| ГОРЛОМ НА НОЖ. Иными словами, Василий Шуйский постоянно менял свою точку зрения ради политической выгоды. При любом режиме ему хотелось жить хорошо. Но по-настоящему хорошо он жил только при своем царствовании. У нас нужды колебаться вместе с рекой истории нет - мы в ней не утонем. А потому давайте разберем причины смерти святого Димитрия Угличского непредвзято. Сам собой напоролся на ножик? Такое бывает? Трудно найти мальчишку, не забавлявшегося в детстве этой старинной народной потехой. Автор этих строк ножик в землю тоже неоднократно швырял. Причем в разных компаниях. И в городе. И в деревне. И в пионерском лагере, где ножик нужно было прятать от вожатых. Но ни разу я не видел и не слышал, чтобы кто-то из моих ровесников сам во время игры напоролся на острие. Впервые о таком уникальном случае я прочитал в школьном учебнике истории, где рассказывалось об удивительной, воистину уникальной смерти царевича Димитрия. Поверить в его нечаянное самоубиение так же сложно, как в то, что министр внутренних дел Кравченко застрелился двумя пулями в голову. К тому же во время припадка эпилепсии пальцы у больного разжимаются. Ножик выпал бы из рук царевича. Он мог воткнуться в землю. Но никак не в горло. Значит, мальчика убили. Для того чтобы установить, кто его убил, достаточно воспользоваться тем вопросом, который в подобных криминальных случаях задавали еще древние римляне: кому это выгодно? РИМСКИЙ ОТВЕТ. Убрать Димитрия было выгодно только Борису Годунову. На момент неожиданной смерти царевича он - царский конюший и брат жены царя Федора Иоанновича. В реальности же - правитель России, вершивший все дела от имени слабоумного царя, больше всего любившего бить в колокола. У Федора Иоанновича не было детей. Единственным наследником являлся его младший брат Димитрий. Если бы Борис Годунов хотел, чтобы мальчик унаследовал трон, он бы глаз с него не спускал! Но Борис добился того, чтобы единственного наследника великой державы отправили в глухомань - в Углич. Там, вдали от москвичей, с ним можно было сделать что угодно, а потом рассказывать, что маленький царевич сам себя ножиком по шейке полоснул. Чик - и нет будущего царя. Только Бориска Годунов сидит в шапке Мономаха на престоле Рюриковичей и царство завещает уже своему сыну Феденьке. |
| Слава Богу, что Вам облегчили средства врачевания. А мне обыкновенно со времен Брызгалова лечение недорого становится. При Иване Михайловиче, когда нужно было приглашать постороннего врача и брать лекарство в аптеке, помню одно воспаление в печени стоило более 100 р. сер. Теперь лекарства берутся из академической аптеки; дам фельдшеру за хлопоты, если подолее хвораю, рубля три, а доктору платил последнее время, можно сказать, Вашим карманом. Обыкновенно подарю серебряную вещь из тех, какие Вы мне лично давали, и еще ныне нарядные туфли подарил, Вами лично мне данные. Но так как недели три он ходил ко мне раза по два в день, то еще придал старый портфель от преосвящ. Кирилла оставшийся, который был у меня в забросе; я отдал его поправить и покрасить. Вот и плата. Деньги раз как-то давал, но доктор не брал. Возникли у нас возражения против отпуска лекарств из академической аптеки наставникам. Но доктор, оценивая скляночку лекарства собственно для академии, нашел, что лекарства большей частью идет от 2-х до 5-ти копеек, именно за то, за что в аптеке берется от 50 до 80 коп. —546— 1866 года. Января 6. Был здесь вчера из Рязани И.М. Сладкопевцев, профессор и теперь инспектор семинарии. Он говорить, что и к Рязанскому был такой же запрос о викарии; всего будто бы в 18-ти епархиях хотят открыть викариатства, преимущественно имея те в виду, где есть раскол. И у них составлен окончательно проект об увеличении окладов жалованья, с назначением профессору 600 р. Рязанская епархия доставляла 14,000 свечного дохода; теперь сбор расчислен на 57,000 р. Участие в этих совещаниях принимали все члены консистории, все члены правления семинарского и двое из наставников сверх сего. Для узнания действительных доходов разных церквей советовались со стариками, знающими епархии. Оказалось очень любопытное обстоятельство: священники в одной Рязани уменьшили число прихожан своих на 8000 человек; во всей епархии по ведомостям священников недостает 48000 человек. Цель скрьтия числа прихожан была та, чтобы не показать богатым своего прихода, дабы не сделали двух священников. |
