| 20 За отличные успехи и благонравие Семашко получил высшую степень магистра богословия, после представления, 23 июня 1820 года, диссертации на тему de christiana cura bonorum temporalium. 21 Лица, получившие образование в стенах Главной семинарии, 22 всегда признавали весьма благотворное её влияние на их умственное и нравственное развитие. Иосиф считает четырех летнее пребывание в Виленской семинарии лучшим временем своей жизни. С восторгом и с благодарностью он всегда вспоминал прекрасных учителей и начальников семинарии, и их теплое отношение к клирикам-униатам. «Латиняне и униаты дружились здесь между собою и уживались примерно», пишет протоиерей Плакид Янковский. Только в Главной семинарии, пишет архиепископ Антоний Зубко, поступивший в эту семинарию двумя годами позже Иосифа (1818–1822), пришлось мне встретить мирное соприкосновение белого греко-униатского духовенства с римским. Начальство подобрано было противо-иезуитское, лишенное всякого фанатизма. 23 В числе лучших профессоров Главной семинарии и университета был профессор священного писания, известный славист, униатский протоиерей Михаил Бобровский, наиболее пробуждавший самосознание студентов-униатов. Впрочем, в 1817 году он уехал из Вильни в продолжительную заграничную командировку. С удовольствием слушал Иосиф также лекции особенно уважаемого ими профессора Клонгевича, 24 с жаром восстававшего против злоупотреблений папской власти. Другой профессор Капелли (по кафедре канонического права) громил с кафедры злоупотребления римского духовенства, в особенности богатых прелатов. Тот же архиепископ Антоний Зубко свидетельствует, что преподавание богословских наук в семинарии вообще было чуждо духа католического фанатизма и ультрамонтанской исключительности, благодаря близкому и тесному соприкосновению семинарии с университетом и знакомству клириков и с университетскими курсами светских наук. Русские чувства и стремления молодого Семашки не могли заглохнуть, благодаря также слушанию им в Виленском университете лекций русского языка и словесности, читанных ординарными, профессором Иваном Ивановичем Чернявским 27 (1805–1821), получившим образование в Петербургском университете. |
| Вскоре после этого разговора в одной из влиятельнейших столичных газет «Новое время» была помещена информация от канцелярии двора Его Величества о том, что в Царскосельском дворце был принят Государем Императором иеромонах Нестор; прибывший с Камчатки. Это сообщение меня обнадежило, и я больше не сомневался в успехе своего начинания. А первоприсутствующий митрополит Антоний пообещал на очередном заседании Святейшего Синода поставить на повестку дня обсуждение проекта устава Камчатского благотворительного братства. В назначенный для этого день я уже с утра находился в синодальном здании. Обер-прокурор Лукьянов, в силу непонятных мне причин, с видом оскорблённого вельможи при виде меня надменно закричал: – Запомните, что никакого Камчатского братства не будет! Можете сейчас же уезжать на Камчатку! Тем не менее, когда началось заседание Святейшего Синода, я, взволнованный, ходил взад и вперёд в вестибюле на верхнем этаже синодального здания. Когда заседание закончилось, навстречу мне вышел митрополит Антоний вместе с благожелательно отнёсшимся ко мне членом Святейшего Синода, Виленским архиепископом Никандром 333 . Оба они предварительно знакомились с проектом устава братства и с одобрением отозвались о нём, утверждая, что подобный по широте и размаху устав благотворительной организации они встретили впервые. Подойдя к ним, здесь же в вестибюле, под благословение, я вопросительно взглянул на митрополита Антония, ожидая услышать от него долгожданную радостную весть об утверждении устава, но Владыка с оттенком раздражения в голосе сказал негромко: – Ничего не вышло... Поезжайте обратно на