| Кроме инородцев Поволжья и Сибири, действия ее простирались на некоторые новые племена по мере расширения России на восток. К числу важнейших приобретений русской Церкви надо отнести воссоединение с нею униатов и обращавшихся в православие протестантов Прибалтийского края (Знаменский). Миссионерство в Казанской епархии и соседних местностях В 1802 г. станки азиатской типографии, с конца XVIII в. печатавшей на казенные средства Коран, переведены были, по просьбе татар, из Петербурга в Казань. Там типография стала ежегодно выпускать десятки тысяч магометанских книг. Казань сделалась настоящим средоточием мусульманского образования в России. В итоге этого начались значительные отпадения крещеных татар. Христианской миссии пришлось переменить самое направление своей деятельности — вместо обращения новых чад, ограничиться заботами об удержании в христианстве приобретенных прежде. В 1802 г. стали переводить на инородческие языки краткие катехизисы и главные молитвы. Казанский архиепископ Амвросий (Протасов), правивший с 1816 по 1826 гг., предлагал переводить и богослужебные книги, но тогда мысль эта не встретила сочувствия. При духовно-учебных заведениях епархии с инородческим населением стали открывать классы местных языков. Но трудно было поправить подорванное дело. В 1827 г. происходили массовые отпадения крещеных татар. Отпадения и до этого происходили также среди черемис и чувашей, в вятской г. среди вотяков, в нижегородской — мордвы. Административные меры, принимавшиеся властью, успеха не имели. В 1830 г. в Казанской епархии вновь учреждены были особые миссионеры. В 1847 г., по Высочайшему повелению, предпринят был при Казанской Академии перевод на татарский язык священных и богослужебных книг. Но все эти меры мало приносили пользы. Обучение татарскому языку в семинариях и переводы на него оказывались не соответствующими своему назначению, потому что для них употреблялся не живой, разговорный татарский язык, а книжный, понятный только образованным людям среди татар. Последнее большое отпадение татар было в 1866 г. |
| Библиотеками всеми тремя наведывали наставники академии, библиотекарь чтения обыкновенно заправлял и продажной. Случалось и так: фундаментальная библиотека с библиотекою чтения поручались одному наставнику. За заведывание библиотекою чтения жалованья не полагалось. Библиотекарями были: иером. Мефодий, П. Пластов, А. Мироносицкий, В. Иванов, Н. Милонов и Боголюбов. Во всех трех библиотеках был соблюдаем строгий порядок касательно выписки и выдачи книг, состава и сбережения библиотек. В каталогах мы не заметили ни одной пустой книги, служащей только к увеселению и забаве. При приеме книг новым библиотекарем, почти все книги являлись на лицо. За утраченные книги производились взыскания. Внимательные к ходу образования протекторы казанской академии Амвросий Подобедов , Павел Зернов и Амвросий Протасов лично были знакомы с строгими библиотечными порядками, введенными митроп. Платоном в троицкой семинарии и московской славяно-греко-латинской академии; из них первые два, один после другого, были сами библиотекарями в троицкой семинарии (1763–1769 год.), а последний в академии московской (1792 г,). Для них памятны были правила Платона: «стараться покупать такия книги, которые бы содержали в себе материю нужную или полезную, а не пустую и ветренную»; внушения начальству семинарии и академии внимательно смотреть за целостию и сбережением библиотеки, инструкции для библиотекарей, взысканием с библиотекарей за несданные ими книги. Между прочим Амвросием Подобедовым , в бытность его библиотекарем троицкой семинарии, по распоряжению Платона, внесены были деньги за утраченные им книги. Библиотека фундаментальная с 1798 г. помещалась в одной комнате. В соседстве с ней были библиотека продажная и библиотека чтения. Фундаментальная, занимая одну комнату, еще до 1814 г. не имела места для помещения вновь поступавших в нее книг, и вообще устроена была неудобно. В нижнем отделении шкафы были вышиною в шесть аршин, что, в случае посещения библиотеки великими особами, препятствовало с точностию осмотреть ее всю, а библиотекаря затрудняло доставать верхние книги, ибо он при самой малейшей неосторожности был подвержен опасности упасть с лестницы и ушибиться. |
