| Данное пособие подготовлено в Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования без привлечения специалистов от Русской Православной Церкви. Тексты, касающиеся изучения учебного предмета «Основы православной культуры» не соотносятся с содержанием пособия для учащихся по «Основам православной культуры», подготовленного в рамках эксперимента под руководством протодиакона Андрея Кураева. Отдел религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви информирует, что книга «Основы православной культуры»: учебное пособие для учреждений системы повышения квалификации (М.: АПКиППРО, 2010. — 60 с.) не может быть рекомендована Отделом религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви для использования в подготовке учителей по предмету (модулю) «Основы православной культуры», а также непосредственно в процессе его преподавания. Методическое пособие для учителей по предмету «Основы православной культуры» в рамках федерального эксперимента в 2009-2012 гг. разрабатывается в соответствии с текстом подготовленного пособия для учащихся. В ближайшее время материалы этого пособия будут размещаться на официальном сайте Отдела для использования педагогами, методистами, организаторами и преподавателями курсов повышения квалификации учителей в регионах — www.otdelro.ru . 7. «Расплоди тараканов, — сказал отец, — и у тараканов появятся права. Права, очевидные для всех. Набегут певцы, которые будут воспевать их. Они придут к тебе и будут петь о великой скорби тараканов, обреченных на гибель» (А. де Сент-Экзюпери. Цитадель.//Согласие. N.1, 1993. С. 152). 8. См. архидиакон Павел Алеппский. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским. М., 2005. -С. 236 и 351. 9. Из «Ужасного задачника» Остера: «В одной школе во время летних каникул, пока в здании никого не было, завелись черти. Когда наступило первое сентября, черти повесили на школе плакат «Добро пожаловать в ад» и не пустили в школу учителей, а ученикам, наоборот, предложили заходить в классы и учиться, только не чтению и математике, а всякому чародейству и колдовству. |
| Целесообразно, полагаю, сказать вкратце и об образе. Ибо он пишет: другим [, чем Отец,] является от Него рожденный, «Который есть образ Бога невидимого» ( Кол. 1, 15 ). Астерии упомянул об образе невидимого Бога для того, чтобы показать, что Бог настолько отличен от Слова, насколько и человек кажется отличающимся от своего образа 356 . Он [Астерий] говорит, что Оно [Слово, т. е. Сын] есть образ их всех 357 [из контекста понятно, что – сущности, воли, силы и славы Отца. – А. b.] 358 . Имеется также свидетельство у Филосторгия о том, что, согласно Астерию, Сын есть неотличимый образ сущности Отца 359 . Отсюда становится ясной специфика астериевого понимания «образа»: это понятие Астерий использует, чтобы выразить, во-первых, тождественность воли Сына с волей Отца, наподобие тождественности положении тела у человека и его точного живописного или скульптурного образа, или, более точно, наподобие тождественности движений у человека и его тени – в этом проявляется неотличимость Сына от Отца как Его образа; и, во-вторых, это позволяет Астерию иллюстрировать положение, согласно которому Сын отличен по сущности от Отца так же, как различны, например, сущность человека и сущность статут его изображающей, – это различие по сущности обусловлено, согласно логике Астерия, тем, что Сын есть образ сущности Отца, а значит, не тождественен с Ним в Своей сущности и обладает сущностью, которая «шгже», чем сущность Отца. В учении Астерия о Сыне как неотличимом образе, очевидно, проявляется влияние традиции лукиановской школы. В т. н. «Лукиановском символе», принятом на Антиохийском соборе 341 г., говорится о Сыне как о «неотличимом образе сущности, силы и славы Отца 360 " 361 . Исследователи признают, что этот символ, вероятно, действительно восходит к Лукиану и его школе 362 . Таким образом, Астерий использовал формулу: «Сын есть неотличимый образ Отца», восходящую к школе Лукиана, для обоснования своего учения, предполагающего, что Сын выступает в роли орудия Отца, имея волю, во всем тождественную с волей Отца. |
