| Ещё одна иллюстрация для «творения ex nihilo» – это акт свободы выбора, когда свободная воля производит действие, не существовавшее прежде. Поскольку свободный выбор (см. свобода воли) самообусловлен, он не предопределяется предшествующими условиями. Таким образом, по аналогии с «творением ex nihilo», он не зависит от чего-то внешнего; он буквально создаёт действие сам по себе. Подтверждения концепции «творения ex nihilo " . Один из древнейших известных археологам внебиблейских текстов о творении, насчитывающий свыше 4000 лет, ясно указывает на творение ex nihilo: «Господь неба и земли: земли не было, Ты сотворил её; дневного света не было. Ты сотворил его; дневной свет Ты [ещё] не сотворил» (Ebla Archives, 259). Концепция «творения из ничего» встречается вне Библии также во 2 Маккавейской: «посмотри на небо и землю и, видя всё, что на них, познай, что всё сотворил Бог из ничего» ( 2Мак. 7:28 ). Хотя обозначающее «творение» древнееврейское слово bara не всегда подразумевает «творение из ничего» (ср. Пс. 103:30 ), в определённых контекстах оно, тем не менее, указывает именно на это. В Быт. 1:1 сказано: «В начале сотворил Бог небо и землю». Учитывая контекст, в котором речь идёт об изначальном творении, здесь, по всей видимости, может подразумеваться только творение ex nihilo. Точно так же, когда Бог велел: «да будет свет», и стал свет ( Быт. 1:3 ), произошло сотворение света ex nihilo. То есть свет в буквальном смысле слова и, надо полагать, мгновенно появился в мироздании, в котором его раньше не было. В Пс. 148:5 сказано: «Да хвалят [ангелы] имя Господа, ибо Он повелел, и сотворились». Иисус обращается к Богу: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» ( Ин. 17:5 ). Этот оборот повторяется в 1Кор. 2:7 и в 2Тим. 1:9 . Очевидно, если мир имел начало, то он не существовал всегда. Он в прямом смысле слова перешёл от небытия к бытию. В этом аспекте каждая новозаветная цитата, в которой говорится о «начале» мироздания, подразумевает творение ex nihilo (ср. Мф. 19:4 ; Мк. 13:19 ). Стих Рим. 4:17 указывает на творение ex nihilo в очень простых и ясных словах: «пред Богом [...] животворящим мёртвых и называющим несуществующее, как существующее». В Кол. 1:16 апостол Павел добавляет: «ибо Им создано всё, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое». Тем самым опровергается мнение о том, что видимая Вселенная сотворена просто из невидимой материи, поскольку даже невидимая часть творения начала существовать «из ничего». |
| И было некое смотрение Божие к гражданам. Недалеко от города за Днепр-рекою в Печерском монастыре преславно явилась Пречистая Богородица пономарю и сказала: о человече божий! скоро изъиди ко оному кресту, где молится угодник мой Меркурий, и рцы ему: зовет тебя Божия Матерь!» Пономарь отправился, нашел его молящимся у креста, и назвал по имени: «Меркурие!» – А тот ответствовал: «что ти есть, господине мой? – И сказал ему пономарь: «иди скоро, брате! тебя зовет Божия Матерь в Печерскую церковь !» – И пошел богомудрый Меркурий во святую церковь, и увидел там Пречистую Богородицу на золотом престоле со Христом в недрах своих, окруженную ангельским воинством. И пал он к ногам ее с великим умилением и ужасом. Божия Матерь восставила его от земли и сказала ему: «Чадо Меркурие, избранниче мой! Посылаю тебя! иди скоро, сотвори отмщение крови христианской; ступай, победи злочестивого царя Батыя и все войско его! Потом придет к тебе человек, прекрасный лицом: отдай ему в руки все оружие свое, и он отсечет тебе голову; ты же возьми ее в руку свою и ступай в свой город; там примешь кончину, и положено будет твое тело в моей церкви». Меркурий сильно востужил о том и восплакал, и говорил: «О Пречистая Госпожа Богородица, мать Христа Бога нашего! Как же я, окаянный и худой, непотребный раб твой, могу быть силен на такое дело! Разве недостало Тебе небесных сил, о Владычица, победить злочестивого царя?» Потом взял он от нея благословение, и весь вооружен был и отпущен, и, поклонившись до земли, вышел из церкви. И нашел там прехраброго коня; сел на него и выехал из города. Достигши полков злочестивого царя, Божиею помощью и Пречистой Богородицы, побивал он врагов, собирая пленных христиан и отпущая их в свой город; и скакал по полкам, как орел летает по воздуху. Злочестивый же царь, видя победу над людьми своими, одержим был страхом и ужасом, и скоро бежал от города того без успеха, с малою дружиной. И ушел он в Угры, и там был убит царем Стефаном. Тогда предстал Меркурию прекрасный воин. Меркурий поклонился ему и отдал все свое оружие: потом преклонил свою голову и был усечен. И так, блаженный, взяв голову в одну руку, а другою ведя коня своего под устцы, пришел в свой город, безглавен. Люди же, смотря на него, удивлялись Божию устроению. И так дошел он до Мологинских ворот. Некоторая девица, вышедши по воду, увидела, как святой идет без головы, и начала его нелепо бранить. Он же в тех воротах лег и честно предал душу свою Господу, а конь его стал невидим. |
