| Тема: " Настоящее чтение Святого Евангелия сообщает нам о силе совершенной любви» Обоснование истинности темы: Совершенная любовь есть «любовь» таковая, которой нам предписано любить Бога от всего сердца, от всей души, «изо» всей силы, ближних же, словно самих себя Развернутое подтверждение темы: И ни один из этих двух видов любви не имеет силы быть совершенным без другого, потому что ни Бога без ближнего, ни ближнего без Бога мы не можем любить надлежащим образом. Речевое украшение: Поэтому Господь столько раз спрашивал Петра, любит ли тот Его, а тот отвечал, что Он Сам свидетель тому, что любит, и «Господь» добавлял каждый раз, заключая «свою речь» следующим образом: «паси овец моих» ( Ин. 21:15 ). И как если бы Он говорил открыто: Сие есть обыкновенное и верное доказательство неповрежденной любви к Богу, если попытаешься проявить заботу неусыпного труда о братиях. Обобщение: Ибо если кто-нибудь пренебрежет делом милосердия, которое имеет возможность совершить для брата, «этим» он показывает, что он не должным образом любит своего Создателя, презирая Его предписания поддерживать «своего» ближнего в нужде (L. II. XV) (с. 214). Согласно «Риторике к Гереннию», речевые украшения представляют собой такую часть доказательства, которую легко можно опустить, если «и доказательство будет краткое, и дело незначительное и простое» 443 . Однако легкость в избавлении от этой части доказательства вовсе не умаляет ее значения в рассказе о значительных или сложных делах. Речевые украшения используются в схеме доказательства для того, «чтобы предмет разбирательства был выделен как достойный и красиво изложенный, когда приведено прочное доказательство» 444 . Под «речевыми украшениями» понимаются сравнения, примеры, усиления и другие художественные средства, «которые относятся к усилению и обогащению доказательства» 445 . В рассматриваемом выше фрагменте из XV гомилии среди речевых украшений находим пример с цитатой из Евангелия и перифраз. Праздник свв. апп. Петра и Павла в монастыре, основанном Бенедиктом Бископом, отмечался с большой торжественностью, так как Веармут и Ярроу были освящены во имя этих апостолов. |
| ... но ему весьма мешало защищать его духовные добродетели физическое нездоровье, так как он старался сохранить чистоту сердца, страдал от неизлечимого недуга легких (с. 721). Необходимо отметить, что введение в характеристику героев «свойств тела» происходит только в случае отцов со-настоятелей. У Беды было, очевидно, отчетливое представление об иерархии героев. То, что может раскрывать личность персонажа, менее значительного среди главных героев, не входит в характеристику центральных персонажей. Сходную картину можно наблюдать в «Житии св. Катберта». Страдания героя, причиненные его предсмертной болезнью, описываются свидетелем, героем второго плана. Сам святой стяжал такое смирение и терпение, что, по канонам жанра, ему не полагается жаловаться и рассказывать о своих недомоганиях. Указания на «свойства тела» отсутствуют в характеристиках Бенедикта и Кеолфрида; их положение в монастыре говорит о праведной жизни, о высоком уровне духовности. В раскрытии их образов внешность не может играть никакой роли, ибо они сами более дух, чем плоть. Говоря о главных героях среди настоятелей, о Бенедикте Бископе и Кеолфриде, Беда в общих чертах придерживается схемы «похвальной речи», которую столь явным образом он отразил в истории Эостервине. Однако в отличие от Эостервине, которого Беда изобразил среди безымянных братий, Бенедикт не ограничен в своем общении стенами монастыря. Вся его жизнь показана во взаимодействии с жизнью и судьбами других людей. Беда рассказывает о Бенедикте как о человеке, изначально равном по положению людям, облеченным властью. Так, упоминается, что Кенвалх, король западных саксов, был старым и добрым другом Бенедикта. Мы видим героя, произносящего монолог перед другим королем, Эгфридом, правителем Нортумбрии. Беда рисует их отношения как близкие и доверительные, возможные между людьми, равными по положению: Он рассказал королю все, что он делал с тех пор, как юношей покинул родину; он не скрыл от короля желания, к которому побуждала его пылкая вера: «основать в этих местах монастырь» он изложил все, что он узнал в Церкви и монашеской жизни, живя в Риме и других местах; он поведал королю, сколько священных книг и св. мощей блаженных апостолов и мучеников он привез в Британию (с. 716). |
