| С. Ассемани в 1736 г. из Иерусалима и хранящееся вь Ватиканской библиотеке, писано на довольно грубом пергамине, в 4-ку, в два столбца, по 28–30 строк, на 159 л. После л. 49-го недостает трех листов. Правописание юсовое. Расположение чтений такое же, как в Остромировом Евангелии. В месяцеслове 30 января: обртение чены мощии стаа климента папежа римска. 14 февраля: крила философа. 6 апреля: на усьпни прнааго оца ншего архпа вышн моравы бра прго крила философа. 27 июля: стго стл о н. климента епскпа величскаго 29 августа: въ тжде де на стмъ на струмици. тимотеу. теодору евсевию и дружин их и ст еодор солуннъини. В XIII в. кириллицей приписаны славянские названия месяцев – с сентября до марта (октябрь– листогон). Под 9 ноября кириллицей приписано: ст параскеги птк и 25 июля: м пта. На основании упоминания о Струмицких святых, а также о св. Несторе и Димитрии Солунских, ученый издатель Ассеманиева Евангелия, Фр. Рачки заключает, что оно писано где либо в западной Болгарии или в Македонии, где жил, действовал и, после своей смерти, чествовался св. Климент, епископ Величский, упоминаемый в Ассем. Евангелии под 27 июля (Assem. Evang.. Uvod, str. CVII). Св. Параскева или Петка упоминается в месяцеслове тетроевангелия, писанного 1273 г. въ цриград трнов во время болгарского царя Константина Теха и патриарха Игнатия (Григорович, Очерк путеш. по Еврон. Турц., изд. 2-е, стр. 155; Изв. 2-го Отд. Импер. Ак. Паук, VII, стр. 154) и в Македонском или Струмицком Апостоле XII–XIII в. (Древне-слав. Апостол, I, 1892, стр. 14). – Первое обстоятельное известие о сем Евангелии сообщено Копитаром (см. Hesychii glossographi discipulus, Vindobonae, 1839, стр. 39–44). Позже Шафариком в Pamatkach hlaholskeho pisemnictvi, Praha, 1853, стр. 43–47, Берличем в Chrestomathia lingvae veteroslovenicae charactere glagolitico, Прага, 1859, стр. 63–66 и Срезневским в Древн. глагол, памятниках, СПб. 1866, стр. 57–74 изданы некоторые отрывки. Сполна издано глаголическим шрифтом в Загребе в 1865 г.: Assemanov ili Vatikanski Evangelistar. |
| Чтобы определить положение Алексеевского списка Нового Завета среди других библейских славянских рукописей, необходимо бросить взгляд на славянские списки Нового Завета предшествующие ему и последующие, необходимо одним взглядом обозреть по возможности всю наличность славянских рукописей Евангелия и Апостола. – Ближайшее изучение рукописей Евангелия XI–XVI вв. и в отдельности, и в сравнении их между собою и с греческим текстом привело нас к следующему результату: все рукописи Евангелия XI–XVI вв. по особенностям текста разделяются на пять главных разрядов или фамилий, и соответственно с сим должны быть признаны пять редакций евангельского текста в славянском переводе: 1) древнейшая юго-славянская, более или менее первоначальная (лучшие представители: списки Евангелия Остромиров 1056–1057 г., Саввин XI в., Архангельский 1092 г., глаголические XI в.: Ассеманиев, Зографский и Мариинский, – Галический 1144 г., Карпинский XIII–XIV в., Никольский XIV в. и др.); 2) древняя русская – не позже конца XI или начала XII в. (лучшие списки: Мстиславов, Юрьевский – оба первой половины XII в., Добриловский 1164 г., Типографский 6, XII в., Симоновский 1270 г. и др.), 3) русская XIV в. содержащаяся в списке Нового Завета, писанному но преданию, рукою святителя Алексия; 4) русская же, содержащаяся в четвероевангелии 1383 г., писанном в Константинополе (этой же редакции два Евангелия препод. Никона, XIV в., одно хранится в библиотеке московской духовной академии под 138, другое – в ризнице Троицо-Сергиевой Лавры под 1), и 5) русско-болгарская XV в., содержащаяся в полном списке Библии 1499 года и во множестве