| Антонина 28 февраля 2018, 17:32 Я благодарна Александру Леонидовичу за разъяснительную статью. Работаю в церковной лавке, приходится отвечать на много вопросов, теперь буду знать, что ответить. Священник наш, прочитав эту статью, сказал, что больше не будет благословлять прихожан на участие в болгарском молитвочтении. Антонина 28 февраля 2018, 17:26 Фекле: Зашла на сайт о. Владимира Головина и посмотрела расценки. Одно имя 700 руб, а не 400, как Вы " узнали " . Случайна ли эта ошибка? Когда в храмах мы заказываем требы, священник молится о нас и наших близких, а мы даем пожертвование, то понимаем, что никакого другого дохода у него нет, это его работа. А если мы сами молимся вместе с группой людей, то почему мы должны платить за участие? Вот здесь очень попахивает сектантством. Человек духовно неопытный зашел на такой сайт, набрал кучу имен, заплатил кучу денег, теперь страдает от непосильного молитвенного труда, который не может понести. Вот это для меня и есть плод работы о. Владимира и его помощников Катя 28 февраля 2018, 17:00 Фекле: а свою прозорливость прот.В.Головин к какому типу из трех относит? А его последователи? Ольга 28 февраля 2018, 16:11 Галина Н,я Ольга! И все мои сообщения написаны только под моим настоящим именем Ольга и с одного электронного адреса! Вот скажите,кому вообще может прийти в голову писать под разными именами? А самое главное ЗА-ЧЕМ?))) Галина Н. 28 февраля 2018, 16:07 Желчь изливают, к сожалению, здесь как раз сторонники обвинения. За краснорение уж простите - святыми отцами, к которым здесь отправляли, да и в Священном Писании много говорится о бережном отношении к слову. Простоты изложения наверняка не хватает, вот радуюсь этому дару о.Владимира. Почему захожу и пишу объясняла в предыдущих комментариях. Такие яростные нападки " адептов " сектоведения вызывают естественное желание защитить прежде всего умы внимающих. Должна разочаровать: к православию имею отношение прямое и достаточный опыт работы в Церкви и церковные награды. Этот опыт и побудил меня писать (хотя прежде в подобных " дискуссиях " не принимала участие), т.к. знаю внутренние болячки церковные |
| Протоиерей Владимир Головин Почему я пишу этот материал Года четыре назад ко мне обратились первые пострадавшие от деятельности протоиерея Владимира Головина из Болгара – небольшого городка в Татарстане. Рассказали, что он разрушил семью их сына, благословив его жену развестись с ним. Я обычно не реагирую на такие одиночные заявления: мало ли какой бывает конфликт у священника с прихожанами? Ни один приходской батюшка от этого не застрахован. Поэтому я посоветовал этим людям обращаться к епархиальному архиерею прот. Владимира и решить вопрос с ним. Но на этом заявления от пострадавших не прекратились. За четыре года (до декабря 2017 г.) я получил их не менее десяти. Люди говорили, что их родственники ведут себя как сектанты, все время ездят в Болгар, перечисляют туда деньги, встают по ночам, чтобы читать акафист одновременно с «молитвенником и чудотворцем» отцом Владимиром, перестают заниматься семьей и детьми, утрачивают уважение к своему приходскому священнику и т. д. Причем многие из обращавшихся ко мне настоятельно советовали послушать многочисленные проповеди прот. Владимира и сделать их богословский анализ. В силу ряда причин (из которых не последняя – моя постоянная занятость) я долго не приступал к этой работе, хотя некоторые отрывки из проповедей татарстанского протоиерея мои помощники мне показали. Многие из них звучали, мягко говоря, двусмысленно, но, подумал я, с кем не бывает? Увлекается человек, вот иной раз и ляпнет что-нибудь, о чем потом сам, возможно жалеет. Мало ли у нас священников, несущих полную чушь в своих блогах и каналах на YouTube? Что же, каждого из них обличать, так ни на что другое времени не хватит. Однако, за декабрь 2017 года я получил четыре новых обращения с просьбой обратить внимание на прот. Головина. Я понял, что дело все же достаточно серьезно, и дольше откладывать эту проблему не удастся. Поскольку подготовка к Рождественским чтениям и студенческая сессия занимали все мое время, я попросил моего друга и соратника прот. Александра Новопашина из Новосибирска сделать доклад на эту тему. По счастью отец Александр согласился и на нашей секции Рождествестких чтений представил вниманию собравшихся доклад «Коммерческо-религиозный проект протоиерея Владимира Головина» ( ). |
