| С венцом император входит в Мутаторий, а выйдя оттуда, садится в кресло; тогда входят чины, падают на колени и целуют ноги императора… 122 Тогда препозит возглашает: «Повелите!» и все отвечают возгласом: «На долгие и благие времена!» и уходят. Этот обычай, как и другие празднества, установлен для любви и содружества. Следует знать, что поблизости от дворца Иерии, на равнине, т. е. на Ливадии, возводятся величественные и красивые своды. Магистры, препозиты, прокоснулы, патрикии, чиновники и остальные синклитики становятся прямо против виноградника, а позади них стоят разделенные на две партии димы вместе с димархами. А император в короткой тунике и расшитом золотом сагии приходит вместе с патриархом, облаченным в плащ и накидку, и когда они подходят к первому ряду виноградных лоз, где стоит мраморный стол с наполненными виноградом корзинами, – тогда приближаются и магистры, и патрикии, и синклитики, и две партии димотов вместе с Димархами. Когда распорядитель приносит бочонок с гроздьями, патриарх творит молитву и совершает церковный обряд. И после молитвы патриарх берет одну гроздь и дает ее императору. А император, в свою очередь, дает ее патриарху, и затем так же по порядку подходят старшие чины синклита – магистры, проконсулы, патрикии, чиновники и димархи и распорядитель, и каждому из них император дает по одной грозди. Когда же император дает гроздь первому магистру, из двух партий начинают возглашать первые голоса: «Цвет, созревший на поле познания господней мудрости, священное сословие славных патрикиев! Под нескончаемые песнопения да увенчаем мы главу, как бы жилище благоуханных мыслей, получив взамен сладкое наслаждение от них! А ты, среди всех бессмертный царь, благочестивый помазанник божий, силой твоего единодержавного величия в мире, даруй нам этот праздник не один раз!». Другая партия поет вторыми голосами: «Добродетель твоя подобна плодоносной грозди, пускает она отпрыски радости, от нее зреет под солнцем всякий плод! Она – полный бокал вина, в ликовании воспевает и празднует она вместе с писцами твоими и подчиненным тебе сословием патрикиев немеркнущий блеск единодержавного могущества твоего, как бы неиссякаемый кладезь животворной силы!». |
| Кондак 3 В скорбех мятемся, в суете и печали жития своего дни проводим. Но ты, о Благословенная, освети души наша Своим благовестием, наполни сердца наша смирением. Да приклоним главы наша, речем: " Се раби Господни, да будет нам по воли Твоей! " Тебе же, о Цвете Неувядаемый, и от Тебе рожденному всечасно поем: Аллилуиа. Икос 3 Во дни же тыя текла еси Мариам во град Иудов и вниде в дом Захариин, и целова Елисавет. И услыша Елисавет целование Мариино, и исполнися Елисавет Духа Свята, и возопи гласом велиим глаголя: " Откуда мне сие, да прииде Мати Господа Моего ко мне! " О, Пречистая Дево! Посети и нас, немощных и убогих, и вознеси воздыхания наша яко дым кадильный ко престолу Всевышняго, да от полноты благодарнаго сердца поем тебе сице: Радуйся, яко призре Господь на смирение рабы Своея; Радуйся, яко ублажат Тя вси роди. Радуйся, яко сотвори Ти величие Сильный; Радуйся, Источниче жизни и безсмертия. Радуйся, Мати Божия, Цвете Неувядаемый. Кондак 4 О, Цвете Неувядаемый! О, Красото благоуханная! Посети нас в скорбной земной юдоли нашей, умоли Сына Твоего, да сохранит нас от всякой беды и печали, гнева и воздыхания, да ниспошлет нам мир в сердца наша; да дарует нам, елико просим у Него, комуждо по своей потребе и покрыет нас Своею неисчерпаемою милостью. Мы же, чающе Твоего всесильнаго заступления, величаем душою нашего Господа и вопием Ему: Аллилуиа. Икос 4 Пастырем, стрегущим стражу нощную, Ангел Господень благо-вествова радость велию: яко родися Христос Господь во граде Давидове, Вифлееме, повит и в яслех положен. О, Пречистая Мати, рождшая Сына Твоего Первенца, приими от нас сицевая: Радуйся, Дево Богородице, яко Тобою возсия мирови Свет разума незаходимый; Радуйся, звездо, путь нам во тьме указующая. Радуйся, Заре, таинственнаго дне; Радуйся, душ наших возрождение. Радуйся, в скор-бех верное прибежище и скорая Помощнице; Радуйся, Лилия райская. Радуйся, Дево всепетая; Радуйся, Голубице кроткая, Милостиваго рождшая. Радуйся, Мати Божия, Цвете Неувядаемый. Кондак 5 Се грядет Царь мира: Се Жертва тайная совершается; Ангели поют на небесех: " Слава в вышних Богу! " Рождается Спаситель мира. Христос приходит - великая Божественная тайна. Бог явился во плоти, и мы недостойнии раби, отложив всякое житейское попечение, со Ангелы богославословим во страсе и радости, яко пастыри и яко волсви, поклоняемся Тебе, о, Богомати, и Твоему Божественному Сыну непрестанно зовем: Аллилуиа. |
