| Такого ненавистника русских, каким был император Константин Багрянородный, непросто было заставить сделаться крестным отцом «архонтесы Руси». В русской летописи сохранились рассказы о том, как решительно и на равных разговаривала Ольга с императором и его окружением, удивляя собеседников духовной зрелостью и государственной мудростью, показывая, что русскому народу под силу воспринять и умножить высшие свершения греческого религиозного гения, лучшие плоды византийской духовности и культуры. Так святой Ольге удалось мирным путем «взять Царьград», чего до нее не смог сделать ни один полководец. По свидетельству летописи, сам император вынужден был признать, что «переклюкала» (перехитрила) его Ольга, а народная память, соединив предания о Вещем Олеге и Мудрой Ольге запечатлела эту духовную победу в былинном сказании «О взятии Царьграда княгиней Ольгой». Константин Багрянородный в своем сочинении «О церемониях византийского двора», дошедшем до нас в единственном списке, оставил подробное описание церемоний, сопровождавших пребывание святой Ольги в Константинополе. Он описывает торжественный прием в знаменитой палате Магнавре под пение бронзовых птиц и рычание медных львов, куда Ольга явилась с огромной свитой из 108 человек (не считая людей из дружины Святослава), и переговоры в более узком кругу в покоях императрицы, и парадный обед в зале Юстиниана, где, по стечению обстоятельств, промыслительно встретились четыре «государственных дамы»: бабушка и мать равноапостольного Владимира (княгиня Ольга и ее спутница Малуша) восседали за одним столом с бабушкой и матерью его будущей супруги Анны (императрицей Еленой и ее невесткой Феофано). Во время одного из приемов, рассказывает Константин Багрянородный, русской княгине было поднесено золотое, украшенное камнями блюдо. Святая Ольга пожертвовала его в ризницу Софийского собора, где его видел и описал в начале XIII века русский дипломат Добрыня Ядрейкович (впоследствии архиепископ Новгородский Антоний): «Блюдо великое златое служебное Ольги Русской, когда взяла дань, ходивши в Царьград; во блюде же Ольгином камень драгоценный, на том же камне написан Христос». |
| В 1210 г. М. прибыл по просьбе черниговских князей Ольговичей во Владимир-на-Клязьме к Владимиро-Суздальскому вел. кн. Всеволоду (Димитрию) Юрьевичу Большое Гнездо с примиряющей миссией. Переговоры, которые вел Киевский первоиерарх во Владимире, увенчались успехом - кн. Всеволод Святославич Чермный, захвативший незадолго до этого Киевский стол, был признан князем Киевским, а Всеволод Большое Гнездо - старшим среди князей всей Руси. Митрополит, к-рый возглавил богослужение на Рождество Христово во владимирском Успенском соборе, был отпущен кн. Всеволодом Юрьевичем с дарами и почетом. В 1211 г. мир был скреплен браком княжеских детей, блгв. кн. Георгия (Юрия) Всеволодовича и «Всеволожны» (мц. Агафии Всеволодовны ). В результате достигнутых при посредстве М. договоренностей Рюрик Ростиславич, который ранее был насильно пострижен в монашество, а затем оставил иночество и занял Киевский стол, теперь был вынужден удалиться на княжение в Чернигов. Очевидно, в этом М. был также заинтересован, «поскольку главе Русской Церкви вряд ли могло понравиться, что на Киевском престоле княжит монах-расстрига» ( Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200-1304. М., 1989. С. 71). Так ненадолго была прекращена одна из наиболее крупных междоусобиц, но уже в 1212 г. смоленские князья снова заняли Киев. Весной 1210 г. М. возглавил хиротонию избранного в Новгороде на местную кафедру (вместо архиеп. Митрофана , изгнанного в янв. этого года блгв. кн. Мстиславом (Феодором) Мстиславичем Удатным и новгородцами) св. архиеп. Антония (в прошлом боярин Добрыня Ядрейкович). Поставление нового архиерея при живом, законно поставленном архиепископе, не лишенном кафедры по церковному суду, нарушало каноны, но М., по-видимому, вынужден был сообразовывать свои действия со сложившейся политической ситуацией. Поскольку Антоний еще до своего пострижения в нач. XIII в. дважды посетил К-поль (и оставил подробное его описание в «Книге паломник»), нельзя исключать того, что его знакомство с М. состоялось еще до поставления последнего на Киевскую митрополию. |
