того же курса Василию Сенатову. Две стипендии А. И. Хлудова, одну стипендию Прот. А. В. Горского и три стипендии Троице-Сергиевой Лавры —358— предоставить тем 6-м студентам из числа первых 36 по списку воспитанников, принятых в текущем году в состав 1 курса, которые окажутся лучшими по успехам и поведению при переходе во 2-й курс. На сем журнале резолюция Его Высокопреосвященства: «1891 г. Сент. 23. Утверждается». 6 сентября. Присутствовали, под председательством Ректора Академии, Архимандрита Антония, все члены Совета Академии, кроме профессора П. Субботина, не присутствовавшего по болезни, и все преподаватели Академии. В собрании сем обсуждали вопрос о продолжении в будущем 1892 году издаваемого при Московской Духовной Академии журнала: «Творения Святых Отцев», указывали на необходимость расширить программу издания, изменить сроки выхода книжек и изменить название журнала |
| 12 июля 1664 г. 1. Докладная Записка Царю от лица неизвестного 1) Василию и Кондратию дати всякому по человеку и отпустити их не вместе, для того, чтоб не ведали друг друга о чем посланы. 2) Дати им по подорожной за красною печатью, чтоб их за подводами не задержали нигде. 3) Писать грамоту к гетману или к Серку, и лутши, чтоб их проводили с великим береженьем до Раскова и до молдавской земли в Яси, а в Раскове и в Ясех напишу я, богомолец твой, к Домни Роксандре и к Юрию Урсулу, боярину земли молдавские, чтоб тех посыльных людей, которые пойдут отсюда с Василием и с Кондратием, проведав всяких вестей из турецкие земли и от немецкие и венгерских и прочих государств писал вскоре, и отпустить к тебе великому государю к Москве с великим береженьем, чтоб не попали где ни будь. 4) А до молдавской земли проводивши их и сами пойдут где им быть указано. 5) Дати Василию и Кондратию твоего государева жалованья чем купити лошадей и на прокормленье туда и назад. 6) Сказать Амасийскому митрополиту, чтоб он писал к дяде своему, к святейшему патриарху Нектарию и объявити твоя государева милость и желание, чтоб он потружался и приехал в Московское государство. 2. Докладная записка Царю и резолюции на оную Надобно 2-м человеком греком по 2 подводы человеку от Москвы до Днестра до города Ражского. (Резолюция): Послать государев указ о подводах. Взять у Василия Пушеннинова. Им же надобно по 1-му ч. провожатых. (Резолюция): Стрельцов дву ч. и подводы им дать. Им же надобно проезжая государева грамота за красною печатью. (Резолюция): Дать проезжие грамоты. Им же надобно к гетману к Ивану Брюховецкому или к Ивану Серку об отпуске и о подводах листы. (Резолюция): Посылать листы. Им же надобно государева жалованья в дорогу денег на лошадиную покупку и на харчи. (Резолюция): 172-го июля в 12 день великий государь указал дать им денежного жалованья по пятьдесят рублей человеку и в расход те деньги записать имянно. 3. Грамота к Гетману Ивану Брюховецкому о даче греку Василию Иванову подвод и провожатых до Молдавии |
| Разрушая силой истины сплетения лжи, с благодарностью принимая должные изъявления зависимости от подчинённых епископов 127 и благожелательные приветствия от посторонних 128 , Василий не хотел, однако же, никого привлекать к себе угодливостью, или какиминибудь поступками неблагородными. Он не хотел действовать хитростью постепенно покорял себе противников своим благорасположением, мудрым управлением, умом и добродетелями 129 . Это в особенности открылось, когда брат его, Григорий, впоследствии епископ Нисский, желая примирить его с дядей, епископом Григорием, доставил Василию письмо, будто бы писанное самим дядей в знак примирения. Василий принял это с великою радостью и показывал письмо своим друзьям. Но вскоре открылось, что письмо это подложное. Василий сильно огорчён был обманом. Не смотря на то, чрез служителя Григорьева доставлено было Василию и другое, потом и третье письмо от имени того же дяди, также подложные. Тогда Василий нашёл нужным с силою изъяснить своему брату, как не пристойны такие меры и как неуместна его простота в таком деле. «Если достоуважаемые епископы, писал он к Григорию, действительно соглашаются принять меня; то им надлежало бы уведомить о назначенном месте и времени и пригласить нас чрез своих людей. Как не отрекаюсь я сблизиться с моим дядей, так не потерплю, чтобы не было к тому приличного приглашения» 130 . Наконец решился Василий