| Александр Болгарский был вынужден просить мира и уплатить издержки (1362); мир был скреплен обручением малолетних Андроника, сына Иоанна V, с дочерью Александра от второй жены, еврейки. Умирая (1365), Александр оставил большую часть страны Шишману, своему сыну от еврейки. Шишман дружил с турками и изменнически захватил императора Иоанна, прибывшего для переговоров о союзе против турок. Европейские дворы были возмущены поступком Шишмана. Союз Болгарии с утвердившимися в Европе турками изолировал христианский Константинополь с севера и являлся изменой христианскому делу. Для освобождения Иоанна V была снаряжена экспедиция Амедея Савойского. Отбив у турок Галлиполи (впрочем, на короткое время), Амедей явился с несколькими генуэзскими и венецианскими кораблями в Черное море. Амедей овладел болгарским берегом до Варны, и тогда лишь Шишман освободил императора, около года пробывшего в плену, и обязался не нападать на Византию. Рыцарская помощь Амедея, приходившегося Иоанну V двоюродным братом по матери Анне Савойской, вовлекла Византию в орбиту западной политики, оправдала и оживила надежды на латинский Запад. Сын Анны Савойской, Иоанн Палеолог, был подвержен западному влиянию со времени вступления на престол с помощью Гаттелузи и Венеции. С утверждением турок в Адрианополе, с распадением державы Душана у Византии не могло быть иных надежд, кроме упования на западную помощь. Перед лицом турецкой опасности, Западом немедленно оцененной и учтенной, и для Европы не было иного выхода, как помощь Константинополю, хотя пока православному. Передовые латинские державы на Леванте, Венецианская и Генуэзская республики, подали друг другу руки, несмотря на вековечную вражду, и в эту грозную пору вторжения турок в Европу для окончательного утверждения венецианцы и генуэзцы дружно помогают Палеологу как при свержении Кантакузина, так и при экспедиции Амедея. Помощь, оказанная последним, была, однако, эфемерной и предпринята была с ограниченною целью и средствами. Радикальным решением вопроса было бы основание в Константинополе Латинской империи для борьбы с турками, как предлагал Фальери; но соотношение западных государств, особенно положение Франции, препятствовало осуществлению столь крупного предприятия. |
| Только политические обстоятельства помешали окончательному триумфу св. Григория в 1341 г. Преследования учителя безмолвия и его арест, в сущности, были вызваны желанием патриарха Иоанна Калеки отделаться от политического противника; попытки этого иерарха в 1342 г. почестями купить поддержку св. Григория Паламы , его очень позднее обращение к Акиндину и предательство им Акиндина в 1346 г. доказывают полное отсутствие у него догматических убеждений. Обвинение в ереси и соборное осуждение, которым подвергся св. Григорий в 1344 г., имели целью скомпрометировать выдающегося сторонника Кантакузина; эти непопулярные меры очень недолго пользовались поддержкой двора Анны Савойской и способствовали, в общем, падению Калеки… Краткое торжество противников св. Григория Паламы было бы невозможно без присутствия в Константинополе его вероучительных противников. Эта весьма разнородная оппозиция состояла из трех основных групп: 1 . епископы, как обычно заботящиеся о том, чтобы сохранить свой авторитет среди монашества и материальные выгоды, обеспечивавшиеся строгим контролем над монастырями; 2 . представители, так сказать, «повторительного богословия», для которых решения предшествовавших соборов являлись окончательными формулировками, не допускающими никакого, даже согласного с Преданием развития; враждебная любой «новизне» и агрессивно антилатинская, эта группа не допускала, что по отношению к латинянам можно занять творческую позицию; ее представители выступали в XIII в. против Григория Кипрского , а в XIV – против св. Григория Паламы ; 3 . гуманисты, более