| 1011 РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93, л. 53. «Любовь Божия состоит в исполнении заповедей» (Письма о. Макария. Т. 1–2. С. 130); «Любовь к Богу не в одной молитве состоит, но в исполнении Его святых заповедей» (Письма о. Макария. Т. 3. С. 471). «Она (любовь) не в том состоит, чтобы наслаждаться утешениями, а в делании заповедей Божиих «любяй Мя, заповеди Моя соблюдает " » (Письма о. Макария. Т. 2. С. 22). 1012 РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93, л. 59. Преп. Амвросий Оптинский писал: «По человеческому мнению, путь спасения, казалось бы, должен быть гладкий, тихий и мирный, а по евангельскому слову, путь этот прискорбный, тесный и узкий» (Письма о. Амвросия к монашествующим. В. I. П. 18. С. 30). Оптинский о. Антоний (Путилов) указывает: «Много нужно употребить усилий, трудов, издержек и перенесения разных неприятностей для устройства себе временного покоя! А сколько нужно пролить поту, употребить трудов и терпеть лишений, болезней, печалей и воздыханий для приобретения себе вечного покоя на небеси. А мы думаем, лежачи на боку, т. е. мягкой постели и после роскошной жизни да и в Царство Небесное» (Письма к разным лицам игумена Антония, бывшего настоятеля Малоярославецкого Николаевского монастыря. Изд. Оптиной пустыни. М., 1869. С. 7. Далее – «Письма о. Антония»). 1013 РГБ, ф. 213, ед. хр. 93, л. 53. «До дверей Царствия Небесного без труда и неудобств добраться невозможно» (Письма о. Амвросия к монашествующим. В. I. П. 175. С. 151). 1014 РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93, л. 59. Преп. Амвросий указывал: «Христиане не вдруг достигают совершенства, а пока достигнут оного, беспокоимы бывают тою или иною немощью или страстью» (Письма о. Амвросия к монашествующим. В. I. П. 176. С. 152). «Жизнь человеческая исполнена скорбей… Скорби попускаются за нерадивую жизнь… недостаток дел наших восполняет Господь невольными скорбями или болезнями и очищает грехи наши» (Письма о. Макария. Т. 5. С. 171; Т. 4. С. 414, 399). 1015 РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93, л. 6. «Пребывание с другими нужно нам не для того, чтобы со всеми советоваться и им подражать, а чтобы в сообщении с ними познавать свои немощи и смиряться перед ближними» (Письма о. Амвросия к монашествующим. В. I. П. 381. C. 101). «Тяжким кажется сожитие с другими для неукрощенного самолюбия, но весьма полезно для обнаружения наших немощей; а то уединенному кажется, что он живет хорошо и исправно, и через то удобно впадает в самомнение и обольщение» (Там же. В. I. П. 329. С. 71). |
| Чтение Слова Божия и другие добродетели делают христианина опытным в духовной жизни, способным преодолевать все встречающиеся на его пути препятствия и достойным общения с Богом в Царствии Небесном. Учение старца Илиодора не ограничивается положениями, перечисленными в данной работе. Здесь было выделено лишь то, на что Глинский старец более всего обращал внимание в своих письмах. Сопоставление наставлений Оптинских старцев и эпистолярного наследия о. Илиодора, в котором отражено учение Глинских подвижников, показывает, что Глинские и Оптинские старцы духовно едины. Связь Глинской пустыни с Оптиной проявлялась и в том, что их старцы вступали в духовно-молитвенное общение, посещали друг друга и вели переписку. Еще в 1816 году Глинскую пустынь посетили о. Моисей (Путилов), впоследствии настоятель Оптиной пустыни, и его брат Александр, впоследствии игумен Антоний – начальник Оптинского скита. В своих рассказах о. Моисей подчеркивал, что они «видели известного старца, игумена Филарета, настоятеля Глинской пустыни» 1132 . Следует отметить, что как старец Филарет, так и о. Моисей свободное от послушаний и молитв время посвящали переписыванию книг св. отцов. Например, в одном и том же 1813 году о. Филарет в Софрониевой, а