| Государыня потребовала эти книги к себе, и чрез два месяца (21 ноября) объявлен был Синоду чрез духовника Ее Величества второй указ, которым повелено: «Ростовской епархии села Еремейцова попа Афанасия Матвеева и Тарского протопопа Ивана Зуева, разведенных с своими женами за кумовство, яко бы учиненное в противность правилам св. Апостол и отец, по прежнему к сожитию с женами их, яко неповинных, допустить, и быть им по прежнему в своих местах; и впредь таких подобных дел разводам, кроме самых настоящих вин, ежели учинены будут в противность правилам св. Апостол и Отец и Духовного Регламента, отнюдь не чинить». Указ этот был совершенно согласен с прежними синодальными определениями, из которых одно и выведено на справку при окончательном решении того и другого дела. Именно: 5 апреля 1722 года, по делу о попе Суздальского уезда села Веси Феодоре, который еще до женитьбы и священства крестил у одного крестьянина младенца женского полу, а потом жена его, попова, была восприемницей у того же крестьянина младенца мужеского полу, Св. Синод постановил, что в том никакой важности и к брачному сожитию препятствия не обретается. Понеже таких в разные времена восприяли младенцев, у которых восприятия им и быть было не должно. Ибо, по предложенному в Требнике рассуждению, довлеет во святом крещении мужеску полу один восприемник, а женску – токмо восприемница. А правило Номоканона 211 (следует полный текст его) разумеется о таком крещении, «ежели бы одною младенца муж и жена от святые купели восприяли» (Дело 1 мая 1745 года 320). В том же смысле и на основании того же Высочайшего указа 21-го ноября 1752 г. решено дело о трех супружеских парах, воспринимавших детей в трех разных семействах и «удержанных» от дальнейшего сожития Тобольским митрополитом Сильвестром (Дело 31 августа 1752 г. 212). Но и теперь не все епархиальные архиереи отказались от воззрения на обязательную силу 211 статьи Номоканона. По крайней мере вышеупомянутый Арсений Мацеевич , не далее как чрез два года по получении синодского указа о попе Афанасии Матвееве, снова доносил Синоду о своих распоряжениях по такому же точно случаю, по какому возникло и дело о названном попе, именно: «у крестьянина Ростовского уезда села Хмельников Степана Купленина и жены его Авдотьи Афанасьевой – писал Мацеевич в своем донесении – были восприемниками двойников мужеского и женского полу: первого. |
| Козачьи походы на Амур из Якутска кончились несчастно; но еще задолго до гибели Степанова сделано было распоряжение укрепиться на Шилке и в верхних частях Амура и оттуда уже действовать по возможности далее вниз по великой реке. С этою целию енисейский воевода Афанасий Пашков возобновил покинутые городки: Нерчинск при устье реки Нерчи в Шилку и Албазин на Амуре. И здесь не обошлось без столкновений с китайцами: албазинские козаки стали брать ясак с народцев, которых богдыхан считал своими подданными, и некоторые из иноземцев, недовольные китайцами, переходили в русское подданство. В 1667 году пришел из китайских владений в Нерчинск под государеву высокую руку тунгусский князек Гантемир с детьми, и братьями, и улусными людьми, всего сорок человек, обещаясь платить ясак по три соболя с человека; Гантемир ушел с досады, что проиграл тяжбу по несправедливости китайского, суда. Правитель китайский, живший на Шингале, проведал, куда ушел Гантемир, и в 1670 году прислал грамоту нерчинскому воеводе Аршинскому: «Вы бы послали к нам послов своих, чтобы нам переговорить с очей на очи, и с которого мужика брать ясак по соболю или по два, за это нам с великим государем ссориться не для чего. Но вы подумайте: кто платит великому государю ясак и сбежит, то разве вы не ищете его по десяти, по двадцати и по сту лет?» Аршинский отправил четырех козаков прямо в Пекин к богдыхану с предложением беспрепятственной торговли между обоими государствами и союза. Козаки возвратились в Нерчинск очень довольные приемом и привезли грамоту богдыханову к царю: «Были мои промышленные люди на Шилке-реке и, возвратясь, сказали мне: по Шилке, в Албазине, живут русские люди и воюют наших украинных людей. Я, богдыхан, хотел послать на русских людей войною; и мне сказали, что там живут твои, великого государя, люди, и я воевать не велел, а послал проведать, впрямь ли в Нерчинском остроге живут твои, великого государя, люди? Воевода нерчинский по твоему указу присылал ко мне послов и письмо, и я теперь узнал, что впрямь в Нерчинском остроге воевода и служилые люди живут по твоему, великого государя, указу. |
