| Новости Пасха. Воскресение Христово. Осталось 16 дней Русские и украинцы на Афоне Русские и украинцы на Афоне Публикуем одно редкое письмо, написанное архим. Илианом к еп. Василию (Кривошеину) о монашеской жизни в Русском на Афоне монастыре. Описываемые события происходили в 1964-м году. Важно помнить, что монахи, русские и украинцы, на Афоне никогда не могли жить вместе. Мы не имеем в виду святых и подвиников, а говорим об основной массе. Об этом свидетельствует сама история русских скитов, Ильинского и Андреевского. Дело в чем: украинцы, в особенности западные, и в большей степени карпатороссы, обладают как бы родовым сознанием. Родовой клан для них понятие священное, определяющее их жизнь. Это настолько неотъемлемая черта их психологии, что вступая в монашество для них фактически ничего не меняется. Получив власть, став игуменом, такой монах сначала подтягивает земляков на все управляющие должности, а потом должен «поднять» свой род, то есть помочь всем родным подняться по жизни. Как помочь? Естественно, деньгами. Складывается ситуация, когда игумен крайне нуждается в деньгах, а сообщить куда он их расходует невозможно, потому что его никто не поймет. Собственно в этой фразе ключ к разрешению: никто не поймет. Поскольку в монастыре ничего скрыть нельзя, то для большинства русских монахов ситуация выглядит чудовищной: «Зачем ты принял монашество, если ты воруешь деньги и разными способами подтягиваешь и «ставишь на ноги» всех своих родных?!». А семъи на Западной Украине даже до сих пор не маленькие, это родовые кланы в сотни человек. Да дело и не в семье, а в самом сознании, клановости. До революции в России были землячества, которые тоже помогали друг другу. Земляки одной деревни чувствовали обязанность помочь молодым. Но это было вызвано не тем, что они были родственниками, а общинной системой. В деревне все друг друга знали, а если что могли навести справки: кто таков, откуда. Так землячество отвечало за человека: кто он и что ему можно доверить. Замечательное письмо к еп. Василию (Кривошеину) о монашеской жизни приоткрывает ситуацию в Русском на Афоне монастыре. В это время игуменом выбрали Гавриила (Легач) , о котором мы публиковали статью. Несомненно, он был замечательным и духовным человеком и именно поэтому смог пробыть игуменом всего несколько лет, а потом сам оставил этот пост. Речь идет именно о партии карпатороссов, которые воспользовались тем, что греки пытались выжить русских из монастыря и снова забрать его себе. Приходится вспомнить: В борьбе за власть в средствах не разбираются. |
| Однажды, - пишет Григорий, - придя к отцу моему духовному Василию, я узнал, что прислужница его, Феодора, приняв иноческий чин, мирно отошла ко Господу. Все знавшие ее были огорчены ее кончиной, так она много добра сделала в своей жизни. Не менее других был огорчен и я. Но я не столько скорбел о потере ее, сколько о том, что не знал, какой участи удостоилась она по кончине своей и причислена ли она к лику святых праведников или нет. Будучи мучим такими внутренними вопросами, я сначала ничего не говорил святому Василию, но потом, зная, что преподобный, по своей прозорливости, уже сам знает мои тайные помышления и желания, обратился к нему с убедительной просьбой, рассказать мне, какой участи удостоилась по кончине своей Феодора, которая вполне благочестиво провела последние дни своей жизни. Святой Василий, внимательно по обыкновению выслушав мою просьбу, обещал молить милосердного Господа о даровании мне этой милости. Господь услышал молитву преподобного. Когда я уходил домой, то преподобный спросил меня еще раз: " Так ты очень желаешь этого? " На это я ответил, что очень, очень желал бы. Преподобный сказал: " Ты увидишь ее сегодня, если с верою просишь об этом и если глубоко уверен в возможности исполнения просимого " . Я был сильно удивлен и рассуждал сам с собой: " Как и где я увижу ту, которая отошла в жизнь вечную? " В ту же ночь я заснул на одре своем и вот вижу некоего юношу благообразного и привлекательного, который, подойдя ко мне, сказал: " Встань, зовет тебя преподобный отец Василий, чтоб вместе пойти посетить Феодору; если ты хочешь увидеть ее, то иди с ним и увидишь " . Я постарался скорее встать; сейчас же направился к преподобному и, не найдя его у себя, спрашивал о нем у всех присутствовавших там. Мне ответили, что преподобный Василий сам ушел посетить Феодору. Больно мне было слышать это, и я с грустью воскликнул: " Как же он не подождал меня, чтобы и мне исполнить свое заветное желание и утешиться, увидевши свою духовную мать!.. " И вот некто из присутствующих указал мне путь, по которому отправился святой Василий и по которому я должен был идти. |
