| В некоторых рукописях «Apophthegmata Patrum», помимо рассказа аввы Даниила, приводится еще одна апофтегма, значительно более подробная и также приписываемая авве Даниилу (гл. 18, § 4) 30 . Здесь сомневающийся монах не просто оказался введен в заблуждение термином νττυπα, но усомнился в истинности Святых Даров по наущению самого дьявола, а чуду явления Младенца здесь предпослан целый рассказ о происходящем во время литургии: во время чтения Писания кровля церкви раскрылась и слова Евангелия, словно языки пламени, достигали небес; во время великого входа с неба снизошел огонь, с ним ангелы и, самое главное, – два особенных Лика с Младенцем между ними. Ангелы стали вокруг святого престола, а Лики и Младенец оказались над престолом. Когда настало время раздроблять Дары, Лики заклали Младенца и источили Его Кровь в чашу, а Тело положили сверху евхаристического Хлеба. Данная апофтегма является контаминацией двух текстов – более раннего рассказа аввы Даниила и Narratio 52 прп. Анастасия Синаита , где мальчик из еврейской семьи, принявший святое Крещение, удостаивается видения того, как во время литургии кровля храма раскрывается и в собрание нисходит огонь и множество «прекрасных мужей», то есть ангелов 31 . Эта контаминированная апофтегма сама иногда включается в число приписываемых прп. Анастасию произведений 32 . Среди приписываемых прп. Анастасию Синаиту произведений имеется еще один рассказ о видении во время литургии (=BHG 1448y): здесь некий столпник, подвизавшийся в 12 милях от Дамаска, усомнился в истинности Евхаристии, совершенной священником, который был обвинен в плотском грехе. Но стоило столпнику помыслить сие, как одна из частиц освященного Хлеба стала плотью (σαρκθη), прилипла к пальцу священника, а затем упала на облачение св. престола, так что образовалось кровавое пятно. Свидетелями этого чуда стали около пятисот человек 33 . Очень похожая история – женщина, которая пекла хлеб для Евхаристии, усомнилась в истинности таинства, совершенного на плодах ее трудов (очевидно, осознавая свои грехи), но папа Григорий Великий вразумил ее, а часть Хлеба стала плотью, – получила очень большое распространение на латинском Западе. Этот сюжет обычно называется «мессой святого Григория» и имеет свою иконографию. |
| Однажды Мартирий с Иоанном пришли к Анастасию Синаиту . Анастасий, увидев Иоанна, спросил Мартирия: – откуда у тебя такой ученик? – Я постриг его! – отвечал Мартирий. – Ты постриг игумена горы Синайской! – сказал с удивлением Анастасий. Ещё случилось, что Мартирий пришёл с Иоанном к Иоанну Савваиту в пустыню Гуддийскую; тогда Иоанн умыл ноги не Мартирию, а ученику его Иоанну и поцеловал руку его. Стефан, ученик Иоанна Савваита, спросил учителя: – почему ты умыл ноги не учителю, а ученику? – Я не знаю, кто этот молодой инок, – отвечал Иоанн, – но я принял игумена горы Синайской и ему умыл ноги... Все эти предсказания сбылись в своё время. Девятнадцать лет Иоанн жил вместе с Мартирием. По прошествии этого времени Мартирий скончался, и Иоанн решился подвизаться в самом строгом уединении и, посоветовавшись с преподобным Георгием Арселаитом, после продолжительной молитвы, удалился в самую уединённую пустыню, называвшуюся Фола, бывшую в углублении долины, при подошве Синая. Отсюда он ходил в храм, бывший в двух часах пути от его кельи, каждую субботу и воскресенье – для приобщения святых Таин. Трудно было бы изобразить все подвиги Иоанна в этой пустыне, где он проводил жизнь истинно ангелоподобную. Без сомнения, он сам в это время проходил все те степени нравственного усовершенствования и восхождения к Бого-подражательному бесстрастию, какие он показал и начертал в своём творении, называемом «Лествица, возводящая на небо». Покаяние и сердечное умиление были так сильны в преподобном Иоанне, что молитва его была постоянно сопровождаема слезами 277 . Эти святые слёзы производили в его душе чудные последствия, как это видно из его собственных слов; в одном месте своей «Лествицы» он говорит: – «как огонь сожигает и уничтожает хворост, так чистая слеза омывает все нечистоты, наружные и внутренние». И ещё: «те, которые получили дар слёз, проводят каждый день своей жизни в духовном празднестве, и печаль их заключает в себе утешение и облегчение так же неизбежно, как воск в соте заключает в себе мёд». |
