| Да и сегодня на «рабочих» будничных богослужениях, особенно постовых, знакомые мне священники служат «по-гречески», не навешивая на себя лишнего и мешающего. И в конце нужно написать о самом главном, наверное. Конечно, богослужебная молитва определяется во многом обыденной жизнью молитвенников. Пастырский быт и обиход, как, впрочем, быт и обиход всех христиан – едва ли способствует, скорее активно противостоит вхождению в богослужение и богослужебному бытию, как уже было сказано. Богослужение способно переменить нашу обыденную жизнь, если мы со своей стороны будем содействовать этому процессу – пытаясь вернуться в быту к патриархальным основам (смейтесь, господа критики!) – не внешне напоказ, а внутренне. Соответствие обыденной жизни богослужебному бытию – залог успеха молитвы; впрочем, эта тема требует отдельного экскурса и не совсем соответствует тематике настоящей статьи. Итак, подведем некоторые итоги. Причина раскола – не в литургической реформе как таковой, литургические изменения происходили на Руси постоянно и ни у кого не вызывали смущения (как и филологические изменения в богослужебных текстах – т.н. общественная справа). Причина раскола – в характере литургической реформы. Дело не в новом переводе, а в том, что творцы реформы предложили, по сути, переход на новый литургический язык. И Средневековая Русь с ужасом отшатнулась от предлагаемого волапюка, как мы сейчас шарахаемся от литургических обновленческих экспериментов. Язык этот был воспринят лишь отчасти, и на настоящий момент мы имеем в разных местах раскиданные осколки дивного средневекового храма – храма богослужения, – которые поросли травой, и уже невозможно даже представить себе, что они когда-то составляли единое целое. Часы сломаны... Утеряны связи между этими осколками... Но каждый из осколков несет в себе печать целого – поэтому восстановление возможно. Это как бы «остатки древних фресок», которые кое-как замазаны и заклеены – бездарно, грубо, аляповато, дешевой и навязчиво-искусственной поталью барочно-постмодернистской церковной современности. Но разумная реставрация – в наших силах. Пришло время аккуратного и бережного собирания камней, чтобы нам с вами не пропасть на этом поле с осколками, не умереть от жажды рядом с затерянным родником... |
| В этой связи стоит, прежде всего, его удивительная литургичность, которой дышит все его творчество, которой пронизана вся его жизнь. Антон Владимирович с детства полюбил церковное богослужение; мальчиком он прислуживал в храме и в десятилетнем возрасте он был посвящен в стихарь своим епархиальным архиереем, епископом Иринеем Екатеринбургским (Орда) и принял звание чтеца. Красота церковная, конечно, питала его эстетически одаренную натуру, но основным для него в богослужении было созерцание раскрывавшихся в нем церковных догматов и домостроительственных тайн. В этом отношении Страстная Седмица и Пасха были для него верхом молитвенного переживания. Но он тоже любил и будничное богослужение и также питался им. Его часто можно было видеть в храме Сергиевского Подворья, стоящего на клиросе вместе со студентами, принимающего деятельное участие в церковном пении и чтении. Он, по собственному выражению, постоянно «пропагандировал» некоторые службы, как, напр., утреню Акафиста, совершаемую в субботу 5-ой седмицы Вел. Поста, службы замечательные по красоте и содержанию, но мало известные широкому церковному обществу. А своим слушателям в академии он и примером и словом неутомимо пытался внушить сколько то, что он красочно по-бурсацки называл иногда «дьячковской наукой», может открыть верующему сердцу и богословствующему уму. В этой связи стоит тоже и библеизм Антона Владимировича. Будучи, в основном, церковным историком, он, однако, был специалистом и по Свящ. Писанию, в частности по Свящ.Писанию Ветхого Завета. Его он любил как Слово Божие и старался в нем постичь и выявить Божественное откровение, содержащееся в нем для всех времен и эпох. Для этого он прибегал ко всей научной технике его исследования, связанной с филологией и историческим методом его изучения. К сожалению, очень мало известно широким кругам об Антоне Владимировиче, как экзегете Ветхого Завета. Сам он только смог напечатать только свою, в свое время нашумевшую, актовую речь о библейской критике, сказанную им 17-го февраля 1944 года. Но этим критицизмом далеко не исчерпывался библеизм Антона Владимировича. Он вникал в Писание и через богослужение и молитву, на основании буквы и общего духа текстов оправдывал правильность их истолкования в церковном предании. И потому, несмотря на всю свою ученую аппаратуру, это был истинный церковный, христианский, подлинно богословский библеизм, которым Антон Владимирович воспламенял сердца своих слушателей, попутно свидетельствуя о своем внутреннем горении. |