бумажных рукописей XV–XVI вв. Что касается до славянских списков Апостола XII–XVI вв. (от XI-ro века списков Апостола не дошло до нас), то все они по особенностям текста разделяются на четыре разряда или фамилии и соответственно с сим должны быть признаны четыре редакции славянского апостольского текста: 1) древняя югославянская, более или менее первоначальная (лучшие представители: списки Апостола Охридский, Слепченский – оба XII в., Толковый Апостол 1220 года, Македонский или Струмицкий XIII–XIV в., Карпинский XIII–XIV в. и др.): 2) русская неизвестного исправителя, сохранившаяся в списках XIV в. (лучшие списки: Толстовский, Хлудовские 33, 37, Сергиево-Лаврской ризницы Евангелие и Апостол 2 и др.); 3) русская же, содержащаяся в списке Нового Завета, собственноручном святителя Алексия, и 4) русско-болгарская XV в., содержащаяся в полном списке Библии 1499 года и во множестве бумажных рукописей Апостола XV–XVI вв. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БАРБЕРИНСКИЙ СЛАВЯНСКИЙ ПАЛИМПСЕСТ Пергаменная рукопись, хранящаяся в Апостольской б-ке Ватикана (Vat. Barb. gr. 388, старый номер: III, 107), на 165 листах размером 218 ´ 160-165 мм; один из немногих примеров (наряду с Ватиканским славянским палимпсестом) использования слав. палимпсестов средневек. греч. писцами. Верхний греч. текст (Книги Екклесиаста и Песни Песней Соломона с толкованиями), датируемый XIV в., написан на отрывках 7 более древних рукописей - 4 греч. и 3 слав. Листы 57, 58, 76, 77 и 84 представляют собой двойной палимпсест - это отрывок среднеболг. Октоиха (песнопения 6-го и 7-го гласов), датируемого кон. XII или, более вероятно, 1-й пол. XIII в., к-рый написан поверх выскобленного унциального греч. текста VIII-IX вв., содержание этого текста не определяется. Слав. текст на этих листах сохранился достаточно хорошо (особенно там, где он выходит за пределы текстового поля верхнего греч.), т. к. в XIV в. был только смыт, а не выскоблен; опубликован А.-М. Тотомановой. Листы 92-142, 142а - 165 представляют собой части 2 серб. Октоихов, написанных 2 разными, но однотипными почерками, по древности эти части не уступают или мало уступают болг. фрагменту. Слав. текст на разных листах этой части Б. с. п. виден неодинаково ясно, эта часть кодекса остается недостаточно исследованной. Болг. и серб. части в составе Б. с. п. относятся к числу древнейших южнослав. (и слав. вообще) списков Октоиха и представляют несомненный интерес для истории и текстологии этой богослужебной книги в слав. традиции. Лит.: Лавров П. А. Палеографическое обозрение кирилловского письма. Пг., 1914. С. 173; Lunt H. On Slavonic Palimpsests//American Contributions to the 4th Intern. Congress of Slavists. 1958. P. 191-209; Кръстанов Т. Славянските палимпсести//Описание и каталогизирование средневековых рукописей. София, 1984. С. 50, 58; Джурова А., Станчев К., Япунджич М. Опис на славянските ръкописи във Ватиканската библиотека. София, 1985. С. 179-182. Табл. CXVII-CXXII; Тотоманова А.-М. Среднобългарските фрагменти в Барберинския палимпсест//Palaeobulgarica. 1996. 1. С. 26-40. А. А. Турилов Рубрики: Ключевые слова: АССЕМАНИЕВО ЕВАНГЕЛИЕ Евангелие-апракос краткий, старослав. рукопись западноболг. происхождения, одна из древнейших слав. книг ГАНКЕНШТЕЙНА КОДЕКС богослужебный сборник сложного состава, древнерус. рукопись галицко-волынского происхождения раннего XIII в. АДИШСКОЕ ЧЕТВЕРОЕВАНГЕЛИЕ пергаменная рукопись (897), один из важнейших памятников древнегрузинской письменности, содержащий грузинский перевод Четвероевангелия |