| Когда в НХЛ каникулы, то с нами обычно играют Овечкин, Малкин, Ковальчук... Игра с ними напоминает анекдот: «Как пройти на Дерибасовскую?» - «Идите прямо, и она сама вас пересечет...» Так и здесь: рассекай себе спокойно на коньках, и шайба сама к тебе прилетит. 2016 год, тройка нападающих: Евгений Малкин, Сергей Шойгу, Александр Овечкин. Фото: mil.ru Играть с легендами - это, конечно, потрясающе! Какую гамму эмоций испытываешь, когда сидишь на одной скамейке с Александром Сергеевичем Якушевым. Чтобы посмотреть на его игру, скажем, в серии-1972, я пешком проходил по нескольку километров и хозяину телевизора выкапывал за просмотр матча несколько мешков картошки на его участке. Сейчас Александру Сергеевичу за 70, но он по-прежнему выходит на лед, и он красавец. - А находится ли у вас время общаться со старыми друзьями? И если да, то кто они? - Конечно, я общаюсь со старыми друзьями. Не так часто, как хотелось бы, но общаюсь. Правда, кого-то уже нет в живых. Так случилось, что я в довольно молодом возрасте уже руководил стройками. И моими друзьями и учителями тогда, как правило, были люди постарше. Я очень дорожу отношениями с ними и воспоминаниями о совместной работе. И, когда я приезжаю в те края, обязательно с ними встречаюсь. 1987 год. Предприятие «Абаканвагонмаш». Сергей Шойгу, председатель Госстроя СССР Юрий Баталин, министр тяжелого и транспортного машиностроения СССР Сергей Афанасьев. Фото: mil.ru Скоро будет 30 лет с тех пор, как я стал членом Правительства России. Ценю отношения с Виктором Степановичем Черномырдиным и Евгением Максимовичем Примаковым. Считал и считаю их своими старшими товарищами и во многом учителями. Конечно, у меня здесь за это время появилось много друзей. С Сергеем Лавровым мы часто вместе отдыхаем, вместе занимаемся спортом и обсуждаем при этом все наши дела. Он, кстати, всегда источник и замечательный рассказчик самых свежих анекдотов. За годы моей работы в Минобороны у нас сформировалась прекрасная команда из моих заместителей, где каждый на своем участке ответственности настоящий профессионал и надежный друг. |
| Тот же человек, который вспоминал всё вышеприведенное, сподобился видеть истинное чудо, впрочем для Оптинских старцев – обычное дело: «Я видел, как отец Нектарий читал запечатанные письма. Он вышел ко мне с полученными письмами, которых было штук пятьдесят, и, не распечатывая, стал их разбирать. Одни письма он откладывал со словами: «Сюда надо дать ответ, а эти письма, благодарственные, можно без ответа оставить». Он их не читал, но видел их содержание. Некоторые из них он благословлял, а некоторые и целовал... Перебирая письма, отец Нектарий говорит: «Вот называют меня старцем. Какой я старец: когда буду получать каждый день больше ста писем, как отец Варсонофий, тогда и можно называть старцем, имеющим столько духовных детей...» Отобрав письма, батюшка отнес их к секретарю». Глава VI. Благодатный старец Отцу Нектарию, как и всем Оптинский старцам, приходилось писать много писем – это все были ответы духовным чадам и вообще вопрошающим его о разрешении своих духовных, а часто и житейских недоумений. Но писем сохранилось очень мало, что весьма прискорбно, так как в этих ответах всегда было не только то, что необходимо обратившемуся к старцу в данное время, но и крупицы духовной мудрости для всех и на все времена. Так, после кончины отца Варсонофия к отцу Нектарию обратилась духовная дочь покойного старца, супруга московского купца, благотворителя Оптиной пустыни Алексея Степановича Шатрова Сарра Николаевна (ее родная сестра Антонина Николаевна также была духовным чадом отца Варсонофия). Старец отвечал ей 5 мая 1913 года: «Просите разрешения писать мне. Хотя я и слаб и утруждаюсь приемами, всё же буду отвечать вам на письма, с желанием принести пользу и утешение». И всегда отвечал на ее письма. «Видно, при житейских делах вы и Господа не забываете, что весьма дорого и душеполезно, но трудно в настоящее время. Господь же Сам о вас и печется, и да подаст вам руку помощи и указание к полезному пути», – пишет отец Нектарий Сарре Николаевне. 5 июня 1913 года: «Усерднейшее благодарение приношу вам за икону – дар богодуши вашей – и усерднейше желаю, да сохранит вас святой угодник Божий Гермоген от всякой скорби и да поможет вам провождать безмятежное житие, направляя и мысли, и дела ваши для получения вечного блаженства. Пишете не без некоторого смущения, так ли поступили, что, чувствуя себя здоровою, вместе с прочими особоровались маслом. Сподобившись сего Таинства, вы для души приобрели пользу. А что отец |