Камчатку!.. Послужите-ка там ещё лет... сорок!.. Он не закончил своей горько-иронической мысли, и её как бы закончил с откровенной беспощадностью владыка Никандр: – Ну и посмеялись, отец Нестор, на заседании Синода над вашим Камчатским братством!.. Не щадящее моего самолюбия высказывание глубоко потрясло меня. Я пошатнулся и упал на каменный пол вестибюля, потеряв сознание. Я сильно ушиб голову. Когда меня привели в сознание, я лежал на диване в какой-то незнакомой комнатке синодального здания, огороженный ширмой. В ногах у меня сидел обер-прокурор Лукьянов. Вблизи него за столиком я заметил доктора в белом халате, наливающего из склянки в стаканчик лекарство. Голова моя была забинтована. На столике среди лекарств стояла большая тарелка с супом. Едва я осмотрелся, силясь осознать, что здесь происходит, как раздался безразличный, с некоторым оттенком раздражения голос обратившегося ко мне Лукьянова: |
| Это наблюдение, по замечанию самого митрополита Иосифа, соединенное с теоретическими познаниями, почерпнутыми из книг, дало ему возможность впоследствии успешно вести дела по строительной части, производившиеся в его ведомстве. Наибольшим же удовольствием Иосифа, оказавшим сильное влияние на ход его духовного развития, было чтение книг, которых он в течение одного 1825 года прочитал более 400 из библиотеки Глазунова и которые, с одной стороны, способствовали большему изучению им русского языка, а с другой – ознакомлению и сроднению с Россией и православной церковью. После окончания трехлетия заседания в коллегии, Иосиф, произведенный еще в 1825 году в сан каноника, снова был избран Мартусевичем в заседатели коллегии на следующее трехлетие. В это время прибыл в Петербург также для заседания в коллегии любимый его товарищ по главной семинарии – Антоний Зубко, с которым он сделался неразлучен и в занятиях, и в развлечениях, и даже в столе и с которым любил он поспорить иногда о логике и философии. Образ жизни Иосифа был очень скромный. Сотоварищ его Антоний, описывая впоследствии свою совместную жизнь с Иосифом в Петербурге, пишет: «Мы не приискивали никаких посторонних доходов и умели жить на самое скудное жалованье (прежде 750, а после 1500 р. асс.); мы не заводили лишних знакомств, не приглашали гостей; у нас был на двоих один слуга, он же и повар; мы имели общий стол; я вел счета расхода на стол, и в конце каждого месяца Семашко уплачивал мне половину издержек; в итоге нам стоило прокормление в год по 200 руб. ассиг. Одежда у нас была очень недорогая, и потому у нас много оставалось денег на роскошь, состоявшую в покупке книг и в пользовании ими из библиотеки, а также в посещении театров. У нас много оставалось времени от службы, и мы много читали; Семашко читал скорее и более меня» 12 . Между тем и как член коллегии духовной, Иосиф, несмотря на свои молодые годы, скоро выдвинулся из ряда других своих сотоварищей, благодаря несокрушимой твердости характера, замечательному такту и силе убеждения, и приобрел большое влияние на дела. |
| Литовской консистории, от 2 февраля за 313, об определении к Ковенскому собору присоединившаяся к Православию ксёндза Антония Петкевича и оставленного в белом духовенстве . По указу Святейшего Синода, от 31 декабря прошлого года за 15745, присоединившийся к Православной Церкви священник Антоний Петкевич оставлен в духовном ведомстве Литовской епархии, для обращения по собственному моему усмотрению. Вследствие сего назначаю я его, иерея Петкевича, на вакантное ныне первое священническое место при Ковенском Александроневском соборе, и предлагаю консистории, как скоро обучится он совершенно правильному богослужению и требоисправлению, выдать ему препровождаемую при сём настольную грамоту и отправить к назначенному месту служения при Ковенском соборе. Литовской консистории, от 4 февраля за 332, о