| Вот пред ней Селафиил - Ангел появился. Он по делу послан был, и лишь возвратился, Вдруг Молитву у дверей он, увидя, встретил, Расспросив, что нужно ей, вежливо заметил: «Я просил бы подождать. Здесь не властно время. Ведь Царя-Владыки Мать правит нами всеми. Перед Сыном только Ей Бог дал дерзновенье Возносить за всех людей слезные моленья. Чтоб Господь мечте твоей дал осуществиться, Должен наш Архангел к Ней - Гавриил — явиться. Он во все века Ее благовестьем славит И прошение твое, и тебя представит». Молвив так, Селафиил к выси устремился. Вскоре же сам Гавриил рядом появился. Все спросив подробно, он с лилией чудесной, Благовестьем вдохновлён, вшел в чертог Небесный. Гостья, также райский цвет взяв для приношенья, Стала ждать в Предвечный Свет свыше приглашенья. Не замедлил Гавриил к гостье вновь явиться, Тихим жестом пригласил во дворец к Царице. К Богородице в чертог в тишине вступала И, лишь перейдя порог, на колени пала, Здесь архангельский привет Деве воспевая, И душистый белый цвет в руки подавая, Возглашала и слова своего напева: «Прими же, о Матерь, Пречистая Панна, Соцветие райское благоуханно — Сионских Тебе дочерей приношенье, Как в памяти верное изображенье Тебе в Благовещенье ветви врученной, Как знак вечной девственности освященной. Подобную той райской ветви и ныне Прими от меня, Твоей верной рабыни. Прими же, носившая Бога во чреве — Спасение падшей праматери Еве. Воздвигшая древнюю — Новая Ева, Прими, Пресвятая, Пречистая Дева!» Молвила, что брань идет при потерях многих И о том, что войско ждет от Царя подмоги... И примолкла, передав битвы всей причину. Дева Пресвятая, встав, поспешила к Сыну. Ангельских чинов полки всюду ликовали: С правой, с левой ли руки - дивно воспевали. Видя все, из высших Сил |
| Бой жестокий предстоит, а у нас же люди — Кто — изранен, кто — убит... Как сражаться будем?» Был за благо тот совет всеми принят. Ясно. А послать в Предвечный Свет - с Девою прекрасной, Той, с чьей песней не страшна нам любая битва. Деве благодать дана, имя ей — Молитва. В грамоте же той, что ей воины вручили, Вознести к Царю царей вскоре поручили, — Вдохновенные слова. Смысл их постигаем И, к духовной пользе, вам честно предлагаем: «Отец Небесный! С высоты услышь нас благосклонно! Как ранены мы, видишь Ты, сынами Вавилона. Мольбы Сиона дочерей в их тяжком униженье Прими и силою Твоей спаси от пораженья. Да будет свергнута во прах Тобой врагов держава, И возгремит во всех мирах Божественная слава. Безмерную Твою любовь привлечь к себе желаем И со слезами вновь и вновь моленья воссылаем». На Псалтири два крыла, Здесь Молитва села, В неба синь быстрей орла от земли взлетела. Лишь к столице высшей так скоро воспарили, Перед ней Небес врата ангелы открыли. В Первом Небе отдохнуть дева восхотела, И затем в дальнейший путь - выше полетела. Воспевая песнь Творцу, Ангельские лики Гостью вознесли к дворцу Вышнего Владыки. Там не раз к Царю войти дева устремлялась, Но — преграды на пути: светом ослеплялась, То от пенья дивных слов глохла и немела, То пред множеством чинов глаз поднять не смела, Ангелов сто тысяч здесь в высоту взмывали, Сладко трисвятую песнь Богу воспевали. Есть ангел, который молитву молящихся к Богу возносит Вот пред ней Селафиил - Ангел появился. Он по делу послан был, и лишь возвратился, Вдруг Молитву у дверей он, увидя, встретил, Расспросив, что нужно ей, вежливо заметил: «Я просил бы подождать. Здесь не властно время. Ведь Царя-Владыки Мать правит нами всеми. Перед Сыном только Ей Бог дал дерзновенье Возносить за всех людей слезные моленья. Чтоб Господь мечте твоей дал осуществиться, Должен наш Архангел к Ней - Гавриил — явиться. Он во все века Ее благовестьем славит И прошение твое, и тебя представит». Молвив так, Селафиил к выси устремился. Вскоре же сам Гавриил рядом появился. Все спросив подробно, он с лилией чудесной, Благовестьем вдохновлён, вшел в чертог Небесный. Гостья, также