| Византийские императоры Константин Великий (единоличное правление) – 324–337 Константин – 337–340 Констант – 337–350 Констанций – 337–361 Юлиан Отступник – 361–363 Иовиан – 363–364 Валент – 364–378 Феодосий Великий – 379–395 Аркадий – 395–408 Феодосий II Младший – 408–450 Маркиан – 450–457 Лев I – 457–474 Лeb II – 474 Зинон – 474–491 Анастасий I – 491–518 Юстин I – 518–527 Юстиниан I Великий – 527–565 Юстин II – 565–578 Тиверий II – 578–582 Фока – 602–610 Ираклий – 610–641 Константин II – 641 Ираклон – 641 Константин III ( Констант II ) – 641–688 Константин IV – 668–685 Юстиниан II – 685–695 Леонтий – 695–698 Тиберий III (II) (Апсимар) [Возможна разница в «нумерации» в связи с тем, считать или не считать в данном случае преемника Августа императора Тиберия (14–37) первым императором, обладающим этим именем. Кроме того, разница в «нумерации» возможна в связи с тем, считать или не считать императора Тиберия (578–582) вторым или первым обладателем этого имени] – 698–705 Юстиниан II (вторично) – 705–711 Филиппин Вардан – 711–713 Анастасий II (Артемий) – 713–715 Феодосий III – 715–717 Лев III – 717–741 Константин V Копроним – 741–775 Лев IV Хазар – 775–780 Константин VI – 780–797 Ирина – 797–802 Никифор I – 802–811 Ставракий – 811 Михаил I Рангаве – 811–813 Лев V Армянин – 813–820 Михаил II – 820–829 Феофил – 829–842 Михаил III – 842–867 Василий I – 867–886 Лев VI Философ – 886–912 Александр – 912–913 Константин VIII Багрянородный [ До 944 г. – император номинально.] – 913–959 Роман I Лакапин (соправитель Константина VII) – 919–944 Стефан и Константин, сыновья Романа Лакапина – дек. 944-янв. 945 Роман II – 959–963 Никифор II Фока – 963–969 Иоанн I Цимисхий – 969–976 Василий II Болгаробойца – 976–1025 Константин VIII – 1025–1028 Роман III Аргир – 1028–1034 Михаил IV Пафлагонец – 1034–1041 Михаил V Калафат – 1041–1042 Феодора и Зоя – 1042 Константин IX Мономах – 1042–1055 Феодора – 1055–1056 Михаил VI Стратиотик – 1056–1057 Исаак I Комнин – 1057–1059 Константин X Дука – 1059–1067 Роман IV Диоген – 1067–1071 Михаил VII Дука Парапинак – 1071–1078 Никифор III Вотаниат – 1078–1081 Алексей I Комнин – 1081–1118 Иоанн II – 1118–1143 Мануил I – 1143–1180 Алексей II – 1180–1183 Андроник I – 1182–1185 Исаак II Ангел – 1185–1195 Алексей III – 1195–1203 Исаак II (вторично) и Алексей IV – 1203–1204 Алексей V Дука Мурзуфл – 1204 Феодор I Ласкарь – 1204–1222 Иоанн III Дука Ватац – 1222–1254 Феодор II Ласкарь – 1254–1258 Иоанн IV – 1258–1261 Михаил VIII Палеолог – 1261–1282 Андроник II – 1282–1328 Михаил IX – 1295–1320 Андроник III – 1328–1341 Иоанн V – 1341–1391 Иоанн VI Кантакузин – 1341–1354 Андроник IV – 1376–1379 Иоанн VII – 1390 Мануил II – 1391–1425 Иоанн VIII – 1425–1448 Константин XI – 1449–1453 Читать далее Поделиться ссылкой на выделенное |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АЛЕКСЕЙ IV ВАСИЛИЙ ВЕЛИКИЙ КОМНИН (1382-26.04. 1429), трапезундский имп. (с 5 марта 1412). Сын имп. Мануила III и Евдокии, дочери груз. царя Давида III ; с 1395 г. соправитель. В 1396 г. женился на Феодоре из рода Кантакузинов . До 1404 г. на короткое время поднял неудавшийся мятеж против отца. Став императором, А. В. К. вступил в войну с Генуэзской республикой, отправив посольство в Венецию за помощью, в к-рой ему, однако, было отказано. В итоге после высадки генуэзского десанта в окрестностях Трапезунда А. В. К. капитулировал и по договору 1418 г. обязался в течение 4 лет выплатить огромную контрибуцию вином (2000 бочек) и лесными орехами (ок. 25 т). В дипломатических целях он выдал одну из своих дочерей за эмира гос-ва Ак-Коюнлу, а другую за визант. имп. Иоанна VIII Палеолога . Сведения о том, что еще одна его дочь стала женой правителя Сербии