| Иногда арианство, несторианство и рационализм прямо ставят, как характеристические черты этой школы. Но нельзя доказать фактически даже того, что арианство было по принципу рационалистично; вообще существование рационализма трудно допустимо в древней церкви; Арий и его сподвижники нимало не требовали подчинения веры разуму. Арий писал (в Θλεια): «по вере избранных Божиих, разумных Божиих, детей святых, и я поступаю православно». «И я», т. е. он прямо заявлял не свой личный авторитет в деле веры, а свое последование всем своим православным предшественникам. И если ариане не хотели признавать того, что в учении православных им казалось нелогичным, то это пункт факта, а не принципа (вторая посылка, а не первая); ведь и православные не думали, что их вера противоречит разуму и, напротив, находили, что арианство есть αρεσις αλογο και ατοπος (абсурд). Есть одна черта для верной характеристики направлений александрийского и антиохийского: это их метод толкования Св. Писания. Александрийская и антиохийская школы различались экзегетическим методом. Антиохийская школа отнеслась отрицательно к аллегоризму Оригена, может быть потому, что тогда было сознано, что аллегорическое толкование Библии, покоящееся на благоговейном отношении к ней, иногда оканчивается отрицанием буквы текста Библии. Встречая в ней описания обыденных сторон человеческой жизни и не считая последние достойными чести – занимать место в Слове Божием, александрийские толкователи склонны были думать, что под буквой Библии здесь скрывается какой-нибудь другой более глубокий смысл, и старались отыскать его, жертвуя общею связью целого (контекстом). В результате получался ряд фрагментарных объяснений, которые связать часто было невозможно в единство их основной идеи. Антиохийская школа противопоставила аллегорическому произволу экзегетов требование отчета; вместо аллегоризма она начинала с «истории», с буквального смысла, соответствующего историческому положению вещей, затем уже мало-помалу переходила к θεωρα, к высшему смыслу. |
| Ряд документов, касающихся Н., содержится в деяниях IV Вселенского Собора (Ibid. T. 2. Vol. 1-6). Обострение споров вокруг Н. имело место при имп. Юстиниане I, к-рый проводил политику сближения с антихалкидонитами и стремился по этой причине к осуждению личности и творений Феодора Мопсуестийского, а также пронесторианских сочинений Феодорита , еп. Кирского († ок. 460), и Ивы , еп. Эдесского († 457). Данное обстоятельство делает необходимым при изучении путей «пронесторианского» богословия рассмотрение деяний V Вселенского Собора (Ibid. T. 4. Vol. 1-2); особый интерес среди них представляют анафематизмы против «Трех Глав», учение которых отцы Собора отождествили с Н. Предпосылки формирования Н.: христология Антиохийской школы во 2-й пол. III - 1-й пол. V в. Учение Нестория представляет собой результат эволюции положений антиохийской христологии, к-рые развивались еще Диодором Тарсийским и Феодором Мопсуестийским, но были доведены до предела именно основателем Н. К числу таких положений относились: 1) четкое различение двух конкретных, индивидуальных природ во Христе, которое подразумевало отрицание тождества Сына Божия и «Сына Давидова», как именовал Диодор человека, рожденного от Пресв. Девы Марии; 2) мысль о недопустимости отнесения к Богу Слову свойств человеческой природы, т. е. отрицание communicatio idiomatum; 3) критика учения о двух рождениях Логоса - в вечности от Бога Отца и во времени от Девы Марии. Истоки этого ярко выраженного дифизитства Антиохийской школы и ее противостояния Александрийской школе восходят к III в.- периоду, предшествовавшему христологическим и даже тринитарным спорам. Уже на этом этапе христ. богословы начали исследовать вопрос о способе соединения Бога и человека во Христе. Особую трудность представляла интерпретация ряда библейских стихов, принципиально важных с т. зр. христологии, прежде всего Ин 1. 14 («Слово стало плотию»), буквальное понимание которых означало бы отнесение к Логосу становления и др. свойств тварной человеческой природы. |
