| Предположение Иезуитов оправдалось вполне. Посему впоследствии они постоянно посылали в Китай людей учёных, особенно опытных в Математике, которые по своим сведениям, находчивости и льстивой вежливости, вскоре приобрели в Китае такую известность, что, быв допущены к Императорскому двору, занимали первейшие государственные должности и заслужили необыкновенные почётные награды. По смерти Императора Ксюн-Ши, оставившего по себе несовершеннолетнего наследника, окружавшие его Князья воздвигли на Иезуитов гонение, из коих престарелый Ио. Адам-Шали был умерщвлён, a прочие изгнаны. Но в 1669 году, когда принял в свои руки правление Сам-Шам, Иезуиты снова прокрались в Китай, и успели вкрасться в доверие Императора, который, пригласив их ко двору, поручил им важнейшие государственные должности, предался их учению и руководству, а в 1692г. обнародовал указ, что Христианская религия не опасна для государства; сверх того, в 1700 г., в ограде своего дворца воздвиг для Иезуитов величественный храм. Недолго однако же Иезуиты благоденствовали в Китае. Соперники их, Францисканцы и Капуцины, проникнув в Китай в семнадцатом столетии, и всмотревшись в образ Иезуитского проповедания, сообщили известие в Европу, что Иезуиты не без греха приобрели особенное уважение и почести в Китае, что они достигали этого различными интригами; что блеском роскошных одежд, пирушками, многочисленною прислугою, хождением по домам, унижали они звание духовного сана; что не столько помышляли о распространении Христианской веры, сколько занимались преподаванием Математики, обучением войска и предводительством его в мире и на войне; что Иезуиты низшего звания занимались торговлею, были разносчиками и упражнялись в различных ремёслах; что толкуя превратно древнее Китайское вероисповедание, уверили Императора и вельмож Китайских, будто Христианское вероисповедание мало чем и почти ничем не различается от Конфуциева учения, что наконец вовсе пренебрегли обязанностями и добродетелями, приличествующими духовным лицам. |
| А дабы возвысить дух Латинской Иерархии в ней самой и в лице народов, Епископы, со времени возвышения Папства, при постановлении избранных лиц в сан Священника, кроме рукоположения, помазуют их священным миром в знак того, что их звание соответствует Царскому достоинству. Притом, Латинское духовенство, несмотря на то, что в древности оно носило облачения совершенно сходные с облачениями Восточных Иерархов, – в чем можно удостовериться из гравированных изображений, помещавшихся в изданиях творений Григория В., Льва В., Амвросия Медиоланского и иных древних Латинских Иерархов, и что доказывает доселе хранящийся в Папской ризнице богатейший Архиерейский, шитый во Флоренции для Папы Льва X, саккос 49 , – мало по малу присвоило себе облачения Западных Императоров и Королей, что усматривается из сравнения Священнических и Царских облачений на портретах и статуях Императоров и Королей средних веков. Вообще Папы в своих Епископах и духовенстве до того старались поселить дух превознесения, что по чиновнику Латинского Архиерейского Богослужения, Епископ при посвящении кого-либо в причётника, т.е. на первую степень церковного Богослужения, предложив, посвящаемому вопрос, – «чего он хочет?» и получив ответ: «служить Богу!» присовокупляет: «служить Богу, значит царствовать!» 50 Конечно, это изречение в возвышенном, таинственном смысле можно понимать так, что господствовать над своими страстями и вожделениями – тоже, что царствовать над ними. Но в этом ли смысле понимают сказанное лица, посвящаемые в причётники Латинской Церкви? Услышав такое изречение и поняв его в буквальном значении, как оно произносится Епископом, не возмечтает ли причётник о мнимой важности своего сана, и не поставит ли себя в своём воображении в уровень с каким-нибудь Королём? С другой стороны, в противоположность возвышенно своего духовенства, Латинская иерархия придумала самые унизительные обряды при миропомазании и венчании на царство Королей. Вот как начинается обряд коронования их, по чиновнику Латинского Архиерейского Богослужения! |