| Ответ кирилловских старцев на послание Иосифа Волоцкого об осуждении еретиков Подготовка текста и комментарии Н. А. Казаковой, перевод А. А. Алексеева В начале XVI в. в русской церкви существовали два идеологических течения – иосифлянство и нестяжательство. Иосифляне отстаивали феодальные интересы, требуя неприкосновенности церковного землевладения и расправ с еретиками путем их физического уничтожения. Нестяжатели выступали за ликвидацию монастырских вотчин и были противниками казни еретиков. Сторонниками нестяжательства являлась часть духовенства, стремившаяся к укреплению церкви путем искоренения ее недостатков, а также светские феодалы, заинтересованные в ликвидации монастырского землевладения. Особое распространение нестяжательство получило на русском Севере, в частности в Кирилло-Белозерском монастыре. После Нила Сорского главой нестяжателей стал Вассиан Патрикеев, бывший князь Василий Иванович Патрикеев, подвергнувшийся в 1499 г. опале и после пострижения в монахи сосланный в Кирилло-Белозерский монастырь. Вассиан Патрикеев написал ряд публицистических произведений, направленных против иосифлян, в которых бичевал недостойный образ жизни монахов, владевших вотчинами и эксплуатировавших труд крестьян. В полемике против иосифлян Вассиан опирался на Священное Писание . Для писательской манеры Вассиана характерны острая полемичность, глубокая эмоциональность и едкая ирония. Ранним памятником полемики нестяжателей с иосифлянами является «Ответ кирилловских старцев». Он написан от имени старцев Кирилло-Белозерского монастыря, а также всех заволжских старцев (то есть находившихся в монастырях, расположенных к северу от Волги), в ответ на «Послание Иосифа Волоцкого » наследнику престола великому князю Василию Ивановичу, в котором Иосиф требовал беспощадного истребления всех еретиков. «Послание Иосифа Волоцкого » Василию Ивановичу не сохранилось, но из краткого изложения его содержания, включенного в «Ответ кирилловских старцев», нам известна аргументация, приводимая автором в доказательство необходимости смертных казней еретиков. Эта аргументация совпадает с той, которую Иосиф Волоцкий развивал в своем другом произведении, дошедшем до наших дней, – «Слове об осуждении еретиков». Инквизиторской доктрине Иосифа Волоцкого , требовавшего предания смерти всех еретиков, кирилловские старцы противопоставляли позицию, согласно которой покаявшихся еретиков следовало прощать и принимать в лоно церкви, а непокаявшихся – заточать, но не предавать смертной казни. |
| Послание некоего старца к блаженному в Боге архимандриту Василию о схиме Шлю поклон от моего недостоинства твоему преподобию, милый мой господин, всечестной богоблаженный Василий, воистину, великий и славный во всем мире архимандрит, отец отцам, наставник вышнего пути, мудрая душа, проникающая умом все богодухновенные книги, второй игумен Феодосии Печерский , не именем, но делами и верою равный его святости! И больше даже него прославил тебя Христос как верного своего раба и слугу своей матери: ибо он, начав строить церковь , позван был Богом и к нему отошел, тобою же Бог не церковь только создал, но создал и стены каменные около святой лавры, где жилища святых и дворы преподобных, непрестанно хвалящих в Троице славимого Бога, славящих воплотившегося в двух сущностях от Духа Святого и от Марии девы вочеловечившегося, принявшего за наши грехи распятие и смерть. А о чем, господин мой, прислал ко мне грамоту, вопрошая как бы о великом и святом схимническом образе, в который издавна облечься