| Такие полемисты, как Еводий и Псевдо-Лев, пытались разделить миры светских войн и религии, утверждая, что победа не зависит от благочестия, и ссылаясь при этом на величайшие победы язычников древности. Никита Византийский ссылался на Ветхий Завет, указывая общие для Библии и Корана примеры страждущих праведников и благоденствующих нечестивцев. Сама наступательная война и убийство осуждались как безбожное дело; были допустимы лишь оборонительные войны, какие вели византийцы. Арефа Кесарийский, пойдя дальше всех, трактовал факт военных поражений христиан как доказательство любви к ним Бога, Который кого любит, того наказывает (см. Притч 3:12). Впрочем, он впервые указывает в качестве контраргумента на величайшие поражения самих арабов. Итак, до Х столетия общая позиция полемистов склонялась к тому, что военный успех и религиозная правда не были связаны между собою. Во времена Никифора Фоки византийцы впервые получили возможность обратить против мусульман их традиционный аргумент, указывающий на победы арабов как на знак богоугодности ислама, и Феодосий это использует в полной мере. Он оставляет общую оборонительную идеологию прежних апологетов и обращается к созданию наступательной идеологии, необходимость которой диктовалась новой политической и военной действительностью. Эта действительность позволяла интерпретировать ошеломляющие византийские победы как доказательство истинности христианства и ошибочности ислама. Не крепки потомки Агари, Ибо Бог нам споборствует и содействует. (437–438) Те, кто от Агари, всецело ныне имеют воздаяние За искусство злодеяний в истреблении живых. (507–509) Сражайся с теми, кто в прежние дни Убивал большее множество христиан. (649–650) Империя теперь обязана избавить мир от “чудовища всеобщего разрушения” (то есть ислама), чтобы сохранить порядок во всем мире 3 . Поэма Феодосия содержит ряд представлений, поддерживающих войну против ислама, не последним из которых является вера, что смерть христианских солдат, борющихся против мусульман, вознаграждается небесным венцом. Это представление не только напоминает об аналогичном учении в исламе, но также и апеллирует к убежденности адресата поэмы Никифора Фоки. Известен конфликт Никифора с Церковью на этой почве. Желая укрепить воинский дух, император предложил на Соборе объявить о том, что всякий погибающий в сражении с мусульманами христианский воин приравнивается к мученику, однако патриарх и архиереи с негодованием отвергли такой проект как в корне противоречащий самому христианскому представлению о святости и мученичестве. Поэма Феодосия показывает, что многие интеллектуалы в Х веке думали так же, как и Никифор. |
| А. составил «Толкование на Апокалипсис», в к-ром он использует труды Андрея Кесарийского и Икумения . Не сохранились написанные А. анакреонтические стихи, посвященные Патриарху Фотию, празднику обновления Новой церкви в К-поле и т. д. По предположению Й. Кодера, А. является автором т. н. «Монемвасийской хроники», повествующей об основании г. Монемвасии и о событиях, происходивших на Пелопоннесе в кон. VI - нач. IX в. Из собрания рукописей, принадлежащих А., сохранились рукописи Евклида, Платона, Аристотеля, Элия Аристида, сочинений раннехрист. апологетов, Лукиана, догматических сочинений, Номоканона XIV титулов . На полях нек-рых рукописей А. своей рукой делал замечания, и они являются одними из древнейших автографов, сохранившихся до наст. времени. Также известны схолии А. на Свящ. Писание, на письма и «Амфилохии» Патриарха Фотия. Соч.: PG. 106. Col. 493-785; Проповедь на 1-й псалом/Пер. еп. Арсения (Иващенко). М., 1891; Arethae Scripta Minora//Ed. L. G. Westerink. Lpz., 1972. 2 vol. Лит.: Κουγες Σ. Ο Καισαρεας Αρθας κα το ργον ατο. Αθναι, 1913; Schmid J. Untersuchungen zur Geschichte des griechischen Apokalypsetextes. I. Der Apokalypsetext des Arethas von Kaisareia//BNJ. 1936. Beih. 17; idem Die handschriftliche Überlieferung des Arethas von Kaisareia//BNJ. 1939-1943. Bd. 16. S. 72-81; Шангин М. А. Византийские политические деятели первой половины X в.