| Их определение в академию выход в причетники или в светское звание зависели от академического правления. Штат служителей состоял из 20–25 человек. Сверхштатные подучали жалованье по своим заслугам, из неокладной суммы. По возрасту были от 12–60 лет. Дети некоторых служителей учились в академии. Служительская служба для исключенных академистов была даже очень выгодна, потому что с нее часто можно было попадать на лучшее дьячковское место, точно также как и из архиерейских келейников. Из недоучек и исключенных в приставы и приказнослужители консистории, духовных правлений и университетской типографии поступали по большей части люди неспособные быть в духовном звании: увечные, глухие, безголосые, косноязычные, заиковатые, слабоумные, гугнивые, но отличающиеся хорошим и изрядным в письме характером. Приказнические места приставов, копиистов, подканцеляристов, канцеляристов, повытчиков и т. д. замещались учениками сообразно с степенями классов. Академисты, выслушав в присутствии консистории чин, приводимы были на верность службы к присяге по генеральной форме. При сложном делопроизводстве в консистории и окружных духовных правлениях всегда была потребность в людях с образованием, с уменьем владеть пером. И для скорейшего и успешнейшего течения письменных дел академисты часто были определяемы сверх штата, впредь до имеющей открыться вакансии. Закрытие академии Казалось бы, академии предстояло долгоденственное и мирное существование, под руководством такого просвещенного и ревностного покровителя, каким был пр. Амвросий Протасов. По именному Высочайшему указу 1797 г. по-видимому началась централизация в управлении духовных училищ; круг наук был распространен, все было хорошо для первого случая; но время, лучший судья всякого предположения и учреждения, открыло в положении духовных училищ недостатки, которые потребовали исправления. По состоянию духовных училищ, надлежало 1) начертать основательный план устройства их, сообразно с целию их учреждения: распространить круг наук, усилить преподавание одних и сократить курс других, соответственно подлинной важности каждой из них для духовного образования, разрозненное по управлению совокупить единством власти и единообразием управления, и устранить затруднения, возникающие от усмотренного несоответствия между способами образования и нуждами, равно как средствами и состоянием духовенства; и 2) изыскать способы к содержанию духовных училищ; потому что и лучший план должен остаться бесполезным, при недостатке способов к выполнению его. |
| Подобные беспорядки увеличивались по милости самого академического начальства: оно увольняло академистов в учебное время, когда они просились для отыскивания заручного одобрения прихожан, для сбора доходов и руги с предоставленных за ними священноцерковнослужительских мест, для подачи прошений к преосвященному о зачислении мест, для получения доходов или об определении прямо к местам, дли осмотра невест, за которыми были предоставлены места, и по другим уважительным в глазах начальства обстоятельствам. Академисты, получивши подобные увольнения, праздно проживали по целым годам у родителей или родственников. При этом нередко случались побеги учеников из академии. Некоторые из бежавших без ведома академии определялись на места, иные проживали в других губерниях. Инспектор академии архим. Израиль, по обозрении духовных училищ в 1817 году, в репорте своем пр. Амвросию, писал: «учащиеся в оных училищах поздно собираются из отпусков, а иные совсем дома проживают под видом болезни, уростают, делаются неспособными к учению и часто выходят па места, предоставленные за ними. И как замечено, что и в академии, после положенных отпусков, являются ученики и даже студенты поздно и при том без всяких доказательств просрочки своей, а отцы, для записания детей в академию представляют беспорядочно и в разное время». На беспорядки, допускаемые родителями в записывании детей в академию и в укрывательстве, обратил особенное внимание пр. Амвросий Протасов: он чрез духовные правления предписал священноцерковнослужителям, чтобы они 1) детей своих являли к назначенным в билетах срокам, в противном случае, если они и по законным причинам не могут в определенное время явиться в училище, давали ли бы знать без промедления академическому правлению о неявке их и притом с верным свидетельством, законами поставленным; 2) чтобы отцы, для записания детей своих от осьми до десяти лет в академию, или в одно из духовных училищ, представляли каждогодно в первых числах сентября, в другое же время священноцерковнослужительские дети и приняты быть не могут и записаны в училище. |
