| Нас очень занимает вопрос – в каком смысле и на каком основании г. Самуилов именует Урсакия и Валента «несомненно талантливыми», – но все попытки уяснить себе вопрос остались безуспешны. Впрочем, можно полагать, что представления автора о талантливости не сходятся с обыкновенными представлениями на этот счет. В этом удостоверяет нас следующее: на стр. 11 и 12 своей книги автор говорит: «первая замечательная битва между войсками (императора Констанция и узурпатора Магненция) произошла 28-го сентября 351-го года близь Мурсы, где епископом был Валент (наш Валент). Во время битвы Констанций удалился в загородную церковь на молитву. Валент воспользовался этим случаем. Заранее поставив цепь вестников, извещавших его о ходе битвы, в момент поражения Магненция, Валент первый объявил императору о счастливом исходе битвы. На вопрос изумленного Констанция: от кого он узнал это, Валент смело отвечал, что ангел открыл ему эту радостную весть. Император поверил и с тех пор обыкновенно говорил, что он обязан победой не силе войска, а заслугам Валента. Эта победа – продолжает автор – имела важное значение для последующей истории арианства. Талантливый представитель омийства приобрел сильное влияние на Констанция». Всякий другой писатель, рассказав вышеизложенный исторический факт, без сомнения назвал бы Валента мошенником, но наш автор, – вместо столь уместного здесь эпитета – мошенник, – считает себя в праве употребить эпитет «талантливый». – Автор берет под свою защиту Урсакия и Валента и в том случае, когда они руководятся известным правилом: цель оправдывает средства. Что мы ни чуть не преувеличиваем, это открывается из следующих слов автора на стр. 4: «Келлинг отрицает у них (Урсакия и Валента) религиозные убеждения. Вывод неправилен, – заявляет автор, – потому что, временными уступками Констанцию, они достигали главной своей цели. Благодаря уступкам, они не теряли влияния на Констанция и чрез него доставили омийству победу (sic!) над остальными группами арианства». – Рассуждение золотое. |
| 44 Это – против Цана, который пишет: тщетно требовали они [отцы Медиоланского собора 345 г.] от евсевианских епископов, равно как (auch) от Урсакия и Валента, которые тоже прибыли на собор (welche erschienen waren), недвусмысленного осуждения на арианство (eine unumwundene Verurteilung des Arianismus)... На втором Медиоланском соборе 347 г. Урсакия и Валента опять приняли в общение». Думает ли Цан (и Гарнак), что уже собору 345 г. Урсакий и Валент подавали cboй libellus? Эmo – х; хотя ответить нужно, кажется, да. 45 Гефеле, Мёллер и Самуилов согласны в том, что уже на соборе Медиоланском I. 345 г. Урсакий и Валент сделали попытку примириться с церковью [разумеется, в словах ux «per priorem libellum» (см. пр. 36, ε) усматривают указание на такой давний шаг их, хотя consmam,был yжe libellus prior, u хотя св. Иларий (пр. 36, σγ) ставит их обращение в связь только с великим собором, не с медиоланским I.]; но тогда их попытка не удалась [об этой неудаче, однако нет ни малейшего упоминания в исторических памятниках хотя в поводах – упрекнуть Урсакия и Валента, этих «turbatores ecclesiarum» (Hil. fr. 8, 2i, этою неудачею не было недостатка, в особенности на аримийском соборе]. Гефеле иСамуилов дают себе труд выяснить причину этой неудачи. Урсакий и Валент, – предполагает Гефеле, – вероятно (wohl) согласились в 345 г. анафематствовать арианство, но, как кажется (wie es scheint; все еще (doch noch) не хотели вступить в общение с Афанасием: они были ведь его личные противники (sie waren ja seine persönliche enger)· К этому взгляду глухо примкнул и Фаукс. – Но такой оборот дела мне представляется совсем неправдоподобным, а) Выражение «личные противники – довольно двусмысленно: Урсакий и Валент имели счастье или несчастие в конце августа 335 г. войти в состав шестичленной мареотской комиссии [Athan. apol. с. аг. п. 74. 72] производившей – в известном направлении – следствие по делу Афанасия в., вот и все: об их личных столкновениях с ним нигде нет речи, β) Нужно отдать ту справедливость этим придунайским епископам, что они хотели торжества арианства [что бы ни разуметь под этим названием] именно как догмата и старались посильно вредить Афанасию в., но во имя догматической цели. |