желаешь, об этом ты не как несведущий спрашиваешь, но испытываешь мое убожество, как подобает испытывать учителю ученика и господину раба. И я не от себя скажу тебе о святой схиме, но от святых книг, больше – от самого Христа, напомню притчу о том человеке, что создал на камне дом свой и хлев свой. Не о песке помышляй, не о создании храмины, не о реках и дожде или лютых ветрах, ударяющих в здание, пусть слышит господин мой Василий о святой схиме, что хочет принять. Ты создал на твердом основании стены каменные около всего Печерского монастыря, высокие и прекрасные; и прежде всего собрал для этого свое богатство, затем и кирпич огнем обжег, водою же и раствором довершил дело. Но не таково то святое строительство, когда создают в себе самом храм Божий, чтоб можно было поселиться в нем Святому Духу. Если такую святую сотворить хочешь обитель, решаешься в себе самом положить основание Святой Троице, иначе, обновиться святою схимою, как говорится, «рассчесться с имением», то прежде всего, помолясь Богу, сядь и напиши свой обет, собравшись с мыслями, что станешь ты до смерти хранить: день или два в неделю либо в месяц станешь ли поститься от еды или от питья, или проводить ночь в молитве, или не разговаривать с людьми, и не выходить из монастыря в обетный день, или милостыню творить от своего рукоделия, или исполнять любое людское прошение, или гнев прощать. |
| После заточения в Москве св. архиепископа Серапиона, Новгородская святительская кафедра сиротствовала почти 17 лет. Св. обители оставались без настоятелей, многие св. храмы без священников и не освященными, многие церковные дела требовали исправления. О положении, в каком находились тогда некоторые Новгородские обители, можно отчасти судить по рассказу, помещенному в житии преп. Варлаама Хутынского о явлении его в. к. Василию Ивановичу. В 1517 г., говорится в житии угодника Божия, Василию Ивановичу, в. к. Московскому и всея Руси, было след. откровение: «сидя однажды, в полуденное время, за трапезой вместе с вельможами и боярами своими, в. князь впал в легкую дремоту, и в этом состоянии видит, что к нему подходит, в телесном виде, угодник Божий Варлаам, и говорит: Великий Государь! Три монастыря в В. Новеграде пребывают без настоятелей: мой, св. Георгия и св. Антония; и сущая в них братия, не имея при себе пастырей, подобно овцам, рассеянным бурею, бедствуют, угрожаемые ежечасно от нападения волка – диавола. Повели, державный Владыко, как можно скорее прислать в те монастыри добрых и надежных пастырей, которые бы в силах были сохранить словесное стадо Христовых овец целым и невредимым от расхищения и погубления. Воспрянув от дремоты своей, в. князь, передал о видении своем сидевшим у него вельможам и боярам. В ту пору Московской и всероссийской кафедрой управлял и заведовал митрополит Варлаам; Новгородская же архиепископская кафедра пребывала вдовствующей. Вследствие сего, от братии трех вышеупомянутых монастырей, и отправлены были в царствующий град, Москву, к в. князю, нарочито посланные, с прошением неукоснительно прислать к ним из Москвы надежных и опытных настоятелей, которые бы с благонадежностью могли принять на себя управление монастырями и их братией. Посланные еще не успели явиться к в. князю с прошением, как в. князь, предуведомленный о том явлением ему преподобного, сам уже приказал разыскивать их в Москве. Когда иноки разысканы были, в. князь приказал, вместе с ними, сряду же отправиться назначенным на должность настоятелей в монастыри: в Хутынский – игумену Никифору, Юрьевский – архимандриту Ионе и в Антониевский – игумену Геронтию. После сказанного видения, в. князь стал питать к угоднику Божию, преп. Варлааму, особенную любовь и усердие, и сохранил это чувство к нему до конца жизни, призывая его на помощь себе в случае болезни и во время брани с врагами отечества. За такую теплую веру, и особенное усердие и угодник Божий не оставлял верного своего раба своей благодатной помощью во всякой нужде и обстоянии» 191 . |