о. Моисей в Белобережской пустыни переписали уставом одну и ту же книгу – «Лествицу» преп. Иоанна Лествичника с переводов старца Паисия Величковского 1133 . В 1819 году с целью духовного назидания в Глинскую пустынь к игумену Филарету приходил будущий Оптинский старец о. Макарий (Иванов) . Здесь он имел длительные беседы с учеником о. Филарета иеродиаконом Самуилом – делателем умной молитвы, впоследствии ризничим Глинской пустыни 1134 . Собеседники три дня провели за чтением книги св. Исаака Сирина , размышляя о внутреннем делании 1135 . Пребывание в Глинской пустыни оставило глубокий след в душе о. Макария. Впоследствии, издавая книгу о старце Паисии Величковском , он старался более подробно узнать обстоятельства жизни игумена Филарета 1136 и с благоговением написал о нем как об одном из последователей Молдавского старца 1137 . |
| В Оптиной глубоко почитали игумена Филарета. В предисловии к письмам иеросхимонаха Макария (Иванова) , издаваемым Оптиной пустынью после его кончины, игумен Филарет Глинский назван «новейшим подвижником благочестия, блаженным Старцем», который, как и старец Паисий Величковский , давал письменные ответы вопрошавшим 1138 . Ученики игумена Филарета хранили духовное общение со старцами Оптиной пустыни. Ближайший ученик о. Филарета о. Арсений (Митрофанов) – возобновитель Святогорской обители – после кончины аввы Филарета посещал Оптину пустынь и вел переписку с ее старцами. В 1846 году он писал настоятелю о. Моисею (Путилову): «В бытность мою в Вашей святой обители, Вы столько меня облагодетельствовали Вашею Отеческою любовью и старческими советами, что по гроб мой останется незабвенным… Прошу Вас засвидетельствовать мое усердное высокопочитание старцу отцу Макарию скитскому Вашему начальнику, его любовь в памяти моей незабвенна» 1139 . Один из любимых послушников игумена Филарета о. Герман (Клица), ставший после архимандрита Арсения (Митрофанова) настоятелем Святогорской пустыни, также был духовно связан с Оптинскими старцами. По его благословению после кончины схиархимандрита Моисея (Путилова) в Святогорской обители в честь и память подвижника-настоятеля Оптиной совершили поминовение о нем с особой торжественностью 1140 . Впоследствии архимандрит Герман вел переписку с настоятелем Оптиной пустыни о. Исаакием (Антимоновым) 1141 . Духовное единение старцев Глинской и Оптиной пустыней проявилось и в том, что у них было множество общих духовных чад, поскольку старцы этих обителей шли одним и тем же путем внутреннего духовного подвига. Например, в течение многих лет Оптинские старцы Макарий (Иванов) 1142 , Антоний (Путилов) 1143 и Амвросий (Гренков) 1144 окормляли инокинь Троицкого Севского монастыря. Отец Макарий (Иванов) был назначен духовником этого монастыря еще в 1827 году 1145 . Однако, глубоко почитая Оптинских наставников, севские инокини в то же время искали духовного назидания и у Глинских старцев. Так, в работе уже упоминалось о том, что игумения Севского монастыря Паисия с ближайшими сестрами обращалась за советами и наставлениями к «высокочтимому ими игумену Глинской пустыни Филарету» 1146 . |
| Во 1-х, из собственных его келейных записок, и из писем его к разным лицам, и особенно к старшему брату о. Архимандриту Моисею . Во 2-х, из книг: а) Исторического описания скита, находящегося при Козельской Введенской Оптиной пустыни, составленного иеромонахом (ныне Архимандритом) Леонидом Кавелиным , С. П. Б. 1862 года, б) Историч. описания Малоярославецкого Черноостровского Николаевского монастыря, составленного им же, С. П. Б. 1863 г. и в) из статьи его же: «Последние русские православные пустынножители» напечатанной в Домашней Беседе 1862 г. (выпуски 20–26). И в 3-х, из рассказов, писем и воспоминаний духовных детей о. Игумена Антония, и других знавших его достоверных лиц. Письма о. Игумена изданы отдельной книгой в Москве, в 1869 году. Если кто из чтителей памяти почившего знает что-либо замечательное из жизни его, чего нет в издаваемом нами жизнеописании, покорнейше просим сообщить нам это для пополнения в следующем издании, и для собственного нашего назидания. 