| Мученики были приведены на берег Евфрата и обезглавлены при большом стечении мусульман и христиан. Первым был умерщвлен патрикий Константин Вавуцик, родственник императора, занимавший самый высокий пост среди военачальников. Останки казненных бросили в реку, причем труп отступника сразу же утонул, а тела остальных, чудесным образом воссоединившись с головами, поплыли по течению и остановились в некоем затоне напротив одного мон-ря. Его игумен в течение 3 дней видел свет над этим местом, он и обнаружил мощи, к-рые были извлечены и положены в гробницы. Кроме патрикия Константина и спафария Каллиста известны имена следующих А. м.: нотарий Константин, Феофил, Васой, особо отличившийся в прениях с мусульманами, и протоспафарий евнух Феодор по прозванию Кратер (Сильный), оставивший службу священник. Когда халиф попытался сыграть на этом обстоятельстве, Феодор дал ему такую отповедь, что тот в ярости приказал жестоко избить Феодора и вырвать волосы. В XI-X вв. было создано неск. житий А. м. Древнейшими являются жития, написанные в сер. IX в. Еводием (BHG, N 1214) и Михаилом Синкеллом († ок. 845) (BHG, N 1213). Известны также житие, приписываемое Софронию Кипрскому (в ряде списков Софронию, архиеп. Иерусалимскому) (BHG, N 1209, 1210), житие в составе Императорского Минология (BHG, N 1211) и анонимное житие (BHG, N 1212). О мученической кончине А. м. повествуют визант. хроники Продолжателя Феофана, Продолжателя Георгия Монаха (Амартола) и др. Память А. м. указывается в Типиконе Великой ц . X в. на последнем (4-м или 5-м) месте после памятей др. святых, празднуемых в этот день ( Дмитриевский. Описание. Т. 1. С. 53; Mateos J. Typicon. T. 1. P. 244). Для редакций Студийского Устава - Студийско-Алексиевского Типикона 1034 г. (ГИМ. Син. 330) и Евергетидского Типикона 1-й пол. XII в. память А. м. является главным праздником. По Студийско-Алексиевскому Типикону А. м. усваивается определение «новые мученики», по Евергетидскому в этот день на службе полагалось чтение жития А. м., принадлежащее Еводию ( Дмитриевский. Описание. Т. 1. С. 424). Память А. м. как основной праздник внесена в Иерусалимский Типикон (Sinait. gr. 1096, XII в.- Дмитриевский. Т. 3. Ч. 2. С. 41) и в совр. церковный календарь. Память А. м. зафиксирована в Минологии Василия II (PG. 117. Col. 341-342), Императорском Минологии ( Laty š ev. Menol. T. 1. P. 190-197), Стишных синаксарях Христофора Митилинского XI в. ( Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 1. С. 427) и Феодора Продрома , нач. XII в. ( Teodoro Prodromo. Calendario. P. 116). |
| 959 Феофил, узнав о вторжении армии Афшина, оставил позицию в Каппадокии и с большей частью сил двинулся против него в Армениак. 960 Битва при Анзе на равнине Дазимон, в которой византийцы потерпели поражение, а сам Феофил едва не попал в плен, произошла 22 июля 838 г. Эпизод со спасением Феофила Мануилом описан в хронике выше. 961 Лев Философ – легендарный ученый, славившийся познаниями в геометрии, астрологии и медицине. Родился ок. 790 г. в Фессалии, был племянником Иоанна Грамматика. При Феофиле и Михаиле III руководил училищем в Магнавре. 962 Возможно, это прозвища одного человека, так как в других источниках фигурирует только один предатель. См.: Васильев. 1990. С. 150–152. 964 В числе захваченных арабами во время похода на Аморий находились 42 византийских военачальника. Отказываясь выдать их за выкуп, халиф пытался склонить их к переходу в ислам . Через 7 лет, в 845 г., сын и наследник аль-Мутасима халиф аль-Васик (842–847) предал пленников публичной казни, после чего тела их были брошены в Тигр. Память Аморийских мучеников Православная Церковь чтит 6 марта. 965 История о халифе и Льве Философе рассказана и у Продолжателя Феофана, однако совершенно в ином контексте, вне всякой связи с взятием Амория. Действие этого рассказа протекает еще при аль-Мамуне, т.