| Предлагаемое послание помещено в сей рукописи л. 11 – 18. с надписью: послание некоего старца к богоблаженному Василию Архимандриту, о скиме. Из содержания послания открывается, что сей Архимандрит Василий был одним из преемников пр. Феодосия Печерского , следовательно – настоятелем печерской обители, и, по всей вероятности, – одно и т ο же лицо с игуменом Василием, к которому писал св. Кирилл притчу «о белоризце». По летописям известно, что первые настоятели печерские, облеченные саном архимандрита, не отлагали наименования игумена. Так в киевской летописи, настоятель печерский Поликарп, до 1171 г. именуемый игуменом (Полн. Собр. летоп, Т. 2. Стр. 95. 96. 98. 100. 101), с 1174 называется вместе архимандритом и игуменом. Сретоша и с кресты, Митрополит, и Архимандрит печерский игумен (стр. 107). Под 1182 г. – Преставися блажены Архимандрит игумен печерьской, именем Поликарп, месяца июля в 24 день (стр. 126). Подобным образом и Василий называется в летописи тем и другим именованием: священа бысть церковь святого Василья... Архимандритом печерьскым игуменом Васильем (стр. 128). Тогда же Князь... созва.. Епископа Андреяна Юрьевского... и Архимандрита Василья печерьского игумена. И не только в Киеве, настоятели Киевоиечерского монастыря назывались вместе архимандритами и игуменами, но то же видим и в епархиях Новгородской и Владимирской, когда там учреждены были архимавдрии в монастырях Юрьеве и Владимиро-Рождественском. Преставися игумен святого Георгия Саватия, Архимандрит Новгородский (Т. 3. лет. Новгор. 1. стр. 42). Послаша по Кирила игумена и архимандрита монастыря святыя Богородицы Рожества... (Т. 1. Лаврент. лет. стр. 192). – Такое явление, многократно повторяющееся в разных областях Русской митрополии, нельзя обьяснить сбивчивостью летописцев. Мы видим, что и в Греции архимандриты иногда подписывались игуменами, иногда – тем и другим именованием вместе. Так на Соборе седьмом Вселенском, в деянии 3-м, Савва Студийский, Платон Саккудийский, Иосиф Ираклийский названы просто игуменами, а в четвертом деянии все они подписались архимандритами и игуменами. Σββας ρχιμανδρτης κα γμενος μονς τν Στυδων, И т. д. Также подписались и еще пять настоятелей иных монастырей (Dinii Concil. Τ. III. par. 1. Sect. 1. р. 522 et 597). Наименованием «игумена» выражалось отношение известного лица к монастырю, как настоятеля; а наименованием «архимандрита» -отношение его к прочим настоятелям, пред которыми он первенствовал достоинством, а иногда и заведывал ими. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 1760 голосов: 5.0 из 5) 52 Ранение Василия Охотникова было настолько серьёзным, что более трёх месяцев доктора и сёстры милосердия петроградского госпиталя не надеялись его спасти. Лёгкие захлебнулись от сильного кровотечения, а полость плевры была обширно инфицирована и огненно воспалилась. Развился шок — тело посинело, выступили землистые прожилки, как у мертвеца, дыхание порой угасало. К тому же в полевых условиях, а потом в польском лазарете и в санитарном поезде Василию — полагая, что он всё же не дотянет — вовремя не сделали прокол, не удалили из груди кровь и гнойную жидкость. Он, несомненно, должен был умереть. Но выжил — выжил, быть может, благодаря недюжинной, развитой с малолетства физической силе и глубоко сидящему корню его крепкой, оздоровившейся рядом с Волковым души. Молодой торакальный доктор, пощипывая свою ухоженную, но уже усеянную пеплом седины бородку, сказал очнувшемуся одним весенним утром Василию: — Нутес, братец, позвольте вас поздравить: вы родились заново. Василий слабой костлявой рукой пощупал по набитому соломой матрацу, потянулся взглядом к тумбочке, шепнул: — Матерь… где? — Ваша матушка, ежели мне не изменяет память, обретается в Сибири. Лизавета Львовна, кажется, Охотников из Иркутска? — обратился доктор к юной сестре милосердия с воспалёнными глазами, фривольно посмотрев на неё сквозь запотевшее мутное пенсне. Лизавета Львовна отчего-то вспыхнула, восторженно и одновременно скромно взглянула на доктора, однако — мимо его засмеявшихся глаз. Тихо ответила: — Да, Сергей Иванович. — Матерь… где? — всё шептал Василий липкими, но твёрдыми губами. — Вы, должно, икону ищете? — участливо склонилась над Василием сестра. — Икону? — удивился доктор. — Чудн о : только-только родился, а уже икону ему подавай. — Тута она, евоная икона, — отозвался заросший прутьями-волосами раненный в голову и грудь тощий солдат. — Сберегли. — Как трогательно — «сберегли», — сказал доктор, начиная слушать фонендоскопом изрубленного шашкой казака. |
| РЕГИОНАЛЬНЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФОНД ПАМЯТЬ МУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ Сентября 2 (15) Священномученики Варсонофий (Лебедев), епископ Кирилловский, Иоанн Иванов преподобномученица Серафима (Сулимова), игумения Ферапонтова монастыря, мученики Николай Бурлаков, Анатолий Барашков, Михаил Трубников, Филипп Марышев Священномученик Варсонофий (в миру Василий Павлович Лебедев) родился в 1871 году в селе Старухино Беланинской волости Боровичского уезда Новгородской губернии в семье псаломщика. В семье было восемь детей. Отец святителя, Павел Михайлович Лебедев, умер, когда Василию было всего семь лет, а старшему ребенку исполнилось четырнадцать. Мать сирот, Аграфена Ивановна, осталась без средств к существованию и уже на следующий день после смерти мужа не знала бы, чем накормить детей, если бы некий добрый человек не прислал голодной семье мешок ржаной муки. Отроку Василию рано пришлось познакомиться с нуждой и горем и испытать лишения. Из-за крайней бедности семьи Василий был зачислен в Боровичское духовное училище на казенный счет. Мать не имела материальной возможности помогать сыну, казенное содержание не всегда было достаточным, и здесь будущему священноиноку поневоле пришлось сурово поститься по сравнению со своими более обеспеченными товарищами. Утром перед занятиями ему зачастую приходилось ограничиваться куском хлеба и чашкой холодной воды и после этой скромной трапезы садиться за уроки. Эти обстоятельства не пробудили в его сердце зависти, но приучили к воздержанию, закалили волю и воспитали в нем чувство милосердия и сострадательность к людям. С детства мальчик был счастливо избавлен от мирских увлечений, и не было для него большего счастья, чем посещение вместе с матерью, в числе других паломников из простого русского народа, старцев. Они часто ходили в расположенную недалеко от родного села пустыньку, которую народ называл «Забудущие родители». Место это находилось в глухом сосновом бору, в котором от давних времен осталась часовня в честь святой великомученицы Параскевы, а около нее старое кладбище с могилами людей, чьи имена уже были забыты. Во второй половине XIX столетия в этом уединенном месте поселился пустынник по имени Петр, которого паломники ласково называли Петруша. Его строгая жизнь для многих служила примером. Народ любил приходить сюда, чтобы помолиться вместе с ним в часовне перед образом великомученицы Параскевы, попросить у подвижника совета, рассказать о своих бедах и нуждах. Эти путешествия, молитва среди густого бора, беседы с пустынником произвели на мальчика глубокое впечатление и нашли благодарный отклик впоследствии. Когда подвижник в начале ХХ века почил, люди стали ходить на его могилу, и всегда к этому месту была проложена тропка. |
| Святитель Амфилохий Иконийский Жизнь Основным источником сведений о жизни святителя Амфилохия является его переписка со свв. Василием Великим , Григорием Богословом и Григорием Нисским . Св. Амфилохий родился в Диокесарии Капиадокийской между 340 и 345 гг., учился у Ливания в Антиохии и затем около 364 г. стал адвокатом в Константинополе. Около 370 г. он удалился из византийской столицы в свой родной город и проводил уединенную жизнь. Св. Амфилохий был другом всех трех Великих каппадокийцев, которые переписывались с ним, и, вероятно, родственником одного из них – Григория Богослова . Св. Василий посвятил ему свое сочинение «О Святом Духе». В 374 г. св. Амфилохий, но рекомендации Василия Великого , был назначен епископом Иконии и первым митрополитом Ликаонийской провинции. Св. Амфилохий отказывался от хиротонии и согласился лишь из послушания Василию, который писал ему вскоре после рукоположения: «Благословен Бог, Который в каждом роде избирает благоугодных