| А. Баринова Предисловие Княжение князя Александра Ярославича Богом благословенно. (Сказ. 4) Господь, меня готовя к бою, Любовь и гнев вложил мне в грудь, И мне десницею святою Он указал правдивый путь; Одушевил могучим словом, Вдохнул мне в сердце много сил, Но непреклонным и суровым Меня Господь не сотворил. А. Толстой Якоже убо царския утвари, златом украшени с многоценным камением, веселят очи зрящих на ня, паче же сих духовная красота. (Житие преподобного Саввы Сторожевского, XVI век) У каждого народа есть заветные имена, которые никогда не забываются, напротив – чем дальше развивается историческая жизнь народа, тем ярче, светлее становится в памяти потомства нравственный облик тех деятелей, которые, отдав все силы на служение своему народу, успели оказать ему существенные услуги. Такие деятели становятся излюбленными народными героями, составляют его национальную славу, их подвиги прославляются в позднейших сказаниях и песнях. Это – как бы звезды на историческом горизонте, освещающие весь дальнейший исторический путь народа. Еще выше значение тех деятелей, жизнь которых озаряется ореолом святости, которые умели совершать дело служения своему народу в угождение Богу. Тогда они становятся ангелами-хранителями своего народа, предстателями за него пред Богом, к ним в тяжелые годины обращается народ с молитвою о помощи, их небесной защите приписывает счастливые события и случаи избавления от разных бедствий. Но чем выше значение священной личности в истории и памяти народной, тем труднее для позднейшего жизнеописателя воспроизвести ее светлый образ. Чтобы объяснить тайну того благоговения, той горячей любви, которыми народ наградил своих избранников, необходимо своим рассказом произвести на своих читателей приблизительно такое же впечатление, какое производил сам исторический деятель на своих современников, необходимо рассказать жизнь народного подвижника и героя так, чтобы в сердцах отдаленных потомков вспыхнула искра любви к нему, одушевлявшей его современников. Но ведь это – задача почти неисполнимая по своей трудности. «Горе тебе, бедный человече! – восклицает современник-очевидец, приступая к описанию кончины св. Александра Невского, – как опишешь ты кончину господина своего? Как не выпадут у тебя зеницы вместе с слезами? Как от тоски не разорвется у тебя сердце? Человек может оставить отца, а доброго господина нельзя оставить, с ним бы и в гроб лег, если б можно было!» Так выражали свою любовь современники. |
| Божественый же великиа церкви началник царево желание, паче же Божие изволение тщася исполнити, созывает всеосвященный архиерейский събор, трудолюбно подвигся, по священным правилом изыскав известно, обрете со всяцем опасением, повеле мне, убогому, написати сие. Обретает же ся сице о святем. О рождении святаго Похвално убо бе обоимати не от терниа цвет, но от корене плод; всяко бо древо ис корени прозябает грозд и от плода своего познаваемо бывает, и всякий цвет от укорения своего имать прозябение и сладок износит грозд. Яков бо бе корень, сице и плод его. Сице и о велицем сем святем разумеваемо есть ведети, яцы бо произнесшии его, таков бяше и произшедый от них. Бяше бо сей благоверный и благородный, Богом преудобренный и хвалам достойный великий князь Александр Ярославич, деоспот всея Русии, от рода Варяжска, от колена Августа кесаря Римскаго, от святаго корене святопомазаннаа отрасль, иже бысть осмый степень от самодрьжавнаго и равноапостольнаго царя и великаго князя Владимира Светославича, просветившаго Русскую землю святым крещением, от Рюрика же первыйнадесять степепь, иже от добродетелей многу и преславну приобрете похвалу, не токмо от человек, то и от самого Бога. От юна бо возраста, и от младых ногтей всякому делу благу научен бысть. От пресветлых родителей рождься преимянитый отрок, от благочестива си отца, богомудраго и дръжавнаго великаго князя Ярослава Всеволодича Киевскаго и Владимирскаго и всея Русии, и от святыя своея матере, боголюбивыя великия княгини Феодосии, иже нареченна бысть во иноческом чину Евфросиния, от нихже воспитан бысть во всяком добром наказании. Его же убо родивше, родителя его паки второе породиша и святым крещением и святым книгам изучиша и. Елма же убо лепо быти пресладку плоду от сладкаго стебли и корени его, сице и великому сему полезно быти бяше, якови же и прародителе его благоверни и святи. Тем же великий во всем абие хотя явити в себе боголюбезный нрав порождьших его, всякими образы благодеяний пресветло украшашеся, потщанно бе ему от отческих ни в чесом же остати, но вся исполнити преподобне и праведне. |