написать и к своему дяде, полное любви и готовности к примирению, письмо, в котором, смиренно признавая его немаловременное молчание наказанием за свои грехи, просил возвратить ему свою прежнюю любовь. «Ежели есть какое для меня утешение во Христе, – писал он; ежели есть общение духа; ежели есть милосердие и сострадательность: исполни мою просьбу, окончи этим мои скорби, положи какоенибудь начало делам более отрадным в последствии, сам руководя к лучшему, а не последуя другим в том, в чём не должно. Доколе разделение будет давать место клеветам, дотоле необходимо будут возрастать подозрения всё хуже и хуже. Если и тем (другим епископам) не прилично презирать меня, то всего более – твоей честности. Ибо если я и погрешаю в чём, то буду лучше, когда меня вразумишь: а этому нельзя быть без свидания. Если же я ни в чём не виноват, то за что ненавидеть?.. Итак, своим прибытием, или письмом, или приглашением меня к себе, или каким хочешь способом утешь мою душу» 131 . Письмо это не осталось без действия, вызвало благоприятный ответ, повело к сближению сперва с Григорием 132 , потом и с прочими недоброжелателями Василия. «Каждый, говорит Св. Григорий, приносил своё извинение Василию, и сколько прежде оказывал вражды, столько теперь благорасположения и преуспеяния в добродетели, в которой одной и находил для себя самое сильное оправдание» 133 . |
| Поэтому не всегда то, что кажется велением совести, на самом деле именно от нее и происходит. Необходимо свою совесть проверять рассуждением, здравым смыслом (хотя не до такой степени здравым смыслом, чтоб нарушать заповеди). Нужно иметь два как бы противовеса: здравый смысл и совесть, чтобы ни один из них не перетягивал. Но, конечно, здесь речь идет о тех наших собственных мыслях, которые трудно бывает отличить от бесовских. Если нам приходит мысль сотворить блуд, или украсть, или ударить кого-нибудь, то, несомненно, надо полагать, это мысль бесовская, здесь не о чем и рассуждать. А когда появляется мысль сомнительная, непонятная - тогда нужно рассудить. Допустим, мне пришла в голову мысль пойти в гости к своему другу Василию, а друг мой страдает пьянством; но я про это не думаю, просто хочу прийти в гости и поговорить с ним. Начинаю размышлять: " А зачем же мне хочется идти к Василию? О чем мы будем говорить? " И понимаю, что говорить мне с ним особенно не о чем, и, наверное, когда я к нему приду, первое, что он сделает, - поставит на стол бутылку. И скорее всего, мы с ним напьемся, поэтому лучше мне к другу не ходить. В особенности же, если эта мысль навязчивая: " Иди к Василию, пойди к нему в гости, ты давно не был у него. Чего ты сидишь дома, ничего не делаешь? Ну пойди ты к нему в гости... " - в таких случаях, когда с первого взгляда греха не видно, когда дьявол пытается нас обмануть, необходимо рассуждение, чтобы отделить собственные мысли от бесовских. Здесь требуется рассуждение, здесь не нужно ни гадать, ни открывать Евангелие или Псалтирь, ни молиться, чтоб Господь тебя видением вразумил, ибо мы недостойны того, чтобы Господь вразумлял нас таким сверхъестественным образом - а именно нужно здраво рассудить либо посоветоваться, если возможно, с другим здравомыслящим человеком. Ответ. Если под " стукачом " подразумевается не доносчик, а, как сейчас называют, " полтергейст " - демон, который производит стук, то существует специальная молитва об изгнании из дома нечистой силы. |
| Балахонский воевода Степан Голенищев, несколько лучших посадских людей и казачий атаман Тимоха Толкаев, приводивший Балахну к крестному целованию на имя Димитрия, были взяты и отвезены в тюрьму в Нижний до государева указа. Балахонцы всем городом принесли повинную и целовали крест царю Василию. Но тут же нижегородцы услыхали, что на их город наступает ратная сила из Арзамаса, и поспешили домой. Алябьев успел вскочить в город прежде, чем враги подступили к нему. Кроме татар и черемис на него шли и свои нижегородцы, предпочитавшие служить Димитрию вместо Шуйского. Местоположение Нижнего на высокой и крутой горе не таково, чтобы с ним легко было справиться. 