28-го Сентября 1869 г. Оптина Пустынь. Глава I. Детство и первые годы юности. 1795–1816 Игумен Антоний, в миру Александр Иванович Путилов, родился 9 Марта 1795 года в г. Романове Ярославской губернии. Родители его, Иван Григорьевич и Анна Ивановна Путиловы, были коренные жители города Серпухова, а впоследствии приписались к Московскому купечеству. Они были люди благочестивые и богобоязненные; воспитывали детей своих в страхе Божием и в духе Строгого православия, и с ранних лет приучили их любить храм Божий и божественную службу. 1 Молодой Александр в детстве был весьма тих и скромен, не увлекался шумными играми своих сверстников, и в юности своей охраняем был страхом Божиим от душевредных увлечений. Призвание к монашеской жизни почувствовал он еще в детском возрасте. В родстве Александра были уже лица, посвятившие себя иноческой жизни. Так, прадед его Иоиль был иеродиаконом Серпуховского монастыря; а двоюродная сестра его Максимилла была монахиней в Московском Вознесенском монастыре и отличалась строгостью жизни. Вообще во всем семействе Путиловых заметно было расположение к монашеству. Из четырех братьев Александра один только (Василий) избрал семейную жизнь; другой (Кирилл) хотя оставался в мире, но проводил жизнь безбрачную и весьма благочестивую; а остальные, Тимофей и Иона, также как и Александр, в молодых летах удалились из мира, и особенно замечательно, что все трое были впоследствии достойными Настоятелями в известных русских обителях. Старшая сестра их Анисья желала также поступить в монастырь, но против воли своей должна была выйти замуж, – и чрез три года умерла в цветущих летах; а муж ее, как бы исполняя желание жены, принял монашество. |
| – А дальше что бывает, отец Михаил? – вопросил я старца. – А вот что. Есть два вида безмолвия. Первый вид – молчание. И это неплохо, по крайней мере, других не соблазняешь и не обижаешь. Но оно недостаточно. Отцы пустынные говорили, что отшельник, сидящий в своей пещере и никого не видящий, подобен, однако, аспиду, сидящему в своем логове и полному смертоносного яда, если он вспоминает обиды, когда-то ему сделанные, и гневается. Второй вид безмолвия – это безмолвие внутреннее. О нем те же Отцы говорили: есть старцы, которые говорят с утра до вечера, пребывая постоянно в безмолвии, ибо не говорят они ничего, что не было бы полезно другим и им самим. Вот это и есть безмолвие внутреннее. Его добивайся, Сереженька. А когда достигнешь и перестанешь судить других, то встань и возблагодари Господа, оказавшего тебе столь великую милость. Не далеко ты тогда от чистоты сердечной. А знаешь, что только чистые сердца могут узреть Бога. Иным, впрочем, другой бывает путь, путь благодатных слёз. Эти слёзы не те, которые у всех бывают, когда трогается их сердце потерей близких, чтением книги, слушанием какой-нибудь истории и прочее. Благодатные слёзы льются как ручьи, и бывает это года два-три, непрестанно. Слезами этими попаляется как огнем все нечистое в душе, и приходит она в великое умиротворение и зрит Бога. – А что значит, отец Михаил, «узреть Бога”? Метафора ли это или что? – Отец Михаил посмотрел на меня испытующе и задумался... – Конечно, Бога никтоже виде нигдеже... Сын, Сый в лоне Отчи, Той яви ( Ин 1,18 ). Говорится еще: «Херувимы и Серафимы, предстояще Богу, лица закрывающе”. Бога, существо Бога, мы не только увидеть, но и уразуметь не можем. Но мы можем видеть славу Божию, нерукотворный и неизреченный свет Фаворский, который видели три избранных апостола на горе. Вот этот-то свет видел Мотовилов, когда беседовал с преподобным Серафимом. Это и есть наитие Святого Духа, Царствие Божие, пришедшее в силе. Видел таковое же и святитель Тихон Задонский , еще до епископства. Удостоился узреть его и игумен Антоний Путилов, малоярославский, еще юношей. Я уже не говорю о видениях преподобного Симеона Нового Богослова . Сподобляются видеть свет сей весьма немногие. |
