| После этого приготовила постный вариант, добавив побольше чесночных стрелок — и его мы тоже съели в один присест. Попробуйте! Если у вас нет чесночных стрелок, возьмите зеленый лук. Или — и это, кстати, отличный вариант для зимы — упругий лук-порей, будет не менее вкусно! Картофельный суп-пюре с чесночными стрелками активное время 20 минут, пассивное время 30 минут на 6 порций 1. Картошку почистить и нарезать кубиками размером с грецкий орех. Лук, морковь и сельдерей нарезать мелкими кубиками. Со стрелок чеснока удалить верхушки, стебли крупно порезать. 2. Кастрюлю поставить на плиту, разогреть растительное масло и обжарить лук, сельдрей и морковь. Добавить лавровый лист. Когда лук станет полупрозрачным, добавить стрелки чеснока и обжарить их вместе с остальными овощами в течение трех минут (зеленому луку времени нужно еще меньше). Побеги чеснока должны немного обмякнуть. 3. Отправить в кастрюлю картошку, залить бульоном, приправить солью и перцем. Когда закипит, накрыть крышкой и варить около 30 минут, пока не будет готова картошка. Если нужно, во время варки подлейте воды. 4. Пробить в блендере, чтобы суп превратился в пюре. Подавать с рубленой петрушкой и ржаным хлебом. Анна Людковская пишет о еде, ресторанах и секретах кулинарии уже 15 лет. Создатель журнала «Хлеб-соль», ведущая кулинарной рубрики «Свежая еда» на РИА Новости, автор изданий «Ведомости.Пятница», «Гастроном», «ХлебСоль», «Вокруг Света», «Первое, второе, третье», «Крестьянка», «Взгляд» и других. Кулинарный сайт Анны Людковской Читайте также: Постная еда с Анной Людковской: супы Постная еда с Анной Людковской: грибы с яблоками Постная еда с Анной Людковской: булгур Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. |
| На «Спасе» выйдет интервью с главным редактором «Правмира» Анной Даниловой 24 марта, 2021. Новостная служба Ведущая программы — Тутта Ларсен 24 марта. ПРАВМИР. Интервью с главным редактором «Правмира» Анной Даниловой выйдет 25 марта на телеканале «Спас» в программе «Вера в большом городе». Анна Данилова примет участие в проекте телеканала «Люди добрых дел» и расскажет о своей жизни, вере и работе благотворительного фонда «Правмир». Ведущая программы — Тутта Ларсен. В четвертом сезоне телепрограммы «Вера в большом городе» ее создатели рассказывают о людях, которые занимаются добрыми делами и развивают российскую благотворительность. Проект реализуется на средства Фонда президентских грантов. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 10 марта, 2022 12 июля, 2021 24 февраля, 2024 9 января, 2024 4 декабря, 2023 20 ноября, 2023 27 октября, 2023 13 октября, 2023 5 июня, 2023 10 марта, 2022 12 июля, 2021 24 февраля, 2024 9 января, 2024 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. Давайте дружить! © 2003—2024. Сетевое издание Правмир зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Реестровая запись ЭЛ ФС 77 – 85438 от 13.06.2023 г. (внесение изменений в свидетельство ЭЛ ФС 77-44847 от 03.05.2011 г.) Учредитель: Автономная некоммерческая организация информационно-познавательный центр «Правмир» (АНО «Правмир») (ОГРН 1107799036730) Главный редактор: Данилова А.А. Адрес электронной почты редакции: info@pravmir.ru Телефон: +7 929 952 59 99 Чтобы связаться с редакцией или сообщить обо всех замеченных ошибках, воспользуйтесь формой обратной связи . Републикация материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) возможна только с письменного разрешения редакции. Мнение авторов статей портала может не совпадать с позицией редакции. Правмиру нужна ваша помощь Помогите нам быть вместе Правмиру нужна ваша помощь Помогите нам быть вместе Правмиру нужна ваша помощь Помогите нам быть вместе 12 |
