| При патриархе Иосифе в 1649 и 1650 г.г., по предложению митр. Никона, вызваны были царскою граматою из киевского Братского мон. ученые старцы: Арсений Сатановский и Епифаний Славеницкий. В следующем году прибыл еще иеромонах Дамаскин Птицын. Сначала они были помещены в Андреевском мон. в Москве, по желанию и на содержание боярина Феодора Ртищева. Образовалось ученое братство с училищем. Когда Никон стал патриархом, он вызвал из Соловецкого мон. пребывавшего там в ссылке грека Арсения и поместил его, Епифания и Дамаскина в Чудовом мон., а Сатановского в Богоявленском. Епифаний был облечен званием начальника патриаршего чудовского училища и главного справщика книг. Занятия братства оживились. При Никоне приобретены были драгоценные сокровища Востока – древния греческие книги. Царская библиотека обогащалась сокровищами Запада. Изменения в судьбе Никона отразились и на братстве. Ревнителей просвещения называли изменниками православию. Патриархи Паисий и Макарий, прибывшие в Москву, улучшили их положение. Они убеждали народ полюбить мудрость, царя – завести училища греческие и славянские, пастырей – содействовать государю и желаниями и доходами с имений в заведении училищ. Призывы их не остались без ответа. Боголюбивые граждане просили царя дозволить открыть училище при церкви св. Иоанна Богослова. Патриархи составили в 1668 г. грамату, в которой давали благословение обучаться наукам на греческом, славянском и латинском языках, поражая анафемой врагов просвещения. Позже, при пересмотре славянского перевода Библии (в 1674), в числе членов братства, кроме Епифания и игумена Сергия, значились: чудовские иноки Евфимий и Моисей, священник Никифор и два светские типографа. Все они хорошо знали уже греческий и латинский языки и славянскую грамматику, хотя некоторые из них были москвичами (Архиеп. Филарет). Первая дружина юго-западных ученых, явившихся в Москву при патр. Иосифе, была еще домогилянского греческого направления в своем образовании. Это были безукоризненно православные, честные и скромные труженики, деятельность которых признавалась полезной со стороны иерархии и правительства. |
| проповедью первозванного Апостола 62 . Сюда вызваны были учёные иноки Киево-Печерской лавры, Межегорского монастыря и других малороссийских обителей. В числе их первое место занимал Епифаний Славеницкий, «муж мудрый, искуснейший, многоучёный, в философии и богословии изрядный дидаскал, искуснейший в еллиногреческом и славенском диалектах», успевший показать ещё Киеве много опытов своих богословских познаний 63 . В то же время царь Алексей Михайлович требовал в Москву от митрополита киевского Сильвестра ещё двух учёных иноков из лавры: Арсения Сатановского и Дамаскина Птицкого, «Божественного писания ведущих и еллинскому языку навычных и с еллинского языка на славенскую речь перевести умеющих и латинскую речь достаточно знающих» 64 . Цель их призвания в Москву была не только учёная, но и учебная. Занимаясь переводами «душеполезных книг» с греческого языка на славянский, они должны были вместе с тем обучать московское юношество свободным наукам 65 . Таким образом, составилось в точном смысла учёное братство с училищем. В то же время Никон в Хутынском новгородском монастыре устроил типографию для удобнейшего распространения учёных трудов этого братства по всем краям обширного отечества нашего 66 . Но вскоре Промыслу угодно было поставить Никона на более обширное поприще просвещённой его деятельности. В те времена, когда на училища смотрели, как на место развращения умов и прочих христианских нравов и всячески старались препятствовать учёным их занятиям, нельзя было бы и ожидать особенно великих и обильных плодов духовной мудрости от училищ андреевского и чудовского. Довольно и того, если бы они дали движение умственному застою в народе. Но Никон, ничем неудержимый в стремлении к своим целям, в короткое время своего заведывания этими училищами, умел сделать при помощи их много полезного для духовного просвещения в нашем отечестве. Занятия учёного братства под его надзором и покровительством были необыкновенно живы, быстры и деятельны. Первою и главною, по тому времени, заслугой этих училищ было то, что они издавали богослужебные книги в исправнейшем роде, по сличении их с греческими подлинниками. |
