| Десятой главой кончается «Книга Знамений» — первая часть Евангелия от Иоанна. «И пошел опять за Иордан, на то место, где прежде крестил Иоанн, и остался там. Многие пришли к Нему, и говорили, что Иоанн не сотворил никакого чуда; но все, что сказал Иоанн о Нем, было истинно. И многие там уверовали в Него» (ст. 40—43). «Книга Знамений» началась с рассказа о том, что Иоанн крестит за Иорданом, — теперь евангелист вновь возвращается к началу, к тому моменту, когда Иоанн крестил за Иорданом и свидетельствовал об Иисусе. Кольцо замкнулось. Вторая половина Евангелия от Иоанна — «Книга Часа». Приближается час, о котором Иисус говорит во второй главе этого Евангелия, перед тем как совершает чудо в Кане Галилейской: «…ещё не пришел час Мой». Теперь этот час наступает, Сын Божий предается в руки грешников. Наступает час, о котором Иисус скажет в 13-й главе: «…ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем» (ст. 31). «Книга Часа» — первый (по времени его написания) из четырех евангельских рассказов о Страстной седмице, о страстях Христовых, наиболее древний вариант повествования о событиях, предшествовавших смерти Иисуса и тому утру, когда Мария Магдалина пришла «ко гробу рано, когда было еще темно» и увидела, что «камень отвален от гроба». Часть II ЧАС Глава 12. ВОСКРЕШЕНИЕ В ВИФАНИИ «Когда настал час», — говорит Евангелие от Луки (22:14), начиная рассказ о Тайной Вечере. «Иисус, зная, что пришёл час», — говорится в Евангелии от Иоанна (13:1) в начале повествования об умовении ног. Час Иисуса начинается с воскрешения Лазаря. Согласно византийской традиции, текст, посвященный этому событию, читается на литургии в субботу перед праздником Входа Господня в Иерусалим, то есть за восемь дней до Пасхи. Его чтению предшествует пение тропаря «Общее воскресение прежде Страсти Твоея уверяя, из гроба воздвигл еси Лазаря, Христе Боже…». Уже в первые века определились разные подходы к толкованию этого евангельского рассказа. К IV в. в святоотеческой традиции сложились два совершенно разных подхода. Одни комментаторы призывали понимать этот текст буквально, другие — аллегорически. Сторонником аллегорического понимания был, например, св. Ириней, епископ Лионский. Он трактовал текст о воскрешении Лазаря как рассказ не о реальном событии, а о том, что Христос воскрешает к новой жизни человека, умершего грехами, того, кого разрушил и превратил в живого мертвеца грех. Руки и ноги воскресшего Лазаря, как повествует стих 44, были обвиты погребальными пеленами. Св. Ириней считает, что «это символ человека, оплетенного грехами». |
| Для этих двух школ были характерны два различных подхода по многим богословским и экзегетическим темам и, соответственно, различные методы при истолковании библейского текста. Мы конечно же понимаем, что тот или иной экзегетический метод существеннейшим образом влияет на содержание предлагаемых нам Отцами толкований библейских текстов. Именно поэтому нам здесь так важно поговорить о своеобразии и особенностях различных методов экзегезы, применявшихся древними церковными писателями, в том числе и при изъяснении книги Иова. Если Александрия искала в библейском тексте таинственного и духовного смысла, возвышающего читателя над порой весьма «приземленными» реалиями ветхозаветной истории, то для Антиохии главным в Писании был исторический факт, прямой и буквальный смысл библейского текста. Александрия обнаруживала такой искомый таинственный смысл в книгах Священного Писания с помощью аллегорического подхода и метода. Конечно же аллегорический метод изъяснения текстов изобрели не православные экзегеты – он возник задолго до пришествия в мир Спасителя. Аллегорическое толкование мифов – прежде всего текстов Гомера и Гесиода – применялось еще начиная с VI века до Рождества Христова 49 . Вместе с тем понятие «λληγορα» («аллегория»), «иносказание» имеет и свое надежное новозаветное основание, будучи использовано в священном библейском тексте апостолом Павлом в Послании к Галатам: Ибо написано: Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной. Но который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот по обетованию. В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве; а вышний Иерусалим свободен: он – матерь всем нам ( Гал. 4:22–26 ). В греческом тексте оригинала, там, где в русском переводе говорится в этом есть иносказание ( Гал. 4:24 ), стоит «τιν στιν λληγορομενα», что переводится буквально как – «что говорится иносказательно». |
