| 3449 . – 30 июля. О предоставлении экономам архиерейских домов права голоса наравне с консисторскими и разрядными управителями По указу Её Императорского Величества Святейший Правительствующий Синод по доношению Новгородского архиерейского дому эконома монаха Герасима, которым представляет: того-де архиерейского дому консисторское собрание и разряд имеющиеся в Казённом Приказе дела намерены все от Казённого Приказа во оные правления отобрать, и в подлежащих к экономическому правлению делах яко подчинённого его, эконома, иметь, и никакого по экономическим делам голосу от него не принимать, и экономическую должность ему с позволения их отправлять; и ежели-де те дела оными правлениями от Казённого Приказу возьмутся, и экономическое правление всё с позволения их отправляться будет, то за не всегдашним полным консистории собранием и за непринятием в тех делах от него голосу во исправлении экономических дел, которые иногда, а паче в крестьянских разных просьбах для пашенной поры не терпят времени, будет не без остановки, и в денежных и хлебных сборах может произойти не без доимки, понеже-де от некоторых монастырей в денежных и хлебных сборах, и о крестьянах, и о землях, и о прочем зависящих экономической должности делах многие с архиерейским домом иногда споры бывают, отчего-де и доимки происходят; и дабы-де за отобранием тех дел и за непринятием от него как в тех делах, так и в экономической должности оным консисторским собранием голосу не учинилось в сборе домовой суммы с уменьшением и доимки не умножилось, и повелено б было тем делам быть в Казённом Приказе по-прежнему. А понеже по определению Святейшего Правительствующего Синода и по посланному Её Императорского Величества того Новгородского архиерейского дома к управителям марта 13-го сего 739-го года указу велено оному эконому во имеющих во оном дому Духовной консистории и в разряде заседания не иметь и в правление тех дел не вступать, а быть ему точию у принадлежащего по званию своему исправления, то есть у надзирания архиерейских домов, заводов и вотчинных крестьян и в сборе денежных, и хлебных, и всяких домовых доходов, и в прочем, к должности его следовательном, что всё иметь и следовательные по дому архиерейскому с крайним без всякого излишества рассмотрением расходы до предбудущего в Новгородской епархии архиерея употреблять с ведома помянутых архиерейского дому управителей, а о отобрании от Казённого Приказу имеющихся во оном дел определения Святейшего Синода не было. |
| 3396 . – 3 апреля. О предписании Московской Синодальной Типографии ежемесячно доставлять Св. Синоду ведомости о приходе и расходе сумм По указу Её Императорского Величества Святейший Правительствующий Синод, имея рассуждение, что из Московской типографии о приходе и расходе денежной казны месячные рапорты октября по 1-е число 738-го году присланы, а с того октября месяца тех рапортов и поныне в присылке Святейшему Синоду не имеется, а каковых ради причин так продолжается, неизвестно, того ради приказали : из оной Московской типографии о приходе и расходе денежной казны 738-го года с октября месяца верные и исправные месячные рапорты в Святейший Синод прислать немедленно, и впредь таковые рапорты повсемесячно во всякой исправности присылать без упущения под опасением за продолжение и неисправность надлежащего штрафования, и в том Московской синодального правления Канцелярии по дому своему наблюдать неослабно. А чего ради из оной типографии означенных месячных рапортов доныне не прислано и упущению предано, о том как Московской синодального правления Канцелярии, так и Московской типографии в Святейший Синод по получении указа с первою почтою ответствовать, и о том из Святейшего Правительствующего Синода в Московскую синодального правления Канцелярию и в типографию послать указы. 3397 – 3 апреля. О предписании управителям Новгородского архиерейского дома не утруждать Св. Синод делами, разрешение коих предоставлено им самим По указу Её Императорского Величества Святейшим Правительствующим Синодом по доношению Новгородского архиерейского дому управителей о даче пребывающему при том доме для лечения школьников и гошпитальных обывателей лекарю Ягану Цедеркопфу в положенную по заключённому с ним контракту за оное лечение денег сумму на покупку потребных ему медикаментов на вторую сего года треть денег, чего-де они, управители, до положенного по тому контракту термина без повелительного указу учинить опасны, а понеже оное надлежит до управительского рассмотрения, о чём им Святейшему Синоду и представлять не надлежало, того ради приказали о таковых и тому подобных делах, которые по указам к их рассмотрению и решению подлежат, впредь Святейшему Синоду представления чинить им запретить и о том к ним, управителям, послать указ. |
