| «Ты, может быть, думаешь, говорит преподобный Исаак Сирин , что высшее духовное ведение и совершенство приобретается ведением душевным? Напротив! не только нельзя приобрести духовное ведение посредством душевного, но никго из тех, которые стараются упражняться в сем последнем, не может и ощущать, или удостоиться первого. И если кто захочет достигнуть оного духовного ведения, то пока не отвергнет сего душевного, всех его утонченных оборотов, его многосплетенных хитростей, и не поставит себя в младенчество первого, нимало не может к нему приблизиться. Даже большим препятствием бывает для него знакомство с сим разумом и его мыслями, доколе он мало помалу не изгладит их. Оное ведение духа просто, и среди помыслов души не сияет» 328 . 2 . Ежели, с другой стороны, с помощью Божественной благодати, мы можем сделать все, можем совершенно очиститься от всех страстей, и еще на земле удостоиться блаженного и теснейшего единения с Господом, то благодать сия должна быть предметом самых пламенных и постоянных желаний и исканий наших, так что во всем мы должны поручать себя благодати Святого Духа. «Потщися всегда, говорит преподобный Ефрем Сирин , имети в мысли благодать, да не будеши поруган; утешай тую, яко стража, да печалитися не оставит тя. Яко учителя невидима почитай, отсутствующей той, и без тоя не желай подвизатися, да не умреши срамно, ибо вотще труды твои будут, аще не укрепит тя. Буди тщалив к сея залогу, и приводи сию себе в сожитие, и подаст тебе общение. Неглумницу сестру стяжи тую, и путь Отца твоего покажет тебе. Сотворит тя сына Высочайша, аще ты стяжеши тую сестру. Яко мати даст тебе сосцы своя, и яко младенца от наветов сохранит тя. Воспитает тя, яко отроча безпопечительна, и в мужа представит совершенна. Вверися тоя любви, та бо есть начало всего стяжания» 329 . 3 . Ежели такое возрастание в мужа совершенна совершается в нас благодатью постепенно; ежели на пути к сему духовному совершенству мы должны бороться с разнообразными искушениями и препятствиями, попускаемыми промыслом Божиим, и устрояемыми исконным врагом спасения нашего, то нам необходима постоянная и неослабная бдительность, соединенная с ежедневным самоиспытанием. |
| Первоначально главной активностью, которую должно поддерживать аскетическое сознание и которой должны подчиняться другие его активности, предполагалась diaxpioig— различение, рассудительность. Еще Иоанн Кассиан ставит ее в центр, посвящая ей Второе из своих «Собеседований» и возводя ее примат к самому Антонию Великому, основателю аскезы. Она включает в себя, прежде всего, принцип меры, умеренность и явно созвучна стоическому мышлению; Фуко справедливо замечает, что данный концепт уже активно вводился в практику себя Эпиктетом. Опыт показывал, однако, что главная активность или модальность аскетического сознания, в действительности, должна быть иной. Онтологическая природа христианской практики сказывается в изменении характера активности, способов работы сознания, сравнительно с языческими практиками, и тщательный поиск приводит на следующем этапе, в 5–7 вв., к занятию центрального места в аскетическом дискурсе новым ключевым концептом, νψις , для которого в русском исихазме даже изыскан был неологизм, трезвение, весьма отличный по смыслу от простой «трезвости» — антонима «опьяненности». Изменение этим не ограничивается: вместе с трезвением важное значение приобретает ряд родственных ему понятий — и вкупе все они образуют единую концептуальную структуру, которая характеризует определенный способ устроения и режим работы сознания; его мы и называем модусом трезвения. Само трезвение может быть определено как установка собранной и нацеленной бдительности сознания; оно становится топосом сознания, производящим принципом его особого модуса, за счет того, что сообщает сознанию специфический строй, в котором преодолевается оппозиция пассивности и активности. Богатый, изощренный дискурс, описывающий работу сознания в модусе трезвения, был создан в период так называемого «синайского исихазма» (7—10 вв.). В круг основных понятий модуса входят: внимание (подразделяемое на целый ряд видов — внимание ума, сердца и др.), память (также имеющая много подразделений), стража, или хранение ума/сердца, самонаблюдение, бодрствование, различение (смещенное с главной позиции, но отнюдь не отброшенное) и т. д. |