| Но всю силу своих доказательств г. Лебедев основывает на том, что другие главные представители арианства большей частью вышли из школы антиохийской, и считали св. Лукиана своим учителем. Во второй главе стр. 43 автор определенно говорит, что из антиохийской школы вышло одиннадцать представителей арианства 52 ). Но справедливо ли это известие? Оно основывается только на показаниях арианина Филосторгия и более ни на чьих 53 ). Затем, если оно и справедливо, что из того? Из антиохийской школы вышло одиннадцать представителей арианства; а сколько их вышло из александрийской, потрудился ли кто сосчитать? И, наоборот, потрудился ли кто сообразить, сколько из антиохийской школы вышло поборников православия – противников арианства 54 )? Наконец, те представители арианства, вышедшие из антиохийской школы, которых перечисляет Филосторгий (все малоазийские епископы), были вместе с Ариаем первыми распространителями этого учения, или только пристали к нему, когда Арий уже принужден был удалиться из Египта, и по каким побуждениям пристали? Этого вопроса г. Лебедев не касается, а он имеет значение для определения отношений собственно малоазийских приверженцев арианства к первым египетским распространителям его… Но пусть это было и так, как представляет г. Лебедев. Пусть представители строго антиохийской партии действительно большей частью вышли из антиохийской школы и находились под влиянием антиохийских идей (неизвестно каких). Ведь, по мнению автора, главную силу, преобладающую партию в арианстве составляла не строгая партия, а умеренная – полуарианство. Что же, ужели и полуарианство можно вывести из антиохийского влияния? На это ответ дает нам сам автор: «в догматическом отношении в спорном вопросе полуариане держались древней теории субординации (т. е. чисто александрийской). Группа рассматриваемых богословов находилась под влиянием идей Оригена (главы александрийской школы). Главный представитель этой группы был Евсевий кесарийский – жаркий почитатель Оригена (стр. 9–10) 55 ). |
| В Сирии и Палестине, как известно, идет сильная конкуренция между различными исповедниками Христа. Каждый из них хочет привлечь православного араба на свою сторону и чаще всего увлекают его не будущими небесными, а настоящими земными благами. Нельзя сказать, чтобы араба легко можно было соблазнить. Но миссионеры отлично поняли, что есть тонкий и верный способ обращения арабов в католичество или протестанство. Это провести детей их чрез миссионерские школы. Толпы инославных мужчин и женщин, всецело отдавшие себя, как монахи, на служение идее, наводнили здешний край и настроили множество блестящих школ, и низших и высших. Ну, как не соблазниться арабу даровым обучением! И он отдает своего сына или дочь в прекрасно обставленный пансион, где дети скоро усваивают французский, немецкий или английский язык, смотря по тому, в чьих руках они находятся, и вместе с тем незаметно подпадают влиянию своих наставников. Если бы не пришли сюда на помощь русские, то скоро не было бы араба сирийца, а были бы арабы французы, арабы немцы, арабы англичане. Для удержания местного населения в православии, очевидно, надо создать для него школы в православном духе, и при том такого устройства, чтобы они могли выдержать конкуренцию с инославными. Но как это сделать? Сами арабы, как мало культурный народ, да еще под турецким гражданским и под греческим духовным режимом, не в состоянии открыть не только высшей или средней, но и порядочной сельской школы. Вот тут-то наше Палестинское общество и пришло на помощь арабам со своими русскими учителями. Но как скромно и деликатно это было сделано в Сирии! Осенью 1895 г., иерархи Антиохийской церкви, видя успех русских учебных заведений в Палестине, стали горячо просить наше Палестинское общество, чтобы оно взяло на свое попечение и сирийские школы. Несмотря на свои небольшие средства, общество почло себя нравственно обязанным не отказывать в таком святом деле, а потому распространило свою учебную деятельность и на Сирию. В короткое время общество взяло под свою опеку сорок две школы и разделило их на две инспекции: Южно-Сирийскую с Дамаском во главе и Северо-Сирийскую, к которой принадлежит Ель-Мина, Триполи и Хомс. Бейрутские школы выделены пока в отдельный округ, под непосредственным заведыванием M. А. Черкасовой. |
