| Археологические съезды были возобновлены в постсоветскую эпоху (Суздаль, 2008) под эгидой Института археологии РАН – наследника Археологической комиссии, старого «соперника» Московского археологического общества. Заседания съездов, статьи в прессе, большие археологические выставки, приуроченные к съездам, – все это вызывало широкий общественный отклик. Для подготовки к очередному съезду Уваров, вместе с женой Прасковьей Сергеевной, первой в России женщиной-археологом, совершал путешествие в город предстоящего мероприятия, организуя работу на месте. III съезд в Киеве был международным, с участием представителей Сербии, Австрии, Франции. Для его подготовки Уваровы в 1872 г. посетили Моравию, Богемию, Сербию, Польшу. В 1879 г., еще за два года до съезда, они побывали на Кавказе, где было множество памятников, в том числе христианской архитектуры, почти не изученных. Это стало началом широкого исследования Кавказа. На всех археологических съездах широко обсуждались темы христианской археологии 2543 . Так, III съезду был представлен ряд докладов по киевской архитектуре домонгольского периода, что способствовало появлению первых обобщающих работ по данной теме 2544 . Со временем съезды привлекали все больше специалистов. Ha VI съезд в Одессу прибыло 400 участников, один из его организаторов, Н.П. Кондаков , совершил плодотворное археологическое путешествие в Стамбул и опубликовал книгу о церквах и памятниках Константинополя, до сих пор – лучшую на русском языке 2545 . археологический съезд был особенно представительным и торжественным – он был посвящен 25-летию работы МАО. На нем преобладали вопросы русской средневековой и христианской археологии. Были заслушаны доклады Н.В. Покровского «Задачи и методы изучения иконографии Евангелия», А.П. Голубцова «О роли искусства в раннехристианскую эпоху», Н. И. Троицкого «Иконостас и его символика», Е.К. Редина «Церковные древности», В.Т. Георгиевского «О преподавании археологии в духовных академиях и организации епархиальных археологических музеев» 2546 , В.Г. Бока «О древних узорчатых коптских тканях». Некоторые авторы в дальнейшем издали по этим же вопросам капитальные монографии. |
| Напротив того, шумная слава, заслуженная знаменитым Дидроном в его экскурсиях по христианскому Востоку, не сопровождалась строго научными работами по древностям Афона, которые наиболее его заняли: разные заметки и статьи по отдельным памятникам и вещам, живые, но слишком субъективно построенные на эстетической почве, описания Афона и его обителей, несколько рисунков с вещей и подкрашенных и прикрашенных снимков живописи Панселина 3 – вот и все, что было сделано для самой археологии Афона. Весь этот материал долго не являлся в западной науке с характером самостоятельных исследований и ради самого себя, но лишь с характером служебным и вспомогательным, дополняющим представления о средневековом Западе и его искусстве. Единственным исключением явилось и сыграло большую роль в деле пробуждения на Западе интересов к археологии христианского Востока издание Дидроном «Подлинника Дионисия Фурноаграфиота» с обширным историческим, но не критическим, комментарием. Но, должно сказать тут же, это издание, посвященное предполагаемому окончательному канону византийской иконографии, и столь популярное доселе, было результатом предвзятого взгляда на каноническую неизменяемость византийского искусства с древнейших времен и явилось наиболее вредным фактором в деле утверждения этого взгляда в прошлом веке. В самом деле, только живое научное движение может сообщить интерес предметам археологии, иначе она будет всегда составлять область бесплодного любительства, для которого роды памятников, время и место их происхождения, историческое значение каждого остаются безразличными. Не все ли равно, какой памятник привлечен к эстетической оценке, как образец для переработки, или издается, ради декоративного интереса, будь это эмаль XI века, или икона XVIII века: в данном случае важность его оценивается единственно по редкости, или по степени древности, но и то в силу совершенно второстепенных или чисто практических соображений, которые, видимо, упреждают теоретические взгляды. Решительная перемена в этом отношении последовала не более четверти века назад, когда стала устанавливаться история византийского искусства. |