| Прмц. Параскева Римская. Роспись ц. вмц. Екатерины в Галатине, Италия. XV в. Фото: Agia/Wikimedia Commons Прмц. Параскева Римская. Роспись ц. вмц. Екатерины в Галатине, Италия. XV в. Фото: Agia/Wikimedia Commons По предположению Р. Жанена, именно этой П. в К-поле была посвящена часовня при ц. во имя Пресв. Богородицы в квартале Ареовинду (Αρεοβνδου). Также храм (или часовня) во имя П. находился в квартале Хаскёй на левом берегу Золотого Рога ( Janin. Églises et monastères. 1969. P. 391). Храм сохранился до наст. времени (пережив неск. реконструкций). Он является собственностью румын. общины Стамбула. Рус. паломник Добрыня Ядрейкович (впосл. свт. Антоний, архиепископ Новгородский), побывавший в К-поле (1200), сообщает о нетленных мощах «св. Пятницы» в церкви в квартале Хаскёй (Книга Паломник. С. 37). Однако трудно утверждать, что храмы в К-поле, а также мощи имели отношение именно к П. В настоящее время наиболее известен храм во имя П. византийского времени (XI в.), находящийся на Кипре, в дер. Героскипу (Ероскипу). Определить время написания Мученичества затруднительно. В нем содержатся анахронизмы (упоминание мон-ря и представление о монашеской жизни во II в.), множество агиографических топосов, сообщение о принятии христианства имп. Антонином Пием не соответствует действительности, имя Тарасий, возможно, происходит от исаврского имени Тарасикодисса и не фиксируется раньше V в. В некоторых редакциях сообщения о Тарасии отсутствуют; 2-й правитель, который стал свидетелем гибели дракона, назван Анфимием, а казнивший П.- Асклепием. С уверенностью можно сказать, что Мученичество составлено не ранее IV в. В грекоязычном мире широко почитается именно П., тогда как на Руси, хоть и известен день ее памяти и ее имя включено в календарь РПЦ, но под именем «Пятница» почитается др. Параскева (Пятница) , мц. Иконийская (пам. 28 окт.), в свою очередь неизвестная в Византии и в совр. греч. Церкви. Однако несмотря на то что почитание П. вытеснено почитанием Параскевы Иконийской, в России оно сохранилось в Крыму, вероятно, под влиянием местного греч. населения. По крымскому преданию, П. приняла мученическую кончину близ сел. Топлу (ныне Тополёвка) у источника, с древности называемого именем П. (см. Топловский во имя преподобной Параскевы женский монастырь ). Именно в Топлу якобы правил некий Тарасий, казнивший мученицу, а когда ее кровь закапала на землю, то в этом месте забил целебный источник. Храм или монастырь, посвященный П., вероятно, существовал на этом месте с визант. времен. До 1778 г. в Топловском монастыре хранилась обретенная на источнике икона П., которую греки перенесли в Мариуполь в храм Рождества Богородицы. |
| Русь росла и укреплялась. Строились города, окруженные каменными и дубовыми стенами. Сама княгиня жила за надежными стенами Вышгорода, окруженная верной дружиной. Две трети собранной дани, по свидетельству летописи, она отдавала в распоряжение киевского веча, третья часть шла «к Ольге, на Вышгород» — на ратное строение. Ко времени Ольги относится установление первых государственных границ Киевской Руси. Богатырские заставы, воспетые в былинах, сторожили мирную жизнь киевлян от кочевников Великой Степи, от нападений с Запада. Чужеземцы устремлялись в Гардарику («страну городов»), как называли они Русь, с товарами. Скандинавы, немцы охотно вступали наемниками в русское войско. Русь становилась великой державой. Как мудрая правительница, Ольга видела на примере Византийской империи, что недостаточно забот лишь о государственной и хозяйственной жизни. Необходимо было заняться устроением религиозной, духовной жизни народа. Автор «Степенной книги» пишет: «Подвиг ее/Ольги/в том был, что узнала она истинного Бога. Не зная закона христианского, она жила чистой и целомудренной жизнью, и желала она быть христианкой