| Триадология И. Ф. является, т. о., важным контекстом для рассмотрения триадологии свт. Евлогия Александрийского и прп. Максима (см.: Лурье. 2006. С. 230-234; Беневич. Св. Евлогий. 2009). Полемика с тритеизмом со стороны православных появляется вновь в VII в. во время полемики вокруг моноэнергизма . Имеется упоминание ереси тритеизма и лично И. Ф. как еретика у свт. Софрония Иерусалимского в соборном послании патриарху Сергию 634 г.: «Да будет под анафемой... Иоанн грамматик, по прозвищу трудолюбивый [Филопон], или лучше, попусту трудящийся, Конон и Евгений - три трепроклятые распространители троебожия» (PG. 87с. Col. 3192). Эти слова, произнесенные на VI Вселенском Соборе, стали первым соборным (если говорить о халкидонитах) осуждением тритеизма. К этому можно прибавить и тот факт, что самый обширный отрывок из сочинений И. Ф. (7-я гл. «Арбитра», впосл. попавшая в «Источник знания» прп. Иоанна Дамаскина) был включен в антимонофелитский и антимонофизитский флорилегий «Doctrina Patrum» («Учение отцов о воплощении Бога Слова»), авторство к-рого, по одной из версий, принадлежит прп. Анастасию Синаиту , а по другой - апокрисиарию Анастасию, ученику прп. Максима. В заглавии этого отрывка И. Ф. именуется тритеитом. Упоминание тритеизма в контексте полемики с моноэнергизмом и монофелитством вполне оправданно. Дело не только в том, что И. Ф. был моноэнергистом в христологии, как все монофизиты, но и в том, что моноэнергизм, распространившийся в среде халкидонитов, против которого и выступали свт. Софроний и свт. Максим, приводил к тому, что каждая Ипостась Св. Троицы имеет свою ипостасную энергию (коль скоро энергия приписывалась ипостаси, а не сущности) или волю (см., напр., у прп. Максима в «Диспуте с Пирром»: PG. 91. Col. 292, 337). Следов., халкидониты-моноэнергисты оказывались тритеитами, поэтому осуждение тритеизма в это время вписывалось в контекст полемики против моноэнергизма среди православных, т. е. того самого учения, к-рое подразумевало бы не высказанное никем из халкидонитов-монофелитов прямо учение об исключительно «моральном единстве» Лиц в Троице. Учение о воскресении мертвых |
| Эти слова, почти буквально повторенные в XI веке хартофилаксом Петром 270 , могут относиться и к «духовным мужам», не имеющим священного сана. Но дальнейшее содержание ответа не оставляет никакого сомнения в том, что Анастасий Синаит имел в виду главным образом действительных духовников, т.-е. облеченных священным саном. «Находятся, продолжал он, безумцы или, лучше сказать, нечестивцы, которые говорят, что нет пользы от исповеди пред людьми, такими же грешниками, как и мы: ибо один Бог может отпускать грехи. Говорящие это пусть знают, что они, во-первых, только прикрывают этим свое нечестие и безумие, во-вторых – забывают слова Самого Господа к Своим ученикам: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси; и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесех ( Мф. 18, 18 )... Отвергающие исповедь отвергают вместе и крещение и евхаристии, так как и эти священнодействия совершаются людьми. Ибо Бог совершает спасение людей не чрез ангелов, но чрез святых людей, Своих служителей, которые суть соучастники Его в деле спасения тех, кто хочет спастись. Указывая на это, апостол сказал: тако нас да непщует человек, яко слух Христовых и строителей тайн Божиих» ( 1Кор. 