| Коран, возведённый в религию быта аравийского в его простоте и аравийского характера со всеми его оттенками, должен был найти ревностных последователей; он должен был сделаться религией всего народа и всех народов кочевых, воспитанных под условиями жизни, похожей на жизнь Аравитянина. Таким образом, объясняется огромное распространение магометанства между Тюрками, Берберами, Иранцами заевфратскими и в самой внутренности Африки. Дивная прелесть увлекательного красноречия, поэтическое слово и поэтическая вера в своё призвание, смелость духа, не слабеющего в опасностях, и дальновидность в расчётах доставили скоро Мухаммеду многочисленные толпы поклонников. Его учение было возвеличение жизни народной, его гордость была гордость народная, дотоле оскорблённая исключительными притязаниями Израиля; его торжество должно было быть торжеством народным. Изо всех концов Аравии толпились дружины около нового вождя, и вождь этот вёл их к войне и почти всегда к победе и отдавал им весь плод своих побед, удерживая за собой только славу святости и вдохновения. Скоро покорилась вся Аравия, и престарелый учитель перед смертью своей уже указывал вооружённым толпам своих учеников на столицу Персии и на город Константина, как на цель их будущих завоеваний 92 . История судит по делу и учению в связи с судьбами народов и с ходом человеческой мысли: ей нет дела до личностей. Но нельзя не заметить, что едва ли когда-нибудь был произнесён беспристрастный суд над Мухаммедом. Религия, им основанная, боролась с христианством в продолжение двенадцати веков, и теперь ещё, уже внутренне умершая, не исчезла с лица земли перед торжествующим напором государств христианских. Поэтому отношения писателей к христианству определяли постоянно их взгляд на аравийского учителя. Беспристрастной критике пора выразить своё мнение без любви и без гнева. Многие поступки Мухаммеда выказывают в нём человека лукавого, способного к обману, к преступлению и к низкому лицемерию. Ему нельзя приписывать ни высокой чистоты душевной, ни глубокой любви к истине, ни безусловной веры в святость нравственного закона, ни безукоризненного благородства в побуждениях. |
| На Востоке жизнь явилась сильнее и разнообразнее. Там была древняя земля иранская, древнее предание живого слова. И тут развилась наука, и развилась богаче, чем на Западе. Так, например, Авицена (Ибн-сина) 154 podpis, признанный в позднейшее время светилом мудрости мусульманской на Западе, считался далеко не первым из пяти учёных, которые посланы были шахом ховарезмским вместо дани ко двору великого Махмуда газневийского. Но кроме науки на Востоке проснулось и художество слова, и проснулось именно в тех областях, в которых издревле шло наследственное просвещение от доисторической Бактрии через эпоху зендской реформы и эллино-бактрийского царства до нашествия аравийского. Давно уже исчезли или выселились или перемешались с другими племенами коренные жители восточного Ирана, Бактро-Славяне; но кроткий дух этого племени, любившего всякое просвещение, веял над страной, в которой они жили, и над народами, в которых текла ещё их кровь и отзывалась их давно забытая жизнь. При дворе Сассанидов расцвела поэзия, уже не связанная с аравийским началом, но свободная, самостоятельная, говорящая языком народа. При дворе Газневидов Фердоуси в своём Шах-Наме воскресил память о древнем героическом мире Персии, и язык, из которого он выгонял, сколько возможно, примесь аравийского слова, сделался впоследствии языком всей Персии. Так древний мир отзывался в просвещении нового магометанского мира: местные начала оживали с силою только там, где они некогда жили крепкою, самобытною жизнью. В других областях или совсем не было поэзии, или она оставалась чистым отзывом завоевательной Аравии и связанною с её языком. Точно так же древний