райский цвет взяв для приношенья, Стала ждать в Предвечный Свет свыше приглашенья. Не замедлил Гавриил к гостье вновь явиться, Тихим жестом пригласил во дворец к Царице. К Богородице в чертог в тишине вступала И, лишь перейдя порог, на колени пала, Здесь архангельский привет Деве воспевая, И душистый белый цвет в руки подавая, Возглашала и слова своего напева: «Прими же, о Матерь, Пречистая Панна, Соцветие райское благоуханно — Сионских Тебе дочерей приношенье, Как в памяти верное изображенье Тебе в Благовещенье ветви врученной, Как знак вечной девственности освященной. Подобную той райской ветви и ныне Прими от меня, Твоей верной рабыни. Прими же, носившая Бога во чреве — Спасение падшей праматери Еве. Воздвигшая древнюю — Новая Ева, Прими, Пресвятая, Пречистая Дева!» Молвила, что брань идет при потерях многих И о том, что войско ждет |
| Так в Песни песней сама невеста говорит жениху: отвещает брат мой и глаголет мне: востани, прииди ближняя моя, добрая моя, голубице моя, яко зима прейде, то есть, страшное, мрачное и весьма ужасное скопление облаков прейде, дождь отъиде, отъиде себе: цвети явишася на земли нашей, время обрезания приспе, глася горлицы слышан в земли нашей: смокв изнесе цвет свой, винограды ваша зреюще даша воню ( Песн.2:10–13 ). Чем дает знать, что все прошедшее миновалось, потому что уже цветет весна, море спокойно, страх дождя прошел, старыя ветви на винограде обрезаны, травы уже не только зеленеют, но и дают цветы, глас проповеди вопиет в пустыни, – это значат слова: в земли нашей, – и смоковница, некогда проклятая, износит цвет, то есть, плоды покаяния, появляющиеся на ветвях и деревьях, а в винограднике уже зреет благоуханная проповедь евангельской веры. Поскольку же Слово Божие сейчас звало невесту и сказало: востани, прииди (ст. 10), – восстань от мертвости греховной, и приди к праведности, востань от падения, и приди с дерзновением, восстань от грехов, и приди в покаянии, восстань от расслабления, и приди неповрежденною, восстань от повреждения и приди здоровою, восстань от неверия, и приди с верою, восстань от погибели и приди обретенною; и поскольку знало, что после первого покаяния, и после первого призвания и исцеления, человечеству прилучается, так сказать, много падений: то опять говорит: востани, прииди ближняя моя, добрая моя, голубице моя. Во второй раз зовет ее, а не однажды. И во второй раз зовет не одинаково с первым. Ибо в первом призывании говорит так: востани, прииди ближняя моя, добрая моя, голубице моя. В первый раз: востани, прииди, а не говорит: прииди ты ( – 13,14). Во второй же раз прилагает сию часть речи, в показание того, что второе призывание отлично от первого, а впрочем и при первом призывании после падений снова подается благоприятная рука небесного человеколюбия. И говорит: приди голубице моя в покрове каменне, близ предстения (– 14): в покрове каменне, в человеколюбии Христовом, и в милости Господней, вот что такое покров каменный – покров надежный, верный и истинный; близ предстения, то есть, прежде, нежели заперта дверь, прежде, нежели царь, войдя внутрь ограды, более не станет принимать, а это – после отшествия отсюда и смерти, когда мы уже не близ предстения, но заперты двери, и нельзя исправиться. |
| Богоблаженне отче Амвросие,/суетная и ложная мира сего/отвергл еси непоколебимо,/облекийся в ризы монашеския,/препобедил еси в себе ветхаго человека,/угасив разжженныя стрелы вражия,/душу свою, яко зеницу ока,/соблюл еси невредиму,/темже тя вси ублажаем. Богоблаженный отче Амвросий,/суетные и ложные блага мира сего/ты отверг без колебаний;/облекшись в ризы монашеские,/победил в себе ветхого человека;/угасив раскаленные стрелы вражьи,/душу свою, как зеницу ока,/сохранил ты невредимой,/потому мы все тебя блаженным именуем. Слава, глас 1: Приидите, монахов множество,/хвалебными песньми/память почтим богоноснаго старца Амвросия,/Оптины пустыни украшения,/се бо, яко