| В попразднство существует система рядовых песней, т.е. там из канона могут браться не только 3-я или 6-я, а и 1-я, 4-я, 5-я и проч. Для каждого дня попразднства своя песнь. Такая же система и в Триоди Цветной, когда каждая седмица – попразднство своей недели, там действуют рядовые песни (т.е. песни, выстроенные по порядку). Тропари на Блаженнах могут быть не на одну тему, а как бы составные. Скажем, в воскресный день будет назначено несколько тропарей из Октоиха и несколько из службы святому. Одни будут из Октоиха – специальные, вторые – из 6-й песни канона святому. Тропари на Блаженнах могут быть на 12, 10, 8, 6. В Ирмологии есть разметка, и в зависимости от того, сколько Устав вам указывает на сегодня спеть Блаженн, вы с нужной отметки начинаете. Написано: 12-й стих, значит, после этого стиха надо припевать тропари. Стих – тропарь, стих – тропарь. На самом деле такое исполнение третьего изобразительного антифона почти не встречается в приходском богослужении; это указание Устава очень мало где выполняют. В Московской Духовной Академии тропари поют, и довольно красиво, но, насколько помнится, меньше нужного числа. У нас на приходах если хотят, но не умеют их петь, тропари читают. Так что полное исполнение этой части службы очень трудно где-либо встретить. Последнее, что нам осталось рассмотреть, это вопрос о том, что такое «есть Блаженны» и «нет Блаженн». Блаженны бывают, конечно, на все праздники с красными знаками в месяцеслове и при шестеричном святом. В каком случае Блаженн нет? Их может не быть на службе без знака, но не обязательно. Бывает, что служба без знака, а тропари на Блаженнах есть. Можно сказать так: Блаженн нет на самой простой будничной службе, этого достаточно. В Типиконе вы открываете конкретное число – предположим, 24 сентября, – и видите описание вечерни, потом описание утрени, потом канон, ексапостиларий, стихиры, потом сказано так: на литургии на Блаженнах Октоиха 4 и от шестой песни канона на столько-то. Встречается слово «Блаженны» и указано, откуда их взять – значит, Блаженны есть. А если открыть другое число в месяцеслове – там описание вечерни, утреня, и кончается так: светилен Октоиха, и все – описание службы закончилось. Нет слова «Блаженны» и не сказано, откуда их брать – значит, их нет вовсе. Трудность только в том, что мы редко служим лишь по Типикону; мы служим русским святым, которые в Типиконе вынесены за число, их богослужение там не описано, и регенту бывает трудно решить, в какой день можно петь вседневные антифоны. Можно попробовать сказать так: когда Типикон в описании древней службы не называет Блаженны, и когда богослужение русскому святому совершается как святому без знака, на литургии следует петь вседневные антифоны (если это не суббота и не воскресенье). |
| Можно делать это с наибольшим удобством, как показал опыт, в воскресные дни после вечернего богослужения тут же, в храме, или же раз в неделю в будничный день в церковном доме, если таковой есть, или в каком-нибудь общественном собрании. Так или иначе, но такие катихизические собеседования безусловно необходимы. Нынешнее время вообще требует, чтобы и обычные проповеди с амвона по праздничным дням не были бы слишком трудны для понимания, а отличались бы возможно большей простотой и доступностью: нельзя же питать твердою пищею тех, кто способен принимать только млеко, а теперь таких большинство. Разумно ли будет говорить ученые и глубокие проповеди, удовлетворяя этим нужды ничтожного меньшинства, а большинство оставлять без духовного насыщения? Вот почему в наше время каждый пастырь-проповедник непременно должен быть хорошим катихизато-ром и этой катихизации посвящать возможно больше времени всюду и при всех обстоятельствах — и в храме и на дому, и во время богослужения и во внебогослужебные часы. Проповедь на современные темы (публицистическая) Наряду с омилией — словом, почерпающим свое содержание из идеи церковного года, и катихизическим поучением существует еще четвертый вид проповеди, который служит как бы восполнением их. Это так называемая проповедь публицистическая, которая берет своей исходной точкой запросы современности. Этот вид проповеди имеет то основное отличие от первых трех видов, что там коренным источником и исходной точкой служит Слово Божие и вера Церкви, а здесь исходной точкой являются те настроения, которые проповедник замечает в современной жизни, заблуждения, недостатки и пороки, которые он наблюдает в окружающей среде и против которых он направляет свое учительное слово. Законность и необходимость такой проповеди совершенно очевидна. Мало, если проповедник занимается только изъяснением Слова Божия и учения Церкви. Как мы раньше говорили, каждая проповедь должна иметь в виду духовные нужды слушателей. Плохо, если проповедник разглагольствует на кафедре сам по себе, о чем ему заблагорассудится, не вникая в духовные потребности слушателей. |