| Об отношениях римской церкви к другим христианским церквам и всему человеческому роду. Часть 2 Источник Глава XVIII. Древние виды избрания в Епископское звание По свидетельству Истории, в Восточных и Западных Церквах, – в самом Риме первоначально избирались и по Церковному чиноположению посвящались Епископы одним и тем же образом. В первые времена Христианства, доколе Христиане сияли святостью жизни, как светила в мире, избрание кандидата на упразднившееся Епископское место происходило в церкви, или в народном собрании, открыто, так что в избрании Епископа, принимали участие не только все областные Епископы, но и весь клир и даже народ: «на Епископство», говорит св. Киприан, «возводятся избранные с общего согласия всей паствы и по определению Епископов как тех, которые присутствуют при избрании, так и тех, которые присылают от себя грамоты со своим согласием на избрание. Ибо в присутствии народа могут открыться и преступления порочных людей, и заслуги добрых. Таким образом, только то избрание может быть совершенно справедливо, которое происходить с общего голоса и суждения всех» 1 . Из этого явно, что участие народа в избрании Епископа состояло только в свидетельстве об образе жизни и достоинств избираемого лица; а в этом отношении заслуживало уважение всех верующих особенно то, что, по завещанию Апостола, требовалось, чтобы избираемый в Епископы имел доброе свидетельство даже от внешних, т. е. от язычников, состоявшись вне Церкви. Но это правило по обстоятельствам изменялось, когда напр., в известной Церкви большая часть народа была увлечена в какую-либо ересь или раскол, и потому предстояла опасность, что в Епископы может быть избран еретик. в таком случае, православные Епископы, не требуя согласия народа, сами собою поставляли Епископа для известной страны. Именно так поставлялись Епископы, когда превозмогала Арианская ересь и во время раскола Донатистов. Подобно сему поступали при постановлении кого-либо в Епископы новообращённой в Христианство , отдалённой страны 2 . |
| Такую клятву (т.е. являться в Рим через каждое трёхлетие) дают только Патриархи, Примасы, Архиепископы и Епископы, состоящие в Италии на близких к ней островах, как-то: Сардинские, Сицилийские, Корсиканские и в ближайших странах Греции; обитающие же в других странах мира долженствовали являться в Рим, смотря по отдалённости от Рима, по прошествии продолжительнейшего времени. Так Германские, Гальские, Испанские, Бельгийские, Польские, Английские, Ирландские и Шотландские давали клятву являться в Рим по истечении четырёх лет. A обитавшие в отдалённейших странах Европы, как-то в Норвегии, Швеции и т. д., на Северных берегах Африки и на островах Северного и Западного Океана, обтекающего Европу и Африку, также из дальнейших стран Африки и прибрежных Восточных стран её, обязывались быть в Риме по прошествии пяти лет. Наконец, Азийские Епископы и вновь открытых стран, Восточных, Западных, Южных и Северных, давали клятву являться в Рим через каждые десять лет 38 . Такое распределение времён для личного представления Папе Латинских Иерархов, обитающих в различных странах мира, есть новое доказательство естественной невозможности управлять одному лицу вселенскою Церковью; ибо известно, что исключая Восточных Азийских Церквей, другие чем отдалённее, тем новее, т.е. народы, составляющее те Церкви, обращены в Христианство в ближайшие к нам времена, следовательно требуют большей попечительности для утверждения их в вере и для духовного руководства; но это превосходит силы одного человека. Самое обязательство являться в Рим Латинским Иерархам, по силе рассматриваемой присяги, с одной стороны, для них крайне тягостно и убыточно. Чего, напр. стоит каждое путешествие в Рим и содержание в нем, смотря по обстоятельствами иногда продолжительное? Если же принять ещё во внимание, что и по случаю прибытия к Папе всякого нового посольства от какого-либо Европейского Государя, после визитов, делаемых посланником Кардиналам, вдруг к тому же посланнику явится многочисленная прислуга каждого Кардинала за денежными посулами, которые Кардиналами засчитываются в счёт жалованья своим прислужникам: то к прибывшим в Рим для сдачи отчётов Иерархам Кардинальские слуги приходили, конечно, с большим дерзновением, нежели к государственным посланникам. |