или менее открыто разделявшие агностицизм Варлаама. В первой группе, как показывают оппортунистические вариации Матфея Эфесского, Иакова Кукунариса и многих других, момент вероучения был сведен к минимуму. Что касается остальных групп, то, несмотря на кажущиеся различия вероучительных позиций, их объединяло отсутствие живого богословия, опирающегося на духовную жизнь и способного удовлетворить запросы Нового Времени; можно было без конца повторять постановления Вселенских соборов, посвящая свои духовные и интеллектуальные силы светской философии, в которой и искали окончательный ответ на основные проблемы бытия. |
| Обычно, говоря о монархии, полагают, что речь идет о единоличной власти. Но куда отнести византийское «многоцарствие», при котором на престоле находилось до семи и более (!) равных по своему статусу и легитимных царей!? Словно целенаправленно игнорируя будущую «теорию монархизма», Византия постоянно допускала в случае необходимости наличие на троне почти неограниченного количества царей. Масштабный прецедент на сей счет создал император Роман I Лакапин (920-944), надеющийся таким способом обеспечить легитимность своей семьи помимо законного в глазах общества наследника Константина VII Порфирородного (945-959). Вначале Роман приказал венчать на царство своего старшего сына Христофора (921-931), затем привел на престол одного за другим сыновей - Стефана (924-945) и Константина (924-945), после них - внука Михаила (931-945), сына Христофора, невесток Анну и Елену. Если присоединить к списку императора Константина Порфирородного и его сына Романа II (945-963), а также императрицу Елену, жену Константина VII, то картина получится чрезвычайно живописной. Интересен и другой пример на ту же тему – краткий период примирения императрицы Анны Савойской (1326-1359) и Иоанна VI Кантакузена, когда на престоле оказалось сразу шесть царей: Анна Савойская, Иоанн VI Кантакузен и его супруга царица Ирина, Иоанн V Палеолог и его жена императрица Елена Кантакузен. Позднее к ним присоединится Матфей (1353-1357), сын Кантакузена. И хотя на практике превалирует обычай, а иногда и писаный закон, закрепляющий наследственную преемственность монаршей власти, очень часто то или иное лицо получало права на корону вследствие избрания на царство. Уже в Древнем Риме власть царей никогда не признавалась наследственной, они всегда избирались. После смерти очередного монарха десять сенаторов как бы облекались властью по управлению Римским государством, им же поручалось подыскать нового царя. Выбор кандидата в цари на куриатском собрании, ауспиции, гадание жрецов на внутренностях жертвенных животных и т.п. совершались в присутствии народа; это и была церемония утверждения сенатом нового царя . |
| После взятия первого укрепленного места, принадлежавшего византийской империи, Ангелокомы, он чрезвычайно жестоко обошелся с побежденными христианами. С тех пор приобретения османов в Малой Азии и утверждение здесь их власти неразрывно были связаны с подавлением и искоренением христиан. Спустя столетие после Османа, ко времени возрождения османского государства от татарского разгрома, при Магомете I и Мураде II, христианское население в Малой Азии почти совершенно было истреблено, а если по местам и продолжало существовать, то в таком незначительном количестве, что совершенно терялось в массе османского населения. Многие христиане, убегая от гнета османов, оставляли Азию и переселялись в Европу. Подавление христиан османами в Европе началось с Урхана. Первые вторжения османов, в особенности те, которые были произведены под руководством его сына, Сулеймана, сопровождались почти поголовным истреблением встречавшихся на пути христиан. Но с течением времени османы усвоили себе более гуманную и вместе с тем более выгодную систему: они предпочитали забирать христиан в плен