| И наконец, некоторые современные учёные сомневаются в долгое время господствовавшей гипотезе о том, что все крылатые животные появились после рептилий. Иногда останки летающих морских животных находят в древнейших слоях, которые обычно связывали с появлением рептилий. Как бы то ни было, никаких противоречий здесь нет, за исключением конфликта между научными теориями и некоторыми толкованиями Книги Бытие. Бытие 2:1–3 . По поводу того библейского утверждения, что Бог завершил творение за шесть дней ( Быт. 2:1–3 ), Букайль высказывается, что «как все мы сегодня прекрасно знаем, возникновение Вселенной и Земли происходило поэтапно, на протяжении очень долгого времени». Как уже отмечалось, несостоятельность подобных обвинений показана в статье Книга Бытие: дни сотворения. Бытие 2:4–25 . Букайль придерживается тех устаревших взглядов, что глава Быт. 2 противоречит повествованию в Быт. 1 . Критика сводится к тому, что, согласно Быт. 1 , животные были сотворены раньше человека, а в Быт. 2 этот порядок, по-видимому, меняется на обратный, так как там сказано: «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привёл их к человеку, чтобы видеть, как он назовёт их» ( Быт. 2:19 ), и это подразумевает, что Адам был сотворён раньше животных (см. Адам: историческая достоверность; эдемский сад). Однако решение этой проблемы станет очевидным, если мы внимательнее рассмотрим оба текста. Расхождение появляется из-за того, что в Быт. 1 описан порядок событий, а в Быт. 2 больше говорится об их сущности. Текст Быт. 2 не противоречит первому повествованию, так как в нём не указано конкретно, в какой именно момент Бог сотворил животных. Здесь просто рассказывается, что Бог привёл животных (которых перед этим сотворил) к Адаму, чтобы тот мог дать им названия. По своей теме глава Быт. 2 сосредотачивается на том, как животные получили имена, а не на том, как они были сотворены. Таким образом, в Быт. 2:19 выделен факт наречения (а не сотворения) животных, и просто сказано: «Господь Бог (Который] образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных [...] привёл их к человеку, чтобы видеть, как он назовёт их». |
| «Ибо воля Божия есть освящение ваше» ( 1Фес. 4, 3 ). Этой стадии созвучна следующая евангельская добродетель – надежда. Человек трудится над собой, созидает чистоту своего сердца и теперь это уже не раб, а наемный работник, достигший некоторого совершенства. Приобретенный уже опыт молитвы, поста, добрых дел становится опорой и фундаментом. Третья ступень на пути к богоуподоблению – это любовь. Термин обожение не известен иным христианским конфессиям, кроме Православия, не говоря уже о языческих религиях. «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» ( 1Ин. 4, 16 ), и именно к совершенству и богоуподоблению призван человек. Это уже не «социальное положение», а семейное: «Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» ( 1Ин. 3, 2 ), «Побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном» ( Откр. 21, 7 ). Итак, спасение заключается в возрастании благодати по ступеням: раб, наемник и сын, через добродетели веры, надежды и любви. Что касается вопроса о подлинности «Велесовой книги», существует научный труд «Что думают ученые о Велесовой книге», в котором собраны статьи ученых, доказывающие, что «Велесова книга» – фальшивка, написанная в XX в. Так, например, профессор О. В. Творогов утверждает, что «историческая картина, изображенная в “Велесовой книге”, самым решительным образом противоречит всей сумме знаний, добытых совместными усилиями археологов, лингвистов, этнографов, историков и положенных в основу современных представлений об этногенезе индоевропейских народов, и славян в частности» 98 . А. А. Алексеев , профессор Санкт-Петербургской духовной академии, подчеркивает, что «в языке “Велесовой книги” нет никаких лингвистических архаизмов, которые бы оправдали ее датировку IX веком. Но датировать ее по языку можно: писавшие ее “жрецы” знали только современную русскую грамматику и некоторые украинские диалектные явления» 99 . |