| Ксавиер нашёл в Японии три религии: первобытную, Сенто, или Сен-Сиу (Sinto ou Sin-Siou), по которой воздавалось поклонение невидимым божествам, управлявшим вселенною, Сиуто (Siouto) или учение Конфуция, которое введено в Японию в 284 году по P. X., и Буддизм, перешедший из Кореи в 522 году. Все сии верования до того были терпимы в Японии, что в капищах секты Сенто, признававшей божества невидимые, боготворимы были кумиры секты Буддийской, которая подразделялась ещё на восемь меньших сект. Кроме жрецов различных поверий были в Японии и пустынножители, именовавшиеся Яма-Бу (Yama Bous); a равнодушие к жизни в Японии до такой степени усилено, что самоубийство считается самым обыкновенным случаем, и дуэли всегда бывают смертельны: они состоят в том, что оскорбивший и оскорблённый друг другу распарывают брюхо и умирают вместе 155 . Предтечей, приуготовившим путь миссионерским действиям Ксавиера, был, по его наставлению, крещённый им Японец, который учил его Японскому языку, и назван Павлом св. веры (Paul de sainte foi). Явившись при дворе Даи-Мио Сатсумы, или Геюмы, обитавшего в шести милях от Каго-Симы или Канго-Ксимы, крещённый Японец провозглашал ревность и добродетели Ксавиера. Но всего вероятнее то, что свидание с Императором доставило ему могущественное влияние его на Португальцев. Дао-Мио, или Геюмо, принял Ксавиера ласково, и дозволил ему обращать своих подданных в Христианство. Но когда Португальцы, оставив Сатсуму и Канго-Ксиму, начали приставать для торговых оборотов к Фирандо: то Дао-Мио запретил Ксавиеру проповедовать в своей области. Посему чрез год и он перешёл в Фирандо, ибо, не опасаясь более Португальцев, Дао-Мио ничего особенного не ожидал от Ксавиера 156 . В Фирандо, Ксавиер хотя также благосклонно был принят Государем, однако, под конец 1550 года, отправился в город Миако. На пути в Амангуши, опасаясь употреблять Японские слова для означения высших предметов веры, чтобы Японцы не смешивали истинного Бога с своими божествами, равно и Святых с какими-нибудь бонзами, Ксавиер начал именовать Бога Португальским словом «Диус», а Святых – «санкти». |
| Постоянно стремясь к осуществлению своих видов, Папы учредили в Марокко Епископство для малого остатка бывшего в нем Христианства, a Папский легат и Францисканцы выкупали Христиан из плена. Но в 1291 году, Акрою овладел Египетский Султан Мелик Ошран, a вместе с тем умерщвлены все находившиеся в ней Латинские монахи и монахини 136 . Потом в 1298 году началось слишком известное в Истории Латинское апостольство для обращения Евреев и Магометан в Испании. В тоже время высланы миссионеры на Восток и в северные страны Европы, а Доминиканцы проникли в Семигалию и Абиссинию. И надобно согласиться, что предприятия Пап, неохлаждаемые никакими обстоятельствами, и усилия высылаемых ими миссионеров по временам увенчивались желанным успехом, если только некоторые из них более проникнуты были духом Евангелия, нежели видами Папского двора. Так, в конце тринадцатого столетия, не смотря на то, что с прекращением крестовых походов, влияние Латинцев на Восток ослабело, Францисканец Иоанн де Монте-Корвино с своими сотрудниками, как уверяют, столь успешно распространял Христианство в самой средине Татарии, что в ней основались было не только Епископские, но и Архиепископская кафедра. Таким успехам де Монте-Корвино содействовало то, что он, собрав туземных мальчиков, завёл училище, в котором между прочим, учил Греческому и Латинскому языку и церковному пению, также перевёл (если не воспользовался переводом Несторианцев) на Татарский язык Новый Завет и Псалтирь, тогда-как в это время не были ещё переведены сии книги ни на один Европейский язык, кроме Славянского 137 . Итак Латинские миссии до четырнадцатого столетия действовали то безуспешно, то с некоторым успехом. Успехи их в известном тогда мире происходили большей частью от того, что во всей Азии и на севере Африки повсюду были рассеяны Христианские, отчасти первобытные, а большей частью еретические, особливо Несторианские и Евтихианские, общества, которые, быв угнетаемы фанатическим преследованием Магометан и язычников, одушевлялись надеждой, что Европейские Государи, которых силу и величие миссионеры усердно превозносили, освободят их от порабощения. |
