| Учение о таинствах в «Православном исповедании...» излагалось близко к католическому, поэтому присутствовавший на Соборе в Яссах Мелетий Сириг, переведя сочинение на греч. язык, исправил его (изъял признание существования в загробном мире чистилища, время пресуществления Св. Даров перенес с установительных слов на эпиклезу, убрал упоминание об обливательном крещении). В исправленном виде «Православное исповедание...» было принято на Ясском Соборе, в марте 1643 г. текст был утвержден Синодом К-польского Патриархата в качестве общей доктрины правосл. Церкви. Исправленный текст не был доставлен в Киев. В 1645 г. в Киеве была опубликована на польском языке краткая версия Катехизиса - «Zebranie krótkiey nauki o artikuach wiary prawosawno-katolickiey chrzeciaskiey...». Второе издание вышло в Киеве в том же году на «простой мове» - «Събрание короткои науки о артикулах веры православно-кафолической христианской ведлуг вызнаня и науки Церкве св. восточной соборной апостолской для цвеченя и науки всем в школах ся цвечачим христианским православним детем... Первей языком полским, а тепер диалектом руским з друку выданое». Второе издание имело предисловие, отличное от предисловия к 1-му изданию: в нем перечислены предполагаемые читатели - приходское духовенство, все грамотные православные, в т. ч. школяры и их родители, школьные учителя. В 1646 г. Краткий катехизис был перепечатан в типографии еп. Арсения (Желиборского) во Львове. В 1649 г. Катехизис был переведен на церковнослав. язык в Москве по повелению царя Алексея Михайловича с добавлением ряда текстов. Пространный Катехизис был опубликован на греч. языке в Амстердаме (1667), на латыни - в Лейпциге (1695). Греч. текст был отправлен в Москву, где его перевел на церковнослав. язык Евфимий , монах Чудова мон-ря . Несмотря на то что Собор, прошедший в Москве в янв. 1690 г., запретил хождение в России произведений П., «Православное исповедание...» было напечатано в Москве в 1696 г., переиздано в 1702, 1709, 1711, 1743, 1744, 1763 гг. |
| Новые выборы состоялись 5 апреля в городе Львове, в кафедральной Георгиевской церкви, в присутствии самого митрополита Петра Могилы. Избраны были единогласно два кандидата, шляхтичи — тот же Андрей Желиборский и Даниил Балабан, и положено было представить акт избрания королю и просить его, чтобы он пожаловал свою привилегию одному из избранных и чтобы утвержденный королем принял посвящение во епископа от православного Киевского митрополита. Акт подписали сам митрополит Петр Могила и митрополичий наместник в Короне луцкий братский игумен Леонтий Шитик-Залесский (вероятно, брат Самуила Шитика-Залесского, митрополичьего наместника в великом княжестве Литовском); три настоятеля монастырей — Униевского, Онуфриевского и Троицкого в Рудниках; львовский наместник епископа со всеми клирошанами львовской капитулы; представитель Львовского ставропигиального братства от имени всего братства; множество дворян земли Львовской, Галицкой и Каменца Подольского, числом до 112; несколько наместников Львовского епископа в других городах и местечках: Галиче, Каменце Подольском, Бережане, Рогатине и пр.— каждый с подведомым ему духовенством и всеми церковными братствами и несколько священников также с своими церковными братствами,— наместников подписалось четырнадцать, а братств церковных, очевидно, было множество в епархии. Король пожаловал привилегию шляхтичу Андрею Желиборскому, и он, приняв монашество с именем Арсения, был посвящен во епископа в городе Луцке митрополитом Петром Могилою со епископами: Луцким Афанасием Пузиною, Перемышльским Сильвестром Гулевичем-Воютинским и Мстиславским Сильвестром Коссовым, как свидетельствует выданная ему там (от 17 ноября 1641 г.) ставленая святительская грамота. Новый епископ еще в Луцке дал (16 ноября) Львовскому