| Эти обстоятельства заключаются в следующем. По смерти Мануила наследником престола остался десятилетний сын его Алексей II, за малолетством которого империей управляла его мать. Самым выдающимся лицом в царской семье был его дядя Андроник Комнин. По энергии и даровитости он был ничем не ниже Мануила и в царствование последнего был устранен от дел. Мануил давал ему поручения в провинциях (то на Балканском полуострове, то в Малой Азии). Таким образом, Андроник при Мануиле жил в удалении от дел и власти, что, однако, не лишало его энергии. В 1180 г. он был в изгнании в одном из понтийских городов. Когда он получил известие о смерти брата и регентстве его жены, то предпринял ряд мер, чтобы возбудить население Византии и влиять на дела. Одною из самых популярных мер, влиявших на византийское население, была следующая: Андроник указал, что если продолжится тот строй, какой установлен Мануилом, то исконным грекам не останется никакой надежды на благоприятное положение, что итальянцы и другие иноземцы решительно возьмут перевес над греками и сделают из Византии западное государство. Само собой разумеется, что подобная теория восстановления национальности была весьма популярною. Действуя чрез своих сыновей и национальную партию, Андроник скоро достиг того, что в Константинополе начали высказываться, что для счастья и спокойствия страны нужно обратиться к талантливому Андронику. Когда Андроник узнал о таком положении дел, он двинулся к Константинополю и после того, как предводитель выставленного против него отряда сдался, взял его и объявил себя регентом. Умертвив вскоре после того царя Алексея II, он сделался единовластным распорядителем судеб империи (правил с 1183 по 1185 г.). Андронику необходимо было выдержать политику восстановления греческой национальной партии. Число иностранцев в Константинополе доходило до 60 000, и греки, ненавидя их, рады были первому случаю подняться против них. Видя, что движение против иноземцев было достаточно подготовлено, Андроник, будучи еще регентом, дал свое согласие на расправу с ними; в 1182 г. |
| Против могущественного протосеваста Алексея составилась сильная партия, во главе которой встал Андроник Комнин, одна из любопытнейших личностей в летописях византийской истории, интересный тип как для историка, так и для романиста. Андроник, племянник Иоанна II и двоюродный брат Мануила I, принадлежал к младшей, отстраненной от престола линии Комнинов, отличительным признаком которой была необычайная энергия, направляемая иногда по ненадлежащему пути. Эта линия Комнинов в своем третьем поколении дала государей Трапезундской империи, которые известны в истории под названием династии Великих Комнинов. «Князь-изгой» XII века, «будущий Ричард III византийской истории,» в душе которого было «нечто похожее на душу Цезаря Борджиа,» «Алкивиад средневизантийской империи,» Андроник являл собой «законченный тип византийца XII века со всеми его достоинствами и пороками.» Красивый и изящный, атлет и воин, хорошо образованный и обаятельный в общении, особенно с женщинами, которые его обожали, легкомысленный и страстный, скептик и, в случае нужды, обманщик и клятвопреступник, честолюбивый заговорщик и интриган, в старости страшный своей жестокостью, Андроник, по мнению Диля, был той гениальной натурой, которая могла бы создать из него спасителя и возродителя изнуренной Византийской империи, для чего ему, может быть, недоставало немного нравственного чувства. Современный Андронику источник (Никита Хониат) писал о нем: «Кто родился из столь крепкой скалы, чтобы быть в состоянии не поддаться потокам слез Андроника и не быть очарованным вкрадчивостью речей, которые он изливал наподобие темного источника.» Тот же историк в другом месте сравнивает Андроника с «многообразным Протеем,» старцем-прорицателем древней мифологии, известным своими превращениями. Находясь, несмотря на внешнюю дружбу с Мануилом, у него на подозрении и не находя себе деятельности в Византии, Андроник большую часть царствования Мануила провел в скитаниях по различным странам Европы и Азии. Будучи отправлен сначала императором в Киликию, а затем к границам Венгрии, Андроник, обвиненный в политической измене и в покушении на жизнь Мануила, был заключен в константинопольскую тюрьму, где провел несколько лет и откуда, после ряда необычайных приключений, ему по заброшенной водосточной трубе удалось бежать для того, чтобы снова быть пойманным и заключенным еще на несколько лет в темницу. |