| Долженко А. Г., газета «Благовест». Январь-сентябрь 2007. www.bIagovest.al.lg.ua Жизнь первых людей в раю Ты знаешь это, потому что ты был уже тогда рожден ( Иов.38:21 ) Библия говорит об этой стране и ее координатах так: «И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал. И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла. Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; и золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Тихон [Геон]: она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель она протекает пред Ассириею. Четвертая река Евфрат» ( Быт.2:8–14 ). В книге «Православное понимание книги Бытия» иеромонах Серафим Роуз пишет: «Этот отрывок подчеркивает, что до грехопадения Рай находился в определенном месте на земле. Св. отцы возбраняют просто аллегорические толкования этих четырех рек. Так, свят. Иоанн Златоуст говорит: «Может быть, любящие говорить от своей мудрости и здесь не допускают ни того, что реки – действительно реки, ни того, что воды – точно воды, но внушают решающимся слушать их, чтобы они (под именем рек и вод) представляли нечто другое. Но мы, прошу, не станем внимать этим людям, заградим для них слух наш, а будем верить Божественному Писанию» (Свт. Иоанн Златоуст . Беседы на книгу Бытия, XIII, 4, с. 107). В общем, св. отцы понимают под этими четырьмя реками Тигр, Евфрат, Нил и Дунай (или по словам иных, Ганг); посему, область земного Рая находится в колыбели древней цивилизации. В другом трактате свят. Иоанн Златоуст говорит об этом отрывке Писания вот что: «Отсюда узнай, что Рай был не маленьким садом, имевшим незначительное пространство. Его орошает такая река, что от полноты ее выходят четыре реки». (Свт. Иоанн Златоуст . О творении мира, V, 5, Творения, ч. 6, СПб., 1900, с. 791). Рассуждать о том, как одна река Рая разделялась на четыре реки, которые, какими мы их знаем сегодня, имеют четыре раздельных источника, было бы бесплодно. |
| Другим возражением выдвигаемым против буквального понимания «дня творения» как суток является утверждение, что раз все Писание пронизано символами, то и здесь идет о том же. «Обычно, когда начинают сравнивать Библейское повествование — пишет о. Стефан (Ляшевский) — с современными научными представлениями о сотворении мира, обращают внимание только на противоречия, совершенно игнорируя время и место написания книги Бытия., например, слово «йом» означало и день, и период времени. Кроме того, религиозный язык Востока даже до евангельских дней был языком символов и образов, что наглядно отражено в евангельских притчах: вряд ли можно быть столь наивным, чтобы под евангельскими «талантами» подразумевать золотые монеты; под пшеницей, которую вышел сеять сеятель — хлебные злаки и т. д. А язык Апокалипсиса разве не есть исключительно язык символов? И язык египетских иероглифов — тоже язык символов. Нет ничего удивительного в том, что и Моисей пишет языком своего времени, тем более, что народ израильский тогда только вышел из Египта, где жизнь была переполнена символами». Конечно, во всем Писании есть и духовный смысл ( 2Кор.3:6.13–18 ), но «покрывало лежащее на нем, снимается Христом», а не измышлениями «новых богословов», и познать тайны Библии могут лишь святые, будучи озаряемы Автором Ее — Духом Святым, а не «теологи с сигарой», не утруждающие себя следованием Отцам. Необходимо заметить, что в Библии мы не найдем случая, чтобы историческое повествование было отменяемо символическим толкованием. Если мы будем следовать методу «новых богословов», тогда можно смело отказаться от всей священной истории, ибо она будет перетолковываться по желанию каждого. Так мы дойдем и до отрицания Воплощения и «распятия при Понтийстем Пилате», ибо сам метод не ставит для себя никаких границ своего применения. Святейший Павел пишет по вдохновению Утешителя, не давая любителям аллегорического толкования вводить собственные мнения вместо исторической истины: «мы пишем вам не иное, как то, что вы читаете или разумеете, и что, как надеюсь, до конца уразумеете, так как вы отчасти и уразумели уже, что мы будем вашею похвалою, равно и вы нашею, в день Господа нашего Иисуса Христа». |