| О. Протопопов думает: «несомненно также и то, что слова... «о мнострастный и печальный азъ» относятся не к Поучению, а к посланию Владимира Олегу» (Журн. Мин. Нар. Пр., CLXXI, отд. 2, стр. 234), но выше при разборе путей Мономаха на основании расчёта букв мы высказали мысль, что тетрадь не могла кончаться по объёму словами: « Бйе блюденьё лпл ёсть члвчкаг о». Соответствие молитвословия по мысли триодным, которыми, как мы видели, Мономах пользовался уже и выше в Поучении, заставляет нас и это место отнести к Поучению, тем более, что тотчас же за ним и в тесной связи с ним, с его мыслию, идут тексты апостола, читаемого « в четверток ъ» недели блудного сына ( Иоан. 4,20 ). молвить бо иже Ба люблю а брата свого не люблю, ложь Аще кто речетъ, к люблю Бга, брата своего ненавидитъ, ложъ есть. (Заметим, что молвить Мономаха не соответствует апостольскому речетъ: подлежащее при нём Священного писания, это молвить присоединяет мысль апостола, и доказывает словами апостола мысльмолитвословия, так что после иже выпало, вероятно, речетъ), и евангелия читаемого в неделю сыропустную ( Мф. 6,15 ). аще не пусите прегршении брату, ни ва пуситъ цъ вашъ нбсныи аште ли не отъпоущае(сти Ост.Асс.)те члвкомъ съгршени ихъ, ни отцъ вашъ отъпоуститъ съгршении вашихъ. Мы привели опорядь текст этого стиха по Мариинскому евангелию (Мар. четв. Труд И. В. Ягича СПб. 1883,16) с разночтением, указанным здесь И. В-чем из Остромирова и Ассеманиева евангелия. Согласие этого разночтения с Поучением указывает как будто бы, что Мономах пользовался редакцией апракоса. Различие между текстом Евангелия и Поучения и здесь указывает на то, что князь приводил текст наизусть, но он не сам создал редакцию второй половины стиха, а воспользовался второй половиной стиха 14 в Евангелии: « отъпоуститъ и вам отцъ вашъ небесны». Заметим, что желание ввести слово небесный в 15 ст., которого нет здесь ни в остр., ни в асс., ни в печат., обнаруживалось не у одного Мономаха: это слово и в Мариинском евангелии «приписано новою рукою надвашъ». |
| акростих (текст издан по новгородскому списку кон. XIV в.: Книга Потребник - Требник. СПб., 1879. (ИздОЛДрП; 53). Л. 156 об.- 163), молитва «На отгнание дух неприязненных», да и сам список канонов Шестоднева служебного. Рукопись украшена в древнейшей части киноварной заставкой тератологического стиля (Л. 1) и рядом контурных (с подкраской и без нее) киноварных инициалов того же стиля, иногда с зооморфными элементами. Полное издание текста Г. к. подготовлено в наст. время проф. Г. Биркфелльнером (Мюнстер, Германия). Изд.: Станчев К. , Попов Г. Климент Охридски: Живот и творчество. София, 1988. С. 189-210, сн. 14-24 [л. 241-290 об.- Минея общая]. Лит.: Hanke von Hankenstein J. A. Recension der ältesten Urkunde der slavischen Kirchengeschichte, Litteratur und Sprache: eines pergamenten Codex aus dem VIII. Jh. Bdpst, 1804; Dobrovsky J. Institutiones linguae slavicae dialecti veteris. Vindobonae, 1822. Р. XXVII-XXIX, 679-685; Строев С. М. Описание памятников славяно-рус. лит-ры, хранящихся в публ. б-ках Германии и Франции. СПб., 1841. С. 52-55, 22; Воскресенский Г. А. Славянские рукописи, хранящиеся в заграничных б-ках. СПб., 1882. С. 36-39. (СбОРЯС; Т. 31, 1); Соболевский А. И. Очерки из истории рус. языка. Ч. 1. К., 1884. С. 18-20, 5; Smal Stockij S. Über den Inhalt des Codex Hankenstejnianus. W., 1886. S. 601-689. (SAWW; 110); Яцимирский А. И. Описание южнослав. и рус. рукописей заграничных б-к. Пг., 1921. С. 87-89. (СбОРЯС; Т. 98, 2); Birkfellner G. Glagolitische und kyrillische Handschriften in Österreich. W., 1975. S. 321-324. (II/141); Запаско Я. П. Пам " ятки книжкового мистецтва: Укр. рукоп. кн. Льbib, 1995. С. 218-219, 221 (кат. 31); Йовчева М. Солунският Октоих в контекста на южнославянските Октоиси до XIV в. София, 2004. С. 85-188. (КМС; Кн. 16). А. А. Турилов Рубрики: Ключевые слова: АССЕМАНИЕВО ЕВАНГЕЛИЕ Евангелие-апракос краткий, старослав. рукопись западноболг. происхождения, одна из древнейших слав. книг БУСЛАЕВСКАЯ ПСАЛТИРЬ рукопись посл. четв. XV в., выдающийся памятник древнерус. каллиграфии, книжного и изобразительного искусства |