| Возьмем, к примеру, того же князя Александра Ярославича. Ледовое побоище, пусть и снятое со многими отступлениями от исторических документов, брать не будем. Возьмем для верности Невскую битву. Еще для верности возьмем сложный статус князя в Новгороде – вечевой республике. Возьмем почти подлинные – очень скромные – размеры битвы на Неве; ну, не расписывать же, на самом деле, локальные конфликты XIII века в эпос, как это было у режиссера сталинского времени. Для пущей исторической правды засунем главного героя в сорокакилограммовые доспехи и дадим в руки почти подлинный по весу меч. Нет, ну меч можно чуть полегче. М-да, всё равно почему-то смотрится не очень. Ладно, давайте добавим любовную линию. И пусть все герои будут красивы, как былинные богатыри, и говорить будут по-древнерусски. Нет, совсем по-древнерусски не получилось, но как-нибудь так пусть говорят. Видно, что авторы фильма очень старались. Только вот что-то у них не получалось. То эпоха из множества деталей не складывалась, то сюжет казался скучноват, а одна из главных сюжетных линий и вовсе брошена, то работа оператора откровенно подводила. То герои почему-то казались очень ходульными. Так что же получается, столько лет прошло, а лучше Эйзенштейна фильм об Александре Невском никто не снял? Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме 16 декабря, 2023 7 ноября, 2023 12 сентября, 2006 29 декабря, 2009 11 сентября, 2012 8 февраля, 2024 6 февраля, 2024 25 января, 2024 1 января, 2024 16 декабря, 2023 7 ноября, 2023 12 сентября, 2006 29 декабря, 2009 Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! |
| Реки Нева, Волхов, Луга являлись частью торгового пути «из варяг в греки», к-рый способствовал включению местного населения в международную торговлю. В сер. VIII в. на р. Волхов возникло поселение Ладога (совр. с. Ст. Ладога) - важный торговый центр, место культурных контактов варягов, славян и финно-угров. В Ладоге происходили события начального периода образования Древнерусского гос-ва. Во 2-й пол. IX в. в Ладоге княжил Рюрик - основатель правившей на Руси династии. В 1019 г. Ладога с округой была передана св. кн. Ярославом (Георгием) Владимировичем Мудрым своей супруге Ирине (Ингигерд) в качестве свадебного дара (т. н. Ладожское ярлство). В XII в. земли Л. о. вошли в состав Новгородской республики. Карельский перешеек и Приневье стали ареной борьбы между Новгородской республикой и Швецией . В 1164 г. швед. войско пыталось захватить Ладожскую крепость, но вынуждено было отступить и потерпело поражение от новгородцев в битве на р. Вороной (ныне Воронежка). В 1240 г. шведы были разгромлены на р. Неве войсками св. кн. Александра Ярославича Невского . В 1293 г. шведы основали крепость Выборг - экономический и культурный центр Юго-Вост. Финляндии. На зап. рубежах Новгород вел постоянную борьбу против агрессии Ливонского ордена. В XIII-XIV вв. на новгородской территории возникли каменные крепости Копорье, Ям (с 1703 по 1922 Ямбург, ныне Кингисепп), Орешек (ныне Шлиссельбург), Корела (ныне Приозёрск), в XV в.