по свободной воле, сердечными очами путь познания Бога обрела и пошла по нему без колебания». Преподобный Нестор летописец повествует: «Блаженная Ольга с малых лет искала мудрости, что есть самое лучшее в свете этом, и нашла многоценный жемчуг — Христа». Сделав свой выбор, великая княгиня Ольга, поручив Киев подросшему сыну, отправляется с большим флотом в Константинополь. Древнерусские летописцы назовут это деяние Ольги «хождением», оно соединяло в себе и религиозное паломничество, и дипломатическую миссию, и демонстрацию военного могущества Руси. «Ольга захотела сама сходить к грекам, чтобы своими глазами посмотреть на службу христианскую и вполне убедиться в их учении об истинном Боге», — повествует житии святой Ольги. По свидетельству летописи, в Константинополе Ольга принимает решение стать христианкой. Таинство Крещения совершил над ней патриарх Константинопольский Феофилакт (933 — 956), а восприемником был император Константин Багрянородный (912 — 959), оставивший в своем сочинении «О церемониях византийского двора» подробное описание церемоний во время пребывания Ольги в Константинополе. На одном из приемов русской Княгине было поднесено золотое, украшенное драгоценными камнями блюдо. Ольга пожертвовала его в ризницу собора Святой Софии, где его видел и описал в начале XIII века русский дипломат Добрыня Ядрейкович, впоследствии архиепископ Новгородский Антоний: «Блюдо велико злато служебное Ольги Русской, когда взяла дань, ходивши в Царьград: во блюде же Ольгине камень драгий, на том же камни написан Христос». |
| Создавая строения обители и его хозяйство, преподобный Варлаам не забыл и внутреннего устройства монастыря — жизни иноков. Он дал обители своей устав, который, к сожалению, не сохранился до нашего времени. По уставу, Хутынский монастырь, вероятно, был общежительным. По крайней мере известно, что преподобный Варлаам предписал монастырю расходовать остатки своих средств на благотворительность, а так предписывали все устроители общежительного монашества как в древней Восточной Церкви, так и в Церкви Русской. Заповедь преподобного Варлаама, данная обители, была следующая: «Странных с пути покоить, поить и кормить, приезжих на конях покоить всяким покоем и творить милостыню нищим. Если страннолюбия не забудете, то благодатью Божией обитель моя никогда не оскудеет». Устроив Хутынскую обитель, преподобный почувствовал приближение своей кончины. В это время вернулся из Константинополя паломник Добрыня Ядрейкович, в монашестве Антоний, сверстник преподобного Варлаама. Рад был подвижник своему духовному брату и поручил ему монастырь свой. Преподобный говорил своему другу: «И ранее помышлял ты о сем святом месте. Ныне же я предаю его тебе: снабжай его всем и сохраняй, ибо я отхожу к Небесному Царю. Рад я, что вижу тебя. Господь же зовет меня отсюда». Обращаясь к братии, умирающий подвижник говорил: «Итак, братия, телом я ухожу от вас, но духом всегда буду с вами». Год смерти преподобного Варлаама с точностью неизвестен. По летописи, подвижник преставился 6 ноября 1192 года. Кончина почитаемого всеми подвижника собрала в пустынную Хутынскую обитель множество народа. Прибыл архиепископ Новгородский, собрались иноки из окрестных монастырей и с честью погребли многотрудное тело преподобного. В то время многие больные различными болезнями получили исцеление. Местное празднование преподобному Варлааму в его монастыре и в Новгороде началось во второй половине XIV века. Многочисленные чудеса при гробе святого были основанием для его прославления. В XV столетии были обретены нетленные мощи угодника Божия. Архиепископом Новгородским был тогда блаженный Евфимий II. Питая теплую веру к преподобному Варлааму как благодатному угоднику Божию, он, призвав Хутынского игумена Тарасия, заповедал три дня поститься и совершать келейно молитвы, дабы узнать волю Божию об основателе обители. По прошествии трех дней архиепископ, игумен и один иподиакон вошли в храм, сняли каменную крышку с гроба преподобного и обрели тело его нетленным; лице и брада оказались сходными с изображением преподобного на иконе, стоявшей над его гробом. Святитель прославил Бога, а иподиакон, пораженный чудом, тогда же принял иночество. Но мощи преподобного остались и после того закрытыми, и празднование памяти его не распространилось далее Новгородской области. |