//Визант. сб. М.; Л., 1945. С. 228-248; он же. Письма Арефы - новый источник о политических событиях в Византии 931-934 гг.//ВВ. 1947. Т. 26. С. 235-260; Jenkins R. , Laourdas B. , Mango C. A. Nine Orations of Arethas from cod. Marc. gr. 524//BZ. 1954. Bd. 47. S. 1-17; idem. Eight Letters of Arethas on the Fourth Marriage of Leo the Wise//Hellenika. 1956. T. 14. Р. 333-372; Псамафийская хроника/Пер., предисл. и коммент. А. П. Каждана//Две византийские хроники Х века. М., 1959. C. 116-117, 124; Zardini E. Sulla biblioteca dell " arcivescovo Areta di Caesarea (IX-X secolo)//Akten des XI. Intern. Byzantinistenkongresses. Münch., 1960. S. 671-678; Lemerle P. Le premier humanisme byzantin. P., 1971. P. 237-280; Koder J. Arethas von Kaisareia und die sogennante Chronik von Monembasia//JÖB. 1978. Bd. 25. S. 75-80; Podskalsky G. Byzantinische Reichseschatologie. Münch., 1972. S. 88-89; Fonki B. L. Scriptoria bizantini. Risultati e prospettive della ricerca//RSBN. 1980-1982. Vol. 17-19. P. 99-108. |
| Фреска «Воскресение Христово» (Константинополь, монастырь Хора, XIII в.) Итак, возрождение, или ренессанс (а мы отметили, что слово ренессанс и означает восстановление, обновление, возрождение ), началось еще в Византии в период правления Палеологов. Это возрождение проявилось и у нас, сербов, и повсеместно на Балканах, ибо мы относимся к одному и тому же миру, находящемуся под православным византийским церковно-духовным и философско-культурным влиянием. Однако, в отличие от западного ренессанса, здесь, в Византии, был сохранен христианский церковный дух, и не было того восстания против Церкви, которым были проникнуты ренессанс и гуманизм на Западе. В одном из новейших исследований крупного византолога, профессора Сорбонны Павла Лемерла утверждается, что еще святитель Фотий в IX веке дал начало гуманизму, который Лемерл называет ранним гуманизмом в Византии. Святой Фотий, патриарх Цареградский, – это наш общий славянский креститель, потому что именно он послал святых братьев Кирилла и Мефодия к нам, славянам, чтобы нас крестить (сначала – западных, а потом и нас, на средних и западных Балканах, посредством их учеников). До этого, начиная с 860 года, святитель Фотий осуществил частичное крещение Руси, затем, в 863 году, крестил болгар, а потом и нас, в период своего второго патриаршества, когда в 877–878 годы вернулся на свой престол. То есть он крестил и остальных балканских славян: сербов и хорватов. Свт. Фотий, патриарх Константинопольский Святитель Фотий и его школа фундаментально изучали и переписывали классических античных писателей и философов. Школа святителя Фотия сохранила древнегреческие рукописи. Сегодня мы располагаем произведениями Платона, Аристотеля и других греческих философов, поэтов, трагиков, историков в рукописях, переписанных в школах и мастерских эпохи святителя Фотия, поскольку рукописи античной литературы периода, предшествовавшего IX веку, отсутствуют. И в самом деле, школа святителя Фотия была весьма значительной. Среди учеников его были Арефа, архиепископ Кесарийский, и император Лев Мудрый, который известен также как поэт и писатель, за что и назван Мудрым, то есть философом. В школе изучали и переписывали древнегреческих писателей и философов, благодаря чему их рукописи сохранились до сего дня. Речь идет о древнейших рукописях с текстами классической литературы, тогда как самые древние христианские рукописи датируются уже 120 годом по Рождестве Христовом; правда, и здесь у нас имеется лишь фрагмент Евангелия от Иоанна, а полностью сохранившиеся рукописи всего Священного Писания относятся уже к IV веку, причем их немало. Они сохранились просто-напросто потому, что христиане лучше берегли свои рукописи. Но Византия сохранила и рукописи древнегреческие, переписанные в школе патриарха Фотия и благодаря этому дошедшие до наших дней. Итак, святитель Фотий признан западными учеными мужами первым гуманистом, но это совсем не тот гуманизм, который впоследствии возник на Западе. |