распоряжениях по случаю определения ректора семинарии Ипполита Гомолицкого кафедральным протоиереем На указе Святейшего Синода, от 31 декабря 1844 года за 16421, об увольнении протоиерея Ипполита Гомолицкого от должности ректора Литовской семинарии и определении на его место архимандрита Евсевия, – собственною его высокопреосвященства рукою записало: Передавая в консисторию указ сей, предлагаю оной: 1) ректора Гомолицкого определить кафедральным Виленским протоиереем, с тем, чтобы жалованье ему по сей должности производилось с того времени, с которого прекратится ему жалованье по семинарии, так как он, по распоряжению моему, будет ещё исправлять ректорскую должность до прибытия нового ректора; 2) доходы от Ружанской церкви прекратить ему с того времени, с которого будет ассигнована ему вознаградительная сумма в 400 рублей серебром; 3) с сего последнего срока Ружанское священническое место считать вакантным и сделать нужное представление об упоминаемом здесь пополнении штатной суммы Ружанской Церкви за вычет вместо доходов от имения. Г. обер-прокурору Святейшего Синода графу Протасову (конфиденциально), от 4 февраля за 335, о скорейшем разрешении представления об учреждении штатных причтов при церквах Меречской, Весоловской, Казачизнянской, Подубиской и Кейданской Рапортом, от 21 февраля прошлого года за 320, просил я Святейший Синод об учреждении штатных причтов при пяти церквах Виленской и Ковенской губернии, именно: 1) Меречской, 2) Весоловской, 3) Казачизнянской, 4) Подубиской и 5) Кейданской. В рапорте сём, копиею при сём прилагаемом, изъяснены все обстоятельства, к сим церквам относящиеся, и побудительные причины учреждения при них штатных причтов. Кроме обстоятельств сих, не излишним считаю присовокупить ещё два новые: |
| Митрополит Московский Филарет, между прочим, писал: «Все епископы греко-униатские, большая часть начальников монастырей письменно изъявили согласие на воссоединение. Ревностнейшие из греко-униатского духовенства, некоторые из православных архиереев, сопредельных с греко-униатами и светские начальствующие в губерниях, обитаемых греко-униатами, подают мысль, что настало время и нужно действовать решительно. Поэтому нельзя не признать, что замедление было бы неблагоприятно делу. Воссоединение надлежит устроить так, чтобы греко-униатская паства не была потревожена сильною нечаянностью и произвести с возможною тишиной, дабы люди, которые по своим особым видам не желали бы того, поздно проснулись для противодействия или, по крайней мере, не вдруг проснулись к противодействию. К некоторыми, обычаям униатов, не касающимся догматов и таинств, нужно оказать до времени терпимость». Затем преосвященный Филарет указывает все. подробности совершения и объявления воссоединения, которому должен положить начало соборный акт, составленный греко-униатскими епископами, со старшим духовенством. 153 Все мысли митрополита Филарета были потом осуществлены, по распоряжению Святейшего Синода. Почти в одно время с запиской Иосифа от 1 декабря 1838 года преосвященный Антоний Зубко, выказавший, особенно в этом и наступающем году, изумительную энергию, также представил Протасову следующее заявление: «Насчет. Греко-Униатской Церкви, о Литовской епархии беру смелость доложить Вашему Сиятельству, что она уподобляется вновь отстроенному зданию, остающемуся без крыши, и враждебные стихии полонизма и католицизма могут помалу разрушить оное, так что после и крыша не защитит здания от непрочности, то есть, я хочу сказать, что, по-моему мнению, нужно, дабы поскорее последовала Высочайшая воля о присоединении нашей Церкви к Греко-Российской, согласно желанию почти всего духовенства. Эту-то волю я называю крышею. Без неё враждебные стихии начинают уже нашептывать, что присоединение к Православию есть изменение веры прародительской, что правительство не намерено приводить оное в исполнение и что стремления к оному духовного начальства могут быть разрушенными. |