| Еккл.10:20 . Даже и в мыслях твоих не злословь царя, и в спальной комнате твоей не злословь богатого; потому что птица небесная может перенести слово твое, и крылатая – пересказать речь твою. В уме твоем не злословь царя, и в тайне спальни твоей не злословь богатого: потому что птица небесная перенесет речь, и пернатая возвестит слово. И простое наставление назидает слушателей. Не будем под влиянием гнева и раздражения позволять себе брань и злословие на царя и начальников; потому что иногда сверх нашего ожидания случается, что это доносится тем, которых мы злословим, и мы, за невоздержность языка, подвергаемся опасности. А сказанное: «птица небесная перенесет речь, и пернатая возвестит слово» нужно понимать в смысле гиперболы, подобно тому, как и мы обыкновенно говорим, что и стены при которых мы говорим, не скроют сказанного. Но лучше это наставление принимать в смысле заповеди, что не только ничего не должно говорить неразумного против Христа, но и в тайне сердца не должно помышлять ничего нечестивого, ничего богохульного, хотя бы мы и удручались различными испытаниями И так как мы обязаны и ближнего любить так же, как Христа, ибо «возлюбиши Господа Бога твоего и ближняго твоего, яко сам себе»: то нам повелевается, чтобы, кроме Царя, мы легкомысленно не поносили и святых и язвительным языком не грызли тех, кого увидим обогатившимися мудростью, знанием и добродетелями: потому что ангелы, которые обходят землю, которые суть служебные духи и которые говорят у Захарии: «обыдохом всю землю, и се, вся земля населена есть, и молчит» ( Зах.1:11 ), – ангелы, наподобие птиц, доносят на небо слова и помышления наши, и от ведения Божия не сокрыто что мы помышляем в тайне. 6 Буква, о значении которой неоднократно упоминалось уже в примечаниях к переводу бл. Иеронима, – правая сторона которой служила аллегорическим выражением добродетели, а левая – порока. 7 По-видимому и бл. Иероним, сообразно с мнением многих как греческих, так и латинских отцов, признает здесь самого Соломона автором книги Премудрости Иисуса сына Сирахова. Предисловие к толкованию на Екклезиаст, где он исчисляет все книги Соломона, но не говорит о принадлежности ему этой книги, противоречит однако же такому мнению. |
| «Если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную» (Мк. 9: 47). В этих словах ударение ставится на «если»: если какой-то из органов чувств соблазняет тебя, надо ограничить его возможности. Если соблазняет чрево – меньше хранить продуктов в холодильнике; если соблазняет пустословие – не регистрироваться в социальных сетях; если компания толкает на блудный грех – не идти туда, «не сидеть в собрании развратителей» (ср: Пс. 1: 1). К сожалению, оправдывая себя, мы слова «если глаз твой соблазняет тебя, вырви его» слишком часто толкуем аллегорически. Говорят, главное – быстро забывать всё плохое, не обращать внимание на соблазны, чтобы в сердце не поселились дурные мечтанья. Но как себя приучить к тому, чтобы быстро забывать о том, что каждый день мучит или мелькает перед глазами? Если человек каждый вечер подолгу смотрит глупые теле-шоу, как, ложась в постель, он приучит себя быстро о том забывать?.. Возможно, здесь нужен более твердый подход. Если заманчивое шоу пожирает драгоценные дни твоей жизни, делает тебя глупей и строптивей, не включай по вечерам телевизор. Если, садясь за компьютер после работы, можешь увлечься какой-то игрушкой, не включай компьютер по вечерам. Если и в этом случае не можешь себя удержать, удали все игрушки, обрежь интернет, не держи дома лишний компьютер. В Евангелии есть такие странные на первый взгляд слова: «Есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного» (Мф. 19: 12). Если применить традиционные принципы толкования данной цитаты к современной жизни, можно сказать, что есть инвалиды от рождения, которые не могут воспользоваться тем или иным удовольствием (колясочник – не пойдет на дискотеку, слепой – не получит удовольствия от пошлых картинок), есть попавшие в катастрофы, которые тоже стали инвалидами, а есть и вполне здоровые люди, которые добровольно ограничивают себя от удовольствий, добровольно не ходят на совет нечестивых, добровольно не стоят на пути грешных, добровольно не сидят в собрании развратителей (ср.: Пс. 1: 1). Тот, кто сам постарался оскопить себя от удовольствий, может приобрести Царство Небесное. |