Георгия Бранковича , являются недостоверными. А. В. К. был свергнут с престола и убит в результате заговора своего сына Иоанна IV , осуществленного при участии или по крайней мере с ведома Генуи. Ист.: Панарет. Хроника; Chalcocond. Hist. Vol. 2. P. 219-220. Лит.: Miller W. Trebizond: The Last Greek Empire. L., 1926. Amst., 19682. P. 79-83; Laurent V. L " assassinat d " Alexis IV, empereur de Trébizonde, † 1429//АП. 1955. Т. 20. Σ. 138-143; Janssens E. Trébizonde en Colchide. Brux., 1969; Kur š anskis M. La descendance d " Alexis IV empereur de Trébizonde//REB. 1979. T. 37. P. 239-247; Карпов С. П. Трапезундская империя и западноевропейские государства в XIII-XV вв. М., 1981; Bryer A., Winfield D. The Byzantine Monuments and Topography of the Pontos. Wash., 1985. Vol. 1; Bryer A. The Faithless Kabazitai and Scholarioi//People and Settlement in Anatolia and the Caucasus, 800-1900. L., 1988. Art. 7. Рубрики: Ключевые слова: |
| В 1187 г. против И. А. выступил командовавший визант. войсками в Болгарии Алексей Врана. В Адрианополе (ныне Эдирне, Турция) Врана облачился в имп. одежды и войско провозгласило его императором, после чего он осадил К-поль. Обратившись за помощью к Конраду Монферратскому , И. А. начал готовиться к снятию осады, отдав в заклад драгоценности из имп. казны, набрал войско. В битве у стен К-поля он одержал победу, а Врана был убит (Ibid. P. 376-390). В 1188-1189 гг. в Филадельфии (Лидия, М. Азия) поднял мятеж Феодор Манкафа. Вначале опираясь на простолюдинов, он постепенно добился поддержки местной знати, был провозглашен императором и начал чеканку собственной серебряной монеты. За непродолжительное время Манкафа утвердился во всей области и склонил на свою сторону соседние регионы. И. А. возглавил войско и отправился на подавление мятежа. Однако продолжительная осада Филадельфии не принесла результата, И. А. был вынужден пойти на соглашение с Манкафой. Несколько позже дука Фракии и доместик Востока Василий Ватац, муж двоюродной племянницы И. А., попытался захватить Манкафу в плен. Тот был вынужден бежать к иконийскому султану Кай-Хосрову, во владениях к-рого набрал наемников и совершал набеги на территории в М. Азии, принадлежавшие Византии. Через неск. лет Манкафа все же был выдан И. А. с условием, что император не подвергнет его смертной казни или членовредительству (Ibid. P. 399-401). Серьезной угрозой власти И. А. были самозванцы. Ок. 1189 г. в городах долины р. Меандр (М. Азия) появился человек, называвший себя сыном имп. Мануила I Комнина Алексеем ( Алексей II Комнин был убит в 1183 по приказу Андроника I). Вскоре он оказался в Иконии при дворе султана, где просил помощи для возвращения престола. Хотя самозванец был изобличен, султан позволил ему набрать войско в своих землях. Высланные против самозванца полководцы, в т. ч. старший брат И. А. севастократор Алексей (буд. имп. Алексей III Ангел Комнин ), не вступали с ним в сражение. Самозванец был убит неким священником в своем лагере после застолья. Через нек-рое время в Пафлагонии выступил др. самозванец, к-рого победил и казнил севаст Феодор Хумн (Ibid. P. 420-428). Во время правления И. А. число мятежей росло, свидетельствуя о набирающих силу тенденциях распада Византийской империи. В этой обстановке мн. представители знати и придворных кругов подвергались арестам и казням лишь по одному подозрению в мятеже (напр., внук Анны Комнины правитель Фессалоники Андроник Комнин). Внешняя политика |