| 2503 В первый том вошло общее введение в философию и сочинения по гносеологии и онтологии; во второй том, изданный ранее остальных, вошли сочинения по естественному богословию или философии религии; в третьем томе помещены сочинения по космологии, сочинения по рациональной психологии и некоторые другие сочинения философского содержания. В 1898 году второй том „Сочинений» был напечатан вторым изданием, а в настоящем году напечатан вторым изданием первый выпуск первого тома. 2504 Нужно иметь в виду, что в 1895–1899 годах выручка от продажи изданий Виктора Димитриевича, согласно постановлению Общего Собрания членов Братства, поступала в фонд стипендии его имени в Московской Духовной Академии, каковая стипендия и была учреждена в 1899 году. Вот почему в эти годы поступления по этой статье были так незначительны. 2505 В 1882–1884 годах по 25 рублей жертвовало Братству и Саввинское подворье в Москве. Но, с перемещением Преосвященного Алексия в 1885 году на Виленскую кафедру, вспомоществование Братству подворьем было прекращено. 2507 В суммы квартирных вспомоществований, приведённых выше, включены и эти вычеты из ежемесячных пособий студентам на оплату нанятой для них квартиры. 2508 Единовременные пособия в 1893, 1891 и 1895 годах были выданы с специальной целью доплаты в экономию Академии. 2509 По годичным отчётам Братства, за Тихона Оболенского уплачено было Братством, не считая 80 р„ израсходованных на него в бытность его студентом Академии в 1888 году, в Преображенскую Больницу: в 1890 году – 39 р. 60 к.; в 1891 году – 85 р. 80 к.; в 1892 году – 85 р. 80 к.; в 1894 году – 132 р. 00 к.; в 1895 году – 59 р. 40 к.; в 1896 году – 92 р. 70 к.; в 1897 году – 105 р. 60 к.; в 1898 году – 28 р. 20 к., а всего: свыше 600 р. 2511 В то время ректором Академии был нынешний Епископ Волынский Антоний, много доставлявший пожертвований в кассу Братства и, вместе, настаивавший в заседаниях Совета Братства, затруднявшегося выдавать значительные суммы на лечение студентов, что невозможно экономить, когда идёт дело о лечении больных, может быть угрожаемых, при отсутствии специального лечения, смертью. |
| 1063 Акт. Южн. и Зап. Рос. VI, 41, стр. 104, ср. VIII, 20, стр. 90. Виленск. Археогр. Сбор. V, стр. 219. 1075 Соловьев. Ист. России III, XII, стр. 473, 476. Еще в 1673 г. царь писал Тукальскому, чтобы он отступил от союза с турками. (Акт. Ю. и З. Р. XI, 57). 1076 Амвросий. Ист. Рос. Uep. I, 61 . Вил. Археогр. Сбор. V, стр. 219. Приложение. Историч. известие о иерархии могилевской до 1845 года. Здесь сказано, что Тукальский умер 26 июля 1676 г. Тоже у м. Евгения (Опис. Киев.-Соф. соб. стр. 196) и у Строева (Списки, стр. 4); у Амвросия вернее. В 1675 г. боярину Матвееву особым сверточком, припечатанным хлебом, донесли, что 18-го августа 1675 г. гетман со всем войском вышел из Батурина на соединение с Ромодановским и сообщил, что «м. Тукальский подлинно умре и без надгробнаго пения в церкве в гробе положен есть» (Акт. Юж. и Зап. Рос. XII, 71). Ясно, что митрополит недавно умер, именно в 1675 году. В том же году в августе Антоний Винницкий просил себе митрополию, ссылаясь на то, что Тукальский умер. (Соловьев. Ист. Рос. III, XII, стр. 518). 