| Объединение усилий двух держав придало оптимизма пилигримам Палестины. Особенно после того, как Мануил Комнин осенью 1158 г. заключил мирный договор с Сицилийским королем, значительно увеличив воинские контингенты на восточном фронте. Теперь наступила пора разобраться с титулярными разбойниками. Попутно два монарха определили план будущих военных операций, договорившись встретиться в Антиохии, дабы покарать де Шатийона. Правда, первая часть плана провалилась. Против Тороса в Киликию василевс отправил своего двоюродного брата Андроника Комнина, героя нашего будущего повествования. Но из-за беспечности полководца римская армия потерпела сокрушительное поражение. Следствием бездарности Андроника стало то, что Торос захватил множество византийских городов в Киликии, а зять Иконийского султана Ягупасан, правитель Амисии, Анкиры и Каппадокии, начал серьезно угрожать двум понтийским городам – Инеону и Павраю 606 . Из поражений царь сделал соответствующие выводы и направил к султану Алексея Гифарда, который успешными действиями отбил захваченные Торосом населенные пункты и даже умудрился переманить Ягупасана на свою сторону. После победы византийское войско направилось к берегам Босфора кратчайшим путем, через Ликаонию, чем ввергло тамошних турок в страшную панику: они решили, что греки желают захватить их. Позднее, не заметив для себя опасности, они начали охотно снабжатъ византийское войско припасами и продоволъствием. Приближение полков Мануила Комнина стало полной неожиданностью для князя Тороса, находившегося в Тарсе. Спешно эвакуировав семью и казну, он бежал из города, и по истечении всего 2 недель вся страна вновь принадлежала Византии. Торос поспешил признать над собой власть императора 607 . В 1159 г. император Мануил Комнин вывел свою армию на Кипсельские равнины, откуда он решил начать активные действия против сельджуков. Прибыв оттуда в Филадельфию вместе с царицей Ириной, которая сопровождала мужа в походе, василевс дал сражение Саламану, вельможе Иконийского султана и, несмотря на численное превосходство турок, победил их. Как и прежде, он был впереди в самых горячих точках. Молнией нападая на врагов, он при жизни стал легендой византийской армии. В сражении Комнин без телохранителей вклинился в шеренги турок и, поражая мечом, заставил их в страхе бежать. Один сельджук-силач решился сразиться с царем, но был без труда пленен им. Как говорят, во время сражения сельджуки пытались стрелами поразить императора – к нему подбежал его зять Иоанн и попытался своим щитом укрыть Мануила I Комнина от смертоносного града. Однако василевс отвел его руку, сказав, что один щит не может закрыть одновременно двух тел 608 . |
| 969 Термин «гегемон» соответствует княжеской титулатуре иноземных властителей в византийской терминологии. «История» Киннама выделяет Галич из прочих русских земель. Интересно, что в западноевропейской историографии Галицкое княжество также выделялось среди государств Европы: Кадлубек называет Галицкое княжество «regnum» – «королевством». 970 «Заинтересованное в галицком союзе против Венгрии византийское правительство в эти годы заключило какой-то договор с Ярославом, о нарушении которого и идет речь в послании Мануила князю Ростиславу. Следовательно, утверждение Ярослава Осмомысла на Дунае и его сближение в 1159 г. с Венгрией не на шутку беспокоило империю» (Пашуто 1968. С. 195). 971 Севастократор Андроник Комнин, будущий император Андроник I (1183–1185), узурпировавший власть и затем свергнутый. Сын севастократора Исаака Комнина – брата василевса Uoahha II . Значение роли галицкого фактора в русско-византийских отношениях этого периода некоторыми учеными выводилось из того факта, что Андроник был сыном севастократора Исаака и русской княжны, дочери галицкого князя Володаря, следовательно, родственником Ярослава Осмомысла. 972 М. М. Фрейденберг (Фрейденберг 1959. С. 41), считая, что Андроник был посажен в тюрьму в 1154 г., датирует прибытие его на Русь 1163–1164 гг. В этом случае эта дата сходится со свидетельством Ипатьевской летописи под 1164 г. Никита Хоннат сообщает только, что Андроник просидел в тюрьме «достаточное время» (106.87). Й. ван Дитен принимает весь срок с начала 1155 до осени 1158 г. в качестве возможного периода свершения этих событий. 973 По сообщению Ипатьевской летописи, в 1164 г. в Галич «прибеже из Царьграда братан царев кир Андроник». 975 Существуют различные предположения относительно того, какого именно князя здесь имеет в виду Киннам. В Cod Vat. gr. 163 (единственной рукописи сочинения Киннама), на л. 254 ясно читается греч. Πριμισθλαβος. Исходя из имеющегося текста сочинения Киннама, наиболее вероятна идентификация Примислава с Ярославом Галицким. Однако возможная порча текста не позволяет давать твердое обоснование этому предположению. |