| Известно, что последние века существования Византии были периодом и наивысшего господства духовенства, канона и церкви 45 . Но для нас важно отметить, что поворот к такому господству наблюдался еще в конце XII века и выразился в законодательстве Исаака Ангела. Нельзя, конечно, думать, что перемена совершилась без предварительной подготовки. Нет, и в предшествующее время в византийском законодательстве высказывались идеи в духе воззрений Исаака Ангела, но они не выливались в такую определенную и ясную форму, какую находим в новеллах Исаака. Так, император Константин Дука в новелле 1065 г., по поводу возвышения архиерейских кафедр, говорить о превосходстве священства над царством, о неприкосновенности для царской власти священных канонов, нарушение которых грозит дерзкому анафемой 46 . В таком же роде ведет речь о церковных канонах и император Никифор Вотаниат в новелле 1080 г. о незаконных браках 47 , равно и император Алексей Комнин в новеллах об избрании архиереев и клириков (1107 г.) 48 и о хартофилаксе 49 . А император Мануил Комнин держался в своей политике среднего или царского пути ( τν μσον βαδιστον κα βασιλικν) и требовали точного исполнения законов и канонов ( τν νμων κα τν καννων κρβεια) 50 . В этом заключалась мудрость Мануила, как епистимонарха церкви ( πιστημοναρχικ σοα) 51 , потому что намеченный им средний путь и привел к торжеству церковных идей над общественно-политическими и к победе канона над законом, о чем ясно засвидетельствовал один из ближайших преемников Мануила по престолу – император Исаак Ангел. Любопытно также отметить, что император Василий Болгаробойца в новелле 988 г. заявил о вреде для него и империи законоположения императора Никифора Фоки от 964 г., направленного против монастырей, Божиих церквей и благочестивых домов. «С тех пор как это законоположение вошло в силу и до настоящего дня, писал император, никакой, даже самомалейшей удачи мы не встретили в нашей жизни, но напротив, не осталось никакого вида несчастья, которого мы не испытали бы». |
| А вскоре смутные подозрения подкрепились конкретными фактами. В 1026 г. в одной из восточных фем, Васпуракан, вспыхнул очередной мятеж, во главе которого встал храбрый и воинственный стратиг Никифор Комнин. Он вступил в сговор с Абхазским царем Георгием I (1014–1027) из династии Багратидов и объявил об отделении кавказских фем от Римской империи. Однако вовремя подошедшие войска из Каппадокии быстро подавили новую апостасию, и Комнин был арестован. Целый год длилось следствие, в ходе которого была доказана причастность к мятежу представителей многих аристократических родов. Организаторами и вдохновителями заговора являлись: патрикии Константин Вурца, Варда, сын Варды Фоки, Василий Склир, Роман Куркуас, Богдан, Глаба, Гудел. К ним присоединились Навпактский епископ, монах Захарий и вест Феодат. Их всех осудили и ослепили, а клирикам отрезали вдобавок языки – довольно мягкие наказания для того времени за государственную измену. Замечательно, что Константинопольский патриарх Алексей III Студит проявил глубокое понимание ситуации и издал в июне 1026 г. синодальную грамоту об анафематствовании всех мятежников против царской власти 719 . Императора упрекают, что, взойдя на царский престол, он быстро передал все дела по управлению государством ученым, а для себя оставил только прием посольств и дипломатическое поприще. Действительно, этот новаторский шаг не может не вызвать удивления. Как правило, стареющие или покинувшие на время войны Константинополь цари передоверяли полномочия сановникам и высшим чиновникам, а не ученым мужам, обычно совершенно безыскусным в практических делах. Какие причины могли вынудить императора нарушить старые традиции и поступать столь опрометчиво? Очевидно, в основе такого суждения лежит или неверное толкование действий василевса, или некоторые обстоятельства, не учтенные тенденциозными современниками. А объяснение изложенному выше факту лежит, что называется, на поверхности. Внешнеполитическое