е. в 829–833 гг. 968 Насколько известно из др. источников, Лев Философ был поставлен на кафедру около 840 г. при Иоанне Грамматике, который приходился ему родным дядей (PmbZ # 4440). При Мефодии (843–847) он, как ставленник иконоборцев, был низложен с кафедры. 969 Триконх – большой зал с тремя конхами (апсидами). Продолжатель Феофана, посвятивший постройкам Феофила пространный экскурс (Theoph. Cont. III 42–44), так описывает его: «Рядом с Карианом – Триконх с золоченой крышей, получивший такое название из-за своего облика, ибо возносится тремя конхами: одной восточной (ее подпирают четыре римских колонны) и двумя боковыми, на север и юг. С запада здание поддерживается двумя колоннами, и войти в него можно через три двери: средняя – сделана из серебра, крайние – из полированной меди... Именно в Триконхе Феофил обычно занимался делами и совершал ежедневные выходы. А перед ним, над отлитыми из серебра воротами, возвышался навес, поддерживаемый четырьмя колоннами зеленого фессалийского камня». |
| —155— 90 (4). Необходимое издание: Лавров-Платонов Алексей. Правила святых апостолов, вселенских и поместных Соборов и святых Отцов, ч. II, изд. 3-е, М., 1915. – Хр., 1915. 91 (5). Троицкий А.Д. Евангельские блаженства (Заветы Спасителя о жизни и счастье). Всестороннее изъяснение Христовых заповедей блаженств. Киев, 1914. – БВ, 1915, апрель, с. с. 882–884. 92 (6). Епифанович С.Л. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие. Киев, 1914. – Хр., 1915, 5. 93 (7). Сборник статей. У Троицы в Академии. 1814–1914. – МЦВед., 1914, 42. 94 (8). Свящ. Д. В.Рождественский . Учебное руководство по Священному Писанию. 4.1. Петроград, 1915. – БВ., 1915, апрель. См. так же под номером 9. Отзывы на кандидатские сочинения (за 1912–1915 гг.) 511 1 . Архангельский Леонид, свящ. Идея спасения в живом церковном сознании по богослужению двунадесятых праздников – Ж., 1912, с. с. 189–198. 2 . Виноградов Иван. Архиепископ Евсевий (Орлинский) и его сочинения о воспитании детей в духе христианского благочестия. – Ж., 1912, с. с. 215–217. 3 . Давидович Владимир. Дни творения и эволюция. – Ж., 1912, с. с. 162–164. 4 . Добровольский Василий, свящ. Иерусалим как центр политической и религиозной жизни израильтян, до разрушения его римлянами. – Ж., 1912, с. с. 242–244. 5 . Михальчук Евфимий, свящ. Царствование Давида по свидетельству книг Царств и Паралипоменон. – Ж„ 1912, с. с. 317–320. 6 . Сперанский Михаил. Старчество в святоотеческом понимании и исторической судьбе у нас в России. – Ж., 1912, с. с. 402–406. 7 . Уметский Петр. Преподобный Трифон Вятский его жизнь, подвиги и заслуги его Церкви н государству. – Ж., 1912, с. с. 422–426. 8 . Аболенский Александр. Религиозно-философские воззрения Алексея Степановича Хомякова . – Ж., 1913, с. с. 175–180. 9 . Бо(а)йков Николай. Перевод хорошим русским языком и подробный филологический разбор сказания четвертого о 42 Аморийских мучениках. – Ж., 1913, с. с. 213–214. 10 . Богданович Иван. Учение о человеке и человеческой жизни по тексту книги Екклезиаст. – Ж., 1913, с. с. 209–211. |
| Ввиду того, что подвиг аморийских мучеников представлял собой борьбу Православия с исламом, Еводий изобразил подвиги их преимущественно как богословскую борьбу узников с мусульманами о вере. При этом данные от имени святых подобающие ответы на мусульманские упреки в адрес христианства должны были выглядеть тем более убедительными, что крепость веры была засвидетельствована мученическою кровию исповедников. Еводий демонстрирует значительную осведомленность как в вероучении, так и в практике мусульманской религии. Он честно берется разрешить наиболее сложные и болезненные вопросы, которые нередко ставили в упрек христианству мусульмане и которые, безусловно, смущали умы и самих византийцев: если ислам Богу не угоден, а христианство угодно, то почему Бог дает мусульманам одерживать победы над христианами? В случае с падением Амория острота этого вопроса была наиболее ощутима. Осведомленность Еводия в исламе частично объясняется его тщательным изучением предшествующих полемических