| — Прошлый раз я показал себя соней, — сказал Дункан, — Я меньше нуждаюсь в отдыхе, чем вы. Пусть заснут все, кроме меня: я буду стоять на часах. — Если бы мы были среди белых палаток шестидесятого полка и стояли против такого неприятеля, как Монкальм, я не пожелал бы лучшей охраны, — ответил разведчик, — но в темную ночь в этой дикой глуши вы только даром будете напрягать свое внимание и бдительность. Итак, возьмите-ка лучше пример с Ункаса и с меня самого — засните, и, поверьте, вы будете спать в полной безопасности. Действительно, Хейворд увидел, что молодой индеец лег на склон холма и, казалось, собирался как можно лучше воспользоваться возможностью отдохнуть. Давид, язык которого буквально прилип к гортани от лихорадки, вызванной раной и усилившейся вследствие трудного перехода, последовал примеру Ункаса. Не желая продолжать ненужный спор, молодой человек полулежа прислонился спиной к бревнам блокгауза, но в душе твердо решил не смыкать глаз, пока не передаст Кору и Алису в руки Мунро. Разведчику показалось, что он убедил молодого офицера, и с этим сознанием он скоро заснул. Довольно долгое время Дункану удавалось бороться со сном. Он прислушивался к малейшему звуку, доносившемуся из леса. Вечерние сумерки сгустились над его головой, но он все еще различал фигуры лежавших на земле людей и Чингачгука, который сидел, выпрямив стан, так же неподвижно, как деревья, темными стенами поднимавшиеся со всех сторон. Он слышал нежное дыхание сестер, которые лежали в нескольких шагах от него, и ни один шелест листа на ветру не ускользал от его слуха. Но вот печальные крики выпи стали для Дункана сливаться со стоном совы; в полудремоте он принимал куст за своего товарища-стража, наконец голова его опустилась на плечо, а плечо, в свою очередь, склонилось к земле; все тело его ослабело, и Дункан погрузился в глубокий сон. Его разбудил легкий удар по плечу. Слабо было прикосновение, но Дункан вскочил, вспомнив о той обязанности, которую он возложил на себя в начале ночи. — Кто идет? — спросил майор, нащупывая саблю. |
| – Что поделаешь! – мрачно ответил Хайраддин. – Эти люди обращаются с нами, как овчарки со своим стадом: сперва они нас охраняют, гоняют взад-вперед, куда им вздумается, а в конце концов пригонят на бойню. Впоследствии Квентин имел возможность убедиться, что цыган говорил сущую правду: стража прево, на обязанности которой лежало истребление бродячих шаек, наводнявших страну, поддерживала с ними постоянные сношения, смотрела некоторое время сквозь пальцы на их проделки, а в конце концов всегда приводила их на виселицу. Такого рода связь между стражей и преступниками, одинаково выгодная для обеих сторон, существовала во всех странах и была не чужда и нашему отечеству. Отъехав от проводника, Дорвард, очень недовольный тем, что ему удалось о нем узнать, и нимало не полагаясь на его обещания верности, основанной на личной благодарности, присоединился к своему маленькому отряду с целью познакомиться с двумя другими своими подчиненными. С великим огорчением он увидел, что они оба непроходимо глупы и так же не способны помочь ему советом, как и оружием, в чем он уже имел недавно случай убедиться. «Тем лучше, – сказал себе Квентин, храбрость которого росла вместе с ожиданием могущих встретиться