мир отзывался и в явлениях государственной истории. Испания отделилась от Африки, в Африке новые царства охватывались границами, весьма близкими к границам старых погибших царств. Египет получал снова своё великое значение, Аравия снова впадала, в своё государственное ничтожество. Сирия, бывшая долгое время центром халифата, теряла своё случайное первенство и по прежнему обращалась в чересполосное владение, дробимое между Египтом и новыми заевфратскими государствами. Наконец Персия, уничтоженная Аравитянами и стёртая с лица земли, воскресала снова и брала прежнее своё место между народами Востока. Большая часть новых династий вышли из персидского племени; многие хвалились происхождением от прежней династии персидских Сассанидов; которые сами считали себя только продолжением древних Кеанидов. |
| Они, распространяясь, заняли всю страну от Аль-Бахрейна и Омана до Хиджаза, Сирии и Египта. Цари Сирии и фараоны Египта происходили от них. В Медине жили их роды Бяну-Хаф и Бяну-Матравиль. Существует предание, что когда Моисей в сопровождении нескольких израильтян совершил пилигримство в Мекку, некоторые из них, на обратном пути, остались в Медине, так как им показалось, что это то самое место, где должен появиться последний из пророков. Израильтяне поселились, вместе с несколькими аравитянами, на том месте, где впоследствии был рынок Бяну-Кайнука. Однако преобладающее мнение то, что амаликитяне были древнейшими жителями Медины. Два рода их Сан (или Сал) и Фалех подверглись нападению Давида, который отнял у них 100.000 женщин. Все эти женщины померли от эпидемии, а именно от гниения горла. Их могилы находятся в 3 милях от Медины, в равнине около местности Альджурф. Только одна женщина, по имени Зухра, осталась в живых, но и она померла после от той же болезни там же, когда пожелала вернуться на родину. Иб-Забала рассказывает со слов Орвы-бен-ал-Зубейра: амаликитяне распространились; они населяли Мекку, Медину и весь Хиджаз; но они стали надменны, и Моисей, победив Фараона, покорив Сирию и истребив канаанитов, послал войско в Хиджаз с приказанием не оставить в живых ни одного амаликитянина, достигшего зрелого возраста. Это войско действительно перебило всех, не исключая царя Аль-Аркам-бен-Абуль-Аркам; но евреи пощадили одного из сыновей его, вследствие его юности и красоты, предполагая предоставить решение его судьбы самому Моисею. Евреи повезли его с собой, но тем временем Моисей умер, а израильтяне, остававшиеся дома, объявили воинам следующее: вы ослушались нашего приказания, данного устами нашего пророка, и мы не пустим вас в нашу страну. Войско отвечало: коли вы нас гоните от себя, то нам нет лучшей земли как та, из которой мы только что пришли. И так войско израильтян поселилось в Хиджазе, в котором в то время было много воды и деревьев. Табари, в противоречие с этим рассказом, говорит, что израильтяне пришли в Хиджаз только тогда, когда Навуходоносор покорил их страну и разрушил Иерусалим. |
| а. Греческий перевод относительно земли Гесем представляет два 41 замечательных пояснения, из которых в одном буквально согласен с ним коптский перевод, тогда как в другом – последний видимо отступает от него. Первое из пояснений состоит в том, что в Быт. 45:10 и Быт. 46:34 ст. слова оригинального текста: в земле Гесем 42 переведены у LXX: «в земле Гесем Аравии» 43 , чему в коптском переводе соответствует – в первом месте: «в Гесеме Таравии», во втором – «в земле Гесем Таравии» 44 . Объяснение заключается здесь в прибавлении к имени «Гесем» слова «Аравии», определяющем в современном переводчикам Египте положение земли Гесем; это прибавление показывает именно, что библ. земля Гесем находилась, по воззрению переводчиков, в египетской 45 Аравии и соответствовала так называемому аравийскому ному или была одним из его округов. А это