| Кислорода в атмосфере хватало, чтобы ходить без скафандра. Это снимало проблемы воздуха и воды. В остальном же планета была мерзкая. Кругом скалы, да пустыни, никакой органики, дня и ночи даже толком нет — всё время одна и та же серая пелена. Средняя температура — плюс пятнадцать по Цельсию. Еды в боте при скромном рационе от силы хватало на месяц. Надо было как-то выкручиваться. Никто искать нас не будет — на базе мы все уже числились мертвецами после потери связи. Анна сказала, что во время посадки мельком видела за несколько километров к югу что-то похожее на старую станцию. К боту прилагался двухместный реацикл. Какой-никакой, а транспорт. Керкес автоматически стал главным. Он-то и отправил нас с Анной в разведку — я ведь младший офицер, а она единственная видела ту станцию. Даже для вас, думаю, понятно, что могла значить такая находка. Там и межзвёздный передатчик, и пища, и детали для ремонта двигателя — спасение, одним словом. Мы выехали немедленно, нас все провожали. Помню, тронуло меня это. Хороший был момент, светлый. Ну а для меня тогда, естественно, важней всего казалось остаться с Анной наедине, хоть и сидел я к ней спиной. Ох, и поплутали ж мы по пустыне этой! Часа три, наверное. Но хоть разговорились — слово за слово, шутки пошли… Мы ведь с Анной на «Звезде» почти не виделись. Тут-то, собственно, познакомились. Ну и дело, конечно, не забудешь. Нашли наконец какую-то странную борозду. Думаю, дай-ка съездим по ней, двинулись — и не прогадали. Выехали к большому котловану, а на дне его — то, что мельком Анна приняла за станцию. Нет, это была не станция. Разбившийся звездолёт. Ну какая «Звезда», Ларсон? Чем ты слушаешь? Я же ясно сказал: рванула наша «Звезда» за тыщи километров от бота. Другой звездолёт. Древний. Видно, шлёпнулся здесь очень давно. Корпус уцелел, обшивка только кое-где прогнулась, да листы поржавели. Корабль лежал чуть на боку, на четверть закопавшись в песок. Люк был раскрыт, и лестница свисала. Я полез внутрь, Анна вместе со мной. А внутри — холод, темень непроглядная, с потолка какие-то кабели свисают, на полу пылища чуть не по колено. Полезли мы к рубке, ято ведь только из Академии тогда был, лекции ещё не все выветрились, помнил приблизительно где что у древних кораблей находилось. И вот, как сейчас вижу: идём по коридору, фонариками светим, а справа и слева — раскрытые каюты. Зашли в первую — а там мертвецы, рядами, высохшие. Навроде мумий, только похуже. Форма даже сохранилась кое-где, тёмная вся, истлевшая. |
| д.». XVIII в. 4. Большой дискос XVI в. с чернью, по краям апостолы, на пост[аменте] – евангелисты. Старинные кресты тельные 1. 4-конечн[ый] византийский XV в. 2. 4-конечный в раме, хорошей работы, XV в. Кресты 1. Онизан жемчугом по 4 направлениям 4-конечный. 2. Перламутровый – расп[ятие] 4-конечн[ое], окружен зелеными мелкими камнями (цепь). 3. Оригинальный серебр[яный] с мелкими крыльями. Цепь филигр[анной] работы. 4. Старинный – янтарное распятие в середине. Стразы в серебре, цепь филигр[анной] раб[оты]. 5. Распятие на финифти (без уголка), стразы. Цепь простая. 6. Распятие на яшме, цепь – штучная, кольчатая. Подвесок перлам[утровый]. 7. Кресте красными камнями, с короной. Цепьсеребр[яная], кольчатая. 8. Старинный крест, стразы и хризолиты, 4-конечный, цепь филигранная. 9. Крест массивный, аметисты поддельные. Христос в середине и серебр[яная] цепь. 10. Крест, красные камни, на фигурной цепи. 11. Крест, распятие писано маслом, 4 аметиста по углам. Стразы, цепь серебр[яная], массивная. 12. Крест, стразы и большие топазы. Панагии 1. Панагия с Христом. 2. Панагия с Богоматерью. 3. Панагия с гравирован[ным] изображением святого. Митры 1. Митра бархатная XVII в. (сомон) с грав[ированными] серебр[яными] бляхами, поддельн[ые] камни. 2. Митра парчовая, в настоящих мелких жемчугах, поддельн[ые] камни. 3. Алого бархата с настоящими овальными жемчугами и серебр[яными] бляхами. Внизу – металлич[еский] пояс с рельеф[ной] вязью. 