| «Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны. Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся, — то и предал их Бог в похотях сердец их нечистоте, так что они сквернили сами свои тела. Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь» (Рим.1:19–25). Вот это принижение Невидимого, Нетленного, Несотворенного Бога до образа твари и служение ей и есть идолопоклонство и язычество, то есть вольное или невольное заблуждение человеческого ума. Просвещенная античность поняла это и приняла откровение Бога о Самом Себе, христианское благовестие о Боге, Едином в Существе и Троичном в Лицах, Спасающем сотворенный Им мир через явление жертвенной любви Бога к Своему творению. Приняли это благовестие и наши предки и тысячу лет служили Единому Творцу мира, во Отце, Сыне и Святом Духе Славимому и Поклоняемому. Так надо ли возвращаться нам вспять во тьму веков, видеть божество в каждой речке, озере, дереве, в громе и молнии, то есть в твари? Надо ли приносить им в умилостивительные и благодарственные жертвы петухов, овец, быков и детей, чтобы отвратить их «гнев» и снискать «милость и помощь»? Возможны ли в XXI в., таком просвещенном, цивилизованном и культурном, рецидивы архаического мышления? Не верится, чтобы современный человек искренне стремящийся к Истине, к постижению и осмыслению мироздания, мог удовлетвориться неизбежно примитивизированным архаическим объяснением мира и царства богов. Если же он начнет строить свои абстрактные умозрительные конструкции, лишь используя их древние имена, поэтизировать некий придуманный им самим культ, не подтвержденный ни археологическими, ни историческими свидетельствами, то при чем здесь вера предков? Это новая придуманная религия, плод сознательного обмана одних и искреннего романтического заблуждения других. |
| Иерей Михаил Браверман , Санкт-Петербург Совсем недавно в святой земле во время археологических раскопок древнего христианского храма была расчищена мозаика с изображением двух рыб. Подобного рода изображения – рыба или две рыбы с пятью хлебами – были распространенным сюжетом в раннехристианском искусстве. Конечно, это свидетельство и знак чуда – того, в котором Господь двумя рыбами и пятью хлебами насытил тысячи голодных людей. Во всех четырех Евангелиях зафиксировано это событие, и одно из них – личное свидетельство Матфея. Чудо как знак Своим ученикам Господь говорит, чтобы они остались одни и отдохнули, «ибо много было приходящих и отходящих, так что и есть им было некогда» (Мк.:6:31). И Сам Он один отправляется на лодке в пустынное место. Но люди, ища Господа, устремились за Ним, и Христос, увидев это, «сжалился над ними», – потому что они были «как овцы, не имеющие пастыря», и учил их, а больных исцелил. Когда же день приблизился к вечеру, то прежде, чем отпустить людей по домам, Господь еще и накормил всех, совершив для этого чудо. Двумя рыбками и пятью хлебами, которые нашлись у одного мальчика, Господь накормил тысячи человек так, что «ели все и насытились». А чтобы совершенное Им не показалось видением или тем, что в современном мире называется гипнозом, велел ученикам набрать еще двенадцать коробов остатков. (Отметим символику числа двенадцать – это число народа Божьего, число патриархов и число судей Израиля, и это число Церкви, куда первыми вошли двенадцать апостолов). Матфей уточняет, что «евших было около пяти тысяч человек», и добавляет: «не считая женщин и детей». Эти слова, которые могут показаться современному читателю странными, были вполне уместны для Матфея, воспитанного в традициях Ветхого Завета, который, исчисляя народ (книга Чисел), не учитывает ни детей, ни женщин. Совершая это чудо, Господь, по слову евангелиста, «воззрел на небо» и, прежде чем дать хлеб ученикам, благословил и преломил его. И «преломлением хлеба» книга Деяний и апостольские послания называют Евхаристию – Таинство причащения. И совершенное Господом чудо преломления хлебов мы воспринимаем не только как проявление Его заботы о людях: для нас это «знамение» – знак: это символ и прообраз Евхаристии. Такое понимание подтверждает и то апостольское зачало, которое Церковь избрала предшествовать евангельскому чтению о хлебах. В нем апостол Павел говорит о богообщении, которое открывается нам в Церкви, в таинстве причащения: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? (1 Кор.:10:16). Хлеб земной и хлеб небесный |