| 3209 . – 16 марта. О разрешении приходским священникам крестить татарских и калмыцких младенцев, находящихся в болезнях По указу Её Императорского Величества Святейший Правительствующий Синод, рассуждая о требуемых из разных домов о сподоблении Святого Крещения татарских и калмыцких детей за болезнями их в домах, а священнослужители без указа от Святейшего Синода того исполнить не смеют, из чего не без сумнительства находятся, дабы оные без сподобления Святого Крещения не помирали, понеже дачею о том указа так вскоре, как о том требуется, исправиться никак невозможно, того ради приказали : из таковых требующих сподобления Святого Крещения, которые находятся и впредь находиться будут во младенческих летах до седмилетнего возраста в сущих болезнях, сподоблять приходским священникам без всякого в том продолжения, и о том и всём Святейшему Синоду рапортовать обстоятельно по исполнении того непременно, о чём им, приходским священникам, от Санкт-Петербургского Духовного Правления объявить с подписками, и для исполнения того с сего протокола во оное Санкт-Петербургское Духовное Правление дать копию с распискою. 3210 . – 17 марта. Об определении экзекутора Св. Синода; тут же и инструкция ему Указали Мы бывшего покойного Новгородского архиерея Феофана интенданта Илью Борисова Ксиландера определить при Синоде экзекутором. И повелеваем Нашему Синоду учинить по сему Нашему указ. Анна. 1738 года Марта 20-го дня Святейший Правительствующий Синод слушал полученного Её Императорского Величества за собственноручным Её Императорского Величества подписанием сего ж марта 17 числа состоявшегося именного указа, по которому Её Императорское Величество указала бывшего покойного Новгородского архиерея Феофана интенданта Илью Борисова сына Ксиландера определить при Синоде экзекутором, – приказали : во исполнение того Императорского Величества указа вышеупомяненному Илье Ксиландеру при Святейшем Правительствующем Синоде быть экзекутором, и для того, призвав его в Святейший Правительствующий Синод, вышеозначенный Её Императорского Величества указ объявить по обыкновению и в верности в службе Её Императорскому Величеству привесть его к присяге, и о том, как ему по должности звания его поступать надлежит, дать инструкцию. Ко определению же ему годового трактамента, каковое учинить надлежит с Правительствующим Сенатом, почему обретающемуся в Правительствующем Сенате экзекутору того трактамента определено давать и в дачу производиться, также и по синодальному штату положено, учинив надлежащую справку, предложить к рассмотрению Святейшему Синоду. |
| Но, впоследствии, дела пошли в переписку, в оттяжку, а причт, между тем, все бедствовал. Прося государыню о подворье, просили, главным образом – «дабы указом Вашего Императорского Величества оный дом приказано было починить коштом Вашего Императорского Величества» (слова прошения Исаакиевского причта в августе 1737 г.); но резолюцией на их прошение хотя и «дозволено в том дому жить до будущего лета Исаакиевской церкви протопопу с братией и причетнику, которым отвесть в то дому покоев каждому по препорции» (слова резолюции кабинета от 7 сент. 1737 года), но дом чинить велено из доходов Новгородской епархии. Послали из Святейшего Синода указы управителям дома и в Новгородскую консисторию с приказанием – дать денег на починку – и дали, и исправили дом, и на всю починку пошло 153 рубля 60 копеек. Так недостаточно исправленный и, в последствии, не поддерживаемый надлежащим ремонтом, дом этот пришел, в последствии, в такую ветхость, что совершенно уже не гармонировал с окружающими его зданиями. Императрица Елисавета Петровна, обозревая (в 1754 году) заселяемую после пожара местность, среди зданий, воздвигнутых по новым лучшим планам, заметила этот старый и некрасивый дом, и приказала осведомиться, за кем этот дом состоит и для чего он не достраивается. Санкт-Петербургская полицеймейстерская канцелярия, зная, кто в доме живет, но не зная, за кем он в действительности состоит во владении, отношением своим от 5-го июля 1754 года требовала от Святейшего Синода справки: «за кем именно тот дом ныне во владении состоит», а между тем, выставляя на вид, что «по именному, блаженныя памяти Государыни Императрицы Анны Иоанновны указу, повелено на погорелых местах, где и означенный дом состоит, строить регулярные каменные дома и крыть черепицей или железом, а тот дом не регулярно и покрыт дранью, и против прочих регулярных домов оказывает худой вид», просила, «дабы по исправлению того дома починкою и к переделке кровли от Новгородского архиерейского дому, или кого надлежит, соизволено было принудить, дабы оный дом в таком знатном месте далее без починки не оставался». |