4. Парчовая, в жемчугах, в клетку. Филигр[анное] изобр[ажение] святых, поддельн[ые] камни. 5. Парчовая, шитая золотом. 6. Алого бархата, XVII в. Поддельн[ый] жемчуг, серебр[яные] бляхи с изображением) святых. 7. Парчовая, шитая золотом, изображение] на финифти. Раки I. XIX в. 2. Малая XIX в. – ковчежец. 3. Остатки от раки, пожалов[анной] царем Михаилом Федоровичем. Без футляра, который уничтожен (он был новый сосновый). 127 разнородных по качеству и количеству предметов первой необходимости, подлежащих учету, переданы в Комитет деревенской бедноты Александро-Свирской слободы для распределения между нуждающимися, на что в деле об Александро-Свирском монастыре имеются соответствующие расписки и оправдательные документы. |
| Тамара Огородникова и Демидова собираются в Италию (кажется, в разное время). И тоже намереваются нас увидеть. Какие они смелые, ей-богу! К чему бы. Андрюшенька совсем замучился, не меньше нас. Если не больше. Чем-то всё это кончится? Господи, помоги! 18 апреля Обсуждается контракт с Анной-Леной. Я запросил 300 тыс. долларов. Т. е.≈480 м[иллионов]. Анна-Лена сказала адвокатессе, что это много. Много, конечно. Может быть, придется уступить. Кризанти уехал в Южную Америку выбирать натуру для Рози (!?). Некорректно. Серджо передал специальное письмо Андреотти, в котором описал всю нашу ситуацию. Андреотти собирается в Москву. Максимов намеревался через Окуджаву, которому было сделано очень много услуг, передать Анне Семеновне деньги. Окуджава ответил, что наши в Москве ни в чем не нуждаются. Жду после Пасхи решения всех формальностей с soggiorno и документов для путешествия. Если путешествие Андреотти в Москву не принесет успеха, надо будет предупредить посла (дать ему две недели) и просить у американцев политического убежища (связаться с Максимовым и Ростроповичем). Сейчас у нас Ольга Суркова. Работали над книгой. 28 апреля Ольга повела себя очень странно. Какие-то разговоры насчет денег, насчет того, что не она, а я должен был ехать к ней работать. Куда-то исчезла Анна-Лена. Потом Франко сказал, что Кау разговаривала с Анной-Леной и та будто бы сказала, что она должна ехать в Канн раздобывать деньги, т. к. «Гомон» вышел из игры, считая, что «Жертвоприношение» — некоммерческая картина. Потом Лариса разговаривала с Анной-Леной по телефону, и та сказала, что нет оснований для паники и что всё решится не сегодня завтра, хотя и «Гомон» действительно вышел из игры. Май — июль 1984 30 мая Давно не писал дневник, наверное, потому, что ничего веселого за это время не произошло. А неприятности записывать, переживая их тем самым снова, не хочется. За это время был в Стокгольме. Кажется, уладилось дело с фильмом. Правда, съемки будут следующей весной, деньги есть. Анна-Лена была в Канне, разговаривала с нашими, с каким-то новым Никоненко, кажется, по моему поводу. Всё та же песня: им надо вернуться в Москву и всё уладить там. Я написал два письма. Одно — послу в Стокгольме, другое — в Париже. Их намеревались отнести в Париже министр культуры Франции, в Стокгольме — Швеции. До сих пор не знаю, удалось ли организовать Анне-Лене передачу этих писем. Анна-Лена обещала звонить насчет Нюквиста, будет ли он оператором (это зависит, получит ли он деньги на картину, которую он хочет ставить сам). До сих пор звонка не было. Я тоже не могу ей дозвониться. |
