| Если угодно, в мученичествах VIII и IX веков не было недостатка: в 789 г. пострадал савваит Христофор, в 796 г. погибло 20 мучеников саввинских, в 811 г. пострадали мученики Болгарские и т. д.; но только о втором мученичестве мы имеем агиографический текст, об остальных имеются лишь одни минейные памяти. Спрашивается, чем особенно прославились мученики Аморийские, так дружно привлекшие современную духовную письменность? По ознакомлении со всеми ими мы выносим очень неопределенное впечатление: ничем особенно они не прославились, – таков ответ на этот не исторический вопрос. Другое дело, если мы спросим себя: какие условия благоприятствовали появлению такого множества сказаний? С VIII-ro до половины IX века в Византии царило иконоборство, когда подавлялась всякая духовная мысль, преследовались всякие литературные труды монастырской братии. Агиографическое дело, находившееся в тисках, не могло развиваться, современники за этот период оставались безучастными зрителями подвигов замечательных лиц, не смея взяться за перо. С 842 г., с окончательным восстановлением православия, повеяло новым духом» – духом свободы в области слова, проповеди и литературы. Агиография расцвела. Великое множество исповедников иконоборческого периода постепенно вышло на свет и обнаружилось в их житиях. Но с 842 г. не было еще мученичеств, этого любимого рода византийской письменности. Событие 845 г. в глубине Азии было первым, в котором современники усмотрели мученичество, и вот они облюбовали эту тему, пересказывая её на разные лады. А Β Г Δ E Z – вот сколько версий только дошло до нашего времени, но несомненно, что в свое время их было несравненно более. Изучение этих сказаний потребовало бы много времени, если бы они не появились в превосходном издании П. В. Никитина, 125 который отнесся к замыслу В. Гр. Васильевского с такою любовью, эрудицией и тщательностью, что оно должно служить русским византинистам образцом и идеалом ученого издания. Акад. Никитин так много сделал для вопроса об Аморийском мученичестве, что работа исследователей облегчилась теперь в высокой степени. |
| Σ. 58 κ. .) также, на мой взгляд, не привело к надежному результату. Новейшее исследование истории арабского господства на Крите ( Τωμαδκης N. Προβλματα τς ν Κρτη ραβοκρατας (826–961)//EEB Σ 30 (1960). Σ. 1–38) не останавливается на вопросе о годе падения Крита. 461 He только в 803 г. ( Theophan. Cont. P. 6.15), но и в 819 г. ( Theodorus Studites. Epistolae, II//PG 99. Col. 1284) в Малой Азии обнаруживаются пять фем (Опсикия, Вукеллариев, Армениаков, Анатоликов и Фракисиев), не считая морской фемы Кивирреотов; в 838 г., напротив, в актах 42 мучеников Аморийских (изд. Васильевский и Никитин. Зап. Имп. АН. VIII сер. VII, 2. С. 65) идет речь о семи, а в 834 г. в Житии императрицы Феодоры (изд. Регель, Analecta byzantino-russica. P. 9), которое, по-видимому, причисляет к ним и фему Кивирреотов, о восьми (Никитин в указ соч., с. 244 сл., без нужды предполагает ошибку переписчика в обоих текстах). Поскольку повышенная активность византийской политики в области Понта началась лишь со времени Феофила (см. далее о создании фемы в области Херсонеса), то, пожалуй, основание фем Пафлагония и Халдия (как это предполагал уже Бёри: Bury . Eastern Roman Empire. P. 221 f.) приходится на правление Феофила, а не Михаила II. Вопреки Бёри я склонен отнести возникновение клисур на арабской границе также ко времени Феофила, при котором византийско-арабская борьба в Малой Азии разгорелась вновь после длительного затишья. О клисурах вообще см.: Ферлуга J . Ниже Bojho-aдмuhucmpamubho единице тематског 2 (1953). С. 76 сл. 462 De adm. imp. Cap. 42, 24 (ed. Moravcsik-Jenkins); Theophan. Cont. P. 122–123. Вопрос о том, какой конкретно народ в то время угрожал хазарской державе и византийским владениям в Крыму, является спорным. См.: Vasiliev A . The Goths in the Crimea. Cambridge (Mass.), 1936. P. 108 f., который упомянутые меры византийской и хазарской держав объясняет опасностью, грозившей со стороны русских (там же мнения исследователей прежнего времени). 463 Vasiliev . Byzance et les Arabes. |