сочинений. Так, например, он знаком с сочинением преподобного Иоанна Дамаскина и использует некоторые его аргументы. Еводий также, по-видимому, заимствует две реплики арабов из сохранившегося до нас лишь в славянском пересказе диалога святого Константина Философа и влагает их в уста арабов, спорящих с мучениками. Кроме этих специальных сочинений, на общее содержание сочинения Еводия оказало влияние слово святителя Василия Великого на 40 Севастийских мучеников, а также история Негранских мучеников . При всем этом Еводий ни в коей мере не является простым компилятором, он творчески осмысляет информацию, полученную из трудов предшественников, развивает, нередко дополняет и перерабатывает их аргументы, вносит собственные сведения об исламе. «Как образец популярной христианской полемики против торжествующего ислама сочинение весьма замечательно. Оно указывает на близкое знакомство с Кораном и с большим искусством, в доступной форме, выставляет на вид слабые и противные христиански воспитанному чувству стороны мусульманского вероучения и закона. Если перенестись в ту эпоху, когда сочинение появилось, то придется признать его вообще довольно метким и сильным; оно, без сомнения, имело значительную долю влияния на укрепление бодрости в умах порабощенных христиан востока» . |
| Скачать epub pdf Содержание Содержание чина Творения преподобного Иоанна Дамаскина (†749). Творения преподобного Иосифа Песнописца (†883). Канон 42 мученикам Аморийским Игнатия Канон преподобномученикам, во обители святого Саввы убиенным (20 марта) Служба перенесению из Эдессы святого Убруса (16 августа) Канон благодарственный Всесвятой Богородице Николая (†925). Служба индикта (1 сентября) Служба Воздвижению Креста (14 сентября) Служба святым Феодору Эдесскому и Иоанну-Муавии Служба святым равноапостольным Кириллу и Мефодию Служба святому великомученику Георгию Новому Для определения традиционного отношения Православной Церкви к исламу помимо изучения святоотеческих творений, которые были посвящены этой религии, а также упоминаний в агиографическом материале и решений Поместных соборов (Константинопольских 1162 и 1180 гг.), стоит обратить внимание на то, как говорится об исламе и мусульманах в православных богослужебных текстах. Их можно разделить на две группы: непосредственно относящиеся к исламу – это чины отречения от ислама , и опосредованно к нему относящиеся – а именно, службы, составленные святым, пострадавшим от мусульман, полемизировавших с мусульманами, обращавших мусульман ко Христу и т. д. 1. Чины отречения от ислама “Чин, как принимать приходящих от сарацин к пречистой и истинной вере нашей христианской” является по-своему уникальным памятником отношения византийской Церкви к исламу. Он затрагивает очень специальную область христиано-мусульманских отношений и сфера применения его сугубо практическая. Текст почти полностью состоит из отречений от различных пунктов мусульманской веры и религиозной практики в форме анафем. Эти анафематизмы сопровождаются краткой инструкцией, касающейся подготовки ко крещению и исповедания христианской веры. Датировку текста с большой вероятностью можно отнести к середине IX века. Чин предполагает четыре стадии. Первая стадия состоит из двухнедельного поста как пути духовной подготовки, в течение которого готовящийся ко крещению обучается христианской вере, основным молитвам, знакомится с Евангелием. |