| – Pardon, pardon! Вальс, вальс! – закричал с другой стороны залы Корсунский и, подхватив первую попавшуюся барышню, стал сам танцевать. XXIII Вронский с Кити прошел несколько туров вальса. После вальса Кити подошла к матери и едва успела сказать несколько слов с Нордстон, как Вронский уже пришел за ней для первой кадрили. Во время кадрили ничего значительного не было сказано, шел прерывистый разговор то о Корсунских, муже и жене, которых он очень забавно описывал, как милых сорокалетних детей, то о будущем общественном театре, и только один раз разговор затронул ее за живое, когда он спросил о Левине, тут ли он, и прибавил, что он очень понравился ему. Но Кити и не ожидала большего от кадрили. Она ждала с замиранием сердца мазурки. Ей казалось, что в мазурке все должно решиться. То, что он во время кадрили не пригласил ее на мазурку, не тревожило ее. Она была уверена, что она танцует мазурку с ним, как и на прежних балах, и пятерым отказала мазурку, говоря, что танцует. Весь бал до последней кадрили был для Кити волшебным сновидением радостных цветов, звуков и движений. Она не танцевала, только когда чувствовала себя слишком усталою и просила отдыха. Но, танцуя последнюю кадриль с одним из скучных юношей, которому нельзя было отказать, ей случилось быть vis-a-vis с Вронским и Анной. Она не сходилась с Анной с самого приезда и тут вдруг увидала ее опять совершенно новою и неожиданною. Она увидала в ней столь знакомую ей самой черту возбуждения от успеха. Она видела, что Анна пьяна вином возбуждаемого ею восхищения. Она знала это чувство и знала его признаки и видела их на Анне – видела дрожащий, вспыхивающий блеск в глазах и улыбку счастья и возбуждения, невольно изгибающую губы, и отчетливую грацию, верность и легкость движений. «Кто? – спросила она себя. – Все или один?» И, не помогая мучившемуся юноше, с которым она танцевала, в разговоре, нить которого он упустил и не мог поднять, и наружно подчиняясь весело-громким повелительным крюкам Корсунского, то бросающего всех в grand rond, то в chaine, она наблюдала, и сердце ее сжималось больше и больше. «Нет, это не любованье толпы опьянило ее, а восхищение одного. И этот один? неужели это он?» Каждый раз, как он говорил с Анной, в глазах ее вспыхивал радостный блеск, и улыбка счастья изгибала ее румяные губы. Она как будто делала усилие над собой, чтобы не выказывать этих признаков радости, но они сами собой выступали на ее лице. «Но что он?» Кити посмотрела на него и ужаснулась. То, что Кити так ясно представлялось в зеркале лица Анны, она увидела на нем. Куда делась его всегда спокойная, твердая манера и беспечно спокойное выражение лица? Нет, он теперь каждый раз, как обращался к ней, немного сгибал голову, как бы желая пасть пред ней, и во взгляде его было одно выражение покорности и страха. «Я не оскорбить хочу, – каждый раз как будто говорил его взгляд, – но спасти себя хочу, и не знаю как». На лице его было такое выражение, которого она никогда не видала прежде. |
| Фильм «Любовь» Хайнеке: Любовь как искусство, религия и жизнь Им за восемьдесят, и они прожили вместе всю жизнь. Когда с Анной случается инсульт, Жорж продолжает жить ради неё. 25 октября, 2012 Им за восемьдесят, и они прожили вместе всю жизнь. Когда с Анной случается инсульт, Жорж продолжает жить ради неё. Драма Михаэля Хайнеке «Любовь» выходит сегодня в прокат. За эту картину режиссёр получил в Каннах «Золотую пальмовую ветвь». Главные герои ленты — Жорж (Жан-Луи Трентиньян) и Анна (Эммануэль Рива). Им за восемьдесят, и они прожили вместе всю жизнь. Когда с Анной случается инсульт, Жорж продолжает жить ради неё. Михаэль Ханеке славится своими жёсткими и отчасти жестокими фильмами. За них австрийца часто обвиняли в излишней холодности и нарочитом морализме. Порой казалось, что форма и содержание для него важнее героев и отдельно взятого человека. Однако «Любовь» — фильм, не похожий своим послевкусием ни на одну из предыдущих работ режиссёра. Он горький, сложный, полный боли и страданий. Это – фильм о старости и о смерти. В нём слишком много физиологии, снятой с документальной достоверностью, отталкивающей и неприятной. Но при этом лента оставляет какое-то светлое ощущение счастья. Говорить и писать о картине невозможно. После её просмотра не хочется ни с кем общаться, ничего обсуждать. Хочется лишь снова и снова