| иеромонах Иов (Гумеров) В греческом слове ICHTHYS (рыба) христиане древней Церкви увидели таинственный акростих, составленный из первых букв предложения, выражающего исповедание христианской веры: Jesous Christos Theou Yios Soter – Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель. «Если первые буквы этих греческих слов соединить вместе, то получится слово ICHTHYS, то есть «рыба». Под именем рыбы таинственно разумеется Христос, потому что в бездне настоящей смертности, как бы в глубине вод, Он мог оставаться живым, то есть безгрешным» ( Блаженный Августин . О Граде Божьем. XVIII. 23.1). Профессор А.П. Голубцов высказывал предположение: «Это буквенное значение слова ICHTHYS было рано подмечено христианскими экзегетами, и, вероятно, в Александрии – этом центре аллегорического толкования – впервые был и поставлен на вид таинственный смысл этого знаменитого слова» (Из чтений по церковной археологии и литургике. Спб., 1995. С. 156). Однако надо определенно сказать: не одно только наблюдение над буквенным совпадением привело к тому, что у христиан первенствующей Церкви рыба стала символом Иисуса Христа. Сознание древних учеников Божественного Спасителя, несомненно, находило опору для такого понимания в святом Евангелии. Господь говорит: Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него ( Мф. 7: 9–11 ). Символика ясна и выразительна: рыба указывает на Христа, а змия – на диавола. При насыщении более четырех тысяч человек Господь творит чудо умножения хлеба и рыбы: И, взяв семь хлебов и рыбы, воздал благодарение, преломил и дал ученикам Своим, а ученики народу. И ели все и насытились ( Мф. 15: 36–37 ). При другом чуде насыщения народа было пять хлебов и две рыбы (см.: Мф. 14: 17–21 ). Об евхаристическом понимании первого и второго насыщения свидетельствует изображение, сделанное на стене одной из римских катакомб святого Каллиста: плывущая рыба держит на спине плетеную корзину с пятью хлебами и стеклянным сосудом с красным вином под ними. |
| Иисус отвечал: если Я Сам Себя славлю, то слава Моя ничто. Меня прославляет Отец Мой, о Котором вы говорите, что Он Бог ваш. И вы не познали Его, а Я знаю Его; и если скажу, что не знаю Его, то буду подобный вам лжец. Но Я знаю Его и соблюдаю слово Его (Ин. 8:54-55). Для отца Христос был очень значим, но он, увы, мало говорил об этом. Отец крестился с именем Михаил, через три года он умер от рака легких, в одну из пятниц Великого Поста, вечером. Когда вошел в рай разбойник, тот, что справа, тот, что узнал Мессию. — Как случилось, что врач-фтизиатр, имеющий и без того достаточно обширную, как я понимаю, область приложения своих сил и способностей, «заболел» историей медицины? — Главное, чтобы наш разговор не услышали врачи других специальностей! Они считают, что фтизиатр — профессия совсем легкая, «одна болезнь и три лекарства», есть такая шутка. А если серьезно, мне кажется, что интерес к истории медицины появляется тогда, когда ты уже какое-то время поработал врачом. Среди моих знакомых зарубежных коллег, историков медицины, много врачей, которые стали заниматься историей медицины, достигнув определенных высот в своей профессии и выйдя на пенсию. Для них это интересное хобби. Вообще-то на Западе историей медицины занимаются филологи, археологи, историки… Врачи в определенной мере вытеснены. Хотя среди очень известных в мире историков медицине есть и врачи, и это очень отрадно. Так, многотомную монографию по истории древней и античной медицины написал доктор Prioreschi, имеющий высокий авторитет, он врач, а доктор Nunn – специалист по египетской медицине с мировым именем, при этом – реаниматолог. Но у нас в России сохранятся хорошая, на мой взгляд, традиция, заключающаяся в том, чтобы историк медицины был врачом. — Мир, ценящий успех, часто склонен судить о явлении по внешним его признакам. Мне, например, часто приходится слышать: «Церковь в России процветает, потому что в храмы стало ходить много людей, священники имеют доступ в тюрьмы и школы, а Патриарха показывают по телевидению»… Можно ли в этом контексте сказать, что и дело медицины, излечение больных людей, в христианском мире «успешнее», чем было в языческом? Или такой разницы нет? |