финикс, насажденный в дому Божием,/процвел и возблагоухал есть цвет неувядаемый,/и ныне предстоит пред Царем Небесным,/моляся о душах наших. Слава, глас 1: Придите, монахов множества,/хвалебными песнопениями/почтим память богоносного старца Амвросия,/Оптиной пустыни украшения;/ибо он, как пальма, насажденная в доме Божием,/цвет произрастил благоуханный и неувядающий,/и ныне предстоит пред Царем Небесным,/молясь о душах наших. И ныне, Богородичен, глас тойже: Всемирную славу,/от человек Прозябшую,/и Владыку Рождшую,/Небесную Дверь,/воспоим Марию Деву,/Безплотных песнь, и верных удобрение:/Сия бо явися Небо, и Храм Божества:/Сия преграждение вражды разрушивши,/мир введе, и Царствие отверзе./Сию убо имуще веры Утверждение,/Поборника имамы из Нея Рождшагося Господа./Дерзайте убо, дерзайте людие Божии:/ибо Той победит враги, яко Всесилен. И ныне, Богородичен, глас тот же: Всемирно славную,/от людей происшедшую и Владыку родившую/воспоем, – Марию Деву,/небесную дверь, Безплотных песнь и верных украшение./Ибо явилась Она небом и храмом Божества./Она, разрушив враждебную преграду,/мир водворила и отверзла Царство./Потому держась Её, опоры нашей веры,/имеем мы Защитником от Нее рожденного Господа./Дерзайте же, дерзайте, люди Божии,/ибо Он победит врагов, как Всемогущий. Вход. Прокимен дне. И чтения. Вход. Прокимен дня. И чтения праздника: |
| Если уподобим молитву ароматному составу, а душу сосуду для него; то вразумляемся, что как в дырявом сосуде не удержится аромат, так и в душе, чрез недостаток какой-либо добродетели делающейся не целою, не постоит молитва . Если уподобим молящагося целому составу тела, то следующий найдем урок, – что как безногому, напр., идти нельзя, хоть все прочее в нем здраво, так не возможет приступить к Богу, или дойти до Бога в молитве, не имеющий деятельных добродетелей. Вникните в наставления Апостольские, – и увидите, что молитва у них никогда не стоит одна, а всегда с целым сонмом добродетелей. Вот, апостол Павел снаряжает христианина к духовной брани и облекает его во вся оружия Божия. Смотрите – какие это? Опоясание чресл – истина, броня – правда, обувь – благовестие мира, щит – вера, шлем – упование, меч – глагол Божий ( Ефес. 6, 14–17 ). Вот орудия! И после уже всех их, как в крепость какую, посаждает он своего воина – в молитву, говоря: «всякою молитвою и молением молящеся на всяко время духом» (18 ст.). И одною конечно молитвою можно одолеть всех врагов, но чтоб сильну быть в молитве, надо преуспеть в вере, уповании, ведении истины, в правде и во всем прочем. В другом месте тот же Апостол, как невесту Христову, брачными украшая душу одеждами, говорит: облецытеся во утробы щедрот, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение, прощение обид, любовь, мир, умудрение словом Божиим. И потом, как венец доброты, возлагает на главу – молитву: «вразумляюще себе во псалмех и пениих и песнех духовных, во благодати поюще в сердцах ваших Господеви» (Кор. 3, 12–16). И в других многих местах слова Божия молитва поставляется в неотлучном союзе со всеми добродетелями, как царица их, вслед которой они все устремляются и которая все их влечет вслед себя, или еще лучше, – как благоуханный цвет их. Как цвету, чтоб явиться и привлечь взоры, надо быть предшествуему листьями, стволом с ветвями и корнем; так и молитве, чтоб она, как цвет, расцвела в душе, должны предшествовать и ей сопутствовать добрые духовные расположения и труды, кои в отношении к ней суть: то – как корень, какова вера, то – как ствол с ветвями, какова многодеятельная любовь, то – как листья, каковы все подвиги духовно-телесные. Когда насаждено в душе такое святое древо, тогда на нем, то утром, то вечсром, то в продолжение дня, судя по свойству его, будет свободно распускаться двет молитвы и исполнять благоуханием всю внутреннюю храмину нашу. |