| Все житие твое, Боголюбезне отче, Спасителю твоему и ближним посвящено бысть. Сердцем бо чистым заповедь Христову восприим, любве закон благодатный исполнил еси, в меру сил труждаяся на пользу братий твоих и выну прославляя Возлюбленнаго тобою Господа. Темже от Того прославление на небеси улучив, слышиши на земли блажащих тя похвалы сими: Радуйся, светлый образе братолюбия и смирения. Радуйся, благий наставниче трудолюбия и терпения. Радуйся, спасению ближних крепце поревновавый. Радуйся, похвалы от сих достойно приявый. Радуйся, Несторе, земли Русския первый летописателю. Кондак 9 Всякое наслаждение плотское возненавидел еси, преподобне отче Несторе, и житие иноческое возлюбил еси, темже и Господь возлюби тя, прослави и дарова нам, яко молитвенника усерднаго, выну поющаго Ему: Аллилуиа. Икос 9 Витий многословных паче краткими словесы твоими землю Отечества нашего прославил еси, мудре наставниче, от «Повести временных лет»: уведехом бо откуду есть пошла Русская земля, юже велиею сыновнею любовию возлюбил еси. Сего ради сынове словенорусстии во вся роды и до ныне восхваляют тя, глаголюще: Радуйся, риторы славныя в простоте слова твоего превосходяй. Радуйся, мудростию научения твоего нас любовию озаряяй. Радуйся, Отечества земнаго верный любителю. Радуйся, о благе земли твоея усердный ревнителю. Радуйся, Несторе, земли Русския первый летописателю. Кондак 10 Спасения путь узкий и многотрудный волею избрал еси, Богоносне, и лица твоего николиже вспять обратил еси, к светозарному Солнцу правды Христу Богу выну очи твоя обращаяй и Того прославляя песнию хвалебною: Аллилуиа. Икос 10 Стеною упования несумненнаго оградил еси, преподобне, душу твою от всякаго искушения и соблазна, верою крепкою познавая полноту благодати и милосердия Создателя твоего. Того ради слышиши от нас, недостойных и отчаянием колеблемых, таковая: Радуйся, в души возрастивый благоуханный цвет добродетели. Радуйся, верою невидимых, аки видимых, чаемых и ожидаемых, яко сущих, истинный свидетелю. Радуйся, благочестия христианскаго неленостный поборниче. |
| Ведь каждое жестокое слово, которое вы скажете ей в час искушения, как ядом напояет ее душу, поскольку и происходит оно от лукавого змея, и она увядает, как цветок, побиваемый градом. И затем не может она даже о себе помолиться, пока не пройдет боль. Но если всё, что мы здесь сказали, вы делаете с послушанием и любовью, то она расцветает как благоуханный цветок и стремится ввысь. Молится и просвещается. Дает советы, и ей [подается и еще] прибавляется [благодать]. И становится она неоскудным источником, расточающим всем благодать, которую подает ей Господь. Итак, сему внимайте и научайтесь. Впрочем вам это уже говорили Старец и Старица. Поскольку же вы просите [совета] и от меня смиренного, хотя я и знаю, что в благах моих вы не нуждаетесь 329 , то лишь по большой любви к послушанию слушаюсь вас и яко раб творю то, что вы повелели. Вы попросили меня писать, я и пишу. Попросили: «Молись о нас» – я и молюсь. Я люблю вас и оказываю вам послушание. И если скажете мне прекратить, я прекращу. Итак, если и вы меня любите как подлинного вашего брата, [то все,] от Старца и Старицы до самой младшей сестры, творите и обо мне молитву с болью души, с искренней любовью Христовой, да хранит меня Господь вашими молитвами. Ибо я имею совершенную веру в вас и неподдельную Иисуса моего любовь и уповаю, что вашими молитвами Он меня помилует, и тогда исполнится на нас реченное: брат от брата помогаемь, яко град тверд 330 ... Письмо 12 Монахине Вриене, племяннице Дорогое мое дитя, дочь возлюбленная [моей] возлюбленной сестры, желаю тебе пребывать в мире и непрестанном покаянии. Узнал я, что [у вас] происходило. Может быть, вы забыли Бога и Его великую любовь? Почему вы не возлагаете всё ваше упование на Господа? Почему не держите в ваших душах то, что с большим трудом извлекаете из святых книг? Монах меняет не место жительства, не цвет одежд и даже не [образ] мыслей. Монах и монахиня меняют ум вместе с сердцем. Они мыслят не так, как мирские. Когда ты ушла от Старицы игумении, у тебя было предчувствие того, что за этим последует. Теперь на тебе ответственность и за других. Положение нелегкое. Требуется огненное пламя любви, нескончаемые часы молитв, непрестанное бодрствование ума. |