| 1310 Хрушкова Л.Г. Европейская христианская археология: развитие и метод/Церковная археология: Мат–лы Первой всерос. конференции. Псков, 20–24 ноября 1995 г. Ч. 1. СПб.; Псков, 1995. С. 34–39; она же. Европейская христианская археология накануне 3–го тысячелетия по Р.Х./Вести, гуманитар, науки. 1999. 1 (44). С. 98–103; она же. Европейская христианская археология: традиция и новые подходы/Вести. Рос. гуманитар, науч. фонда. 2000. 3. С. 94–105. 1311 Хрушкова Л.Г. Рец. на: Akten des XII intemationale Kongresses fur Christliche Archaologie. Bonn, 22–28 Sept. 1991. T. 1–2 (Studi di Antichita Cristiana LII, Jahrbuch fur Antike und Christentum Erganzungs–band 20, 1). Citta del Vaticano; Bonn, 1995/Виз. временник. 2002. Вып. 61 (86). С. 230–234. 1312 Fevrier Р.–А. Une archeologie chretienne pour 1986/Actes du 11–е Congres international d’Archelogie Chretienne. Lyon; Aoste, 21–28 sept. 1986. Vol. 1. Rome, 1989. P. 94. 1313 Acta 13 Congressus intemationalis archaeologiae christianae. Split–Porec (25.9–1.10.1998). Ed. N. Cambi, E. Marin. Citta del Vaticano; Split, 1998 (Studi di Antichita Cristiana LIV. Vjesnik za Archeologiju I Historiju Dalmatinsku. Sup. Vol. 87–89). 1314 Pergola Ph. Discours/Akten des 12 intemationalen Kongresses fur Christliche Archaologie. P. 53–54. 1315 Drobner H.R. Archaeologia patristica: Die Schriften der Kirchenvater als Quellen der Archaologie und Kulturgeschichte: Gregor von Nissa, Homiliae in Ecclesiaste (Sussidi alio Studio delle Antichita Cristiana, 10). Citta del Vaticano, 1996. 1316 Testini Р. V «archeologia cristiana», quale disciplina oggi?/Atti del V Congresso Nazionale di Archeologia cristiana. Torino–Novara 22–29 sett. 1979, Viella; Roma. T. 1. Roma, 1982. P. 34. 1317 Эти семинары были организованы в 1984–1985 гг. по инициативе проф. Паскуале Тестини и др. римских археологов; на протяжении многих лет ими руководил проф. Филипп Пергола, в последнее время – проф. монс. Шт. Хайд. Подробные отчеты регулярно публикуются в журнале Rivista di archeologia cristiana (Рим). |
| Еще шире и богаче развились на наших глазах отделы христианской археологии: как термин монументальной филологии, предложенный для классической археологии, стал для нее тесен, так и название монументального богословия напрасно было изобретено (Пипером): древнехристианская и византийская археологии столь быстро и энергично развились, что уже теперь образуют самостоятельные дисциплины. Спрашивается: что же будет с отделами христианской археологии, во-первых, по странам: Палестины и Сирии, Египта и Рима, Византии и древней России и пр., а во-вторых, по отделам бесчисленных вещественных памятников, начиная сл. первых веков христианской эры и до XVI века на Западе, и до XVIII столетия у нас в России и на христианском Востоке. Предстоит ли в ближайшем будущем всем этим отделам обособиться окончательно, утратив, хотя бы на время, общую научную связь, и подчинившись исключительно местной исторической задаче, или же самая история искусства изменит свое одностороннее направление и, оставаясь, по существу, исследованием формы, будет разуметь под нею не только стиль и его развитие до степени изящной формы, но и все разнообразие художественных «характеров», почерпаемых из действительности и одухотворяемых художником? Таковы основные вопросы, которыми следует задаваться ныне всякому исследователю, приступающему к разработке какого-либо отдела, вновь сформировавшегося в общей науке древностей. Никто не будет отрицать видимого упадка, который замечается в таком отделе от разрыва с общею археологическою наукою: во многих частях предмета утрачено ее научное руководство; прежнее критическое отношение заменилось увлечением, общим преувеличением важности, древности и художественного достоинства памятников; на место собственных задач, археология берет чужие задачи, принимает характер служебный, занимается иллюстрациями исторических анекдотов, идет на буксире политической истории. Главный вред сказывается в том, что археология отдела теряет свой центр тяжести, свой фокус, от которого получает внутреннее освещение, именно потому, что, в разрыве с общею наукою, утрачивается возможность сравнительного анализа форм, стало быть отнимается единственное орудие для научной работы. |