положение Византийского государства тех лет продолжало оставаться очень стабильным. Лишь единожды печенеги попытались совершить набег на Болгарию, но стратиг Константин Диоген отбил их нападение. А правители островов Хиоса и Самоса тем временем вытеснили из вод Эгейского моря сарацинский флот 720 . Собственно говоря, больше никаких особых инцидентов и не возникало. Государственная машина, запущенная при предыдущих представителях Македонской династии, пока еще работала в автоматическом режиме, и царю не было нужды дополнительно вникать в эти вопросы. Но в случае необходимости Константин VIII оперативно реагировал на военные проблемы. |
| Известно, что последние века существования Византии были периодом и наивысшего господства духовенства, канона и Церкви. 160 Но для нас важно отметить, что поворот к такому господству наблюдался еще в конце XII в. и выразился в законодательстве Исаака Ангела. Нельзя, конечно, думать, что перемена совершилась без предварительной подготовки. Нет, и в предшествующее время в византийском законодательстве высказывались идеи в духе воззрений Исаака Ангела, но они не выливались в такую определенную и ясную форму, какую находим в новеллах Исаака. Так, император Константин Дука в новелле 1065 г., по поводу возвышения архиерейских кафедр, говорит о превосходстве священства над царством, о неприкосновенности для царской власти священных канонов, нарушение которых грозит дерзкому анафемой. 161 В таком же роде ведет речь о церковных канонах и император Никифор Вотаниат в новелле 1080 г. о незаконных браках, 162 равно как и император Алексей Комнин в новеллах об избрании архиереев и клириков (1107 г.) 163 и о хартофилаксе. 164 А император Мануил Комнин держался в своей политике среднего, или царского, пути (τν μσον βαδιστον κα βασιλικν) и требовал точного исполнения законов и канонов ( τν νμων κα τν καννων κρβεια). 165 В этом заключалась мудрость Мануила как епистимонарха Церкви (πιστημοναρχικ σοφα), 166 потому что намеченный им средний путь и привел к торжеству церковных идей над общественно-политическими и к победе канона над законом, о чем ясно засвидетельствовал один из ближайших преемников Мануила по престолу – император Исаак Ангел. Любопытно также отметить, что император Василий Болгаробойца в новелле 988 г. заявил о вреде для него и Империи законоположения императора Никифора Фоки от 964 г., направленного против монастырей, Божиих церквей и благочестивых домов. «С тех пор как это законоположение вошло в силу и до настоящего дня, – писал император, – никакой, даже самомалейшей удачи мы не встретили в нашей жизни, но напротив, не осталось никакого вида несчастья, которого мы не испытали бы. |
| Но тот же император Василий II делает вместо отмененных новые притеснения духовенству. Он издал очень суровый закон, чтобы и самые нищие вносили подать. Но так как они не в состоянии это делать, то за них должны вносить более состоятельные и прежде всего высшее духовенство. Эта подать называлась аллиленгион (αλληλγγυον. Напрасно патриарх просил императора об уничтожении такого несправедливого распоряжения; Василий стоял на своем. Правда, отправляясь на войну против болгар, он дал обещание, в случае благо- приятного исхода войны, уничтожить эту подать, однако когда, по окончании войны, патриарх напомнил царю об его обещании, он отказался исполнить оное 140 . Особенным самоволием в пользовании церковными имуществами и в распоряжении ими ознаменовали себя два императора XI в., из славной фамилии Комнинов. Так Исаак Комнин отнял у богатых монастырей их поместья и часть их роздал бедным церквам и недостаточным монастырям, но только часть 141 . Интересную страницу в церковной истории составляет борьба церкви с