| В тот период Сербия еще не имела своей церковной организации. Сербы состояли в римской, греческой и охридской юрисдикциях . Относительно иерархической зависимости сербского (Рашского) епископа «наши сведения, —пишет исследователь исторического прошлого Сербии, Болгарии и Румынии профессор Е. Голубинский, — не вполне достаточны. В правление болгарского царя Самуила (1014), нет сомнения в том, что по причине тогдашней государственной зависимости Сербии от Болгарии, он состоял под властью болгарского Архиепископа. После покорения Сербии греками... епископ перешел из-под власти болгарского Архиепископа под власть Патриарха Константинопольского... После завоевания в 1019 году Болгарии император Василий Болгаробойца предоставил было болгарскому Архиепископу право отыскивать в свое владение, вместе с другими отошедшими от него в продолжение войны епархиями, и епархию Рашскую, но удалось ли это Архиепископу, остается неизвестным... В правление Стефана Немани и Стефана Первовенчанного, действительно, как будто он, а не Патриарх Константинопольский, был признаваем сербами за своего высшего церковного начальника» (проф. Е. Голубинский. Краткий очерк истории Православных Церквей Болгарской, Сербской и Румынской или Молдо-Валашской. М., 1871. С. 449). В XIII веке папа Римский старается усилить свою власть в Сербии. Но сербский монах святой Савва, брат князя Стефана Первовенчанного, отправился в Никею и осведомил «Никейского» — Константинопольского — Патриарха о тяжелом положении сербского христианства, находившегося под угрозой римского влияния (нужно сказать, что в 1204 году под ударом крестоносцев пала Византийская империя, а в Никее было основано греческое Никейское царство, просуществовавшее до 1261 года, когда снова была восстановлена Византийская империя). «Никейский» Патриарх Мануил I (1215 —1222) учел тяжелое положение христианства в Сербии и в 1219 году рукоположил святого Савву (1219 —1233, 1236) в сан Архиепископа, признав одновременно Сербскую Православную Церковь автокефальной . Примечательно, что святой Савва по своему глубокому смирению стремился уклониться от первосвятительства. Направляясь в Никею, он взял с собой несколько своих учеников в надежде, что кто-нибудь из них будет поставлен на Сербскую кафедру. Но Патриарх Мануил увидел, что достойнейшим кандидатом на этот высокий пост является сам святой Савва, и охотно исполнил просьбу князя Стефана Первовенчанного. |
| Голгофский крест над окном барабана кафоликона. X в. О., основанный как центр груз. духовности и культуры, называли великой (великолепной) лаврой (Ath. Iver. georg. 1. Fol. 213v; Ath. Iver. georg. 3. Fol. 141-141v; Ath. Iver. georg. 9. Fol. 377 v; Описание груз. рукописей. 1986. Т. 1. С. 29, 47; Рукописное наследие. 2018. С. 220, 225). В надписи над окном вост. апсиды кафоликона упомянуты современники строительства кафоликона священники Михаил и Иоанн - предположительно настоятель и руководитель книжников О.; в колофонах рукописей Ath. Iver. georg. 3 и Ath. Iver. georg. 9 упомянут настоятель О. «святой» Савва (кон. 70-х гг. X в.). После кончины Давида III (1001) его владения, в т. ч. О., Отхтаэклесиа и Пархали , перешли под власть Византии. В груз. 8-строчной надписи под окном средней арки юж. рукава кафоликона (утрачена) было указано, что при настоятелях Григории и Давиде кафоликон на средства визант. императоров Василия II Болгаробойцы и Константина VIII был покрыт кровлей; также там упомянуты Григол (возможно, руководитель строительством О.) и каменщик Иесе. Такаишвили датирует это событие 1022-1025 гг. Василий II также упомянут в надписи над юж. входом. В 1036 г. по заказу патрикия Джоджика (груз. сановник на службе Византии) интерьер храма был расписан: дата росписи и портрет ктитора сохранялись на вост. стене алтаря ( Такаишвили. 1952. С. 63-64; Джобадзе. 2007. С. 162-163). Особенное культурно-историческое значение имеет фреска со сценой бракосочетания царя Грузии Баграта IV с визант. царевной Еленой в храме Бана (рядом с Баной изображен кафоликон Отхтаэклесиа) ( Thierry. 