| Игнатия, как слагалось самое его аскетическое мировоззрение и система, автор недостаточно раскрывает это мировоззрение и систему в чисто теоретическом смысле, указывая в то же время много очень ценных элементов, кои и могли быть положены им в основу раскрытия этой системы: см. стр. 104, 107–109. Не говорим уже о том, что автор чужд всякой исторической перспективы в своем исследовании о Пр. Игнатии. Личность Пр. Игнатия и его аскетические идеи берутся только сами по себе, без всякого соотношения и связи с предшествующими или современными ему представителями духовной жизни и богословской мысли в России, каковы, например, М. Филарет, Е. Феофан, Иннокентий Херс. и другие. Не указывается соотношение идей Е. Игнатия с идеями и запросами современности или идеями святоотеческими. А между тем на этот долг автору указывает сам Пр. Игнатий, когда в предисловии к l-мy тому своих писаний говорит: “написаны они (то есть сочинения) в разные времена и по разным причинам, преимущественно по поводу возникавших вопросов в обществе иноков и боголюбивых мирян…”, изданы эти сочинения, по словам самого Е. Игна- —318— тия, “как отчет по согляданию монашеской жизни, какой она является в Святом Предании Православной Церкви и какой Промысл Божий привел созерцать ее в некоторых живых представителях ее” (Соч. Е. Игнатия т. 1, стр. 81–82). Вот, думается, программа для будущей дальнейшей работы автора об Е. Игнатии, если он пожелает ее делать; расширить рамки своего труда и личность и мировоззрение Еп. Игнатия ввести в те исторические рамки, которые указаны самим Еп. Игнатием в приведенных выше его словах. Желательно еще, чтобы автор избегал пристрастия к иностранным словам и своеобразной богословской терминологии, которая портит впечатление и режет слух. Лучше также, если он уничтожит дробность глав и сократит те выдержки, которые делаются им из сочинений Пр. Игнатия. Признавая сочинение о. Игнатия вполне достойным степени кандидата богословия, желаю ему энергии на продолжение этого труда». б) Экстраординарного профессора Д.И. Введенского : «Обширный (VIII+712) труд студента иеродиакона Игнатия состоит из предисловия, одиннадцати глав и заключения. В предисловии к своему сочинению автор дает общую характеристику наличного состояния нашей богословской науки – вообще и аскетической – в частности в целях уяснения значения личности епископа Игнатия, как представителя “опытно-живого и церковно-подвижнического богословствовани”. В главах 1–7-й автор дает обстоятельную биографию епископа Игнатия. Главы 8–11, обнимающие собой более 500 страниц, подробно выясняют характер богословствования этого выдающегося русского аскета. В заключении о. Игнатий делает обобщающую характеристику аскетической идеологии преосвященного Игнатия. |