| Целый год она провела в Византии в поисках знающего славянский язык высокообразованного богослова. У нее, несомненно, было время, чтобы связаться с русскими монахами на Афоне, попросить их совета и оказать им посильную помощь. Возможно, по инициативе княжны-монахини и на ее средства около Афонского монастыря был построен Андреевский скит, ведь сама она была монахиней киевского Андреевского монастыря, основанного отцом — великим князем киевским Всеволодом Ярославичем, во святом крещении Андреем (†1093). Самым же последовательным покровителем Афонского монастыря, видимо, был великий князь киевский Изяслав Мстиславич, во святом крещении Пантелеимон. Он правил в Киеве несколько раз, начиная с 1146 года и до кончины в 1154 году. Можно также предположить, что вклады в Афонский монастырь делали все русские паломники по святым местам. Это и путешествовавший в 1106–1108 годах игумен Даниил, и святая Евфросиния Полоцкая (1176–1178), и архиепископ Новгородский Антоний, в миру Добрыня Ядрейкович (1200–1204), и многие другие паломники. Несомненно, посещали Афонский монастырь высланные Мстиславом Великим в Византию в 1130 году почти все полоцкие князья. На родину из них вернулись очень немногие. Были в этом монастыре и изгнанные в Византию сыновья Юрия Долгорукого: Мстислав, Василий и Всеволод, будущий великий князь Всеволод Большое Гнездо, с матерью Еленой, византийской принцессой. Всё это говорит о том, что Афонский монастырь был хорошо известен русским князьям и княгиням с первых лет своего существования. Братия получала от них материальную помощь для церковного строительства и обустройства монашеского быта. Всё это косвенно подтверждается и упадком Пантелеимонова монастыря после монгольского нашествия. Новый же расцвет обители начался только после того, как возродилось Русское государство. Примечания 1 Древняя Русь в свете зарубежных источников//Под ред. Е.А. Мельниковой. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2013. С. 252. 2 Там же. С. 375–378. 3 Там же. С. 376–377. СПРАВКА ОБ АВТОРЕ |
| К византинизирующему направлению в новгородской станковой живописи принадлежит также икона «Успение», происходящая из церкви Рождества Богородицы в Десятинном монастыре в Новгороде (Третьяковская галерея). Исключительно красивая по своим густым, плотным краскам, но несколько жесткая по композиции, эта икона выдается сложностью иконографической редакции. Помимо обступивших ложе Богоматери традиционных двенадцати апостолов, святителей и стоящего в центре Христа, Который держит в руках спеленатого младенца, символизирующего душу Марии, мы видим в верхней части иконы ангелов и прилетевших на облаках апостолов, а также архангела Михаила, возносящего на усеянное звездами небо душу Марии. В тонких лицах апостолов (особенно в правой части композиции) чувствуется основательное знание художником византийских образцов комниновской эпохи. В левой группе черты лиц не носят столь явно выраженного греческого характера. Эти лица по своему выражению мягче, интимнее. Особенно экспрессивна голова апостола, склонившегося над телом Марии и внимательно вглядывающегося в Ее лицо, с которым он мысленно прощается. По сравнению с византийскими иконами, с их утонченной красочной лепкой и относительной объемностью форм, здесь фигуры выглядят гораздо более плоскими. При этом бросается в глаза их неустойчивость. Они не стоят крепко на земле, а едва касаются подошвами ног линии почвы. В такой трактовке, равно как и в усилении линейного начала и интенсивности цвета, дает о себе знать отход от византийских прототипов, с годами подвергающихся на новгородской почве все более радикальной переработке. Даже если допустить широкий ввоз в Новгород греческих икон, это