| « Синее видение: выси, утопающие в глубинах, море и небо, сливающиеся в сияющем аромате . Весеннее утро. Только море и небо – синяя бесконечность … Спереди серебристые искры, пляшущие по ряби морской, и кружащиеся, пенистые волокна. Дальше движения нет, только краски – нежная, теплая лазурь, воздушная синева , сливающаяся с синевой моря. Нет горизонта, есть только даль, стремящаяся к другим далям… Разверзаются бездонные глубины, возносятся беспредельные выси, и чем выше, тем глубже становятся краски. А в самой дальней синеве парит легкое, как дымка, видение: дворцы с высокими, серповидно выгнутыми крышами, – силуэт, полный далекой и чуждой нам красоты озаренной солнцем, прекрасный как воспоминание…» Эта картина называется «Шинкиро», т. е. Мираж. «Это вход в Хораи , мирную обитель, страну божества. Есть в Хораи много чудес, много чар, но о самом чудесном ни один китайский писатель не говорит: это – воздух Хораи. Такой воздух только в этой блаженной стране. И солнечный свет там белей чем где-либо, – опаловый свет, не ослепляющий, удивительно-ясный и нежный… Это не воздух нашего тленного мира, – он изумительно стар, так стар, что я содрогаюсь, когда стараюсь представить себе, как он стар. Это не смесь азота и кислорода, – это даже не воздух, a дух, совокупность душ триллионов и квинтиллионов поколений , мысливших, чувствовавших иначе, отлично от нас. Каждый, хоть раз вдохнувший воздух Хораи, проникается трепетом этих душ, и они превращают чувства его, преобразовывают его представление о времени и пространстве, заставляют посмотреть так, как смотрят они, чувствовать их чувствами, мыслить их мыслями. Преображение это окутывает нас, как нежная греза –» 970 . Так воспринимается София и софийность при естественной мистике, сознанием, хотя и чутким и гостеприимным, однако не духовным или почти не духовным. В переживаниях же очищенного и устроенного ума эта софийная голубизна, эта аметистовая прозрачность, эта синяя благоуханная радость выступает с полною определенностью. Позволю себе, в качестве темы для дальнейшего исследования, сделать одно утверждение, одну догадку, еще нуждающуюся в проверке, a именно, что сугубая честь Пречистой Девы Марии , – т. е. когда Она чтится Сама в Себе, как Приснодева , и когда – в отношении ко Христу, как Богородительница , – знаменуется и при явлениях Ее, – разного цвета покровами и одеяниями Ее. Когда Она является как Приснодева , как первая Инокиня 971 , как Покровительница девственности, т. е. как Сущая Дева, то имеет на себе голубой или синий покров. Когда же Она является как Богородительница, т. е. как Сущая Матерь, то покров ее бывает пурпуровый , – цвет царственного величия духовности, – или красный , – цвет страдания и пламенной любви. |
| Ориген: «Я цветок поля и лилия долин. Ради меня, находившагося долу, Он сходит в долину, и, пришедши в долину, делается лилиею. Вместо древа жизни, которое насажено было в раю Божием, Он сделался цветком целаго поля, то есть, целаго мира и всей земли». Бл. Феодорит видит здесь указание на нетварную красоту Христа, а также дает замечательное толкование: просторы поля – образ земли, глубины удолий – места преисподние. Христос процвел как для живущих на земле, так и для сошедших во ад. «Аз цвет польный, и крин удольный. Человеческую только, говорит, доброту (красоту) мою, ибо Бога никтоже когда виде ( Ин. 1:18 ), разсмотрела ты. Я сделался полевым цветком, когда земное восприял тело, и, будучи вечный, высочайший и неизмеримый, крином учинился, не на горах, или холмах или на полях просто растущим, но в удолиях прозябающим. Поскольку не только живым, но и мертвым воскресение благовестил, низшед в дольныя страны земли, да исполнится Писание. Вот почему именует себя цветом полевым и крином удольным, то есть, мертвых ради, коим он от смерти в живот возвращение и проповедал, и даровал». Св. Григорий Нисский вкладывает эти слова, наоборот, не в уста Жениха, а в уста Невесты, и относит их к ней: «Ибо сие сказует о себе невеста, говоря: ...