и умерщвляли сравнительно небольшой процент. Усвоению этой системы османами содействовало само византийское правительство. Императрица Анна, управлявшая государством в малолетство сына своего Иоанна V Палеолога, в борьбе с узурпатором Иоанном Кантакузеном, искала помощи у султана Урхана. В вознаграждение она предложила султану забирать в плен греков, приверженцев партии Кантакузена, продавать их на месте или уводить с собою в Азию. Эта недостойная и в высшей степени безнравственная политика, объясняемая только крайнею отчужденностью византийского правительства от народа и еще тем, что Анна не была связана с греками племенными узами (она была урожденная принцесса Савойская), имела прискорбные последствия для партии Анны. Урхан отправил в Европу войско, которое сразилось с Кантакузеном, но успеха не имело. Тогда османы напали на близлежащие деревни, незаинтересованные в деле Кантакузена, заковали в цепи беззащитное население, мужчин, женщин, детей, священников и монахов, и всех без исключения пригнали в Константинополь, чтобы здесь продавать их, согласно с условием. |
| Нужно сказать, что ни святой Григорий, ни его оппонент исходом собора довольны не были. Варлаам был убежден, что Палама «все подстроил» и тут же отбыл в Авиньон, где вскоре был рукоположен папой в епископа. А святой Григорий сетовал на то, что святогорское учение (исихазм) не было серьезно рассмотрено на соборе и одобрено Церковью. Увы! - упавшие было знамена дезертировавшего Калабрийца поднял его друг Акиндин, поначалу занимавший вполне нейтральную позицию. В области аскетики он частично поддерживал святогорцев, в сфере же Богословия был близок к Варлааму. А поскольку спор не утихал, то был созван еще один собор в августе 1341 года в том же храме святой Софии, который осудил Акиндина и заставил его подписать документ, утверждавший осуждение Варлаама и его учения. Собором был издан и соответствующий Томос. Вскоре умер император Андроник Третий, и в стране опять началась гражданская война между великим доместиком Иоанном Кантакузином и сторонниками императрицы Анны Савойской а также ее сына-наследника. Святой Григорий питал симпатии и искреннее уважение к лидерам обеих сторон, поэтому, когда Патриарх Иоанн предложил ему определиться с выбором, святитель ответил: «Что должны мы делать, когда начался раздор? Возбуждать единоплеменников друг против друга или объяснять им, что они суть члены друг друга и что они не должны обращаться со сродными себе, как с иноплеменниками?.. Таким образом, мы были предназначены судьбой в служители мира». И святой удалился в монастырь Св. Михаила Сосфенийского на Босфоре, в нескольких километрах от столицы. Но после ряда интриг недовольный позицией св. Григория Патриарх добился его ареста как политического преступника. Правда, императрица Анна, чтоб защитить святого от Патриарха, перевела его в дворцовую тюрьму, где он пробыл четыре года. Все эти годы его противники публично шельмовали и его самого, и его учение. После политической победы императрицы над Патриархом Иоанном и избрания Патриархом Константинопольским Исидора, давнего друга святого Григория, он был рукоположен в епископы Фессалоникийские. От предложенного ранее патриаршества святой Григорий отказался. Но оппозиция святому Григорию, организованная низложенным Патриархом Иоанном, была по-прежнему сильна. Она включала около двадцати епископов, а также некоторое количество известных интеллектуалов и вельмож. Поэтому в мае-июне 1351 года состоялось еще несколько соборных заседаний по этому поводу. Оппоненты святителя повторяли уже известные идеи Варлаама Калабрийского. Однако их время уже прошло. Этот Собор подтвердил решения Соборов 1341 года. Но поскольку противники святогорского учения не унимались, то в том же году по инициативе императора созвали еще один Собор, и на нем были рассмотрены спорные вопросы и вынесены следующие решения, отразившие мнение Церкви в отношении учения святогорцев: |