| Моего немощного голоса хватило на три акафиста. Остальное время больше слушала, всматривалась в людей, отходила, чтобы посмотреть на молитвенную картину со стороны. Как оно красиво, люди добрые, Леушинское стояние! Последний акафист пели уже в часовне. Некоторые к этому времени разъехались. С паломниками из Рыбинска уехали Фотина Никольская, Виктор Ерохин, Елена Олехович. «Слава Тебе за промыслительные встречи с людьми», – приходят на память слова акафиста «Слава Богу за все». Тепло прощаюсь со своими новыми знакомыми. Время до отъезда из Брейтово провела в автобусе, прозевав паломничество в местный храм и добросердечные беседы гостеприимного батюшки Анатолия. И теперь, полгода спустя, жалею об этом. Поутру, на восходе солнца, отправляемся в Весьегонск на Божественную Литургию к престольному празднику Рождества Иоанна Предтечи. Брейтовская часовенка в мягких лучах утреннего солнца, словно древняя драгоценная шкатулка с отливом красного золота. Новый поклонный Крест слева от нее – главный свидетель состоявшегося Леушинского стояние 2007 года – тоже тронут ласковыми лучами. «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим». Еще раз смотрю на Рыбинские воды. Где-то там затопленный город Молога с мраморным памятником близ алтаря храма во имя Всех Святых на могиле московского купца Ивана Григорьевича Путилова, скончавшегося в 1809 году. На памятнике том была надпись от воздвигших его: «Путилова дети: Моисей, игумен Оптиной пустыни, Исаия, игумен Саровской пустыни, Антоний, игумен Малоярославецкого Николаевского монастыря». Братья Путиловы, в силу разъездного характера жизни отца, родились в других местах. Но все равно знаменитые русские старцы первой половины XIX века кровно связаны с этим городом под водой. Однако не только купец И.Г. Путилов остался вместе с Мологой на дне рукотворного моря. Там лежит и Феодор Михайлович, второй князь Мологский, верный и неизменный союзник Димитрия Донского, участник почти всех его походов и побед, в том числе и Куликовской битвы. Он перед смертью в 1408 году был пострижен в иноческий чин с именем Феодорит и погребен в соборной церкви родного города. |
| С 1839 по 1851 гг. настоятелем был преподобный оптинский старец Антоний (Путилов). Он продолжил дело благоустроения монастыря и завёл в нём устав, какой был в скиту Оптиной. В монастыре Малоярославца жило более 20 братьев, хозяйство было таким крепким, что обитель называли «городом в городе». Однако советской власти уже к 1925 г. удалось привести все строения монастыря в аварийное состояние; решили и вовсе разобрать их на кирпич. Монастырь отстоял Н. П. Ильин, отсидевший за это некоторое время в тюрьме. Современное состояние С 1992 г. это женский монастырь Малоярославца. В нём более 70 сестёр, все здания восстановлены из руин. Действуют Никольский собор, Корсунская церковь (1814) и церковь Всех Святых. Восстановлены два настоятельских корпуса, братский, больничный, здание бывшего Духовного правления. От колокольни (1821) сохранился только первый ярус с воротами. Особенную атмосферу создаёт присутствие в монастыре множества девочек-сирот. В приют монахини принимают девочек, начиная с трёхлетнего возраста; родители большинства из них живы, но находятся во власти наркотиков или алкоголя. Девочек обучают не только по программе детского сада и школы, но, конечно, и основам православной веры. Сестры обители не забывают и о физическом развитии детей – играх и спорте, а также о рисовании и музыке. Монахини воспитывают