| Для нас важно то обстоятельство, что Артемий в беседах с юным царем ставил и вопрос о монастырских владениях, причем высказался по этой животрепещущей проблеме (а именно в это время заседал Стоглавый Собор) в духе нестяжателей, считая, что монахи должны жить не от имений, а трудом своих рук. Эти беседы не прошли бесследно, ибо взгляды Артемия вызывали сочувствие у царя, и, может быть, известное постановление от 11 мая 1551 г. о монастырских владениях — мы еще будем подробно говорить о нем — находится в тесной связи с этими беседами. Таким образом, личное участие старца Артемия принесло больше практических результатов, чем полемические сочинения Вассиана или Максима. Проблеме развращающего влияния монастырских владений на монашескую жизнь посвящено еще одно сочинение, так называемая «Беседа преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев», анонимное сочинение середины XVI в. На вопрос о времени ее написания, о ее авторе или авторах историки литературы дают разные ответы. По нашему мнению, это сочинение вышло из монашеских кругов, которые не вполне принадлежали к партии нестяжателей, но испытывали явное отвращение к церковно-политической деятельности и воззрениям иосифлян. Мы считаем также, что авторы «Беседы» были хорошо знакомы с сочинениями Вассиана и Максима и эти сочинения служили им источником, а еще, конечно, личный опыт и хорошее знание повседневной церковной жизни своего времени. Авторы не были так хорошо образованы, как Вассиан или Максим, что сразу видно по стилю сочинения: оно написано плохим языком, мысли высказываются беспорядочно, в нем много повторений. Четыре главные идеи характеризуют церковную и политическую точку зрения авторов: (1) отрицание права монастырей на земельные владения, (2) критика тесной связи правительственной практики царя с церковной иерархией, (3) сочувствие положению монастырских крестьян и (4) определенный консерватизм в оценке московской жизни той поры. Две первые идеи тесно связаны между собой: «Беседа» укоряет царя в росте монастырских владений, в обогащении иночества и его обмирщении, поскольку царь допускает скопление земельных владений в руках монахов и часто сам дарит монастырям земли, населенные крестьянами: «А царем иноков селы и волости со христианы жаловати не достоит, и не похвально есть царем таковое дело». Царь может помогать монастырям, но только деньгами, на которые можно смотреть как на подаяние. Это мнение выражено в «Беседе» несколько раз, вероятно, не ради простого повторения, а чтобы подчеркнуть эту мысль. В другом месте в «Беседе» говорится еще резче: «Малосмысленни цари, Христу противницы, иноков жалуют и дают иноком свои царские вотчины, грады, и села, и волости со христианы, и отдают их из миру от христиан своих, аки от неверных», а крестьяне поэтому остаются без земли. Монахи не должны принимать от царей такие дары, «то есть, возлюбленные братия, от беса, противно новыя благодати новая ересь, что иноком волости со христианы владети». |
| Для нас важно то обстоятельство, что Артемий в беседах с юным царем ставил и вопрос о монастырских владениях, причем высказался по этой животрепещущей проблеме (а именно в это время заседал Стоглавый Собор) в духе нестяжателей, считая, что монахи должны жить не от имений, а трудом своих рук . Эти беседы не прошли бесследно, ибо взгляды Артемия вызывали сочувствие у царя, и, может быть, известное постановление от 11 мая 1551 г. о монастырских владениях — мы еще будем подробно говорить о нем — находится в тесной связи с этими беседами . Таким образом, личное участие старца Артемия принесло больше практических результатов, чем полемические сочинения Вассиана или Максима. Проблеме развращающего влияния монастырских владений на монашескую жизнь посвящено еще одно сочинение, так называемая «Беседа преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев», анонимное сочинение середины XVI в. На вопрос о времени ее написания, о ее авторе или авторах историки литературы дают разные ответы . По нашему мнению, это сочинение вышло из монашеских кругов, которые не вполне принадлежали к партии нестяжателей, но