| Сл. пис. дух. чина, в статьях: об Евфимие, Моисее и др. Иностранцы: Левек, Леклерк, Кокс и некоторые даже из наших писателей приписывают ещё Никону издание славянской Библии, напечатанной в Москве в 1693 году с Острошского издания слово в слово, с весьма немногими поправками. (Сл. пис. дух. чина, ч. 2. в конце статьи: Никон патриарх . Ср. Молодик 1844. 223. 224). Но Никон, живший тогда уже в Воскресенском монастыре, не участвовал в этом издании и даже делал о нём неодобрительные отзывы (См. возр. вопр. на 26 Стрешн. в ркп. Воскр. м.). Правда, было ещё издание Библии в Москве 1653 г. (Сл. пис. дух. чина ч. 1. под именем Епифаний Славен.). Но и оно начато при патр. Иосифе и выпущено в свет при Никоне без исправлений. Справедливо, однако же, что одной из великих мыслей Никона было согласить нашу славянскую Библию с греческим переводом LXX. Именно «для справки Библий греческия на словенскую речь» убедил он царя вызвать в Москву из Киева Арсения Сатановского и Дамаскина Птицкого, «Бож. писания ведущих и еллинскому языку навычных, и с еллинского языка на словенскую речь привести умеющих и латинскую речь достаточно знающнх» (Собр. гос. гр. и. т. д. III. 136). И после того, как Библия уже напечатана была с немногими поправками в сравнении с прежним острожским изданием, Никон сочувствовал Епифанию Славеницкому в необходимости нового её исправлении. Читая славянскую Библию, Епифаний видел в ней некоторое несходство с греческим переводом LXX и говорил Никону «вслух многих других честных, благоумных и доброрассудных людей: грех величайший есть нам, словенам православым христианам, и укоризна и бесчестие крайнейшее от иностранных народов, совершенно добре знающих еллинские и отчасти славянские языки и укоряющих ны, яко не имамы Библии добре преведённыя, пачеже в свящ. Евангелии премногая суть погрешевния» (Зап. об испр. славянской Библии в сл. пис. д. чина, ч. 1 под именем Епиф. славен., ср. чт. М. общ. ист. и др. росс. 1848г. 6. Также «Друг просвещения» 1806 г. сент., стр. 217–219). Но Никон не успел совершить того, на что указывал ему Епифаний. Не совершили этого и преемники его, хотя начало было сделано в самом лучшем виде – 1674 (7182) г. в сентябре. Смерть Павла, митроп. сарского, блюст. патр. престола после Питирима, (9 сент. 1676 г.) и покровителя отеч. просвещения (см. его библиот. в чт. моск. общ. и. и др. росс. 1846. V. 65) и потом самого Епифания (19 ноября того же года) не позволила исполниться этому великому и святому предприятию. |
| Согласно с этим представлением и решено было поступить, только на первых порах повести дело не как дело царское, а как дело частное. В 1647–48 г. приближенный к Алексею Михайловичу человек, известный Фёдор Михайлович Ртищев, построил при одной церкви, находившейся на всполье Москвы, общежительный монастырь и созвал в него до 30 малорусских ученых монахов 166 . Эти монахи и начали в Москве то риторское учение, которого страстно желал Алексей Михайлович. Но скоро оказалось, что ученость монахов, собравшихся в монастырь Ртищева (по всей вероятности: «кто с борку, кто с сосенки») очень невелика и что между ними нет настоящих ученых 167 . Тогда государь уже от своего лица обратился в Киев с просьбой о присылке настоящих ученых. Другое, для чего нужны были Алексею Михайловичу киевские ученые, т. е. настоящие ученые, это, как мы сказали, – поверка и исправление славянского текста Библии по греческому подлиннику. У нас существовали в печати уже все богослужебные книги, но еще не было Библии: Алексей Михайлович захотел напечатать и ее (вместе с Кормчею книгою, которая также оставалась еще не напечатанною). Текст для печати хотели приготовить возможно удовлетворительным