| Аргик, копьеносец B.P. II. 26. 26, 27 Ардавурий, сын Аспара B.V. I. 3. 8; 6. 27 Арей (Арес) бог войны у древних греков B.P. I. 24. 9 Ареовинд, зять западноримского императора Олибрия, византийский военачальник B.P. I. 8. 1, 10, 11; 9. 1 Ареовинд, муж племянницы Юстиниана Прейекты, византийский правитель Ливии B.V. II. 24. 1 – 7, 16; 25. 4, 5, 9, 15 – 18, 22, 23. 25 – 28; 26. 4, 6 – 11, 13, 16, 18, 23 – 33; 27. 1, 2, 20; 28. 36; H.a. V. 31 Ареовинд, раб императрицы Феодоры Н.а. XVI. 11 Арефа, сын Гавалы (Харит нбн Габала), вождь арабов-гассанидов B.P. I. 17. 47 – 48; 18. 7, 26, 35; II. 1. 3 – 7; 16. 5; 19. 11, 15 – 17, 26 – 28; 28. 12 – 14; Н.а. II. 23, 28 Ариадна, дочь императора Льва, жена императора Зинона (474 – 475, 476 – 491), жена императора Анастасия I (491 – 518) B.V. I. 7. 2, 18 Аркадий, византийский император (395 – 408) B.P. I. 2. 1 – 8; B.V. I. i. 2, 16; 2. 7, 33; 3. 4 Армат, византийский полководец B.V. I. 7. 20, 21, 23 Арсений, приближенный Феодоры Н.а. XXVII. 6 – 16, 19 Артаван, сын Иоанна из рода Аршакидов, византийский военачальник B.P. II. 3. 25; B.V. II. 24. 2, 15; 25. 4; 26. 7, 13, 19; 27. 9 – 19, 23, 25, 27, 29 – 35; 28. 3, 6 – 10, 12 – 14, 23, 28, 33, 35, 40, 42 – 44 Арташир, копьеносец Артавана B.V. II. 27. 10, 18; 28. 7, 10 – 17, 20 – 22, 25 – 28, 31, 32 Артемида, дочь Зевса и Лето, сестра-близнец Аполлона, богата B.P. I. 17. 11, 15, 18 Архелай, префект претория, эпарх войска в экспедиции Велисария в Африку B.V. I. 11. 17; 15. 2 – 17; 17. IG; 20. 11 Аршак (Тиридат I), основатель армянской династии Аршакидов B.P. II. 3. 32 Аршак, последний царь армян из династии Аршакидов B.P. II. 3.35 Аршак III, царь армян (339 – 369) B.P. I. 5. 10 – 40 Аршакиды, древний царский род в Армении, младшая ливня парфянской династии Аршакидов B.P. II. 3. 32; B.V. H. 24. 2; 27, 18 Аскан, предводитель гуннов B.P. I. 13. 21; 14. 44; 18. 38 Асклепиад, палестинец B.V. II. 18. 3, 4 Аспар, алан, византийский полководец, обладавший реальной политической властью в Византии 50 – 60-х годов V в. B.V. I. 3. 8, 35, 36; 4. 7, 8, 12; 5. 7; 6. 2 – 4, 16, 27 |
| Арефа разъясняет, что при свободных выборах побеждается произволом толпы «то, что было согласовано и решено», и «многоголовая свобода» принуждает к согласию насилием даже самых рассудительных, что в свободных выборах действуют происки беспринципных ( των αστηρικτων την σπουδαρcιαν). Борясь с народным избранием, Арефа напоминает Григорию скандальные случаи из прошлого: избрание в Александрии Ахиллы и Александра после мученической кончины Петра, погибшего во время мелитианских споров в начале IV в.; события 342 г., когда после Александра Византийского соперничали Павел и Македоний. В этом году, по Сократу (II, 12) и Сотомену (II, 17), взбунтовавшейся чернью был убит даже magister militum, а при интронизации Македония в церкви погибло от меча и давки до 3150 человек; события в Сирийской Антиохии после Флавиана (умер в 404 г.). Но особенный страх внушают Арефе недавние происшествия: честолюбивое избрание Стефана, которое, как уверен Арефа, повторится при свободном участии народа в выборах Феофилакта. Арефа поэтому предлагает Григорию построить избирательный процесс иначе: лишить народ права выдвижения кандидатов и представить ему только на утверждение уже предизбранное и проверенное лицо – т. е. Феофилакта ( προV ενα τον επ αδειαV αχιωV ηjυρισμενων συγκατευJυνειν την υηjον). Достойные люди, уверен Аэефа, конечно, поддержат того, кого они уже предназначили к иерархическому посту ( αυτουV τε γαχιωV αναcεσJαι τηV εποjειλομενηV παρcιαV βραβευειν), а «беспечальное и своевременное предизбрание устранит при голосовании вражду и безрассудство толпы» ( τ). Арефа ссылается на прецедент подобных выборов еще и до избрания Стефана ( επειδη δε και προ Στεjανου παρ ημων εχετελεσJη). Свободу избрания хотел бы Арефа погрузить в пропасти забвения ( ληjηV αμκυρωJηναι βυJοιV). Основание к преобразованию выборов он находит в том, что свободное избрание народом нигде не обосновано в каноническом праве, но покоится исключительно на обычае и поэтому может не считаться установленным, хотя и практикуется ( του εχ αγραjου τηV προjασευV ουκ αναμενοντοV). |