детей, а дети воспитывают взрослых, посещая вместе со своими наставницами больницы, предприятия, детский дом, тюрьму – с духовными песнопениями и скромными подарками. В приюте уже более 40 детей, для них строится большой корпус. Ежедневно внутри монастыря совершается крестный ход, в конце которого сёстры поют литию, поминая всех настоятелей обители и воинов, погибших у её стен в 1812 г. Ежегодно, 25 октября, в праздник Калужской иконы Божией Матери, в память заступничества Богородицы в войне 1812 г. совершается крестный ход из монастыря к братской могиле защитников Отечества 1812 г. Большая часть монастырской территории занята огородами. Меньшая – благоухающим цветником. |
| Монастырь является подворьем местной православной религиозной организации-учреждения Казанского Девичьего монастыря в г. Калуге, самостоятельного юридического статуса не имеет. С 2002 г. в обители восстановлено почитание её основателя, местночтимого святого, преподобного Никифора Медынского. 4 февраля 2005 г. был заключен четырехсторонний договор 20 о безвозмездном пользовании Калужской епархией Русской Православной Церкви объектом культурного наследия религиозного назначения «ансамбль Спасо-Воротынского монастыря». 9. Ансамбль Свято-Никольского Черноостровского монастыря (г. Малоярославец, ул. Кутузова, 2) Монастырь был создан в конце XVI в. на месте церкви, построенной князьями Оболенскими в XIV в. В начале XVII в. в Смутное время монастырь был разорен, и только к 1659 г. при старце Ипатии в нем возобновлена монашеская жизнь. В 1764 г. монастырь стал заштатным, а в следующем году по бедности обращен в приходскую церковь. По ходатайству и на средства Московского купца Целибеева, уроженца г. Малоярославца, в 1799 г. монастырь стал возрождаться. В 1809 г., когда наместником был назначен насельник Оптиной пустыни иеромонах Макарий (Фомин), началось строительство нового храма. Вместе с отцом Макарием из Оптиной в монастырь перешли 7 человек: один иеромонах, 2 монаха и 4 послушника. Его преемником был преподобный Антоний (Путилов), впоследствии подвизавшийся в Оптиной. Трудами своих настоятелей — выходцев из Свято-Введенской Оптиной пустыни — на протяжении XIX и в начале XX вв. монастырь был благоустроен внешне и внутренне, и в нем сложились традиции строгой монашеской жизни. В 1812 г. территория монастыря стала местом решающего сражения в войне с Наполеоном. В этой битве погибло по разным оценкам от 6000 до 8000 русских воинов. От военных действий монастырь, как и весь город, сильно пострадал. Все его здания были выжжены, и только сохранились главные врата, испещренные картечью, но написанный на них Нерукотворный Образ Спасителя Божиим чудом остался невредим. За последующие 10 лет Свято-Никольский монастырь был полностью восстановлен. В 1817 г. он стал штатным третьеклассным монастырем «в память и в вечное благоволение Всевышнего, Отечеству нашему над врагами преславную победу под стенами его даровавшего». |
| По девятнадцатому году, Тимофей, вместе с четырнадцатилетним братом Ионою, были определены отцом на службу в Москву, к откупщику Карпышеву. Москва, с ее множеством святынь и храмов, соответствовала духовным стремлениям Тимофея, развившимся в нем еще в отцовском доме; здесь же легче было доставать духовные книги. С книгою Тимофей не расставался, и в лавке отлагал ее лишь при приходе покупателя и потом снова брался за нее. Молодые люди имели также знакомство с истинно духовными людьми. Через монахиню Досифею (мон. Досифея была, по-видимому, известная княжна Тараканова) они познакомились со старцами Новоспасского монастыря Александром и Филаретом, которые находились в духовном общении со знаменитым молдавским архимандритом Паисием Величковским . В таком расположении, в братьях окончательно созрело желание монашеской жизни, особенно, когда в Саров удалился их