| были казнены на берегу Тигра. Весть о мученичестве могла достигнуть до Византии от тамошних христиан только в простой форме, в сообщении самого факта: это мы и видим в Δ; когда же сведение это было получено в Византии, разные сочинители старались пересказать его каждый на свой лад – простую форму рассказа облекли в риторические красоты; это уже последующая стадия развития. В греческом и древнеславянском переводе Супрасльской рукописи 127 мученичество это анонимно, но в Макариевской минее четии оно приписано перу св. Софрония, архиеп. Кипрского. Действительно, Софроний, архиеп. Кипрского города Константии, существовал, он был преемником Дамиана, но время жизни обоих было совершенно неизвестно. Le Quien относил обоих примерно к VI веку, но без всякого видимого основания; если бы он знал, что в славянском Софронию приписано Аморийское мученичество, он отнес бы его к IX веку. 128 Как кажется, Δ написано в Константинополе в начале 70-х годов IX в. аморийским уроженцем Софронием и представляет из себя по-видимому ученическое сочинение, прочитанное автором для получения одного из ученых титулов. Позже Софроний был архиепископом Кипрским и прославился святостью. В отношении содержания Софрониева редакция Δ составлена из следующих источников: 1) из официальной хронологической записи о походах имп. Феофила против агарян; 2) из сведений аморийского происхождения о взятии Амория и об отводе 42 военачальников в Персию, и 3) из рассказа персидских христиан о мученической их кончине. При этом в виде побочного источника на изложение ред. Δ оказало влияние содержание мученичества Негранских мучеников (Арефы и др.); что же касается до литературной формы, Δ носить на себе следы влияния языка Василия Великого , Григория Нисского и пр., – на все это указано акад. Никитиным. Δ переведено было в старое время и на славянский язык, но вовсе не потому, что переводчик также находил, что оно наиболее основное; нет, для переводчиков важнейшим вопросом был язык и стиль греческого автора: чем он был проще, тем менее предвиделось трудностей в переводе, и наоборот, то есть мы хотим сказать, что переведено было именно Δ как наиболее легкое для перевода. |
| Сказание о сорока двух аморийских мучениках 470 Анонимное сказание о сорока двух славных защитниках фригийского города Амория (Малая Азия), осажденного арабскими войсками в 838 г., написано в первой половине IX в. На греческом языке оно сохранилось в нескольких редакциях, не содержащих существенных различий. Сказание повествует о греческих вождях и воинах, попавших в плен к арабскому халифу после взятия Амория. Несколько лет спустя они поплатились своей жизнью за то, что не согласились перейти в мусульманскую веру. С культурно–исторической точки зрения в сказании особенно ценны такие подробности, которые проливают свет на идейную борьбу и полемику между христианством и магометанством в IX в. Предлагаемая здесь редакция сказания уже в XI в. была переведена на древнеславянский язык, и перевод этот сохранился до настоящего времени. Описание осады города Амория с кратким историческим объяснением причины этого события, а также повествование о мучениях, испытанных в плену сорока двумя воинами, дано в стиле народной эпической песни: патетично вступление – обращение к «почтенным и христолюбивым слушателям»; авторские восклицания, проходящие через все повествование, придают