| I нет возможности. Но тем не менее нельзя не признать из того, что мы уже знаем о размерах крестьянского наделения в эту эпоху, что наделы крестьянские не обеспечивали крестьянского хозяйства. B отношении земельного обеспечения крестьяне находились в весьма невыгодных условиях, в виду отсутствия каких-либо законно урегулированных гарантий. Недостаточное земельное обеспечение, тяжесть оброчных, барщинных повинностей, грубое и жестокое обращение, недостаточная законная защита интересов крестьянской массы создавали, вместе взятые, сгущенную атмосферу бесправия и безысходности положения, и на этом фоне каждая мелочь при известных благоприятных условиях обращалась в нечто очень сложное и большое. В этой атмосфере крепостного права и мыслимы были явления в роде следующего, о котором кажется не сообщалось еще в литературе. B некоторых у. Минской губ. в 1817 г. крестьяне очутились в таком положении, что питались «листьями и травой» и «умирали с голоду целыми семействами». Адъютант главного штаба первой ар- —473— мии, проезжая через м. Петриков, Мозырского у., владения Ходкевича, слышал от крестьян, что многие из них «не видали хлеба по две недели, земли пустуют, а крестьяне занимаются «приготовлением лучины и перегоном из оной смолы для помещика»; жены и маленькие дети остаются без пропитания; крестьяне, которые в состоянии работать получают в неделю 2–3 гарнца жита; «утоляют свой голод липовым листом и березовой корой», на пространстве 26 миль от г. Мозыря крестьяне страдают от «угнетения и голода». В м. Липине, во владении Чапского «пустые дома крестьян, умерших от голода, бледные и иссохшие лица еще живущих наполняют душу ужасом», к тому еще крестьян обременяли выгонкой смолы для господина, крестьяне около 3-х месяцев были лишены хлеба; даже запретили им собирать кору с берез, которая составляла пищу для маленьких детей. В м. Липине вымерло 3 семейства от голода. Эконом имения Чапского принуждал крестьян брать соль «излишне против потребного для домашнего расхода количества и платить за оную вдвое дороже» против рыночной цены. Крестьяне дошли до такой степени обеднения, что «не имеют чем даже защитить голову от зноя солнечных лучей». Бесправное, угнетенное крестьянство нередко выходило из состояния покорного, пассивного. Постоянным способом выражения протеста служили побеги крепостных, нередко самоубийства 719 насилия над помещиками в разных видах, вплоть до умерщвления особенно ненавистных. В предшествующем изложении лишь в общих чертах коснулись мы положения крестьянского населения, не останавливаясь подробно на затрагиваемых вопросах. Общие указания, сделанные нами, достаточны для нашей цели. В общих чертах известны те условия крестьянской правовой и экономической жизни, на почве которых развертывались крестьянские волнения в царствовании Александра I. |
| лизирует еврейские выражения, соответствующие понятиям: колено, племя, семейство. Установив дифференциально эти термины, автор сосредоточивает свое внимание на понятии “байт” – дом, в смысле семейства, изучает состав семейства в Библейской древности и основание семейного быта – солидарность семьи в нравственном и материальном отношении. Во второй главе г. Сомов собирает определения и факты, иллюстрирующие древне-еврейский брак и правовое взаимоотношение супругов, причём много говорит о выдвигаемой в последнее время теории первобытного матриархата, о предполагаемых Библейских матриархах и вообще о положении женщины в древне-еврейской семье, разбирает виды брака (моногамия, полигамия, эндогамия, экзогамия), указывает предполагаемые в Библейском законодательстве препятствия к браку, отмечает и отчасти описывает способы заключения брака и в конце упоминает о левиратном браке. В третьей главе г. Сомов говорит о взаимоотношении членов семьи (подотделы: отец, мать, дети, воспитание детей, сюда же отнесен вопрос о разводе и наследовании). Сочинение имеет заключительную часть, где автор пытается резюмировать данные своего исследования и рассмотреть их под углом веры в моральное совершенствование человечества, особенно народа Божия под водительством благодати. Таков план и общий конспект работы г. Сомова: по полноте исследования предмета, подлежавшего изучению, работа г. Сомова – выдающийся кандидатский труд; он с любовью останавливается на