| " При вышеуказанных обстоятельствах Общество могло открыть до 1900 г. лишь 23 школы в Палестине. В отчете Общества за 1896 г. говорилось: " Вот что сделали мы: мы бросились в воду, " чтобы спасти брата, но нелегко это, когда и вода глубока, и утопающего отпихивает от берега стоящий подле вас». " Ввиду этого и других побуждений Палестинское общество с 1895 г. решилось расширить круг своей деятельности, включив в нее Антиохийский патриархат или Сирию. Обстоятельства благоприятствовали указанному намерению. Патриарх Антиохийский Спиридон и многие митрополиты патриархата обратились к Палестинскому обществу с предложением принять на себя попечение о школах патриархата. Один из этих митрополитов, просивших Общество принять школы под свое покровительство, писал, что Палестинское общество, " несомненно, устроилось по внушению Св. Духа. " Предложение принято было с радостью. Приятно действовать в согласии и единодушно! Общество, распростирая свою деятельность на Антиохийский патриархат, знало, что оно в этом случае найдет себе поддержку, ободрение и сочувствие в высшем духовенстве, единоплеменном с народонаселением Сирии; оно понимало, что и население это отнесется к делу более сознательно и деятельно здесь, чем в Палестине, так как православные арабы Сирии развитее и не подавлены так материальной нуждой, как их собратья в соседнем патриархате. Вообще Общество надеялось и надеется, что успех его деятельности в Сирии отразится благотворно и на его деятельности в Палестине, потому что в политическом и этнографическом отношении Сирия первенствует перед Палестиной. Дело Палестинского общества в Антиохийском патриархате пошло очень успешно. Уже в 1897 г. из числа 13 епархий, входящих в состав этого патриархата, Общество имело свои учебные заведения в шести: Дамаской, Тиро-Сидонской, Селевкийской, Эмесской, Триполийской и Бейрутской. Правда, как и во всяком другом трудном предприятии, оно встретилось с некоторыми осложнениями. Например, ввиду более развитого населения требовались бы не одни первоначальные школы, а и средние, каких Общество открывать еще не может; но, несомненно, подобного рода осложнения не могут парализовать его деятельности. Насколько успешно идет развитие школьного дела в Антиохийском патриархате, видно из того, что к 1900 г. русских училищ здесь было уже 42. |
| исчисляются в нашем источнике. Между предметами преподавания значатся: введение в В. и Н. Завет, экзегетика, литургика, церковная история, патристика, догматика, гомилетика, нравственное богословие, церковное право. Выходит, таким образом, что устроилась полная духовная семинария. Интересен следующий параграф устава этой школы: «ученикам, дающим обещание поступить в клирики, училище предоставляет даром всё необходимое: одежду, бельё, книги, стол, помещение и учение». 356 Спрашивается: если епархиальный архиерей имел возможность так хорошо устроить духовную школу, то почему патриархи Антиохийские, как люди, обладавшие гораздо большим нравственным авторитетом и значительными материальными средствами, не озаботились сделать того, что сделал подчинённый им митрополит? Определённый ответ на вопрос находим и он свидетельствует, что виной указанной непопечительности патриархов всё то же, что служит подкладкой очень многих явлений в истории патриархов Антиохийского и Иерусалимского: антагонизм между прошлым – греческим и туземным – арабскими элементами. Нам говорят следующее: «чтобы закрепить за собой навсегда антиохийский патриарший престол, Антиохийские патриархи (т.е. Греки) не допускают к высшему духовному образованию местного Сирийского юношества, а открывающиеся архиерейские вакансии в епархиях замещают своими земляками. Как чужеземцы, имеющие в виду только эксплуатацию материальных средств патриархии, они находят свою выгоду не в образовании и прогрессе своей паствы, а в невежестве и деморализации её (конечно, стремления к деморализации не может быть у них, заметим мы, и мысль о таковом стремлении представляется преувеличением со стороны цитируемого автора), ибо только при подобных условиях, они могут господствовать и распоряжаться бесконтрольно. Антиохийские патриархи – прибавляет тот же автор, – не устроили доселе и не устроят, конечно, в будущем ни одной духовной школы для образования местного духовенства, сколько бы денег они не получали из России. Они всегда будут обещать и народу и нам (т.е. русским), но на |