| В это же время определились и два основных направления в трактовке и использовании античного наследия, которые стали специфическим явлением византийской культуры до конца ее существования. Сам Фотий и его ближайшие ученики были сторонниками «аристотелевской основы» в исследовании античности – метода, который вошел в практику со времени Иоанна Дамаскина , применившего логику Аристотеля к богословию. Углубленное изучение диалектики и «Категорий» Аристотеля, усвоение его методов было для Иоанна Дамаскина естественным продолжением пути ранневизантийских комментаторов–аристотелистов – Порфирия и Аммония; таким же путем шел и Фотий. Произведения античных авторов, полагал он, должны быть в первую очередь материалом для упражнений в развитии формально–логического мышления, но никоим образом не следует допускать их в область эмоционального воздействия, – область, которая должна принадлежать церкви. Произведения эллинских философов, историков, ораторов считались для таких занятий наиболее подходящим материалом. Поэтому отсутствие в «Мириобиблионе» заметок об античной поэзии было, видимо, явлением не случайным. В этом плане становятся понятными и те нападки, которым со стороны Арефы, епископа Кесарийского, ближайшего ученика Фотия, подвергся придворный мистик (т. е. императорский секретарь) и дипломат Лев Хиросфакт, воспринимавший античность по–иному. Лев Хиросфакт и его единомышленники (наиболее значительным из которых, судя по сохранившимся эпистолярным памятникам, был поэт–гимнограф Афанасий Квестор) занимались преимущественно Платоном. Стремясь возродить подлинный дух античной культуры, они копировали и изучали тексты греческих лириков и трагиков, интересовались также и греческой музыкой. Фотий и его приверженцы видели в подобном направлении интересов отступление от христианства. В своем памфлете «Хиросфакт, или Ненавистник чародейства» Арефа обвиняет противника в «отречении от самого существенного в Священном Писании и от самого основательного в греческой образованности» – последние слова содержат намек на пренебрежение Хиросфакта к Аристотелю. Сам же Арефа занимался не только Аристотелем; многие произведения древних авторов были переписаны по его инициативе и на его средства, так что заслуга обеих противных сторон заключается в создании колоссального количества комментированных рукописей классических авторов. Списки X в. в их текстологическом оформлении по сей день не утратили значения в научных изданиях древнегреческой литературы. |
| Митр. Фирм († 439) был сторонником свт. Кирилла , архиеп. Александрийского, и одним из главных участников III Вселенского Собора в Эфесе в 431 г. Известны 46 его кратких писем (CPG, N 6120) и проповедь, произнесенная на Эфесском Соборе (сохр. только на эфиоп. яз.; CPG, N 6121). Его преемник Фалассий, бывший префект претория Иллирика, участвовал в выработке халкидонского исповедания. В 537-558 гг. митрополитом К. К. был палестинский монах и один из влиятельнейших церковных деятелей своего времени - монофизит Феодор Аскида , к-рый жил в основном в К-поле. Митр. Андрей Кесарийский (кон. VI в.) составил наиболее известный визант. комментарий на Откровение Иоанна Богослова (CPG, N 7478); архиепископами К. К. были известный византийский ученый и писатель Арефа (до 902 - после 932) и Василий Элахистос , комментатор творений свт. Григория Богослова (945-956). В кон. XII в. в городе было учреждено яковитское еп-ство. В 1850-1938 гг. в К. К. действовало титулярное арм. униат. еп-ство, объединявшее ок. 1500 верующих. В нач. ХХ в. резиденция митрополита К. К. и богословская школа находились в монастыре св. Иоанна Предтечи во Флавианах (ныне Зинджидере), в окрестностях города. Арм. архиеп-ство насчитывало