5 декабря Алябьев сделал вылазку и разбил своих сопостатов. Взято в плен более трех сот человек; гнали воровское войско верст за шестнадцать. Ночь спасла его. Победители взяли знамена, набаты. Воротившись в свой город, они услышали, что с другой стороны идет новое полчище и уже находится в селе Ворсме; они выступили снова из города, и, не доходя 5 верст до села Ворсмы, за 40 верст от Нижнего 165 , разбили воровских людей, нахватали пленных, дошли до Ворсмы и зажгли это село за приверженность к Димитрию. На другой день нижегородцы подошли к селу Павлову, встретили там еще одно воровское ополчение, и его разбили; и там побрали знамена и взяли в плен людей 166 . Эти успехи ободрили нижегородцев. Они решились идти в дальнейшие города и волости и принуждать отлагаться от вора. И вот, они послали грозную грамату в Муром и требовали, чтобы тамошние жители покаялись, целовали крест царю Василию и прислали в Нижний повинную 167 . В Гороховце, Ярополчей волости (Вязниках), Павловом остроге, Шуе, принадлежавшем тогда Суздальскому уезду посаде, и в других волостях того же уезда восстали жители по их призыву и целовали крест царю Василию 168 . Около того же времени, в Лухе схватили стоявшего там с ворами пана Арамского и отправили в Нижний 169 . IX. Поход Лисовского на Кострому и Галич. – Сбор восстания в Вологде. – Положение северо-восточного края. |
| Григорий сильно огорчился сим избранием. Его устрашало бремя Епископского служения, a также приводило в смущение самое место назначения – Сасимы, бедное, находившееся при стечении трёх дорог, лишённое удобств жизни, безводное и вместе беспокойное по причине множества проезжающих 102 . Сверх того, всякому были известны неприязненные отношения Анфима к Василию, и Григорий, сделавшись Епископом Сасимским, конечно не избег бы вражды Анфимовой. Но не смотря на все просьбы Григория – оставить его в покое, Василии, прибыв в Назианз, с помощью отца Григорьева, посвятил его в Епископа Сасимского. Григорий, как сам говорит, не преклонившись духом, преклонился главою под руки Святителей 103 . Как прискорбно для него было такое принуждение, выразил он в слове, говорённом при рукоположении, которое начинается так: «Паки на мне помазание и Дух, и паки сетуя хожду» 104 ; а в продолжении слова, обращаясь к Василию, он даже укорял его за пренебрежение дружества 105 . Впрочем Григорий, и оскорблённый Василием, не был несправедлив к своему другу. Он так говорит в надгробном слове Василию: «он мудрствовал выше, нежели человек, и умея почитать дружество, там только пренебрегал оное, где надобно было предпочитать Бога и более уважать уповаемое, нежели тленное» 106 . При жизни Василия, в одном слове обращаясь к нему, Григорий говорит: «ты не позволил себе предпочесть дружество Духу; но как меня, может быть, предпочитаешь другим, так Духа много предпочитаешь мне» 107 . Василий, отбыв из Назианза, для утешения Григория послал к нему брата своего, Григория Нисского . В присутствии сего Григорий произнёс слово, и в нём поступок Васильев называл обидою. Впрочем, из того же слова видно, что скорбь его уже несколько уменьшилась. Он сожалеет только, что Епископ Нисский прибыл поздно, как помощник после поражения, кормчий после бури, врач после закрытия ран 108 . Но едва Епископ Нисский оставил Назианз, Григорий снова почувствовал тяжесть, на него возложенную. Прежние скорби возобновились в душе его: он видел, что Сасимский престол не может быть занят без кровопролития (Анфим уже успел завладеть Сасимской Церковью ); он знал, что в Сасимах нельзя найти успокоения старости; нет даже удобного крова, нечем угостить странника; невозможно надеяться какого-либо плода от трудов своих, а должно терпеть все невыгоды от многолюдного стечения проезжих. Григорий не превозмог скорби своей, и не нашёл другого средства, как скрыться в уединение и тем избежать беспокойств, ожидавших его в Сасимах. Он оставил Назианз и удалился на одну гору 109 . |
| Признав несуществование правовой власти кесарийского епископа над другими митрополитами понтийского диэцеза, мы в заключение остановимся на 252-м письме Василия, из которого Любек заключает, что кесарийский епископ созывал в Кесарию для празднования дня памяти св. Евпсихия и Дамаса епископов всего понтийского диэцеза 1297 . По нашему мнению письмо это ничего не доказывает. Дело в том, что письмо 252-е – это письмо пригласительное и из одного факта приглашения заключать о правовой или даже какой либо власти никоим образом нельзя и это тем более, что в том же собрании писем Василия имеются такия же пригласительные письма к епископам других диэцезов, напр. Востока 1298 или Азии 1299 . Слова, на которые особенно упирает Любек: «τος πισκποις τς Ποντικς διοικσεως» 1300 не имеют никакого значения, так как находятся в заголовке письма и, по видимому, принадлежат не Василию, а какому либо схолиасту или издателю. Подобные не принадлежащия Василию надписи можно видеть во многих письмах, наприм. 