значит, что земля Гесем, по указаниям переводов, находилась в восточной части Нижнего Египта, между Красным морем и Нилом или Пелузийским его рукавом. Такой вывод из этого пояснительного прибавления названных переводов основывается на том, что во времена, ближайшие к составлению их, из египетских областей название Аравии носили именно те, которые лежали на восток от Нила, как это с несомненностью видно из свидетельств Геродота 46 , Страбона, по словам которого «страна между Нилом и Аравийским заливом есть Аравия» 47 , и Птолмея 48 . И так как во времена этих писателей нильская Дельта простиралась на восток значительно далее, чем теперь, так как в те времена восточным разветвлением Нила был еще Пелузийский или, что то же, Бубастийский рукав 49 , что ввиду этого под Аравией в Нижнем собственно Египте должна разуметься у древних писателей та область, которая находилась между Пелузийским рукавом Нила и Красным морем или Суэцким заливом. На этом пространстве, ограниченном с юга горами, возвышающимися между Вавилоном и оконечностью залива, и полагали землю Гесем, как все располагает думать, греческие и коптские переводчики, называвшие ее «Гесемом Аравии» или – «Таравии». Замечательно, что название «Таравия» продолжала носить эта область и после завоевания Египта аравитянами, как это видно из свидетельства Макризи, который между другими областями Нижнего Египта называет и область Таравию с 28 городами, каковы: Седир, Факуса и др. 50 . |
| 268 Коран, гл. 53, ст. 19, 20. К этим стихам были прибавлены слова в пользу почитания названных божеств, но потом уничтожены. 269 См. об обрядах хаджа в соч. М. Мирошева «Религиозное и политическое значение хаджа» и пр. (Казань, 1877), стр. 185–187; ср. рассказ современного паломника Пшаева «Мекка, священный город мусульман» (ташкент), стр. 18, 19. 270 См. Рухуль-Баян, Толков. на гл. 6, ст. 138. Вместо Абдуллы были принесены в жертву 100 верблюдов. 272 См. соч. Машанова, стр. 450–459. Таковы Авал, Агул, Азар, Асхам, Багим, Баджа, Баджар, Джалсад, Джибт, Джигар, Джобгат, Джурайш, Джалсад, Думья, Дзарих, Дзульхаляса, Дарибан, дайзан и др. 276 См. у Е. Н. Воронца: «Первоначально богооткровенная истина единства Божия в древней домухаммеданской религии аравитян», стр. 119. Факт этот приводится многими европейскими ориенталистами. 281 Гуль, Ифрит, Залянбур, Кутраб, Сафир и др. Об Ифрите рассказано в Коране, что он служил Соломону и вызвался доставить ему престол Савской царицы, прежде чем Соломон встанет с места (Коран, гл. 27, ст. 39). 282 См. Histoire des langues semitiques. Ср. ст. проф. Хвольсона «Характеристика семитических народов», а также Мор. Карьера, Шпренгера, Кремера и др. 284 Искусство в связи с общим развитием культуры и идеалы человечества. Т. I. Москва, 1870. Стр. 199 и след. 285 При составлении этой главы мы пользовались, кроме сочинений на русском языке, известным трудом Шпренгера и малоизвестным сочинением H. I. Bestmann " a: «Die Anfange des katholischen Christentums und des Islams». Nordlingen, 1884. 286 См. соч. свящ. Светлакова «История иудейства в Аравии», Казань, 1875 г.; соч. А. Заборовского «Мысли Аль-Корана, заимствованные из христианства», Казань, 1875 г.; соч. Н. Разумова «Историческое значение Мухаммеда», Казань, 1876 г.; ст. Ильина «Происхождение и характер ислама». Преследуемые в пределах греческой империи духовной и светской властью, поражаемые анафемой на соборах и предаваемые гражданскому осуждению, еретики со всех сторон устремлялись в Аравию, где не досягала до них власть патриархов и императоров. Берилл, епископ Бострский, называл поэтому Аравию haereseon ferax. |