| Беда строит свое повествование не в виде погодной записи, как это делали авторы хроник, а ориентируется скорее на философское восприятие времени, которое мы находим, например, у блаж. Августина: «... время не бывает без некоторой подвижной изменчивости ... моменты этого движения и изменения ..., оканчиваясь и меняясь другими, более краткими или более продолжительными, и образуют время» 373 . Весь период времени, о котором идет речь в «Жизнеописании», распадается на два неравных отрезка: до основания монастыря и после. Действие начинается не раньше того момента, когда Бенедикту Бископу, будущему основателю монастыря св. ап. Петра и его первому настоятелю (628 – 689), исполняется двадцать пять лет. Беда не упоминает никаких дат и чисел. Единственное, что нужно знать читателю, это возраст, когда Бенедикт был на вершине земного успеха. Это отправная точка повествования: ... когда он был военачальником короля Освиу, тот пожаловал ему во владение земли, приличествующие его положению, ему исполнилось двадцать пять лет ... (с. 713) Мы не видим героя отроком, юношей, ничего не знаем о том, какие события побудили его оставить земную славу, богатство, семью, и обратиться всей душою к Богу. Герой появляется на страницах «Жизнеописания» как «военачальник», «служитель» короля; с этого момента его жизнь наполняется событиями, так как герой вступил на новую стезю, значимую для его биографа; он уже не воин земного короля, он готовится стать воином Небесного Владыки. Время, идущее к главной точке – основанию монастыря, начинает свой отсчет. О первом путешествии Бенедикта в Рим известно немногое: он поклонялся мощам блаженных апостолов и «вскоре» (с. 714) возвратился на родину. Согласно Беде, первое путешествие укрепило желание Бенедикта вести монашеский образ жизни, подготовило к принятию важного решения. Второе путешествие, по мнению Беды, более значимое по сравнению с первым, может быть датировано. Конечно, Беда не приводит точной даты, однако отсылает читателя к одной из принятых им систем датировок, к списку римских пап: |
| В Ярроу прошла вся жизнь Беды. О ней известно немного. На последних страницах «Церковной истории» вместе со списком трудов он поместил короткий перечень важнейших вех своего пути. Много разрозненных свидетельств о друзьях, круге общения и учителях Беды можно найти и в его письмах 66 . «Рожденный на территории этого монастыря Веармут-Ярроу, в возрасте семи лет я заботой родственников был отдан на обучение досточтимому аббату Бенедикту и потом Кеолфриду, – писал о себе Беда. – С тех пор проводя в том же монастыре все дни моей жизни, я посвятил себя изучению Писания. Среди неукоснительного соблюдения распорядка и ежедневного усердного песнопения в церкви, для меня всегда было сладостно или учиться, или учить, или писать ...В 19-й год моей жизни я был посвящен в диаконы, в 30-й год – в сан священника; оба сана я принял из рук почтенного епископа Иоанна по велению аббата Кеолфрида» 67 . Последние дни Беды были описаны его учеником Кутбертом 68 . По его словам, Беда был болен, но до конца продолжал заниматься со своими учениками, петь псалмы в церкви и проводить ночи в бдениях и молитвах. Перед смертью , согласно Кутберту, Беда работал над переводом на родной язык Евангелия от Иоанна, завершив его в день своей кончины. «На полу своей кельи он пел «Слава Отцу и сыну и Святому Духу», и когда он назвал «Дух Святой», испустил последний вздох, и так достиг царствия