| Рауль-Рошетт сделал одно частное наблюдение: остатки красноватого вещества, которое находили в сосудах близ погребений в катакомбах, он считал вином, а не кровью мучеников, как думали тогда многие. От идеи «сосудов с кровью» римская археология отказалась лишь несколько десятилетий спустя, а когда стали применяться химические методы анализа археологических остатков, эта проблема утратила свою актуальность 1735 . Протестанты. Протестантское направление, существовавшее преимущественно в немецких университетах, внесло значительный вклад в развитие христианской археологии. Если римские ученые католического направления занимались преимущественно катакомбами (в связи с историей мучеников, в апологетических целях), у протестантских авторов был более широкий круг научных интересов, включавший и архитектуру. Протестантские авторы стремились к более точному описанию фактов и более критическому рассмотрению письменных источников 1736 . Несколько капитальных трудов оставил профессор Йенского университета (работал также в Бреслау, Бонне, Кобленце) Иоанн Христиан Вильгельм Августи (1772–1841). В 12-томном издании «Достопримечательности христианской археологии» он уделяет большое внимание литургическим аспектам, в частности, седьмой том его труда посвящен «археологии Крещения» 1737 . Он же издал сборник статей по истории христианского искусства и литургии в двух томах 1738 и трехтомный «Учебник христианской археологии» 1739 , один из первых в серии учебных пособий, которые в течение вв. будут изданы во множестве и католическими, и протестантскими авторами. Христиан Карл Иосиас Бунзен (1791–1860), дипломат на службе прусского государства, много лет провел в Риме. Он занимался не только катакомбами, но и архитектурой. Бунзен издал трехтомное «Описание города Рима» 1740 в сотрудничестве с Эрнстом Платнером и Эдуардом Герардом. Его книгу о базиликах Рима, в связи с «идеей и историей церковной архитектуры» в Средиземноморье 1741 , впоследствии высоко оценил такой авторитет, как Фридрих Вильгельм Дайхманн 1742 . |
| Конференция проходит в специально созданном для просветительских мероприятий лектории, который был реализован в рамках масштабного проекта по реновации музейного пространства «Исторический парк-Херсонес Таврический», осуществляемого фондом «Моя история» под эгидой Патриаршего совета по культуре. «Конференция проходит уже третий раз. Впервые подобные встречи были проведены в год юбилея Святого равноапостольного князя Владимира и задумывались как разовое мероприятие, но интерес перерос в регулярный международный научный форум, несмотря ни на какие санкции и изоляцию, которые не могут стать преградой для распространения научных знаний» - Павел Владимирович Кузенков, кандидат исторических наук, представитель фонда поддержки гуманитарных наук «Моя история» Международная научная конференция «III Свято-Владимирские чтения» к 1030-летию крещения Руси 11-15 сентября 2018 г. ПРОГРАММА 12 СЕНТЯБРЯ, СРЕДА 9:00–10:00 – Регистрация участников конференции (вестибюль Византийской экспозиции) 10:00 – ОТКРЫТИЕ КОНФЕРЕНЦИИ ПРИВЕТСТВЕННЫЕ СЛОВА участникам конференции: Светлана Евгеньевна Мельникова Председатель Оргкомитета, директор Государственного музея-заповедника «Херсонес Таврический» Владыка Лазарь Митрополит Симферопольский и Крымский Вадим Владиславович Майко Директор Института археологии Крыма РАН Павел Владимирович Кузенков Представитель Фонда поддержки гуманитарных наук «Моя история» 10:30–14:00 – УТРЕННЕЕ ПЛЕНАРНОЕ ЗАСЕДАНИЕ Председатель: д.и.н. Вадим Владиславович Майко ХРУШКОВА Людмила Георгиевна Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова (Москва) От классической филологии и археологии – к археологии раннехристианской и византийской. Россия и запад, сходство и различие. ЖИЛИНА Наталья Викторовна Институт археологии РАН (Москва) Ранние формы византийского растительного орнамента и их роль в христианском искусстве СТЕПАНЕНКО Валерий Павлович Уральский Федеральный университет имени первого президента России Б. Н. Ельцина (Екатеринбург) Русь и Причерноморье в середине Х в. Вокруг похода Святослава на хазар. |