столь сильно византинизирующее искусство нуждается все же в объяснении. В связи с этим уместно будет вспомнить о тех оживленных культурных связях, которые Новгород поддерживал с Константинополем. К Царьграду тяготел грекофильски настроенный епископ Нифонт. В 1186г. в Новгород приезжал двоюродный внук византийского императора Мануила Комнина – Алексей Комнин. В 1193г. и 1229г. в Новгороде существовали влиятельные грекофильские партии, желавшие иметь архиепископа из греков. Нередко новгородцы паломничали в Иерусалим, Царьград, на Афон. Наконец, на рубеже XII и XIII вв. в Константинополе побывал Добрыня Ядрейкович, будущий архиепископ Антоний. Все эти оживленные сношения были реальными каналами для проникновения в Новгород византийских влияний. Необходимо также учитывать, что новгородские князья и в XII в. сохраняли крепкие связи с Киевом, а последний долгое время продолжал оставаться рассадником византинизирующих форм. Искусство Византии в первую очередь привлекало внимание княжеского и епископского двора. Однако его очарованию не могли не поддаться и более широкие круги новгородского общества, настолько совершенен был его художественный язык. |
| По возвращении из Александрии, Симеон жил в Иерусалиме, «чая утехи Израилевой» – т.е. пришествия Мессии, а с тем вместе и своей смерти. Неизвестно, занимал ли он в Святом Городе какую-либо религиозную или общественную дожность. Святитель Фотий Патриарх Константинопольский (†891), ученый богослов и знаток древней письменности, говорит о Симеоне, что он «не был иерей, но гораздо больше иерея». Из этого не следует, что он был, например, «председателем Синедриона», как предполагали некоторые церковные историки. Святитель Фотий, конечно, имел в виду высокое значение его пророчественного служения в истории спасения. По преданию, святой старец скончался на 360-м году своей жизни. О том, где он был погребен, древние источники не дают никаких указаний. При византийском императоре Иустине (565–578 гг.) его мощи были перенесены в Константинополь и положены в Халкопратийском храме, в приделе Иакова, Брата Господня. В Царьграде гроб Симеона Богоприимца видел в XII в. наш русский паломник, новгородец Добрыня Ядрейкович, в будущем архиепископ Новгородский Антоний. О том, где был погребен святой старец, древние источники не дают никаких указаний. О том, где был погребен святой старец, древние источники не дают никаких указаний. В Иерусалиме сохранилось лишь предание, что дом Симеона с садом и семейным склепом находился вблизи города, в местности, именуемой теперь Катамонас. Оно находится на холме, над долиной Креста, как называют ее по Крестному монастырю, или по-арабски Вади-аль-Паша. В 1859 г. это место, пребывавшее в многовековом запустении, приобрел инок Авраамий. Он расчистил землю для разведения винограда и маслин и обнаружил при работах остатки древних зданий, мозаичные полы, мраморные плиты, цистерны. Найденный под развалинами небольшой продолговатый дом был превращен в церковь , о которой архимандрит Кирилл (Афанасиади), автор брошюры «Краткое топографическое описание обители Симеона Богоприимца» (М., 1882), писал, что «тут, как кажется нам, была и в древности церковь во имя святого Симеона Богоприимца». |
| Подавляющее большинство русских архиереев было поставляемо из числа монашествующих. Эта традиция стала для Руси незыблемой уже в «Монгольский» период. Когда в конце XIV в. св. князь Димитрий Донской захотел поставить на митрополию " белого " священника Митяя, его уже пришлось предварительно постригать и возводить в сан архимандрита. Эта каноническая норма сохраняется в нашей Церкви и доныне, хотя ряд других Поместных Православных Церквей (например, Грузинская) не считает монашество обязательным условием поставления на архиерейское служение. На поставление того или иного лица во епископы значительное, а с XII в. и преобладающее влияние оказывали князья тех городов, которые были центрами епархий. Но нередко выбор кандидата в архиереи определялся митрополитом. В то же время, если