| Главнейшая из этих особенностей, а равно и некоторые другие подробности школьного устройства, сближают сирийскую богословскую школу с иудейской школой типа beth-hammidrasch или beth-vaad, влияние которой в виду национальной и географической близости сирийцев к евреям является вполне понятным 182 . Для истории школы много дает недавно изданное сирийское сочинение конца VI в. (между 581–604 гг.), посвященное специально рассказу «об основании школы» и принадлежащее перу одному из учеников Низибийской школы Бархадбешаббы Арбаи еп. Халванского (в Персии) 185 . Подобно александрийцам, приписывавшим основание своей школы св. Марку, сирийцы считали основателем Эдесской школы просветителя Месопотамии св. ап. Фаддея, или, как они называли его, Аддая 186 ; но определенных и точных сведений о судьбе школы до 2-й половины IV века не имеется. Есть только одно житийное сказание, что известный пресв. Лукиан – основатель Антиохийской школы – учился в Эдессе у некоего Макария, который занимался толкованием Св. Писания 187 ; отсюда можно заключить, что во второй пол. III в. Школа уже существовала. В 363 г. учителем школы стал св. Ефрем Сирин , переселившийся в Эдессу из Низибии, после того, как последняя перешла к Персии 188 . С этого времени Бархадбешабба дет полный и точный список начальников Эдесско-Низибийской вплоть до конца VI в 189 . После 3-го всел. собора в школе начали развиваться несторианские тенденции, особенно вследствие влияния известного Эдесского епископа Ибы (435–449, 451–457 г.). На этой почве после смерти Ибы (457г.) между «братией» школы произошло разделение, причем, сторонники Ибы, вместе с начальником школы мар-Нарсаем, должны были удалиться из Эдессы 190 . После этого Эдесская школа существовала до 489 г., когда была разрушена по приказанию императора Зинона, сочувствовавшего, как известно, монофиситству 191 . Что касается Нарсая, то он удалился в Низибию, где епископом был его товарищ по Эдесской школе известный Бар-Саума, и здесь основал новую школу, организованную по образцу Эдесской 192 . Эдесская школа называется иногда «школой персов» 193 , но это не значит, что она была назначена только для обучения персов: называющие её таким образом православные и монофиситские авторы имеют в виду позднейшее её уклонение в несторианство, которое называлось верой персов, потому, что принималось христианами, жившими в пределах Персии 194 . Такова в кратких чертах история школы. |
| Александрийского († 444). При этом Эдесской богословской школой в данный период руководил Кийоре, 1-й известный по имени ее глава ( ) ( Barhadb. Halw. Caus. 1908. P. 382-383). Он инициировал перевод с греческого языка на сирийский экзегетических сочинений одного из крупнейших представителей Антиохийской школы - Феодора Мопсуестийского, который являлся учителем Нестория. Перевод на сирийский язык творений Феодора активно осуществлялся в течение неск. десятилетий многими переводчиками, связанными с Эдесской школой, а одним из вдохновителей этой работы был будущий преемник Раввулы на кафедре Ива (435-449, 451-457), преподававший до этого в школе (подробнее см.: V öö bus. 1965. P. 10-24). Т. о., несмотря на позицию епископа Раввулы, руководитель, а также бóльшая часть преподавателей и учеников школы являлись убежденными сторонниками антиохийского богословия, оппозиция же была немногочисленной. По всей видимости, именно к периоду обучения Н. в Эдесской школе относится его знакомство с Бар Саумой (впосл. митрополит Нисибинский) ( Barhadb. Hist. eccl. P. 597). Последний придерживался строгого дифизитства , к-рое исповедовал Ива. О совместном участии Бар Саумы и Н. в переводческой работе сообщается в историческом повествовании, к-рое сопровождает перечень восточносир. католикосов в рукописи Vat. syr. 135. Fol. 27 (VII-VIII вв.; изд.: Nomina catholicorum. 1886. P. 556-557). В источнике говорится о том, что Н., Бар Саума и некий Йездад (Йаздад) были изгнаны из Эдессы еп. Раввулой (имя епископа является явным анахронизмом), после чего они «перевели ( ) писания нечестивых Нестория и Феодора [Мопсуестийского]», причем эта их деятельность датируется временем правления шаханшаха Пероза (Фейруза; 459-484). Впрочем, глагол (порода для корня ), часто интерпретируемый как «переводить» (см., напр.: Abramowski L. Untersuchungen z. Liber Heraclidis des Nestorius. Louvain, 1963. S. 8. (CSCO; 242. Subs.; 22)), имеет и др. контекстные значения: «издавать [книгу]» и просто «переносить, перевозить» ( Payne Smith R. |