опасностей. – Значит, эта прелестная девушка будет всем обязана мне. Кажется, я могу смело рассчитывать на то, что в состоянии сделать руки и голова одного человека. Я видел, как горел мой родной дом, видел убитых отца и братьев в пылающих развалинах, но не отступал ни на шаг и дрался до последней возможности. Теперь я на два года старше, и мною руководит лучшая, благороднейшая цель, какая когда-либо зажигала воинственный пыл в груди храбреца». Остановившись на этом решении, Квентин в продолжение всего пути проявил такую энергию и бдительность, что можно было только дивиться, как он везде поспевал. Разумеется, чаще всего и охотнее всего он находился возле дам, которые были так тронуты его вниманием и заботами об их безопасности, что в своих беседах с ним незаметно перешли почти на дружеский тон. Им, видимо, очень нравилась его наивная, но не глупая, а подчас даже остроумная болтовня. Однако, несмотря на все обаяние таких отношений, Квентин был по-прежнему внимателен до мелочей в исполнении своего долга. |
| Рано утром слышны звоны «сталинских колоколов» (подвешенные куски рельс), которые поднимают от сна лагерников для работы в шахтах. Разноголосые звоны рельс часто казалось заключенным, что в окружности нашего лагеря находится много церквей, звон колоколов которых приглашает православную паству на моление. Наш лагерь, как и все остальные лагеря, огорожен с двух сторон очень высоким деревянным забором, а другие две стороны огорожены колючей проволокой. На каждой стороне находятся часовые вышки, на которых находились не только часовые, но, иногда, и собаки ищейки. До нашего прихода здесь жили сыны «Самурая» – военнопленные японцы. У них не было желания совершать побеги, а потому в заграждениях было много разных отверстий, через которые свободно можно было совершить вылазку. Лагерное начальство было предупреждено сексотом, что среди заключенных есть такие, которые думают совершить побег, а потому лагерное ограждение начало спешно приводиться в надлежащий вид. Все отверстия были затянуты колючей проволокой, а трава, находящаяся вблизи заборов, была скошена. Ночью и в туманы усиливалась охрана, т.е. усиливалась бдительность за лагерем. Поэтому побег из лагеря был очень рискованным. Смельчаки начали совершать побеги с места работ. Одного дня совершило побег три заключенных. За ними спешно была выслана погоня. Одного беглеца скоро поймали. Во время погони один конвоир провалился в дыру (заброшенное окно шахты), а два беглеца воспользовались этим случаем убежали в лес. Не прошло много времени, как опять был совершен побег. На работе в шахт-строе три заключенных захватили лагерную машину, выскочили за ворота и были уверены, что побег удался. К их большому несчастью, при переводе скоростей, машина заглохла. Выскочили из машины и стали бежать, но силы в ногах не было и стража их настигла и поймала. Наша группа состояла из заключенных разных рабочих бригад и разных мест работы. А посему нам нужно было бежать только из лагеря. Попробовали было делать подкоп, тоже не удачно. Как будто кто то из нашей группы о наших приготовлениях к побегу сообщал лагерному начальству. Наши надежды на побег рушились. Друзья мои, вижу, начали отставать и мне пришлось искать новых смельчаков. |