| Против могущественного протосеваста Алексея составилась сильная партия, во главе которой встал Андроник Комнин, одна из любопытнейших личностей в летописях византийской истории, интересный тип как для историка, так и для романиста. Андроник, племянник Иоанна II и двоюродный брат Мануила I, принадлежал к младшей, отстраненной от престола линии Комнинов, отличительным признаком которой была необычайная энергия, направляемая иногда по ненадлежащему пути. Эта линия Комнинов в своем третьем поколении дала государей Трапезундской империи, которые известны в истории под названием династии Великих Комнинов. “Князь-изгой” XII века, “будущий Ричард III византийской истории,” в душе которого было “нечто похожее на душу Цезаря Борджиа,” “Алкивиад средневизантийской империи,” Андроник являл собой “законченный тип византийца XII века со всеми его достоинствами и пороками.” Красивый и изящный, атлет и воин, хорошо образованный и обаятельный в общении, особенно с женщинами, которые его обожали, легкомысленный и страстный, скептик и, в случае нужды, обманщик и клятвопреступник, честолюбивый заговорщик и интриган, в старости страшный своей жестокостью, Андроник, по мнению Диля, был той гениальной натурой, которая могла бы создать из него спасителя и возродителя изнуренной Византийской империи, для чего ему, может быть, недоставало немного нравственного чувства. Современный Андронику источник (Никита Хониат) писал о нем: “Кто родился из столь крепкой скалы, чтобы быть в состоянии не поддаться потокам слез Андроника и не быть очарованным вкрадчивостью речей, которые он изливал наподобие темного источника.” Тот же историк в другом месте сравнивает Андроника с “многообразным Протеем,” старцем-прорицателем древней мифологии, известным своими превращениями. Находясь, несмотря на внешнюю дружбу с Мануилом, у него на подозрении и не находя себе деятельности в Византии, Андроник большую часть царствования Мануила провел в скитаниях по различным странам Европы и Азии. Будучи отправлен сначала императором в Киликию, а затем к границам Венгрии, Андроник, обвиненный в политической измене и в покушении на жизнь Мануила, был заключен в константинопольскую тюрьму, где провел несколько лет и откуда, после ряда необычайных приключений, ему по заброшенной водосточной трубе удалось бежать для того, чтобы снова быть пойманным и заключенным еще на несколько лет в темницу. |
| Лишенный и тени власти, Алексей II по приказу своего двоюродного дяди был тайно задушен тетивой лука в сентябре 1183 г. Тело его утопили в море. Андроник I Комнин (ок.1120 – 1185, имп. с 1183) Сын севастократора Исаака Андроник был известен каждому ромею своей необычной судьбой. Будучи ненамного моложе своего двоюродного брата Мануила Комнина, он воспитывался вместе с ним, и окружающие могли легко убедиться, что остроумный красавец Андроник кое в чем превосходил императорского сына. Со временем Андроник завоевал прочные симпатии столичного общества, удивляя всех красноречием, силой, ловкостью и так высоко ценившимся тогда умением владеть оружием. «При прекрасном телосложении он имел завидную наружность. Стан у него был пышный, рост величественный, лицо, даже в глубокой старости, моложавое. Он был необычайно здоровый человек, потому что чуждался изысканных лакомств, не был ни обжора, ни пьяница» (Хон., т. I, с. 445]). Страстью Андроника были любовные похождения, и мало кто мог сравниться с ним успехами на этом поприще. За связь с племянницей Мануила, ставшего императором, и за подозрительные политические интриги с венграми ой был смещен с поста сербского наместника и на несколько лет угодил в башню Анемы – самую страшную тюрьму Константинополя. Просидев несколько лет, Андроник благодаря своей исключительной смелости и сообразительности совершил оттуда побег, был опознан, схвачен, вторично бежал и сумел добраться до русского князя Ярослава Осмомысла Галицкого. В 1165 г., получив от императора гарантии безопасности, Андроник вернулся в Византию, храбро сражался при осаде Землина и вернул себе тем самым расположение Мануила I. Однако из-за яростных протестов по поводу назначения венгерского королевича Белы наследником ромейского трона и непрекращающихся козней против царственного кузена его отправили в ссылку, наместником далекой Киликии. В 1166 г. он был разбит сельджуками и, страшась обвинений в предательстве (вполне вероятно, не лишенных основания), вторично покинул империю. |