| Феодорита послание императоров Валентиниана, Грациана и Валента к асийским епископам, содержащее свидетельства о Иллирийском соборе, 221 а также послание узурпатора Максима (383–388) к Валентиниану II, в котором присутствуют сведения о церковно-политической ситуации в Иллирике в 80-е гг. IV в. 222 Кроме того, важное значение при изучении истории арианской смуты в Иллирике имеют и послания свт. Афанасия Александрийского (пасхальные послания, содержащие информацию об отношениях свт. Афанасия с Гауденцием Наисским, 223 а также послание к египтянам, в котором присутствует свидетельство о контактах Урсакия и Валента с Арием, 224 и послания к Руфиниану (после 362 г.) 225 и к коринфскому епископу Эпиктету, 226 свидетельствующие о никейской реакции против Ариминского собора), послание Протогена и Осия к папе Юлию об исповедании веры Сердикского собора, 227 покаянное послание Урсакия и Валента к папе Юлию и их же дружественное послание к свт. Афанасию, 228 послание Георгия Лаодикийского, содержащее свидетельства о сирмийском совещании 359 г., 229 послание Герминия Сирмийского, освещающее обстоятельства и причины его конфликта с Урсакием и Валентом, 230 послания папы Либерия к восточным епископам 231 и к Урсакию, Валенту и Герминию, 232 свидетельствующие о его «падении» и содержащие важные свидетельства по истории арианской смуты в 50-е гг. IV в., послание папы Дамаса к иллирийским епископам, призванное привлечь их к никейской вере, 233 письмо свт. Амвросия Медиоланского к епископу Констанцию, в котором присутствуют указания на приверженность значительной части населения Иллирика арианской ереси, 234 а также послание о деле иллирийского ересиарха Боноса, приписываемое свт. Амвросию или папе Сирицию. 235 Следует также отметить, что важнейшим источником по истории развития церковной организации и церковных конфликтов в Балкано-Дунайском регионе на рубеже IV и V вв. являются послания римских епископов Сириция (384–399), 236 Иннокентия I (401–417) 237 , Зосима (417–418), 238 Бонифация I (418–422) 239 и Целестина I (422–432), 240 обращенные к епископату балканских областей, а также персонально к архиепископам Фессалоники Анисию и Руфу и к епископу Салоны Эзихию. |
| 799 Однако все это было тщетным, и вскоре посланцы Селевкийского собора (ο χ Σελευχεας φιγμοι) подписались «под привезенным из Аримина символом» (τ διαχομισθεσ ξ Αριμνου γραφ). 800 В 360 г. по случаю освящения храма в Константинополе был созван новый собор, в котором участвовали акакиане, а также епископы из Вифинии и Фракии, в том числе готский епископ Ульфила. 801 На этом соборе была принята новая окончательная редакция четвертой сирмийской формулы. Отличительной особенностью этой редакции было запрещение использования в отношении Бога Сына и Бога Отца кроме термина «сущность» еще и термина «ипостась». 802 Кроме того, собор анафематствовал Аэция и «аномеев», а также лишил кафедры Василия Анкирского, которого обвиняли, между прочим, в том, что он якобы «возмутил сирмийский клир против Германия», клеветал против него, а также против Урсакия и Валента в письме к африканским епископам, и «был виновником несогласия и смятения у иллирийцев, италийцев и африканцев». 803 Василий был отправлен, по свидетельству Филосторгия, в ссылку в Иллирик ( " Iλλυριος). 804 В то же время примечательно и что Урсакий, Валент и Герминий отсутствовали на соборе, который обнародовал окончательную редакцию нового общецерковного символа. Ж. Цейллер считал возможным утверждать, что «богословское вероопределение, которое в 360 г. всякий христианин, верноподданный Констанция, должен был исповедовать, было вероопределением Урсакия, Валента и Герминия». Далее исследователь именует это вероопределение «иллирийским богословием». 805 Ж. Цейллер, вероятно, считал этот своеобразный вывод, присутствующий в конце главы о церковной истории Иллирика в промежутке между 343 и 361 гг., самоочевидным и вытекающим из всего предшествующего повествования, поэтому он даже не попытался подкрепить его какими-то аргументами. Однако, на наш взгляд, тезис Ж. Цейллера оказывается чрезвычайно уязвимым для критики, если не принимать априори получивший широкое распространение в научной литературе тезис о том, что Урсакий, Валент и Герминий были придворными епископами и духовными советниками императора, определявшими вектор его церковной политики. |