ставропигиальному братству письменное обязательство, что оставит ставропигию при всех правах и привилегиях, пожалованных ей патриархами и королями . В следующем году, в день святого великомученика Георгия (23 апреля), на храмовой праздник львовской кафедральной церкви, епископ Арсений созывал по обычаю, которого, как видно, держались тогда и в прочих епархиях края, свое епархиальное духовенство на годовой Собор, и по случаю этого Собора какой-то Григорий Бутович, студент Замойской академии, напечатал и поднес епископу приветственное стихотворение под заглавием «Еводия» («Благовоние») в котором восхвалял и самого епископа, и его родичей и делал обращение к собравшемуся на Собор духовенству . |
| Кроме типографий указанных, известны еще типография епископа Арсения Желиборского в Львове при Юрьевском монастыре, типография Войтеха Мелчевского, существовавшая во Львове с 1684–1692 г., типография епископа Иосифа Шумлянского в Львове 1688–1690 [г.], типография, учрежденная тем же епископом Шумлянским в Львове при Юрьевском базилианском монастыре и существовавшая с 1700 до 1707 года, типография Ивана Филипповича в Львове, основанная и закрытая в 1657 году и, наконец, типография Иосифа Пиллера в Львове с 1817–1818 [г.], но все эти типографии, отчасти потому, что они служили униатским целям, а более потому, что они существовали кратковременно и едва успели издать по одной или по две книги, и притом гражданские, а не богослужебные, не могут останавливать на себе наше внимание. Переходим к обзору исторической судьбы типографий, имевших громадное значение для богослужения в нашей Церкви, так как некоторые из богослужебных книг, напечатанных в этих типографиях, легли в основание богослужебных книг нашей Церкви. Важнейшей из этих типографий можно считать Стрятинскую типографию. Стрятин – это местечко бывшего Бережанского округа, впоследствии перешедшее в собственность графа Красинского. В этом местечке была основана типография тогдашним его владельцем Феодором Юрьевичем Балабаном вместе с дядей его епископом Гедеоном. Из этой типографии вышли две знаменитые книги: Служебник в 1604 [году], который потом лег в основание Служебника, исправленного патр. Никоном, и Требник 1606 года, который носит такое заглавие: «Молитвенник или Требник из греческаго языка на словенский переведенный, в друкарне пана Феодора Юрьевича Балабана Стратынское, выданной року 1606 в Стратыне». На обороте заглавного листа изображен герб рода Балабанов. Еще до выхода в свет Требника скончался Феодор Балабан (24 мая 1606 г.), и его превосходная типография, после девятилетнего бездействия, перешла в Киево-Печерскую лавру, где и образовала знаменитую впоследствии братскую типографию, о которой будем говорить ниже. |
| Митрополит Петр Могила требовал, чтобы книги, предназначаемые к печатанию, присылаемы были в Киев для апробации. В этом смысле он дал грамоту на имя Слезки, и того же требовал от львовского братства. В предислови к Киевскому Служебнику 1639 г. митрополит Петр Могила писал, что он объявляет неблагословение на тех, которые бы из его паствы осмелились покупать служебники львовского издания (вероятно неисправные и изданные без его благословения) и по ним литургисать, о чем и объявлено пространнее особыми листами». 1072 Из деяний киевского собора 1640 г. видно также, что митрополит Могила был недоволен изданиями (Евангелий, Служебников и проч.) львовского братства и настаивал на запрещении покупать эти книги, под страхом отлучения от церкви. 