| Сие-то слово Божие, с того самаго часа, как Епископский чин на мене возложен, не престает звенеть в ушах моих, и яко острое оружие, проходит до глубины сердца моего. Аще ям, аще пию, аще ино что творю, всечасно слышу глас сей: И ты, сыне человечь, в стража дах тя дому Израилеву, и еже услышиши от уст Моих слово, и проповеси им от Мене. Не сравниваю я себя с Пророком Божиим в пророческих дарованиях его, не равняюсь с ним и в добродетельном житии: но что касается до должности, одна и таже ныне на мне лежит, которая была и на нем. Страж убо твой есмь, о доме Израилев, о Церковь Христова! Вам трубити поставлен я, о благочестивое сословие Белорусское! На моих, как вижу, несчастливых руках или живот, или кровь ваша положена. И сему-то в начале учит мене самое имя или титул чина моего. Слово бо Епископ есть Греческое, и на языке том означает надзирателя, блюстителя, стража. О! дабы и всяк Епископ именовался паче своим отечественным, ясным всякому, словом: тогда лучше бы, надеюсь, и разумел и наблюдал столь важную должность свою, требующую особенной бдительности и даже неусыпной. Не иное же, вижу, дело Епископское, не иное попечение было и у древних Епископов, и у самих Апостолов. Кто сему не доверяет, пусть раскроет Историю о житии и подвигах Святителей первых Христианских веков. Как они звание свое проходили? Спали, или молчали? Одними только молитвами и поставлением пресвитеров занимались? Ах, не так, не так! Св. Церковь безгласных Епископов не называет Вселенскими Учителями, богогласными трубами, златыми устами; спящих и дремлющих не именует Она столпами Веры, утверждением истины, поборниками благочестия. Александрия конечно не спящаго имела Епископа, Афанасия онаго Великаго, который пока жил и стоял на страже церковной, дотоле ересь Ариева, хотя целым почти светом тогда завладела, хотя самих Царей и Сильных земли поборниками имела, но не смотря на то, в Епархии Афанасиевой не смела и гласа испустить: Святитель сей языком и пером, как перуном, плевелы и нечестие ея разметал. И Каппадокия не дремлющаго конечно имела Епископа, Василия онаго Великаго же, котораго Епархия посреди ересей, как дом Лота праведнаго посреди Содома, цела и нерастленна пребыла, и с языком коего гораздо труднее было воевать Иулиану отступнику, нежели с Персидскою Монархиею. Не немаго конечно и Константинополь имел Епископа, онаго Иоанна Златоустаго, о котором вообще говорили, что лучше солнцу престать светить, нежели Златоустому говорить. И по истине, недостало бы мне времени, ежели бы восхотел я повествовать о Кириллах, Григориях, Феодорите, Евсевие, Епифание, Амвросие, Августине, Дамаскине, Феофилакте и о прочих многочисленных Отцах Церкви, которые и по смерти своей в книгах своих проповедывать доселе не престают. |
| Сие-то слово Божие, с того самого часа, как Епископский чин на мене возложен, не престает звенеть в ушах моих, и яко острое оружие, проходит до глубины сердца моего. Аще ям, аще пию, аще ино что творю, всечасно слышу глас сей: И ты, сыне человечь, в стража дах тя дому Израилеву, и еже услышиши от уст Моих слово, и проповеси им от Мене. Не сравниваю я себя с Пророком Божиим в пророческих дарованиях его, не равняюсь с ним и в добродетельном житии: но что касается до должности, одна и таже ныне на мне лежит, которая была и на нем. Страж убо твой есмь, о доме Израилев, о Церковь Христова! Вам трубити поставлен я, о благочестивое сословие Белорусское! На моих, как вижу, несчастливых руках или живот, или кровь ваша положена. И сему-то в начале учит мене самое имя или титул чина моего. Слово бо Епископ есть Греческое, и на языке том означает надзирателя, блюстителя, стража. О! дабы и всяк Епископ именовался паче своим отечественным, ясным всякому, словом: тогда лучше бы, надеюсь, и разумел и наблюдал столь важную должность свою, требующую особенной бдительности и даже неусыпной. Не иное же, вижу, дело Епископское, не иное попечение было и у древних Епископов, и у самих Апостолов. Кто сему не доверяет, пусть раскроет Историю о житии и подвигах Святителей первых Христианских веков. Как они звание свое проходили? Спали, или молчали? Одними только молитвами и поставлением пресвитеров занимались? Ах, не так, не так! Св. Церковь безгласных Епископов не называет Вселенскими Учителями, богогласными трубами, златыми устами; спящих и дремлющих не именует Она столпами