сказанию лирический оттенок. Описания умело перемежаются с разговорным диалогом – предельно кратким, но тем более выразительным. Кончается сказание молитвенным обращением автора к сорока двум мученикам: он взывает к их помощи в случае варварского нашествия, голода, мора, а также в случае разделения церкви – намек на только что окончившуюся борьбу иконопочитателей с их противниками. МУЧЕНИЕ СВЯТЫХ СОРОКА ДВУХ МУЧЕНИКОВ Ныне, почитатели мучеников, устремим слух свой к мученическим подвигам, чтобы принять благодать от новоявленных, недавно открывшихся нам страдальцев. Возрадуйтесь, о почитатели мучеников! Станьте сегодня здесь и обратите взоры на прекрасное шествие, каковое совершили эти мученики. Для меня, о почтенные и христолюбивые слушатели, настало время описать мучение; и хотя любовь, а больше страх владеют мною, все же поистине следует удивляться, как они, презрев все, последовали Богу, владыке и царю истинному; а главное, как и подобает, тому, что возвеличенные в этой жизни столь высоким саном, эти мученики ничего из нее не взяли, но, все от себя отрешивши, уготовили себе спасение. |
| Основные труды В. посвящены истории взаимоотношений Византии и арабов, первым контактам Византии с Русью, истории Трапезундской империи, истории Крыма. Он осуществил критическое издание с переводом на франц. язык христ. араб. историков Агапия Манбиджского и Яхьи Антиохийского , а также опубликовал греч. текст Жития 42 аморийских мучеников (Paris. gr. 1534). Однако самым значительным вкладом В. было создание систематического обзора истории Византии, охватившего период империи. Как лекционный курс «История Византии» была издана в России в 1917-1925 гг. в 4 выпусках. Впосл. этот труд, дополненный и переработанный, был издан на англ. (1928-1929), франц. (1932) и мн. др. языках. Автор стремился прежде всего к описанию событий визант. истории, в т. ч. церковной, мало затрагивая социально-экономические проблемы. В архиве В. сохранилась неопубликованная рукопись его сочинения о пресв. Иоанне. В. был членом Югославской АН (с 1934), президентом Ин-та Н. П. Кондакова в Праге, членом Американской академии средневековья, почетным президентом Международной ассоциации византинистов. В 1934 г. был награжден болг. орденом «За гражданские заслуги» 2-й степени. Осн. соч.: Византия и арабы: Взаимоотношения Византии и арабов во время Аморийской и Македонской династий. СПб., 1902-1904. Ч. 1-2; История Византии: Т. 1: Время до эпохи крестовых походов (до 1081). Пг., 1917; Т. 2: Византия и крестоносцы. Пг., 1922; Т. 3: Латинское владычество на Востоке: Эпоха Латинской и Никейской империй (1204-1261). Пг., 1923; Т. 4: Падение Византии: Эпоха Палеологов (1261-1453). Л., 1925; Byzance et les Arabes. Brux., 1935. T. 1: La Dynastie d " Amorium (820-867); 1950. T. 2: La Dynastie Macédonienne (867-959); idem. The Goths in the Crimea. Camb., 1936; idem. The Empire of Trebizond in History and Literature//Byz. 1940/41. Vol. 15. P. 316-377; idem. The Russian Attack on Constantinople in 860. Camb. (Mass.), 1946; idem. Justin I: An Introd. to the Epoch of the Justinian the Great. Camb. (Mass.), 1950; История Византийской империи. СПб., 1998. Т. 1-2. |