| Преосв. Амвросий Протасов старался открыть при академии казанской классы местных чувашского и черемисского языков и предписывал академическому правлению предложить ученым священно-служителям казанской епархии составить на этих языках азбуки. В январе 1817 года он дал такое предписание академическому правлению: «как знатная часть обитателей казанской епархии состоит из чуваш и черемис крещеных, кои однако ж, особливо женский пол, ее токмо славянскаго, на котором отправляется священнослужение, но и российскаго, на котором священнослужители могут поучать их истинам христианскаго закона, или совсем не знают, или и знают, по очень мало: потому необходимо нужно, чтоб священнослужители, в таковых селениях находящиеся, знали их природный язык, дабы могли на оном поучать их и наставлять в христианской вере; без чего навсегда останутся они полуобращенными христианами. От сего нужным почитаю иметь при академии классы сих языков. А как на оных нет ни алфавита, ни книг каких либо: то академическому правлению предписываю: 1-е. Собрать знающих оные языки священнослужителей, особливо учившихся в академии, и отобрать от них обстоятельно, годится-ли российский алфавит для сих языков, и есть-ли в оном все литеры для произношения слов и слогов нужныя, или не достаете каких либо. 2-е. Б сем последнем случае придумать какими литерами заменить оныя недостающия в тех языках, или изобрести новыя. 3-е. Ежели можно будет составить алфавит, то ее возмется-ли кто-либо из оных составить на тех языках и целый букварь, по образцу российских, с помещением в оном литер, складов и некоторых самонужнейших молитв. 4-е. Не возмется-ли кто-либо написать краткую грамматику того и другаго языка, так как и краткий словарь для употребления тем, кои захотели бы обучаться тем языкам? Все сие исполнив, академическое правление имеет представить мне на рассмотрение». Консистория, в силу репорта академического правления, объявила это предписание по епархии, и священнослужителей, практически знающих инородческие языки, приглашала явиться в академическое правление. Но это прекрасное распоряжение пр. Амвросия в рассматриваемом нами академическом периоде не было выполнено. |
| Со стороны Саханского и после сего были опущения и неисправности по больнице. В мае 1817 г. Саханский просил правление уплатить 308 рублей 87 коп. в аптеку за медикаменты, отпущенные в два месяца для академической больницы. Сумма в аптеку требовалась большая, а на рецептах не означено было, для кого те лекарства взяты были. Саханский навлек на себя этим большое подозрение. 26-го ноября Амвросий, при посещении академии, в присутствии правления оной, словесно приказал врачу Саханскому от должности отказать и учинить с ним расчет. Саханский жаловался на Амвросия министру духовных дел и народного просвещения; но эта жалоба не имела никаких последствий. Характер академического управления зависел от дирекции самих иерархов. Пр. Павел Зернов в отношениях своих к начальству, наставникам и воспитанникам являлся вообще как милостивый, снисходительный и чадолюбивый отец к детям. Он не входил во все подробности, во все обстоятельства академической жизни, почти вовсе не вмешивался в дела экономические. При нем начальство академическое, пользуясь самостоятельностью в своих распоряжениях, неисправно вело хозяйство, не наблюдало за своевременным поступлением сумм, запискою оных на приход, и за расходованием сообразно с годовою сметою и отдельными предписаниями. Неокладная сумма, соблюденная экономиею и от некоторых оброчных статей, не записывалась даже на приход, запросто хранилась на руках ректора и часто без журнала поступала в расход. Пр. Амросий Протасов, с первого же года определения казанским архиепископом, с жаром принялся за труды по управлению академией. В область управления его входили все обстоятельства академической жизни. С сердечным и благонамеренным участием он входил во все подробности академической жизни. Без воли его ничего не предпринималось в академии. Много сделал он для своей академии относительно ее внутреннего устройства; еще больше относительно ее внешнего благосостояния. Это был строгий и справедливый хозяин, который любил знать все, что делалось у него в доме, который, приводя свой неустроенный дом в лучшее состояние, строго требовал от подчиненных беспрекословного, точного и скорого исполнения обязанностей. Личное непосредственное отношение к управлению дозволяло Амвросию иметь возможность больше узнать все подробности как расходования сумм, так и делопроизводство. Копаясь в делах, он находил бумаги и записи домашние, не подлежащие ведению епархиального начальства. Так напр. ему попалась под руки не прошнурованная и не скрепленная консисторией книга с записью домашней выемки штатной суммы на первую половину 1816 года Академическое начальство в эту книгу для памяти записывало выемку денег, без журнала принятых префектом или коммиссаром на различные и непредвиденные по академическому дому расходы и в счет жалованья чиновникам и наставникам академии. В приеме таких сумм не росписывались в книге ни расходчик, ни префект, ни поставщики. |