| Он исходит при этом из отрицательной аксиомы, в дальнейшем подтвержденной Церковью, о том, что в полноте своей человеческое и Божеское естество не может соединиться, а потому им остается лишь переплестись между собою как бы отдельными частями. Это соединение их он понимал таким образом, что человеческое тело и душа, «одушевленное тело», фактически соединяется с Логосом в качестве Духа (πνεμα). Если надлежащим образом понять здесь Аполлинария, то в сущности он предвосхищает уже Халкидонский догмат, также утверждающий восприятие Логосом человеческой природы без ее собственной ипостаси, каковой является для обеих природ сам Логос. Эта основная мысль осложнена у него рядом других мотивов, частью в высшей степени ценных, как например о небесном человеке и богочеловечестве, частью же недоразуменных, как например мысль о том, что человечность может преодолевать в себе удобопревратность только ценою утраты свободы, через инструментальное подчинение ее неизменяющемуся (τρεπτος) Логосу. Идея богочеловечества в этом рудиментарном виде, как она была выражена Аполлинарием, к тому же и оставшаяся непонятой даже до удивительности, своей парадоксальностью испугала современников. Тем не менее, она уже поставила мысль перед проблемой недомыслимого соединения двух природ, относительно которого доселе удовлетворялись неопределенным и маловразумительным понятием «восприятия плоти». Теперь возникла труднейшая и мучительная проблема: что же значит это восприятие Богом человеческой плоти, как уразумевать его основание и последствия? От Аполлинария, обнажившего проблему двойства природ и единства ипостаси во Христе во всей остроте, исходит христологическая диалектика в двух своих антитетических, взаимно сопряженных, а в односторонности своей взаимно исключающих началах, – единства и двойства, как в тезисе и антитезисе. Тезис мы имеем в Александрийской школе генетического богословия, исходящего из единства Богочеловека, антитезис в Антиохийской школе, останавливающей свое внимание на начале двойства в Нем же. |
| От обзора христианских школ рассматриваемого времени переходим к обзору христианских школьных учителей и христианских ораторов, сменивших собой языческих риторов. Особенной славой покрыли себя учители двух знаменитых школ древности – Александрийской и Антиохийской. По свидетельству Евсевия, все александрийские учители были одарены не только необыкновенным красноречием, но и обладали, сверх того, и совершенными сведениями в предметах своего преподавания. 65 Слава об их дарованиях быстро разносилась. Новость и глубина учения, какое они предлагали, искусство, с каким они боролись с политеизмом и современной философией, строгость нравственных правил, какие они предписывали своим слушателям, собственное их поведение, служившее полным оправданием их правил, – все это было в них любопытно не для одной Александрии. Лучшие представители александрийской языческой науки, ученые, философы, приходили в училище послушать провозвестников нового учения. 66 Здесь, в Александрийской школе, процветал Пантен. Насколько блистательно вел дело преподавания в названной школе этот муж, это видно из его славной победы силой слова, одержанной им над Климентом, впоследствии учителем той же школы. Климент был муж, получивший обширное образование по всем отраслям греческой учености, и, однако же, достаточно ему было послушать Пантена, чтобы повергнуть свое знание к подножию Креста. Пантен, как учитель, был, по отзыву Климента, «первым по силе» убедительности. 67 Кому не известно блистательное имя Оригена , славного не только своим богословствованием, но и талантом преподавателя? Всесветная известность была наградой за его таланты. Его знали при дворе Юлии Маммеи, в Антиохии, в Аравии, в Риме. Сколько зиждительности и силы было в его преподавательском таланте, об этом свидетельствует тот факт, «что достаточно было Оригену , оставив Александрийскую школу, поселиться в Кесарии, чтобы здесь, как бы каким чудом, появилась новая школа, многочисленная и настолько славная, что она готова была заставить померкнуть славу первой. |