| Но само по себе понятно, что невозможно, чтобы такое грандиозное обнаружение богословской деятельности, как деятельность Вселенских соборов, осталось в каком-либо случае без влияния со стороны школ, когда все знаменитые представители церковной интеллигенции носили на себе неизгладимую печать своих связей с теми или другими из указанных школьных направлений. Да и странно: в одном случае, на одних Соборах, школьное направление обнаруживает своё действие, в другом – почему-то нет? Это дало мне побуждение заняться вопросом об отношении школ к деятельности Соборов – по преимуществу. Мне удалось, по крайней мере так мне кажется, проследить полнее, шаг за шагом, влияние школ на все первые четыре Вселенских собора. Я нашёл, что Соборы с неизменной правильностью и последовательностью действовали то под влиянием Александрийской, то Антиохийской школы. Единство Соборов заключается в том, что они вели своё дело под исключительно православным влиянием данного школьного направления, различие же в том, что на одних более преобладало влияние одной школы, на других – другой. Результатом деятельности Соборов была чудная гармония в вероучении. Школы были сильны и жизненны только IV и V веках. Это ещё раз условливало, почему, приняв на себя исследование по истории Вселенских соборов в связи с направлениями школ Александрийской и Антиохийской, я должен был остановить свою работу на истории IV Вселенского собора, не простираясь вдаль. Школы прекратили своё существование, кончился наш труд. Замечу ещё, что изучение истории Вселенских соборов показало мне, что многие вопросы, касающиеся этого предмета, должны быть вновь пересмотрены в интересах православно-научной точки зрения. Наука русская наша, всем известно, слишком ещё мало самостоятельна, нередко без должной критики повторяет воззрения сомнительной верности. Представлю несколько образцов, из которых бы вы, мм. и гг., увидели, что я действительно старался указать новое и, как мне кажется, более сообразное с характером православной науки решение некоторых вопросов. |
| В 1898 году, Обществу каким-то образом посчастливилось открыть школу для туземных детей в самом Иерусалиме, но вот что было последствием этого поступка, по словам отчета Палестинского Общества за тот же год: „те наши единоверцы, которые, как кажется, наиболее должны были бы нам содействовать, официально назвали открытие нашей Иерусалимской православной школы – антиканоническим по- . —632— ступком“ 535 . Сенатор Η.М. Аничков, в 1899 г. ревизовавший учебные заведения, учрежденные Обществом на Востоке, вынес такого рода впечатления об отношении Иерусалимской патриархии к этим школам: „Палестинские местные высшие духовные власти, по каким-то особым обстоятельствам, относятся безучастно к училищам Палестинского Общества. В Иудее и нам, к сожалению, пришлось слышать такое выражение представителя местного духовенства: школы Палестинского Общества существуют сами по себе, а духовная иерархия сама по себе; нам до этих школ нет дела. В Галилее, – продолжает г. Аничков – пансион (т.е. учительская семинария для приготовления туземных учителей) и школы известны высшему духовному лицу, ученикам охотно дозволяют петь и читать во время митрополичьего служения, для них служат в церкви Благовещения молебны в царские и другие торжественные дни, но не выражают желания поближе познакомиться, хотя бы с преподаванием закона Божия или церковного пения в пансионе и школах, чтобы убедиться, правильно ли наставляются в вере „малые сии“ от словесного стада, пасомого единым пастырем“ 536 . При вышеуказанных обстоятельствах Общество могло открыть до 1900 года лишь 23 школы в Палестине. В отчете Общества за 1896. г. говорилось: „вот что сделали мы: мы бросились в воду „чтобы спасти брата, но не легко это, когда и вода глубока и утопающего отпихивает от берега стоящий подле вас“ 537 . В виду этого и других побуждений Палестинское Общество с 1895 г., решилось расширить круг своей деятельности, включив в нее Антиохийский патриархат или Сирию. Обстоятельства благоприятствовали указанному намерению. Патриарх Антиохийский Спиридон (находящийся теперь на покое) и многие митрополиты патриархата обратились к Палестинскому Обществу с предложением принять на себя попечения о школах патриархата. |