небесного. Все же, кто слышал и видел кончину блаженного отца, говорили, что никогда не видели прежде кого-либо кто оканчивал свою жизнь с таким благоговением и спокойствием. Ибо, как мы слышали, покуда душа его держалась в теле, он пел «Слава Отцу» и другие духовные песни, и с воздетыми руками неустанно возносил хвалу Богу живому и истинному» 69 . История монастыря Веармут-Ярроу описана Бедой в сочинении «Жизнь аббатов». Этот текст представляет один из немногочисленных источников, по которым можно узнать о людях «золотого века» англо-саксонской церкви: Бенедикте Бископе, Кеолфриде, аббатах и учителях, о современниках Беды, о тех, чью жизнь и духовные труды он ставил в пример своим ученикам-монахам Ярроу. В настоящей работе приводится первая часть этого произведения. |
| Не случайно «Историю», как и ее автора, ждала громкая слава. Сразу после написания началось ее копирование в монастырских скрипториях Англии, а затем и других стран. До нас дошло почти 160 рукописей сочинения Беды, что само по себе говорит о его огромной популярности в Средние века. К тому же четыре из этих рукописей относятся к VIII в. – то есть написаны современниками автора или даже его учениками. В большинстве манускриптов необычайно мало ошибок ; это говорит о том, что их копирование поручалось лучшим писцам. В 880 г. король Англии Альфред Великий, патриот и просветитель, велел перевести произведение Беды на англосаксонский язык в числе четырех книг, «наиболее необходимых для всех людей» . «История» не была забыта и после изобретения книгопечатания; она стала одной из первых книг, изданных в 1470-х гг. известным страсбургским печатником Генрихом Эггештейном. Потом были десятки изданий, переводы на разные языки, подробнейшие научные исследования, и ныне «История» по-прежнему занимает почетное место не только в скрижалях науки, но и на полках книжных магазинов. Пожалуй, сам монах из Ярроу был бы доволен таким результатом своего труда. О собственной его жизни нам известно мало. Основные сведения о ней содержатся в последней главе «Истории» (V, 24), в дополняющих ее страницах из «Истории аббатов Уирмута и Ярроу» и в рассказе ученика Беды Кутберта о смерти своего учителя (см. приложение). Беда сообщает, что он родился в 673 г. на землях монастыря Уирмут (Виремуд), возможно, в деревушке Монктон, где до сих пор сохранился «колодец Беды». Вероятно, он был сыном свободного общинника-керла, попавшего в зависимость от основанного в 674 г. монастыря. О родных его мы ничего не знаем, кроме того, что их стараниями способный мальчик в возрасте семи лет был отдан в обучение аббату Уирмута Бископу-Бенедикту. Этот бывший воин, энергичный и умелый администратор смог за короткое время создать процветающую обитель, где жило почти 500 монахов. Семь раз он ездил в Рим, что по тем временам было настоящим подвигом, и привозил оттуда книги для монастырской библиотеки и наставников, учивших братьев из Уирмута ремеслам и церковному пению. |
| К. проявил себя не только поборником строгого следования рим. богослужебной традиции и бенедиктинскому уставу, но и умелым администратором. Через посланников он сумел получить от папы Римского Сергия I (687-701) грамоту о привилегиях и о подчинении мон-ря непосредственно понтифику (в общих чертах она подтверждала более раннюю грамоту папы Агафона (678-681)). Под рук. К. мон-рь Вермут-Ярроу оправился от последствий эпидемии, к 716 г. общее число насельников достигало 600 чел. К. сумел увеличить монастырские земельные владения. В обмен на рукопись «космографий» (Cosmographiorum codex), привезенную Бенедиктом Бископом из Рима, он получил от Альдфрида, кор. Нортумбрии, землю на р. Фреска (местоположение неизв.), к-рую при кор. Осреде I (705/6-716) обменял на расположенное ближе к мон-рю поместье Самбук (Ad uillam Sambuce). Кроме того, некий Витмер, ставший монахом в Вермуте, передал в дар обители поместье Далтун (вероятно, совр. Долтон-ле-Дейл, графство