22-м – о совершенстве монашеской жизни, 142-м – к сборщику общественных денег, 143 – к другому сборщику, 144-м – одному из начальников, 283 – к одной вдове (также 296. 297), 298-м – к одному благочестивому человеку, особенно 305-м (без надписи) – к людям высокой добродетели, 318-м (без надписи) о соответственнике, 270-м (без надписи) – о похищении девицы и т. д. Все эти заголовки показывают, что Василий не мог так адресовать послания. Напротив из некоторых писем наприм. 22, 142, 289, 305, 318, 320 и друг. можно видеть, что такие заголовки представляют просто догадки читателей к письмам без надписи, каковых несмотря на это в собрании писем Василия остается еще весьма много (11. 35–37. .70. 77. 78. 85. 87. 88. 101. 117. 155. 209. 213. 249. 273. 275 и т. д.). Из сравнения писем 209. 270. 289. 318. 319. 320 с письмами 22. 142. 183. 300 и т. д. можно наблюдать самый процесс, как такие надписи, сделанные читателями или переписчиками, становились уже коренным адресом письма. В виду всего этого делать какой-либо вывод из адреса письма 252 к епископам понтийского диэцеза не представляется возможным и это тем более, что адрес этот не имеется в некоторых древнейших и лучших рукописях Васильевых писем, наприм. в cod. Harlaeani написано прямо τος πισκποις τς διοικσεως что при широком значении слова διοκησις 1301 можно понимать в самом различном смысле. Имея в виду подобное по содержанию письмо 282-ое, мы должны отдать предпочтение ученому издателю писем Василия, высказавшему предположение, что письмо 252-ое было адресовано к ближайшим непосредственно подчиненным Василию епископам 1302 или может быть – добавим от себя – к оставшимся верным ему епископам Каппадокии II-й, находившимся в подчинении у митрополита тианского 1303 . |
| Но вот другое происшествие, которое не маловажнее описанных. Злые превозмогли; Василию определено изгнание, и ничего недоставало к исполнению определения. Наступила ночь; приготовлена колесница; враги рукоплескали; благочестивые унывали; мы окружали путника, с охотою готовившегося к отъезду, исполнено было и все прочее, нужное к сему прекрасному поруганию. И что же? Царев сын страдал и изнемогал телом; сострадал с ним и отец. И что же делает отец?.. Как царь нигде не находил врачевства от болезней, то прибегает к Василиевой вере. И Василий пришел, не отговариваясь… Сказывают, что в скором времени случилось то же и с областным начальником. Постигшая болезнь и его подклоняет под руку святого. Правитель страдал, плакал, жаловался, посылал к Василию, умолял его, взывал к нему: «Ты удовлетворен; подай спасение!» И он получил просимое, как сам сознавался и уверял многих не знавших о сем; потому что не переставал удивляться делам Василиевым и пересказывать о них. ... …Брань от мира прекратилась и возымела от Бога правый конец, достойный Василиевой веры. Но с сего же времени начинается другая брань, уже от епископов и их споборников… К Василию давно не имели расположения по трем причинам. Не были с ним согласны в рассуждении веры, а если и соглашались, то по необходимости, принужденные множеством. Произошла еще и другая распря, которою подновилось прежнее. Когда отечество наше разделено на два воеводства, два города (Кесария и Тиана; епископом в последнем городе был Анфим, который и объявил свои притязания на некоторые части Василиевой архиепископии, имевшей престол в Кесарии) сделаны в нем главными, и к новому отошло многое из принадлежавшего старому; тогда и между епископами произошли замешательства. ...Самый раздор употребляет он в повод к приращению Церкви и случившемуся дает самый лучший оборот, умножив в отечестве число епископов. А из сего что происходит? Три главные выгоды. Попечение о душах приложено большее; каждому городу даны свои права; а тем и вражда прекращена. |