| Целый ряд свидетельств вскрывает перед нами то значительное притягательное влияние, которое во все века оказывала византийская столица на население империи. Торговля, ремесла, служба, образование, умственная деятельность и религиозная жизнь постоянно привлекали в Константинополь провинциалов, жаждущих составить ту или иную карьеру. В прелестном синаксарном рассказе о честном пафлагонском крестьянине, мы читаем, как один сельский юноша, отправленный родителями в столицу, стал здесь патрикием и паракимоменом 223 . О преп. Никите Исповеднике узнаём, что он в возрасте 17 лет прибыл из Пафлагонии в Константинополь и скоро выдвинулся при дворе 224 . Преп. Власий вслед за своим братом прибыл в столицу, причём оба скоро стали клириками Великой Церкви 225 . Патриарх Мефодий, сын знатных и богатых родителей, приехал в столицу из Сиракуз, желая поступить в придворную службу 226 . Преп. Кесарий, брат Григория Богослова , получив медицинское образование в Александрии, стремится в Константинополь, где делается придворным врачом 227 . Преп. Александр Акимит, сын знатных родителей, из Азии прибывает в столицу и зачисляется в придворную гвардию 228 . Патриарх Евтихий отроком был прислан в Константинополь для получения образования 229 . С этой же целью направлены сюда родителями сын восточного вельможи, один из аморийских мучеников – св. Каллист 230 , преп. Никифор Милетский 231 и преп. Нифонт 232 . Юный Афанасий Афонский сам страстно стремится в Константинополь, чтобы здесь докончить своё обучение 233 . В Константинополь же выписывает сына солунского друнгария Константина – будущего св. Кирилла, покровительствующий его отцу столичный логофет 234 . В столицу стремилась как вся провинциальная знать Византии, жаждавшая видной и блестящей жизни, например, отец преп. Феофана, богатый восточный вельможа 235 , отец патриарха Антония Кавлея, видный императорский чиновник 236 , преп. Евфросиния Новая, дочь пелопонесского стратига, посланная в Константинополь родителями, для составления приличествующей партии 237 , так и все провинциальные неудачники, все бродячие элементы населения, рассчитывающие так или иначе выдвинуться в богатой и пышной жизни миллионного центра. |
| Все эти жития чрезвычайно важны для изучения быта и культуры средневековой Южной Италии и Сицилии, наводнённых византийским влиянием. Гораздо меньшее значение имеют они для исследования самой византийской культуры, нераздельно связанной с возрастившей её эллинистической почвой, и потому в настоящей работе, не желающей выходить за пределы собственно византийского мира. Эти жития оставлены в стороне. Зато в круг изучаемого материала пришлось включить жития, возникшие в областях этого мира, захваченных Исламом. Многое из византийской жизни ещё уцелело здесь, многие стороны быта, выработанные ещё в эпоху эллинизма, должны были остаться не изменёнными в течение первых двух столетий, последовавших за арабскими завоеваниями. Городская культура Сирии и Палестины имела за собой слишком большую давность, чтобы она могла быть изменена одними фактом торжества Ислама, и скорее сама ассимилировала быт недавних пустынных кочевников, чем испытала заметное влияние этого последнего. Оттого жития святых, подвизавшихся в Сирии и Палестине в первые столетия Халифата, рассматриваемые как культурно-исторический источник, могут быть поставлены рядом с чисто византийскими житиями, и способны доставить несколько интересных данных для ретроспективной характеристики культуры византинизма в этих областях. Таковы жития преп. Иоанна Дамаскина , Косьмы Майюмского, Стефана Савваита и Феодора Эдесского ; таковы мученичества Илии Нового, монахов Савваитов, 60-ти иерусалимских и 42-х аморийских мучеников 26 . Наконец, имеют свою ценность и жития святых, подвизавшихся на далёкой восточной окраине империи, в областях, смежных с Персией и Арменией. Жития преп. Маруфы, епископа Софанинского и муч. Голиндухи, переселившейся из Персии в Византию, прекрасно рисуют разные стороны, того религиозного и культурного синкретизма, который вопреки ожесточённой политической борьбе обеих монархий незаметно объединяли их пограничное население. Так, значительно количество агиографических произведений, которые возникнув в определённом районе, и отражая не столько общие всей империи, сколько местные бытовые явления, с удобством могут быть классифицированы на основании географического принципа. Но есть также много житий, собраний чудес и благочестивых легенд, которые по разным соображениям удобнее классифицировать на основании их содержания. Это те жития, чудеса и легенды, в которых мы имеем дело со средой и бытом, одинаково общими всем византийским областями, или которые, странствуя по всей империи в массе вариантов и пересказов, утратили местный и приобрели общевизантийский колорит. |