| Они, распространяясь, заняли всю страну от Аль-Бахрейна и Омана до Хиджаза, Сирии и Египта. Цари Сирии и фараоны Египта происходили от них. В Медине жили их роды Бяну-Хаф и Бяну Матравиль. Существует предание, что когда Моисей в сопровождении нескольких израильтян совершил пилигримство в Мекку, некоторые из них, на обратном пути, остались в Медине, так как им показалось, что это то самое место, где должен появиться последний из пророков. Израильтяне поселились, вместе с несколькими аравитянами, на том месте, где впоследствии был рынок Бяну-Кайнука. Однако преобладающее мнение то, что амаликитяне были древнейшими жителями Медины. Два рода их Сан (или Сал) и Фалех подверглись нападению Давида, который отнял у них 100 000 женщин. Все эти женщины померли от эпидемии, а именно от гниения горла. Их могилы находятся в 3 милях от Медины, в равнине, около местности Аль-джухф. Только одна женщина, по имении Зухра, осталась в живых, но и она померла после от той же болезни там же, когда пожелала вернуться на родину. Ибн-Забала рассказывает со слов Орвы-бен-аз Зубайра: «Амаликитяне распространились; они населяли Мекку, Медину и весь Хиджаз, но стали надменны. Моисей, победив Фараона, покорив Сирию и истребив кананитов, послал войско в Хиджаз с приказанием не оставлять в живых ни одного амаликитянина достигшего зрелого возраста. Это войско действительно перебило всех, не исключая царя Аль-Аркам-бен-Абул-Аркам; но евреи пощадили одного из сыновей его вследствие его юности и красоты, предполагая предоставить решение его судьбы самому Моисею. Евреи повезли его с собой, но тем временем Моисей умер, а израильтяне, остававшиеся дома, объявили воинам следующее: вы ослушались приказания, данного устами нашего пророка, и мы не пустим вас в нашу страну. Войско отвечало: коли вы нас гоните от себя, то нам нет лучшей земли, чем та, из которой мы только что пришли». – Итак, войско израильтян поселилось в Хиджазе, в котором в то время было много воды и деревьев. Табари, в противоречие с этим рассказом, говорит, что израильтяне пришли в Хиджаз только тогда, когда Навуходоносор покорил их страну и разрушил Иерусалим. |
| Села Села (скала, камень) ( Cyд. I:36 ; 4Цap.XIV:7 ; Uc. XVI:1 ) – главный город Идумеи. Название этого города на разных языках, на которых оно встречается, означает скала, утес: так, по-еврейски он называется Села, по-греч. – Петра, по-арабски – Хагар. Это был один из замечательнейших городов древнего мира. Он лежал близ подошвы горы Ор, в 3 днях пути от Иерихона, и в таковом же расстоянии от горы Синай. Над ним со всех сторон висели скалистые горы, и целые дома были высечены в скале. Об этом городе, по-видимому, в 1-й раз упоминается в кн. Судей ( Cyд.I, 36 ). Амасия обложил этот город осадой, взял ( 4Цap. XIV, 7 ) и назвал оный Иокфеил. В пророчестве о моавитянах ( Uc. XVI, 1 ) делается указание на Селу, или Петру. Гордость сердца твоего обольстила тебя, говорит об Эдоме и Селе пр. Авдий ( Abд. I, 3 ), ты живешь в расселинах скал, на возвышенном месте, и говоришь в сердце твоем: кто низринет меня на землю? После идумеев между обитателями Петры особенно известны были наватеи, считавшиеся потомками Наваиота, сына Измаилова ( Быm. XXV, 13 ). Села, или Петра, была также их главным городом. Под названием Петры она упоминается у Иосифа Флавия и у других писателей. Под властью римлян город Петра, или Села, был украшен и расширен; затем он постоянно приходил в упадок и в настоящее время представляет пустыню с большими развалинами, которые нередко посещались и доселе еще посещаются многими путешественниками. По словам известного английского д-ра Викента, Петра составляет столицу Идумеи и Сеира, Идумею или Каменистую Аравию, греков, Наватею и считается географами, историками и поэтами за лучшее место по удобствам жизни на Востоке; сюда идут караваны из всех стран света, и торговля Петры разными путями распространяется на Египет, Палестину, Сирию, через Арсиное, Газу, Тир, Иерусалим, Дамаск... Если Аравия считалась