| 687: δκαρχος), экскувитора (р. 689: ξκουβτωρ τ στρταγμα) и схолария (689); солдаты подчас занимались общественными работами и буйствовали; так однажды некоторые из них (τν δημοσων πιταγμτων ργοδικται κα πιστται τν ργων) избили палками одного старика до полусмерти (р. 690); около 806 г. в Константинополе стоял военный армянский отряд (р. 688: τ στφος τν ρμενων). Из топографических названий упоминается Влахернская стена (τεχιον) и местечко или город Виксия (Βιξη); последнее имя нигде более не встречается; не есть ли оно искажение имени города Визы (Βιζη)? Болезни, исцеленные заступничеством св. Ферапонтия, суть следующие: помешательство тихое и буйное (р. 686, 689), сухотка (р. 687, 683), паралич простой и с отнятием языка (р. 687, 689), рак (р. 688), кровотечение (р. 688), лихорадка (р. 689), водянка (δροπικτις р. 689), нарывы (р. 689), проказа ( λεπρς р. 689), боли желудка (р. 689). До сих пор мы видели можно сказать необыкновенную простоту в разборе и в оценке агиографической письменности: о том или другом святом имелся только один современный житийный текст – нужно было контролировать только его одного. Но теперь перед нами несколько агиографических памятников, посвященных одному событию, современных и написанных все приблизительно в одно время: разумеем мученичество 42 Аморийских мучеников. Здесь надобно идти уже не только путем историческим, но и литературным, то есть устанавливать связь и взаимоотношение между всеми этими сказаниями. Падение в августе 838 г. фригийского города Амория, родины царствующей Аморийской династии, произвело большое впечатление на умы современников. Не говоря уже о хронистах, которые все отметили это событие, – даже агиографы, писавшие совсем посторонние сюжеты, не редко упоминали о взятии Амория: разумеем жития Иоанникия Вифинского и царицы Феодоры, в которых также об этом говорится. Впечатление это усиливалось особенно тем, что падение города сопровождалось мученичеством многих людей и в особенности 42 именитых военачальников, из которых некоторые находились в свойстве с самим императором. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 АМОРИЯ Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Развалины храма в Амории Крепость не раз подвергалась нападкам со стороны арабов в VII - VII веках, но выдержала осаду 716 и 796 годов. После успешной военной компании императора Феофила против арабов в 837 г., последние, чтобы отомстить за нанесенное им поражение, решили разграбить Аморию - центральную крепость фемы Анатоликов и родной город царствовавшей в тот период в Византии императорской династии, многолюдный и богатый город. Огромная армия, состоявшая из арабов, турок и армян и насчитывавшая от 200 до 500 тысяч воинов, снабженная осадными машинами и даже нефтью, приступила к осаде города 1 августа 838 г. и 24 сентября в результате предательства Амория пала, около 30 тыс. жителей было убито. Арабы овладели громадным количеством военнопленных, женщин, детей и разнообразной добычи, много церквей и монастырей было сожжено, много монахинь уведено в плен. Аморийские стены и ворота были разрушены. Арабский поэт Абу Таммам написал оду на взятие Аммореи. На обратном пути из-за нехватки воды и бегства пленников, арабы выделили наиболее знатных из византийцев, остальных же взвели на гору, где им были отрублены головы; тела их были брошены вниз в долину. Эти 42 знатных воина , взятые в плен и отказавшиеся отречься от Христа, были в казнены в Самарре, Персия, и причислены Церковью к сонму святых мучеников. С 1988 года ведутся археологические раскопки Амории. Святые Использованные материалы тур. " деревня у крепости " Редакция текста от: 13.04.2014 18:38:41 Дорогой читатель, если ты видишь, что эта статья недостаточна или плохо написана, значит ты знаешь хоть немного больше, - помоги нам, поделись своим знанием. Или же, если ты не удовлетворишься представленной здесь информацией и пойдешь искать дальше, пожалуйста, вернись потом сюда и поделись найденным, и пришедшие после тебя будут тебе благодарны. |