испытывали явное отвращение к церковно-политической деятельности и воззрениям иосифлян. Мы считаем также, что авторы «Беседы» были хорошо знакомы с сочинениями Вассиана и Максима и эти сочинения служили им источником, а еще, конечно, личный опыт и хорошее знание повседневной церковной жизни своего времени. Авторы не были так хорошо образованы, как Вассиан или Максим, что сразу видно по стилю сочинения: оно написано плохим языком, мысли высказываются беспорядочно, в нем много повторений. Четыре главные идеи характеризуют церковную и политическую точку зрения авторов: (1) отрицание права монастырей на земельные владения, (2) критика тесной связи правительственной практики царя с церковной иерархией, (3) сочувствие положению монастырских крестьян и (4) определенный консерватизм в оценке московской жизни той поры. Две первые идеи тесно связаны между собой: «Беседа» укоряет царя в росте монастырских владений, в обогащении иночества и его обмирщении, поскольку царь допускает скопление земельных владений в руках монахов и часто сам дарит монастырям земли, населенные крестьянами: «А царем иноков селы и волости со христианы жаловати не достоит, и не похвально есть царем таковое дело». Царь может помогать монастырям, но только деньгами, на которые можно смотреть как на подаяние. Это мнение выражено в «Беседе» несколько раз, вероятно, не ради простого повторения, а чтобы подчеркнуть эту мысль. В другом месте в «Беседе» говорится еще резче: «Малосмысленни цари, Христу противницы, иноков жалуют и дают иноком свои царские вотчины, грады, и села, и волости со христианы, и отдают их из миру от христиан своих, аки от неверных», а крестьяне поэтому остаются без земли. Монахи не должны принимать от царей такие дары, «то есть, возлюбленные братия, от беса, противно новыя благодати новая ересь, что иноком волости со христианы владети». |
| Трапеза для вех общая, предлагаемая два раза в день. В определенные дни – рыбная с коровьим маслом, в прочие–постная из овощей и в дни строгого поста и говенья без масла и один раз в день. На трапезе для каждого брата ставится глиняная тарелка монастырского изделия и деревянная ложка и кладется кусок хлеба. Два такие прибора покрывает ручник (салфетка); между двух деревянных солонок помещается медная чаша с квасом и ковшом. Одна чаша с кушаньем служит для четверых, сидящих по два, друг против друга. Собравшееся в трапезе садятся за стол не прежде, как иноки пропоют установленные молитвы и не раньше того, как очередной иеромонах благословит кушанье. Столы по правую сторону трапезы занимают иноки по старшинству; на прочих местах размещаются послушники и богомольцы. По звонку первосидящего, выходят из-за стола новоначальные из братии за следующими кушаньями, приносят их из поварни и, ставя на стол, произносят молитву: „Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас“. „Аминь“, отвечает им старший брат, и отдаёт бывшее до того блюдо. Во все продолжение трапезы чередный брат в будни читает особым напевом жития святых. В праздничные дни священнослужителем читаются приличные поучения и преимущественно беседы св. Димитрия Ростовского . В трапезе хранится глубокое молчание. Стол валаамской братии состоит из нескольких кушаний разного рода, не больше, впрочем, четырёх блюд. Их приготовляют вкусно, но только по-монастырски, без особенных приправ; жареной рыбы на монастырской трапезе никогда не бывает. Количество же и некоторое разнообразие в пище допускается не для пресыщения, а с тою целью, чтобы каждый брат мог иметь хоть одно блюдо по своей натуре, ибо при великих трудах монастырского братства невозможно оставить его, при ограничении стола одним родом пищи, без средств к подкреплению сил и здоровья. После трапезы братия благодарить Господа, яко дал Он им брашно в веселие, и молят Его благость не лишить их и небесного царствия. Молитвы вообще поют, и благословение чередного священнослужителя завершает их. По окончании трапезы, келарь берёт от настоятеля благословение для приготовления стола на будущий день. Излишне и говорить, что посты, положенные по уставу св. православной Церкви, соблюдаются все в той силе и степени строгости, с какими они заповеданы инокам древними правилами. В большие праздники, по древнему монастырскому правилу, совершается чин „о панагии“, т. е. о Всесвятой Богородице. Шествие в трапезу совершается с особенной торжественностью. |