| Митрополит Иларион: Во-первых, я не замечаю никакого народного негодования. Во-вторых, я не совсем согласен с такой формулировкой, что храмы открыты для избранных. Храмы сейчас открыты для тех, чье участие является необходимым для совершения богослужений, в том числе для того, чтобы богослужения транслировались онлайн. По своему храму могу сказать, что если речь идет об обычной будничной службе, то для ее совершения достаточно одного священника, одного диакона и одного алтарника, одного чтеца и максимум четырех певчих; присутствуют также один человек с видеокамерой плюс сторож, который открывает и закрывает двери. Пожалуй, десять человек способны обеспечить совершение службы по будням. Если говорить о богослужении в субботу вечером или в воскресенье утром, то потребуется немного больше людей — может быть, пятнадцать-шестнадцать. Они должны находиться в храме для того, чтобы богослужения не остановились и чтобы эти богослужения можно было показывать онлайн. Я не думаю, что речь идет о какой-то привилегии. Эта «привилегия» сейчас, собственно, заключается в том, что каждый из участников таких богослужений рискует заразиться или стать переносчиком вируса. Тот факт, что уже заразились некоторые московские священники, как раз и говорит о том, что это очень рискованно — совершать богослужения, но мы продолжаем служить для того, чтобы не оставить людей без возможности участия в богослужении хотя бы в режиме удаленного доступа. Е. Грачева: В Москве были случаи, когда прихожан штрафовали на подходах к храму. Вы считаете эту меру — штрафы — оправданной? Митрополит Иларион: Думаю, что каждый должен заниматься своим делом: священники пускай совершают богослужения, певчие пускай поют в храме, свещницы пускай расставляют свечи, сторожа пускай открывают и закрывают храм, когда это необходимо. А полиция пускай занимается своим делом — отслеживает нарушителей режима самоизоляции. Я думаю, что мы не должны здесь препятствовать полиции исполнять свое дело. Еще раз хочу повторить, что сейчас наша общая задача — это сохранить как можно больше человеческих жизней, а для этого мы все должны мобилизоваться, забыть о каких-то своих предпочтениях, симпатиях и антипатиях, о своих привычках. Мы должны научиться жить в тех условиях, в которые мы сейчас поставлены, дабы защитить свои жизни и жизни своих близких. |
| Здесь И. записаны не отдельно, а внутри каждого гласа, среди других воскресных песнопений. Поскольку славянские нотированные Октоихи данного периода не сохранились, неизвестно, существовала ли аналогичная славянская будничная версия, однако в ее пользу говорит тот факт, что в ненотированных Октоихах И. записываются по гласам наряду с др. воскресными песнопениями. Помимо указанных рукописей И. встречаются в Минеях и Триодях в соответствующих службах. С распространением афонской версии Иерусалимского устава значение И. в богослужении приближается тому, к-рое оно имеет в совр. практике. Утрачиваются стихи псалма, к которым И. служили припевами, уменьшается количество текстов, стабилизируется их состав, утрачивается традиция праздничного мелизматического распевания большинства И. В итоге в наст. время И. чаще читается, нежели поется. В русской традиции И. был распет столповым знаменным распевом; как правило, это фиксировалось в наиболее полных Октоихах. Встречается также распев с ремаркой «большое знамя», содержащий мелизматические формулы (напр., в записи дробным знаменем: РГБ. Троиц. 429. Л. 212 об.- 213, 1613-1645 гг.). Известен авторский распев воскресных И. 8 гласов архим. Исаии (Лукошкова) († ок. 1621), выполненный им на основе большого распева усольской традиции (см.: Парфентьев, Парфентьева. 1993). Согласно старообрядческому Выговскому Уставу (Саратов, 1913), И. воскресный «поют на правом крылосе всегда по знамени без канарханья стоя». В поморском «Октае», как правило, И. фиксируется столповым знаменным распевом (но может и отсутствовать). В современном греческом богослужении воскресные И. могут исполняться согласно Анастасиматарию Петра Пелопоннесского (Βουκουρστι, 1820; в нотации Нового метода), где они изложены на все гласы кратким ирмологическим мелосом. На практике И. обычно читаются, за исключением И. Пасхи. В совр. изданиях богослужебных книг И. помещается в воскресных службах Октоиха на утрене (для исполнения после тропарей по непорочнах), а также в праздничных последованиях годового круга: в Недели св. |