| Со 2-й трети IX в. в халифате изменяются межконфессиональные отношения. Политический кризис в гос-ве, междоусобные войны, прекращение победоносной экспансии вызвали в мусульм. об-ве тоску по былому величию ислама, утраченной простоте нравов и привели к подъему фундаменталистских настроений и росту религ. нетерпимости. В 837 г. в ответ на вторжение в Сирию визант. войска халиф аль-Мутасим обрушил гонения на местных христиан. В 838 г. он предпринял поход на визант. г. Аморий , откуда вели свой род императоры правившей тогда Аморийской династии. Взятие и уничтожение этого важного стратегического пункта в центре М. Азии, сопровождавшееся пленением многих видных визант. военачальников (см. Аморийские мученики ), вызвало в мусульм. мире эмоциональный подъем. Поворотным в религ. политике гос-ва стало правление халифа аль-Мутаваккиля (847-861). Он начал систематические гонения на шиитов, «неортодоксальные» мусульм. учения, а также на зиммиев, стремясь подорвать позиции иноверцев в управленческом аппарате и общественной жизни. Рост образовательного и интеллектуального уровня мусульман привел к тому, что гос-во все менее нуждалось в услугах христ. чиновников. Указом 850 г. для немусульман вводились ограничения в одежде - им полагалось носить желтые головные уборы особой формы, специальные нашивки на рукавах, употреблять только деревянные стремена и седла с шарами. В 854 г. было предписано разрушить все новопостроенные церкви; зиммиям запрещалось ездить на лошадях. В 859 г. появился запрет принимать немусульман на гос. службу, начались увольнения христ. чиновников. Дома христиан и иудеев должны были быть отмечены деревянными изображениями демонов. Притеснения инаковерующих привели к эмиграции христиан из Сирии в М. Азию и на Кипр, а также к массовой исламизации оставшихся в халифате христиан. Аль-Мутаваккиль был убит в результате заговора своих гвардейцев-тюрок. Со времен аль-Мутасима халифы стремились использовать их как противовес хорасанской гвардии; ко 2-й пол. IX в. тюрк. гулямы настолько усилились, что фактически управляли гос-вом, возводя и свергая халифов по своему усмотрению. Начался территориальный распад халифата, провинции выходили из повиновения. Еще в 788 г. отпали от халифата берберы Магриба во главе с шиитской династией Идрисидов; в 800 г. династия Аглабидов превратила в свое наследственное владение Тунис; в 822 г. отделился Хорасан; с 892 г. в Мавераннахре образовалось гос-во Саманидов; в IX-X вв. халифы дважды теряли Египет, переходивший к тюрк. династиям Тулунидов и Ихшидидов. Хотя большинство эмиров и султанов формально признавали главенство аббасидского халифа и платили ему нек-рую дань, но в своей политике и в вопросах престолонаследия они оставались совершенно самостоятельны. |
| СПб., 1913; Греческий текст жития сорока двух аморийских мучеников по рукописи Парижской Национальной библиотеки. 1534//Зап. Имп. Академии наук. 1898. Сер. 8. Т. III. 3; Kitab al-Unwan. Histoire Universelle, écrite par Agapius (Mahboub) de Menbidj, éditée et traduite en français//Patrologia Orientalis. 1910. Vol. V; 1911. Vol. VII; 1912. Vol. VIII; 1915. Vol. XI; Житие Филарета Милостивого//Изв. Рус. археол. Ин-та в Константинополе. 1900. Т. V; Время жизни Романа Сладкопевца //Виз. Временник. 1904. Т. XI. Арабский синаксарь о болгарском походе императора Никифора I//Новый сп. ст. по славяноведению, сост. и изд. Учениками В.И. Ламанского. СПб., 1905; Житие св. Григентия, епископа Омиритского//Виз. Временник. 1907. Т. XIV; Заметки о некоторых греческих рукописях житий святых на Синае//Виз. Временник. 1907. Т. XIV. 1394 Quelques remarques sur les voyageurs du Moyen Âge à Constantinople//Mélanges Charles Diehl: Études sur l’histoire et sur l’art de Byzance, I. P., 1930; Il viaggio dell’ imperatore bizantino Giovanni V Paleologo in Italia (1369–1371) e l’unione di Roma del 1369//Studi bizantini e neoellenici. 1931. Vol. III; Histoire de Yahya-ibn-Said d’Antioche, continuateur de Said-ibn-Bitriq. Éditée et traduite en français par I. Kratschkovsky et A.A. Vasiliev// Patrologia Orientalis . 