образом, поверив и исправив его по греческому подлиннику 168 ; а так как в Москве не было людей, знающих греческий язык, то для нашего дела и требовались киевские ученые. Вероятно, по указанию одного москвича, постригшегося в монахи в Киеве и прибывшего в Москву за милостыней 169 , царь просил киевские духовные власти двумя, одна за другой, грамотами, от неизвестного начала 1649 года и от 14-го мая того же года, прислать ему учителей Арсения Сатановского и Дамаскина Птицкого, из которых первый был монахом Братского, а второй Печерского монастыря. Дамаскин Птицкий не был послан (он приехал в Москву несколько после, в конце 1650 года), а вместо него с Арсением Сатановским был послан иеромонах того же Братского монастыря Епифаний Славинецкий. Арсений и Епифаний прибыли в Москву 12 июля 1649 г. 170 Два прошеных учителя, – Арсений и Дамаскин, ничем не ознаменовали себя на Москве и тотчас же по прибытии в нее канули в безвестность, но третий, не прошеный и случайно присланный, т. |
| Хотя пространное исповедание веры оставалось еще 29 лет не изданным, вопреки надеждам Могилы 217 : но определение границ, отделяющих православие от папизма и реформации уже сделано и стало известным для всех 218 . Б) на севере § 21. Просвещение в Москве; училище братское в Чудовом монастыре; типографское училище, преобразовавшееся в академию; семинарии При самом начале патриаршества в России собор восточных Патриархов вменил в обязанность каждому Епископу внушать любовь к изучению священных наук и оказывать посильную помощь как наставникам, так и желающим учиться 219 . К сожалению, на Севере привычка к старому мраку застарели в массе народной и она же прикрывала свое нерасположение к просвещению опасениями против разноязычного разноречия 220 . «Не зная ни православия, ни кривославия, и божественная писания, точию по черниму приходяше» 221 как говорил сотрудник пр. Дионисия Арсений, твердили, что Русские и без наук православны. Не легко, не скоро можно было ослабить, тем более победить, такое худое направление мыслей и чувств. Требовалось время. Возвратясь из плена польского, Патриарх Филарет принес с собой с Юго-Запада сознание услуг просвещения для веры, хотя над этим сознанием и преобладало еще чувство негодования на папизм. В Чудове монастыре заведена была при нем патриаршая греко-латинская школа; учителем в ней был Арсений, тот самый грамматик, который страдал пред тем за ревность свою к просвещению 222 ; в 1633 г. она уже подавала иностранцу Олеарию надежды на лучшую будущность. А в следующем году напечатали для нее при букваре несколько грамматических правил 223 . В 1649 г., без сомнения по предложению друга царского, Митрополита Никона, вызваны были царской грамотой из киевского братского монастыря ученые старцы Арсений Сатановский и Епифаний Славеницкий, а в следующем году прибыл еще иеромонах Дамаскин Птицкий. Их отправили из Киева и приняли в Москве «для риторического учения и для перевода греческих книг» 224 . На первый раз помещены они были в андреевском монастыре, по желанию и на содержание боярина Ртищева, друга Никонова. Составилось в точном смысле ученое братство с училищем. Когда Никон взошел на патриаршую кафедру, то он, вызвав из соловецкого заточения Арсения Грека, поместил его, Епифания и Дамаскина в чудовом монастыре, а Сатановского в богоявленском. Епифаний облечен был званием начальника патриаршего чудовского училища и главного справщика книг 225 . Занятия ученого братства оживились. При Никоне приобретены были для Москвы драгоценные сокровища Востока, древние греческие книги; а кроме того царская библиотека обогащалась сокровищами Запада 226 . |