- Ивангород. Ореховский мир 1323 г. определил сохранявшуюся до кон. XVI в. границу между Новгородской республикой и Швецией, которая прошла по р. Сестре и далее на север до Ботнического зал., т. о. под властью Новгорода осталась вост. часть Карельского перешейка с крепостью Корела. На востоке Л. о. наиболее значимым центром являлся Тихвинский посад (известен с 1383, ныне г. Тихвин), к-рый к XVI в. стал крупным торговым и ремесленным поселением. В 1478 г. Новгородская республика была присоединена к Московскому великому княжеству . Не позднее кон. XV в. территория Л. о. была разделена между 4 пятинами (административно-территориальными единицами новгородских земель, сохранявшимися до нач. XVIII в.) - Шелонской (левобережье р. Луги), Водской (междуречье Луги и Волхова, часть Карельского перешейка), Обонежской (к востоку от р. Волхов), Бежецкой (часть совр. Бокситогорского р-на). Пятины делились на уезды и погосты. Присоединение к Москве привело к изменению структуры землевладения: при новгородской власти в XV в. преобладало боярское и монастырское землевладение, часть земель принадлежала своеземцам (землевладельцам, не являвшимся боярами и приписанным к уезду), при московской - возросла доля поместного землевладения, появились оброчные, наместничьи земли, а также дворцовые. В XV-XVI вв. преобладали сельские поселения в 1-3 двора. Наиболее крупными были деревни на Ижорской возвышенности, отличающейся плодородными дерново-карбонатными почвами. |
| Т. 2. Стб. 873), в город приходили бежавшие из ордынского плена рус. ремесленники. Археологические исследования подтверждают функционирование в Холме значительного центра ремесленного производства, в т. ч. художественного (ювелиры). Раскопки показывают, что в новой столице могла работать группа высококвалифицированных византийских гончаров. Галицко-Волынская летопись упоминает о литье колоколов в Холме. Известно об импорте ремесленных изделий, в т. ч. зап. происхождения (венецианское стекло, т. е. витражи, мраморная чаша из Венгрии). В 1243-1244 гг. Романовичи трижды нападали на М. Польшу, разоряя ее вост. часть до рек Сан и Висла. Эти вооруженные акции были результатом союза с мазовецким кн. Конрадом I, боровшимся со своим племянником Болеславом Стыдливым за господство над Краковом. 1245-1264 гг. Победа под Ярославом утвердила господство Д. Р. над Галицкой Русью, оформив границы Галицко-Волынского гос-ва. К концу жизни Д. Р. под его властью была объединена практически вся Юго-Зап. Русь. Владения, к-рыми лично управлял Д. Р., включали Галицкую и Перемышльскую земли, а также земли, расположенные от р. Буг на западе, до Дорогичина на севере. Василько владел Центр. и Вост. Волынью с центрами во Владимире-Волынском и Луцке, а также Берестейской землей. Кроме того, после свадьбы с венг. принцессой (1246/1247) свой удел, очевидно, имел кн. Лев. Неск. позже получил владения за границами Галицко-Волынской Руси следующий сын Д. Р.- Роман (правитель Чёрной Руси, частично подчиненной литов. кор. Миндовгу). Все представители рода признавали главенство Д. Р. Возможно, в конце жизни князь поссорился со старшим сыном Львом, унаследовавшим после смерти отца разоренные ордынцами галицкие земли, в то время как младший сын Шварн получил более богатые Холмскую и Перемышльскую земли. Подчинение Орде Почти сразу же после победы под Ярославом Д. Р. был вызван к хану. Между окт. 1245 и весной 1246 г. князь совершил поездку в Орду, где признал зависимость от хана. С тех пор большинство действий Д. Р. было связано с попытками избавиться от этой зависимости. Одним из шагов в этом направлении, предпринятым, очевидно, при помощи и с благословения митр. св. Кирилла II (III) , стал заключенный в 1250/51 г. союз Д. Р. с Владимирским вел. кн. Андреем Ярославичем, к-рый был скреплен браком кн. Андрея с дочерью Д. Р. К коалиции присоединился младший брат вел. князя Ярослав Тверской. Союз оказался недолговечным. В 1252 г. войска Неврюя разгромили отряды Андрея и Ярослава. Вел. князь бежал в Швецию, после возвращения на Русь подчинился новому вел. кн. св. Александру Ярославичу Невскому . |