Ему!.. Он и тебя, который бежал, как сам говоришь, не от нас, но от звания, через нас ожидаемого, уловил ныне неизбежными сетями благодати... Не сетуй на тяжесть, превышающую силы. Если бы самому тебе надлежало нести это бремя, то, конечно, оно не только тяжело, но даже невыносимо. А если Господь несет его с тобою, то возверзи на Господа печаль твою ( Пс.54:23 )» (Письмо 155). Прежний учитель св. Амфилохия Ливаний также прислал ему письмо, в котором поздравлял с хиротонией. Св. Амфилохий ревностно принялся за исправление нравов во вверенной ему епархии, советуясь во всем со своим старшим другом св. Василием Великим . Ответом на его вопросы к Василию Великому являются канонические послания последнего. Св. Амфилохий управлял епархией весьма успешно, всюду восстановив порядок и каноническую дисциплину. Своими сочинениями он укреплял православную веру, опровергая арианскую ересь. Один случай из его борьбы с арианством рассказан историками Созоменом (Церк. история 7, 6) и 6л. Феодоритом (Церк. история 5, 16). Св. Амфилохий просил императора Феодосия запретить арианам богослужебные собрания в черте города, но император не согласился. Тогда св. Амфилохий пришел к императору на аудиенцию и, оказав ему соответствующую почесть, демонстративно не поздоровался с его сыном, только что возведенным в достоинство августа. Феодосий разгневался. Св. Амфилохий сказал ему: «Видишь, царь, как тяжело тебе сносить бесчестие сына и как ты негодуешь на тех, кто не оказывает ему чести. Поверь же, что и Бог всяческих гнушается произносящими хулу на Его Единородного Сына и ненавидит их». Император, услышав это, тотчас издал необходимый указ. |
| святитель Григорий Богослов, архиепископ Константинопольский Содержание 1. К Василию Великому (5) В неисполнение своего обещания жить вместе со св. Василием извиняется необходимостью услуживать родителям и предлагает способ — примирить требования обещания и долга (358 г.) Признаюсь, изменил я обещанию жить и философствовать вместе с тобой, как дал слово еще в Афинах, во время тамошней дружбы и тамошнего слияния сердец (ибо не могу найти более приличного выражения). Но изменил не добровольно, а потому, что один закон превозмог над другим, закон, повелевающий прислуживать родителям, над законом товарищества и взаимной привычки. Впрочем и в этом не изменю совершенно, если ты будешь согласен на то же самое. Иногда я буду у тебя, а иногда ты сам соблаговоли навещать меня, чтобы все было у нас общее, и права дружбы остались равночестными. Так можно мне будет и родителей не оскорблять, и быть вместе с тобой. 2. К нему же (6) Поскольку св. Василий шутливо писал о стужах и ненастье в Тиверине, местопребывании св. Григория, то с подобной шуткой отзывается о самом св. Василии и месте его жительства — Кесарии. Несносно мне, что ты, великий нелюбитель грязи, привыкший ходить на пальцах и попирать гладкие мостовые, человек парящий, выспренный, уносимый со стрелой Авариса, упрекаешь меня Тиверином, здешними стужами и ненастьями, и хотя ты сам каппадокиянин, однако же избегаешь того, что в Каппадокии. Разве мы обижаем вас тем, что вы бледнеете, с трудом переводите дыхание, и солнцем пользуетесь в меру, а мы тучнеем, пресыщаемся и не заключаем себя в тесные пределы? Но последнее принадлежит вам. Вы роскошествуете, вы обогащаетесь, у вас бывают базары. Не хвалю этого. А потому или перестань укорять меня за грязь, ибо не ты построил город, и не я сделал ненастья, или и я тебе вместо грязи укажу на трактирщиков и на все, что бывает в городах дурного. 3. К нему же (7) Посетив св. Василия в его понтийской пустыне, шутливо описывает ее (после 360 года). Смейся, черни все наше или в шутку, или и в правду; не в том дело, будь только весел, упивайся своею ученостью и наслаждайся моею дружбой. А для меня, если что от тебя, что бы оно ни было, и каково бы ни было, все приятно. И если только понимаю тебя, мне кажется, что и над здешним смеешься не для того, чтоб осмеять, но для того, чтобы меня привлечь к себе, как и реки для того преграждают, чтоб заставить их течь иначе. Ты и всегда поступаешь так со мной. |
|
|