| Полнее всего высказался о самовластии Иван IV в Послании Сигизмунду II Августу в 1567 г.: «А што брат наш (Сигизмунд II Август. — А. К.) писал еси, што Бог сотворил человек и волность ему даровал и честь, ино твое писанье много отстоит от истины: понеже первого человека Адама Бог сотворил самовластна и высока и заповедь положи, иж от единаго древа не ясти, и еща заповедь преступи и каким осужением осужен бысть! Се есть первая неволя и безчестье…« . Далее царь приводит другие ветхозаветные примеры «неволи и безчестья», ссылается, не приводя примеров, на «истину Исуса Христа» и заключает: «Видиши ли як везде убо несвободно есть, и твое, брате, писмо далече от истинны отстоит…« . Интерес к проблеме самовластия человека проявил и А. М. Курбский. В полемике с Иваном IV он не пренебрег возможностью обвинить противника в злоупотреблении самовластием, дарованным человеку Богом. В своей жизни Курбский действовал как типичный феодал, что вызывало уже за рубежом протест не только местных крестьян, жаловавшихся на него властям, но местного дворянства. Судя по богословским сочинениям Курбского, он разделял взгляды на самовластие человека, близкие анонимному автору «Беседы» валаамских чудотворцев, видевших в самом факте существования государственной власти (поскольку «несть власти, аще не от Бога») опровержение идеи самовластия человека. Для Курбского самовластие человека, хотя и есть Божий дар, но должно быть понимаемо в рамках сословного положения человека. Бог–сюзерен гарантирует иммунитетные права человеку — вассалу, вручая ему жалованную грамоту («привилей», как выражается Курбский) . Мы не располагаем ни одним памятником, вышедшим из-под пера поборников идеи самовластия человека в середине и второй половине XVI в. Но идея жила, обогащалась содержанием, обретала чеканную формулировку. Такой она предстает в «Сказании о Петре, воеводе Волосском», относящемся к рубежу 20—30–х гг. XVII в. Это был знаменательный рубеж в истории русской общественной мысли. Вновь вышли на поверхность еретические движения, вызвавшие обличительное сочинение «На иконоборцы и на вся злыя ереси, иже в наша лета явленна быша» (между 1624—1633 гг.). |
| «И в царях редко встретишь такую свирепость, какая бывает в иноках, замечает автор Беседы валаамских чудотворцев: мнят себя разумнее всех людей в мире, ничего не знают лучше своего разума и не допускают, чтобы у бельцов был такой ум, как у них, а того не рассудят, что враг в них действует и весь их разум хуже несмысленных и плохих умов». Не одно негодование на комфортный аскетизм, которым окружали себя старцы богатых обителей, не одна скорбь о легких монастырских нравах, воспитанных спокойным и привольным житием, поднимали столько боярской желчи. Отшельники выступили соперниками боярства на поприще, где оно надеялось властвовать безраздельно, в привилегированном землевладении, и успешно оспаривали у него самый насущный его интерес, землю с рабочими крестьянскими руками. Поземельные акты больших монастырей XVI в. открывают нам, какие широкие землевладельческие операции совершали иноки посредством вкладов, закладов, покупок, льгот, своза крестьян у других землевладельцев и т. п. Они завели или деятельно поддерживали на тогдашнем земельном рынке настоящую игру в крестьян и в землю, благодаря которой населенные имения переходили из рук в руки чуть не с быстротой ценных бумаг на нынешней бирже. Способные наблюдать и размышлять из бояр с прискорбием видели, как в этой игре одна за другой сокрушались боярские и княженецкие вотчины, уцелевшие от московского погрома или выслуженные на московской службе, как крестьяне, посаженные на боярскую землю и обстроенные на боярское серебро, перебегали на более льготную землю богатого монастыря. Потому монастырское землевладение подвергается наиболее страстным нападкам. Обличители не задумывались над причинами непомерного скопления земельных богатств за монастырями, над тем, что землевладельческая знать сама же много была виновата в этом зле, на которое она так горько жаловалась, содействуя ему своими земельными вкладами, неоплатными займами под залог вотчин, своей хозяйственной неумелостью. Им нужно было не объяснить явление, а бросить тень на него. |