деталях Библейских повествований и с тщательностью приводит законы Пятокнижия, освещающие эти повествования. Правда, автору можно сделать упрек, что он более уделяет внимания библейско-археологическому материалу, чем собственно текстуально-критическому изучению законов Пятокниж1я, однако этот сдвиг его работы был отчасти обусловлен указаниями рецензента, привлекавшего внимание писавшего к наиболее спорному и наименее исследованному в западной науке. Г. Сомов прекрасно владеет новыми и древними языками (особенно французским), а потому он мог ознакомиться с западной Библейско-археологической литературой по затронутому вопросу. Немалую услугу автору оказала монография Levy, |
| Вот этот отзыв. «При указе Св. Синода, от 16 сего мая (1854 г.) за 26, препровождены ко мне переложения на ноты церковной песни “Взбранной воеводе” и десяти духовных песнопений из постной триоди, с рукописным предисловием, и предписано представить мое заключение: 1) о достоинстве оных и 2) в особенности о том, можно ли и в какой мере допустить новый род нотных сочинений для домашнего употребления вне церкви и богослужения, коих текст заимствуется из молитв, входящих в церковное богослужение, а напев предлагается отличный от установленного церковью. I. Дабы получить достаточное понятие о сих новых нотных сочинениях, большая часть оных были списаны раздельно по голосам, и слушано исполнение оных частью в Москве кафедральными певчими, частью в Лавре здешними певчими, при чем мое суждение поверил я суждениями некоторых приглашенных лиц духовного звания, разумеющих дело. Нотное положение кондака “Взбранной воеводе” имеет достоинство, но не церковное. Внезапные в ходе напева то ускорения, то возвышения и усиления звуков производят такое впечатление, как бы хотели удивить слушателя искусством, а не сообщить ему чувство, свойственное церковному песнопению. Нотное положение тропаря “пречистому образу” еще менее производит свойственного церковному пению впечатление, нежели предыдущее песнопение. В напеве стихиры “постящеся. братие, телесне» не достает умиления, свойственного особенно великопостному песнопению. Когда мы, после нового напева, велели пропеть сию стихиру обыкновенным церковным напевом; нам удиви- —625— тельно показалось, для чего напев правильный, удобный к исполнению, соответственный тексту и времени, хотят заменить произвольно игрой звуков, в которой может быть найдут пищу знатоки искусства, но которое не дает пищи благочестивому чувству. Вообще, в рассматриваемых нотных сочинениях нет правильных, удобоисполнимых и церковному песнопению приличных напевов. II. Рассмотрение первого вопроса пролагает путь рассмотрению второго. Кто расположен ввести в домашнее употребление некоторые из песнопений, входящих в состав церковного богослужения, каковы суть: тропари, кондаки, стихиры, догматики, тот не имеет нужды составлять и изучать новые напевы оных, когда есть церковные напевы, приличные предметам, удобные к исполнению, способные питать благочестивое чувство. |
| Посему требуемое от меня Св. Синодом заключение есть следующее: 1. относительно тех частей рассматриваемого нотного переложения, которые еще не напечатаны, просить руководствующего сими переложениями, чтобы оные были пересмотрены и были составлены: во-первых, по возможности, точно сходно с древним напевом, который, как замечено в указе Св. Синода, характером спокойной важности и умиления приятен благоговейному слуху, привычен православному народу, и единоверцам и раскольникам не дает повода к пререканию; во-вторых, по возможности, просто, потому что исполнять оный должны будут частью хоры не довольно современные, а большей частью клирики: и потому переложение, сделанное с тонким искусством и превосходное в исполнении совершенным придворным хором, тем более будет обезображиваемо певцами несовершенными и по голосам, и по изучению пения. 