1077 Акт. Юж. и Зап. Рос. XI, 121; XII, 112, 124, 127, 130, 132, 206, ср. 211, 213... XIII, 9, 17, 24, 30 и др. 1080 При поступлении Шумлянского на львовской кафедре вышли замешательства. По смерти Афанасия Желиборского (1667 г.) латинец Симеон через волошского господаря просил себе у константинопольского патриарха Мефодия освободившуюся кафедру. Мефодий не согласился сделать этого без ведома львовских православных. Латинец отправился в волошскую землю и там нашел двух запрещенных митрополитов, которые посвятили его в епископа в Сочеве и отпустили во Львов. Львовские жители не приняли самозванца. Они сами выбрали набожного и доброго человека монаха Иосифа, послали его в Константинополь. Патриарх поставил избранного. Симеон обратился к Дорошенке и Тукальскому; эти рекомендовали его патриарху, а когда п. Мефодий отказал, обратились к Султану. Султан приказал отдать кафедру Симеону. Патриарх повиновался и отставив Иосифа, поставил Симеона. (Соловьев. III, XII, 45), но кажется ненадолго. В 1673 г. набожный инок, епископ львовский отправляется в Чигирин к Дорошенке и Тукальскому склонять их поддаться польскому королю (Акт. Юж. и Зап. Р. XI, 86–87). В 1675 г. Дорошенко заточил было Шумлянского в чигиринский замок, когда тот в качестве друга польского короля явился послом от Собесского с предложением польского владычества людям, стремившимся к национальной самостоятельности (Акт. Юж. и Зап. Р. XII, 19). |
| Они составлены под влиянием духа царствования Uocuфa II и устремлены самым сильным образом против злоупотреблений папской власти. Любо было послушать уважаемого мною профессора Клонгевича: с каким он жаром восставал против этих злоупотреблений и как он по всем источникам приискивал подтверждения своих уроков, в дополнение к руководству Клипфеля. С другой стороны, профессор канонических прав, родом итальянец, Капелли, светский человек, систематически и с каким-то наслаждением преследовал при всяком случае самыми едкими сарказмами злоупотребления Римского духовенства, в особенности богатых прелатов. Думаю, ни в одной Православной академии воспитанники не услышат о злоупотреблениях Римской Церкви того, что я слышал от сих двух наставников. Притом же, нам ничего не говорили против Церкви Православной – вероятно, боялись. Неудивительно, если из Вильно выехал я без предубеждений против сей последней Церкви, а, напротив, с важными предубеждениями против Римской. Что касается распространяемого тогда систематически Чарторижским полонизма и ненависти к России, то это не имело почти никакого действия внутри Главной семинарии, а со светскими воспитанниками Виленского университета мы не имели никаких сообщений. Впрочем, нельзя отвергнуть, что после прочтения нескольких сочинений в пользу Польши я сделался было к ней поласковее, тем более, что не мог читать почти никаких русских книг. Невероятно, как трудно тогда было иметь русские книги, и даже читать, имея оные. Помню, мой товарищ, бывший после Минским преосвященным, Антоний Зубко, достал как то номер старинного журнала «Улей». Мы его начали просматривать вдвоём, в Ботаническом классе, до прихода профессора. Нужно было тогда посмотреть на шум, который подняли светские ученики университета. «Разве такие нам нужны священники, которые забывают мать Польшу,… которые сочувствуют России…» – и мы должны были припрятать поскорее свой журналец. Но Бог и в этом отношении был ко мне милостив. Профессором Русской Словесности в Виленском университете был тогда почтенный заслугами Чернявский. |
| В конце декабря 1920 года отец Понтий прибыл в Литовскую Республику и пробыл в Каунасе около недели, где получил от тамошнего благочинного протоиерея Е. Калисского поручение посетить Ново-Александровск и соседние приходы для богослужения в рождественские праздники 105 . Ввиду невозможности полноценно окормлять приходы своего уезда отец Понтий принял поручение и полномочия от Ковенского благочинного и прибыл в Новоалександровский уезд 106 . Ситуация здесь была схожа с ситуацией в Виленском крае. Разрушенные храмы, отсутствие приходской организации, нужда в пастырском окормлении. Сделав все возможное для исправления положения, отец Понтий прибыл в Вильно и подал отчет о проделанной работе преосвященнейшему Елевферию 107 . За свой усердный труд иерей Понтий Рупышев 5 мая 1921 года был представлен к награде наперсным крестом, которым, однако, награжден был намного позднее 108 . 