4, 1 ) 271 . Кажется, что бы могло быть яснее этих слов в смысле свидетельства о современной Анастасию Синаиту церковной практике, знавшей одних только совершителей сакраментальной исповеди – священников? Однако профессор Суворов и тут находит возможным возразить: «Автор... как бы намеренно избегает называть и епископов, и пресвитеров, а говорить неопределенно о «духовных мужах» и о «святых людях» 272 . Но если этим «духовным мужам» и «святым людям» Анастасий» Синаит приписывает совершение таинств крещения и евхаристии и вообще называет их «строителями таин Божиих, то разве можно понимать его слова о «монахах, не имеющих священнического сана»? Впрочем в другом сочинены того же писателя – «περ τς γας συνξεως» (о литургии) и прямо говорится о священниках, как совершителях сакраментальной исповеди. «Разве ты не знаешь, читаем мы здесь, что церковь Божия есть врачебница?.. |
| Итак, ересь Аполлинария, как и ее автор, была осуждена на II Вселенском Соборе в Константинополе. Православная Церковь исповедует, что Бог Слово, воплотившись, восприняло плоть, наделенную разумной душой (XII, 4, 4–38; 281–282. XIII, 6, 42–91; 297–298), то есть учит о совершенстве Христа как человека. Это четко было заявлено Церковью во время осуждения Константинопольского архимандрита Евтихия, который в ответ на несторианство в каком-то смысле воскресил аргументацию Аполлинария, и стал родоначальником монофизитства. Евтихий, настаивающий на монофизитской формуле «одна природа», утверждал также, «что тело Христа ниспослано с неба, и оно иной сущности с нашим и что Христос весь является единой природой» (V, 46–49; 206). Церковь на Константинопольском Соборе 448 года при патриархе Флавиане осудила ересь Евтихия и определило, «что тело Христа единосущно нашему» (V, 52; 206–207). По определению преподобного Анастасия, «единосущное есть то, что неизменно существует от той же сущности и энергии» (II, 5, 21–22; 174). Так как, согласно Синаиту, синонимичны понятия «сущность», «природа», «род» и «вид» (II, 3, 15–17; 163), то синонимами слова «единосущное» являются также понятия «однородное», «сродное», «одноприродное» и «одноплеменное» (II, 5, 26–27; 175). Итак, Православная Церковь учит, что без двойного единосущия Христа – Отцу по Божеству и нам по человечеству – невозможно наше спасение. Будучи совершенным Богом, Слово становится совершенным человеком, не переставая быть совершенным Богом. Как и сказано в оросе Халкидонского Собора: «совершенный в Божестве и так же совершенный в человечестве» (τλειος ν θετητι κα τλειος μοως ν νθρωπτητι – V, 61–62; 207). Совершенство Христа по Божеству и Его совершенство по человечеству, Его единосущие Отцу по Божеству и единосущие нам по человечеству исповедовал и Севир Антиохийский, и даже Юлиан Галикарнакский. Учение Аполлинария и Евтихия одинаково отвергалось и православными, и антихалкидонитами. Однако, Севир, Юлиан и их последователи отказывались называть человечество Христа природой и не принимали дифизитских формул Халкидонского Собора, обвиняя его в реанимации несторианства и в отходе от учения свт. Кирилла Александрийского . 3.2. Учение дохалкидонских Отцов о природах Христа |
| (Продолжение следует) 2078 Прп. Анастасию Синаиту (VII в.) принадлежат несколько слов об образе Божием. Первое из них под именем Григория Нисского помещено среди его творений. См. MPG. t. 44, col. 1327. Печатаемый здесь первый отрывок, представляет, очевидно, часть второго слова. Далее предлагается здесь в переводе третье слово почти полностью (без конца только). Вслед за ним помещен еще один отрывок – неизвестно, из какого слова. Настоящий отрывок, представляющий перевод с греческого (MPG. 4, 89, coll. 1144–1150), надписан именем Анастасия, патриарха Антиохийского. Но от последнего не сохранилось слов об образе Божием. Содержание этого отрывка весьма близко подходит к дальнейшему 3-му слову, в котором Анастасий Синаит , ссылаясь на предыдущие слова свои об образ. (см. ibid. col. 1160 CD), не только высказывает аналогичные мысли и проводит один и тот же основной предмет содержания (стремясь доказать отображение в человеке, как образе Божием, двух естеств Христа, двух воль и двух действований), но и буквально проводит выдержку из настоящего первого отрывка (ibid. coll. 1161 С–1164 AB: cp. coll. 1148 D–1149 ABC). Отсюда ясно, что автором этого отрывка является также Анастасий пресвитер – Синаит. 