| В 44-ом году царь иудейский Ирод Агриппа для угождения народу велел предать смерти ап. Иакова Зеведеева . Он велел схватить и ап. Петра, но ангел Божий вывел того из темницы. В 45 г. Варнава и Савл, пребывавшие некоторое время в Иерусалиме, по возвращении в Антиохию, вследствие особого откровения учителям антиохийским, были отправлены на проповедь Евангелия. Прежде всего, они посетили Кипр, где обратили римского проконсула Сергия Павла в г. Пафосе. " С этого времени, — пишет еп. Арсений, — Савл именуется в св. Писании Павлом, хотя не сказано, почему последовала перемена имени " . Проповедовали они потом в Малой Азии и основали в некоторых городах Церкви. После трёх лет проповедничества они вернулись в Антиохию. В 48 г., по преданию, сохранившемуся в Церковной Истории Евсевия, последовало успение Богоматери (еп. Арсений). Апостольский собор в Иерусалиме " По возвращении ап. Павла в Антиохию пришли туда некоторые христиане из иудеев и начали учить христиан, обратившихся из язычников: " если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись " . По этому поводу произошло разногласие и немалое состязание с ними у Павла и Варнавы. Возник трудный вопрос, грозивший разделением Церкви: нужно ли христианам соблюдать обрядовый закон Моисеев? Для разрешения его антиохийские христиане обратились к апостолам и пресвитерам в Иерусалиме, а они, по заповеди Спасителя (Матф. 18:17), собрались вместе для рассмотрения этого дела. После предварительного рассуждения ап. Петр сказал, что его первого Бог избрал для проповеди язычникам и, " очистив сердца их верой, даровал им Св. Духа, как и нам. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы? " Варнава и Павел, со своей стороны, рассказали, какие знамения и чудеса Бог сотворил через них среди язычников. В заключение говорил святой ап. Иаков, и слова его как бы выразили решение (резолюцию) собора. Апостольский собор освободил христиан от соблюдения обрядового закона Моисеева и внушил им ревностно заботиться об исполнении нравственного закона, сущность которого была выражена в следующих словах: " не делать другим того, чего сами себе не желаете " . Решение собора было изложено письменно, запечатлено словами: " изволися Духу Святому и нам " и послано с доверенными лицами (Силой и Иудой, имевшими дар пророчества) в Антиохию. |
| В день сошествия Святого Духа на апостолов, когда после речи ап. Петра слушатели спрашивали: что же им делать? Ап. Петр сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов, – и получите дар Святого Духа ( Деян. 2:37–38 ). Там же, в книге Деяний, записаны отдельные случаи крещения, совершенного апостолами. Так, ап. Петр крестил Корнилия (гл.10), ап. Павел – Лидию и домашних ее (гл. 16), стража темничного с домом его. Значение таинства. – Таинственная благодатная сторона крещения указана уже в приведенных местах Священного Писания: крещение есть «новое рождение;» оно совершается для спасения людей ( Мрк. 16:16 ). Кроме того, раскрывая благодатное значение крещения, апостолы в своих посланиях указывают, что мы в нем «омываемся, очищаемся, оправдываемся,» что в крещении умираем для греха, чтобы ходить в обновленной жизни, «спогребаемся Христу» – и воскресаем в Нем. Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив баней водной, посредством слова (крещение с произнесением установленных слов, Ефес. 5:25–26 ). Омылись... освятились... оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего ( 1Кор. 6:11 ). Погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни ( Рим. 5:4 ). Крещение названо баней пакибытия ( Тит. 3:5 ). Что касается стороны субъективной, относящейся к душевному настроению самого крещаемого, то ее указывает ап. Петр, называя крещение «обещанием Богу доброй совести» ( 1Петр. 3:21 ). Через крещение вместе с тем происходит присоединение к Церкви. Способ совершения таинства. – Сравнение крещения с баней водной или гробом указывают, что это таинство должно совершаться посредством погружения. Само греческое слово babtizo значит «погружаю.» О крещении евнуха Филиппом читаем в кн. Деяний: «сошли оба в воду, Филипп и евнух, и крестил его. Когда же они вышли из воды, Дух Святой сошел на евнуха» (гл. 8:38). В виде исключения Церковь признает христианский мученический подвиг некрещеных как «крещение кровью.» Крещение обливанием признается Церковью, но не одобряется, как не каноническое. Погружение в воду бывает троекратное с произнесением слов: крещается раб Божий во имя Отца и Сына и Святого Духа, согласно заповеди, данной Самим Христом ( Матф. 28:19 ). Так оно и совершалось в древней Церкви. Об этом упоминает уже послание ап. Варнавы, а Тертуллиан прямо замечает, что «образ крещения предписан,» указывая на слова Спасителя о крещении, и свидетельствует о троекратном погружении, а также отмечает одну частность – требование от крещаемого отречения от сатаны и ангелов его и затем исповедание веры. |