| Чувство необходимости образования духовного при жестоких гонениях унии и иезуитов внушило гражданам киевским завести учёное братство при Богоявленской церкви на Подоле, по примеру иных духовных училищ, которые в то же время возникли в Остроге, Львове и Вильне, по воле воеводы князя Острожского и епископов православных. Первосвятитель Восточной Церкви, Патриарх Иеремия Цареградский, учредив патриаршество в Москве, благословил братство сие при самом его начале, в 1589-м году, и тридцать лет спустя, другой святитель Востока, Патриарх Иерусалимский Феофан, утвердил оное своею грамотою, объявив Ставропигиальным, в то самое время, когда Церковь Малороссийская, лишённая своих пастырей, страдала от совершенного безначалия. Ревностный Патриарх дал и покровителей рождающемуся святилищу наук в лице рукоположенных им митрополита и епископов. Благочестивая жена, Маршалка Анна Гугулевич, уступила Братскому училищу двор свой и несколько зданий на Подоле; гетман Пётр Сагайдачный, столько лет страшный своим оружием полякам, пожертвовал собственным имуществом обители Братской; сам он, заключившись в стенах её, написал целую книгу в защиту православной веры. С тех пор учёное братство, под покровительством гетманов Малороссии, хотя несколько раз упадало, во дни жестоких битв с поляками, но опять возникало. Богдан Хмельницкий был его воспитанник и член, со всеми почётными людьми, мирскими и духовными того времени. Отселе и благочестивый царь Алексий вызвал учёных иноков для исправления книг церковных, Епифания Славинецкого и Арсения Сатановского, которые в свою чреду сделались начальниками просвещения в Москве. Миром ознаменовался XVIII век для Академии Киевской; под сенью православных государей уже она не подвергалась беспрестанным разорениям и смутам; но ещё скудны были средства к содержанию многочисленных учеников, иногда питавшихся Христовым именем. Для его проповедования впоследствии, гетман Мазепа старался поддержать Академию утвердительными грамотами на её вотчины и денежными пособиями. |
| Широко прославились школы, устроенные русскими епископами-миссионерами в разное время и в разных уголках мира. Это, например, русско-монгольская школа, устроенная святителем Иннокентием Иркутским († 1731) в Иркутске, в которой могли обучаться русские и монгольские дети всех сословий. Здесь можно вспомнить и общедоступные школы, созданные святителем Иннокентием (Вениаминовым , † 1879), просветителем Америки и Сибири, в разных местах Аляски, Алеутских островов и Америки. В открывавшихся школах дети алеутов изучали русский, а иногда и местные языки, начала точных наук и врачебного дела, основы христианской веры. В 40-х годах XIX века столице Русской Америки – городе Ново-Архангельске на острове Ситка, святитель Иннокентий устроил духовное училище, на базе которого в 1845 году возникла духовная семинария. Среди русских епископов-просветителей ХХ-го века особенно прославился попечением об образовании детей и устроением детских судеб замечательный святой Русского Зарубежья святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский († 1966), построивший в Шанхае приют для брошенных детей и детей-сирот. В общей сложности за время существования в Шанхае через приют прошло около трех с половиной тысяч мальчиков и девочек. Позже, после недолгого пребывания в Филиппинах, приют эмигрировал в Америку, в город Сан-Франциско [см.: 40, с. 29–30, 44–46]. С середины XVII века в некоторых русских монастырских школах, благодаря деятельности носителей западной культуры, просветителей-монахов Симеона Полоцкого , Епифания Славинецкого, Арсения Сатановского, стало проявляться влияние западного образования. Так, в середине XVII века при Андреевском монастыре под Москвой, основанном боярином Ф. М. Ртищевым, стала известной «Ртищенская школа». Образование в школе было устроено по образцу западных школ, преподавали в ней специально приглашенные иноки из киевских монастырей с. 257–258]. В число изучаемых предметов вошли диалектика, риторика, геометрия, астрономия, музыка, греческий и латинский языки, богословие и поэтика. В середине XVIII века в Петербурге при Александро-Невском монастыре появилась Монастырская Славянская Школа, из которой впоследствии выросла Санкт-Петербургская Духовная Академия. |