2079 Безвиновно употреблено здесь не в смысле безвинно, но – беспричинно. Безвиновно и безвиновный – это славянские термины, которые принято употреблять по отношению к первой Ипостаси Св. Троицы. А так как Адам, по мысли прп. Анастасия, является образом Бога Отца, то мы и удержали эти термины. 2086 Zachariae a Lingenthal. Collectio librorum juris graeco-romani ineditorum. Ecloga Leonis et Constantini, Epanagoge Basilii Leonis et Alexandri. Lipsiae. 1852, p. 68. 2087 Суворов Л. Византийский папа. Из истории церковно-государственных отношений в Византии. М., 1902. 2092 Hergenröther. I, 658. Cf. L’ abbé; Jager. Histoire de Photius, patriarche de Constantinople, auteur du schisme des Grecs. Paris, 1854 p. 431. Cf. Leo Allatius. De ecclesiae occidentalis atque orientalis perpetua consensione. Coloniae Agripp. 1684. Lib. II, cap. 3, n. 3–4. |
| — Сей блаженный Иоанн, когда ему минуло 16 лет возраста телесного, — совершенством же ума он и тогда уже уподоблялся тысячелетнему, — предал себя Великому Архиерею-Богу, как непорочную и добровольную жертву. Тело свое вознес он на Синайскую гору, а душу — на гору небесную; видимо восшед на гору, он приблизился к небесной высоте, умом созерцая Бога невидимого. Устранившись мира, он с самого начала возлюбил украшенную смирением кротость, как начальницу «мысленных отроковицы» как учительницу добродетелей. Он отсек вольность и гордыню и, восприяв на себя благолепное смиренномудрие, при самом вступлении в иноческую жизнь внимательным рассмотрением отгнал от себя сего обманщика — самоугодие и самоуверенность. Подклонив свою выю, он вверился искусному духовному наставнику желая под его руководством безбедно прейти опасную пучину страстей. Отрешившись от мирского жития, Иоанн стал вести себя между иноками, как малолетний, не умеющий говорить, отрок, как будто душа его не имела ни своего разума, ни своей воли, но совершенно лишена была естественных ей свойств. А что всего удивительнее — при обширной своей учености Иоанн оставался смиренным иноком, возлюбив небесную простоту и не превозносился своим любомудрием, смиряя себя для Бога. Наставником и руководителем преподобного Иоанна — как говорит о том Синхрон — был авва Мартирий. Когда на 20-м году его жизни Мартирий постриг Иоанна в иноческий образ, то авва Стратигий в этот день предсказал о нем, что он будет великим светилом вселенной — что потом и сбылось. Однажды авва Мартирий, с учеником своим Иоанном, пришел к великому Анастасию Синаиту увидев их, Анастасий сказал авве Мартирию: — Скажи мне, Мартирий, откуда у тебя ученик сей, и кто постриг его в иночество? — Раб он твой, отче, и я постриг его, — отвечал Мартирий. И сказал Анастасий с удивлением: — О авва Мартирий! Ты постриг игумена Синайской горы. В другое время, также взяв с собою сего Иоанна, наставник его авва Мартирий пошел к великому старцу Иоанну Савваиту который жил тогда в пустыне Гуддийской. Как скоро увидел их старец, встал, налил воды, умыл ноги Иоанну и облобызал руку его; авве же Мартирию не умыл ног. Когда после этого ученик старца Савваита Стефан спросил старца: |