| 296 Председательствующим в МЦК по должности (т. е. попечителем Московского учебного округа) в тот период, с 26 мая 1856 г. по 23 марта 1858 г., был Евграф Петрович Ковалевский (1790–1867). 297 Кугушев Г., кн. Дуняша: Легенда давних времен//РВ. 1857. Т. XII. 23 (Дек.; кн. 1). С. 640–642. В оглавлении, напечатанном на 1-й с. обл.: Легенда давнишних времен. Сюжет баллады, написанной четырехстопным анапестом, таков: барин полюбил свою крепостную, дочь буфетчика Дуняшу, а та уже была помолвлена с коробейником Семеном. Девушку, не пожелавшую стать любовницей помещика, заперли во флигеле. Когда к ней как-то ночью пробрался Семен, влюбленных выдала старуха, приставленная стеречь девушку. Разъяренный барин убил обоих, но потом «не знал ни покоя, ни сна». Кн. Григорий Васильевич Кугушев (1824–1871) – посредственный прозаик, драматург, поэт, комедии которого, однако, пользовались в свое время успехом у публики. 300 Цензор Александр Александрович Берте (18091893), с 1826 г. служил канцелярским чиновником в Департаменте народного просвещения, с 1844 г. – его вице-директор, с 1853 г. – директор, с 1854 г. – директор Канцелярии министра народного просвещения, заведовал цензурой; с 18 января 1860 г. по 10 марта 1861 гг. член ГУЦ. 301 Прохор Иванович Янкевич (1818–?), с 1847 г. служил в Департаменте народного просвещения; с мая 1851 г. был старшим секретарем Канцелярии министра народного просвещения, 25 января 1860 г. занял пост правителя дел ГУЦ. 303 Яков Иванович Прибыль (?–1892), цензор МЦК (с 1859 г.), наблюдал от Комитета за «Современными известиями» в 1873 г. 304 Эта книга немецкого врача Иоганна Фридриха Эрнста Альбрехта (Albrecht; 1752–1814), очевидно, с подачи Гилярова, так и не увидела свет в рассматриваемый период. Альбрехт ради литературной деятельности оставил практику, в 1792 г. стал книгопродавцем в Праге, в 1802 г. – директором театра в Гамбурге. Его жена актриса Софи Альбрехт (ур. Баумер; 1757–1840) первая исполнила роль Луизы в «Коварстве и любви», её пламенным поклонником с 1784 г. некоторой время был Фр. Шиллер. И только в начале XX в. были напечатаны переводы двух небольших книг Альбрехта: 1) Тайны и болезни женщин и девушек: С прил. письма опыт. матери к своей замуж. дочери: Необходимая настол. кн./Пер. с 16-го нем. изд. д-ра мед. А. Б. Андреева. СПб., 1903. 199 с.; на обл. перед загл.: Катехизис женщины; 2) Женские груди: О женской красоте вообще; Женская грудь; Грудь девочки-ребенка; Грудь молодой девушки; Грудь молодой супруги; Грудь матери: О болезнях грудей/Пер. с нем. д-ра А. Б. Головина. СПб., 1904. 145 с. |
| В результате долгих бесед с Петром Андреевичем Толстым, который был с Владиславичем в меру откровенен, Савва уже смог сформировать представление не только о русских обычаях, но и о нравах, царящих в высших слоях русского общества. Толстой был царедворцем опытным, помнившим и старомосковский уклад, и времена царевны Софьи, её взлёт и падение, катастрофу Стрелецкого бунта и возвышение Петра, ненавидевшего Русь старомосковскую, и надрывавшегося, превращая её в европейскую Россию. Пётр Андреевич ничего не приукрашал в своих рассказах. Был он достаточно осторожен, чтобы не сказать чего-то лишнего, но, однако же, он, прекрасно в людях разбиравшийся, ясно понимал то, что