| При многих Униатских церквах не было ни дьячков, ни пономарей; от этого почти нигде не совершались ни вечерни, ни заутрени, a Униатские Священники, Бог весть как приуготовившись, или и не приуготовившись по Церковным постановлениям к Богослужению, почти повсеместно читали обедни шёпотом. Если же где-либо, по случаю храмового праздника, Священник хотел отслужить вечерню и заутреню или всенощное бдение и литургию, как будто бы по Церковному уставу, то принуждён был заблаговременно искать дьячка, сколько-нибудь знающего Церковный устав и пение. Униатские Священники иногда совершали обедни и в Латинских костёлах, особенно по случаю погребения какого-нибудь богатого владельца. в таких случаях Ксёндзы дозволяли Униатским Священникам служить на каком-нибудь пристенном алтаре в углу костёла, и только изредка, по недостатку Ксёндзов, дозволяли служить им на главном престоле. По такому же побуждение Настоятели костёлов принимали иногда Униатских Священников в помощники себе, в качестве викариев. Это были бессменные работники, которые за какую-нибудь сотню злотых Польских обязывались сплошь совершать Христианские в приходе требы и почти ежедневно служить обедню: потому что Настоятель, или, как зовут Поляки, Пробощъ, занятый обращением с помещиками, редко являлся в костёл. Бывали случаи, как напр., после похорон, или поминок какого-нибудь богатого владельца, что приглашали на заупокойный обед и Униатских Священников, но для них, как для отверженных, поставлялись столы где-нибудь в отдалённых комнатах, или в углу, с простою пищей и питьём; тогда как Латинские Ксёндзы и монахи пресыщались роскошною пищей и дорогими напитками за почётным столом с господами. Такая же честь Униатам и в других странах Европы; в таком же презрении они и на Востоке. В Австрии (кроме Галиции, где большинство Униатского народонаселения, совращённого из православия в начале столетия, внушает правительству уважение к себе), и в других областях Ушаты терпимы только наравне с Протестантами. Как тем, так и другим, воспрещается совершать открытое Богослужение, а дозволено отправлять его как бы тайно, или частно, и притом в таких молитвенных домах, в которые не было бы хода с улицы; также запрещается при них строить колокольный звон для собрания своих единоверцев на Богослужение 308 . |
| Таким же образом возбуждали они в Парагвайцах страх и к диаволу, и чрез это пользовались столь великим уважением, что каждый житель Парагвая трепетал от одного взгляда какого-нибудь Иезуита. Не менее заботились Иезуиты и о том, чтобы Парагвайцы всегда имели здоровую и питательную пищу и довольно времени для отдохновения от трудов. Для обрабатывания полей, земли, были разделены между ними на участки, которые постоянно были хорошо обрабатываемы, а для лошадиных и овечьих стад, также для рабочего и домашнего скота, отделялись тучные пастбища. Плоды, собираемые из общественной, запашки и других трудов, по отделении из них некоторой части на содержание Парагвайцев, Иезуиты продавали в других странах. С сею целью, они нагружали Парагвайские продукты на свои корабли при устье реки Ла-Платы. Вообще, при первом взгляде на отличное устройство городов и сел в Парагвае, на превосходно возделанные поля и хорошо одетых Парагвайцев, иностранец мог заключать, что они были счастливейшим народом в мире. Но кто вникал в самую сущность Иезуитского управления, для того становилось очевидным, что Парагвайцы были народ, лишённый собственной воли и даже мысли, – что он приводим был в движение, как машина, по воле своих повелителей. Притом достойно замечания, что Парагвайцам Иезуиты сообщали самые поверхностный понятия о предметах Христианской веры, так что хотя все они умели на из уст молитву Господню, но Бога представляли себе не Отцом, а неумолимым Судьёй и карателем. Сами Парагвайцы чувствовали своё рабство, и многократно производили мятежное восстание против Иезуитов; но всегда были усмиряемы оружием и жестоко наказываемы. Быв так настроены, Парагвайцы, по удалении от них Иезуитов, сделались более дикими, нежели другие покорённые Европейцами Американские племена 171 . Действуя таким образом по своей воле, то льстя и по-видимому повинуясь Государям и Папам, то восставая и производя мятежи против тех в других, Иезуиты ни о чем столько не старались, как о представлении обращённым ими в Христианство народам фантастического величия Папы, и об убеждении их в верховном владычестве Папского лица, которого отдалённые народы ни знать, ни видеть не могли. |