| Есть ли здесь возможность сказать, что слова эти только аллегория? Конечно, можно было бы прибегнуть к некоторым историческим справкам для толкования премудрости (хохма – по-еврейски, софия – по-гречески), подвергнуть критическому анализу философов и других ученых, приписать появление ее более позднему времени, под влиянием и по внушению платонизма, но если мы приступим к изучению Премудрости не как к научной только проблеме, а как к Слову Божию, то неправильно было бы ставить объяснение ее в зависимость от имманентных точек зрения научных критиков. Итак, вчитываясь в первые стихи 8-й главы, мы видим, что речь Премудрости развивается в духе других речей: ст.12: " Я, Премудрость, обитаю с разумом и ищу рассудительного знания " и т.д. Здесь же, как будто, практическая мораль и поучение, ведущиеся в аллегорической, по восточному обычаю, форме, когда, вдруг, без всякого подготовления, словно врезаются в общий текст слова ст.22: " Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони, от века я помазана, от начала, прежде бытия земли. Я родилась, когда еще не существовали бездны " – и т.д. до ст.32, когда опять все идет обычно: " Дети, послушайте меня и т.д. " – в форме обычного наставления. А этот 22-й стих, как сверхпророческий полет, настолько неожиданно врывается в текст, что в переводе 70-ти толковников мы находим вставку 21-го стиха, которого нет в еврейском тексте и который является, поэтому, не только переводом, но и редакцией толковников, имеющей целью как бы подготовить нас к неожиданности 22-го стиха: слова " Когда я возвещу то, что бывает ежедневно, то не забуду 118 исчислить то, что от века " , – подготовляют нас к важности и торжественности того, что дальше следует, что возвещается " от века " . И действительно, следующие за этим слова – " от века я помазана, я родилась, я была художницей " – дают настолько цельное впечатление, которое никоим образом не дает возможности истолковать их только аллегорически. Даже поэтическое их понимание таит в себе разный смысл их истолкования, и все вообще здесь дает больше уверенности говорить о Премудрости в сущностном виде и вынуждает некоторую интуицию во всей постановке вопроса. " Я была у Бога " , " Я родилась " , – все эти слова не могут относиться к качеству, а говорят как бы о личности. |
| Железо он считает за солому, медь – за гнилое дерево. Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву. Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется. Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи ( Иов. 41:17–22 ). Отмечу, что в отличие от синодального перевода стиха Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса ( Иов. 41:17 ), в Вульгате этот текст выглядит иначе: Когда поднимется, испугаются ангелы и, устрашенные, очистятся ( Иов. 41:6 ; Вульгата, по ее пагинации). Следует признать, что этот библейский фрагмент представляет для древних латинских толкователей некоторые трудности. Впрочем, пресвитер Филипп изъясняет его как одновременно и относящийся ко времени сотворения Богом ангельских сил, и как повествующий об эсхатологической перспективе. С одной стороны, здесь идет речь о том ужасе, что испытали ангельские силы, ставшие свидетелями преступного отпадения от Бога денницы, сделавшегося сатаной. Тогда большинство Ангелов устояли в своей верности Богу, вместе с тем придя в великий трепет от той страшной меры гордыни, что достиг низринутый с небес богопротивник. Но, с другой стороны, речь здесь идет и о реальности Судного дня. Ведь именно тогда спасенные Господом христиане, хотя и трепеща перед славой Второго Пришествия Христова, очистившись от своих грехов, по праву «войдут в сообщество Ангелов, словно новые Ангелы», в то время как «диавол будет осужден» в геенну огненную 1100 . Господь продолжает говорить о левиафане, описывая образ его пребывания в морской пучине: Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою ( Иов. 41:23–24 ). Что же нам следует понимать под этим «морем», в котором обитает и действует сатана-левиафан? Вот как отвечает на этот вопрос пресвитер Филипп: «Будем считать, что «море», согласно аллегорическому истолкованию, – это век сей, ибо он мрачен в силу тьмы и слепоты своей глупости. Дьявол же воспламеняет его плотскими вожделениями, чтобы он закипел в своей любви к земным удовольствиям» 1101 . |