Веры, утверждением истины, поборниками благочестия. Александрия, конечно, не спящего имела Епископа, Афанасия оного Великого, который пока жил и стоял на страже церковной, дотоле ересь Ариева, хотя целым почти светом тогда завладела, хотя самих Царей и Сильных земли поборниками имела, но не смотря на то, в Епархии Афанасиевой не смела и гласа испустить: Святитель сей языком и пером, как перуном, плевелы и нечестие ее разметал. И Каппадокия не дремлющего конечно имела Епископа, Василия оного Великого же, которого Епархия посреди ересей, как дом Лота праведного посреди Содома, цела и нерастленна пребыла, и с языком коего гораздо труднее было воевать Иулиану отступнику, нежели с Персидскою Монархией. Не немого, конечно, и Константинополь имел Епископа, оного Иоанна Златоустог о, о котором вообще говорили, что лучше солнцу перестать светить, нежели Златоустому говорить. И по истине, недостало бы мне времени, ежели бы восхотел я повествовать о Кириллах, Григориях, Феодорите, Евсевие, Епифание, Амвросие, Августине, Дамаскине, Феофилакте и о прочих многочисленных Отцах Церкви, которые и по смерти своей в книгах своих проповедывать доселе не престают. |
| 201 Ревностный пастырь имел теперь полную свободу заниматься долгом учительства. Ныне известен памятник желаний его распространять в пастве полезные книги. Это книга Дионисия Ареопагита , на который в последствии сделана была такая надпись: «сия кн. св. Благовещения на Усть-выми; а положил сию книгу священномученик епископ Питирим, убиенный от нахождения сыроядцев вогулич, за православную веру, идеже лежит многострадальное и терпеливое тело его». 202 Святитель ревностно обозревал свою паству, рассеянную на дальних расстояниях, чтобы видеть, как живут чада его в вере. – Он беседовал с народом в храмах, а чаще на открытых местах, объясняя ему правила веры и благочестия. Апостольская ревность его успела обратить к св. вере и некоторых вогуличей, живших в соседстве с крещеными зырянами. Этот последний подвиг его возбудил против него злобу в Асыке, который и без того злился за то, что мерами пастыря удержаны были вогуличи так долго от злодейств над зырянами. Асыка решился отмстить св. пастырю и его пастве. 203 В 1455 году свирепый вождь, вооружив вогуличей стрелами и луками, пустился на плотах вниз по Вычегде, нигде не останавливаясь и задерживая прибрежных жителей, чтобы не предупредили в Усть-выме о его приближении; он пригласил с собой и вятчан. В 10 вер. от впадения р. Выми в Вычегду остановился он в высоком бору, который по ныне называют «юр» – становище и «Вогул-як» – вогульский бор. Рано утром один из устьвымцев плыл на ладье вверх по Вычегде и неожиданно напал на стан вогуличей. Его поймали и Асыка дознал от него пытками, какова стража в Усть-выме? Дома ли Питирим? Зырянин объявил, что Питирим в этот самый день (день был воскресный) пойдет для молебствия на мыс, что близ устья р. Выми, и что о вогуличах ничего не знают. Асыка поспешил к Усть-выми, а чтобы обмануть бдительность жителей, велел набросать на плоты множество срубленных елей и ветвями их прикрыть свое войско; в таком виде плоты казались издали плавучими деревьями, подрытыми быстриной воды. В Усть-выме, в воскресный день, старый и малый были в храме. |
| Он внушит вам и покажет на какие пажити водит юное стадо, к каким ходить источникам и каких избегать пажитей и вод; кого пасти палицею, и кого свирелью; как изнемогшее поднять, падшее восставить, заблудшее обратить, погибшее взыскать, крепкое сохранить, Господь Бог, внимая усердной, пламенной и постоянной молитве вашей, научит вас быть добрым пастырем, а не наемником. Да, пастырем, ибо отеческое попечение ваше о рассаднике, быть может, столь многих будущих пастырей, не поставляет ли вас на ряду с прочими пастырями словесного стада Христова? Я так искренно