1986. P. 135-153), свидетельствующая о возвращении мон-ря Грузии. Пограничные территории, на которых находился О., неск. раз захватывали сельджуки и затем отвоевывали груз. цари (напр., в кон. XI в.- св. Давид IV Строитель (1089-1125)). В нач. XIII в. Хахули, О. и Бана были окончательно возвращены в состав Грузии (Летопись времен царя Лаши Георгия. 1955. С. 368; То же. 2008. С. 215). В центральной части южного рукава храма сохранилась 2-строчная ктиторская надпись покровительствовавшего О. царя Грузии прп. Дамиана-Димитрия (1124-1156) ( Схиртладзе. 1993. С. 97-99). О мон-ре заботились и местные феодалы: в надписи в юж. рукаве сказано, что некие Свимеон, Варнама (sic!) и Ткома Гедаонисдзе (по др. источникам неизвестны) 2 раза в год обязывались снабжать братию О. вином и пшеницей (Там же. С. 99-102). Особое значение для О. имело приобретение статуса ставропигиального мон-ря (не позже нач. XIII в.) ( Силогава. 2006. С. 62). Ок. 1516 г. атабаги (князья) Джакели, владевшие Юго-Зап. Грузией с кон. XIII в., подтвердили права Мцхетского Католикосата на О., Пархали и Вардзию (ПГП. 1970. Т. 3. С. 242-244; Корпус груз. ист. док-тов. 2016. Т. 4. С. 56). |
| Еще более ярко выражено отношение прп. Симеона Нового Богослова к царям и сильным мира сего в длинном отрывке из пятого «Огласительного слова», описывающем Страшный Суд. Христос обращается там к «царям и властителям и военачальникам» 4 со следующими словами (после того как Он привел им в пример Давида и других праведных древности): «Почему вы не были подражателями ему (Давиду) и подобным ему? Или, может быть, вы считали себя более славными и богатыми, чем он, и потому не захотели смириться (пред Богом)? Жалкие и несчастные, вы, будучи тленными и смертными, захотели стать единодержцами и миродержцами (μονοкρτορες кα кοσμοкρτορες). И если только находился кто-нибудь в другой стране, не желающий вам подчиняться, вы превозносились над ним, как над вашим ничтожным рабом, и не выносили его неподчинения, хотя и он был таким же, как и вы, рабом Божиим, и у вас не было никакого преимущества пред ним. А Мне, вашему Творцу и Владыке, вы не хотели подчиниться... Разве вы не слыхали, как Я говорил: «Желающий в вас быть первым да будет самым последним, рабом и служителем всех»? Как вы не боялись... впасть в гордость от этой пустой славы и стать преступниками этой Моей заповеди... Но вы презрели Мои заповеди, как будто это были заповеди одного из отверженных и слабых» 5 . В основном эти строки имеют чисто религиозный характер. «Цари» обвиняются в нарушении заповедей Господних, в гордости и властолюбии, в восстании на Бога, в нежелании смириться пред Ним. «Смертные и тленные», они стремятся стать едиными властителями вселенной и угнетают других людей, подобных им созданий Божиих. Более того, весь строй земного царства, основанный на гордости и насилии, противопоставляется Царству Божиему, основанному на смирении и служении. Но в этих общих христианских суждениях можно усматривать критику (тоже христианскую) конкретных явлений современной Симеону исторической действительности. Так, выражениями μονοκρτορες и κοσμοκρτορες (единодержцы и миродержцы) характеризуются две основные социально-политические тенденции царей Македонской династии, императора Василия II Болгаробойцы, современника прп. |
| Как соотносится данная датировка с реальным историческим контекстом? Склонной к монофизитству Армении, пред лицом арабской, а затем турецкой опасности волей-неволей пришлось подчиниться Византии в X в. – первой половине XI в. Армянский исследователь Х. М. Бартикян приписывает «новые» замыслы о подчинении Армении основателю Македонской династии императору Василию I (2-я пол. IX в.), который ради этого будто бы и затеял войну с еретиками-павликианами 15 . Вне зависимости от степени правдоподобности данной гипотезы наиболее важные этапы распространения византийского влияния в Армении в средневизантийский период – это взятие у арабов