| Само по себе воинское служение не мешает ни спасаться, ни погибать; выбор, как и в любом другом виде служения, остается за самим человеком. Церковь прославила в лике святых множество воинов, а в богослужении говорит о помощи свыше для «христолюбивого воинства». Этот факт также наглядно свидетельствует, что воинское дело само по себе не препятствует обретению спасения и святости. Причем были прославлены как полководцы, так и рядовые воины, как мученики, так и преподобные, как отдельные лица, так и целые группы. Из житий мы видим, что вынужденная война, направленная на защиту православной веры и христиан, однозначно оправдана, и участие в ней православных воинов получает благословение Божие. Многие святые, даже не будучи воинами, но епископами, в моменты войны и реальной угрозы принимали участие в войне, командуя обороной и ведя переговоры. Из житий святых великомученика Георгия, сорока Севастийских мучеников и мучеников Фиванского легиона мы видим, что воин-христианин никогда не должен подчиняться приказам, направленным против его веры и заповедей Божиих, и должен быть готов отказаться от подчинения даже несмотря на угрозу для своей жизни – за это он сподобится исповеднических или мученических венцов от Господа. Оказавшись в плену у иноверцев, воин-христианин не сдается духовно и не подчиняется требованиям отказаться от Христа и принять другую религию; этому учит пример сорока двух мучеников Аморийских и святого Иоанна Русского. Наибольшей заслугой православного христианства является то, что вопросы войны и воинского служения оно предлагает рассматривать с точки зрения духовного опыта, глубинных духовно-нравственных оснований. И это дает свой результат: воин, защищающий свое Отечество, должен знать, зачем он берет в руки оружие и когда и как он может его применять. Обоснованием для применения оружия должно быть не только требования воинского устава, но и нравственная оправданность его использования. Особенно это относится к воинам, которые считают себя православными христианами. Это служит не только укреплению воинской дисциплины, ответственности воинов, но и придаст армейской службе характер высоконравственного служения. Завершить статью нам хотелось бы словами святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II: «Церковь желает, чтобы человек, носящий военную форму, был просвещен светом Истины Христовой, чтобы Сам Господь направлял этого человека и в мирное, и в военное время. Церковь верует, что если воин отдаст свое сердце Христу и будет руководим Господом, то он не собьется с пути, но будет искренне и жертвенно защищать своих ближних, с честью выполнять свои воинские обязанности» 65 . 12 мая 2008 г. Примечания: 1 См.: Сергий Коротких, иерей. Что означает «не убий…»?//Спас. 2005. 6 (15). 2 Григорий Нисский , святитель. О блаженствах. Слово 1 . 3 Там же . 4 Творения иже во святых отца нашего Иоанна Златоуста , архиепископа Константинопольского. СПб., 1900. Т. 6. С. 41. |
| Тяготился добрый пастырь человеческою славой, но не могла укрыться от неё его добродетельная жизнь. Царь Пётр I, услыхав о нём, призвал его для священнослужения в придворной церкви и пожелал иметь его духовником своим и членом царствующего дома. Пользуясь влиянием своим при дворе, о. Иоанн радовался, что это предоставляет ему ещё более средств быть полезным бедствующим и заступником притеснённых. – В особенности сострадал он заключённым в темницах за преступления и долги. С участием посещал их и, изведывая при этом их совесть, оказывал на преступников благотворное влияние, а содержащимся за долги помогал в уплате долга. Но чем светоноснее становилась деятельность истинного пастыря христианского, тем более стремилась омрачить её клевета людская. Даже