1073 Кроме типографий братства и Слезки, в Львове была типография епископа Арсения Желиборского при Юрьевской церкви. Впрочем в ней напечатаны только две книги – Требник, в 1645, и Собрание науки об артикулах веры, в 1646 г. В Крылосе, под Галичем, в деревне, принадлежащей к столовым имениям галицких епископов, в 1606 году, напечатано «Евангелие учительное», избранное от святого Евангелия константинопольским патриархом Каллистом. В 1604 и 1606 гг. напечатаны две книги, Служебник и Требник, в Стрятине, местечке, принадлежавшем тогда фамилии Балабанов. В 1635 г. эта типография переведена в Киев, в Печерский монастырь. В 1687 г. львовский епископ Иосиф Шумлянский, завидуя доходам братства от типографии, учредил свою типографию при Юрьевской церкви и начал печатать книги. Но типография эта существовала только полтора года, не выдержав соперничества с братской. 1074 Типографии в Вильне и Евъе. – При введении унии православные деятели виленского (троицкого, потом святодуховского) братства печатали свои сочинения в братской свято-духовской типографии. Из нее вышли знаменитые сочинения – Апокризис, Антиграф, Θρηνος, т. е. плачь восточной церкви и др. Но когда, после издания Ориноса, святодуховскую типографию приказано было отобрать, православные иноки святодуховского братства начали печатать свои книги с 1611 г. в Евъе, в 35 верстах от Вильны (здесь продолжалось печатание книг до 1646 г.). Между тем братство ходатайствовало о возвращении ему Виленской типографии и с 1615 г. опять начало печатать в ней православные богослужебные и прочие духовные книги. |
| Мы вернемся еще к истории этого братства в последующем рассказе, а теперь, сказав несколько слов о судьбе Люблинского братства, познакомимся далее с положением братских учреждений в Галичине в половине XVII столетия. Люблинское братство. Это братство также на ряду с другими братствами получило от короля Владислава IV привилегии от 11 и 12 марта 1633 года. Король подтверждая имущественные права Люблинской Спасо-Преображенской церкви и ограждая интересы братства от местных властей, предоставил эту церковь со всеми принадлежностями в непосредственное и полное распоряжение Люблинского братства. Грамоты короля дали братству возможность завершить отделку своего каменного храма, который в том же году и был освящен Петром Могилой , прибывшим в Люблин по пути ко Львову. Хотя в 1638 году униаты и отняли эту святыню у русских, но, согласно Зборовскому договору, в 1650 году она снова была возвращена им обратно, как о том будет подробнее изложено в следующей главе. 65 Братства в Галичине. К сороковым годам XVII века братские православные союзы покрывали всю территорию древнего русского Галича, и не было города, местечка и даже поселка, где бы жившие в них православные не соединились бы вокруг своей местной церкви в братское организованное соединение для преследования высшей цели земной жизни, состоящей в духовно-нравственном взаимном совершенствовании по заветам Христовым. О значительном количестве церковных братств в одной только Львовской епархии можно судить по дошедшим до нас известиям об участии в 1641 году, при избрании на место умершего Львовского епископа Иеремии Тиссаровского нового епископа Арсения Желиборского, представителей от братств, которых оказалось большое множество («bractwa Halickie wszysci spolnie»), причем некоторые из них известны только по именам. В акте избрания упомянуты нижеследующие братства: в Жолкеве, 66 Соколе, 67 (на сев. от г. Львова), в Гологорах, в Тарнополе (на вост. от г. Львова), в Любачеве, в Бобрке, (на зап. от г. Львова), в Рогатине, 68 (на юг от г. Львова), в Скальцах, в Щирцах, в Черневцах, в Бережанах, а также братства в Подолии, как-то: Каменец-Подольское, Летичевское, Межибожское. Имеются указания о существовании в Галичине в XVII веке и других братств, как например: в Самборе, 69 при церкви апост. Филиппа, в Янове, 70 близ Львова, при церкви архистр. Михаила, в Саноке 71 (при р. Сане), в Станиславове, 72 в Сколом, в Миколаеве, 73 (Стрыйского округа), в Болехове, 74 при церкви св. Иосифа, в Ярославле, 75 при церкви Преображения Господня, в Куликове, 76 и наконец в г. Львове, 77 на Жолковском и Знесенском предградии, при церкви св. Параскевы. 78 |