Феодосиополя-Карина (949 г.), поход императора Uoahha I Цимисхия (969–976 г.) против арабов через Армению, и, наконец, присоединение при Василии II Болгаробойце Тайка (1000 г.) и Васпарухана (1021 г.) 16 . В начале 1022 г. в Трапезунде армянский католикос Петрос I Гетадарц (1019–1036, 1038–1047) вручил императору Василию II послания царя Великой Армении Ованеса Симватия, в котором император объявлялся его наследником 17 . Завоевание Ани (1046 г.) и Карса (1064 г.) – последние штрихи в покорении Армении и Грузии 18 . В результате более тесного соприкосновения с Византией Армения в течение X–XΙ в. оказалась вовлеченной в богословские споры 19 , которые достигли особого напряжения во второй половине XI в. В несколько тенденциозной «Хронографии» монаха Матфея из Эдессы (Урхаэци; XI–XII в.) описываются дискуссии, проходившие в Константинополе и, как правило, заканчивавшиеся поражением греков. Так, «армянский вардапед [Лев] в присутствии императора [Иоанна Цимисхия] беседовал со всеми мудрецами из ромеев, явив себя непобедимым в споре с греческими учителями(…)» 20 . Через несколько десятилетий император Василий II пригласил вардапеда Самуила в царский дворец для проведения диспута с «греческими учителями» по поводу времени празднования Пасхи, который также закончился полной победой Самуила 21 . После полной интеграции Армении в состав Византии при Константине X Дуке был проведен диспут сначала с вардапедом Иаковом Карафнеци, который «представил много возражений относительно различных пунктов ромейской веры, однако в вопросе о двух природах Христа он немного склонился к позиции ромеев» 22 , а затем с бывшим армянским царем Гагиком II Багратидом (Багратуни) (1043–1044), изложившим свои богословские воззрения в виде пространного «Исповедания» или «Грамоты веры» 23 . |
| Константин VII Порфирогенит («Багрянородный») (сын Льва VI) (913–959, соправитель с 908) Зоя I Карвонопсина («Черноокая») (жена Льва VI) (914–919) Роман I Лакапин (тесть Константина VII) (920–945, кесарь в 919) Христофор (сын Романа I) (921–931) Стефан (сын Романа I) (924–945) Константин (сын Романа I) (924–945) Роман II (сын Константина VII) (959–963, соправитель с 945) Феофано (жена Романа II) (март-август 963) Никифор II Фока (узурпатор) (963–969) Иоанн I Цимисхий (узурпатор) (969–976) Василий II Булгароктон («Болгаробойца») (сын Романа II) (963–1025, соправитель с 960) Константин VIII (брат Василия II) (963–1028, соправитель с 962) Роман III Аргир (муж Зои, дочери Константина VIII) (1028–1034) Михаил IV Пафлагон («Пафлагонянин») (второй муж Зои) (1034–1041) Михаил V Калафат («Конопатчик») (сын сестры Михаила IV) (1041–1042) Зоя II и Феодора Порфирогениты (дочери Константина VIII) (1042) Константин IX Мономах (третий муж Зои) (1042–1055) Феодора Порфирогенита (вновь) (1055–1056, соправительница с 1042) Михаил VI Стратиотик («Старик») (1056–1057) Исаак I Комнин (узурпатор) (1057–1059) Династия Дук Константин X Дука (1059–1067) Евдокия Макремволитиса (вдова Константина Х) (1067/1068 и 1071) Роман IV Диоген (второй супруг Евдокии) (1068–1071) Михаил VII Дука Парапинак («За пинакий») (сын Евдокии и Константина Х) (1071–1078, соправитель с 1060) Никифор III Вотаниат (узурпатор) (1078–1081) Династия Комнинов Алексей I Комнин (племянник Исаака I) (1081–1118) Иоанн II Калоян («Прекрасный») Комнин (сын Алексея I) (1118–1143) Мануил I Комнин (сын Uoahha II ) (1143–1180) Алексей II Комнин (сын Мануила I) (1180–1183) Андроник I Комнин (двоюродный брат Мануила I, узурпатор) (1183–1185) Династия Ангелов Исаак II Ангел (узурпатор) (1185–1195, 1203–1204) Алексей III Ангел (брат Исаака II, узурпатор) (1195–1203) Алексей IV Ангел (сын Исаака II) (1203–1204) Алексей V Дука Мурзуфл («Насупленный») (узурпатор) (1204) Императоры Латинской империи в Константинополе Фламандский дом Балдуин I Фландрский (1204–1205, умер в 1206?) |