| В родительском доме Тимофей жил до четырнадцати лет. В 1737 году были изданы два указа императрицы Анны Иоанновны, которые со всей строгостью предписывали «сделать церковно-служительским детям разбор, и лишних, особливо не учащихся, отдавать на военную службу». В Новгородской епархии, не имевшей тогда епископа, исполнение этих указов было особо ревностным. Тимофей был привезен матерью в Новгород для поступления в Духовное училище. 11 декабря 1738 года он, по просьбе старшего брата, бывшего причетником в Новгороде, взявшего его на свое иждивение, был зачислен в Новгородскую Духовную славянскую школу при архиерейском доме. От чтения книг ему приходилось переходить к работе, от копания гряд – к школьным занятиям. «Таким образом, еще не будучи подвижником, Тимофей уже начал предвкушать жизнь подвижническую». В 1740 году старанием нового епископа Новгородского Амвросия Духовная славянская школа была преобразована в Духовную Семинарию. Из общего тысячного состава учащихся Духовной школы Тимофей, как один из способнейших к наукам, был переведен во вновь открытую Семинарию и принят на казенное содержание. Начальство Новгородской Семинарии присвоило ему новую фамилию – Соколовский. О годах семинарской жизни святитель Тихон вспоминал впоследствии: «Я продолжал учение на казенном коште и терпел великую нужду, по недостатку потребного к содержанию, и так бывало: когда получу казенный хлеб, то из оного половину оставлю для продовольствия себе, а другую половину продам; куплю свечу, с нею сяду на печку и читаю книжку». Обучался Тимофей в Семинарии почти 14 лет: два года – грамматике и по четыре года – риторике, философии и богословию. Длительный период обучения связан с тем, что в недавно открытой Семинарии был недостаток учителей. В 1754 году Тимофей окончил Семинарию. Один из исследователей так характеризует годы его пребывания в ней: «Во время всеобщего увлечения схоластикой, когда в самой Семинарии, воспитавшей святителя, преобладала над всем схоластическая ученость, когда между словом и делом, между мыслью и действительностью не было ничего почти общего, когда о многом и очень хорошо говорили, но очень мало или же совсем ничего не делали, святитель Задонский был человеком совершенно чуждым указанных недостатков и противоречий». Тимофей был назначен преподавателем риторики (1754–1758). Молодого учителя, отличавшегося необыкновенной сердечностью, скромностью и благочестивой жизнью, все очень любили и уважали: и ученики, и семинарское начальство, и Новгородские архиереи. |
| 1988. С. 187-189). Церковное почитание Н. устанавливается после того, как 30 апр. 1558 г. в приделе святых Иоакима и Анны Софийского собора при архиеп. Новгородском Пимене совершилось открытие мощей этого Новгородского святителя (об источниках, повествующих о данном событии, см. ниже). В. Л. Янин , основываясь на данных экспертизы мощей, проведенной В. В. Гинзбургом, показавших, что это останки человека «около 20 лет или субъекта несколько более старшего возраста евнухоидной конституции» ( Гинзбург. 1940. С. 86), и сопоставив их с данными ранних письменных источников, пришел к выводу о «фальсификации останков Никиты в 1558 г., о замене их более подходящим для демонстрации телом, которое было переодето в «новошвенные» архиепископские одежды», а «иконографический образец вырабатывался уже с учетом подмененных останков» ( Янин. 1988. С. 173). Помимо поверхностного и тенденциозного, предпринятого в целях атеистической пропаганды характера экспертизы мощей 1940 г. необходимо отметить, что описание останков Н. отличается от описания, сделанного после вскрытия мощей в 1919 г. (см. ниже; это касается, в частности, фиксации наличия волос на черепе, а также неупоминания отсутствия одной из ступней, хранившейся в отдельном ковчежце в ризнице Софийского собора). Следует, однако, учесть возможность и того, что Н. был поставлен во епископы до достижения предписанных каноническим правом 35 лет (что в эпоху княжеского патроната над Церковью не представляется чем-то невозможным) или действительно был евнухом («скопцом»), подобно некоторым представителям древнерус. высшего духовенства. После обретения мощей для устройства раки и совершения там молебнов Н. Иоакимовский придел был перестроен, его алтарь несколько расширен. В условиях начавшейся в том же 1558 г. Ливонской войны Н. стал восприниматься в Новгороде как один из покровителей рус. воинства (обретение его мощей совпало по времени со взятием Ругодива (Нарвы)); 26 июля «ризы Никиты чюдотворца епископа Новгородцкого» были отправлены вместе с иконами, привезенными из отбитого у немцев Ругодива, царю Иоанну IV Васильевичу Грозному (ПСРЛ. |