| Государственное устройство и в Средние Века, как и в Новое Время, рассматривалось по аналогии с космическим миропорядком. Если ньютонова механика задавала матрицу либерально-демократической системы, то средневековое государство являлось зеркальным отражением " небесной иерархии " Дионисия Ареопагита Поэтому политическая власть, как и власть Бога над миром, признавалась только в качестве единоличной и неограниченной. Иосиф Волоцкий утверждал, что " Царь естеством подобен всем людям, властью же подобен есть Богу Вышнему " Повиноваться не за страх, а за совесть такой власти - долг каждого христианина, " ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены " (Рим. 13, 4-5) Необходимость беспрекословного повиновения властям неизвестный русский автор " Беседы валаамских чудотворцев " (середина XVI в.) объяснял тем, что " свыше, самим Богом всё отдано помазанному царю и великому, Богом избранному князю... Бог повелел царям царствовать и страной управлять, потому в титлах и пишутся они самодержцами " , - а значит: " Бога за них молите, как за самих себя, и больше даже, чем за себя... Желайте добра государям своим во всём, - и жизнь свою надлежит вам за них отдать, и головы свои сложить, как за православную веру свою... " Вместе с тем божественный источник власти не на одних подданных налагал обязательства. Ещё большую ответственность перед Богом несли на себе сами неограниченной властители. Иосиф Волоцкий рассуждал об этом так: " Цари и князья должны всячески заботиться о благочестии и охранять своих подданных от треволнения душевного и телесного. Так у солнца своё дело: освещать живущих на земле, а у царя - своё: заботиться о всех своих подданных. Получив от Бога царский скипетр, следи за тем, как угождаешь Давшему его тебе, ведь ты ответишь Богу не только за себя: если другие творят зло, то ты, давший им волю, будешь отвечать перед Богом " Сверхчеловеческую ответственность, налагаемую их положением, осознавали и сами средневековые государи. С глубокой убеждённостью писал об этом Иван Грозный в одном из своих полемических писем к Андрею Курбскому: " Я верю в Страшный суд Господень. Также и то знаю, что Христос владеет небом, и землёй, и преисподней, живыми и мёртвыми... Верю, что мне, как рабу, предстоит суд не только за свои грехи, вольные и невольные, но и за грехи моих подданных, совершённые из-за моей неосмотрительности " |
| Конечно, низшее духовенство не оставалось совсем глухо к этому и подобным требованиям высшей иерархии. Встречаем несколько указаний на его борьбу с беспорядками и равнодушием в деле исповеди. Но эта борьба была мало успешна: упорные недароимцы «лаяли» своих духовных отцов или даже били их. Неизвестный автор «Беседы Валаамских чудотворцев» (пол. XVI в.) настаивает, между прочим, на том, чтобы царская власть на всероссийском земском соборе обратила ежегодное говенье в обязательный закон для народа, потому что «в волях своих не каются по вся годы, ниже послушают попов, для того от места откажут, слабости своея ради посмеются попом. Мнози начнут глаголати сие: «мзды ради попы глаголют в мир, что покаятися и говети по вся годы везде всякому православному христианину» 773 . Характерно, что в пастырской проповеди исправного говенья верующие видели только проявление экономического интереса, мздоимства со стороны нашего духовенства. Архиеп. Макарий Новгородский писал (1542) во Псков: «Да били мне челом старосты шти-соборские, игумены, и священно-иноки, и священники, что деи они, по моему наказу, поучают детей своих духовных, а они деи их не слушают да с мирскими людьми и игуменов, и священно-иноков, и священников от церквей без моего ведома отсылают; и аз приказал наместнику своему того беречь накрепко, чтоб без моею ведома от церквей игуменов, и священно-иноков, и диаконов не отсылали, а иных не поряживали». 