| С 2000 г. издаются многотомная Православная энциклопедия и Католическая энциклопедия (в 4 томах), где освещается широкий круг тем христианской и византийской археологии. Среди российских академических периодических изданий особо отметим «Византийский временник» (издается с 1894 г.) – журнал, на страницах которого представлены темы христианской и византийской археологии, архитектуры и искусства – в статьях, рецензиях, историографических обзорах, хронике. Историки-византинисты все чаще привлекают вещественные памятники в качестве исторического источника (см., например, книги С.П. Карпова 3074 , С.А. Иванова 3075 и др.). Государственный институт искусствознания (Москва) продолжает традицию издания сборников «Древнерусское искусство» 3076 . В изучении древнерусского и византийского изобразительного искусства наблюдается разнообразие подходов и методов: стилистический, иконографический, литургический, исторический, археологический 3077 . Центр изучения восточно-христианского искусства организует в Москве международные конференции, на которых искусствоведческие, историко-археологические, литургические проблемы рассматриваются в духе междисциплинарного подхода 3078 . Новая тенденция – исследование теоретических проблем христианской архитектуры 3079 . Византийские, коптские и западноевропейские средневековые коллекции Эрмитажа широко представлены на многочисленных выставках в самом Эрмитаже и во многих музеях мира 3080 . Особенно масштабной стала выставка, посвященная Синаю 3081 . Эрмитаж издает сборники статей по истории искусства и археологии к международным конгрессам византинистов 3082 и материалы конференций, посвященных памяти A.B. Банк 3083 . Выходят в свет материалы архитектурно-археологического семинара Эрмитажа, на котором рассматриваются проблемы истории древнерусской и византийской архитектуры в традициях школы архитектурной археологии П.А. Раппопорта 3084 . Новые материалы дают раскопки первого на Руси каменного храма – Десятинной церкви в Киеве, которые ведет российско-украинская экспедиция (О.М. Иоаннисян, Г.Ю. Ивакин, Д.Д. Елшин и др.) 3085 . Каталог ранневизантийских изделий прикладного искусства, изданный В.Н. Залесской, включает более 660 предметов из драгоценных металлов, бронзы, кости, керамики, стекла. Издана большая эрмитажная коллекция византийской поливной керамики 3086 . Успешно развиваются коптские исследования 3087 . |
| 4. Описание путешествий по Востоку, – особенно по Палестине и окрестным странам, – которые знакомят нас с особенностями и свойствами природы места библейских событий, с нравами, обычаями и учреждениями Востока и остатками древних памятников, и чрез то много содействуют уяснению библейской древности, при значительной неизменности восточных отношений и условий жизни. 17 § 5. История и литература библейской археологии. Разработка библейских древностей начинается только в 16 столетии между христианскими богословами с целью изучения Библии , именно В. Завета на языке подлинника; но в 16 и 17 столетиях она ограничилась малыми по объему и незначительными по внутреннему содержанию сочинениями. 18 Более появилось их в 17 веке, особенно в первой половине его, когда, кроме нескольких сочинений, обнимавших всю археологическую область – разрабатывались по частям священные древности, равно как и различные отрасли гражданских древностей с большою ученостью и основательным знакомством как с Талмудом и раввинскими сочинениями, так и с классическою и восточною литературою. 19 С половины прошлого столетия начинают появляться собранные из путешественников по Востоку исследования для всестороннего изъяснения библейской древности. Но если с тех пор до новейшего времени так много было сделано для понимания внешних форм еврейской древности, то с появлением деизма и рационализма богословская разработка библейской археологии идет более назад, чем вперед, – все более и более уклоняясь признавать дух, обусловливавший теократическую жизнь, проникавший и оживлявший ее всеми своими учреждениями. 20 Для понимания этого духа впрочем, проложен новый путь Бэром в его знаменитой символике Моисеева культа; 21 между тем как гражданственно-социальные древности Израиля, в особенности Моисеево право, не имели еще научной разработки при свете библейского Откровения. I. Театр библейских событий, как естественное основание библейской археологии Первая глава § 7. Политическое положение Израильтян в Палестине Уже ко времени патриархов земля Ханаанская была обитаема различными народностями, но в таком незначительном количестве, что Ханаанское население не представляло никакого препятствия перекочёвкам патриархов с их многочисленными стадами. |