| Много благодарен Вашему Высокопреподобию за память о мне и за поздравление с прошедшим праздником. Впрочем, так как праздник еще не совсем прошел, а только преполовился, то позвольте и Вас поздравить с праздником преполовившимся. Радуюсь, что у Вас все обстоит хорошо и благополучно. А если иные вещи не радуют Вас, то Вы можете найти утешение в том, что Вас не радуют только такие вещи (разумею – дела монастырские и экономические в семинарии), которые еще никого не радовали с тех пор, как существуют на свете монастырские братства и семинарские экономства. А что в самом деле Вы не присылаете в академическое правление отзыва, подобающего о семинарии? Пора! Из духовно-учебного управления прислан даже запрос о том, который на этих же днях и будет препровожден отсюда к Вам по принадлежности. Для меня этот вопрос немножко странен потому, что примеров этому еще не было. Уже не предупредил ли кто Вас отзывом о состоянии семинарии?.. У меня по милости Божией, также все обстоит благополучно. На Пасхе, при переборке в кабинете Е.В., нечаянно выпала коронка и попала на мой орден св. Анны, да тут и прицепилась. А люди говорят, что не бывало академических инспекторов с орденскими коронами. О. Евфимий Новгородский получает тоже. Кстати: что же Вы не берете креста, заказанного Блюму? Крест все же лежит под стеклом в ожидании от Вас денег. А не то я распоряжусь сам и в один добрый день велю Блюму отправить крест по принадлежности, а за деньгами отнестись в Вашу Консисторию. Вы теперь богатая особа. Имея столько денег, можно уже оставить несовременный аскетизм. Или все же останется одна ряса, один подрясник, один клобук и единые, единственные четки? Ох, уж эти аскеты! Кстати, уже не мешало бы оставить у себя и один глаз по-евангельски, чтобы не слишком ясно видеть, какова супруга у училищного смотрителя, и одну руку, чтобы не брать лишнего жалованья, как, напр., на монастырское благочиние. Потрудитесь при случае передать секретарю Вашей Консистории г-ну Колтовскому, что рукопись его все же находится на рассмотрении цензуры (только не у меня) и по правилам должна идти в Синод, если, впрочем, не будет возвращена сочинителю для исправления. Г-н Колтовский пусть извинит меня, что я не отвечал ему на письмо: я не знал и не знаю, куда и как адресовать письмо. |
| Кронпринц Вильгельм принадлежал к Реформатской Церкви, но это не стало препятствием к его женитьбе на православной княжне. Было решено совершить чин бракосочетания по православному обряду, а затем и по реформатскому. Вот как проходила православная часть торжественной церемонии: “Началось установленным обрядом Восточной Церкви и отправлялось императорским духовником Павлом Криницким с придворным духовенством бракосочетание Потом о благополучно совершившемся бракосочетании Высокопреосвященным Амвросием, митрополитом Новгородским и Санкт-Петербургским, с членами Святейшего Синода и придворным духовенством отправлен благодарственный молебен Всевышнему с коленопреклонением и, при пении Тебе, Бога, хвалим, по сделанному от дворца из ракеты сигналу, началась с Санкт-Петербургской крепости пальба из пушек и учинено оной 101 выстрел” 3 . Для совершения чина бракосочетания по реформатскому обряду в Зимний дворец был приглашен протестантский пастор 4 , — вероятно, тот самый Ласосе, о котором упоминал в своих записках А. И. Тургенев. Находясь в 1826 году в Саксонии во время празднования юбилея Реформации, он записал в дневнике: “Этот день напомнил мне и мой вечер в 1817 году, когда я сближал пасторов протестантских и реформатских, и поэт Пушкин угощал их у меня пуншем и ужином… — Буссе, Ласозе, Муральта” 5 . По окончании бракосочетания гости проследовали в Большой Мраморный зал, где был накрыт свадебный стол. Сообщение “Камер-фурьерского журнала” о церемониальных торжествах завершает следующая запись: “С сего числа о благополучно совершившемся бракосочетании Ея императорского Высочества государыни Великой княгини Анны Павловны по всем церквам отправлялись благодарственные молебствия, и после оных во весь день продолжался колокольный звон, каковый также и в следующие два дня быть имеет, а ввечеру весь город был иллюминован, равномерно имеет же оное быть и в другие за сим первые два дня” 6 . Вот что писала по этому случаю газета “Северная почта”: 11 февраля 1816 г. “Члены Святейшего Синода, члены Государственного Совета, чужестранные министры, знатнейшие обоего пола особы, также гвардии штаб и обер-офицеры и прочих полков штаб-офицеры приносили поздравления их высочествам новобрачным, государыне великой княгине Анне Павловне и крон-принцу Нидерландскому Вильгельму Во весь тот день продолжался при всех церквах колокольный звон, а ввечеру весь город был иллюминован” 7 . |