| Скачать epub pdf Глава VIII Литовцы и Тевтонский орден. – Набеги литовцев на русскую землю. – Семь побед. – Кончина великой княгини Феодосии. – Продолжение борьбы с Литвою. – Характер войн св. Александра Невского Радуйся, своея земли мужественный защитителю. Радуйся, буйства неустроенныя в тыя дни Литвы укротителю. (Акаф., ик. 5) По восточному побережью Балтийского моря, от устьев Вислы до Западной Двины, расстилается равнина, на которой с незапамятных времен поселилось литовское племя, близкородственное по языку и происхождению с племенами славянскими 171 . Невеселый, глухой и бедный край! Песчано-глинистая почва, множество рек, озер, болот, непроходимые лесные чащи, где преобладают дуб и сосна, с множеством зверей, изредка встречающиеся холмы и пригорки – такова природа страны, среди которой, под надежной защитой лесов и болот, долгое время, как бы всеми забытые, жили бедные литовские племена, пока соседние с ними полоцкие и волынские князья не начали мало-помалу подчинять их своей власти. Но что было взять у бедных литовцев! Скот, звериные шкуры, лыки и веники – вот в чем состояла вся добыча русских... 172 В свою очередь литовские князья делали набеги на соседние русские области, созвав своих дикарей звуком трубы «на четыре стороны». Встреча русских с литовцами как бы заранее предрешала судьбу этого племени. Их язычество должно было пасть пред светом истинной веры. Русские превосходили их своею гражданственностью. При большем знакомстве литовцев с русскими между обоими народами мало-помалу начинала устанавливаться близкая связь. Кроткий, невоинственный характер литовцев позволял надеяться в более или менее близком будущем на мирное сожительство, если не на полное слияние, двух родственных народов. «Для литовских князей союз с русскими был необходимостью, которая обусловливалась всей историей полоцкой и литовской земли; Литву тянула к Руси сама история, сама жизнь; в течение веков Литва так сроднилась и срослась с Русью, что не могла без нее жить. Войны и разбойнические набеги, как они ни были часты, не могли разорвать этой связи, сложившейся веками» 173 . |
| Задача жизнеописателя несколько облегчается, если о жизни великого и святого человека сохранились богатые исторические свидетельства. Но, к великому сожалению, в рассказе о св. Александре Невском нам приходится довольствоваться скудными историческими известиями. Летописные известия о лицах и событиях XIII и XIV веков кратки, отрывочны, сухи. «Тяжек становится для историка его труд в XIII и XIV веках, когда он остается с одною северною летописью; появление грамот, число которых все более и более увеличивается, дает ему новый богатый материал, но все не восполняет того, о чем молчат летописи, а летописи молчат о самом главном, о причинах событий, не дают видеть связи явлений. Нет более живой драматической формы рассказа, к какой историк привык в южной летописи; в северной летописи действующие лица действуют молча; воюют, мирятся: ни они сами не скажут, ни летописец от себя не прибавит, за что они воюют, вследствие чего мирятся; в городе, на дворе княжеском ничего не слышно, все тихо; все сидят запершись и думают думу про себя; отворяются двери, выходят люди на сцену, делают что-нибудь, но делают молча. Конечно, здесь выражается характер эпохи, характер целого народонаселения, которого действующие лица являются представителями. Летописец не мог выдумывать речей, которых он не слыхал; но, с другой стороны, нельзя не заметить, что сам летописец не разговорчив, ибо в его характере также отражается характер эпохи, характер целого народонаселения» (Соловьев С. История России, т. IV, 371). С другой стороны, уважение к памяти героя не позволяет пускаться в догадки, предположения, создавать образы и картины для оживления рассказа. Надлежит постоянно помнить строгое предостережение великого московского святителя Филарета: «Не надежно для нас догадками проникнуть в души святых, которые далеко выше нашего созерцания. Надежнее следовать простым сказаниям очевидцев и близких к ним» (Письма митрополита Филарета к архиепископу Филарету Черниговскому //Прибавления к изданию творений Св. |