| Каждый из нас будет истязан на Страшном суде не за то, что мало ходил в храм или плохо постился, но за то, почему не любил. Христианин не может не любить Любовь даруется Богом, и сохраняется любовь только жизнью в Боге. Тот, кто не знает Бога, не знает, что такое любовь. Он никогда не научится любить, потому что любовь – это постоянная жертва. Не так что: я должен это сделать, – а всегда: я хочу это сделать. Вот что такое любовь. Христианин не может не любить. Это состояние его сердца, преисполненного благодатью и Самим Богом. Христианин не может не любить. Это состояние его сердца, преисполненного благодатью и Самим Богом Если мы говорим, что человек призван по благодати становиться тем, Кем Бог является по природе, то для чего нам Церковь? Для обожения. Каким образом идти к обожению? Через исполнение заповедей. Они предполагают только мое благо. Надо довериться Богу – Небесному Отцу, а когда у нас не хватает сил, исповедоваться, причащаться – и соединяться со Христом. Благодать нас сделает совершенно другими. Испытав утрату благодати, я тогда со страхом поспешу в храм, чтобы восполнить этот дар любви. Смирение – это мужественное следование за Христом В храме Бог особо зрит на сердце каждого: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3, 20). Отворит только смирение. «Научитеся от Меня, яко кроток есмь и смирен сердцем» (Мф. 11, 29). Мы знаем, что такое смирение? Это не склоненная головка и руки, скрещенные на груди: да-да, я грешный... Смирение – это мужественное следование за Христом. Взяв крест на плечи, доверяя совершенно Своему Небесному Отцу, идти по любви ко Христу на голгофу, принимая уничижения, страдания и даже смерть. Будущий владыка Алексий в Церковно-археологическом кабинете Московской духовной академии Любим ли мы так Бога? – зададим себе этот вопрос. Любим ли мы так людей, хотя бы самых близких: мужа, жену, родителей, детей – готовы мы пострадать за них до смерти, лишь бы только им было хорошо? Пускай мне будет плохо! Вот это и есть настоящая любовь, которая не думает о себе, а только о другом: |
| «Мои мысли – не ваши мысли, ни ваши пути – Мои пути. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших», говорит Господь. Когда Господь совершал дело спасения человеческого рода, Ему не надо было посылать Сына Своего во все страны мира. Он послал Его только в малую страну Палестинскую, и дело было совершено. Но нельзя говорить и о невозможности обитания разумных существ на иных планетах только потому, что Господь пришел лишь на Землю. Американские индейцы тогда фактически были так же далеки от Вифлеема и Голгофы, как ныне иные планеты от земли. «Пути Мои – не ваши пути», говорит Господь. Не будем решать вопроса, о котором у нас нет никаких данных. Церковь высоко ставит трезвенность, серьезность и реалистичность. А решать сейчас вопрос о возможности или невозможности разумных существ на других планетах нетрезвенно, несерьезно и нереалистично. Мы можем только утверждать, в связи с новейшими данными, что, повидимому, таких разумных существ в пределах солнечной системы нет. И ко всему этому хочется еще прибавить слова нашего поэта А. К. Толстого: «Что и как творил Создатель, Что считал Он боле кстати, Знать не может председатель Комитета о печати...» Ты обращаешься ко мне как к человеку, принимавшему когда-то ближайшее участие в палеонтологических и археологических изысканиях и сотрудничавшему короткое время в работах аббата Брейля и Тейяр-де-Шардена, и спрашиваешь о том, как можно сочетать наше православное христианское мировоззрение, нашу веру в абсолютную непреложность истин Божиего Откровения с выводами современной науки? Прежде всего должен тебе сказать, что полного единства в библейских и научных знаниях нет и никогда не было. Наибольшее сближение библейских и научных представлений было достигнуто в святоотеческое время, когда великие христианские учители и отцы Церкви, как Василий Великий , Иоанн Златоуст , Григорий Нисский , Иоанн Дамаскин , были в то же время и научно образованнейшими людьми своей эпохи. Попытки же достигнуть полного единства религиозных и научных знаний в позднейшее время – в Средние века, когда и религиозность потускнела, и научный уровень понизился, не принесли ничего, кроме вреда и религии, и науке. |
|
|