| В Иерусалиме Петр, с присущей ему властью, говорит первым среди собравшихся. Он выступает в защиту Павла и Варнавы: «…мужи братия! Вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня, чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали (Деян. 15:7). Петр имел в виду случай с Корнилием – сотником и его семьей, которых он окрестил после полученного откровения и сошествия на них Святого Духа (Деян.10). После речи Петра все споры утихли: Павел и Варнава рассказали о том, «какие знамения и чудеса сотворил Бог через них среди язычников» (Деян.15:12). Иаков, брат Господень, который стал главой Иерусалимской общины после ухода Петра (Деян.12:17), произнес заключительные слова: «Посему, я полагаю не затруднять обращающихся к Богу из язычников» (Деян.15:19). Таков был ответ, достаточно осторожный, на поставленный вопрос; этот ответ, тем не менее, подразумевал, что отныне обрезание и вообще исполнение закона Моисея больше не являлись необходимыми для того, чтобы принимать язычников в лоно Церкви. Вместе с тем, обрезание в иудейской среде сохранялось. Сам апостол Павел вначале второго путешествия, сразу после Апостольского Собора, счел необходимым обрезать юного Тимофея, мать которого была еврейкой, «ради Иудеев, находившихся в тех местах» (Деян.16:3). И все же поведение Павла в иудейской диаспоре по- прежнему вызывало серьезное беспокойство в иудеохристианских кругах Иудеи. Когда апостол в последний раз приехал в Иерусалим, Иаков его предупреждал: «А о тебе наслышались они, что ты всех Иудеев, живущих между язычниками, учишь отступлению от Моисея, говоря, чтобы они не обрезывали детей своих и не поступали по обычаям» (Деян.21:21). Что касается тех иудеев, которые не приняли христианство , то они считали Павла предателем Закона, а это было самым страшным преступлением и жестоко преследовали его во всех городах, через которые он проезжал (Деян.15:5; 17:13; 18:6; 20:3; 20:19; 21:21 и др.). Апостольские постановления содержали следующее предписание относительно агап и евхаристических собраний, объединявших обрезанных христиан иудейского происхождения и христиан из необрезанных язычников: «…написать им, читаем мы в продолжение речи Иакова, чтобы они воздержались от оскверненного идолами, от блуда, удавленины и крови» (Деян.15:20). Вероятно, это был тот минимум благопристойности, который требовался от садившихся за общую трапезу, а именно за общую евхаристическую трапезу, предваряемую в ту эпоху агапой. Данное предписание повторяется в послании, которое Сила и Иуда должны были передать братьям в Антиохии (Деян.15:22–35). |
| В конце концов, св. Иаков предложил компромиссный вариант: еврейские христиане останутся при отеческих устоях, а прочих ограничить минимальными правилами. — Полагаю, — сказал, поднявшись, Иаков, — не затруднять обращающихся к Богу из язычников, а написать им, чтобы они воздерживались от осквернения идолами, от блуда, удавленины и крови (Деян 15: 19 — 20). Это был, в сущности, вполне традиционный выход из положения. Подобные упрощенные заповеди назывались Ноевыми, и издавна считалось, что, соблюдая их, уверовавший иноплеменник может быть спасен. Таким образом, Брат Господень, а с ним весь «собор» положили начало первой национальной Церкви, в данном случае — израильской. Этот шаг заключал в себе как большие перспективы, так и немалый риск. Плодотворной была готовность Церкви учитывать религиозные и культурные особенности просвещаемых ею народов, но одновременно возникала угроза самозамыкания общин. Правда, пока существовала империя, эта опасность была незначительной: в пределах державы все народы сплачивала единая греко–римская культура. Однако позднее угроза возросла. Большинство церковных расколов, порой принимавших обличие ересей, выражало центробежные тенденции поместных церквей. Вероятно, апостолы, предчувствуя опасность разделений, предложили узаконить обычай, который бы стал залогом церковного единства. «Узнавши о благодати, данной мне, — вспоминал потом ап. Павел, — Иаков и Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им — к обрезанным, только чтобы мы помнили нищих, что и старался я исполнять в точности» (Гал 2: 9 — 10). Попечение о нуждах матери–Церкви, особенно о ее членах, избравших добровольную нищету, стало актом, закрепившим связи между ней и новыми общинами. Было составлено послание, которое Павлу и Варнаве поручили отвезти в Антиохию. В иерусалимской встрече лично для Павла оказалось важным то, что столпы открыто и перед всеми признали его право благовестника народов. «Подать руку общения» — означало в древности заключить договор; тем самым статус Тарсянина и Варнавы был утвержден и одобрен, роли распределены. Иаков оставался главой иерусалимских христиан, Кифа и сын Зеведеев продолжали свою проповедь среди иудеев, а Павел с Варнавой направлялись на обращение язычников. «Апостол народов» |