пересматривать в памяти всё увиденное на экране. Обычно зрители редко остаются в зале до окончания титров. После «Любви» нет желания куда-то бежать, и, уж, тем более нет желания возвращаться в большой и безумный мир. Михаэль Ханеке Вообще, Михаэля Ханеке всегда интересовала природа распада мира, выстроенного человеком. «Любовь» — его первый фильм, не о разрушении, а о перерождении. О противостоянии надвигающемуся и всепоглощающему разрушению. Это – история о человеке сильном духом. Человеке, который способен любить свою супругу и после того, как тело её отказалось работать, и после того, как голова предательски отключилась. Он будто не слышит её постоянное: «Плохо!». Он просто любит её. На деле — без красивых, но лишних слов. |
| Ахматова (урожденная Горенко) Анна Андреевна (1889–1966) – поэтесса. Ее поэтическая биография начинается не с первой и единственной публикации Анны Горенко в 1907 году, а с первых стихов 1910 года, подписанных псевдонимом «Анна Ахматова». Она вспоминала: «Писать я начала с 11 лет, и все, что я написала до 21 года, действительно никуда не годится». Тем не менее некоторые стихи, написанные за десять лет Анной Горенко, вошли и в «Вечер», и в «Четки», и во все последующие ее прижизненные книги, а на закате дней она вновь вернулась к ним, стала восстанавливать по памяти, задумав новый цикл «Предвечерие», который должен был предшествовать «Вечеру». Таких не сохранившихся «ранних стихов» было более ста, так что первая поэтическая книга семнадцатилетней гимназистки Анны Горенко вполне могла появиться на свет на три года раньше «Вечернего альбома» семнадцатилетней гимназистки Марины Цветаевой. В год издания ста одиннадцати стихотворений цветаевского «Альбома» состоялось венчание двадцатилетней Анны Горенко, ставшей Анной Гумилевой. А вскоре в печати появились первые стихотворения не Анны Гумилевой-Горенко, а Анны Ахматовой. Это был не просто литературный псевдоним, каковых в ту пору появилось немало. Трудно представить едва ли не самых знаменитых поэтов Серебряного века – Федора Сологуба, Игоря Северянина, Андрея Белого, Эллиса – с их подлинными фамилиями – Тетерников, Лотарев, Бугаев, Кобылянский. Но Анна Горенко, став Анной Ахматовой, сделала гораздо большее. Она восстановила родовые корни, предопределив тем самым не только свою поэтическую судьбу, но и всей женской поэзии XX века. Сама Ахматова упомянула об этом лишь однажды и вскользь, как и о многом другом, что имело решающее значение в ее жизни: «В семье никто, насколько глаз видит кругом, стихи не писал, только первая русская поэтесса Анна Бунина была теткою моего деда». Став Ахматовой, она навсегда отказалась от девичьей фамилии по отцовской линии, но выбрала девичью фамилию прабабки по материнской линии, которая связывала ее узами родства с «русской Сафо» Пушкинской эпохи. Тем самым, утратив родовое, она восстановила свое поэтическое родство. Наиболее известные стихи Анны Буниной появились в 1810–1816 годах. Ровно через столетие «русской Сафо» XX века суждено было стать Анне Ахматовой. |
| Идеальный пример такой семьи, которую пытается создать Алексей (пример не для Вронского с Анной, которые об этом ничего не знают, а для читателя) — это Левин и Кити. Сначала Катя тоже немного ревновала (вспомним сцену, которую она устроила Левину за то, что он пришел с сельских работ позже, чем обещал), но постепенно справилась с этим чувством, вошла в роль жены, для которой настроение и занятия мужа столь же важны (а может быть, даже важнее), чем ее собственная жизнь: когда муж уезжает на несколько дней на охоту, ей немного грустно, но, видя радость Кости, Катя не только примиряется с его поступком, но даже присылает записку с предложением задержаться на охоте подольше, если ему хочется (и здесь возникает параллель с той исполненной негодования запиской, которую Анна