Дарем). При К. монастырь Вермут-Ярроу стал крупнейшим центром учености в Сев. Британии. Своим наставником называл К. Беда Достопочтенный: аббат совершил рукоположение Беды во диакона и пресвитера ( Beda. Hist. eccl. V 24). Буд. преемник К. на посту аббата Хветберт, адресат неск. сочинений Беды Достопочтенного («Толкования на Апокалипсис» и «Об исчислении времен»), носивший прозвище Евсевий (возможно, в честь Евсевия , еп. Кесарии Палестинской), был автором сборника, включающего 60 стихотворных загадок на лат. языке, продолжавших традиции св. Альдхельма (см.: Bitterli D. Say What I Am Called: The Old English Riddles of the Exeter Book and the Anglo-Latin Riddle Tradition. Toronto, 2009. P. 23). Как и св. Бенедикт Бископ, К. уделял особое внимание монастырской б-ке (при К. ее размер удвоился) и скрипторию, где были изготовлены 3 богато украшенные книги пандектов (кодексы с полным текстом Свящ. Писания). При их составлении использовались пандекты со старым латинским переводом Библии (т. н. Vetus Latina), привезенные из Италии (не сохр., отождествляются с упоминаемым в «Институциях» Кассиодора «Codex grandior»), которые сличили с текстом Вульгаты. Один из 3 пандектов сохранился полностью - «Codex Amiatinus» (Laurent. Amiat. 1); известно о фрагменте из других пандектов ( Parkes. 1994). «Codex Amiatinus» считается не только первым, но и наиболее надежным из раннесредневек. пандектов. Его текст стал результатом кропотливой работы по сравнению списков и вариантов библейских книг, в которой участвовали Беда Достопочтенный и др. члены монашеской общины ( Meyvaert. 2006). Над рукописью, выполненной унциальным письмом, распространенным в континентальной Европе в VII-VIII вв., работало не менее 7 писцов. Изготовление манускриптов требовало и значительных материальных ресурсов: по подсчетам исследователей, на пергамен для 3 кодексов были необходимы шкуры более 1500 телят. |
| составление и перевод А.А. Бурова Святой Ботульф, игумен в Иканхое, что в Бостоне, Англия († 618, память 17 июня, перенесение мощей – 1 декабря) Святой Ботульф (Botulph, Botulf), или Ботольф (Botolph), и брат его, святой Адульф родились, вероятно, в Восточной Англии. Они ездили в Бельгийскую Галлию, чтобы узнать больше о христианстве. Ботульф, как считают, был рукоположен во священники и направлен в женский монастырь, где жили две сестры его короля. Возможно, это был монастырь в Шелль (Chelles), так как Лиобсинда (Liobsynde), первая игуменья Венлока (Wenlock), была из Шелля, и Венлок первоначально зависел от Иканхое. Ботульф, вернувшись в Англию, со своими дарами, попросил у короля Южных Саксонцев Этельмунда земли для устроения монастыря. Король дал ему дикую местность Иканхое (Ikanhoe), или Иканхох (Icanhoh), которая находилась, как думали раньше, около Бостона, что в Линкольншире (камень Ботульфа). Но сейчас полагают, что это Икен (Iken) в Суффолке. (Впрочем, согласно иным источникам, эти земли были предоставлены одним из королей Восточной Англии либо Этельгером (Ethelhere, 654 год), либо, что более вероятно, Этельвольдом (Ethelwold, 654–664)) Там Ботульф построил монастырь, в котором братия под его окормлением совершенствовались в монашеском делании сообразна правилам святых отцов. Все любили Ботульфа: он был скромен, выдержан и приветлив. Слово его проповеди не расходилось с его делом, что он считал гораздо более важным, нежели саму проповедь. Так святой Сеольфрид (Ceolfrid) пришел к нему из Вирмута (Wearmouth), чтобы побеседовать с этим человеком «замечательной жизни и поучения» прежде, чем прибыть в епископство святого Бенедикта Бископа в Вирмуте. Ботульф благодарил Бога в хорошие времена и в плохие, зная, что Бог всё делает для пользы тех, кто любит Его. Он дожил до почтенного возраста и был очищен долгой болезнью перед своей блаженной кончиной. Хотя его монастырь был разрушен датчанами, его мощи были перенесены в монастыри Эли (Ely, глава) и Торни (Thorney). Рассказывают, что когда Этельвольд (Ethelwold) послал своего ученика Ульфкителя (Ulfkitel), чтобы забрать мощи Ботульфа в монастырь Торни, то тот обнаружил, что не может их переместить без мощей святого Адульфа. Святой Эдвард Исповедник передал часть мощей в Вестминстер, другую – в усыпальницу святого Эдмунда. Более 70 английских церквей освящены во имя святого Ботульфа, включая четыре прихода в Лондоне. Названия многих других мест также напоминают о его святости. Среди них – город Бостон в Линкольншире и мост Ботульфа, называемый ныне Батл-бридж (Бутылочный мост) в Хантингдоншире (Huntingdonshire). Святого Адульфа, епископа, и святого Ботульфа, игумена, изображают держащими монастырь Иканхое, в Саффолке, Англия. Им посвящены четверо врат города Лондона. Читать далее Источник: Избранные жития святых, в Европейских и иных землях просиявших : А-Э/Сост. и перевод А.А. Бурова. – Москва : 2005–2015. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Однако отношение Беды к «новым» чудесам кажется парадоксальным, если рассмотреть его другие сочинения – комментарии к книгам Библии, проповеди, а также «Историю аббатов монастыря Веармут-Ярроу». В этих трудах упоминания о современных чудесах отсутствовали 626 , а все чудеса Св. Писания – в отличие от того, как это происходило в Житиях или «Церковной истории», – трактовались не буквально, а только аллегорически или тропологически. Следуя логике Иеронима или Григория I, век, когда святые творили чудеса, закончился. Комментируя фрагменты евангелий, содержавших картины необыкновенных исцелений, Беда писал, что подобно только что посаженному винограднику, требовавшему поливки корней, ранняя церковь нуждалась в чудесах до тех пор, пока не привьется вера. Поэтому чудеса апостолов следовало понимать в духовном смысле. Изгнание демонов из одержимых обозначало крещение, которое ныне совершали священники, способность безвредно пить отравленное питье – силу сопротивляться злу, умение говорить на новых языках – прославление Господа на языке молитвы 627 . Повествуя о жизни аббатов своего монастыря, Беда также не упоминал ни об одном чуде, видении или вмешательстве высших сил. В гомилиях так же не было отсылок к буквальному значению чудес или к их современному контексту. Как можно объяснить такое противоречие? Думается, что оно свидетельствует не столько о понимании чудес Бедой, сколько о его чувствительности по отношению к разным типам текстов и к «прагматике» чудес в нарративе. Складывается впечатление, что этот автор четко разграничивал не жанры, а назначения своих сочинений, ту аудиторию, которой он адресовал свои труды. Действительно, у них предполагались различные читатели. Жития Кутберта были написаны для общины, которой требовался текст, удостоверявший святость ее покровителя. «Церковная история народа англов» была рассчитана на широкую аудиторию, среди которой были миряне, начиная с короля Кеолвульфа. Напротив, жизнеописание Бенедикта Бископа и его преемников не имело целью провозглашение святости аббатов (в самом тексте ни разу не употребляется это слово), но предназначалось для сохранения памяти об «отцах» общины. |
| Они, по мысли Беды, были необходимы для того, чтобы взрастить в его душе должные качества. Это относилось и к самым праведным людям, «чтобы, если среди [их] добродетелей... и оставался какой-нибудь пятнающий проступок по неведению или нерадению, он бы расплавился в горне долгих несчастий» 549 . Благочестивые аббаты монастыря Беды, Бенедикт Бископ и Сигфрид, были поражены мучительными болезнями: «для того, чтобы прибавившаяся добродетель терпения доказала также величайшее усердие благочестия. Божественное милосердие повергло каждого из них земным недугом на ложе, чтобы после болезни, побежденной смертью, воскресить их в вечном покое небесного мира и света... И оба в страдании никогда не уставали возносить благодарность Создателю, предаваться восхвалению Бога» 550 . По словам ученика