зять. В 1804 г. (когда Тимофею было 22 г.) он приписался с отцом своим к московскому купеческому о-ву, и, взяв на 3 года паспорт, отправился с братом Ионою в Саров; Зная, что отец не дал бы на то своего согласия, они написали ему, что от хозяев отошли за невозможностью жить у них, и что есть у них на примете другой хозяин, которому они дали слово – поступить в услужение. Уже из Сарова написали они откровенно отцу о своем намерении; но Иван Григорьевич разгневался и приказал детям немедленно вернуться домой; но они не показывались ему два с половиною года. За это время Путилов разболелся, и, когда Тимофей приехал к нему мириться, хотя не сразу, – но решился отпустить сына; через год, после долгих уговоров, отпустил и Иону. После того Иван Григорьевич жил недолго. В городе Мологе, Ярославской губ., на городском кладбище, у алтаря церкви Всех Святых стоит простой мраморный памятник, с обозначением имени Ивана Григорьевича Путилова. На оборотной стороне написано, что памятник воздвигли: «Путилова дета; Моисей, игумен Оптиной пустыни; Исаия, игумен Саровской пустыни; Антоний, игумен Малоярославецкого Николаевского монастыря». |
| 6 марта 1855 года в скиту почил родной брат рясофорного монаха отца Льва (впоследствии наместника Троице-Сергиевой Лавры архимандрита Леонида, духовного писателя) Владимир Александрович Кавелин, двадцати четырех лет. Он поступил в скит 18 июля 1854 года, но в том же году заболел и был отвезен в родное имение, в двенадцати верстах от Оптиной. Там его навещали оптинцы – отец Пафнутий, старец Макарий, брат его инок Лев и другие. Тело почившего перевезено было в Оптину, в обитель, где отпевание совершил архимандрит Моисей . Затем погребальное шествие направилось в скит, где и был погребен послушник Владимир. Последнюю литию на могиле совершил иеромонах отец Паисий. 20 января 1858 года в обители скончался монах Евфимий на пятидесятом году жизни. Он был из купеческого звания, житель Ростова Великого. Вот еще одна чугунная плита в обители с надписью: «Иеросхимонах Тихон; в монашество пострижен в Оптиной в 1828 г. июня 17; рукоположен во иеромонаха 1829 года. Из крестьян Московской губернии. Скончался в 1858 г. декабря 12 дня на 75-м году от роду». Отметим еще здесь кончину архимандрита Даниила (Мусатова), хотя и не оптинца и не в Оптиной похороненного, но любившего эту обитель часто бывавшего здесь (нередко приходил он пешком, – такие хождения у него были в обычае, он даже в Киев из Калуги ходил пешком в паломнической одежде). Он был духовным чадом преподобного Антония Оптинского и имел переписку, а часто и беседы со старцем Макарием. По окончании Санкт-Петербургской Духовной Академии он назначен был в Калужскую семинарию инспектором и профессором философии. Пострижен он был в ангельский чин в 1840 году на тридцать первом году жизни. В 1847 году архимандрит Даниил был переведен в Киевскую Духовную Академию. В то время, когда отец Антоний (Путилов) был настоятелем Малоярославецкого Николаевского монастыря, отец Даниил приходил туда с посохом на праздники Рождества Христова и на Пасху и здесь по благословению отца Антония произносил с амвона слова, всегда замечательные. Он посылал отцу Макарию в скит программы обучения по своим предметам, прося советов, и всегда их получал и принимал близко к сердцу. Киевский архипастырь митрополит Филарет (Амфитеатров) весьма высоко ценил архимандрита Даниила и как монаха, и как ученого богослова. В 1851 году состоялся перевод отца Даниила в Екатеринославскую духовную семинарию. Это был человек удивительно скромный, нестяжательности крайней, – после него не осталось буквально никаких вещей или денег. Когда он скончался, – а это произошло 17 июня 1855 года, – на похороны собраны были средства среди его учеников и кто-то соорудил и поставил на его могиле простой деревянный крест. |
|
|