| самим автором в той же типографии, и б) Сказание о житии преподобных Варлаама и Иоасафа, употреблявшееся у нас прежде в славянском переводе, а теперь переложенное с греческого и славянского языков на народное литовско-русское наречие иноками Кутеинского монастыря и напечатанное (1637) в их типографии . Печатание церковных книг продолжалось при Петре Могиле во всех западнорусских типографиях. Во Львове действовали три типографии: типография ставропигиального братства, типография Михаила Слезки, который сначала работал в братской типографии, а потом по королевской грамоте (от 30 декабря 1638 г.) и по грамоте митрополита Петра Могилы (от 19 июля 1639 г.) завел свою типографию и с которым братство вело из-за этого весьма жаркую тяжбу, окончившуюся, впрочем, примирением, и третья типография нового Львовского епископа Арсения Желиборского, который вскоре после своего посвящения (1641) открыл ее при своей кафедральной церкви святого Георгия. Во всех этих львовских типографиях напечатано тогда до 25 церковных книг. Иноки виленского Свято-Духова монастыря трудились разом в двух своих типографиях — в Вильне и Евье — и напечатали до 15 книг. В Киеве была теперь только одна — Киево-Печерская типография, и в ней напечатано до 12 книг. В Кутеинском монастыре, где с 1630 г. действовала типография Спиридона Соболя, перенесенная сюда из Киева, а потом основана собственная типография, напечатано шесть книг. В Буйничах, имении основателя Кутеинского монастыря пана Богдана Стеткевича, подкомория мстиславского, куда около 1635 г. перенесена была типография Соболя, напечатана одна книга. В Могилеве, куда из Буйнич перенесена была в 1637 г. та же типография Соболя, напечатаны две книги. В Луцке, в типографии Луцкого братского монастыря, напечатана одна книга . Петр Могила обращал строгое внимание на печатание церковных книг. В лаврской типографии все книги печатались только его «благословением и повелением»; при некоторых он помещал от своего лица предисловие к читателям или посвящение книги кому-либо из знатных особ, а две книги, Триодь цветная и Служебник, изданы даже его «благословением и исправлением», или «тщанием», т. |
| В настоящем нашем изложении мы подошли к славной эпохе митрополита Петра Могилы , который более чем кто другой из высших русских иерархов того времени понял и оценил важные услуги Церкви православных братств, и, опираясь на них, в особенности на Виленское, оказавшее, как увидим ниже, незабвенную услугу в деле восстановления прав угнетенной православной церкви, и на любимое им Киевское, поднял значение западно-русской церкви на ту высоту, которая ей подобало. А. Папков. Богословский вестник 1898. Т. 2. 5. С. 166–188. (Начало.) Богословский вестник 1898. Т. 3. 7. С. 16–42. (Окончание.) 1 Чтен. Москов. Ист. Общ. 1848 г, 8, т. II, стр. 11–12. См. Записки о первых временах Киев. Богояв. брат Киев. епар. вед 1865, 2 «Где (т. е. в школе) учителя, научая благочестивой жизни и преподавая надлежащие науки, имеют усердно объяснять и внушать желающим учиться, а особливо младенческому уму, твердое исповедание веры и неизменное учение о догматах, установленных семью св. вселенскими соборами Восточной Церкви». Слова патр. Феофана в грамоте 26 мая 1620 г.; см. Памят. Киев. Ком., т. II, стр. 66 и 67. О преподавании иностранных языков в братской школе см. заметку в «Записке о первых временах Киев. Богояв. брат.», в Киев. епарх. вед. 1865 г. 24. 3 Памят. Киев. Ком., т. II, стр. 59–74. Послание Констант. патриарха Тимофея помещено в Арх. ю.-з. Рос. ч. I, т. VII, стр. 297–298. 4 Вилен. Арх. Сб. т. II, 43 и стр. 26. Жудро, Ист. Могил. Богояв. брат., стр. 42. Грамота пат. Феофана известна только по указанию на неё Петра Могилы , которому Могилевское братство показывало все свои грамоты и привилегии. 