| Там с подобающими почестями он похоронил [головы азатов], а мухриев секирами убил на могилах азатов. Этот Смбат 188 , человек сатанинского нрава, преисполненный вражды к св. Степаносу, много тягот причинил святому, но, не удовлетворенный этим, решил убить [его]. Узнав об этом, святой тайно отправился в край Хахтик 189 , остановился у одного правоверного отшельника и пребывал в постоянном чтении Св. писания. Проведав об этом, диофисит Смбат Куропалат 190 известил греческого императора Льва, что «некий Степанос, еретик и хулитель твоего царства, изгнанный нами, пребывает в пределах вашей страны и живет у такого-то отшельника». Разгневанный император требует немедленно привести его ко двору царскому. Однако отшельник посоветовал ему сказать: «Я нищий и безродный». Когда император услышал эти слова, Бог смягчил его сердце и он не подверг святого мучениям. Однако тот не упрятал лампады веры и явил ее истину перед императором, и они повели беседу о вероисповедании. Когда же император убедился [в правоте его], святой попросил открыть перед ним древлехранилище святых книг и, отыскав там рукопись с золотым окладом, в которой говорилось о правой вере, утвержденной первыми святыми патриархами, возглавлявшими три святых собора 191 , блаженный понес ту [книгу] и положил перед царем. Прочтя ее, [царь] выразил свое удовлетворение и сказал святому: «Иди в Рим с моей грамотой к папе Агабосу 192 и, если сможешь, принеси мне три сочинения, соответствующих этому произведению; тогда я весь мир обращу в исповедание, изложенное в этих книгах». Святой отправился в Рим и с помощью Божьей разыскал соответствующие вероисповеданию того сочинения три произведения, которые были написаны Афанасием Александрийским 193 , Кириллом 194 и Епифаном 195 . Он почувствовал душой, что император не сдержит своего обещания. Не считаясь с приказом самодержца Льва, он по другому пути прибывает в Иерусалим, затем направляется в Сирию и [наконец] достигает Двина. Он принес сочинения патриарху, владыке Давиду, который, увидев [их], чрезвычайно обрадовался, возлюбил святого и оказал ему почести, а затем передал в его ведение все духовные дела католикосата 196 . |
| Поскольку последующие заседания Синода не привели к устранению разногласий, дело было передано на рассмотрение Николаю II. 1029 Император присоединился к мнению архиепископа Антония. 1030 Таким образом, сестрам Марфо-Мариинской обители звание диаконис присвоено не было. Институт диаконис так и не был восстановлен в Православной церкви. 1031 Хочется верить, что публикуемая ниже переписка А. А. Дмитриевского и Елизаветы Федоровны, а также доклад ученого в Св. Синод откроют еще одну неизвестную страницу жизни византиниста. 1. Телеграмма великой княгини Елизаветы Федоровны А. А. Дмитриевскому от 7 января 1911 г. 1033 (ОР РНБ. Ф. 253. Оп.797а. Д. 57. Л. 10) Узнала, что Вы рассматриваете чин посвящения сестер моей обители. Посылаю Вам сегодня некоторые подробности причины моего желания названия диаконисе. Если еще не дали заключения, прошу подождать моего письма. Елисавета. 2. Письмо великой княгини Елизаветы Федоровны А. А. Дмитриевскому от 11 января 1911 г (ОР РНБ. Ф. 253. Оп.797а. Д. 57. Л. 36–37 об. Авторизированная машинопись с автографом. Подлинник) Алексей Афанасьевич. Я узнала от Μ. П. Степанова, что Вам поручено Св. Синодом рассмотрение Чина посвящения сестер Марфо-Мариинской обители милосердия и что Вы желаете иметь устав и объяснительную записку О(тца) Духовнаго. 1034 С удовольствием спешу Вам их выслать и вместе с сим очень надеюсь, что Вы ознакомитесь с моим прошением в Синод и с приложенной к нему объяснительной запиской. Могу вкратце указать здесь содержание того и другого. Я постаралась по возможности научно-исторически проверить вопрос о диакониссах, и оказалось, что, напр(имер), по толкованию Вальсамона 1035 на правила Соборов, диакониссы делились на две категории, а) диакониссы по одеянию (так и назывались), оне делали тоже дело милосердия, но получали лишь благословение епископа и посвящение с обетами; б) когда же наступал возраст (лет около 60, а по нужде и раньше), диакониссы по одеянию получали рукоположения, но не таинства Священства, а церковнослужительское (хиротесия). |