774 В полов. XVII ст. дошло до сведения царя Алексея, что в Сибири многие православные христиане уклоняются «к бесовским прелестям и к пьянству, а отцов духовных, приходских священников и учительных людей наказания не слушают, а за наказанье отцом духовным, попом приходским и учительным людям поругание, и укоризну, и безчестие, и налог делают» 775 . Отсюда можно видеть, что безуспешность наставлений духовенства об обязательности ежегодной исповеди и причастия происходила в значительной мере от того, что приходское духовенство зависило от мирян в материальном отношении. Прихожане смеялись над священниками и в проповеди ежегодного говенья усматривали и попытку со стороны пастырей открыть новый источник дохода; наиболее настойчивых пастырей выгоняли из своих приходов или притесняли налогами. |
| Дети из Косово, гостившие в Петербурге, вернулись на родину сентября 2008 30 августа закончилось двухнедельное пребывание в Петербурге детей из Косово. В Петербурге детей принимали в православной школе имени преподобных Сергия и Германа Валаамских чудотворцев. 30 августа закончилось двухнедельное пребывание в Петербурге детей из Косово. Поездка проходила по благословению епископа Рашко-Призренского и Косово-Метохийского Артемия и при поддержке генерального директора Нишской епархии Сербской Православной Церкви Деяна Павле Накича. В Петербурге детей принимали в православной школе имени преподобных Сергия и Германа Валаамских чудотворцев. Сбор помощи для приема детей был организован активистами петербургского отделения Всероссийской организации " Косовский фронт " . 34 ребенка в возрасте от 12 до 16 лет прибыли в наш город из косовских анклавов, где проживают в тяжелейших условиях. У некоторых детей даже отсутствуют дома. Кто-то живет с родителями в фургоне, кто-то - прямо в помещении школы. Адаптация прибывших детей проходила нелегко. Некоторые ребята больше года не покидали свои дома. Поэтому главный упор организаторы приема сделали на живое общение юных сербов с учениками православной школы. Кроме того, дети побывали в Петергофе, Кронштадте, Царском селе, съездили к святыням Пскова и Валаама, посетили открывшуюся в Петербурге выставку сербского фотографа Дарко Дозета. В последний день пребывания детей в Петербурге был организован совместный праздник русских и сербских школьников, на который пришли более ста учащихся православной школы имени преподобных Сергия и Германа Валаамских чудотворцев со своими семьями. Ребята пели и танцевали, водили хороводы и вели беседы до утра. Одна из сербских девочек написала песню о великом даре международной дружбы, о своей любви к России и преподнесла ее своим русским друзьям. Начальник Косово-Помаровского округа Драган Николич выразил желание, чтобы подобные поездки сербских детей в Россию и прием русских детей в Сербии стали регулярными, для укрепления русско-сербской дружбы. А директор и духовный наставник школы преподобных Сергия и Германа Валаамских чудотворцев иеромонах Антипа (Никаноров) отметил воспитательную роль подобного межнационального общения. " Вода живая " , 02.09.2008. Фото - Людмила Крапухина. На фото - прощальный вечер сербских и русских школьников в православной гимназии святых Сергия и Германа Валаамских. Поделиться 27 апреля 2024 27 апреля 2024 27 апреля 2024 26 апреля 2024 26 апреля 2024 Карта сайта Санкт-Петербургская епархия Русской Православной Церкви (Московский Патриархат) Сайт поддерживается информационным отделом Санкт-Петербургской епархии Отзывы и пожелания просим направлять по адресу: mitropolia.pressa@gmail.com © 2012 - 2024 Санкт-Петербургская Епархия Русской Православной Церкви (Московский Патриархат) |