| Очень искусно выставляя себя защитником попранного права малолетнего Алексея II, попавшего в руки злых правителей, и другом ромеев (φιλορμαιος), Андроник сумел привлечь к себе сердца измученного населения, которое его боготворило. По словам одного современника (Евстафия Солунского), Андроник “для большинства был дороже самого Бога” или, по крайней мере, “тотчас следовал за Ним.” Подготовив в столице надлежащую обстановку, Андроник двинулся к Константинополю. При известии о движении Андроника многочисленная столичная толпа дала волю своей ненависти по отношению к латинянам: она с остервенением набросилась на латинские жилища и начала избиение латинян, не различая пола и возраста; опьяненная толпа громила не только частные дома, но и латинские церкви и благотворительные учреждения; в одной больнице были перебиты лежавшие в постелях больные; папский посол после поругания был обезглавлен; много латинян было продано в рабство на турецких рынках. Этим избиением латинян 1182 года, по словам Ф. И. Успенского, “действительно, если не посеяно, то полито зерно фанатической вражды Запада к Востоку.” Всесильный правитель Алексей Комнин был заточен в темницу и ослеплен. После этого Андроник совершил торжественный въезд в столицу. Для укрепления своего положения он начал постепенно уничтожать родственников Мануила и велел задушить императрицу-мать Марию Антиохийскую. Затем, заставив провозгласить себя соимператором и дав, при ликовании народа, торжественное обещание охранять жизнь императора Алексея, он несколько дней спустя отдал распоряжение тайно его задушить. После этого, в 1183 году, Андроник, шестидесяти трех лет от роду, сделался полновластным императором ромеев. Появившись на престоле с задачами, о которых речь будет ниже, Андроник мог поддерживать свою власть лишь путем террора и неслыханных жестокостей, на что и было направлено все внимание императора. Во внешних делах он не проявил ни силы, ни инициативы. Настроение народа изменилось не в пользу Андроника; недовольство росло. |
| Все лучшие, просвещеннейшие и любознательнейшие из числа Константиновых преемников на троне византийском во все время существования христианской Византии, т. е. до половины XV в., следовали примеру первого христианского императора, покровительствовали и содействовали процветанию общества любителей просвещения. Императоры: Юстиниан Великий (527–565), Лев Мудрый (886–912), Константин Порфирогенит (912–959), Роман III (1028–1034), Константин Мономах (1042–1056), Алексей I Комнин (1081–1118), Мануил Комнин с сыном Алексеем (1143– 1183), Андроник Комнин (1183–1185), Андроник II Палеолог (281 –1332) – все они в той или другой мере содействовали оживлению и развитию деятельности византийского Общества Любителей Духовного Просвещения. Одни из них прославились заботами о науке и просвещении, желая в этом отношении подражать Антонинам, Марку Аврелию и Августу, окружали себя философами и риторами, любили с ними беседовать, некоторые из таких императоров на науку обращали больше внимания, чем на дела управления; ученые, принадлежавшие к этому кружку, исследовали в особенности трудные вопросы о сверхъестественных предметах; 1127 дворец таких императоров открыт был для образованнейших людей, между которыми можно было встретить и молодых, Начинающих ученых, и почтенных старцев, украшенных сединой. 1128 Другие из вышеперечисленных императоров считали, как вырахсаются византийские историки, «небесную философию» (т. е. богословскую науку и просвещение) делом важным и ценили весьма высоко, «воздавали похвалы красноречивым ораторам и, приближая ученых к своему трону, часто поощряли их дарами и удостаивали немаловажных почестей». 1129 С особенным отличием могут быть вспомянуты здесь имена двух византийских императоров – Мануила Комнина и Андроника II Палеолога. Их деятельность, в Особенности последнего из них, направленная ко благу Общества Любителей Просвещения, вероятно, не по случайным причинам, Изображена византийскими историками в чертах очень ярких. Q Мануиле один византийский историк говорит: «Св. Писание задавало ему многие трудные для понимания вопросы, и он, доискиваясь их решения, собирал к себе и спрашивал всех, кто отличался ученостью». 1130 В царский дворец при Мануиле, по его изволению, с указанной целью приходили «сонм архиереев и все отличавшиеся ученостью». 1131 Описывая эти собрания, историк членов этих собраний именует людьми, «любящими заниматься божественными догматами» 1132 , т. е. прямо называет их любителями духовного просвещения – термином, которым обозначаются и члены нашего общества. Другой византийский историк дает очень обстоятельные сведения о любительских собраниях при Андронике Палеологе и Ив находит достаточно слов, чтобы восхвалить покровителя этих собраний – Андроника. Пусть эти похвалы преувеличены, 1133 не беда. |