императором Алексеем Комниным, когда он осмелился обобрать церкви Константинополя. Нужно сказать, что император действительно находился в большой крайности. Он вел ожесточенную войну с норманнами. Средства государственные были истощены. Он сначала обратился за помощью к своей собственной фамилии Комнинов. Его мать, женщина умная, показала первая пример пожертвования на нужды государства; она отдала для переделки в монеты все, что только было у нее золота и серебра. Императрица, его жена, принц брат, все Комнины, все друзья – каждый уделил на общее дело, что кто мог. Но это была капля в море. Всех этих богатств едва достало для того, чтобы заплатить долги войскам. Нужно было открыть новые источники денежные. После долгих размышлений Алексей решился, наконец, воспользоваться церковными сокровищами; решился обратить в монету золотые и серебряные вещи из тех церквей, которые наименее посещались публикой, под тем предлогом, что богатство служит не необходимости, а излишней роскоши. |
| Гиберт, аббат монастыря Ножанского (sanctae Mariae de Novigento, Nogeant sous Coucy), известный своей автобиографией (De vita sua), есть также автор истории первого крестового похода, носящей заглавие: Gesta Dei per Francos sive Historia Hierosolymitana. Первая часть этого сочинения, которая нас прежде всего интересует, написана или в 1108 году, или не далее как в 1109. Гиберт говорит в ней ο походе Боэмунда на Византию, как ο событии, еще продолжающемся, и ожидает от него больших результатов – низвержения с престола Алексея Комнина. В пятой главе (первой части) ученый аббат сообщает содержание того послания, с которым Византийский император обратился к графу Фландрии. Причина, почему Алексей, нуждаясь в помощи Запада, обратился именно к Роберту старшему, заключается в прежнем знакомстве: Фландрский граф «отправился некогда в Иерусалим ради молитвы и случайно, имея на пути Константинополь, говорил с самим императором, вследствие чего, внушив большое к себе доверие, сделался первым его прибежищем в испрошении помощи». «Самого письма» говорит Гиберт «я не хочу помещать в своем сочинении, но сообщу только нечто из его содержания, выразив при том это собственными моими словами» (Col. 693: Ipsam autem epistolam, quam inserere opusculo isti omnino piguit, quaedam ibidem dictorum, verbis tamen vestita meis, proferre libuit). Гиберт сообщает затем из письма императора жалобы на превращение христианских церквей в мечети, в конюшни, в стойла для мулов и других животных; на убийства, совершаемые над христианами, на насилия, которым подвергаются греческие девы и жены и даже лица мужеского пола. Все изложение здесь очень близко к тому, что мы читаем в Мартеневском документе; но есть стилистические отличия, которые не говорят в пользу первоначальности Гибертова текста сравнительно с текстом Мартеня и Дюканжа. У Гиберта Алексей Комнин пишет: «впрочем, я не буду говорить напрасно об убиении католиков, потому что умершим в вере предстоит воздаяние жизни вечной, а оставшиеся в живых под игом жалкого рабства ведут жизнь, как я думаю, горчайшую самой смерти». |
| Противоположность между западными европейскими провинциями Византийской империи и азиатскими восточными существовала только для Грека и, следовательно, только Грек мог написать первоначальный текст документа, текст греческий. Мы считаем излишним говорить ο той странности, что в документе нет следов обычного высокомерного тона греческой дипломатии. Отчаянное положение империи и глубокий упадок духа в императоре Алексее, достаточно ясные из фактов и других несомненно подлинных документов, приведенных в статье, вполне объясняют отсутствие высокомерного тона. Мимоходом мы упомянули ο греческом патриотизме, восстающем