| Любимым героем, своего рода идеалом правителя и полководца, был для Геометра император Никифор Фока, которому поэт посвятил несколько похвальных сочинений. Тяжёлым ударом для него стало коварное убийство Никифора и захват трона Иоанном Цимисхием, после недолгого правления которого к власти пришёл следующий император – Василий Болгаробойца. Борьба за власть и несправедливость, царящая в мире, привели Иоанна к разочарованию в существующем порядке вещей. Он удаляется от мира, становится монахом и, продолжая сочинять, теперь обращается в своих стихах к иным темам и иным – христианским – идеалам. Меняются и герои Иоанна, теперь это подвижники, святые, Пресвятая Богородица. К этому периоду творчества Кириота относятся гимны, посвящённые Приснодеве Марии, большое произведение аскетического характера «Рай», поэтическое переложение библейских песен, и, наконец, самое большое из надписанных его именем сочинений – поэма о святом великомученике Пантелеимоне. Название этого произведения в разных рукописях различно. В двух парижских манускриптах и основанных на них изданиях Мореля и Миня сочинение в честь св. Пантелеимона озаглавлено как «похвала». Однако, как замечает в своей статье, посвящённой этому произведению, K. Demoen, поэма по своим художественным и композиционным особенностям не соответствует распространённому в Византии жанру энкомия (хвалебного слова или песни), поэтому это название следует считать ошибочным. Гораздо более адекватным, хотя и не вполне точным, мне кажется заголовок афонской рукописи, в которой сочинение названо «Переложением в ямбах мученичества святого великомученика Пантелеимона». Однако поэма описывает не только мучения, но и предысторию обращения, и само обращение ко Христу юноши Пантолеона, который затем, мужественно претерпев все страдания и обратив своей стойкостью и чудесами многих язычников, был увенчан Богом и получил свыше новое имя Пантелеимон. Описание мученического подвига Пантолеона в собственном смысле занимает последнюю треть сочинения, начиная с 737 стиха. |
| Молодой Владимир предавался бурной чувственной жизни, хотя далеко не был таким сластолюбцем, каким его иногда изображают. Он «пас свою землю правдою, мужеством и разумом», как добрый и рачительный хозяин, при необходимости расширял и оборонял ее пределы силой оружия, а возвращаясь из похода, устраивал для дружины и для всего Киева щедрые и веселые пиры. Но Господь готовил ему иное поприще. Где умножается грех, там, — по слову Апостола, — преизобилует благодать. «И прииде на него посещение Вышнего, призре на него Всемилостиве око Благого Бога, и воссияла мысль в сердце его, да разумеет суету идольского прельщения, да взыщет Единого Бога, сотворившего все видимое и невидимое». Дело принятия Крещения облегчалось для него внешними обстоятельствами. Византийскую империю сотрясали удары мятежных полководцев Варды Склира и Варды Фоки, каждый из которых уже примеривал царскую корону. В трудных условиях императоры, братья-соправители Василий Болгаробойца и Константин, обратились за помощью к Владимиру. События развивались быстро. В августе 987 года Варда Фока провозгласил себя императором и двинулся на Константинополь, осенью того же года послы императора Василия были в Киеве. «И истощились богатства его (Василия), и побудила его нужда вступить в переписку с царем Руссов. Они были его врагами, но он просил у них помощи, — пишет о событиях 980-х годов один из арабских хронистов. — И царь Руссов согласился на это, и просил свойства с ним». В награду за военную помощь Владимир просил руки сестры императоров Анны, что было для византийцев неслыханной дерзостью. Принцессы крови никогда не выходили замуж за «варварских» государей, даже христиан. В свое время руки той же Анны домогался для своего сына император Оттон Великий, и ему было отказано, но сейчас Константинополь вынужден был согласиться. Был заключен договор, согласно которому Владимир должен был послать в помощь императорам шесть тысяч варягов, принять святое Крещение и при этом условии получить руку царевны Анны. Так в борьбе человеческих устремлений воля Божия определила вхождение Руси в благодатное лоно Церкви Вселенской. Великий князь Владимир принимает Крещение и направляет в Византию военную подмогу. С помощью русских мятеж был разгромлен, а Варда Фока убит. Но греки, обрадованные неожиданным избавлением, не торопятся выполнить свою часть уговора. |