| Названия изменяющихся молитвословий В зависимости от того или другого праздника, или дня памяти святого, за богослужением читаются те или другие отрывки из Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Эти чтения носят название по той книге, из которой заимствованы. Кроме того каждому данному празднику и прославляемому святому поются особые песнопения, которые носят нижеследующие названия: Тропарь τροπαριον (от греч. τροπος — нрав, образец или τροπαια — трофей, знак победы, или τρεπω — обращаю) песнь в кратких, но выразительных чертах изображающая событие праздника или жизнь святого, напр., «Рождество Твое, Христе Боже наш…» или «Правило веры и образ кротости…» Кондак (от греческого слова κονδακιον — нрав, или от κονδαξ — как его уменьшительное — «копье», но вероятнее производить его от κονδος — палочка, на которую наматывался свиток пергамента, или от «κονδακια» — свертки пергамента, исписанные с двух сторон) — краткое песнопение, которое, подобно тропарю изображает сущность празднуемого события или черты характера прославляемого святого. Разница между тропарем и кондаком, главным образом в месте, которое они занимают в богослужении. Тропари поются в конце вечерни, в начале и в конце утрени, а кондак всегда в середине утрени, сразу после 6-ой песни канона. Кроме того, тропарь изображает событие праздника по преимуществу с его внешней стороны, а кондак отмечает его внутреннюю сущность и значение. Наиболее известные кондаки «Дева днесь Пресущественнаго раждает…», «Взбранной Воеводе победительная…» Величание — песнь, содержащая прославление праздника или святого, которая поется за всенощным бдением или праздничной утреней перед иконой праздника или святого сначала священнослужителями среди храма, а потом несколько раз повторяется певцами на клиросах. Стихира (от греч. «στιχηρα» — многостишие) песнопение, состоящее из многих стихов, написанных одним размером стихосложения (по-гречески, ибо в славянском переводе стихотворный размер, конечно, утратился), имеющих перед собой большей частью стихи из Священного Писания, главным образом, из псалмов. В каждой из стихир содержится одна и та же главная мысль, которая разнообразно и весьма поэтично и художественно в живых образах и сравнениях раскрывается во всех стихирах. Стихир за каждым богослужением поется много, но они носят различные названия. Если стихиры поются после стихов псалма «Господи воззвах», то они называются «стихирами на Господи воззвах»; если стихиры поются после стихов псалма «Всякое дыхание да хвалит Господа», они называются «стихирами на хвалитех». В конце вечерни и в конце будничной утрени есть еще стихиры, которые называются «стихирами на стиховне». Кроме того имеются еще и литийныя стихиры, которые поются при выходе священнослужителей в притвор на литию. |
| Колокола в церковном Уставе и богослужебных книгах обозначаются словами: било, клепало, кампань, тяжкая, звоны. Некоторые из этих наименований сохранились в богослужебных книгах с того времени, когда колокола еще не были введены в употребление в христианской Церкви (до VIII века) и верные призывались к богослужению посредством деревянной или металлической доски, в которую ударяли (клепали) молотом или палкою. Эта доска и разумеется в Уставе под именами била, клепала, древа или просто под именем «великое». Ныне, когда доски заменены колоколами, сказанное в Уставе о биле, клепале, древе должно применять к колоколам. Собственно же колокола в Типиконе чаще всего обозначаются словами: 1) «кампан» (campana) – от названия римской провинции Кампании, где из ее меди были отлиты первые колокола; 2) «тяжкая» – от тяжких, сильных звуков колоколов; 3) «звоны» – от звучности колоколов. При церквах обыкновенно бывают несколько колоколов, и они различаются между собою своею величиною, силою звука. Не во всех храмах, но в очень многих различаются следующие колокола: 1) праздничный; 2) воскресный; 3) полиелейный; 4) простодневный, или будничный; 5) пятый, или малый, колокол. При этом бывает несколько маленьких (зазвонных) колоколов различной величины. Самый звон в колокола бывает неодинаков. Звон соответствует службе. Иной звон бывает при службе праздничной, иной – при будничной, иной – при великопостной, иной – при некоторой заупокойной службе. Главным образом различаются два рода звона: благовест и собственно звон . Благовестом называется тот звон, при котором ударяют в один колокол или и в несколько колоколов, но не во все вместе, а поочередно в каждый колокол, в последнем случае благовест называют «перезвоном» и «перебором» . Собственно, звоном называется тот звон, при котором ударяют в два и более колоколов вместе. Когда звон в несколько колоколов бывает в три приема, тогда он называется тризвоном , или трезвоном . Благовест в продолжение дня бывает три раза к общественному богослужению: к вечернему, утреннему и дневному. Ибо хотя в Православной Церкви считается девять вседневных служб общественного богослужения (вечерня, повечерие, полунощница, утреня, 1, 3 и 6 часы, литургия, 9 час), но в приходских церквах в большую часть года они совершаются по три вместе, а именно: |