| Народ с ужасом тогда воскликнул: ,,О Великомучениче Димитрие! дерзость вражия не только над нами, но и над Святым твоим чудотворным Образом поругается! но ты избавил еси от плена и свой град Солунь; ты и Великому Князю Александру Ярославичу Невскому на озере Чудском поганых Немцев прогнавшему и сию Икону твою с собою носившему, споборал еси. Ополчися и за ся и за ны на сопротивныя ныне, и открый нам их козни!” Последняя молитва действительно была вскоре услышана. Ибо в тот же день 20 сентября перебежал в город из Литовского войска один бывший Полоцкий Русский стрелец, именем Игнатий, который указал Воеводам все места подкопов. Немедленно начали по указанию копать поперечный под стеной ров и 23 сентября встретили один подкоп пониже ворот Покровских и Свинусских, другой уже под Покровской башней, a многие еще за городом и все оные взорваны порохом, а иные найдены завалившимися сами собой. Гейденштеин говорит, что каменистый грунт земли мешал продолжать оные, а Венгерцы прокопали только свои до стены по поверхности земли и прикрыли было оный землей на плетневых решетках. Тогда Король увидев, что и последнее советом его придуманное средство безуспешно, снова обратился к первому и усугубил свои приступы. Каждый день от него посылаемые отряды порывались открыть опять пролом и взойти на стены, однако же всегда с уроном были отражаемы. Для облегчения себе предприятия сего Король велел с устроенной на Завеличье батареи почти целый день 24 октября бросать в город бомбы, а с Мирожской колокольни раскаленные ядра, дабы произвести ими пожар и от стен разогнать войска и граждан по у лицам, Однако же и сие было безуспешно. Потом он выдумал странное средство разрушать стены Псковские, и именно, 28 октября подослал под стену от Покровской башни до водяных Покровских же ворот гайдуков Литовских, которые, закрывшись большими щитами, начали ту стену подсекать киркам и ломами. Но против их Псковичи также изобрели необыкновенное оружие, кнут с острыми крюками, навязанный на шест, которым с размаху зацепляя подкопателей за платье, а иногда и за тело, вздергивали их к себе не стену, а стрельцы между тем расстреливали их висячих; других отгоняли разливанием на них кипящей смолы, бросанием осмоленной и зажженной пакли и кувшинов, наполненных порохом, также стрельбой сквозь стену в проверченные окна, кололи взлезавших, а иных задавливали низвергаемыми большими каменьями, и наконец всех отогнали. |
| Помимо будущего победителя в этой борьбе – старшего сын Угэдея Гуюка, – претендентами выступали второй сын Годан (якобы на основании санкции Чингисхана) и внук Ширэмун – на основании собственных амбиций. Неожиданно в борьбу вмешался также Тэмуге-отчигин, младший брат Темуджина. Он даже собрал было войско и повел его на ханскую ставку. За попытку стать ханом без решения курултая Тэмуге-отчигина казнили. После этого инцидента был сформулирован принцип, согласно которому великим ханом могли становиться только прямые потомки Темуджина. Но Тэмуге-отчигин действовал до официального принятия этого правила и, как старший в роде, имел к таким действиям все законные основания. И только после достижения политической стабилизации в империи монголы смогли приступить к выстраиванию системы властной легитимизации на подчиненных территориях. Процесс выдвижения претендентов на позицию великого князя Владимирского был начат в 1246 году, когда Гуюк был официально утвержден курултаем в качестве великого хана, и завершен через два года. Претендентами на великое ханство после смерти Гуюка со стороны Угэдеидов выступали его сыновья – Наку и Ходжа-Огул. Главным основанием в их претензии на власть являлась формулировка избрания курултаем в 1246 году их отца Гуюка – утверждение великоханских прав (каанства) за его родом. Но в 1251 году новый курултай отказался подтвердить прежнее решение и сделал выбор в пользу Толуида Мунке. Угэдеиды были дискредитированы, и официальным решением им воспрещалось занимать место великого хана. Победа Толуидов являлась одновременно и победой поддерживающего их в борьбе за власть Бату. А соответственно, в выигрыше оказались и связанные с Бату политические