| Но если мы объективно рассмотрим все три приведенных варианта возможного значения выражения мамона неправды, то увидим, что в них нет однозначного указания на то, что мамона неправды означает неправедное богатство. Вместе с тем, из совокупности приведенных толкований можно заключить следующее: мамона неправды (или неправедности) это то, на что может ложно надеяться (опираться, уповать) человек. Священное Писание говорит нам, что такой ложной крепостью (опорой) могут быть: идол (Пс.30,7; 1Кор.8,4), фараон и Египет (4Цар.18,21; Ис.36,9), богатство (Прит.11,28; 1Тим.6,17), человек (Пс.117,8; Ис.2,22; Иер.17,5). Теперь обратимся к нашей таблице текстов. Во-первых, здесь мы увидим, что ни синодальный, ни церковно-славянский переводы не соответствуют греческому оригиналу, в котором Спаситель трижды употребляет слово мамона (ст.9,11,13), в обоих же переводах это однообразие нарушено. Синодальный перевод дважды (ст.9,11), а церковно-славянский единожды (ст.11) заменяют слово мамона на богатство (имение). На первый взгляд, переводчики просто решили внести ясность. Но если мы откроем текст, например, Остромирова Евангелия (X в.), то увидим, что в нем 11-й стих соответствует греческому оригиналу и содержит то же слово – мамона. В Ассеманиевом Евангелии (IX–X вв.), одном из самых древних славянских евангельских текстов, в 11-м стихе слово мамона так же оставлено без изменения. В таких списках, как Архангельское, Пантелеимово и Мариинское Евангелия (XI в.), слово мамона, хотя уже и претерпело изменение, но «переведено» не как богатство, а как житие. Во-вторых, из приведенной таблицы мы видим, что греческое слово αδικας ( неправедности – сущ. род.пад.), используемое в притче также и для определения имений, которыми управлял приставник, в синодальном переводе претерпело изменение и звучит как неправедным – прилагательное творительного падежа. Таким образом, мы можем заключить, что понимание выражения мамона неправды как богатство неправедное есть позднейшая вставка в текст Священного Писания не переводчиками, а его комментаторами или переписчиками. |
| Наука располагает лишь их списками (копиями) или новыми переводами, выполненными в X-XI веках по образцу старейших. Конечно, имеющиеся тексты в той или иной степени отступают от изначальной, «образцовой» системы, но отклонения в целом незначительны, поэтому язык поздних памятников условно рассматривают как старославянский. Однако и таких источников крайне мало - около 20. Анализируя их, слависты столкнулись еще с одной проблемой: эти тексты написаны при помощи двух азбук - кириллицы и глаголицы, которые сильно отличаются друг от друга. Так, например, Зографское, Мариинское, Ассеманиево Евангелия, Рильские и Охридские листки - глаголические, а Супрасльская рукопись, Саввина книга, Енинский Апостол, надписи на каменных плитах - кириллические. Для обозначения анализируемого языка существует целая система терминов, отражающая среди прочего его меняющийся социокультурный статус и состояние славистической науки. Определение славянский язык - самое очевидное и почти ничего не говорит о специфике рассматриваемой системы, ибо маркирует ее только с точки зрения бытования у славянских народов. Под общеславянским языком здесь понимается единый литературный язык, распространенный во всей Славии. Термин же древнеславянский язык устанавливает преемственность