| Pourvu que la balancé y soit Dieu, n " aura rien à y voir. «Quelques mots sur les communions occidentales á l " occasion d " un mandement de Mgr. l " Archevéque de Paris, par un Chrétien orthodoxe.» Leipzig. 1855. pag, 37. 38. 70 Относительно браков вот какие ещё гнусности внушали своим воспитанникам Латинские Богословы: Basilius Pontius tenet, matrimonium in nullo gradu, seu lineæ reclæ, seu trausversalis, esse jure naturæ invalidum, quam opinionem Vanroy vocat admodum prababilem: qeia ostendi non potest patrem et filiam, fratrem et sororem jure naturæ esse inhabilles ad tradendam sibi mutuam potestatem in proprium corpus, quam a natura ipsa habent; cum ergo sint in parte rei distincta supposita, et a natura obtinuerint sui corpocis potestatem, nihil obstare videtur, quin eam sibi invicem tradant in opus conjugii, cujns fini non repugnant hujusmodi potestatem concedere. Theol. Moralis Anaclet. Ruffenstuel. Romæ. 1765 p. T. II, p. 334. 107. 73 Rituale Sacramentorum ac alienarum Ecclcsiæ Romano-Catholicæ caeremoniarum. Vilnæ. 1819. pag. 229. Benedictio avenæ in festo S. Stephani. 74 26 Grudnia. S. Sczcpana pierwszego Chreciaskièj wiary Mczennika. Lud pospolity dawniej w ten dzie owies wici dawa, i gdy Kapan mia go kropi wicon wod, idc rodkiem koscioa, rucano na garsciami zboe na pamitk ukamienowania Mczennika. Jozefa Unger Kalendar Warszawski.... na 1852. Warszawa. Opisanie Zwyczajów Switecznych. Str. 11. 78 В подлиннике так читается этот гимн: Kto chce Pannio Marii suy, a Jej osobliwym miosuikiem byé: ma J naboznie pozdrawiaé, a korónk zawsze uczciwie mawiaé. Ktor Panna sudze swojemu zjawia, pustelnikowi jednemu, mówic: kto Mi tak pozdrawia, ask sobie u Syna mojego zjedna. О tem syszc, Bernardyn swity, mioci gorc ku téj Pannie zdjty: przed Jéj obraz zawsze chadza, jeszcze aczkiem bdc, korónk mawia. Tali palay jego wutrznoci, ogniem silno gorzay ku Jej mioci, i ciotuchnie swojej mawia, a z Panny Najswitszej tak si przechwala: Znam ja jedn Panue nadobu, nad wyrozumienie ludzkie podobno; nie móg bym jeé, ani te pi, któregobym dnia Jej nie mia nawiedzié, et cæter. Из книги: Officium, albo codzienne naboestwo. Wilno, 1838 r. str. 120. |
| А в городах и местечках Русское купечество, избегая гонения, частью вынуждено было переселиться в другие страны, a частью перешло в состояние Польской шляхты, или мелких дворян. Между тем, по городам и местечкам, владельцы и Магнаты потом и кровью своих крестьян строили огромные монастыри и костёлы, – хотя города и местечки, лишенные деятельно занимавшегося торговлею Русского купечества, дошли наконец до того, что в них с Латинскими монахами и Ксёндзами оставались одни Евреи, которые, как бы только для одной прислуги, дозволили кое-каким мещанам Христианам жить в городских предместьях. Среди столь лютого гонения на православных, подобно тому как в первобытные времена Христианства, поддерживали дух, укрепляли в вере, утешали Русский народ и благословляли его на страдания за Христа, своими пастырскими грамотами, Патриархи, Константинопольский, Александрийский и Антиохийский. Они высылали православным для подвижных церквей антиминсы, а для совершения, хотя скрытно, таинств и Христианских треб препровождали к ним по возможности монахов и Священников. Они подали мысль и правила к учреждению, в знаменитейших городах, так называемых «братств», в которые вступая, православные обязывались состоять между собою в теснейшем союзе любви и мира, защищать друг друга законным порядком, заводить типографии и Богадельни, а преимущественно стоять за православие до уз, до крови и до смерти 194 . Укрепляемые таким образом в вере, православные более столетия противоборствовали соблазнам Латинства. В тоже время оставшиеся ещё верными православию некоторые Русские владельцы, Епископы, духовенство и городские жители постоянно представляли Польскому правительству жалобы, на насилия; доказывали, что Русские не рабы, не покорены Польским оружием, но произвольно соединились только с Литвой, а не с Польшей; ссылались на охранительные грамоты некоторых Польских Королей, и ничего больше не просили, как свободного исповедания веры Отцов своих. Но тщетно! жалобам православных, насильственно порабощённых Польским правительством, никто не внимал. |
|
|