7 А. З. Р., т. IV, 219. По средине листа, между строк, нарисован поясной портрета. патриарха, в белом клобуке, с крестом напереди, и в зеленой полосатой мантии с красными скрижалями. 8 Вест. ю.-з. и з. Рос. 1862 г сент., отд. I, 8. Петрушевич, Свод. гал. рус. лет. I, стр. 432 Макарий, Ист. рус. цер. т. XI, стр. 249. Рогатинское Св. Духовское братство, кроме того, в 1627 г.. получило, чрез трех братчиков, приходивших в Киев на поклонение местным святыням, благословенную и подтвердительную грамоту от митрополита Иова Борецкого, с увещанием, чтобы братчики никаких дел не совершали по братству, без участия приходского священника. В том же журнале (Вестник, сентябрь) помещена и грамота тому же братству Львов. еписк. Арсения Желиборского от 1656 г., с указанием правилдля сего братства имевшего также школу, сходных с правилами Львовского, Виленского, Луцкого и др. братств. Между прочим, в числе этих правил значится, что «при каждом собранию священник настоятель повинен бывати и братиям науку духовную чинити, и до всего добрый приклат (пример) подавати». |
| 176. Афанасий (князь Александр) Пузина , Луцкий епископ 1633–1649 г. (Доп. к иностр. акт. 69), пастырь ревностный. В 1638 г. он на местном Луцком соборе одобрил для своего духовенства «Наставление о тайнах» епископа Сильвестра, и деяние собора, вместе с наставлением, тогда же напечатано было в Кременце, где тогда же напечатана и краткая славянская грамматика. (Времен. Общ. ист. 1849 г. I, смесь, стр. 10). Он подписался под патриаршим собором 1642 г., оправдавшим память патр. Кирилла Лукариса (Ист. Русск. ц. IV, 151). В 1648 г., когда Хмельницкий восстал на защиту веры и свободы казаков, владыка Луцкий послал в пособие войску Хмельницкого деньги, порох, пушки и пули (Киевск. Пам. 1, 60–63). Любопытна окружная грамота его от 12 октября 1647 г. Архипастырь писал: «Честный о Господе клирик, иродиякон св. милости отца Арсения Желиборского, епископа Львовского, Михаил Гунашевский, бывший студент славной Замойской академии, благочестивый ревнитель богословской науки, приносил жалобу своему епископу и пастырю о бесчинствах Марка Янсевича, Замойского мещанина, и единомышленников его... бесчинных братьев Замойского братства церкви св. Николая; они, забыв страх Божий, нарушают древние обычаи церковного благочиния, выбрасывают из церкви Божией офферториум, т. е. приношения в праздники Господни и в дни нарочитых святых». За то архипастырь отлучает виновных от церкви. Поступок Замойских братьев отзывался тем же духом лютеранизма, которым увлекалось и Львовское братство (§ 154). О Замойской академии, как месте воспитания многих православных, имеем свидетельство и другого современника. Петр Могила , посвящая Триодь к. п. 1631 г. вицеканцлеру Фоме Замойскому, писал: «Нельзя мне умолчать и о том благотворном деле, виновники которого также члены знаменитой Фамилии вашей – о Замойской академии, которая так много принесла пользы нашему народу тем, что из нее вышло немало людей ученых, деятельных и важных, а для православной церкви нашей очень полезных». О жалобе владыки Афанасия, в 1634 г. поданной в суд на иезуитов, с оружием в руках нападавших на православных, упоминается в Протесте (Киевск. Памятн. I, 204, 205, 216). |