| Barnes M. R. The Fourth Century as Trinitarian Canon. Christian Origins: Theology, Rhetoric and Community. Ed. L. Ayres; G. Jones. L. N.Y. 1998. P. 58. 620 Bardy G. L’Occident en face de la crise arienne. Irénikon. 1939. Vol. 16. No 5. P. 393. См. также: Brato R. Martino e i suoi legami con la Pannonia cristiana. Cristianesimo nella storia. 2008. 29. P. 298–299. В. Келлинг предполагает, что Урсакий и Валент обучались у Ария не в Иллирике, а еще в Александрии (см. Kölling W.Geschichte der arianischen Häresie. Bd. II. Gütersloh, 1883. S. 262). 623 С. Дж. Холл трактует все исповедание веры западных епископов как своеобразное опровержение аргументов, выдвинутых Урсакием и Валентом против учения Маркелла Анкирского, однако подобного рода интерпретация может рассматриваться только как гипотеза, поскольку в тексте источника Урсакий и Валент упоминаются лишь один раз (см. Hall S. G. Op. cit. P. 173–184). Авторы текста обвиняют их в том, что они учили, что «Слово вместе с Духом было распято, убито, умерло, воскресло...» (Theodoret. Hist. eccl. II. 8. 37). Сложно сказать, также, что именно в этом утверждении вызывало осуждение западных отцов: отождествление Второго и Третьего Лиц Пресвятой Троицы, и тогда западные отцы ошибочно рассматривали Урсакия и Валента как скрытых савелиан (подобного мнения придерживаются Ж. Цейллер, В. Де Клерк и Л. В. Барнард), или же (как полагают М. Симонетти, В. А. Лёр, С. Дж. Холл и Р. П. К. Хэнсон) их учение о Воплощении, точнее так называемая Логос-саркс христология, характерная для александрийской школы, но мало распространенная на Западе (см.: Zeiller J. Les origines chrétiennes dans les province..P. 240; De Clercq V. Op. cit. P. 374; Barnard L. W. Op. cit. P. 88; Simonetti M. La crisi. P. 184; Löhr W. A. Die Entstehung. S. 22–23; Hall S. G. The Creed of Sardica. Studia Patristica. Vol. XIX. Leuven, 1989. P. 181; Hanson R. P. C. Op. cit. P. 303). Следует отметить, что трактовка рассматриваемой фразы как обвинения в савеллианстве или скорее даже бинитаризме совершенно не согласуется с характеристикой Урсакия и Валента как «змей, рожденных от арианского аспида» (Theodoret. |
| «В противоположность аномейству и омиусианам, отстаивавшим определённую позицию, – говорит он, – у омиев догматические интересы отступали на задний план. Эта партия состояла из людей, не ценивших глубокие догматические изыскания и в точных формулах видевших не приобретение для веры, а лишний повод к словопрениям. О епископах, стоявших во главе омиев, всей Церкви было известно, что они каждый раз меняли свои убеждения, как только изменялось наличное положение дел. Биография Урсакия и Валента нам известна; беспощадные противники никейцев, они после Сардикийского собора признали единосущие [но признали, нужно заметить, под давлением тяжёлых внешних обстоятельств; время после Сардикского собора и до смерти Константа было временем торжества защитников никейской веры, особенно на Западе, а Урсакий и Валент были епископы западные, из провинции Паннонии], но потом снова перебежали в антиникейский лагерь, заигрывали с аномейством [тут А.А.Спасский, кажется, имеет в виду издание 2-й сирмийской формулы; но так как эта формула сама по себе представляет документ только омийский, а о сношениях Урсакия и Валента с действительными аномеями, Аэтием и Евномием, нам ничего не известно, то едва ли можно говорить о заигрывании их с аномейством] и кончили омийством. Евдоксий был открытым [?] аномеем и покровителем Аэтия [покровителем Аэтия Евдоксий несомненно был, но открытым аномеем он не был], возмущавшим прямолинейностью своих воззрений всю Церковь . Ещё бесцветнее в догматическом отношении была личность третьего вождя омиев Акакия Кесарийского. Ученик и преемник первого церковного историка Евсевия Кесарийского , гордившийся знанием всех его сочинений, епископ влиятельнейшей Церкви на Востоке, изящный писатель, покровитель искусств и наук, Акакий, казалось, самой судьбой был приготовлен к великим делам в истории, но лживость нравственного характера и отсутствие убеждений сделали из него только образцового интригана, жертвовавшего всем ради минутного успеха. В Селевкии он защищал аномейство [?], в Константинополе [в 360 г.] стал омием, при Юлиане снова сделался аномеем [?], а при Иовиане признал единосущие». |