посещение им темниц подвергалось пересудам, и тогда он на некоторое время решился прекратить посещение темниц, не прекращая впрочем благотворений своих посредством доверенных лиц. Вообще, кроме церковных служб, о. Иоанн решился никуда не выходить из дома и остаток дней своих посвятить Богомыслию. Нуждавшиеся же в его помощи или совете обращались к нему письменно, и он не тяготился отзываться ни на какое обращение. Таким образом среди постоянных, Богоугодных трудов, достиг праведный Иоанн до преклонного возраста. Тогда – неожиданно настал для него час испытания. В 1701 г., по ложному доносу в сношениях с известным фанатиком Григорием Талицким царский духовник был сослан в Соловецкий монастырь, где и пострижен 3-го апреля с именем Иова и отдан на послушание опытному старцу... После многих испытаний старец Иов был освобождён от послушания и уединился в безмолвии в своей келье; здесь постоянно молился он Иисусовой молитвой, занимался чтением св. Евангелия, Апостола, Псалтири, жития преподобных Савватия и Зосимы и рукоделием. Пищи он мало принимал от братской трапезы, а особо для себя не готовил ничего. Снова слава об его святой жизни дошла до Петра Великого и, удостоверясь в бывшей на него клевете, царь снова пожелал приблизить его к себе, но Иов просил позволить ему остаться в обители. После этого, желая ещё большего безмолвия, он переселился на жительство в Анзерский скит. Здесь с новым рвением предался он иноческим подвигам и вскоре, по смерти Анзерского строителя, был назначен настоятелем этого скита. |
| В 1813 году, по взятии Ченстоховской крепости Русскими войсками, настоятелем и братией лавры поднесён был генералу Сакену список с Ченстоховской иконы. Император Александр I-й украсил сей список богатой ризой с драгоценными камнями и поставил в Казанском С.-Петербургском соборе, в южном боковом приделе, где горит перед ним неугасимая лампада. Св. преподобномучч. Конона и сына его Конона Благочестивый житель Иконии – Конон, лишившись жены, посвятил себя воспитанию осиротевшего сына и, когда ему минуло семь лет, поселился вместе с ним в соседней обители, где жили христиане, посвятившие себя Богу. Благочестивой своей жизнью Конон сподобился помощи свыше – просвещать христианскою верой темных язычников. Узнав о таком влиянии Конона на народ, областной начальник Домитиан нарочно приехал в Иконию, чтобы воспрепятствовать распространению христианского учения. Конон был призван на суд и за сопротивление принести жертвы идолам предан истязаниям. Узнав, что у Конона есть сын, юноша 17-ти лет, Домитиан понадеялся хотя его склонить к отречению от христианской веры, но, встретив и в молодом Кононе (бывшем уже тогда диаконом) непоколебимо-мужественного исповедника истины Христовой, он велел, после многих жестоких мучений, отсечь головы и отцу, и сыну. – «Благодарим Тебя, Господи, что сподобил нас пострадать за имя Твоё!» – воскликнули мученики, радостно приняв смертный приговор, – «молим Тебя, дай мир Церкви Твоей, низвергни силу идольскую, утверди и умножь верующих в Тебя, нас же приими к Себе и дай покой душам нашим!» . Это было в царствование Аврелиана, в 275 г. – Город Ацерра в Италии (в Кампании) хвалится тем, что владеет мощами этих мучеников, которые перенесены сюда неизвестно когда. История страданий их взята из проконсульских актов. Перенесение мощей св. муч. Авраамия Болгарского Память его – 1-го апреля. – Русские купцы из Мурома, бывшие свидетелями мученической кончины св. Авраамия, погребли тело его в Болгарах (1229 г.), а в 1230 г. перенесены были мощи святого во Владимир и положены в Княгинином монастыре (что ныне – Успенский девичий). С честью встретил святые мощи великий князь Георгий Всеволодович – с духовенством и со всем городом и до 1712 г. покоились они в приделе Божией Матери в каменном гробе, в этом же году, 11-го мая переложены в деревянную раку и перенесены в главный храм Успения. В 1805 г. мощи мученика переложены из деревянной раки в новую серебряную. |
|
|