убеждена, что вы будете добрым пастырем, что спокойно и радостно собираюсь слушать рассказ ваш об успехах ваших, о благоразумных распоряжениях, сделанных вами, и о заботливости вашей о нравственном и умственном образовании воспитанников, вам вверенных. Св. Димитрий Ростовский говорит: «Пастырь должен быть разумен и поучителен: ибо как же вразумит он не разумеющего, если сам не разумен будет? или как научить невежду, если сам не учен и не ведает силы Св. Писания? Как наставит блуждающего, если сам не знает пути своего. Разве слепец слепца может вести правою стезей?». – Св. Златоуст , приводя в пример бдительность пастырей бессловесных стад, обращается к пастырям духовным и говорить им: «аще ли о бессловесных толико тщание, кии имамы ответ, имже души словесныя вверены суть, и глубоким спяща сном; или не весте стада сего достоинство; но сего ли ради Владыка твой безчислснныя содея, и кровь послежде излия свою? ты же покоя ищеши!». Бодрствуй же пастырь! Господь сказал пророку Иезекиилю в стража дах тя дому Израилеву. Вашей просвещенной попечительности, вашей неутомимой деятельности вручил Господь Бог, хотя и не дом Израилев, но цвет будущего славного духовенства Русского, и ожидает от вас плодов достойных высокого доверия Его. И вы оправдаете его, я вполне уверена в этом, ибо вы одарены всем тем, что может содействовать благим намерениям Божиим. Я так истинно люблю вас, добрейший о. Савва, а вместе с сим, питаю столь живейшее участие к Московской семинарии, что радуюсь от души, видя вас достойным руководителем ее. |
| Соответственно той высоте и ответственности, какую имеет пастырское служение, пастырям и сообщается в таинстве Священства особая благодатная сила Святого Духа. Поставляющей силой на благодатное пастырское служение является Дух Святой, как воспевает св. Церковь в день Пятидесятницы, «вся подает Дух Святый: источает пророчествия, священники совершает, некнижные мудрости научи, рыбари богословцы показа». «Итак, кто говорит о иерархии, - учит св. Дионисий Ареопагит, - тот указывает на некоторое священное учреждение — образ Божественной красоты. Каждый чин иерархии по мере своих сил принимает участие в делах Божественных, совершая благодатию и силою, дарованною от Бога». Господь, называя пастырей «светом мира и солью земли» (Мф. 5:13-14), выделяет их из среды всех людей. Обращаясь к пастырям, святитель Амвросий Медиоланский пишет: «Вам вверено ведение высочайших таин Божественных, что требует от вас свыше откровенной премудрости: вашему попечению вверена стража и бдительность надзора за нравственностью и спасением народа, что есть дело величайшей правды. Вам вверено хранение завета, требующее от вас мужества мучеников; вам вменяется в непременную обязанность хранить трезвенность ума и блюсти чистоту сердца, то есть воздержание от всех страстей; всему же этому основание — Христос, а живая вера в Него — высочайшая премудрость». «Священнослужение, - говорит св. Иоанн Златоуст, - совершается на земле, но по чиноположению небесному; и весьма справедливо, потому что ни человек, ни ангел, ни архангел и ни другие какие-либо сотворенные силы, но Сам Утешитель учредил это чинопоследование, и людей, еще облеченных плотию, соделал представителями ангельского служения. Люди, живущие на земле и еще обращающиеся на ней, поставлены распоряжаться небесным и получили власть, которой не дал Бог ни ангелам, ни архангелам; ибо не им сказано: Нелика аще свяжете на земле, будут связана на небеси; и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небеси. «Земные» властители имеют власть связывать, но только тело, а эти узы связывают самую душу и проникают в небеса; что священники совершают на земле, то Бог довершает на небе, и мнение рабов утверждает Владыка. Не значит ли это, что Он дал им всю небесную власть?» fff |
|
|