| Его авторство отрицают Павлов, Ключевский, Филарет, и Белов. Издатели Беседы становятся решительно на сторону второго мнения. «Не может подлежать никакому сомнению, заявляют они, что автором разбираемого памятника не был инок – князь Вассиан». «Для нас не остается никакого сомнения в том, что не Вассиан был автором Беседы». Они доказывают это прежде всего сопоставлением некоторых частей памятника с местами из несомненно подлинных писаний Вассиана и сопоставление показывает резкое различие в слоге при тождестве мысли, – во-вторых, тем обстоятельством, что автор Беседы нигде не проговаривается ни о казни еретиков, ни о вдовых священниках, что составляло помимо вопроса о вотчинах главные темы писаний Вассиана, – наконец тем, что неизвестный автор Беседы обвиняет и укоряет в нестроениях иноческой жизни царей и великих князей русских, тогда как Вассиан имел перед глазами только Иосифа Волоцкого , своего кровного врага. С внешней стороны писания князя – инока представляют плод большой начитанности, а Беседа по собственному признанию автора написана «непроста, простотой своею и неученою речью», и действительно не отличается эрудицией. – Автором Беседы был, вероятно, мирянин. Особенности языка памятника наводят ученых издателей на предположение, что он был новгородец. На Новгород же, как на родину Беседы, указывают и мнимые авторы ее (валаамские чудотворцы), и ссылка настоящего автора на новгородского архиеп. Иоанна, и защита известного чуда этого святого с бесом. Наконец в пользу ее новгородского происхождения убедительно говорит надписание второй части – «Ино сказание». 6 Когда же составлена Беседа? Не ранее 1547 года, потому что архиеп. Иоанн называется в ней «новым чудотворцем», а он канонизован на соборе 1547 года. Другую хронологическую дату дает упоминание Беседы о еретиках, которые говорили, «яко самовольна человека сотворил есть Бог на сесь свет». Но, рассуждает автор Беседы: «аще бы самовластна человека сотворил Бог на сесь свет, и он бы не уставил царей и великих князей и прочих властей и не разделил бы орды на орды». |
| В начале XVIII века были известны иконы преподобных Сергия и Германа. Напоминание об утраченном житии Преподобных, встречается в многочисленных списках «Валаамской беседы», памятника церковной публицистики XVI-XVII веков. Зачало «Беседы», несомненно, является отрывком из сентябрьских Миней, где повествуется о перенесении мощей преподобных Сергия и Германа (Карельских чудотворцев) из Новгорода в монастырь Всемилостивого Спаса по утишении военной опасности, по-видимому, в 1182 г., что подтверждается новгородскими летописными источниками. Первоначальное место подвигов преподобных Сергия и Германа указывается на Святом острове. Так говорит предание известное при игумене Ефреме во второй половине XVIII века. Также данный факт подтверждает и шведский атлас, в котором на карте острова Валаама Святой остров именуется как Vanho Valamo — Старый Валаам, и на этом острове указан крест. Чрезвычайно широкое распространение «Валаамской беседы», известной во множестве списков XVI, XVII, XVIII веков, свидетельствует о высоком духовном авторитете основателей Валаамского монастыря, так как именно их духовными устами изложена позиция нестяжателей в известной церковной полемике XVI века. В 1611 году монастырь был разорен шведами, и на острове жили шведские колонисты. В 1685 году в царствование Великих Князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича, шведы захотели откопать мощи преподобных и надругаться над ними, но Господь молитвами преподобных вскоре послал на них великий недуг и расслабление членов, поэтому они устрашились и над мощами их устроили часовню. В 1755 году игуменом Ефремом был выстроен новый деревянный соборный храм, в котором имелся придел преподобных Сергия и Германа. Путешественник, капитан Яков Яковлевич Мордвинов так описывает саму обитель: «Монастырь построен на горе каменной, церкви, колокольня и ограда деревянные. И всему оному монастырю взят план, и на плане означено: Соборная церковь Преображения Господня, в ней приделы: с южной стороны — святых апостолов Петра и Павла, с северной — святого апостола Иоанна Богослова, вверху с юга святого апостола Андрея Первозванного, с северу святых праведных Захарии и Елисаветы, внизу с южной стороны — преподобных отец Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев, где и мощи преп. под спудом, а сверху сделаны раки, и на раки их положены живописные их образы». |
|
|