| Жених восхищен Невестою, она привлекательна и желанна ему. Он жаждет услады и утех любви с нею. Об этом знают только возвышенные и святые души. «И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего... Возрадуемся и возвеселимся и воздадим Ему славу; ибо наступил брак Агнца, и жена Его приготовила себя... блаженны званые на брачную вечерю Агнца» ( Откр. 21:2; 19:7.9 ). Много пишут о любви. Но никогда всё. Приступая ко всё сокровеннейшему, когда всё более напрягаются силы души, даже изощреннейшие витии начинают умолкать. Всё ближе тайна, покрытая молчанием и мраком. Так и в духовном и Божественном браке. Всё ярче и откровеннее образы Божественного песнотворца. Всё ближе тайна Любви. «Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» ( Еф. 5:32 ). Но при достижении возвышеннейшего, при приближении к единению в Любви обрываются слова и речи – их больше нет, дальше любовь и бесстрастие, дальше молчание и Божественный Мрак... Неописуемое. Непостижимое. С благоговением приступим и к этим, близким и последним, словам Возлюбленного возлюбленной Своей. Что украсилася еси, и что усладилася еси, любя любы, во сладостех твоих? Как ты прекрасна, как привлекательна, возлюбленная, твоею миловидностью! Бл. Феодорит: «Красною сделалась ты, не быв прежде таковою, и вместо того, что прежде всякия исполнена была гнусности, ныне вдруг благоприятною и сладостною учинилась». Церковь-Невеста привлекательна Христу. Он желает ее. И она имеет услаждение в Нем: что усладилась еси любы в сладостех твоих! Бл. Августин: «Песнь Песней представляет некоторое духовное наслаждение святых умов в союзе этого Царя и Царицы Града, то есть Христа и Церкви. Но наслаждение это представлено под аллегорическими покровами, чтобы пламеннее желалось и приятнее обнаруживалось, и стал бы видимым жених, которому в той же Песни говорится: Правость возлюби тя (1:3), и невеста, которой там же говорят: Любы в сладостех твоих (7:6)». Невесту Свою, ее стан Жених сравнивает с финиковой пальмой, ибо «праведник цветет, как пальма» ( Пс. 91:13 ). Бл. Феодорит: «И величество твое уподобилось финику... ибо не токмо превосходна ты красотою, но еще и высотою подобною финику». В сравнении с финиковой пальмой стана Невесты отражена духовная высота жизни праведников. Грация стана указывает также на красоту и совершенство праведной души. |
| Затем Софар произносит: Сыновья его будут заискивать у нищих, и руки его возвратят похищенное им. Кости его наполнены грехами юности его, и с ним лягут они в прах. Если сладко во рту его зло, и он таит его под языком своим, бережет и не бросает его, а держит его в устах своих, то эта пища его в утробе его превратится в желчь аспидов внутри его. Имение, которое он глотал, изблюет: Бог исторгнет его из чрева его. Змеиный яд он сосет; умертвит его язык ехидны. Не видать ему ручьев, рек, текущих медом и молоком! Нажитое трудом возвратит, не проглотит; по мере имения его будет и расплата его, а он не порадуется ( Иов. 20:10–18 ). Софар, в понимании святителя Иоанна Златоуста , здесь особым образом подчеркивает, что настигающее лицемеров и беззаконников наказание приходит внезапно, а значит, имеет не естественные причины, а ниспосылается Самим Богом. Как пишет Златоуст, говоря здесь как бы от лица обращающегося к Иову Софара, «их погибель происходит внезапно, чтобы ты не думал, что их беды происходят по естественному стечению [событий], но [знал, что они совершаются] по некоторой Божественной и необычной силе» 779 . В связи с этими словами Софара Святые Отцы также приводят их нравственно-аллегорическое истолкование. Так, Ориген под «желчью аспидов», таящейся «под языком» лицемеров, о которой говорит Софар (см.: Иов. 20:12–14 ), понимает яд их противного истине учения 780 . Святитель же Григорий Великий , истолковывая слова Софара Имение, которое он глотал, изблюет: Бог исторгнет его из чрева его ( Иов. 20:15 ), пишет: «Лицемер хочет знать откровения Божьи, но только не делать. Хочет мудро говорить, но не жить. А тем, что не делает того, что знает, он теряет и то, что знает, ибо, не связывая свое знание с исполнением, пренебрегая чистотой доброго делания, он утрачивает и знание. Итак, «имение» священного закона, которое чтением он «глотал», забывчивостью он «изблюет». И Бог исторгнет его из чрева его, потому что все то, чему он не захотел служить, Бог искоренит из памяти его справедливым судом, чтобы заповеди Божьи он не держал лишь в словах своих, не исполняя их в жизни... Тот... кто держит в памяти заповеди Его, но их не исполняет, держит в словах заповедей осуждения, которыми осужден будет» 781 . |
|
|