центром этой торговли, то Петра была в ней именно тем пунктом, в который непрерывно стремились аравитяне со всех трех сторон своего обширного полуострова. По свидетельству других английских путешественников, город Села, или Петра, стоял в замечательной естественной впадине, или углублении, окруженный скалами, во множестве которых были иссечены пещеры для домов, храмов и гробниц. Сии последние одни только уже достаточно могут свидетельствовать о многочисленном народонаселении и богатствах Петры. Число жителей в означенном городе, по их словам, было почти бесчисленно, и их постройки, вероятно, стоили громадных трудов и денег. Остатки древности, существующие здесь, несомненно, представляют великий интерес, но замечательнейшие из них принадлежат уже послебиблейским временам. |
| 325 Там же стр. 397–413. То и другое объяснение имеет ответ в коренном значении глагола, который в 4-ой форме означает испускать детородное семя, а в 1-ой форме предопределять. 326 Коран, гл. 53, ст. 19–20. К этим стихам были прибавлены слова в пользу почитания названных божеств, но потом уничтожены. 327 См. об обрядах хаджа в соч. Мирошева «Религиозное и политическое значение хаджа» и пр. (Казань, 1877), стр. 185–187; ср. рассказ современного паломника Ишаева «Мекка, свящ. город мусульман» (Ташкент), стр. 18–19. 328 См. Рухуль-баян, Толков. на гл. 6, ст. 138. Вместо Абдуллы были принесены в жертву 100 верблюдов. 329 В соч. Машанова, стр. 450 и след. упоминаются идолы: Авал, Агул, Азар, Асхам, Вагим, Баджа, Баджар, Джалсад, Джибт, Джигар, Джобгат, Джурайш, Джалсад, Думья, Дзарих, Дзульхаляса, Дарибан, Дайзан и др. Ср. «Ислам» Казембека в Русском Слове, 1861 г. Август. 330 Гримме не соглашается признавать под именем Уадда бога любви, а под именем Накры божество ненависти или войны. 332 Изложенные сведения о религиозных верованиях южных арабов заимствованы из литограф. перевода соч. Гримме «Mohammed» (Мюнхен, 1904), составляющего приложение к лекциям проф. Лазаревского института А. Е. Крымского по Корану, читанным в 1905 году. (Москва, 1905). 333 Так до сих пор сибирские идолопоклонники поступают со своими идолами: когда желания их исполняются, они мажут маслом или салом лицо идола, а когда не исполняются, тогда они наказывают его плетью и т. д. 337 См. у Е. Н. Воронца: «Первоначально-богооткровенная истина единства Божия в древней до-мухаммеданской религии аравитян» стр. 110. Факт этот приводится многими европейскими ориенталистами. 342 Гуль, Ифрит, Залянбур, Дельхин, Кутраб, Сафиф и др. Об Ифрите рассказано в Коране, что он служил Соломону и вызвался доставить ему престол Савской царицы, прежде чем Соломон встанет с места (гл. 27, ст. 39). 346 См. Histoire des langues semitiques. Cp. ст. проф. Хвольсона «Характеристика семитических народов», а также Мор. Каррьера, Шпренгера, Кремера и др. |
| Выдавая себя за полный источник всякого знания 341 , Коран породил самодовольство в последователях ислама, которое всегда и везде было самой сильной помехой в развитии знания. Что бы ни говорили об истреблении Омаром знаменитой Александрийской библиотеки, во всяком случае факт этот не стоит в противоречии с духом мусульманства, если принять во внимание фанатизм мусульман по отношению к иноверцам, их науке, искусству и проч., что доказано историей: увлечение некоторых халифов науками было не в духе Корана и потому скоро прошло 342 . В Коране изложены разнообразные религиозно-нравственные предписания, и все они возникали в голове Мухаммеда не случайно, а под влиянием современных ему обстоятельств, хотя при всем этом у него было одно общее предрасположение, которое налагало свою печать на его мысли, чувства и действия. Если таким образом смотреть на учение Корана, если каждой частной мысли Корана подыскивать соответственное основание, тогда в Коране можно будет