| К концу царствования Анны Иоановны (1740 г.) насчитывалось уже 17 семинарий типа средних школ. Однако, это был лишь «тип» средних школ, но не полнота их предметов и ступеней. Не хватало ни учителей, ни материальных средств. Даже аннинское «кабинетское» правительство, взявшее в свой контроль все хозяйство церковных земель, убедилось на деле, что развернуть полную программу духовных школ, даже только с материальной стороны, архиереям непосильно. В 1738 г. поставлен был впервые вопрос о казенных «штатах» для семинарий. Но «временно и пока» различные ассигновки получили только три «видных» семинарии: СПБ Невская, Новгородская и Казанская. Жестокие аннинские «разборы» уменьшали количество кандидатов для семинарий, навстречу этому шел недостаток самих учителей. Так на деле и получалось, что и набирать в школы учеников приходилось силой и учить их удавалось едва грамматике, не доходя даже до риторики, не говоря уже о философии. Единственно в Харьковском Коллегиуме возвысились до богословия. При благочестивой императрице Елизавете штатное пособие сохранено только за двумя академиями: киевской и московской. Но и церковная власть, получившая вновь в свое управление старые земельные хозяйства, получила лучшие возможности добывать средства на развитие духовных школ. И действительно, ко времени царствования Петра III и Екатерины II открылось еще 8 новых семинарий, и общее число их доросло до цифры 26 с общим числом учащихся в 6.000. Но многие из них еще не достигли уровня богословских классов. Первое место и по количеству учащихся все еще занимала академия в Киеве. В половине XVIII века там числилось 1 200 учащихся, тогда как в Москве было самое большее 600 и некоторые годы всего 200. Одновременно с таким ростом духовных школ происходил и стихийный перелом в существе самого школьного богословия. Кроме заимствования Москвой из Киева господствовавшего там и по форме и по существу латино-римского толкования догматов и морали, уже при Петре Великом к нам переносилась из того же киевского источника и разгоревшаяся там школьная борьба господствовавшего направления римо-католического с протестантским. |
| Но постоянно опасаясь гонений, постоянно замыкаясь в своей среде, составляя, как бы отдельный мир, последователи раскола втягивали между тем в этот мир все жаждущие жизни и дела силы русского земства. Раскол искал во всех уголках России людей, готовых быть полезными ему. В уголках и захолустьях обширного царства, куда иногда вовсе не проникало официальное влияние, жили также люди со стремлением к деятельности, и раскол отыскивал этих людей, усваивал их себе, действовал через этих своих избранников на местное население и, таким образом, приобретал громадную силу. Люди ловкие и смышленые, раскольники-беспоповцы хотя и учили о последовавшем уже пришествии антихриста и о том, что антихрист царствует, – непрочь, однако были ладить с князьями мира сего. Выговцы посылали Петру I подарки, лошадей, быков и т. д. При этом же отправлялись письма к царю, и посылавшие были очень довольны, что Петр читал эти письма вслух 134 . Система задариванья продолжалась и впоследствии. Много подарков шлется от выговцев ко двору Петра II и Анны Иоанновны. Страсть Петра II к охоте не ускользает от внимания выговцев: они посылают ему оленей и т. д. Ловкость и подарки долго спасают их от гонения. Явление во всяком случае замечательное: из той среды, которая учила, что антихрист уже пришел и царствует, и что Петр I и есть этот антихрист, что вернувшиеся из заграничного путешествия царь Петр не есть сын Алексея Михайловича, а настоящий Петр был подменен за границей, – из среды где рассеивались все эти учения, слались к тому же Петру послания и щедрые подарки. Эта тактика и умение находить доброжелателей в кругу вельмож, приносили свою долю пользы выговским беспоповцам. Один из главных учителей их, Семен Денисов, арестованный новгородским архиеп. Иовом и посаженный в темницу, нашел способ спастись из неё и возвратился к своим. Несомненно, однако, что умение ладить с предержащими властями не всегда приносило выговцам столько пользы, сколько то, что они умели себя сделать людьми во многих отношениях полезными и необходимыми. Петр I не мог относиться как фанатический преследователь к людям, промышленная деятельность которых охватывала значительную часть России, которые открывали ему рудники на далеком Урале; тотчас переделывали свои суда, торговавшие хлебом, по новому образцу, как скоро о том вышел указ; наконец – к тем людям, за которых, как за необходимых работников, так стоял начальник петровских олонецких заводов, Гейнинг. Петр должен был даже обходиться с ними милостиво, как с людьми полезными. |
|
|