с другими славянскими языками, возникшими после IX века. Обозначение церковнославянский язык подчеркивает профетический, священный статус языка, совершенно игнорируя, что солунскими братьями и их последователями был создан язык не только религии, но науки и философии (можно вспомнить хотя бы трактат «о письменах» черноризца Храбра, в котором изложены факты, связанные с созданием славянской письменности). Сочетание древнецерковнославянский язык отделяет первоначальную систему от более поздних (см. ниже). Наиболее спорны термины древнеболгарский, староболгарский язык, которые сосредотачивает неоправданно много внимания на том, что солунский диалект, носителями которого были Кирилл и Мефодий, входит в состав древнеболгарского языка, что основная подготовительная работа (создание азбуки, разработка механизмов перевода и проч.) осуществлялась до миссионерской поездки в Моравию и, что, наконец, расцвет первого литературного языка всех славян связан с царствованием болгарских царей Бориса и Симеона. |
| Против мысли о славянском подлиннике жития Голубинский делает то веское возражение, что если бы существовало славянское житие, то имя св. Климента внесено было бы в славянские святцы, чего, однако же, не видно, за единственным исключением святцев Ассеманиева глаголитского Евангелия, в которые имя св. Климента внесено из существующего греческого жития. Последнее предположение не легко совмещается с тем предположением некоторых исследователей, что само Ассеманиево Евангелие относится к XI веку, тогда как существующее греческое житие может быть писано даже в начале XII века. Поэтому не занесено ли в святцы этого Евангелия имя св. Климента из начального жития X века? Это житие, думаем, писано также не на славянском языке, а на греческом. Болгарин в век царя Петра мог писать по-гречески и мог это делать именно для того, чтобы прославить память славянских учителей и защитить славянскую книжность перед греками, а может быть и болгарами-грекофилами. В истории критики по нашему предмету остается совсем невыясненным еще один вопрос: существовал ли архиепископ Феофилакт, современник царя Петра, писавший для него «разговор о природе» и потом Житие его. Ссылаясь на Bibl. Graeca Fabricii, ed. Harles (VII, 596), где действительно упоминаются эти сочинения (как сомнительные) в перечне сочинений Феофилакта болгарского , преосвященный Филарет признавал существование Феофилакта X века, считая его автором и Жития св. Климента и истории Тивериопских мучеников (Св. южных славян, 30 янв.). Архимандрит Леонид пошел еще далее в рассуждениях об этом новом Феофилакте (Чтение в И. М. Общей Истории» 1870, IV, стр. 8–19). Критика не особенно внимательно отнеслась к мысли о новом Феофилакте. Хотя некоторые суждения последнего из двух авторов (архимандрита Леонида) представляется более недосмотрами, но в общем мысль заслуживает разбора. В общем изложенное здесь мнение наше о Житии примыкает с одной стороны к мнению Шафарика, с другой, к мнениям Добровского и Голубинского; но в известных чертах расходится с ними, как могут видеть знакомые с мнениями названных исследователей. |
| 12 )“. В третьей главе архим. Леонид представляет, на основании указаний И. И. Срезневского – сходства и отличия глаголической азбуки от кирилловской и судьбу глаголицы на родине и в других славянских землях, а в четвертой определяет, в чем состоят главные отличия глаголического извода евангельских чтений от кирилловского. Глаголический текст евангельских чтений, говорит о. Леонид, „есть видоизменение или переделка кирилло-мефодиевского текста евангелия (862 г.), с применением этой переделки в пользу хорватского наречия, переделка, согласованная на