| Написанная, как мы предполагаем, в самый разгар характерных для того времени потрясений, книга эта, тем не менее, служит подтверждением слов святого Григория, считавшего Синай мирным пристанищем. Возвышающаяся над потопными водами, подобно Ковчегу на Арарате, Святая Гора находится вне политических катаклизмов и остается самой собою. Однако Синай не запирает свои врата. Паломничество прерывается ненадолго мы читаем о том, что вскоре после арабского завоевания сюда приходит восемьсот армянских паломников. 1180 Уроженцы самых разных стран попрежнему ищут здесь спасения. В наших историях 1181 говорится, что старцы помнили о появлении в обители около 620 года юноши, не открывавшего ни своего имени, ни своего происхождения и умершего здесь же примерно через два года, после чего стали поговаривать, будто юноша этот доводился сыном императору Маврикию и был спасен во время убийства Фокой императорской семьи нянькою, пожертвовавшей ради этого собственным сыном. Узнав об этом с годами, юноша отправился на Синай, принося ответную жертву. Согласно одному из источников, 1182 после разгрома при Ярмуке ромейский военачальник Ваган, непокорность которого стала одною из причин поражения, не смея предстать пред Ираклием, бежал на Синай и взял там имя Анастасий; говорится и о том, что, по крайней мере, одно из творений, приписываемых нами Анастасию Синаиту проникнутая глубокими покаянными чувствами гомилия на Шестой Псалом 1183 наделе, принадлежало ему. Для того чтобы понять, сколько же авторов скрывается за этим именем (которое, помимо прочего, может сопровождаться титулом патриарха Антиохийского), необходимо предпринять специальное исследование. Представляется вполне вероятным, что Анастасий I Антиохийский (55970 и 5939) был иноком на Синае, а, возможно, и в Палестине. Мы уже отмечали, что Анастасий являлся игуменом Синая за сорок лет до игуменства Иоанна Лествичника . Однако писания, интересующие нас в наибольшей степени, относятся ко времени после арабского завоевания. Это касается обоих собраний, опубликованных Но, даже если, как он считает, они и имеют различное авторство. Одним из писателей может быть автор δηγς (Viae Dux – P. G 89, 35–310) изложения веры, датируемого, 1184 скорее всего, шестым или седьмым годом служения монофизитского папы Александрийского Uoahha III (683), |
| Например, слова Псалмопевца всякий человек ложь (Пс. 115, 2) говорят о нравственном падении человека, а не об изначальной греховности человеческой природы, из-за чего, по словам афтартодокетов, безгрешный Христос не может иметь свойств человеческой природы. Далее преп. Анастасий говорит, что перед началом диспута необходимо анафематствовать ереси и заблуждения, ложно приписываемые монофизитами православным, прежде всего несторианство. Необходимость анафематствования несторианства перед общением с монофизитами вытекает из того, что последние обвиняли православных последователей Халкидонского Собора в несторианстве. Действительно, история Церкви свидетельствует, что Орос этого Собора толковался и в несторианском смысле, будто бы в нем говорилось о некой новой ипостаси Христа (то же, что и «лицо соединения» — προσωπον ενωσεως у Феодора Мопсуэстийского), в которую вошли Ипостась Бога Слова и новая человеческая ипостась. Об опасности несторианства и несторианского понимания Халкидонского Собора и о необходимости толковать Халкидонский Орос в духе учения свт. Кирилла Александрийского преп. Анастасий говорит, не жалея эмоций: «Тогда-то оставшуюся часть тех, кто бессилен сражаться против Божественной природы (то есть бывших ариан), он (диавол — и. А.) обратил на войну против плоти Христовой, [собирая их] водоворотом Харибдой в проклятый хор разделения [во Христе]; я имею в виду, конечно же, тех, кто отделяет плоть Христову от Божества и рассекает единого Христа надвое. Основоположниками же такового разделения [во Христе] явились Феодор Антиохийский [Мопсуэстийкий] и Диодор Тарсийский. От них, словно некая ветвь чемерицы, произросла халдейская