2. Те части нотного переложения, которые уже напечатаны, допустить к употреблению в архиерейских и семинарских хорах с тем, чтобы по оному исполнены были стихи, положенные более сходно с древним пением, а в исполнении прочих дозволено было приближаться к древнему, не стесняясь напечатанным переложением» 884 . – Когда это мнение через Св. Синод дошло до Львова, последний, конечно, не преминул обидеться: он потребовал через Св. Синод объяснения от Московского Владыки, что значат крестики, поставленные в книге, бывшей на рассмотрении московского нотного комитета, действия которого подвергнуты были сомнению в благонамеренности. В то же время отношением, от 23 января 1850 года за 19, генерал-майор Львов настоятельно требовал и от самого митрополита Филарета уведомления относительно замечаний о крестах, поставлен- —615— ных в нотной книге без всякого объяснения бывшим комитетом, при чем приписывал, что ему невозможно не представить объяснений на замечания, сделанные комитетом в книге, находящейся у Его Императорского Величества: что он, перелагатель, обязан ответственностью за каждую ноту; что книга краткого изложения писана по Высочайшей Его Императорского Величества воле лицом, имеющим счастье пользоваться некоторым доверием Государя Императора; что на всех угодить невозможно: что он, перелагатель, обязан доказать, что в точности исполняет возложенное на него поручение, то есть сохраняет церковный напев 885 . |
| 694 И. Игнатович – Волнения помещичьих крестьян от 1854–1863 гг., Минувшие годы, 1908 г., 5–6, 7, 9, 10, 11. Ясинский – К истории крестьянских движений в России. 695 1. Малороссия, Новохоц. у., сл. Воскресеновка, п-ков Слюсаревых и Поповых, 1810 г.; 2. Вологодск. губ., п-ка Яковлева, 1812 г.; 3. Пермск. губ., заводоск. крестьяне, 1812 г.; 4. Новгородск., Кириловск. у., п-ка Лескова, 1813 г.; Малороссия, Льговск. у., сл. Консля и Зогряцк., п-цы Анненковой, 1813 г.; Оренбургск, Беторецк. завод Пашкова, 1813 г.; (3 случая): 5. Пензенск., Инсарова окр., д Гекашев-Помян, г. л. Обрезкова, 1814 г.; Смоленск., гр. Каменский, 1814 г.; (2 случая); 6. Полтавск., с Жуково, Стасовец, Кирьякова, 1815 г.; Тверская, Камышинск. окр, п-ков Вишневских, 1815 г.; Рязанск., Скопинск. Коннозаводск. волости, с. Чернав, 1815 г.– Тамбовск., п-ка Иванова, 1S15 г.; Оренбургск., Бузулукск. у., д. Самодуровка, Нагадкиной, 1815 г.; Пензенск, Краснослободск. у., с. Ефаево, Удельные кр., 1815 г.; Тамбовск., Моршанск. у., Муравьевой-Апостол, 1815 г.; Тамбовск., Засепкой, 1815 г.; Курск., Льговск. окр. Денисьева, 1815 г.; Пензенск.. Мокшанск. окр., с. Купли, Мясоедовой, 1815 г.; Вятск., завод Яковлева, 1815 г.; Костромск., Костромск. у., Нерехтск. у., с. Никольское и Чернозаводское, гр. А. Головкина, 1815 г.; Смоленск.. Липецк, удельного Прик., 1815 г.; Смоленск., д. Медведок. удельн. вед., 1815 г.; Ярославск., Угличская вотчина, Демидовских Вышних Наук Училища, 1815 г. (15 случаев): 7. Новгородск. губ., Новгор. у., Бурегск. Удельного Приказа, 1816 г.; Слободск. укр., Ахтырск. у., д. Брянцовка, Логачева и Плачковского, 1816 г.; Воронежск., Сенявина, 1816 г.; Орловск., с. Красная Рыбница, Шуманских, 1816 г.; Курск., разн. п-ков, 1816 г.; Тамбовск., гр. Воронцова, 1816 г.; Орловск.. Экономич. кр-не разн. деревен, 1816 г., (7 случаев). 8. Рязанск., Касимовск. у., Дурасова, 1817 г.; Минск., Давыдгородок., Л. Радзивилла, 1817 г.; Псковск. губ. и у. казен. кр-не. 1817 г.; Оренбургск., Бузулукск. у., Дертавина, 1817 г.; Псковск., Опочецк. |