спех с латинскою вульгатою“ 13 . В приложениях помещены разночтения Зографскаго и Ассеманиева Евангелия, подтверждающая мысль о согласовании глаголического текста евангелия с латинскою вульгатой, и представлены таблицы, излагающия по годам судьбы кириллицы и глаголицы в IX, X и XI столетиях. Из сравнения глаголического извода Евангелия с кирнлловским получились у о. Леонида следующия конечный заключения: глаголица осталась памятником старого хорватского наречия, а кириллица памятником древнего церковно-славянского языка. Кириллица есть знамение церковного единения с Византией, а глаголица есть знамение разъединения с Византией... Древнейший памятник кириллицы, Остромирово Евангелие остается тем же, чем был его прототип кирилло-мефодиевского перевода – знаменем православных славян, порученным промыслом Божиим хранению русского народа... Верность этому знамени служит символом святого чаяния, что грядет час, когда и все остальные славяне, убедясь, что наступило и для них время духовного единства, свободно и радостно соберутся под это общеславянское знамя, и, вместе с его хранителями, воспоют едиными усты (глаголы) и единым сердцем знаменательную песнь, творение царственного песнотворца X века, царя Льва Премудрого, которая некогда оглашала своды Цареградской Софии: „Приидите людие, Триипостасному Божеству поклонимся“ 14 . Из этих последних слов, коими мы и заключим свою речь, посвященную памяти архим. Леонида, видно, что изучая историю славянских народностей, нераз может быть задумываясь над судьбами славянства, о. |
| В. много занимался разысканием и изучением хорвато-глаголических рукописей в хранилищах Вены, Загреба, Лондона, Любляны, Оксфорда, Парижа, Праги и Рима. На основе этих исследований он написал книги «Nejstarši Breviar chrvatsko-hlaholsky» (Praha, 1910) и «Najstariji hrvatskoglagolsky misal s bibliografskim opisom svih hrvatskih misala» (Zagreb, 1948), к-рые до наст. времени являются наиболее исчерпывающими трудами в этой области. Изданные им глаголические, гл. обр. хорват., памятники, особенно тексты ВЗ (Книги пророков, Екклесиаст, Псалтирь и др.), снабжены критическим аппаратом и имеют большое значение для исследования лит. наследия святых Кирилла и Мефодия. В 1929 г. в соавторстве с Й. Курцем В. издал Ассеманиево Евангелие . Учебник глаголической палеографии (Rukovet " hlaholske paleografije. Praha, 1932), в к-ром В. всесторонне рассматривает происхождение и развитие глаголического письма, глаголических памятников, дает их палеографическое описание, до наст. времени остается единственным пособием в этой области. В 1957 г. совместно с Й. Вашицей В. опубликовал полное описание кириллических и глаголических рукописей, хранящихся в Народном музее в Праге. В последние годы жизни участвовал в разработке концепции и определении круга источников многотомного Словаря старославянского языка. Лит.: Kurz J. ivot a dílo J. Vajse//Slovanské studie. Praha, 1948. P. 11-16; Mare š F. Vajsova redakce eské církvení slovanštiny//Studia palaeoslovenica. Praha, 1971. S. 221-225; Bauerov á H. Prophetae minores v charvátskohlaholských breviarech ve Vajsov edici Glagolitica//Slovo. 1986. 36. S. 217-226; Ribarova Z. Vajsova prouavanja prijevoda Malih o proroka iz Brevijara Vida Omišljanma//Ibid. 1994-1996. 44-46. S. 27-31; Mare š F. Djelo J. Vajsa i njegovo znaenje za staroslavensku liturgiju Rimskoga obreda u naše doba//Ibid. 1996. Prilozi. S. 347-352. Библиогр.: Kurz J. Soupis prací J. Vajsa//Slovanské studie. Praha, 1948. S. 17-34; Panteli M. Bibliografija izvornih radova J. Vajsa s podruja hrvatske glagoljske knjievnosti//Slovo. 1957. 6-8. S. 10-22; Деянова M. Вайс И.//КМЕ. Т. 1. С. 316-318. |
|
|