| В связи с этим стоит позднейшее сообщение (в похвальном слове Апостолу Варнаве Кипрского монаха Александра – не раньше VI века), что Варнава был учеником Гамалиила и имел соучеником Савла. Спустя некоторое время, когда в Иерусалиме получено было известие о распространении Христианства между Антиохийскими язычниками, Варнава, по поручению Апостолов, отправился в Антиохию. В виду необычайного успеха миссии ( Деян. 11:21–24 ) Варнава пошел в Тарс, разыскал там Савла и пригласил его в Антиохию в качестве сотрудника: «целый год собирались они в Церкви и учили не малое число людей; и ученики в Антиохии в первый раз стали называться христианами» (11:25–26). После путешествия в Иерусалим Варнава и Савл, по повелению Святого Духа, Антиохийскою Церковью были отделены на Апостольское служение ( Деян. 11:30; 12:25; 13:2–4 ) и, вместе с племянником Варнавы – Иоанном Марком, отправились в великое благовестническое путешествие (около 45 года). Во время этого путешествия Варнава в повествовании Дееписателя (13–14 главы) отступает на задний план и именно с того момента, когда он начинает именовать Савла Павлом (13:9): собственно Павел является проповедником-миссионером, почему в Листре называли Варнаву Зевесом, а Павла – Ермием, так как он начальствовал в слове (14:12). Возвратившись в Антиохию, Павел и Варнава собрали Церковь и поведали, как Бог отверз дверь веры язычникам. «И пребывали там не малое время с учениками» (14:28). Когда в Антиохии пришедшими из Иудеи был возбужден вопрос об обязательности закона Моисеева для христиан, обращенных из язычества, Павел и Варнава сначала в Антиохии, а потом и в Иерусалиме – на Апостольском Соборе – выступили на защиту христианской свободы ( Деян. 15:2 далее). Но когда в Антиохии же Апостол Петр неожиданно стал «таиться и устраняться, опасаясь обрезанных», то даже Варнава был увлечен лицемерием Петра и последовавших за ним христиан из иудеев, в чем все были обличены Апостолом Павлом ( Гал 2:11 далее). По истечении некоторого времени Павел пригласил Варнаву посетить братьев, которым они проповедовали слово Господне. Варнава хотел взять с собою Иооанна Марка, но Павел не согласился на это, напомнив, что во время первого путешествия он из Пергии возвратился в Иерусалим и не пошел с ними на дело, на которое они были посланы. «Отсюда произошло огорчение, так что они разлучились друг с другом, и Варнава, взяв Марка, отплыл в Кипр, а Павел, избрав себе Силу, отправился, быв поручен братией благодати Божией» (15:36–40), во Второе великое благовестническое путешествие. |
| В сие-то время в Антиохийской Церкви между верующими из Иудеев и Еллинов возник известный спор об обрезании и о прочих обрядах закона Моисеева, коих необходимость внушали некоторые выходцы Иудейские, утверждавшие, что, если язычники, по вступлении в Христианство , не обрежутся, то не могут получить спасение: на что Еллнны не соглашались. Когда же у Павла и Варнавы произошло разногласие с Иудеями и немалый спор: то положено было, чтобы Варнава, и Павел, и некоторые из Иудеев отправились по сему делу в Иерусалим к Апостолам и Старцам, и предложили им на разрешение вопрос об обрезании. Посланные, проходя через Финикию и Самарию, рассказывали об обращении язычников, и тем производили во всех братьях великую радость. По прибытии в Иерусалим, они также возвестили все, что Бог сотворил с ними, и как отверз дверь веры язычникам. Потом Апостолы, созвавши в Иерусалиме Собор, определили свое мнение по предложенному им вопросу и отпустили, с Варнавой и Павлом, Иуду и Силу – в Антиохию, с письмом, в котором писали, что язычникам уверовавшим нет нужды возлагать на себя другого какого-либо бремени, т.е., из обрядового закона Моисеева, кроме сих необходимых обязанностей – удерживаться от идоложертвенного, от крови, удавленины и блуда. Вместе с тем, отправляя Варнаву и Павла в Антиохию, Собор Иерусалимский выхвалял их, как верных слуг Божиих, предавших души свои за имя Господа нашего Иисуса Христа ( Деян.15:1–30 ). После того, как Варнава и Павел принесенным ими от Иерусалимского Собора посланием утешили и успокоили Антиохийских Христиан, спустя несколько времени Павел предложил Варнаве пойти опять посетить братьев по всем городам, в которых они проповедовали слово Господне, и посмотреть, как они живут. Варнава изъявил свое согласие; но, поскольку непременно хотел взять с собою родственника своего Иоанна Марка, между тем, как Павел не хотел сего; то между ними, по премудрому, впрочем, смотрению Божию, т. е., для лучшего и большего успеха проповеди 42 , произошло разделение, и Варнава, взяв с собою Марка, отплыл в Кипр, а Павел, избравши Силу, посетил Сирию и Киликию, утверждая Церкви ( Деян.15:36–41 ). |