и я на поле естества соделалась цветом, отличающимся от прочих цветов и доброцветностью и благоуханием; ибо возросла из удолий крином. Читается же сие так: аз цвет польный, и крин удольный. Ибо действительно... душа возделана на равнине естества. И слыша о поле, разумеем широту человеческаго естества, способность его принимать в себя многия и безчисленныя понятия, речения и уроки. Итак, обработанная Возделывающим естество наше показанным выше способом душа благоуханным белым и чистым цветом возрастает на поле нашего естества. Поле же сие, хотя, по сравнению с небесным жительством, именуется удолием, но тем не менее есть поле, и возделанной на нем душе нет препятствия правильно сделаться цветом». Однако, вместе с Оригеном и бл. Феодоритом, более общепринято относить эти слова ко Христу, небесному Жениху и божественному Цветку, Розе или Нарциссу Сарона , процветшему через воплощение Свое в этом дольнем мире. |
| Цвет спасения презрели, а цвет погибели предпочли. Ложь ублажают, хищение восхваляют, осуждением утешаются, о спасении же душ своих — нерадят. Утешаются цветком осуждения, считая его благоуханным, а он — злосмрадие и проказа. Глава 19. О страсти осуждения в людях Дивлюсь я. Есть ли какая польза от этого осуждения других, что так между вами оно распространено? Страсть осуждения есть чрезвычайная проказа для человека, от которой он в большей степени страдает, чем от других своих прегрешений. Самомнение и гордость, будучи одной двоицей, произвели чадо единородное; прозвалось оно — осуждением. Оно непотребно и по имени, и по действию своему. Двоица та непотребнейшего младенца родила, ибо подобной двоице так и подобало… так как оно (т. е. осуждение) было уродливо, и никто не принимал его, чтобы чадородить с ним, то приняла его мать себе в мужа, родили чадо единородное, и назвалось оно «предательством». Так как и это чадо, подобно отцу своему, было ни к чему не годно, и никто не принимал его, чтобы чадотворить с ним, то опять мать его приняла в мужа себе; они чадотворили, и сотворили чадо единородное, которое называется «злой навет». И взял он 46 в жены дочь самомнения, называемую «презорством», родили они чад — мальчика и девочку; сын называется «ненависть», а дочка – «зависть»; переженились дети между собою и соделали одно непотребнейшее чадо, называемое «убийство». Спрашиваю я вас: какая польза от таких всескверных чад? Не суть ли они все дети осуждения, сии всескверные чада?.. Ибо проныры Денницы 47 ловят человека в ловушку, кладя на удочку страшно ядовитую приманку — самомнение, и этим приманивают в ловушку гордости… Мнящий много о себе действием мечтательности своей впадает в ловушку гордости, сплавляется же в плавильню чрез осуждение (т. е. гордость сама по себе не убивает еще человека и легко избавиться от нее человеку смирением, но осуждение, присоединившись к гордости, делает человека братоубийцею, воздвигая на него гнев Божий; вот почему и говорится, что осуждение сплавляет в плавильню). Как Денница возмечтал о себе нечистой мечтой, вверг оскверненную мысль свою в гордость, извергая в плавильню адскую, и плавится в пламени гееннском, воображая, что он в прохладе и в славе, точно так же в ту же геенну впадает человек чрез осуждение. Ибо человек, если он осуждает, не может спастись никоим образом, так как в чем бы ни осудил он другого, все на его голову возвращается. По гордости своей мнит он о себе, что он — чистый сосуд и потому якобы имеет право осуждать ближнего, не представляет же себе, несчастный человек, что он сам нечист в том, за что осуждает! |