1924. Vol. XVIII; 1932. Vol. XXIII; The life of Theodore of Edessa//Byzantion. 1942–1943. Vol. XVI; The Emperor Michael III in Apocryphical Literature//Byzantina-Metabyzantina. 1946. Vol. I; The life of David of Thessalonica//Traditio. 1946. Vol. IV; The «Life» of St. Peter of Argos and Its Historical Significance//Traditio. 1947. Vol. V; The Iconoclastic Edict of the Calioh Yazid II, A.D. 721//Dumbarton Oaks Papers. 1955–1956. Vol. 9, 10. 1395 Об антирелигиозной исследовательской деятельности Ем. Ярославского могут дать представление некоторые его труды, например: О религии. M., 1923 (переизд.: M., 1958); Библия для верующих и неверующих. M., 1933 (неоднократно переиздана; см., в частности: M., 1937, 1958, 1959, 1977; Л., 1975) (единственное в советское время общедоступное издание Библии, из которого, если абстрагироваться от текста, принадлежавшего Ярославскому, можно было без опасности ареста или помещения в психиатрическую лечебницу за «религиозную пропаганду» почерпнуть хотя бы некоторые отрывочные знания о первоисточнике на основе приведенных цитат из него); Против религии и церкви: В 4 т. |
| Чтобы покончить с агиографическими данными о различных варварских племенах, живших среди населения империи, отметим, что агиографии не остались неизвестными и те загадочные «Афинганы», в которых пытались видеть племя, родственное современным цыганам 159 . В житии преп. Афанасии Эгинской рассказывается, что во время голода святая кормила не только христианское население острова, но также и тех, «qui Athingani appellabantur» 160 . Это указание тем более ценно, что оно вскрывает распространённость афинган в IX в. в европейской Греции (по крайней мере, на соседних островах), тогда как другие источники знают их только во Фригии (около Амории) и Ликаонии 161 . Но если это так, то не теми же ли афинганами являются ефсалийские «валахи», о которых говорят историки эпохи Комнинов, и симпатии которых к иудейской религии, засвидетельствованные Вениамином Тудельским 162 , соответствуют иудейству малоазийских афинган? Не есть ли, в конце концов, эти афингане и валахи только ответвление одной из павликианских, манихейских сект, ересь которых, по свидетельству жития Павла Латрского и редакции Г. жития Аморийских мучеников, процветала во всей Малой Азии? 163 Всё это вопросы первостепенной важности, но, к сожалению, они совершенно неразрешимы с помощью доступных нам источников, и нам приходится ограничиваться только тем, что мы можем с большим или меньшим основанием ставить их. Зато агиография чрезвычайно отчётливо изображает синкретизм народностей на мало определённой, и постоянно передвигавшейся восточной границе византийского государства, где, несмотря на непримиримую вражду империи с царством Сассанидок, всё же существовали и торговые, и даже родственные связи между пограничными населениями, которые описаны Прокопием 164 . Житие преп. Маруфы Софанинского представляет яркую иллюстрацию к его словам, и в то же время даёт ценную картину эллинизации пограничного варварского племени. В этом житии мы читаем о столкновении двух пограничных топархов IV века: Софанинского – язычника и Раонского – христианина, столкновении, возникшем из-за отказа последнего выдать свою дочь замуж за неверного. Однако Софанинский топарх смиряется, принимает христианство от соседнего епископа, и вступает в желаемый брак. У него рождается сын Маруфа, будущий святой. Возмужав, Маруфа становится епископом и крестит не только всю Софанинскую землю, но и соседние персидские племена, после чего пользуется среди них большим влиянием, и вследствие этого посылается императором Феодосием В. с дипломатическими поручениями к персидскому царю. |
|
|