| Вместе с ними отправился и Иоанн, прозванный Марком, сродник Варнавин, но время вскоре покажет, что он был еще неспособен разделять с Павлом труды апостольства. Кто, глядя на этих бедных, бесславных путников, мог подумать, что они вскоре ниспровергнут всех идолов, пред коими, после некоторых неудачных опытов противоборства, с благоговением преклонилась витийственная мудрость философов Греции и Рима, что они среди развращеннейших городов Азии и Европы, где нечестие было уполномочено законом, где был самый престол сатаны, из их же развращенных граждан образуют в течение нескольких лет совершеннейшие общества людей, каковых самые Платоны могли только желать, не имея надежды увидеть на самом деле? Но где творится дело Божие, там все становится возможным. Бог положил буйством проповеди спасти мир, и проповедь Павла должна была произвести чудеса. Будучи посланы Духом Святым, путешественники не имели и другого руководителя в пути, кроме Него. Сначала прибыли они в Селевкию, приморский город, лежащий против острова Кипра. «Оттуда отплыли в Кипр» – отечество Варнавы (ср. Деян. 13:4, 4:36 ). Это последнее обстоятельство и, может быть, слух, что на Кипре находились уже некоторые из христиан, были причиною того, что этот многолюдный остров первый удостоился услышать благовестие. Огласив саламинские 20 синагоги именем Иисуса Христа, проповедники прошли потом весь остров до города Пафа, славившегося своим служением Венере 21 . Здесь чудодейственная сила Божия открылась (насколько известно) в первый раз в Павле. Тамошний проконсул Сергий Павел, которого автор Деяний называет «мужем разумным, …пожелал услышать слово Божие». Однако некий иудеянин, именем Вариисус, который выдавал себя за волшебника и пользовался доверием проконсула, всемерно «старался отвратить» его «от веры». Но Павел, исполнившись Святаго Духа, устремил на него взор и сказал: «О, исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын диавола, враг всякой правды! перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних? И ныне вот, рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени» ( Деян. 13, 7–12 ). |
| Всякий, серьезно принимающий Святое Писание Израиля, имел все основания – ссылаясь на Бога – ненавидеть своих врагов. Поэтому, Иисус Христос противопоставил такому, для многих верующих иудеев нормативному и библейски вполне оправданному образу Бога Свой образ Бога. Это образ такого Бога, о безграничной доброте Которого однозначно возвещает творение: «А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного; ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» ( Мф. 5:44–45 ). Для Иисуса Христа нормативно не то, что было вчера, не то, что возвещали от имени Бога пророки вчера, но то, что делает Бог всегда и в настоящее время. А сегодня Бог просто благ. Именно в этом Его совершенство ( Мф. 5:48 ). К этой простой доброте и призываются ученики Иисуса Христа, если они действительно желают стать сынами их Отца Небесного. Именно в этом состоит «лучшая праведность». И только тот, кто к ней готов, может уже здесь на земле жить в Царствии Небесном, то есть в совершенном общении с Богом. А) С одной стороны, уже в ранней Церкви наставления Иисуса Христа понимаются как некий новый закон. Так Послание Варнавы (2. 6) говорит о «новом законе Господа нашего Иисуса Христа». Древние христианские богословы, прежде всего св. Ириней и св. Иустин, формулируют содержание этого нового закона, встраивая требования Иисуса Христа в нравственно-религиозные заповеди Ветхого Завета. Согласно их мнению, Иисус Христос лишил силы только народные обычаи и культовые законы Ветхого Завета, которые с самого начала были определены только для Израиля (Иуст. Диал. 44. 2; Ирин. Пр. ерес. IV 14–15; 25. 1). И напротив, Он утверждал те нравственно-религиозные заповеди, которые были справедливы и действенны уже до Синайского законодательства. Это универсально значимые заповеди, ибо они согласны тому, что праведно и благо по природе (Иуст. |