| Совет, конечно, прекрасный, но для большинства тогдашнего Киевского духовенства, даже высшего, едва ли исполнимый, так как только две из рекомендованных ученым издателем книги (синтагма Властаря и послания Никона Черногорца) существовали тогда в славянском переводе, да и те не были еще напечатаны, а употреблялись в рукописях, не легко и не дешево приобретаемых. Между тем Номоканон, по справедливому замечанию издателя, был «книжицею коемуждо удобостяжательною». Потребность в этой книжице, которую Копыстенский называет «наставником для духовников и врачебницею для кающихся», была так велика, что второе издание разошлось так же быстро, как и первое 85 . Поэтому в 1629 году вышло третье издание Номоканона, на сей раз с предисловием архимандрита Киево-печерской лавры, впоследствии митрополита Киевского Петра Могилы . Это издание отличается от предыдущего только более обширным предисловием и несколькими новыми прибавлениями или, по-тогдашнему, «пристежениями» к тексту, изданному Копыстенским. Известно еще четвертое южно-русское издание Номоканона – Львовское 1646 года. Оно в сущности есть повторение третьего Киевского и заслуживает особого упоминания разве только по своему строго-официальному характеру, так как вышло прямо от лица местного епархиального еппскопа – Арсения Желиборского и с его предисловием 86 . С 1639 года начинается ряд великорусских (Московских) изданий Номоканона. Внешнее отличие их от южно-русских изданий состоит в том, что в них Номоканон является не в виде особой книги, а в качестве приложения к другой более древней и важной церковной книге – Требнику. Оригиналом первого Московская издания Номоканона послужило второе Киевское с предисловием Захарии Копыстенского, переведенным теперь на имя всероссийского патриарха Иоасафа. Был ли этот выбор делом простого случая, или в нем выражалось сознательное предпочтение второго издания первому и третьему, решить не беремся. Несомненно только, что первые Московские издатели Номоканона, патриарх Иоасаф и его справщики, разделявшие общее недоверие великорусских книжных людей к Киевским ученым и их книгам, отнеслись к своему оригиналу критически, сделали в нем разные «исправления» сообразно с местною редакцией Кормчей и других церковных книг. |
| – Обстоятельное описание этой книги, преимущественно с внешней стороны, см. в статье А. Родосского : „К материалам для истории славяно-русской библиографии“, помещенной в Христианском Чтении за 1881 г. (июль – август). 3) Триодь Цветная 1642 г. Но это опять издание не Львовского братства, а того же Слезки. И. Каратаев полагает, что в означенном году было даже два Слезкинских издания этой книги, которую он и помещает в своем „Описании” славяно-русских книг (СПБ. 1883 г.) под отдельными 537 и 538. Но это неточность: издание было одно, только экземпляры его имеют некоторые отличая, – именно, в одних экземплярах находится посвящение Киевскому Митрополиту Петру Могиле , а в других – пану Мефодию-Адаму Киселю 2 . Другое отличие: все экземпляры, посвященные П. Могиле, имеют такое заглавие: „Триодион си есть Трипеснец Святой Великой Пятидесятницы Пентикостарион, еже есть Пятидесятница нареченый, от Елинскаго изследован. За благословением святейших Патриархов и Преосвящен. его мил. Господина Отца Петра Могилы , Митрополиты Киевского, Галиц. и проч. Во Львов, за привилеем Его Королев, мил. В типографии Михаила Слезки. Року 1642, м–ца Марта 11 дня“. – В „некоторых же экземплярах, посвященных Мефодию-Адаму Киселю, в оглавлении подчеркнутых нами слов нет, а сказано неопределенно, что Триодион издан „за благословением старших. Остальное дословно сходно с вышеприведенным заглавием (упоминание о королевском привилее, указание типографии, обозначение года, месяца и дня выхода книги в свет. 3 4) Требник 1645 года тоже издан не Львовским братством, а Львовским епископом Желиборским в его собственной типографии, о чем указывается в его оглавлении (вполне приведено в Описании Каратаева 590), где значится, что означенный „Евхологион, си есть молитвослов, или Требник ... издан во Львове в типографии Велможне прев, в Христе его мил. Господина отца Арсения Желиборского, Епископа Львовского, и проч. при церкви столеч. св. вел. Георгия 1645”. (Замечательно предисловие к сей книге, где, между прочим, ведется злобная, хотя скрытная полемика против Митрополита П. |
|
|