| После Сердикского собора Урсакий и Валент оказались, судя по всему, в своеобразной изоляции, поскольку большинство епископов Балкано-Дунайского региона поддержало на соборе свт. Афанасия и его сторонников. Кроме того, император Констанций под давлением брата, угрожавшего ему войной, изменил свое отношение к делу свт. Афанасия и вернул ему кафедру. 626 В результате в 347(8) г. Урсакий и Валент резко поменяли свой образ действий и стали проявлять стремление вступить в общение со сторонниками свят. Афанасия. Они приняли участие в Медиоланском соборе 347(8) г., на который доставили свое сочинение, содержащее анафемы против Ария и его сторонников. 627 Как указывает свт. Иларий Пиктавийский , «воспользовавшись этой возможностью, Урсакий и Валент приходят к епископу римского народа и умоляют, чтобы он позволил им вернуться в Церковь , и просят принять по снисхождению их в общение» (Quem opportunitatem nacti Ursacius et Valens, Romanae plebis episcopum adeunt, recipi se in Ecclesiam deprecantur, et in communionem per veniam admitti rogant). 628 Показательно, что Урсакий и Валент обращаются именно к Юлию, рассматривая его, очевидно, как главу западного епископата. 629 Из письма Урсакия и Валента к папе Юлию явствует, что они стремились использовать папу в качестве посредника, который мог бы способствовать их примирению со свт. Афанасием, поэтому они открыто признают, что клеветали на александрийского епископа: «Все, что до сих пор доходило до ваших ушей о его имени, есть ложь, порожденная нами и лишенная всякой силы» (Omnia antehac ad aures vestras pervenerunt de nomine praedicti, falsa a nobis esse insinuata atque omnibus viribus carere). 630 Далее Урсакий и Валент прямо выражают желание вступить со свт. Афанасием в общение: «Посему охотно желаем общения с упомянутым Афанасием, тем паче что Святость твоя, по присущей ей милости, соблаговолила даровать прощение нашему заблуждению» (Ideo nos libentissime amplecti communionem praedicti Athanasii, maxime cum Sanctitas tua, pro insita sibi benevolentia errori nostro veniam fuerit dare dignata). Из письма Урсакия и Валента к свт. Афанасию, написанного уже из Аквилеи, становится известно, что им удалось вступить в общение с александрийским епископом: «Что мы действительно на твоей стороне и что имеем с тобой церковное общение, узнай из этого письма» (Sane habere nos locum tecum et communionem ecclesiasticam his litteris scito). 631 |
| XCVIII. АКАКИЙ 322 , которого называли одноглазым, поскольку он одним глазом ничего не видел, был епископом Кесарии в Палестине. Он написал семнадцать книг толкований на книгу «Екклезиаст», шесть исследований о разных предметах и, кроме того, много различных трактатов. Он до такой степени прославился при императоре Констанции, что на место Либерия в Риме поставил епископом Феликса 323 . XCIX. СЕРАПИОН, епископ Тмуиса 324 , своими прекрасными дарованиями заслуживший прозвание Схоластика, искренний друг Антония монаха. Он написал прекрасную книгу «Против манихеев», книгу «О названиях псалмов», полезные послания к разным лицам. При принципсе Констанции прославился как исповедник. С. ИЛАРИЙ 325 , епископ города Пиктавов в Аквитании, был сослан по инициативе партии Сатурнина, епископа Арелата, решением Битерренского собора 326 во Фригию. Он составил двенадцать книг «Против ариан», книгу «О соборах», написанную им к епископам Галлии, и толкования на псалмы: первый, второй, от пятьдесят первого до шестьдесят второго и от сто восемнадцатого до последнего. В этом творении он, воспроизводя тексты Оригена , добавил также и некоторые свои. Есть также и другие его творения: небольшая книга «К Констанцию», которую он подал ему в Константинополь еще при его жизни, книга «Против Констанция», которую он написал после его смерти, книга «Против Валента и Урсакия», содержащая в себе историю Ариминского и Селевкского соборов 327 , книга «К префекту Саллюстию 328 , или Против Диоскора», книга песнопений и обрядов, употребляемых при совершении таинств, толкования на Евангелие Матфея, трактат на книгу Иова, который он перевел с греческого текста Оригена по смыслу, превосходная книга «Против Авксентия» 329 и несколько посланий к разным лицам. Некоторые говорят, что он написал толкование и на книгу «Песнь Песней», но нам это творение неизвестно. Он скончался в Пиктавии, в правление Валентиниана и Валента. CI. ВИКТОРИН 330 , родом из Африки, при принципсе Констанции в Риме учил риториков. В глубокой старости он уверовал во Христа, написал против Ария книги, но из-за правил диалектики очень темные, которые понятны только ученым, и толкования на апостольские послания. |