против истинности исторического факта, что Византийский император Алексей пред первым крестовым походом обращался к Западу с просьбой ο помощи. Мы имели в виду лекцию ученого профессора Афинского университета Папарригопуло, напечатанную в журнале Пандора (Πανδρα, 1859 г., ноября, стр. 380). Эта лекция заслуживает внимания. Папарригопуло весьма остроумно доказывает, что Алексей Комнин, победивший Норманов, Печенегов, Куманов, вовсе не нуждался в помощи Запада для того, чтобы справиться с разделенными и ослабленными Сельджуками: это был враг менее опасный, чем прежние. Но из этого следует то, что Византийский император не обращался к Западу в 1095 или 1096 году, ο чем рассуждать мы теперь не имеем нужды, ибо мы доказываем, что он просил этой помощи в 1091 году, когда не были побеждены ни Печенеги, ни Половцы. Папарригопуло опирается на то, что византийские «хронографы» ни слова не говорят ο приглашении Алексеем западных христиан к себе на помощь пред первым крестовым походом. Это верно опять по отношению к годам, непосредственно предшествующим 1096 году; но, описывая события 1091 года, дочь Алексея говорит, что ее отец ожидал помощи из Рима. Афинский профессор знает послание Алексея Комнина к графу Роберту по двум сборникам Мартеня и Дюрана и пользуется (р. 383) неверною датой, поставленной в «Amplissima collectio» (именно 1100 год), для опровержения его подлинности; но для ученого профессора осталось неизвестным издание документа у Дюканжа, который сообщил вместе с тем и рукописное предисловие к документу, определяющее время его происхождения весьма точно, ясно и согласно со всеми другими историческими данными). |
| Только в конце царствования Вильгельма и в начале царствования Алексея (1081 г.) встречаются несомненные признаки и указания на англо-саксонскую эмиграцию в Греческую империю. 104 В первый раз Англичане прямо указаны в истории воцарения Алексея I. Восстав против своего государя, Никифора Вотаниата, он стоял уже под самою столицей, и овладеть ей было для него главной и самой трудной задачей. Приходилось рассчитывать на хитрость или измену. Алексей советуется с умнейшим и опытнейшим из своих сообщников. Тот его спросил, какие силы охраняют городскую стену. Поименованы были, во-первых, так называемые «бессмертные», туземное греческое войско, уже упоминаемое Львом Диаконом и снова организованное одним из последних императоров; во-вторых, Варанги с острова Фулы (Туле) ο κ τς Θολης Βραγγοι, под которыми, по объяснению Анны Комниной (II 9, р. 62 В ed. Paris.), следует разуметь «секироносных варваров» (τος πελεκυρους βαρβρους); затем, в-третьих, Немцы (ο Νμιτζοι), также варварский народ, издревле служащий империи Греческой (θνος – – δουλεον νκαθεν), но на самом деде упоминаемый только со второй половины XI столетия. Алексею был подан совет не пытаться соблазнять «бессмертных», потому что они земляки императору Никифору и так привязаны к нему, что скорее положат за него свою душу, чем предадут его. Равным образом и «те, которые потрясают на плечах мечами», не будут доступны внушениям измены. «Верность императору для них есть отеческое предание, как бы завет и наследие; принимая по преемству один от другого охранение царской персоны, они сохраняют к нему непоколебимую верность и не допустят даже легкого намека на измену. Но вот если сделаешь опыт над Немцами, то, быть может, недалеко попадешь от цели, и тебе удастся войти в башню, ими охраняемую». Алексей Комнин вошел в Константинополь (апрель 1081 г.) действительно изменой Немцев и их начальника, как это засвидетельствовано многими другими источниками и помимо Анны; а Варанги с острова Фулы (τος π τς Θολης νσου Βαργγους) оставались ему верными до последней минуты (Arm. |
|
|