| Сегодня положение иное, памятники Византии постепенно «входят в моду», но и сейчас их место не вполне определено, и мн. ученые (Р. Нельсон, Оустерхаут) вынуждены посвящать особые полемические работы определению позиций визант. культуры на карте мировых культур. II. Изучение в России. Совершенно иным был подход к изучению памятников Византии в рус. науке (о донаучном этапе см.: Беляев Л. А. Христианские древности: Введ. в сравн. изучение. М., 1998, 20002). Развитие археологии В. и. имело для Российской империи XIX - нач. ХХ в., считавшейся неоспоримой наследницей Византии (по крайней мере, в отношении религии), особое значение, отражавшее геополитическую позицию и доктрину страны. Стремление лучше понять собственное прошлое заставило рус. ученых относиться к визант. древностям с предельным вниманием. В сер. XIX в. подготовительными моментами к изучению визант. археологии в России стала деятельность по коллекционированию визант. и древнерус. искусства и организации экспедиций по сбору икон и рукописей на христ. Востоке (см. статьи А. П. Базилевский ; П. И. Севастьянов , А. А. Дмитриевский , В. И. Григорович , Н. П. Лихачёв ), работа Русской духовной миссии в Иерусалиме и Императорского Православного Палестинского об-ва (ИППО; см. также статьи Порфирий (Успенский) , Антонин (Капустин) , Леонид (Кавелин) ), раскопки базилик Херсонеса (см. также ст. А. С. Уваров ) и первые попытки исследовать центры паломничества в Вост. Средиземноморье (см. статьи А. Н. Муравьёв , Миры Ликийские ). Позже на землях, принадлежавших Русской духовной миссии, были проведены раскопки, давшие памятники визант. археологии (храмы Бейт-Захар; остатки церкви VI в. с надгробием ее основателя Кириака (11 дек. 566) на рус. подворье в Иерихоне; Елеонская гора и «русское место» в Иерусалиме). В академической сфере важнейшим шагом к формированию национальной школы археологии В. и. стало создание «Византийского временника», уделявшего внимание географии и топографии, нумизматике, палеографии и др. специальным дисциплинам, а затем создание РАИК (1894-1914) (см. |
| Все это применимо до известной степени не только к церковной археологии, но и к археологии вообще, а также и к смежным с ней отраслям знания – кургановедению, антропологии, исторической этнографии, географии, палеографии, лингвистике. палеонтологии и т. п. Руководясь подобными воззрениями на задачи археологии, я считал всегда более целесообразным, в интересах дела, обращать внимание не на одни конкретные явления. но также и на их взаимное сродство, и вот почему я избрал для своего исследования не один какой-либо памятник, а целую группу их: первое было бы без сомнения гораздо легче, но это была бы по моему убеждению, работа черновая: второе труднее, но за то гораздо целесообразнее; первое относилось бы к категории исторического или, пожалуй, археологического описания , второе лежит в области типов. Отдельные факты, послужившие материалом для моего исследования, почти все (за исключением частных базилик и некоторых других предметов) были не раз описаны и со стороны их истории и со стороны внешних форм: в особенности посчастливилось в этом отношении христианским базиликам IV и V веков, которые в большинстве случаев имеют в иностранной литературе специальные монографии; что же касается группировки этих отдельных фактов, то она хотя и была неоднократно предметом исследования иностранных археологов тем не менее далеко не может сравниться с результатами наблюдений первого рода ни по своей полноте ни но точности и определенности, которые в высшей степени должны быть желательны при ученом объяснении и приведении в какое бы то ни было единство – сырого и разрозненного материала. Это объясняется тем, что в первом случае все данные для археологического описания находятся на лицо и, в крайнем случае, требуют лишь проверки по историческим документам, во втором случае данные эти добываются длинным путем сравнения существующих и существовавших когда – либо форм одного памятника с формами другого, и только после этого является возможность отличить здесь индивидуальные черты памятника и соединить сродные, т. |
|
|