| К весне 1342 г. землевладельческая знать была изгнана из двух следующих крупнейших городов империи – Фессалоники и Адрианополя. Оформился выраженный антифеодальный (учитывая традиции империи, лучше назвать его антидинатским) союз городов, крестьянства с законной императорской властью, которую представляло правительство Анны Савойской. Со временем народные выступления зачастую стали проходить под лозунгом избиения всех богачей. В стране началась революционная анархия. Сам Иоанн VI уже на склоне лет писал в своей «Истории»: «Многие хотели использовать это движение народа в собственных интересах. Многие же, которым должны были деньги, обвинялись должниками в кантакузинизме ... Восставшие состояли из бедняков и грабителей. Побуждаемые бедностью, они решались на все и толкали к этому народ, лицемерно показывая свое расположение к Палеологу и называя себя его вернейшими слугами. Как будто злокачественная, ужаснейшая болезнь охватила всю империю ... Те, кто ненавидел Кантакузина и выступал против него с обвинениями и проклятиями, считались верными гражданами ... Все благоразумные, умеренные речи тотчас брались под подозрение» с. 274]. В Фессалонике власть оказалась в руках общественного движения «зилотов» – «ревнителей», отстаивавшего интересы торгово-ремесленных кругов. Во главе города встали архонты Михаил Палеолог и родственник (сын или брат) Алексея Апокавка, Иоанн. Наиболее влиятельные зилоты принадлежали к интеллигенции и средним горожанам. Богатые граждане и монастыри подверглись с согласия народа секвестру в пользу неимущих и на нужды казны. «Что особенного, – писал кто-то из зилотов, оправдывая конфискацию части церковного имущества, – в том, что, взяв от монастырского достояния, прокормим нескольких бедняков, да и священникам [церквей, не имевших земель. – С.Д .] доставим нужное и украсим храмы? Не будет от этого вреда обителям, для их нужд останется довольно, и не будет нарушена воля жертвователей, имевших в виду угодить Богу и прокормить бедных ... Если же на эти доходы мы вооружим воинов, которые идут на смерть за эти святыни, законы и [городские] стены, то разве это не лучше, чем если бы монахи и священники тратили их вотще ...» т. |
| 56 Преп. Григорий Синаит , около 1330 г. просветивший многие афонские монастыри своею проповедью о блюдении ума и умной молитве. Он написал несколько аскетических сочинений, посвященных, в основном, безмолвию и умной молитве. – Прим. перев. 60 Святой Филофей говорит о гражданской войне в Византии (1341–1347), начавшейся вскоре после смерти царя Андроника III Палеолога в результате столкновения претендента на царский престол великого доместика Иоанна Кантакузина и сторонников малолетнего сына Андроника – Иоанна, и вдовствующей царицы Анны Савойской, главным из которых был патриарх Иоанн Калека. – Ред. 62 Патриарх Иоанн, по прозванию Калека, которого созванный вскоре собор свергнул с патриаршего престола. – Прим. перев. 64 Имеется в виду Македоний I, архиепископ Константинопольский (342–360), учивший, что Дух Святой есть творение и не имеет участия в божестве и славе Отца и Сына. На Втором Вселенском соборе (381 г.) ересь Македония была осуждена – Ред. 73 Исидор Глава, по другим – Бухирас, митрополит Фессалоникийский, по низложении (1347) Иоанна Калеки, вступивший на патриарший престол Константинопольский. – Прим. перев. 75 Стефан Душан (ок. 1308–1355), король Сербии с 1331 г., царь Сербо-Греческого царства с кон. 1345 г. В конце 1345 г. провозгласил сербскую архиепископию патриархией. Патриарх Филофей именует подданных короля Стефана Душана трибаллами – названием могущественного фракийского племени, населявшего некогда Нижнюю Мёзию (древнюю область между нижним Дунаем и Балканами). – Ред. 83 Это был Иоанн Палеолог, зять императора Иоанна Кантакузина , враждовавший с тестем за то, что последний лишил его престола, а венчал на царство сына своего, чего не одобрял и не допускал и патриарх Каллист, за что был низложен, а на место его возведен этот Филофей. – Прим. перев. 