| —463— «суеверные» погребальные обряды, запретил класть в могилу подарки и даже надписывать над нею имена умерших, даже и он должен был разрешить одиннадцатидневный плач по ним 2001 . Не тоской ли по этому лицу звучала та мелодия, та музыка человеческих исканий, которой не слыхала гордая философия, искусство и летопись героических дел. Теперь же оно смотрело из гробницы бдагоуханным, нетленным, но таким же, каким близкий ему человек знал его при жизни. Правда, в нем не сохранился, блеск глаз, цвет ланит, игра мускулов, дыхание уст, но все это должно было вернуться: об этом пел ему Феникс, воскресавший из пепла костра. Но, прах, плотяность, брение само тело? – оно благоухало, проникнутое бальзамом, но ведь само по себе, как таковое, оно было все-таки и прахом и тлением? – Человек скоро понял, что и это не так, – Дело было в том же Египте, в Александрии, перед храмом Сераписа. Император Веспасиан, тогда только что вернувшийся из похода, в упоении славы и побед, шел мимо этого храма. Его остановили двое калек: слепой и хромой. «По внушению бога Сераписа, рассказывает Тацит, эти погрязшие в суеверии люди просили у царя один слюны для глаз, другой праха из-под его ног». Кесарь не долго колебался, и «среди внимательной, тут находившейся толпы, исполнил то, о чем его просили. Тотчас калека стал владеть рукой, а слепому стал доступен дневной свет. И то и другое, добавляет Тацит, подтверждают бывшие при этом и теперь, когда уже нет выгоды им лгать» 2002 . И они не лгали: плоть царя была —464— царственной плотью, человеческий прах и брение были уже больше не прахом и брением, а силой врачующей недуги, драгоценным, благоуханным бальзамом... Тайна неба теперь достигла земли: как я (месяц) умираю и вновь возрождаюсь, так и ты (человек) умрешь и вновь возродишься, воскреснешь в том же лице и в прежней плоти только преображенной, облагоуханной, царственной, подобной световидному телу месяца. – Правда царь Веспасиан умер, и как прежде недвижно лежали набальзамированные тела, но имеющий уши уже мог слышать небесную весть. Еще долго, как бы впотьмах, бродили люди около этих царственных тел, тоскуя по утраченным дорогим чертам, недоумевая, не веря, брезгливо отворачиваясь от плоти, боясь отлить в слово волнующую думу. За египетским культом нетленного тела приближался иранский Митра с его воскресением тел, но люди все еще ждали нового «залога от небес». Этот залог был дан тем, кто ждал его без предубеждений. Когда небо увидело, что многие сердца уже готовы принять весть о ценности и бессмертии тела, и только гордость перед этим телом мешает принять ее и остальным, оно оставило гордых бродить по распутьям и послало нового верного вестника к тем, кто готов был благоговейно приблизиться к плоти и праху, с чистым сердцем стать на утренней страже их воскресения... Месяц и солнце приготовили эти сердца к принятию радостной вести и теперь их поучала маленькая звезда. |
| только бы веточку белых, несмятых роз ароматных, ей нужных до боли?! Что там белеет? То ветка магнолий, белых, холодных цветов. Если бы можно о чуде молиться! Белые розы пошли, Боже, внемли! О, наклонись! Здесь душистые розы, белые, белые... Чьи это слезы дали желанному чуду свершиться, дали возникнуть цветам? И поднялись, словно гибкая серна, белые розы в руках... В темных глазах видно в улыбке звенящую душу... Девушки странной ты имя послушай, имя не русское, звонкое: Эрна! Словно душистый цветок... 