| Тем не менее тому вышереченному ученому монаху, который ел ветчину, они успели крепко повредить: по настоянию светской власти он за свои светские замашки был выслан в коренную Русь, в братство одного из монастырей. Не ешь ветчины в Пасху!.. Разговаривать в обществе? Есть множество родов разговоров, совершенно естественных в житейском быту, но не удобных не только для монаха, но и при монахах. Я их не перечисляю. Монашеских проповедей в разговорах, известно, не выносят. Даже о науке, даже о политике говорить монаху небезопасно. Соблазнится кто–либо непременно, а иной раз и горшее нечто приключиться может. Петербург в свое время шумел, когда знаменитый Иннокентий, ожидая визита графа Клейнмихеля и, конечно, предварительно приготовившись, что он делывал, озадачил его обстоятельною беседой о строении мостов. В Казани рассказывают, как архиепископ Амвросий Протасов осрамил сделавшего ему визит генерала, участника Бородинской битвы, доказав ему, что он не знает диспозиции войск при этой славной баталии. Один ученый монах в отборнейшем и тесном интеллигентном круге держал, сколько мог, апологию религии и христианства против нападений одного именитого литератора–историка; а по городу загремел говор, что он, не историк, а монах, ведет безбожные беседы. Со страхом и трепетом свое собственное спасение соделывайте; а что вам до других? Высокий государственный сановник говорит другому таковому же: «да, я вам скажу, у этого монаха, не далее как такого–то числа (и число точно узнал, не смотря на тысячеверстное расстояние) был политический разговор». Этот монах, смущенный таким известием, идет к другому сановному иноку и сообщает эту тревожную для себя новость; а и принимал то он у себя двух–трех человек благонадежнейшей репутации, больше никого. Сановный инок здравомысленно возражает: «да кто теперь не ведет политических разговоров?! Я говорю о Бисмарке, – значит, я веду политический разговор»? Самый тон разговоров при монахе должен держаться только на известных нотах. Невинно посплетничать при монахе нельзя, смеяться нельзя, всякая игривость беседы непозволительна. |
| А между тем в то время, о котором у нас теперь речь, владыке Московскому пришлось еще много переиспытать неприятностей от своих неблагоприятелей. Не удовольствовавшись запрещением катехизисов, Шишков в начале 1825 года сделал еще нападение на архиепископа Московского по поводу изъятия из употребления в учебных заведениях светского ведомства, по предложению Филарета, как члена Главного Правления Училищ, еще в 1819 году книги: «О должностях человека и гражданина», которую теперь Шишков просил вновь ввести в употребление в учебных заведениях своего ведомства. В том же 1825 году нарочито напечатан был седьмым изданием Платоновский катехизис 1786, в котором, как нам известно, все тексты Священного Писания, равно как и Символ веры , приведены по-славянски, очевидно в противовес катехизису Филарета. «Стрелы, кои сыплются на вашего патрона, – разумея Филарета, писал в виду всего этого к викарию его Кириллу Богословскому – Платонову от 1 апреля 1825 года один из давних друзей святителя Московского, архиепископ Псковский Евгений Казанцев, 138 – дают вам случай учиться быть великодушным, как его прозорливость по делам служит вам руководством пасти стадо словесное». 139 Эти стрелы сыпались теперь из Петербурга на святителя Московского не только от одного Шишкова и ближайших пособников его, но и от некоторых членов Синода, состав которого в конце 1824 года, благодаря Шишкову, изменился далеко не в пользу Филарета Московского . В письме на Высочайшее имя от декабря 1824 года прося Государя о вызове к присутствованию в Святейшем Синоде митрополита Киевского Евгения Болховитинова , митрополит Серафим прямо говорит, что делает это по совету Шишкова, 140 а последний в своих «Записках» откровенно объясняет и цель такого вызова: «заменить в Синоде архиереев: Казанского (Амвросия Протасова) и Тверского (Иону Павинского), как преданных делу Библейских Обществ». 