86 Примирение враждующих родственников последовало иным путем: Иоанн Палеолог поехал лично в Константинополь, и Кантакузин, отказавшись от престола, отправился на Афон и там, в Ватопеде, принял монашество; тогда же и Каллист вступил вторично на патриарший престол, а Филофей удалился в обитель Акаталилта (καταλπτου – Непостижимого). – Прим. перев. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АЛЕКСЕЙ МАКРЕМВОЛИТ [греч. Αλξιος Μακρεμβολτης] († между 1349 и 1353), визант. писатель. Род. в К-поле, преподавал, входил в один из кружков визант. интеллектуалов, был близок к Патрикиоту, советнику по финансам имп. Иоанна VI Кантакузина . Его сочинения посвящены Генуэзской войне 1348-1349 гг., антииудейской и антиисламской полемике. Самое известное произведение «Диалог между богатым и бедным» (1343). Корыстолюбие и жестокосердие богатых губит их души, богатство не приносит счастья и уверенности в будущем, оно призрачно и ненадежно из-за превратностей судьбы, гнева правителей и зависти окружающих - этот традиц. мотив приобретает в произведениях А. М. особую окраску из-за бедственного положения Византийской империи его времени. Возможно, под образом «богатого» скрывается намек на кого-то из представителей круга Алексея Апокавка, фаворита императрицы Анны Савойской , на нек-рое время сосредоточившего в своих руках практически всю полноту власти при малолетнем имп. Иоанне V (1341-1391). В «Плаче по поводу разрушения купола Св. Софии» эсхатологические ожидания А. М., связанные с осознанием неизбежного падения империи, соседствуют с уверенностью в возможности скорого Второго пришествия Христа. В комментариях на повесть Лукиана Самосатского (II в.) «Лукий, или Осел» А. М. аллегорически интерпретирует историю превращения человека в осла и его мучительное возвращение к прежнему облику. Повесть Лукиана, к-рая во многом была лишь пародией на известный сюжет поздней античности, нашедший отражение в «Метаморфозах» Апулея, получила у А. М. серьезное богословское истолкование: вертеп разбойников, куда попадает Лукий-осел,- это демонические силы, пленившие человека; отец девушки, освободивший главного героя,- Бог, к-рый спасает «заблудшую овцу» и т. д. Изд: Пападопуло-Керамевс А. Алексей Макремволит//ЖМНП. 1899. Ч. 321. Янв. Отд. V. С. 19-23; Š ev enko I. Alexios Makrembolites and his «Dialogue between Rich and Poor»//ЗРВИ. 1960. 6. С. 187-228 (рус. пер.: Алексей Макремволит. Разговор богатых и бедных// Поляковская М. А. Портреты византийских интеллектуалов. СПб., 1998. С. 248-269). Лит.: Κουροσης Σ. Ι. Α ντιλψεις περ τν σχατν το κσμου κα κατ τ τος 1346 πτσις το τρολλου τς γας Σοφας//ΕΕΒΣ. 1969/1970. Τ. 37. Σ. 223-240; Maltese E. V. Una fonte bizantina per la storia dei rapporti tra Costantinopoli e Genova alla metà del XIV sec.: il «Logos Historikos» di Alessio Macrembolite//Atti e Memorie della Società Savonese di storia patria. 1980. T. 14. P. 55-72; «Богаташи» Aлekcuja Макремволита//ЗРВИ. 1980. 20. С. 108-111; Поляковская М. А. Портреты византийских интеллектуалов. СПб., 1998. С. 209-243. А. В. Занемонец Рубрики: Ключевые слова: АННА КОМНИНА (1083-ок. 1153 или 1154 г.), дочь визант. имп. Алексея I Комнина, жена кесаря Никифора Вриенния (мл.) |