| Он исходит при этом из отрицательной аксиомы, в дальнейшем подтвержденной церковью, о том, что в полноте своей человеческое и божеское естество н е может соединиться, а потому им остается лишь переплестись между собою как бы отдельными частями. Это соединение их он понимал таким образом, что человеческое тело и душа, «одушевленное тело», фактически соединяется с Логосом в качестве Духа (πνεμα). Если надлежащим образом понять здесь Аполлинария, то в сущности он предвосхищает уже Халкидонский догмат, также утверждающий восприятие Логосом человеческой природы без ее собственной ипостаси, каковою является для обеих природ сам Логос. Эта основная мысль осложнена у него рядом других мотивов, частью в высшей степени ценных, как напр., о небесном человеке и богочеловечестве, частью же недоразуменных, как например мысль о том, что человечность может преодолевать в себе удобопревратность только ценою утраты свободы, чрез инструментальное подчинение ее неизменяющемуся τρεπτοςЛогосу. Идея богочеловечества в этом рудиментарном виде, как она была выражена Аполлинарием, к тому же и оставшаяся непонятой даже до удивительности, своей парадоксальностью испугала современников. Тем не менее, она уже поставила мысль перед проблемой недомыслимого соединения двух природ, относительно которого доселе удовлетворялись неопределенным и маловразумительным понятием «восприятия плоти». Теперь возникла труднейшая и мучительная проблема: что же значит это восприятие Богом человеческой плоти, как уразумевать его основание и последствия? От Аполлинария, обнажившего проблему двойства природ и единства ипостаси во Христе во всей остроте, исходит христологическая диалектика в двух своих антитетических, взаимно сопряженных, а в односторонности своей взаимно исключающих началах, – единства и двойства, как в тезисе и антитезисе. Тезис мы имеем в александрийской школе генотического богословия, исходящего из единства Богочеловека, антитезис в антиохийской школе, останавливающей свое внимание на начале двойства в Нем же. |
| Он родился в 1889 году в город Астре, в Пелопоннесе, учился сперва в иерусалимской богословской школе Святого Креста, под опекой своего дяди, лиддского архиепископа Герасима, а потом в афинском университете, где и окончил курс по физико-математическому факультету. В 1866 году возвратившись в Иерусалим, он был назначен преподавателем математики в Крестной школе, в которой и оставался до закрытия её в 1873 году, а потом, уже в сане архимандрита, Герасим был послан в Константинополь, в качестве представителя иерусалимского патриарха. В 1877 году Герасим был возведён в сан архиепископа филадельфийского и, перед открытием конгресса в Берлине в 1878 году, был послан сюда для отстаивания интересов патриархии по вопросу о возвращении святым местам имений, конфискованных в Румынии. Усилия его здесь остались тщетными. И в последующее время Герасим, по поручению восточных патриархов, вёл переговоры непосредственно с румынским правительством, с целью улаживания дела об имениях в Румынии, преклонённых св. местам, но опять безуспешно. В 1884 году Герасим перемещён на кафедру скифопольскую, а в следующем году занял антиохийский патриарший престол. В звании первоиерарха антиохийской церкви, Герасим проявил, выдающуюся деятельность. Он заботился о снабжении сельских церквей необходимой утварью, умножил школы и улучшил их положение, обратил внимание на церковную проповедь , в частности среди арабского населения, противодействовал иноверной пропаганде и т. п. В 1891 г. блаженнейший Герасим был избран на вакантную иерусалимскую патриаршую кафедру. После Герасима патриаршествовал Спиридон (1891–1897 гг.), прежде архиепископ вифлеемский. Он родился в 1839 году на острове Кипре, учился в Иерусалиме под руководством своего дяди, митрополита Петры – Мелетия и служил в иерусалимской патриархии. В 1884 г. архимандрита Спиридон был возведён в сан архиепископа фаворского, в следующем году перемещён в Акру, а в 1886 году – в Вифлеем. При вступлении на патриаршую кафедру Спиридон дал обещание открыть в Дамаске духовное училище и содержать его на свой счёт, заботиться об улучшении местных православных школ, поддерживать материально благотворительные учреждения в Дамаске и противодействовать иноверной пропаганде. |