| Они не сомневались, что тело это должно в конечном итоге объять весь православный мир или, точнее, весь мир, который сделается православным, и Вселенский император со Вселенским Патриархом в конце концов займут подобающие им места правителей христиан во всем мире. Как человек создан по образу и подобию Божию, так и царство человека на земле было создано по образу Царства Небесного. Как Бог правит на небесах и на земле, так и император, созданный по Его образу, должен править своим царством и исполнять Его заповеди. Да, мир и все, существующее в нем, были отравлены грехом, но Христос, искупивший человека, искупил и Империю. Конечно, Царство Божие недостижимо в этом мире. Но если Империя может быть его прообразом, если император с его министрами и советниками могут быть изображением ( μιμισις ) Бога с Его ангелами, архангелами и святыми, то и жизнь на земле может сделаться наилучшей подготовкой к подлинной реальности — жизни на небесах [ 5 ] . Следовательно, правителей других стран и народов даже невозможно сравнивать в их достоинствах и правах с Императором-Самодержцем, “пекущимся о внешнем строительстве Церкви и всей вселенной”. “Император в совете Божием предопределен, чтобы управлять миром”, — писал Леонтий Византийский [ 6 ] . Ромеи не понимали и не могли принять чужого суверенитета. Если и существовали какие-нибудь народы, не признающие власти императора, то это было лишь потому, что Империя еще не успела распространиться на них. Принятие варварского народа в Церковь автоматически являлось его принятием в Империю. Если же, по практическим обстоятельствам, ей не удавалось распространить свою власть на территорию этого народа, то это виделось как временное попущение Божие для испытания или наказания Его людей. На самом деле правители варваров были для ромеев не более, чем местными князьками, чья воля в области церковных дел должна во всем подчиняться священной воле святого самодержца — по выражению Евсевия, “епископа для внешних”. Византийцы были последовательны до конца в том взгляде на роль императора, который сложился в их идеологической системе. Вместе с тем совершенно невозможно отрицать имевший место в последние века существования Империи перманентный кризис, выражавшийся в постоянном углублении пропасти между мифом и реальностью. Идея Вселенской империи, сочетавшейся со Вселенской Церковью, была мифом уже во времена Константина и Юстиниана, но такие правители, как тот же Юстиниан, Иоанн Цимисхий или Василий II Болгаробойца, обладали достаточной властью и престижем, чтобы вполне убедительно (по крайней мере, в потенции) обосновать свои претензии. После 1071 г, когда отборная византийская армия была разгромлена при Манцикерте вторгшимися в Малую Азию турками, эта потенциальность была серьезно подорвана. А в 1204 г. одержал победу соперничающий миф вселенскости, выдвигаемый римской кафедрой, доказав таким образом, что более соответствует как духу времени, так и восторжествовавшей тенденции исторического развития вообще [ 7 ] . |
| При царе Василии Болгаробойце влияние Византии в Южной Италии было так значительно, что катепан Боиоян был в состоянии предпринять военную экспедицию по Адриатическому морю в славянские земли и возвратился из похода со знатными пленниками из Хорватии, которых отправил в Константинополь. В апреле 1025 г. снаряжена была экспедиция в Сицилию под предводительством евнуха Ореста, который должен был вместе с катепаном внести войну на остров Сицилию. Смерть царя расстроила предприятие, в котором должен был принять участие и сам Василий, и евнух Орест не оказался в состоянии исполнить предстоявшей ему задачи. Когда Орест потерпел в Сицилии поражение, правительство Константина VIII отозвало его, равно