| царем Михаилом III Шишманом. В связи с гибелью Михаила III византийский имп. Андроник III Палеолог остался без своего главного союзника, и вскоре сербы вновь начали завоевывать земли М. При Стефане IV Душане (1331-1355) Сербия превратилась в самое мощное гос-во на Балканах; его основные усилия были направлены на завоевание М. После побед над болгарами Стефан в 1332 г. заключил союз с болг. царем Иоанном Александром , женившись на его сестре Елене. В 1-й поход сербы грабили поселения по долине Струмы. При помощи визант. предателя в 1334 г. они взяли Прилеп, Охрид и Костур. Визант. имп. Андроник III в том же году был вынужден заключить со Стефаном договор, признавший новые серб. приобретения, кроме Костура, возвращенного византийцам. Мирный период в отношениях продолжался до смерти имп. Андроника III в том же году. Получив известие о его кончине, Стефан Душан напал на окрестности Фессалоники, но без существенных результатов. В последующие годы, однако, в Византии вновь разгорелась междоусобная война между группировками знати, выступавшими за малолетнего имп. Иоанна V Палеолога и претендента на престол Иоанна Кантакузина . Последний обратился за помощью к Стефану Душану и летом 1342 г. в Приштине заключил с ним соглашение, предусматривавшее в т. ч. решение т. н. случая Хрельо в пользу серб. короля. Серб. болярин протосеваст Стефан Драговол Хрельо впервые появился в М. в 1327 г. как глава серб. отряда, поддерживавшего имп. Андроника II. Впоследствии Хрельо отверг власть Стефана Душана и подчинился Андронику III, к-рый его поставил великим доместиком и правителем земель между Вардаром и Мелником. Весной 1342 г. Хрельо принял сторону Иоанна Кантакузина и помог ему захватить Фессалонику, но позже отвернулся и от него, после чего получил титул кесаря от визант. имп. Анны Савойской, регентши при Иоанне V. В кон. лета 1342 г. Хрельо вновь признал власть серб. короля, и когда 27 дек. того же года он умер, вероятно насильственной смертью, его владения отошли к Сербии. Согласно Приштинскому договору, одной из главных целей Стефана Душана и Иоанна Кантакузина было завоевание Серр. |
| В некоторых случаях, во избежание внутренних неурядиц, Римская империя допускала наличие на троне почти неограниченного числа царей. Интересный пример – краткий период примирения императрицы Анны Савойской и Иоанна VI Кантакузена. Тогда на престоле оказалось сразу 5 царей: Анна Савойская, Иоанн VI Кантакузен и его супруга-царица Ирина, Иоанн V Палеолог и его жена императрица Елена Кантакузен. Затем к ним присоединится Матфей, сын Кантакузена, венчанный Константинопольским патриархом на царство, но реально так и не приступивший к царскому служению. «Многоцарствие», как форма единоличного императорского служения, применялось также в тех случаях, когда необходимо было обеспечить нормальную преемственность царской власти. Действующий император при своей жизни венчал как соимператора сына или внука, дочь или вообще постороннего человека. И те после совершения таинства венчания и коронации становился легитимными Римскими василевсами, естественным образом входя во власть после смерти «старшего» императора. Случалось, что это событие носило опережающий характер. В частности, из опасения захвата царской власти каким-либо дерзким узурпатором. При этом набор признаков, определявших легитимность нового монарха и правомерность его венчания, был чрезвычайно широк и разнообразен. Нет, конечно, передача престола по наследству в народном правосознании и в политической культуре Римской империи считалась наиболее правильной. И само понятие «легитимность власти» связывали, как правило, с родством. Например, при противостоянии Константина V Исавра и Артавазда азиатские фемы выступили за законного императора, сына и наследника Льва III Исавра, хотя на стороне узурпатора была столица и Римский епископ. Еще более характерно следы этого неписаного права проявляются при Македонской династии. Да и сами монархи говорили о преемстве по кровной линии, как о наиболее естественном и легитимном способе занятия императорского престола 579 . Но и родство могло трактоваться по-разному, а могло и вообще не учитываться. |
|
|