| Такими учредителями диатриб не из числа епископов во II веке были: Иустин, Тациан, Аристид. В Риме около Иустина, а по смерти его около ученика его Тациана, в Афинах около Аристида собирались христианские юноши для слушания христианских уроков, и таким образом возникали диатрибы под руководством светских лиц из христиан. Но это еще не были школы в собственном смысле, эта были скорее просто катехизические собеседования. Первая христианская школа с определенным учебным характером, с некоторым определенным планом преподавания возникает уже в III веке в Александрии и главным образом при Оригене . Только при Оригене мы встречаем разделение учеников на некоторого рода группы и указание на более или менее широкую программу преподавания. Устроив школу александрийскую, Ориген частью по личному желанию, частью по неудовольствиям, переходит в Кесарию Палестинскую и открывает здесь не менее знаменитую школу с замечательно широкой программой. По мнению некоторых ученых (наприм. патролога Альцога) эта школа имела своим назначением приготовлять образованных богословов, следовательно, была как бы духовной семинарией III века. Школу Кесарийскую по смерти Оригена реставрирует почитатель его пресвитер Памфил и обогащает ее прекрасной библиотекой, часть манускриптов которой написана была собственной рукой Памфила. (Евсевия, VII, 32). По мнению немецк. церк. историка Неандера, не без влияния Оригена основывается в конце III века и очень известная впоследствии школа Антиохийская. В том же веке Климент Александрийский , предшественник Оригена по учительству в александрийской школе, во время гонения Септимия Севера, принятый в качестве гостя в Иеруса- —245— лиме, основывает здесь школу христианской науки. Утверждают, что, быть может, еще в II веке возникла и школа Едесская 1031 , впоследствии славная именем св. Ефрема Сирина 1032 . Из числа вышеуказанных школ с подробностью остановимся лишь на школе Александрийской (и по связи с ней на Кесарии-палестинской). В сущности, только о ней мы и имеем сколько-нибудь достаточные и достоверные сведения. |
| Школу Кесарийскую по смерти Оригена реставрирует почитатель его пресвитер Памфил и обогащает ее прекрасной библиотекой, часть манускриптов которой написана была собственной рукой Памфила (Евсевий, VII, 32). По мнению немецкого церковного историка Неандера, не без влияния Оригена основывается в конце III века и очень известная впоследствии школа Антиохийская. В том же III веке Климент Александрийский, предшественник Оригена по учительству в александрийской школе, во время гонения Септимия Севера, принятый в качестве гостя в Иерусалиме, основывает здесь школу христианской науки. Утверждают, что, быть может, еще во II веке возникла и школа Эдесская, впоследствии славная именем св. Ефрема Сирина. Из числа вышеуказанных школ с подробностью остановимся лишь на школе Александрийской (и, по связи с ней, на Кесарии-Палестинской). В сущности, только о ней мы и имеем сколько-нибудь достаточные и достоверные сведения. Да она и была славнее и знаменитее всех других школ не только этого, но и позднейших времен древней церкви. Кто был основателем александрийского училища? Самое обычное мнение касательно этого вопроса то, что основателем его был евангелист Марк, но мнение это решительно без всякого доказательства. Основанием, на котором строят свою догадку о происхождении этой школы от евангелиста Марка, служит прежде всего предание о проповеди Марка в Египте, в Александрии. Но проповедь Марка в Александрии не есть строго исторический факт: правда, о проповеди Марка упоминает Евсевий (II, 16), но упоминает не совсем решительно. В своей Церковной Истории он выражается так: «Говорят, Марк первый был послан в Египет и проповедывал там Евангелие». Отсюда видно, что во времена Евсевия не было уже достоверных памятников, свидетельствующих о проповеди Марка в Египте, то есть, конечно, главным образом в Александрии, а были лишь слухи об этом: «говорят». Да если бы и достоверно было известно, что Марк проповедывал здесь:« что же отсюда следует? Неужели то, что Марк основал александрийское училище? Кроме этого в доказательство мысли, что Марк — основатель александрийского училища, указывают на слова Евсевия, в которых выражается свидетельство о раннем появлении христианской школы в Александрии. |
|
|