свинья — ассириец Несторий, и до ныне испускающий нечистоты [своей ереси] через своих последователей. Изгнанный из Константинополя в ссылку в Месопотамию, он и там продолжал распространять яд и нечистоты [своей ереси], так что, разливаемые из этого губительного [источника], они оскверняли почти весь Восток. Против него мы составили книгу, пригвоздив к позорному столбу его хитрость и коварство, и отправляем туда усердных [православных полемистов]. И все-таки Востоку следует признать, что сегодня нет ничего зловреднее ереси Нестория, и выявить ее [вредоносный] яд. Ибо часто ради постыдной корысти и славы они лицемерно называют Христа Богом, а Святую Деву Богородицей, анафематствуют Нестория и отвергаются выражения " два лица во Христе " . При этом желающий обличить их коварство, напомнил бы им блаженного Кирилла и его Собор против Нестория, и, если они искренно согласятся [принять слова Кирилла], то сохранят в этом благоприемлемую [веру]. Таковы дела в отношении Нестория — иудействующего нечестивца и халдейской ассирийской свиньи. Ибо Святая Церковь отвергает его по причине разделения [им] природ во Христе, как и Севира с его [последователями] из-за слияния природ». |
| Свою методологию ведения богословских диспутов преп. Анастасий успешно испробовал в реальных беседах с еретиками. Житие повествует, что «беседами с ними частными и прениями действовал на них и, присоединяя к проповеди своей чудотворения (однажды во время засухи молитвами своими испросил спасительный дождь), он многих из еретиков обратил в православие» . Святоотеческий опыт ведения богословской полемики, в том числе и опыт преп. Анастасия Синаита, должен быть востребован и современными православными богословами, современными православными полемистами. Конечно, не стоит во внутриправославной полемике использовать «благочестивые хитрости», которые сам Синаит использовал в диспутах с еретиками, да и в современной полемике с инославными употребление таких методов требует особого дерзновения. Однако все остальные советы преп. Анастасия могут стать основами для выработки правил ведения богословской полемики. Критическое издание — Anastasii Sinaitae . Viae dux./Cuius edionem curavit Karl-Heinz Uthemann. Turnhout, Leuven, 1981. CCL, 464 p. (Corpus christianorum. Series graeca. V.8). Русский перевод Сидорова А.И. первых трех глав — Анастасий Синаит, преп. Избранные творения. М., 2003. 480 с. (Серия «Библиотека отцов и учителей Церкви», т. XIII); русский перевод автора статьи IV-XXIV глав «Путеводителя» в Приложении к кандидатской диссертации — Адриан (Пашин), иеромонах. «Путеводитель» преподобного Анастасия Синаита как опыт раскрытия христологического учения Церкви./Машинопись. Сергиев Посад: Московская Духовная Академия, 2009 г. 159, LXXXIV с. См., напр.: Зарин С. Аскетизм по православно-христианскому учению. М., 1996. С. 392-394, 577-582. О значении догматов и догматических систем в духовно-мистической жизни человека рассуждает Владимир Лосский в своей работе «Очерк мистического богословия Восточной Церкви»: Лосский В.Н. Боговидение. М., 2003. С. 113-115. Об этом богослове мы знаем в основном лишь из книги Севира «Против Грамматика», опубликованной в 519 г. уже после низвержения Севира с кафедры Антиохийского патриарха (512-518). Сама «Апология Халкидонского Собора» пресвитера Иоанна Грамматика не сохранилась и может быть частично реконструирована как раз по полемике против нее Севира. Иоанн Грамматик был одним из первых православных богословов, которые стали применять в христологии триадологическую терминологию, разработанную Каппадокийцами. (См.: Grillmeier A. Christ in Christian Tradition. V.2: From the Council of Chalkedon (451) to Gregory the Great (590-604). Part 2: The Church of Constantinople in the sixth century. London, Louisville (Kentucky), 1995. P. 24-25). |
|
|