2. В храме шаткие ступени Черный с белым аналой... Опустилась на колени... «Со святыми упокой...» Кто-то умер, кто-то близкий У последней стал черты. И на траурный, на низкий Аналой кладет цветы. Для умерших нет возврата, Воды смерти глубоки... Но зачем в лучах заката Так краснеют лепестки? Что опять случилось злое? Побледнев, подходит вновь – И лежат на аналое Розы, красные как кровь. Значит, Бог не хочет чуда, Бог не хочет белых роз?! Нет ответа ниоткуда... На ресницах капли слез... И с улыбкой безотрадной Розы вновь берет она, И прильнула к сердцу жадно Роз алеющих волна... Все умрут в порыве смелом, Белых роз на свете нет! Ах, не верьте розам белым!.. В сердце только алый цвет... 3. Вышла из храма, не хочет молиться красные розы в руках... Мимо собора идет вереницей девушек в белом трепещущий ряд. Свечи высокие тихо горят в поднятых к небу руках... Нет, то не свечи, то веточки лилий, белых небесных свечей, нежных прообразов ангельских крылий. Боже, куда же идет крестный торжественный ход благоуханных свечей? Тихо спросила: «Куда вы? Куда Вы?» И услыхала ответ: «Только на кладбище горькие травы сладки для нас... Милая, с нами пойдешь ли сейчас? Только на кладбище вечный ответ». И, трепеща, им ответила Эрна: «Розы, как алая кровь... Небо не приняло жертвы вечерней...» Но прозвучали слова: «Жертва иная жива, небо приемлет любовь...» Тихо сошла и пошла в веренице, не понимая вполне, как ей на землю теперь возвратиться, не нарушая того, что ей снится в радостном сне. 8 августа 1921 |
| Не буду съкрытель и сему чюдеси. Жена убо некаа ис предел пресловущаго града Владимиря, от весей села, нарицаемаго Краснаго, сия жена, очима си света лишився, не виде никогоже, не точию человек сущих, но и сущаго света блещания, ни малу зарю приимаше очима си. Бывши же ей у светоносныя раки святаго, егоже молитвами прозре очима си и зряше светло, аки не болев в недузе сем никогда же, возвратися восвояси, хваля и славя присносущаго Бога, святому же угоднику Его Александру благодарение возсылаше, иже тако от Бога преимущему. Чюдо святаго о бесном чедовецы Приложю же к сим и се, яко некогда убо суще. Во обитель святаго привезен бысть человек некто, возметным недугом от злаго беса нещадно томим зело. Стражющу же ему толико, яко в недузе сем обезумившу, яко не знати ему от сущих своих никогоже, и ниже себе ведущю, к сему же и власы главы своея истерзаше и язык свой жуяше. Его же сердоболя его ко гробу преподобнаго приведше, молитву о нем сътворше, и получив абие болный в той час здравие, яко николи же быв в недузе сем; отшедше в домы своя, велелепну славу воздающе угоднику Божию Александру, иже от Бога таковым дарованием одарованному. Такова бяху благовернаго сего пресветлая благородия, такова царского семени богосветлый скипетр, таков плод пресладкый, таков цвет присноцветущий, таков крин благоуханный, таково того житие досточюдно, такова исправления, и паче же высочайшее и превышшее, такова того изрядная и преславная чюдеса, ихже творит неоскудно и творя не престает и до сегодни, ихже ради всех буди Богу слава ныне и присно и во векы веком, аминь. Чюдо преславно, како явися святый некоему духовну старцу, вооружене поехав на помощ благочестивому царю Иванну Васильевичю в приход Крымскаго царя Девлет-Кирея, иже есть на Молодех, в лето 7080-го Велегласно же проповедано буди вам и сие. Во обители пречистыя Богородица, в нейже вседражайшее тело святаго Александра Невскаго чюдотворца, мних некто, зовомый Антоние, многолетен во обители, чернечествовав добре, житием постным светло украшен, в духовных благоискусен, сей поведа нам, аки от иного лица, а не от себе, сам же он тому зритель бысть, якоже последи уведехом. |
| Обретый душу свою, погубит ю: а иже погубит душу свою Мене ради, обрящет ю 321 . Обретает для погибели свою душу тот, кто убегает скорбей и нужд жизни настоящей, обольщаемый и увлекаемый её временными наслаждениями. Наоборот, погубляет для спасения своего душу тот, кто, отвергнув все незаконные приятности и выгоды земные мужественно решается терпеть все в веке настоящем, только бы остаться верным учению Господа и пребыть в союзе с Ним. Кто решился не искать земных утешений, отвергнув мир, тот должен поблагодарить Бога за такую Его милость, которая посылается в дар немногим. Редкое и подлинно удивительное явление представляет собой тот завидный счастливец, который не в плену мира и свободен от оков его! Быть свободным от мира не то значит, чтобы