фигуры, такие как Александр Невский. В этом отношении занятие Александром Ярославичем престола великого князя Владимирского с 1252 года являлось следствием победы Толуидов над Угэдеидами в Монголии. В соперничестве Хубилая и Ариг-Буги, заставившем монголов прервать Ближневосточный крестовый поход, ни одна из сторон не обладала очевидной правотой. Хубилай являлся старшим сыном Толуя и претендовал на престол по принципу старшинства среди Толуидов. Ариг-Буга был, напротив, младшим сыном Толуя и являлся на этом основании держателем «коренного юрта». По сути, он выступал в той роли, которую ранее играл его отец Толуй. Показательно, что на вопрос Хубилая, кто был прав в их споре, уже сдавшийся в плен Ариг-Буга отвечал: «Тогда – мы, а теперь – вы» 74 . Такой ответ фактически означал правоту на основе силы. Хубилай становился великим ханом не по правовым основаниям легитимности, которые оказывались крайне противоречивыми, а по факту военного и экономического превосходства. |
| 6. Св. Благоверный князь Александр Невский. – Настоящее чтение как и о св. кн. Михаиле Тверском, составлено по древнейшему его житию, написанному современником св. Александра (XIII в.), передававшим о некоторых событиях со слов самого князя и лиц, находившихся при нем, и сохранилось в рукописи XV в. (Моск. дух. Акад., – изд. архим. Леонидом в «Памяти. древ. письменности» 1882 г.). Позднейшие жития его (XVI–XVII в.) известны в четырех редакциях, из которых последняя (по времени) самая обширная риторически-витиеватая (см. в биб. Петер. дух. Акад. 273, – список XVIII в., присланный из Владимира в Петербург в 1772 г.), написанная, по поручению патр. Иова, вологодским архиепископом Ионою Думиным, – все эти редакции жития св. Александра Нев. составлены после собора 1547 г., на котором он был канонизирован. Указанное древнейшее «сказание современника, о подвигах и жизни Вел. кн. Александра Ярославича, по словам арх. Леонида, издавшего это сказание, живо рисует нам поэтический образ сего излюбленного русского князя, представляя его таким, каким он отразился в умах его современников по своей деятельности и душевным свойствам» (в указан. изд., стр. 3). Действительно, «Сказание» об Александре Невском, по языку, по содержанию и характеру изложения напоминает поэтически–былевые времена «Слова о Полку Игореву» в принадлежит, на ряду с ним, к лучшим произведениям нашей древнейшей литературы. Вот напр. какими былинно-поэтическими чертами описывает автор жития «храбрых мужей» – богатырей, отличившихся в битве Александра Невского со шведами... «И бысть сеча велика над Римляны. И изби множество безчисленное от них. И самому королеви возложи печать на лицы, острым своим копием. Зде же в полку Александрове явилось 6 мужей храбрых в сильных и мужествовав сими крепко. Гаврило един, именем Алексич: сей наехавше на шняку, видев королевичь мчащше под руце, вьзъехав по досце до самаго короля, по ней же досце восхождаху, и востекоша пред ним. И паки обращшеся, и свергоша его з доски и с конем в море. Божиею благодатию оттуду изыде неврежен. И паки наехав бися с самим воеводою, крепко среди полку. Другий же Новгородец именем Збыслав Якунович. Сей наехав многожды бьяшеся единым топорком, не имеяша страха в сердци своем. И паде неколико от топорка его. Подивишася князь Александр Ярославич силе его и храбрости его. Третии же Яков, родом Полочанин, ловчей бысть у князя. Сей наехав на полк с мечем и мужествовал и похвали его князь. Четвертый же Новгородец, именем Миша. Сей пеш с дружиною своею погуби три корабли Римлян. Пятый от молодых его именем Сава: Сей наехав шатер королев великии Златоверхни и подсече столб шатерный. Полци ж великаго князя Александра Ярославича, видеша падениа шатра, возрадовашась о падении шатра того. Шестый же от слуг его именем Ротмир, сей бысть пеш. И оступиша его мнози, и от многих ран паде и скончась. Сии же вся слышав от господина своего Александра Ярославича и от иных, иже в то время обретошась в той сечи» (указ. изд., стр. 7)... |
|
|