князь был недоволен митрополичьим ставленником, он мог и изгнать неугодного архиерея. Так поступил, например, Всеволод Большое Гнездо, не принявший епископа Николая-грека и потребовавший поставления своего кандидата - игумена Луки. При этом Всеволод, по словам летописца, выражал не только свою волю, но и пожелание своего народа. Однако, один лишь Новгород с 1156 г., когда там впервые был избран на вече епископ Аркадий, мог избирать своего владыку вполне всенародным волеизъявлением. Поставленные на свою кафедру епископы, как правило, в соответствии с древними канонами уже не перемещались на другую епархию. Хотя известно, например, что Добрыня Ядрейкович, ставший Новгородским епископом под именем Антоний в 1210 г., был в 1219 г. переведен на Перемышльскую кафедру, а в 1225 г. возвращен в Новгород. Архиереи управляли своими огромными епархиями с помощью специальных органов - клиросов (в Западной Руси называли " крылос " ). Они сохраняли в себе черты коллегии пресвитеров. Входившие в состав клироса клирошане были не только лишь соборными священнослужителями, но и высшими архиерейскими чиновниками. Структура клироса в Византии ко времени крещения Руси еще не оформилась окончательно, поэтому на Руси так и не возникло четкой чиновничьей лестницы клирошан, как это потом имело место у греков. Клиросы исчезли уже в Московский период истории Русской Церкви. Но в западно-русских епархиях просуществовали значительно дольше, вплоть до конца XVI и даже начала XVII в.в. |
| От XVII века мы имеем подробные описания богослужебных обрядов, совершавшихся в соборных храмах. Соборные Чиновники описывают весьма сложные обряды, и притом такие, каким нет основания в раннейшей истории плащаницы. В соборных чиновниках впервые встречаемся мы с некоторыми новыми обрядами. Мы отметим только главнейшие моменты этих обрядов, не приводя обширных выписок. В соборных Чиновниках впервые встречаем мы вынос плащаницы перед вечерней в Великую Пятницу, причем она полагается пред царскими вратами на гробе Господнем По Чиновнику холмогорского Преображенского собора, после часов Великого Пятка " ключарь износит плащаницу из ризницы и полагает на престоле, распростерту по чину " . Пред вечерней святитель, отложив шапку, подъемлет гроб Господень и поставляет пред царскими дверми, потом через царские врата выносят плащаницу и полагают на гробе (с.150-106). По Чиновнику Московского Успенского собора, полагаются на гроб три плащаницы По Чиновнику Нижегородского Преображенского собора, гроб несли к царским дверям торжественно с пением " Не рыдай Мене, Мати " Откуда взялся обычай выносить плащаницу в Великую Пятницу неизвестно мы только впервые и встречаем его в соборных Чиновниках Какое происхождение имеет гроб Господень, на который полагалась плащаница, - это опять неизвестно. Есть в древних письменных памятниках группа фактов, которые как будто имеют некоторое отношение к истории происхождения гроба Господня. Так, Новгородская летопись говорит: " Пришел Добрына Ядрейкович из Царяграда и привез с собою гроб Господен " Ученый издатель " Путешествия савваитов " полагает, что Добрыня, впоследствии Антоний, принес " меру Гроба Господня " . В описи новгородского Софийского собора записано, что в соборной ризнице хранится в особом ковчежце " мера Гроба Господня " - полосатая лента, по концам запечатанная сургучом, длиною 2 арш. 7 и 3/8 вершка, шириною 1 и 1/3 вершка Наши древнейшие паломники вообще интересовались размерами Гроба Господня в Иерусалиме. Игумен Даниил сообщает: " Та ж святая лавица, идеже лежало тело Христово, есть в длину 4 локти, а в ширину 2 локти, а возвыше полтора локти " Даниил, очевидно, весьма хотел иметь меру Гроба Господня, в другом месте, рассказывая о том, как он вторично был в пещере Гроба один, паломник опять замечает: " И тогда измерих собою Гроб в длину и ширину, при людех бо невозможно измерити ни кому же " С другой стороны, факт принесения Добрыней Ядрейковичем " меры Гроба Господня " считался настолько важным, что занесен в летопись. |
|
|