| Все лучшие, просвещеннейшие и любознательнейшие из числа Константиновых преемников на троне византийском во все время существования христианской Византии, т. е. до половины XV в., следовали примеру первого христианского императора, покровительствовали и содействовали процветанию общества любителей просвещения. Императоры: Юстиниан Великий (527–565), Лев Мудрый (886–912), Константин Порфирогенит (912–959), Роман III (1028–1034), Константин Мономах (1042–1056), Алексей I Комнин (1081–1118), Мануил Комнин с сыном Алексеем (1143– 1183), Андроник Комнин (1183–1185), Андроник II Палеолог (281 –1332) – все они в той или другой мере содействовали оживлению и развитию деятельности византийского Общества Любителей Духовного Просвещения. Одни из них прославились заботами о науке и просвещении, желая в этом отношении подражать Антонинам, Марку Аврелию и Августу, окружали себя философами и риторами, любили с ними беседовать, некоторые из таких императоров на науку обращали больше внимания, чем на дела управления; ученые, принадлежавшие к этому кружку, исследовали в особенности трудные вопросы о сверхъестественных предметах 1101 ;дворец таких императоров открыт был для образованнейших людей, между которыми можно было встретить и молодых, начинающих ученых, и почтенных старцев, украшенных сединой 1102 . Другие из вышеперечисленных императоров считали, как выражаются византийские историки, «небесную философию» (т. е. богословскую науку и просвещение) делом важным и ценили весьма высоко, «воздавали похвалы красноречивым ораторам и, приближая ученых к своему трону, часто поощряли их дарами и удостаивали немаловажных почестей» 1103 .– С особенным отличием могут быть вспомянуты здесь имена двух византийских императоров – Мануила Комнина и Андроника II Палеолога. Их деятельность, в особенности последнего из них, направленная ко благу Общества Любителей Просвещения, вероятно, не по случайным причинам, изображена византийскими историками в чертах очень ярких. О Мануиле один византийский историк говорит: «Св. Писание задавало ему многие трудные для понимания вопросы, и он, доискиваясь их решения, собирал к себе и спрашивал всех, кто отличался ученостью» 1104 . В царский дворец при Мануиле, по его изволению, с указанной целью приходили «сонм архиереев и все отличавшиеся ученостью» 1105 . Описывая эти собрания, историк членов этих собраний именует людьми, «любящими заниматься божественными догматами» 1106 , т. е. прямо называет их любителями духовного просвещения – термином, которым обозначаются и члены нашего общества. Другой византийский историк дает очень обстоятельные сведения о любительских собраниях при Андронике Палеологе и не находит достаточно слов, чтобы восхвалить покровителя этих собраний – Андроника. Пусть эти похвалы преувеличены 1107 , не беда. |
| В I. Аксухе «благородство и независимость убеждений много скрывали его незнатное происхождение» 219 ; высокий рост и красивое лицо филадельфйца К. Ангела с избытком вознаграждают незнатность его происхождения 220 ; незнатное происхождение графа Балдуина выкупается его военными способностями 221 . Логофет дрома I. Каматир имел высокий рост, величественную осанку, достойную благородного происхождения его с матерней стороны 222 . I. Дука, при других прекрасных качествах, обладает еще благородным происхождением 223 . Когда Андроник Комнин и севаст Каламан домогались любви Филиппы, последний потерпел неудачу между прочим и потому, что был мал ростом и происходил из захудалого роду 224 . Благородство происхождения и знатность ( γε νους επι ςημον) ставится всегда в противоположности с низким, ничтожным и презренным 225 ; знатность рода и положение различается не только у соотечественннков, но и у латинян и турок; знатные люди противополагаются толпе, ремесленникам, мелким торговцам и т. п. Знатность рода, в соединении с другими высокими качествами, не редко навлекает гонения и возбуждает подозрение в завистливых и не так щедро одаренных императорах 226 . Умственное образование, ораторский талант. При благородном происхождении человек должен обладать другими качествами, чтобы быть вполне высоким и достойным с точки зрения Никиты. Между отличительными качествами хорошаго человека умственное образование и телесная красота занимают самое видное место. Свободные науки и, как высшая степень образования, философия-составляют удел весьма не многих людей. В характеристиках государственных мужей своего времени Никита почти всегда обращает внпмание на образованность или невежество их. Логофет дрома I. Каматир «кончиком пальца только дотронулся до высоких наук, недолюбливал достопочтенную философию и не желал следовать ее правилам» 227 ; напротив, «I. Дука получил хорошее научное образование, был сведущь и в свободных науках», равно Андроник Комнин отличался и знанием изящных наук, и философским образованием 228 ; Исаак Комнин учился ораторскому искусству у Василия Рентакина. |
|
|