17 Февраля 1922 года отец Понтий был назначен настоятелем Побеньской Николаевской церкви Виленского уезда. В том же году 29 сентября резолюцией архиепископа Елевферия он был назначен настоятелем домовой церкви в имении Корецких Меречь-Михновском с сохранением за ним прежней должности настоятеля Побеньской Николаевской церкви 109 . Служение в Меречь-Михновском Встреча с семьей Корецких положила начало новому этапу в служении отца Понтия Рупышева . Потомственные дворяне Корецкие жили в имении Меречь-Михновский в 30 км от Вильны в излучине реки Меречанка (Меркис). Упоминания о покупке имения Корецкими относятся к 1840 году: «Надворный советник и кавалер, чиновник по особым поручениям при Виленском генерал-губернаторе Иосиф Иванович Корецкий и жена его Юлия Игнатьевна Корецкая купили в 1840 году отставного генерал-майора Людвига Ивановича Пинабеля имение Меречь-Михновский… состоящее из земель и крестьян со строениями и прочими принадлежностями, приобретенными им, Пинабелем, от бывшего шляхетского, т.е. дворянского, депутата Антония Малевского по купчей крепости от 3 марта 1832 года, по которой Антоний Малевский уступил генерал майору Пинабелю в вечное пользование потомственное владение имение Меречь-Михновский, купленное им, Малевским, от подчашего бывшего великого княжества Литовского Игнатия Пилсудского по купчей крепости от 1 мая 1823 года. В состав проданного имения входили также урочища Мелишки и Голяндрия, состоящие из 4 уволок, 12 моргов и 10 прентов» 110 . |
| Лярский отвергал подлинность этого письма; но Меньшиков 1 декабря 1725 года представил письмо Дашкевича к виленскому протопресвитеру Полубинскому о том, что Лярский был и есть католической веры, о чем ведает весь повет Оршанский; что он не был бы избран в судьи, если бы не был католиком, что он построил дом ксёндзам доминиканам оршанским и ризами снабдил; что жена его с дочерями приехала русскою, а стала католичкою, и говорила, что если бы давали ей весь свет, – не была бы русскою; 2) письмо оршанского ксёндза Антония Неглавза от 11 ноября 1724 года о том, что Лярский добрый католик и ныне есть кондуктором доминиканов»; 3) свидетельство ксендза Бялозера, дьякона виленского, о том, что Лярский в костелах римских часто исповедовался и причащался. Хотя Лярский. подлинность и значение этих писем отвергает, писал Меньшиков, но из всех данных видно, что Лярский оставя греческую веру, вступил в римскую. Лярский в прошении 8 марта 1725 года объяснил, что светлейший нарочито посылал в государство польское, чтобы дали свидетельство о том, что он, Лярский, у священников польских исповедывался, и в подтверждение этого предъявил грамату управителя имения Меньшикова Потемкина к оршанскому гвардиану о том, что оный гвардиан за неподание упадшему человеку помощи и за ненаписание, когда надлежит, правды, по Бозе и совести, ему, Потемкину, более не показывался и с ним не знался. Но это письмо, продолжал Меньшиков, к сему делу немало не принадлежит, понеже о вере в нем ничего не упоминается. Св. Синод, 18-го ноября, определил: по содержанию указа Верховного Тайного Совета из Синода к преосвященному Антонию, митрополиту Тобольскому, послать указ с присоединением копии с присоединением копии с вышеприведенного сенатского ведения. Преосвященный Антоний прислал в св. Синод доношение, от 20го мая 1729 года, с присоединением прошения Лярского и написанного рукою Лярского исповедания веры, – в которых Лярский в своем отступлении в римскую веру раскаялся и обращаясь от того заблуждения к православной Церкви, по неколикодневном посте, быв у отца духовного на исповеди, изустным своим изречением мая 18-го 1729 года в соборной церкви при народном собрании пред литургией исповедание православной веры учинил и св. |
|
|