ок. 30 тыс. прихожан. Работали миссии греко-католиков, иезуитов и протестантов. Памятники Римская К. К. была расположена на обрывистой сев. нижней террасе потухшего вулкана горы Аргеос и состояла из 3 частей: на 1-й террасе - верхний город; пригороды - у подножия горы; совр. г. Эскишехир - на равнине. Страбон сообщал, что К. К. не была огорожена ( Strabo. Geogr. XII 2), но о частично разрушившихся стенах упоминал в IV в. свт. Василий Великий (PG. 32. Col. 1186). Прокопий Кесарийский писал, что старые стены охватывали очень большую, неплотно застроенную территорию, где располагались холмы, скалы, равнины, сады и пастбища, отчего их трудно было защищать от нападения неприятеля ( Procop. De aedificiis. V 4. 7-14). Имп. Юстиниан сократил периметр стен и укрепил их, сделав более надежными. Вероятно, первоначально они проходили примерно по линии сельджукской стены, поскольку у ворот Бояджикапы известна огромная некладбищенская церковь. Линия Юстиниановых стен неизвестна; возможно, она идентична периметру совр. цитадели (соотношение длины этих стен является предметом дискуссий исследователей). Выше ипподрома, у подножия Аргеоса, сохранился фрагмент стены длиной ок. 1 км. В исторических источниках упоминаются Севастийские ворота, к-рые, вероятно, были возведены на юго-востоке города. |
| Последующее время не дает ничего достопримечательного для истории вопроса о положении Апокалипсиса в новозаветном каноне. Пред отцами стояла дилемма: или последовать преданию церкви, или же своему личному вкусу, часто определяемому направлением школы. Поэтому далее и нельзя встретить каких-либо исследований о нашей книге, а просто приходится отмечать, какой церковный писатель признавал Апокалипсис или просто цитировал его и какой нет. Св. Кирилл Иерусалимский (315–386) в четвертом огласительном слове пересчитывал все священные книги нашего канона за исключением Апокалипсиса. Наоборот, св. Епифаний Кипрский († 403) принимает Апокалипсис, подробно опровергает возражения против него со стороны алогов. Иоанн Златоуст не цитирует Апокалипсис. Мнение о нем Феодора Мопсуестийского неизвестно. Точно так же и Феодорит нигде не цитирует Апокалипсиса. Юнилий, африканский епископ VI века, замечает, что относительно Апокалипсиса «между восточными христианами существует значительное сомнение». Св. Ефрем Сирин († 373) не цитирует его. Св. Иоанн Дамаскин († 750 г.) считает Апокалипсис среди канонических писаний. Св. Григорий Богослов употребляет его, равно как и Василий Великий и Григорий Нисский . Св. Амфилохий Икопийский говорит, что большинство считает эту книгу подложной. Но в самой Александрии ее принимает св. Афанасий Великий . Далее, она принимается Кириллом Александрийским , Дадимом Нилом, Исидором Пелусиотом . В V веке епископ Кесарийский Андрей пишет толкование на Апокалипсис; то же самое позднее делает другой епископ Кесарийский Арефа. В западной церкви Апокалипсис всеми церковными писателями считается произведением Апостола Иоанна и принимается в канон. Таковы, между прочим, Иларий Пиктавийский , Амвросий, донатист Тихоний, блаж. Августин и др. Отрицательные мнения относительно Апокалипсиса представителей богословской мысли с IV века не могли иметь никакого значения ввиду тех условий, в которых они высказаны. В самом деле они не являются ни плодом основательного изучении древнецерковного предания, ни плодом свободного критического исследования книги. Отношение к ней того или другого писателя, по-видимому, просто определялось личным вкусом или традициями школы. Ввиду же замечательных и согласных свидетельств более глубокой древности мы можем утверждать, что Апокалипсис блестяще удостоверен древнецерковным преданием, как писание св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. Самосвидетельство Апокалипсиса о писателе. |