| Приложив к своему письму грамоту царя, Василий просил областных епископов внимательно рассудить и об избираемом ими месте немедленно известить его. Но все они, как обыкновенно бывает в подобных случаях, избирали не одно и то же место. Поэтому Василий отправился к царю, жившему тогда в Сирмии, и нашел там, кроме других епископов, прибывших по собственным нуждам, также Марка аретузского и Георгия, назначенного управлять александрийскою Церковию, которые положили уже составить Собор в Селевкии исаврийской. Того же хотели и сообщники Валента, находившиеся равным образом в Сирмии. Покровительствуя ереси аномеев, последние старались склонить бывших при дворе епископов к подписанию заготовленного ими изложения веры, в котором не находилось слова: существо. Но, между тем как приготовляемо было составление Собора, сообщники Евдоксия, Акакия, Урсакия и Валента рассуждали, что из всех епископов одни принимают исповедание никейское, другие – изложенное при освящении антиохийской церкви, и что оба эти исповедания имеют в себе слово: существо, и признают Сына подобным Отцу во всем. Следовательно, если все они соберутся вместе, то наверное осудят учение Аэция, которого сами держались и которое противоречило тому и другому исповеданию. Поэтому устроили они так, чтобы западные собрались в Аримине, а восточные – в Селевкии исаврийской 20 , в надежде, если можно, склонить на свою сторону оба Собора, действуя и там и здесь, – ибо легче убедить не многих, нежели всех; если же это и не удастся, то, по крайней мере, дать направление одному из них, чтобы проповедуемая ими ересь не была осуждена голосом всех епископов. В этом содействовали им – управитель царского двора, Евсевий евнух, друг и единомышленник Евдоксия, и многие из людей сильных, хотящих угодить Евсевию. Глава 17 О том, что сделано на Соборе ариминском. Убедившись, что собраться всем в одно место и для казны невыгодно – по причине издержек, и для епископов неудобно – по отдаленности пути, царь согласился разделить Собор на две части, и находившимся тогда в Аримине и Селевкии епископам написал, чтобы они наперед разрешили спорные вопросы касательно веры, а потом, на основании церковных законов, рассмотрели дела епископов, жаловавшихся на несправедливое низложение или изгнание их, в числе которых был также Кирилл иерусалимский , и обсудили обвинения, взнесенные на некоторых между ними; ибо епископы обвиняли друг друга, а Египтяне жаловались на алчность и несправедливости Георгия. |
| Эта партия состояла из людей, не ценивших глубокие догматические изыскания и в точных формулах, видевших не приобретение для веры, а лишний повод к словопрениям. О епископах, состоявших во главе омиев, всей церкви было известно, что они каждый раз меняли свои убеждения, как только изменялось наличное положение дел. Биография Урзакия и Валента нам известна; беспощадные противники никейцев, они после сардикийского собора признали единосущие» [но признали, нужно заметить, под давлением тяжёлых внешних обстоятельств: время после сердикского собора и до смерти Константа было временем торжества защитников никейской веры, особенно на западе, а Урсакий и Валентбыли епископы западные, из провинции Паннонии], «но потом снова перебежали в антиникейский лагерь, заигрывали с аномэйством» [тут А.А. Спасский, кажется, имеет в виду издание 2-й сирмийской формулы; но так как эта формула сама по себе представляет документ только омийский, а о сношениях Урсакия и Валента с действительными аномиями, Аетием и Евномием, нам ничего не известно, то едва ли можно говорить о заигрывании их с аномэйством] «и кончили омийством. Евдоксий был открыт [?] аномэем и покровителем Аэция» [покровителем Аетия Евдоксий, несомненно, был, но открытым аномием он не был], «возмущавшим прямолинейностью своих воозрений всю церковь . Ещё бесцветнее в догматическом отношении была личность третьего вождя омиев Акакия кесарийского. Ученик и преемник первого церковного историка Евсевия кесарийского , гордившийся знамением всех его сочинений, епископ влиятельнейшей церкви на Востоке, изящный писатель, покровитель искусств и наук, Акакий, казалось, самой судьбой был приготовлен к великим делам в истории, но лживость нравственного характера и отсутствие убеждений сделали из него только образцового интригана, жертвовавшего всем ради минут- —66— ного успеха. В Селевкии он защищал аномэйство [?], в Константинополе [в 360 г.] стал омием, при Юлиане снова сделался аномэем [?], а при Иовиане признал единосущие». [В действительности Акакий на в Селевкии, ни при Юлиане не был аномием. |
|
|