| После этого в Ассирии только подбирали остатки этих богатых открытий до 1903 года, когда раскопка в Калаат-Сергата (Qaláat-Sergât) (=Ассур на правом берегу Тигра, к югу от Ниневии) позволили, почти полностью, представить список древних патези (князей-жрецов) и царей Ассура. Этими раскопками мы обязаны немцам так же, как и раскопками в Сенджирли (Sendjirli). (К северу от Сирии и к северо-востоку от Александретты), где была найдена в 1891 году замечательная стела Ассаргаддона с фигурами и с клинообразной надписью. Раскопки в Вавилонии. Первые исследования в Вавилонии (1849–1 855, Лофтюс, Лойярд, Опперт) были поверхностны и мало продуктивны. Однако, Тайлор разыскал храм Сина в развалинах Мукайяра (Muqaygar или Mugheir – библейский Ур). Период важных открытий начинается раскопками де-Сарзека в Телло (Tello=Sirpourla=Lagas) 1877–1900, предпринятыми снова в 1903 году и продолжаемыми до нынешнего времени под руководством капитана Кроса. Здесь были открыты драгоценные памятники древних царей Лагаша (Lagas) (за III и IV тысячи лет до Иисуса Христа). Отсюда происходит стела Коршунов, великолепная серебряная ваза Ентемена, статуи и цилиндры Гудеа (цилиндр А и цилиндр В – в общем окружностью в 1500 линий). Результаты были опубликованы в сотрудничестве с ученым археологом Леоном Хеузей: надписи были изданы и истолкованы преимущественно Амиодом и Тюро-Дангином. Рассам распространил свои исследования до Вавилона и до Ель-Барса (El-Birs=Borsippa): ему удалось начать рас- —596— копки Абу-Габба (d’ Abi-Habba), древней Сиппары (Sippara) и открыть там храм Шамаша (Samas). Двадцать лет тому назад была организована Пенсильванским университетом экспедиция для исследования развалин Нуффара (Nuffar или Niffer=Nippour). Город был методически изучен до основания, до эпохи, предшествовавшей древнему Саргону; там был открыт храм Бела со множеством различных документов. Гильпрехт, ученый ассириолог, один из начальников экспедиции, считает, что в этом месте было найдено и исследовано им более 50 000 плиток. |
| Одно разве лишь можно поставить автору в вину, когда речь идет о формально-литературной обработке сочинения, – неисправность греческих цитат (автор, например, с непостижимым упорством игнорирует ударения над греческими словами) и иногда, – редко впрочем, – неточность перевода с немецкого (например, на стр. 376 термин Systemkräfte автор переводит: “системы сил”, тогда как следовало перевести: “системные силы”, то есть силы организующие). Для получения степени кандидата богословия сочинение о. Струминского более, чем удовлетворительно». б) Ординарного профессора С.С. Глаголева: «О. Струминский в своем исследовании (445 стр., первых двух страниц не существует) устанавливает невозможность объяснить явления жизни при помощи одних физико-химических факторов и необходимость познания особого нематериального начала, производящего органическую жизнь. Он характеризует жизнь признаком телеологичности и делает отсюда сам и отчасти подсказывает ряд религиозно-апологетических доводов. В своем сочинении он дает историю вопроса и знакомит с современной литературой о нем, главным образом – русской и отчасти немецкой. В работе о. Струминского подкупают интерес и любовь, проявляемые им к его теме. Вопрос, видно, захватил его, он не мог быть широко подготовлен к критическому обсуждению его с естественно-научной стороны, но тем более должно быть поставлено ему в заслугу, что —355— он не растерялся, не разбросался среди бесчисленного множества разных книг и статей, он ознакомился с существенно нужным, систематизировал и суммировал изученное и дал довольно хорошо обоснованные выводы, которые апологет может только приветствовать. Но недостаток подготовки и недостаток времени для ее восполнения, разумеется, не могли не сказаться на его труде. О. Струминский недостаточно освоился с естественнонаучной терминологией и естественнонаучными фактами. Если бы он пожелал напечатать свое сочинение, то ему предварительно нужно было бы еще прокорректировать свой текст. Я укажу некоторые места в его сочинении, нуждающиеся в поправках. |
|
|