| Влияние оказывал контекст мусульманской культуры, так как ислам воспринимал иконопочитание и почитание креста как форму язычества. Во время написания Феодором " трактата в защиту икон " безо всяких богословских баталий уже второе поколение христиан из-за страха быть обвиненными в идолопоклонстве отказывались от иконопочитания. Абу Курра говорит: " Многие христиане отказываются от почитания иконы Спасителя, из-за того, что антихристиане насмехаются над ними и осуждают их за это " . Среди православных писателей он пользовался авторитетом и признанием. Так, в 932 г. Арефа Кесарийский заказывает себе список греческих сочинений Абу Курры. Около 940г. патриарх Иерусалимский Евтихий упоминает Феодора в связи со спором в защиту иконопочитания " . Подвизавшийся на Афоне преподобный Евфимий Иверский (†1028г.) переводил сочинения Абу Курры даже с грузинского на греческий. Другой грузинский богослов, Арсений Икалтийский (1125) в своем " Dogmaticon " е " обильно использовал творения Феодора. Православный арабский архиепископ Евфимий Тирский и Сидонский использовал сочинения Феодора в своем окружном послании 1720г. Помимо известности в арабском, греческом и грузинском христианском мире стоит заметить, что труды и взгляды Абу Курры были известны и среди книжников древней Руси: Один выпускник Островской семинарии на Волыни в начале XVII века " пощел даже во Аравию " ради полемического трактата против мусульман известного " Федора Авукары " . Вернувшись с греческим текстом " книги против различных еретиков, иудеев же и сарацин " , он перевел его в 1611 г. на славянский язык. Своей миссионерской и апологетической деятельностью Абу Курра привлек внимание также инославных и иноверных авторов. Как о выдающемся православном богослове о нем упоминают уже цитировавшийся монофизитский историк Михаил Сириец (†1199), а также другой монофизитский автор, Бар Хэбреус (†1286) , современник Феодора несторианский апологет Хабиб Абу Раита (†) говорит о нем в трех своих письмах как о ученом, мудреце и философе. |
| Очевидно, что это толкование св. Дамаскина находится в рамках идей предыдущих великих отцов Церкви. То, что действительно для него, действительно и для других экзегетов его времени и позже, до конца византийского периода. Сохранению верности древним святым отцам во многом способствовал и 19-й канон Шестого Вселенского Собора, где сказано: «Предстоятели церквей должны по вся дни, наипаче же во дни воскресные, поучати весь клир и народ словесам благочестия, избирая из Божественного Писания разумения и рассуждения истины и не преступая положенных уже пределов и предания богоносных отец: и аще будет исследуемо слово Писания, то не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях, и сими более да удовлетворяются, нежели составлением собственных слов, дабы, при недостатке умения в сем, не уклонитися от подобающего» 134 . Этот канон остается и до нашего времени золотой оправой православного отношения к Ветхому и Новому Завету. Из этого периода хочется упомянуть еще и св. Фотия, патриарха Константинопольского († 896) 135 , который был одним из выдающихся эрудитов и христианских мыслителей первого тысячелетия истории Церкви. Св. Фотий занимался толкованием в обширном богословском труде, названном Амфилохии 136 . Этот труд широко использовали и более поздние византийские экзегеты: Икумений 137 , [Евфимий] Зигабен 138 , [свт. Григорий] Палама 139 , Никита Серский 140 , Михаил Глика 141 и др. Наряду с обработкой догматических, философских и филологических вопросов автор объясняет и трудные для понимания места Священного Писания, используя при этом литературный (буквально-исторический) и типологический методы. При этом он широко пользуется более ранними толкованиями и демонстрирует исключительную образованность 142 . Вероятно, под влиянием св. Фотия экзегезой занимались и Арефа Кесарийский 143 (истолковывал Откровение Иоанна Богослова, подразумевая под Вавилоном Константинополь), Икумений 144 , Василий Новый Патрский 145 и Лев Патрикий 146 . Как мы уже сказали, толкователи этого периода и в своем герменевтическом методе, и в своей гносеологии следовали великим отцам IV и V веков. |
|
|