как и катепана Боиояна, назначив на пост катепана Христофора, и уже в 1029 г. Роман Аргир послал на место Христофора своего родственника патрикия Пофа, при котором произошли в Южной Италии чрезвычайно важные по своим ближайшим последствиям события. Граф Теано Пандульф и неаполитанский герцог Сергий, оба принадлежавшие к сторонникам Византии, подверглись нападениям со стороны герцога Капуи и искали себе союзников против сильного соседа. В это именно время впервые упоминаются норманны в качестве отряда военных людей, с которыми Сергий вступил в соглашение и пригласил их для этого в свое княжество. Райнульф, один из пяти братьев, которые пришли на зов Мели в 1017 г. и приняли участие в его войне с греками, вступил в союз с Сергием, женился на его сестре и в приданое за ней получил на севере Неаполитанской области небольшую местность Lavoro. В 1030 г. здесь построено было укрепление Аверса, которое было окружено рвом и стенами и из которого Райнульф постепенно завладел окрестной плодородной областью, составившей колыбель будущего графства. Постройка Аверсы составляет факт первостепенной важности в истории южноитальянских норманнов. Она отмечает заключение периода от 1016 до 1030 г., когда первые авантюристы, пришедши в Италию и не имея еще собственных владений, предлагали свои услуги то лангобардским князьям Капуи, Неаполя и Салерно, то настоятелю Монтекассинского монастыря, имевшему владельческие права над обширными землями, то, наконец, византийскому катепану. |
| Разумеется, мы не оспариваем важность и действенность византийской аскетики – она выявила и осмыслила очень важный для христианина момент личного устроения души. Но приходится констатировать, целый пласт общественных грехов выпал из внимания византийского богословия. А это означает, что мамонизм в таком случае и не мог мыслиться как общественный феномен. И действительно, в рамках монашеской аскетики вся страшная опасность мамонизма сводилась к личному греху сребролюбия, греху для монаха нетерпимому, но не самому тяжелому (гордыня куда страшнее). II. Но было бы неверно утверждать, что в Византии совсем отсутствовали общественные науки. Греки ценили свое государство и поэтому там довольно активно развивалась политология. И в этой области они достигли значительных успехов, создав мудрую теорию «симфонии» церкви и государства. Но вот на совершенствование социального строя и церковь и государство оказали незначительное влияние. Но все по порядку. Прежде всего византийцы никакими «византийцами» себя не называли (хотя для краткости мы будем продолжать это делать). Название «Византия» – это новодел европейских историков XVI-XVII вв. Сами же жители называли свою страну Ромейской империей, а себя – ромеями, т.е. римлянами, наследниками великой Римской империи. И действительно Рим оказал на государственное устройство ромеев огромное влияние. Это тоже была империя, которой правил император (василевс). И управлялась она законами, которые были в большинстве своем скопированы с законов Римской империи. Но Рим был с экономической точки зрения государством мамонистским. Хотя с точки зрения общепринятой классификации Рим был государством рабовладельческим, но для нас и рабовладение, и феодализм, и капитализм являются мамонистскими формациями – это, так сказать, шаги мамоны по завоеванию мира. Византия, без сомнения, тоже была мамонистским государством, унаследовавшим от Рима социальный строй и экономически и юридически. Мамона правил в Византии во все периоды ее существования – с IV по XV век. И его иго очень сильно давило на трудовой народ, на крестьян и ремесленников. Но нельзя сказать, что государство это сильно беспокоило. Его задачей было выбить побольше налогов из населения и придумать новые поборы (как сейчас). Хотя иногда василевсы применяли свою власть (например, Роман Лакапин, 934 г. или Василий II Болгаробойца 996 г.), но в основном для того, чтобы ограничить диктат местных феодалов («динатов») и перенаправить поток налогов в центр. |
|
|