| Василию не спалось — он оборудовал из жердей и рогожи лежанку у самого костра, накрылся брезентом и стал читать давнее письмо от сестры. Сообщала Елена, что все живы-здоровы, чего и ему, Василию, желают. «Спрашивает о тебе Наталья Романова — наверное, помнишь? Помни: она славная девушка. Если черкнёшь ей строчку-другую — ждать будет верно…» В конце, после слов «С поклоном к тебе сестра твоя Елена», мелко приписала: «Желаю тебе, брат, любви крепкой и на всю жизнь». Василию вспомнилось стеснительное, белое личико Натальи, её полные розовые щёки, круглые ласковые глаза — улыбка тронула его губы, и он только сейчас почувствовал, что они разбиты, потрескались и болят. «Ишь ты — «спрашивает», — шепнул Василий, ощущая, что сердце наливается каким-то лёгким забытым чувством. — Что ж, вернусь — может, и впрямь женюсь. Жить-то после всей этой кутерьмы всё одно как-то надо будет». Он закурил и смотрел на костёр, который угасал, шипел. Уснул незаметно, откинув руку к дотлевающим углям, и снилось ему, что чья-то ладонь ласково касалась его руки. Волков просыпался ночью не раз, смотрел на искрасна освещённое лицо Василия, заприметил на его запечённых губах наивную улыбку, подумал: «Ничё, жизнь-то она своё возьмёт. Только ты, Василёк, не изверился бы». Утром из-за холма встало красноватое утомлённое солнце. Дождь прекратился. Над руслом реки дрожали клочки студенистого тумана, и равнинные дали на той стороне просматривались слабо. Солдаты и офицеры поднимались тяжёлыми, гудящими, зачем-то пытались улыбнуться, встречая день жизни. Но улыбаться, понял Василий, уже могли не многие. Рекомендуем 29 комментариев Самое популярное Библиотека св. отцов и церковных писателей Популярное: Сейчас в разделе 1589 чел. Всего просмотров 68 млн. Всего записей 2586 Подписка на рассылку поделиться: ©2024 Художественная литература к содержанию Входим... Куки не обнаружены, не ЛК Размер шрифта: A- 15 A+ Тёмная тема: Цвета Цвет фона: Цвет текста: Цвет ссылок: Цвет акцентов Цвет полей Фон подложек Заголовки: |
| Очевидно, визит Бориса преследовал цель способствовать нейтрализации племянника – возможного соперника. Примерно в конце следующего, 1387 г. Борис послал в Орду своего сына Ивана, и после этого «прииде из Орды князь Василеи Дмитреевичь Суждальскыи, и поручи ему царь, вда ему Городець» 653 . Городец был прежде уделом Бориса Константиновича: очевидно, Борис хотел передать его сыну, но Тохтамыш не пожелал чрезмерно усиливать нижегородского князя и пожаловал Городец Василию. Сразу же после этого Василий и его брат Семен «собравше вой многи с своей отчины, Суждальцы и Городчане, а у князя великого Дмитрия Ивановича испросиша себе силу, рать можайскую и звенигородскую и волотьскую, и приидоша к Новугороду Нижнему на своего дядю в великое говенье, марта в 10 день, во вторник на похвальной недели, и стояша 5 день и умиришася; князь Борис сступися им волостей Новогородских, а они ему отступишася его уделовъ» 654 . Исследователи единодушно считают, что после мартовского 1388 г. похода на Нижний Новгород нижегородским князем стал Василий Дмитриевич, а Борис вернулся в Городец 655 . Но летописный рассказ не дает оснований для такого вывода – в нем говорится не о занятии Василием нижегородского стола 656 , а об уступке Борисом племянникам «волостей новогородских», т.е. какой-то части территории Нижегородского княжества 657 . В обмен Борису были возвращены «его уделы» – очевидно, какие-то территории в пределах Городецкого или Суздальского княжеств 658 . Правда, существует серия монет, приписываемых Василию Дмитриевичу, в которых он именуется «великим князем» 659 . Но даже если их атрибуция Василию Кирдяпе верна (есть и точка зрения, что это монеты Василия Дмитриевича Московского 660 ), это может свидетельствовать не о вытеснении Василием Бориса из Нижнего Новгорода, а о том, что после получения «волостей новгородских» он стал считаться совладельцем Нижегородского княжества и тоже обрел право на титул великого князя. Под 6897 г. в Рогожском летописце и Симеоновской летописи читается известие о новой поездке Бориса в Орду: «Того же лета князь Борис Костянтиновичь ходил в Орду, а въ то время царь Токтамышь пошел на воину ратию на Темирь Аксака, князь же Борисъ стиже его на пути и иде с ним в дорогу 30 дней и потом царь, пощадев его, и уверну его от места, нарицаемого от Оурукътана, и повеле ему без себе пребыти и дождати своего пришествиа в Сарае, и сам шед воева землю Темиръ Аксакову и град его далнии повоева, а самого не возможе доити и възвратися пакы в свои улусъ» 661 . |
|
|