| Этот случай подтверждает, что Питирим был неумен. Впрочем, это и так довольно понятно из жизни и деяний властолюбца. Хотя, конечно, власти предержащие на Руси вряд ли сочли бы сочетание гордыни от успешной карьеры и ужаса перед Божьим судом на смертном одре признаком неразумия. Примечания О делах и намерениях государя см.: Богданов А. П. В тени Великого Петра. М., 1998. С. 13—246. Подробно см.: Богданов А. П.. Симонов Р. А. Прогностические письма доктора Андреаса Энгельгардта царю Алексею Михайловичу//Естественнонаучные представления Древней Руси: Счисление лет. Символика чисел. " Отреченные " книги. Астрология. Минералогия. М., 1988. С. 151—203. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1991. Кн. VI. С. 260-261. Богданов А. П. Перо и крест. Русские писатели под церковным судом. М., 1990. Гл. 3 (важнейшая историография — С. 458—461). Соловьев С. М. Указ. соч. С. 273. Грамота в РГАДА. Ф. 381. Оп. 1. 357. Буганов В. И., Богданов А. П. Бунтари и правдоискатели в Русской православной церкви. М., 1991. Гл. 6 (важнейшая историография — С. 521-522). Подробнее см.: Макарий. митрополит. История Русской церкви. Спб., 1883. Т. XII. С. 760—792. ГИМ, Синодальное собр. 130. Трапезой Полоцкий постоянно именовал процесс познания, подчеркивая его жизненную необходимость. См., например, его сборник " Обед душевный " (1675), изданный в Верхней типографии Сильвестром Медведевым (М., 1681). См.: Богданов А. П. София-Премудрость Божия и царевна Софья Алексеевна. Из истории русской духовной литературы и искусства XVII века//Герменевтика древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7. Ср.: Татарский И. Симеон Полоцкий (Его жизнь к деятельность). М., 1886; Богданов А. П. Перо и крест. Гл. 4. Последнее упоминание о преподавании in Alexiano Musaeo —чудовской школе " гречанина Арсения " (Сатановского), действовавшей с 1653 г., относится к 1663 г. Детально см.: Богданов А. П. К полемике конца 60 — начала 80-х годов XVII в. об организации высшего учебного заведения в России. Источниковедческие заметки//Исследования по источниковедению истории СССР XIII—XVIII вв. М., 1986. С. 177—209. |
| Любавского (М. 1912), 150–151, и H. Протасова, Богосл. Вестн. 1912, X, 385. 1391 Разумеется царская грамота от 14 мая 1649 г. с приглашением в Москву для исправления библии Арсения Сатановского и Дамаскина Птицкого. 1392 Киевский митрополит Пётр Могила в 1640, предлагал царю учредить в Москве обитель, в коей бы монахи-киевляне обучали детей славянской и греческой грамоте (Акты южной и западной России, III, 33). 1401 Этот тип монастырей в действительности был представлен на юго-западе только Киевским Богоявленским монастырём, в школе которого все или почти все преподаватели были монахи, да и то она содержалась не самим монастырём, а братством при нём. В других же монастырях если и были училища, то опять-таки братские и учили в них больше светские люди. 1408 Имя игумена не разобрано. Записная книга ставленников – Москов. синод. библиотека 424, л. 51 об., 60, 63 об. Ср. К. Невоструев , Запись О ставленниках Московских церквей 1645–1666 годов. М. 1869. 19, 21, 23. 1413 Малороссийские дела 1652 г. февр. 24 – 1653 г. июля 30, 15. Часть документов из этого дела была напечатана В. Ундольским в статье, „Замечания для истории церковного пения в России“. (Чтения в Москов. обществе истории и древн. Росс., год II, 3. стр. 23 и след.) и в Актах Южной и Западной России, III, 330. 1417 Подробнее о мотивах выхода говорит Паньская челобитная, – о междоусобной брани, бедствиях от татар, гонениях от поляков и нежелании потерять православную веру. 1419 Малоросс. дела 1652–1653, 15. Ср. В. Ундольский. Замечания для истории церк.-пения в России. 1424 В рецензии на диссертацию г. Козловского. (Записки Императорского Харьковского университета, 1908, 4, 1–6). 1425 Последний был тот самый торговый человек, который 12 июля этого года привёз по царскому указу Арсения Сатановского и Епифания Славинецкого. 1428 Напр. в исторической записке старца Евфимия о переводе Библии (м. Евгений, Словарь писателей дух. чина, I, 178.). 