послала Вронскому, когда он задержался на выборах). У Вронского с Анной такой гармонии не получается. Каждое дело, не связанное с ней, вызывает у Анны жгучую, постепенно принимающую патологические формы ревность: «Для нее весь он, со всеми его привычками, мыслями, желаниями, со всем его душевным и физическим складом, был одно — любовь к женщинам, и эта любовь, которая, по ее чувству, должна была быть вся сосредоточена на ней одной, любовь эта уменьшилась; следовательно, по ее рассуждению, он должен был часть любви перенести на других или на другую женщину, — и она ревновала». Вронский воспринимает эту ревность болезненно — как попытку лишить его свободы, не интимной, нет, он любит Анну и не изменяет ей, но психологической свободы, желание Карениной поглотить его всего вызывает у Алексея протест — и потому он не теряет возможности лишний раз доказать Анне свое право заниматься другими делами. В реальности это превращается в постоянную борьбу между ним и ею, борьбу, которая сопровождается сценами, оскорблениями, потом страстными примирениями — и при этом медленно убивает само их чувство. Писатель подробно и вдумчиво показывает, как постепенно эта разрушительная страсть завладевает всем существом Анны, так что после очередной ссоры на пустом месте даже ее сознание начинает мешаться. Затем оно, наоборот, становится болезненно четким и ясным, но эта ясность подпитывается тем унынием и ожесточением, которыми, по духовным законам, часто сопровождается страсть: весь мир предстает перед Анной ареной борьбы людей друг с другом, борьбы, которая вызвана жаждой утоления греховного желания: «Всем нам хочется сладкого, вкусного. Нет конфет, то грязного мороженого. И Кити так же: не Вронский, то Левин. И она завидует мне. И ненавидит меня. И все мы ненавидим друг друга». |
| Я, понятное дело, огорчился. Но ещё попробовал, так сказать, от слов к делу. Зря. Только всё испортило. Ночевать мне пришлось в каюте с мертвецами. А она потом со мной не разговаривала. Совсем. Хотя ничего особо не было. Я ведь только обнять пытался. Ладно, проехали. Утром мы вернулись к боту. Я отчитался о разведке. Мой рассказ, естественно, никого не вдохновил. Следующие дни я помню плохо. Серо всё, тоскливо. Да с Анной эта история… Как заноза в сердце. Звездолёт мы обшарили капитально, но уж чего-чего, а жратвы там ни крошки не осталось. Но Ахо вроде набрал там что-то для ремонта нашего движка. Он над ним по 20 часов в сутки корпел. А остальные от безделья, голода и постоянного стресса потихоньку сходили с ума, каждый по-своему. Симон, помню, всё время распевал “Три дня, как из жизни ушёл капитан”. Напрягало. Керкес всех разоружил — участь капитана “Каллисто” ему явно была не по душе. Но у меня пистолет оставил, видно, доверял. Доктор Нун ещё запомнился, спокойный такой, мягкий, всё торчал в боте и читал свою Библию… Но мы-то все на Ахо молились. Лишь на него была надежда. Поэтому никто не возражал, что он получает двойной паек. Только он — даже Керкес получал полуторный, половину которого отдавал Анне, а она, как и все, получала стандартный. Так, кстати, и не разговаривала со мной. Прошло две недели. Голод творит большие вещи — Керкес перестал делиться с Анной пайком. Однажды за обедом Ахо радостно сообщил: - Я понял наконец, как устранить поломку. Ещё недельки три, и я смогу запустить двигатель. Знал ли он, что сделал этой фразой? Всем нам сразу стукнула одна и та же мысль. 3 недели! Оставшиеся запасы можно было растянуть максимум на две. А после взлета ещё минимум неделю добираться до зоны связи с ближайшей базой. С тех пор я держал пистолет снятым с предохранителя. Два дня спустя Керкес отослал нас с Анной опять на “Каллисто” за какой-то мелочью. Она, видно, не рассказала ему о том, что произошло в тот раз. На полпути я остановил реацикл, слез, стал на колени и сказал: |
|
|