Беды Кутберта, он сам воспринимал свою тяжелую болезнь как знак попечения Господа о его душе и принимал страдания с признательностью 551 . Неподчинение высшей власти влекло за собой наказание, незамедлительно осуществлявшееся уже в земной человеческой жизни. В произведениях Беды, ориентированных на рассказ о «добрых делах», тема наказания встречается сравнительно редко. В «Церковной истории народа англов» и «Житии св. Кутберта» приводились примеры больших и малых проступков и последовавшего за ними возмездия. Так, пожаром был разрушен монастырь из-за приверженности его обитателей мирским помыслам и заботам; король, предпринявший гонения на христиан, впал в безумие; клирик, ослушавшийся запрета священника, сильно разбился при падении с лошади; подглядывавшего за святым монаха поразил смертельный ужас, не отпускавший его вплоть до того, как святой простил его грех... 552 При описании отдельных эпизодов с наказаниями Беда сопровождал каждый из них «уроком», моральным наставлением читателю, тем самым объясняя еще более наглядно, что заслуживало осуждения в повседневной практике христианина. Например, фрагмент текста, повествующий об уничтожении монастыря посланным с неба огнем, завершался следующим рассуждением: «мы считаем, что это следует поместить в нашу Историю, дабы напомнить читателю о делах Господа,.. |
| в местах, к-рые не поддаются однозначной локализации: в Кинтисе (предположительно область между Хексемом и Карлайлом) святой исцелил жену Хеммы, приближенного кор. Альдфрита, в Бедесфелде он исцелил некую монахиню, а в Медилвонге - младенца, предсказав, что никто из его родных не умрет от эпидемии. Сведения, приведенные в ранних источниках, не позволяют дать характеристику деятельности К. как епископа. Неизвестно, пытался ли он принять к.-л. меры по упорядочиванию церковной жизни в Нортумбрии, отличавшейся крайней нестабильностью из-за борьбы различных партий. По-видимому, К. был в большей степени аскетом и проповедником, чем церковным администратором. В отличие от Вильфрида, Бенедикта Бископа и др. современников он не был активным сторонником укрепления рим. влияния на Церковь в Нортумбрии, не занимался строительством храмов, не проявлял интереса к приобретению рукописей или икон. В кон. 686 или нач. 687 г., отпраздновав Рождество на Линдисфарне, К. сложил с себя епископский сан и заявил, что желает вернуться к отшельнической жизни в предчувствии скорой кончины. На его решение могла повлиять политическая ситуация в Нортумбрии, изменившаяся после гибели кор. Эгфрида и смерти еп. Эаты (685 или 686). Преемник Эгфрида, его единокровный брат Альдфрит, вскоре после восшествия на престол при посредничестве архиеп. Теодора согласился вернуть на Йоркскую кафедру Вильфрида, с которого папа Римский снял обвинения. Отказ К. от кафедры мог быть вызван его стремлением избежать конфронтации с Вильфридом. По свидетельству Беды, святой провел в уединении ок. 2 месяцев, тяжело заболел и вскоре скончался. При его кончине присутствовали монахи во главе с Херефритом, аббатом Линдисфарна (в прозаическом Житии К. Беда привел подробный рассказ Херефрита о последних днях жизни святого). Мощи и почитание Первоначально К. завещал похоронить себя на о-ве Фарн, но по настоянию монахов разрешил устроить могилу в ц. св. Петра на о-ве Линдисфарн. Тело К., обернутое драгоценной тканью, поместили в каменный саркофаг, подаренный ему неким аббатом Куддой (его можно отождествить с Куддой, к-рый, согласно Житию Вильфрида, был приближенным кор. Освиу и впосл. стал монахом на Линдисфарне). Гробницу установили справа от алтаря. Вскоре начали распространяться истории о посмертных чудесах святого. Так, земля, орошенная водой, к-рой омывали перед погребением тело святого, помогла исцелить мальчика, одержимого злыми духами. Преемник К. Эадберт, еп. Линдисфарна (688-698), велел покрыть деревянную монастырскую церковь свинцом, возможно из почтения к мощам святого. |
|
|