читать до некоторой степени психологию Мухаммеда, психологию аравитян. И чем более находится в Коране данных для воспроизведения этой психологии, тем большее значение будет приобретать для истории Коран, тем яснее будет представляться изложенная в Коране религиозно-нравственная система. Коран тем и отличается от современных кодексов нравственных и гражданских предписаний, что в нем различные положения излагаются не в общих чертах, а с разнообразными оттенками личного чувства, руководившего Мухаммедом при обнародовании своих предписаний. Коран поэтому есть не просто кодекс религиозных предписаний и не просто исторический документ, но памятник литературный, потому что в нем отражается характер самого Мухаммеда и современной ему Аравии. В этом кодексе все предписания жизненны, взяты с натуры и высказаны с чувством, языком восторженного проповедника. А эти-то последние качества и приближают Коран к литературным памятникам, отличительное свойство которых состоит в выражении чувства. В Коране, как и в других историко-литературных памятниках, заметно отражается прежде всего личный умственный и нравственный характер автора, а затем влияние иудейства, христианства и арабского язычества, с которыми в различное время приходил в ближайшее соприкосновение автор Корана, под влиянием которых он был воспитан, жил и действовал. |
| Потом еще Агари сказал ангелъ Госсподень: «умножая умножу потомство твое так, что нельзя будет и счесть его от множества» 55 И вскоре же видим, по 87 главе книги Бытия, начало исполнения этих обетований, так как ко времени Иакова, сына Исаака, брата Измаилова, семейство Измаила возросло до того, что измаильтяне целым караваном ходили в Египет и были уже с ним в торговых сношениях 56 . Кроме того, по толкованиям св. писания, в Аравии жили еще некоторые потомки Нахора, брата Авраамова 57 , некоторые из шести сыновей Хеттуры от Авраама, ее мужа 58 , и потомки некоторых сыновей Исава, сына Исаакова. 59 Переходя теперь к рассмотрению образа жизни аравитян, должно заметить, что он условливался самою природою ими занимаемой страны. Большой аравийский полуостров, лежащий между двумя крайне разнохарактерными частями света, – пустынной Африкой и роскошной Азией, заключил в себе отличительные черты обеих. С одной стороны он обилен обширными песчаными степями, бедною растительностью и знойным климатом Африки, за то с другой – нежно голубоватый свет мириад звезд, наполняющий пустыни аравийского полуострова каким-то фантастическим сиянием, и аромат бальзама и мирры его тропической ночи, его дивные оазисы – это живые образцы роскошной, райской природы Азии. Но свои плодоносные оазисы, – эти, так хорошо, так глубоко затаенные в пустынях, перлы и алмазы свои, Аравия верно хранила только для своих, не без благого намерения Промысла, обиженных судьбою, патриархальных сынов. Эти чудные, жизненные ее уголки исконно были доступны только ее неизбалованным вековым странникам, только самим аравитянам с их верным степным кораблем – верблюдом, также не изнеженным созданием. «И много веков, от самых ранних свидетельств истории до седьмого столетия христианского летосчисления, – говорит известный ориенталист 60 , –полуостров аравийский был почти недоступен для тех событий, которые волновали всю Азию, глубоко потрясали Европу и Африку. Возникали царства и падали, изчезали древниея династии, имена и границы земель изменялись, целые народы были истребляемы или уводимы в неволю, – но эти бури лишь слегка касались пограничных областей Аравии; в глубине степей своих она сохраняла первобытный характер и независимость, и никогда ее бродячие племена не склоняли гордой головы своей ни под какое иго, ни один еще монарх или полководец древней, средней и новой истории не мог внести покорения Аравии в летопись своих победе и славы» 61 . |
|
|