| 3. По смерти Ирода Ангел Господень повелел во сне Св. Иосифу Обручнику, чтобы он, взяв Богомладенца и Пренепорочную Матерь Его, возвратился в землю Израилеву. Праведный Иосиф немедленно исполнил повеление Ангела: но на пути, услышав, что в Иудеи царствует сын Ирода, Архелай, и заключая из сего, что еще не совсем прошла опасность относительно жизни Богомладенца, убоялся идти в Иудею, состоявшую в управлении Архелая, и снова, вразумленный во сне Ангелом, удалился в пределы Галилейские, управляемые кротким Антипой, и поселился в городе, называемом Назарет; таким образом сбылись предсказания Пророков, что Иисус Христос будет называться Назареем. «Назарет» на еврейском языке означает «цвет»; так назван был этот город потому, что стоял в долине, обильной всякого рода цветами, особенно розами; а Назареями преимущественно назывались такие люди, которые по-особенному, подобно нашим инокам, обету, посвящали себя в течении определенного обетом времени на служение Богу: иудеи же называли Назареями жителем Назарета насмешку, выражая тем презрение к ним, как к язычникам и необразованным людям. Отселе произошло и присловье: от Назарета может ли что добро быти? Господь наш Иисус Христос, краснейший паче всех сынов человеческих, был по человечеству благоуханнейший цвет всего человеческого рода; а обрекши себя в жертву правосудию Божественному для искупления нашего от проклятия и вечной смерти, был выше всех Назареев, святейший всех святых. Но враги Иисуса Христа, фарисеи и книжники, называли Спасителя Назареем из ненависти к Нему, выставляя Его в глазах народа, сообразно с предсказаниями Пророков, уничиженным во всех отношениях, даже по месту Его обитания. И так нынешнее чтение Евангелия предлагает нам три урока. Во-первых: какие ни постигли бы нас злоключения, не должно отчаиваться в уповании на Промысл; но также не должно думать, будто одно чудо может спасти нас от окружающих нас бедствий: потому что Бог силен спасти нас, не совершая для этого поразительных чудес, подобно тому, как спасен Богомладенец от злобы Ирода путешествием Праведного Иосифа во Египет по наставлению Ангела. |
| Из других чудотворных икон, прославившихся у нас на Родине, замечательны: Ахтырская, Байвузская, Балыкинская, Барловская, или «Блаженное Чрево», Барская, Благовещение, «Благодатное Небо», «Благоуханный Цвет», Боголюбская, Борщаговская, Браиловская, Братская, Беловежская, Взыграние, «Взыскание погибших», Виленская, Волоколамская, Воргольская, «Всех скорбящих Радость», «В скорбех и печалех Утешение», Выдропусская, Галатская, Галичская, Гербовецкая, Глинская, Гребневская, Грузинская, Далматская, Двинская, Девпетерувская, Дехтеровская, Донская, Дувовичская, Дубоемская, Думницкая, Елецкая-Черниговская, Елецкая, Ефесская, «Живоносный Источник», Жировицкая, Заоникиевская, Златоворотская, Игрицкая-Смоленская, «Избавление от бед страждущих», Ильинская-Черниговская, Иссаковская, Иерусалимская, Калужская, Каспероваская, Кипрская, Киево-Печерская, Козельщанская, Колочская, Коневская, Корсунская, Костромская, Купятицкая, Леньковская, Леснянская, Любечская, Максимовская, Мглинская, Межецкая, Мельнинская, Минская, Мирожская, Моденская, Молдавская, Молченская, Мохнатинская, Муромская, Нарвская, «Неопалимая Купина», «Нерушимая Стена», «Неувядаемый Цвет», «Нечаянная Радость», Новгородсеверская, Новодворская, Новоникитская, Овиновская, Озерянская, Оковицкая или Ржевская, Оконская, Оранская, Орловская, Остробрамская, Пермская, Петровская, Пименовская, Писийская, Почаевская, «Призри на смирение», Псково-Печерская, Псково-Покровская, Путивльская, Ратьковская, Ржавская, Руденская, Репицкая, Свенская-Печерская, Святогорская, Себежская, Седмигородная, Седмиезерная, Селигерская, Серафимо-Понетаевская, Словенская, Сокольская, Сосновская, «Споручница грешных», Старорусская, Страстная, Сурдегская, Сырковская, Сямская, Тамбовская, Теребинская, Тобольская, Толгская, «Трех-Радостей», Троеручица, Тотемская, Тупичевская, «Умиление», Успение, Устьнедумская, Устюженская, Устюжская, «Утоли моя печали», Филермская, Хлебенная, Холмская, Хутынская, Царевококшайская, Цареградская, Целительница, Ченстоховская, Черниговская, Чирская, «Чудесно-изобразившаяся», Шуйская, Югская, Ярославская, Яскинская, Яхромская, Феодоровская-Одигитрия, Феодотьевская. |
|
|