| Иоанн Златоуст , Феодор Мопсуестийский и др. 274 Далее, она была школой преимущественно, или даже специально, экзегетической: начиная с Лукиана, «τς ερς Γραφς ες ρον ριβωτος» 275 , все её учителя и ученики (как Диодор, св. Иоанн Златоуст , Феодор, Полихроний) были, главным образом или даже исключительно, экзегетами или исследователями текста св. Писания 276 . Наконец, в Антиохии, как известно, процветал тот же, как и в Эдессе, историко-грамматический метод толкования св. Писания 277 . Но существенное отличие Антиохийской школы от Эдесской, являвшееся естественным результатом эллинизации, заключалось в том, что она, исключая эллинскую науку из программы богословской школы, в то же время не отказывалась от этой науки совершенно, а предоставляла своим ученикам предварительную подготовку в светской школе 278 . Такая система вытекала, очевидно, из особой оценки эллинской науки: подобно восточным, антиохийцы не разделяли стремления Александрийской школы построить систему цельного знания из религиозных и научно-философских элементов; но они считали нужным учиться в эллинской школе совершеннейшим формам мышления и речи для своих экзегетических целей. Отсюда – преимущественный интерес антиохийцев к риторике и диалектике, который имел, впрочем, свое основание и не в самостоятельном, производном характере сирийско-эллинской образованности: известно, что и языческая Антиохия интересовалась больше формой, чем содержанием, больше риторикой, чем метафизикой 279 . Результат такого отношения к эллинской науке был тот, что в Антиохийской школе экзегетика получила более научную постановку, чуждую того одностороннего традиционизма, которым отличалась школа Низибийская. III. Латинская богословская школа во многих отношениях занимала среднее положение между греческим и восточным типом, но имела и свои особенные черты. Расовое родство с греками и энергичное влияние с их стороны, начавшееся задолго до Р.Х., заставили латинян подчиниться эллинской культуре. Но известная всем особенность их национального характера, заключавшаяся в преобладании практических интересов и дарований, сближала их, скорее, с семитами, чем с греками, а несамостоятельный, производный характер латинской культуры, всегда и всюду сказывающийся преобладанием формы над содержанием, отчасти напоминал смешанную сирийско-эллинскую культуру Антиохии. |
| Вселенских соборов. Вы же, как паписты, возобновляете новые стези, т. е. как бы исправляете древнее, чего мы опасаемся, и потому отказали вашему требованию и просим у вас извинения за сей отказ. " Нам думается, что не одни подозрения, но и определенные факты побудили патриарха так нелюбезно отвечать на любезное предложение. — Православные школы открыты были в патриархате лишь в 40-х гг. XIX в., не без постороннего содействия, и в частности не без помощи русских благотворителей. В Александрии появились две школы, помещавшиеся в наемных домах — Ланкастерская и Эллинская. В первой одним учителем преподавались сокращенный Катехизис, Священная история и начала арифметики; во второй также один учитель преподавал пространный Катехизис Платона, митрополита Московского, в греческом переводе, изъяснение одного греческого классика, географию, нечто из гражданской истории и арифметику. Два совершенно подобных же училища находились в то же время и в Каире, в новом церковном доме, примыкающем к патриархии. К сожалению, остается неизвестным: в каком состоянии были эти школы, и были ли допускаемы в высшую из них арабы или же она предназначалась для одних греческих мальчиков. Но во всяком случае нужно полагать, что школы эти оставались в действии и в последующее время. Нужно сказать, что все православные школы в Турции находятся в непосредственном заведовании и управлении патриархов, и потому если бы они были благоустроены, то служили бы к развитию православного религиозного знания в народе. Антиохийский патриархат, несмотря на свою обширность и значительное число православного населения в нем, не богат школами, а существующие школы находятся в плохом состоянии. — Первое упоминание об устроении школы в патриархате относится к началу XVIII в., к началу правления Антиохийского патриарха Сильвестра. О ней сообщает сведения наш Григорович-Барский. По обыкновению, этот автор, когда у него речь идет о рассадниках просвещения, хвалит эту школу, как и другие православно-восточные школы, виденные им во время его паломнического путешествия. |
|
|