| Когда обстоятельства не позволяют говорить прямо, писатели прибегают к аллегории или мистическому изображению современной действительности. Говоря о вавилонском плене прор. Иезекииль выражается: «Большой орел прилетел на Ливан и снял с кедра верхушку, сорвал верхний из молодых побегов его и в городе торговцев положил его» (XVII, 3, 4). Иеремия свою скорбь о падении родины назвал «книгой плача». В трогательных выражениях изображает языческий поэт Клавдиан плач Рима, обращенный к импер. Гонорию по случаю его посещения вечного города, жалуясь на свои печали 1716 . Не менее горько сетует сорактский монах-летописец на бедствия Рима («горе Риму») по случаю прибытия в Рим Оттона I, напоминая элегии Иеронима по поводу нападения готов и Григория на утеснения лангобардов 1717 , и в том же X веке раздается горький плач в поэме Флора Диакона по поводу распадения Каролингской империи 1718 . Петрарка в письме из Падуи к имп. Карлу IV (1350) изображал стареющий Рим в вечном образе скорбной вдовы с растерзанными одеждами и растрепанными седыми волосами, припоминал ему века славы и глубокое падение города, умоляя о его спасении 1719 . Таковы же плачи и песни на взятие Константинополя латинами и Константинополя и Афин турками (« Ω πλις, πλις» и т. д. 1720 ), или плач диакона Афанасия о бедствиях Сербии, посвящ. ц-не Софии (XVII в. 1721 ). Мишле в своем патриотическом увлечении изображает бедствия Франции 40-х годов в виде страдающего ветхозаветного Иова 1722 . Мотивы эти не были чужды России. Плач о падении Пскова в его летописи (1510) напоминает призывы прор. Иезекииля и Иеремии. В Воскресенской летописи, среди хронологических записей встречаем след. место: «Некто, ходя по пустыни, обрете жену, стоящу печальну, и рече к ней ты кто еси? Она рече: аз есмь истина. И рече ей человек: которыя ради вины, оставивши град, в пустыни живеши? Она же рече, в прежния лета среди немногих была лжа, ныне же во всех людях и злое житие лукаво будет в человецех, и едва ли будет лучшее» 1723 . Наконец, к этой же категории мучительных вопросов принадлежат и «плачи» раскольничьей литературы на излюбленные ею темы 1724 . |
| Этот бедный очень боялся смерти, и всякая боязнь прошла после этого видения. Он, муж мой, был очень светлый и приятный. Он говорил о том, что всё проникнуто благодатью Божией, что благодать не отвлеченное понятие, как мы думаем, а совсем другое. Много еще говорил, но больной был очень слаб и не мог всего передать, но главное сказал и скончался вечером перед 40м днем мужа. Разве это не поразительно? Еще милая Марина (дочь Филиппа Петровича Степанова) в самый день и час его кончины заснула после безсонной ночи при больном ребенке и во сне видела, что кто-то стучит в окно, что встала, смотрит: муж и я стоим под окном, и такое у него светлое лицо, как когда солнце освещает снег. И все-таки она ничего не подумала, только, что, может быть, мы скоро опять будем в Москве и к ней зайдем, зайдем, как часто заходили. Еще Елена Александровна писала племяннице, чтобы она не безпокоилась о том, что Сергей Александрович умер как бы внезапно, будто бы без должной подготовки. — пишет она, — он был делателем непрестанной молитвы, которая была его вторым дыханием. И действительно, еще за много лет до его смерти, наблюдая за ним, можно было видеть его левую руку, пребывающую в кармане пиджака, перебирающую четки, которые он там тайно носил. Также и Елена Александровна непрерывно творила Иисусову молитву и даже ночью во сне чувствовала порою ее движенье в сердце. Кончина Н. А. Володимирской После смерти мужа Елена Александровна вернулась в Чернигов к Наталии Афанасьевне, которую она целые 4 года содержала, давая уроки иностранных языков. В письме от 12-го декабря 1932 года Елена Александровна пишет: 17-го октября по старому стилю, тихо, безболезненно и мирно скончалась моя милая Наталия Афанасьевна — так тихо, что, стоя над ней, не могла уловить ее последнего вздоха. Незадолго причащалась, не страдала, только видимо слабела. Последнюю ночь она часто крестилась, читала наизусть свои вечерние молитвы, засыпала и опять за них принималась. Ты меня поймешь! Я благодарю Господа, что Он дал мне, если я и нанесла давно большое горе Наташе, прожить с нею эти последние 4 года, заботиться о ней и похоронить ее, что сделать, как следует, мне помогли добрые друзья: кто в долг дал, кто пожертвовал, а главное, сняли с меня все хлопоты и заботы и мне было прямо умилительно, когда я села на дроги возле ее гроба и поехали на кладбище. |