| Колокольный звон Колокольный звон — важная часть храмового богослужения. Он оповещает о начале службы и приглашает верующих в храм. Звон колокола выражает праздничную торжественность важнейших мест богослужения. В великие и воскресные праздники он выражает духовную радость верующих. Церковный устав различает четыре вида звона: Колокольный звон бывает праздничным и будничным. Праздничный звон призывает к всенощному бдению и литургии. Он напоминает верующим о Божественной службе и призывает в храм к молитве: Благовествуйте со дня на день спасение Его (Бога нашего) (Пс 95, 2). Сначала звучат два удара в самый большой колокол — благовестник. После того как звук от второго удара затихнет, звонарь начинает совершать мерные удары. Во время благовеста он должен двенадцать раз прочитать 50-й псалом или один раз 118-й псалом (Непорочны). Потом начинается трезвон. К всенощной трезвон бывает в два приема, а к литургии — в три, то есть три раза с некоторыми промежутками во времени. Вновь колокольный звон во время литургии раздается в начале евхаристического канона — самой торжественной части службы. В алтаре в это время приносится Бескровная жертва. Совершается Таинство Тела и Крови Христовых. После возгласа: «Благодарим Господа!» — хор поет: «Достойно и праведно есть покланятися Отцу и Сыну и Святому Духу, Троице Единосущней и Нераздельней». Начинаются удары в благовестник. Звонарь должен сделать двенадцать ударов в праздничный колокол — по числу апостолов на Тайной Вечери Господней . Необходимо закончить звон к концу прочтения евхаристического канона — к возгласу: «Изрядно о Пресвятей, Пречистей, Преблагословенней, Славней Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии». В церковной практике звон совершается и по окончании всенощной и праздничной литургии, хотя Типикон это не устанавливает. Праздничный трезвон по окончании службы созвучен той радости, которая наполняет сердца верующих в день праздника. Ежедневно во всю Светлую (Пасхальную) седмицу полагается трезвон: от конца литургии до вечерни. Во время всех крестных ходов полагается трезвон. 7 августа 2017 г. Рейтинг: 6.2 Голосов: 1066 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 О Тайной Вечери см. на с. 303–305. (1 ф., с. 159-160) скрыть способы оплаты Мы в соцсетях Подпишитесь на нашу рассылку |
| В защиту мнения о замене церковнославянского богослужебного языка русским указывают на пример штундистов и других протестанствующих сектантов, у которых совершается чтение молитв и пение на русском языке, и оно-де многих привлекает к ним, так как чрез это каждый участвует непосредственно в молитвенном священнодействии. Нам кажется, едва ли достойно истинного православного христианина ссылаться на пример сектантов и увлекаться их обычаями. Едва ли удобно нам, обязанным охранять добрые предания отцов, идти тем путем, какой избрали отщепенцы, уклонившиеся от Церкви и ею отлученные, как утерявшие истинное сокровище веры и исказившие богослужебный чин. Но у них, говорят, есть нечто и хорошее; а хорошему, у кого бы оно ни замечалось, всегда подражать можно. Положим, так. Но хорошо ли то, что они оставили древние священные молитвословия и песнопения, составленные прославленными богомудрыми отцами и учителями Церкви, и заменили их своими скудными измышлениями, не могущими идти ни в какое сравнение с нашими молитвами и песнопениями, входящими в утвержденный чин богослужебный? Равноценно с этим и изменение богослужебного языка. Отвергнув церковнославянский язык при возношении своих молитвословий, они сняли священный покров с выражения своих религиозных чувств и облекли его в простую будничную одежду, чрез то произошло омирщение и понижение их богослужебного чина. И это едва ли может усиливать то благоговейное чувство, какое, по намерениям Церкви, должен производить чин богослужебный, совершаемый сообразно высокому и священному достоинству богослужебных действий. Пленяет, говорят, многих православных русский текст молитвословий и песнопений, слышимых и у сектантов. Мы не придаем этому русскому тексту сектантских молитвословий особенной притягательной силы. На людей, живущих в Церкви и пропитанных духом церковным, он, напротив, может производить обратное действие, низводя с высоты выражение священных чувств. И если иные, мало утвержденные в вере и обычаях отеческих, идут к сектантам, то русский язык их богослужения является в этом вовсе не главною приманкою, а действуют на них другие причины, более важные, среди которых русский язык богослужения не имеет существенного значения. |
|
|