нигде не встречаться с ним, но в том, чтобы блюсти свое сердце от привязанности к нему. Мир льстец: он манит нас к себе обещаниями многих утешений, но отдавшиеся в плен ему пьют чашу слезную и конец их самый жалкий. Кто возвысился над миром, тот ощущает в душе своей радость истинную, которая особенно возвысится при исходе от этой жизни. Трудно совершить великий подвиг отречения от мира, но душа внимательная к себе получает от Бога сию благодать. Великое несчастье человека состоит в том, что он не живет своим вниманием в самом себе и не пользуется теми благами, которые сокрыты в нем. В нашем сердце таится ключ божественный, изливающий из себя сладость духовную, но он закрыт развлечениями мирскими и попечениями житейскими. Чтобы открыть его, нужно иметь самоуглубление, а для сего надлежит любить уединение. Тяжесть, чувствуемая от уединения есть признак души, лишенной власти над собой и связанной оковами мира. Кто свободен от сих оков, тот не тяготится своим уединением, а утешается им. Человек, имеющий жену, детей и домашние занятия, находит великое удовольствие в том, чтобы сидеть дома. Равным образом и христианин, начавший дело своего спасения, любит оставаться с самим собой. Истинный христианин есть как бы уединенный цвет: он чем удаленнее держит себя от сообщества и внимания людей, тем нравственно чище и благоуханней. |
| Иночество видимое и невидимое В прохладную ночь ранней осени с неба внимательно смотрят тысячи звезд. Их голубоватый цвет далек и холоден, неподвижен и строг, как будто человеческая жизнь так же далека для них, как пролетевшее благоуханное лето, когда они тепло мерцали, стаями срываясь с неба, и радовали глаза живых. Сегодня они глядят серьезно, по-стариковски, предчувствуя смерть. Уже несколько часов, как всё в монастыре затихло, и я, не привыкший ложиться с птицами, сижу на пороге Лазарева притвора и глазею на небо, хоть и знаю, с какими муками буду подниматься к заутрене. Сквозь густой мрак дворика ко мне приближается неуверенный поначалу, далекий, то и дело гаснущий, а потом все более ясный свет фонаря. За ним я различаю, хотя и с трудом, приземистую, крепкую ковыляющую фигуру монаха. Он проходит в двух шагах от меня, останавливается, поднимает фонарь на высоту моего лица и говорит: " А, это ты. Пойдем со мной, если хочешь " . Ключ скрежещет в тяжелой решетчатой двери. Несколько десятков крутых каменных ступеней ведут нас в бездну монастырских погребов. Оттуда льется сладкий, мягкий запах. Огромные черные тени мечутся по неровной стене. Мы проходим между двумя рядами бочек, почти все они выше нашего роста и возвышаются над узким проходом. Овальные, вместительные бочки - Диоген счел бы их слишком роскошными для себя. Скоро и я узнал, как они удобны внутри, когда влез в одну из них через небольшое отверстие, чтобы вымыть бочку для молодого вина. Через это же отверстие монах подает мне фонарь, щетку и шланг - отмывать скобленое дерево. В паузах, когда щетка на миг замирает, в отверстии появляется широкое лицо монаха - он проверяет, не устал ли я. От звука наших голосов весь мой винный дворец наполняется гулом. Потом, пробуя прошлогоднее красное вино, я спросил у него, много ли хлопот с этими бочками. " С бочками не так уж много, а вот с виноградником полно: и окопать, и подрезать, и опрыскать, и все это вовремя, любое опоздание само снимет урожай раньше времени, тогда и бочек не надо. |
| Время было суровое, шла тяжелая война, в которой Россия терпела поражение. Было много убитых, раненых, отравленных газами. По базарам, прося милостыню, ползали в кожаных мешках безногие калеки. Но близились времена еще страшнее и ужаснее. Времена Гражданской войны, голода, сыпного тифа, разрушения Православного уклада жизни и семидесяти лет царства Хамова. А когда в очередной раз пришел заказчик за своей иконой " Благоуханный цвет " , она оказалась законченной, и даже была покрыта олифой. Кто завершил икону - неизвестно. А на могиле Гриши поставили простой Православный Крест и написали на нем: " Се, Человек " . В. Н. Лялин август 1999 г. Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть Сообщение для редакции Закрыть Закрыть Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta |
|
|