| Делегация на Казанский епархиальный съезд На съезд Казанской епархии, имеющий быть 18-го мая, от челнинского духовенства избраны трое делегатов: 1) протоиерей гор[ода] Челнов Матвеев, 2) священник с[ела] Н[ово-]Троицка Булгаков и 3) от мирян гр[ажда]нин села Орловки Мысово-Челнинской волости Мухин Федор, все трое обновленческой ориентации . Приложение: Агентурно-информационный материал на [полу]листах . Уполномоченный ТО ОГПУ по Челнинскому кантону (Павельев). 508. 44 5 сентября 1926 г. – Протокол общего собрания верующих города Набережные Челны и деревни Сидоровки На собрание явилось от города Н[абережных] Челнов верующих 135 человек согласно записи и от деревни Сидоровки 2 делегата от количества 75 человек: Калясев Семен Афанасьевич и Ларионов Степан Степанович с правом решающего голоса. Собрания открыл председатель церковного совета Илья Миронович Котков, который предложил на ведении данного собрания выбрать президиум , каковой собранием избран единогласно. Председатель Мясников Ф. П. и тов[арищ] Ерышканов И. Д. Секретарем Котков И. З. Председателем собрания Мясниковым была открыто собрания в 4 часа дня 5 сентября 1926 года и оглашена повестка дня, каковая была принята без изменений. Повестка дня: 1) Об утверждении московского устава; 2) об отведении городского кладбища; 3) текущие дела. Слушали: 1. Об утверждении устава, присланного обновленцами. Постановили: Зачитанный протоиереем Матвеевым устав не принимать. Голосованием за принятие устава – 10 ч[еловек] и воздержавшихся – 11 ч[еловек], против устава – 189 человек. Слушали: 2. Уполномоченного И. Д. Ерышканова, члена крестьянской секции об отведении места под городское кладбище. Постановили: Место для кладбища нашли подходящее, доски из бывшей Стахеевской загородки – пригодными, остальной материал и работу произвести в счет верующих на добровольные пожертвования с гор[ода] Н[абережных] Челнов и деревни Сидоровки, поручив дела церков[ному] совету. Слушали: 3. О переходе из обновленчества в староцерковничество. |
| 354 Известная история в Киеве, за которую пострадали, каждый в свою меру, Шевченко, Кулиш, Костомаров, Афанасий Маркович и другие. 357 Вопрос крестьянский. В качестве помощника делопроизводителя при комитете по устройству лифляндских крестьян, Самарин составил историческую записку о мероприятиях по этому устройству, и в заключение выразил мысль о нераздельности крестьян с землёю и о восстановлении права лифляндских крестьян на землю. Одним словом, здесь (ещё в 1846 г.) впервые логически формулирована мысль, проведённая впоследствии во все его сочинения и, наконец, в дело, – т. е. мысль об освобождении крестьян не иначе как с землёю. Вероятно, он сообщил эту записку в своё время Хомякову и именно её и разумеет Хомяков в своём письме. Записка напечатана во 2 томе сочинений Самарина. 358 Слух был совершенно ложен. В первых же числах этого месяца Ю. Ф. Самарин , вследствие доносов со стороны своих Остзейских антагонистов и Русских ревнителей Остзейских привилегий, о распространении им в публике своих превосходных Рижских писем (в рукописи), был посажен в крепость, откуда, впрочем, вскоре был выпущен с повелением ехать на службу в Москву. Но в Москве на службе его не оставили, и последовало новое повеление ехать на службу в Симбирск. 360 Окружное Послание восточных патриархов в ответ папе Пию IX, изданное в Русском переводе нашим Св. Синодом отдельной книжкой в 1850 г. через два года по его появлении в подлиннике. См. выше письмо к А.И. Кошелеву. В нём говорится, между прочим, что «у нас ни патриархи, ни соборы никогда не могли ввести что-либо новое, потому что хранитель благочестия у нас есть тело Церкви, т. е. народ». 362 Разумеется, та статья, которая выдавалась прежде за перевод с Греческой рукописи. Была мысль испросить у митрополита Филарета разрешения для напечатания её, но, кажется, оставлена. 364 Помнится, был какой-то случай, что Правительство хотело выкупить у помещика замечательного художника из крепостных; помещик заломил страшную цену, и возник юридический вопрос об отчуждении собственности этого рода и о норме вознаграждения. |
|
|