1429 Соболевский А.И. Переводная литература Московской Руси, 286. Харлампович, Борьба школьных влияний в допетровской Руси, 95–97. 1432 Московский архив Министерства юстиции. Белгородского стола столбец 228, лл. 138–142. 358–360, 433–434, 439–446. 1435 Румовский, Описание Вологодского собора, рукопись 50. Напечатано приветств. И. Шляпкиным в его „Царевне Наталье Алексеевне и театре её времени“ (Памятники древней письменности, CXXVIII). 1438 А. Ю. и З. Р. V, 46. Ср. Эйнгорн В.О., О сношениях малороссийского духовенства с московским правительством в царствование Алексея Михайловича 175 и пр. 355. 1446 Возможно, что попавший туда в 1651 г. Межегорский старец Исаия и есть тот Исаия, „товарищ” Славинецкого, который переводил, вместе с ним и с Сатановским. 1447 Описание домашнего культа, справлявшегося отцом позитивизма можно найти y Fischer. Die modernen Ersatzversuche für das aufgegebene Christenthum. Regensburg, 1903, 20–21, 25–28, 39–41. 1448 Статья в „L " Industrie“, 1818 r. Oeuvres. III, N. 2. Cf. Revue Occidentale. 1884. Janvier, p. 120. |
| 215 Свое заключение об этой поездке Арсения грека и старца Зосимы в Новгород за книгами основываем на отрывочной записи в расходной книге патриаршего казенного приказа на 161 год, где значится: «17 ноября по государеву патриархову именному приказу его келейнику черному попу Зосиме, что он едучи из Великого Новгорода с старцем Арсением издержал дорогою на всякие расходы, 4 р. дано» (кн. 34, л. 229). Что здесь под старцем Арсением нужно разуметь нашего грека, а не Суханова и не Сатановского, видно из того, что Суханова тогда еще не было в Москве; он вернулся из своей первой поездки на восток только 7 июня 1653 г.; а Арсений Сатановский, живший тогда в Москвк в Богоявленском монастыре, не пользовался особенным вниманием патриарха, как незнавший – по собственному его признанию – греческого языка. Поездка же Арсения грека в Новгород за книгами стоит в непосредственной связи с предшествовавшим перед тем осмотром самим патриархом московской патриаршей библиотеки и последовавшей за тем выпиской книг из других мест России и на востоке. Список греческих книг, купленных для патриарха в Новгороде, помещен в переписной книге домовой казны п. Никона , составленной в 1658 г. и изданной во «Временнике общества ист. и древ.», М. 1852 г., кн.15, стр. 133–134; самые же книги находились в келье Арсения грека может быть еще со времени их привоза в Москву. 216 В расходных книгах патриаршего казенного приказа читаем: «17 ноября 161 г. дана гривна чернильнику Федке Иванову за кувшин чернил, купленный на Борисовский двор старцу Арсению киевлянину для писма» (Кн. 34, л. 521); 11 января того же года дано в посольский приказ за 4 стопы большой александрийской бумаги, что взято патриарху в келью на книжное письмо, по 6 р. за стопу (л. 523); 12 июня дана гривна за чернила для книжного письма в келью старцу Арсению (л. 526 об.); 27 августа дано старцу Арсению греку 10 алтын «за три пера лебяжьих, да за полфунта орешков чернильных, да за полфунта камеди, да за купорос, что он купил в борисовскую золотую палату писать книга греческая государю патриарху» (л. 508); 8 марта 162 г. куплен Арсению греку кувшин чернил за 3 алт. 2 денги (Кн. 36, л. 661); 9 мая того же года «старцу Арсенью греку, который сидит у книжной справы и переводит книги с греческого на русскую грамоту, дано 10р.» (л. 346); 6 сентября 1657 г. из казенного патриаршего приказа «справщику печатных книг старцу Арсенью греку дано 50 рублев» (Кн. 43, л. 218 об.). Из расходных книг печатного двора также видим, что Арсений грек за службу на этом дворе кроме годового штатного оклада в 70 рублей по именным указам патриарха получал из сумм зтого двора значительные по тому времени неокладные денежные прибавки: 14 марта 165 г. патриарх велел выдать ему из неокладных сумм 20 рублей; та же сумма выдана ему по патриаршему указу и 17 июля 166 г. уже по удалении Никона с патриаршего престола (кн. печ. двора 55, л. 294 об. и 474). |
|
|