141 А митрополит Евгений не особенно благосклонно относился к Библейскому Обществу, к князю Голицыну и к Филарету, называя последних «временщиками». |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АМВРОСИЙ (Протасов Алексей Иванович; ок. 1762, г. Боровск Калужской пров. Московской губ.-01.07.1831, Тверь), архиеп. Тверской и Кашинский. Учился в Перервинской и Троицкой ДС. В 1790 г. окончил московскую Славяно-греко-латинскую академию , в к-рой благодаря митр. Платону (Левшину) был оставлен учителем риторики и поэзии. В 1794 г. принял монашество. С 1795 г. проповедник и учитель философии, с 19 авг. 1797 г. префект академии. С 29 нояб. 1798 г. архимандрит и настоятель с.-петербургской Троице-Сергиевой муж. пуст . Амвросий (Протасов), архиеп. Тверской Амвросий (Протасов), архиеп. Тверской С 18 нояб. 1799 г. ректор Александро-Невской академии. С 8 янв. 1800 г. наместник Александро-Невской лавры , с марта 1800 г. настоятель Валдайского муж. мон-ря , с 4 июня 1802 г. настоятель Юрьева во имя вмч. Георгия Победоносца муж. мон-ря с оставлением в прежних должностях. 10 янв. 1804 г. хиротонисан во епископа Тульского и Белёвского. С 7 февр. 1816 г. архиепископ Казанский и Симбирский, из-за интриг и доносов 6 нояб. 1826 г. переведен на Тверскую и Кашинскую кафедру. Умер во время эпидемии холеры, похоронен близ Твери в Желтиковом муж. мон-ре . А. вел подвижническую жизнь, был чужд тщеславию, щедро раздавал милостыню, отличался строгостью к подчиненным. Находясь на Казанской кафедре, боролся со взяточничеством епархиальных чиновников и малограмотностью духовенства. На базе КазДА, преподавание в к-рой А. поднял на более высокий уровень, соответствующий статусу академии, была создана школа для клириков. А. вел работу по христ. просвещению малых народов Поволжья. В программу КазДА помимо изучения татар. языка было введено изучение чуваш. и марийского языков. После открытия Библейского об-ва в Казани (20 янв. 1818) менее чем за 4 года были сделаны переводы НЗ на чуваш., марийский, мордов. и удмурт. языки, к-рые рассылались по 5 экз. во все «инородческие» села. Предлагая перевести на языки малочисленных народов нек-рые богослужебные книги, А. предоставил в Святейший Синод вариант литургии на марийском языке, к-рый был оставлен без внимания. |
| Амвросий, архиепископ Тверской и Кашинский (Протасов Алексей Иванович) Родился около 1762 года в г. Боровске Московской губернии. Обучение начал в Перервинской духовной семинарии, а закончил в Троице-Сергиевской лаврской духовной семинарии. В 1790 году назначен учителем риторики и поэзии в Московскую духовную академию. В 1794 году принял монашество и был проповедником и учителем философии в академии. С 1797 года – префект академии. 9 января 1799 года возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем Троице-Сергиевой пустыни под Санкт-Петербургом. В этот же период занимал должности: ректора Александро-Невской духовной академии, учителя богословия и присутствующего в консистории. В 1800 году назначен наместником Александро-Невской лавры и настоятелем Иверского монастыря. 4 июня 1802 года переведен настоятелем Новгородского Юрьева монастыря с сохранением за ним и прежних должностей. 10 января 1804 года хиротонисан во епископа Тульского. 7 февраля 1816 года возведен в сан архиепископа с назначением на Казанскую кафедру. Улучшив порядок учебной и воспитательной работы в академии, преосвященный Амвросий поднял Казанскую духовную академию на высокий уровень. Он всей душой болезновал и об инородных племенах своей епархии. С 6 ноября 1826 года – архиепископ Тверской. Скончался 1 июля 1831 года. Преосвященный Амвросий был одним из красноречивейших проповедников своего времени. Слово его отличалось необычайной яркостью, непосредственностью и производило на слушателей неизгладимое впечатление, что свидетельствовало о большом природном таланте. Некоторые из его слов приобрели такую популярность, что включались и в хрестоматии. Московский митрополит Платон (Левшин) был прекрасным оратором, но, услышав однажды речь преосвященного Амвросия, воскликнул: «Если бы я так писал, как Амвросий, меня сходилась бы слушать вся Россия». Александр Ефимович Измайлов, вице-губернатор Твери, с большим уважением относился к преосвященному Амвросию. Он называл его «умнейшим, ученейшим, благороднейшим и любезнейшим человеком, красой всех монахов, который молвит не в укор, умнее даже Филарета, красноречивее его». |
|
|