| Выражение Апостола: «может быть» свидетельствует собой ясно и о необыкновенной силе произнесенного суда Апостольского над Симоном-волхвом; но с другой стороны, это же выражение Апостола свидетельствует о том, что окончательный и безусловно решительный суд о человеке все-таки принадлежит Господу. О другом волхве – Елиме известно, что он «противился» Апостолам Павлу и Варнаве, «стараясь отвратить проконсула от веры» в Иисуса Христа. «Но Савл, он же и Павел, исполнившись Духа Святаго и устремив на него взор, сказал: о, исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын диавола, враг всякой правды! перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних? И ныне вот, рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени. И вдруг напал на него мрак и тьма, и он, обращаясь туда и сюда, искал вожатого» ( Деян.13:8–11 ). Из слов Апостольского суда видно, что Елима проповеди Апостолов Павла и Варнавы противопоставлял некое слово проповеди от себя, «совращая с прямых путей Господних», и можно догадываться, что Апостолам – посланникам Божиим – он противопоставил себя в качестве высшего авторитета, посланника небес и якобы близкого Богу Его вестника, так как сам проконсул Сергий, державший при себе Елиму, держал его при себе ради именно просвещения себя в вере, а не ради чего-либо другого, ибо известно, что после этого события с волхвом он обратился к вере во Христа ( Деян.13:12 ). К волхвам – Симону и Елиме, относительно нравственно-духовного состояния души, по справедливости должны быть причислены упоминаемые в книге деяний Апостольских Анания и Сапфира. Правда, они были из числа «братий»; но весь их духовно-нравственный образ скорее подходил к Симону-волхву, чем к образу истинного члена Церкви: членство свое в Церкви они для каких-либо сторонних целей, как якобы особенно ревностнейшие из христиан, думали утвердить на наглом и преступном обмане, и истинное расположение их душ в этом обмане открылось во всей презренной своей наготе. А потому и суд Апостольский к ним был также чрезвычаен и необыкновенен, как и суд к волхвам – Симону и Елиме и, нужно полагать, таковой суд постиг их за ту нравственную язву лжи и обмана, обращающую веру Христову в орудие сторонних мирских и низких целей, которую они вносили собою в самые недра Церкви. |
| Глава 4. Апостольский собор и возвращение в Антиохию Мы переходим к рассказу об Апостольском Соборе – событии, имевшем решающее значение для дальнейшего развития церковной миссии. Апостольский Собор узаконил тот способ принятия в Церковь язычников, который на практике уже применялся апостолами, но на него требовалась общецерковная санкция. Одновременно он сделал решающий шаг в сторону освобождения Церкви от влияния иудаизма, отказа от иудейских обычаев и становления христианства как самостоятельной, вселенской религии, не привязанной к тому или иному этносу, той или иной территории. Для восстановления хода событий мы должны обратиться к двум источникам: 15-й главе книги Деяний и 2-й главе Послания к Галатам. Как мы уже говорили, в отношении второго источника в науке существует разногласие: одни ученые полагают, что в нем описывается посещение Иерусалима во время голода, другие – что речь в нем идет о путешествии на Апостольский Собор. В настоящей главе мы сможем подтвердить вторую точку зрения при помощи сопоставления двух рассказов, выявляя то, что между ними общего, и то, чем они отличаются. 1. Апостольский собор: свидетельство Луки Созыв Собора Согласно книге Деяний, причиной созыва Собора в Иерусалиме стали серьезные разногласия между христианами, обращенными из иудаизма, и лидерами антиохийской общины, где в течение долгого времени велась миссионерская работа среди язычников. Ареной споров сначала стала Антиохия, затем они перекинулись в Иерусалим, а Павлу и Варнаве пришлось поехать туда, чтобы принять участие в дебатах: Некоторые, пришедшие из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись. Когда же произошло разногласие и немалое состязание у Павла и Варнавы с ними, то положили Павлу u Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим. Итак, быв провожены церковью, они проходили Финикию и Самарию, рассказывая об обращении язычников, и производили радость великую во всех братиях. По прибытии же в Иерусалим они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами, и возвестили все, что Бог сотворил с ними и как отверз дверь веры язычникам. Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев. Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела ( Деян. 15:1–6 ). |
|
|