такие люди как граф Рагузинский на дороге не валяются. И что этот энергичный и прекрасно образованный серб станет украшением гнезда Петрового. И ещё ястреб этого гнезда Толстой понимал, что самодержец отметит – по чьей именно инициативе этот человек попал к нему в число сподвижников. А в том, что Владиславич станет сподвижником царя Петра Алексеевича, расчётливый Пётр Андреевич не сомневался ни минуты. Да и сам Савва не забудет: кто именно способствовал реализации его прожекта, кто именно подвёл его к властелину земли Русской. А чтобы никто ничего не позабыл, Толстой в своих регулярных подробных шифровках оповещал Посольский приказ о том, как благодаря его, Толстого, дипломатическим усилиям Владиславич склоняется к мысли выбраться из Турции и послужить Государству Российскому уже непосредственно. Хитрый лис Толстой знал, что с шифровками будет ознакомлен не только глава Посольского приказа канцлер граф Головин, но и ещё несколько фигур, имевших в государстве вес немалый. Это и барон Шафиров (превратившийся из сына польского еврея Шаи Сапсаева в вице-канцлера и второго человека во внешнеполитическом ведомстве Петра), а также Гаврила Головкин, человек, которому Пётр бесконечно доверял, и – что немаловажно - у которого с Толстым отношения были отнюдь не безоблачными. Знал о Савве и любимец Петра, граф Александр Данилович Меньшиков, и один из создателей Флота Российского Фёдор Матвеевич Апраксин, и, наконец, всесильный к нязь-«кесарь» Фёдор Юрьевич Ромодановский. |
| В 1905–м году, в самый разгар первой революции, я выступил с докладом на тему: «об идейной немощи русской революции». В этом докладе я проводил параллель между французской и русской революциями, доказывая, что французская была первою попыткою практического осуществления последнего слова философии, русская же собирается строить новую жизнь на основе давно уже опровергнутых немецким идеализмом и русской религиозной мыслью материалистических задов философии. Возлагать какие бы то ни было надежды на сочетание политической революционности с духовною реакционностью, я решительно отказывался. Доклад имел успех, но, конечно, лишь успех скандала. Прения длились целых два вечера. Социалисты всех партий с полным единодушием разносили мои тезисы. Большую помощь на втором вечере оказал мне своим выступлением и своим авторитетом прославившийся в Гейдельберге своею выдающеюся докторскою работой Богдан Александрович Кистяковский. Такие сложные отношения с партийцами были из всей нашей компании только у меня одного. Остальные, все больше естественники, главным образом медики, не только не занимались общественностью, но даже и не интересовались ею. Мы все без малейшего раздумья над правильностью нашего поведения и при гробовом молчании «классового сознания» помогали читалке добывать нужные ей для революции деньги: из года в год наша компания ставила благотворительные спектакли с балом в пользу эсеров, эсдеков и Бунда. И не только в Гейдельберге, но также в Дармштадте и Карлсруэ. Почему мы — и не социалисты, и не революционеры, — принимали хотя и косвенное, но все же деятельное участие в партийной жизни, объяснять не приходится. То, что сейчас представляется очень сложным вопросом, не содержало для студенческой психологии начала века решительно никакой проблемы. Мы, не задумываясь играли в пользу партий совершенно по той же причине, по которой действительный статский советник и антисемит Ковальциг не считал за евреев Натана и Леммериха, по которой штабс–капитан Головин сочувственно намекал на нашу не существующую конспиративную квартиру, по которой тетя Зина чуть ли не за образами прятала подпольную литературу, одна почтенная знакомая нашивала белые коленкоровые лозунги на кумачевые знамена, а проживающая сейчас в Германии страстная поклонница Гитлера читала революционные стихи Скитальца на национально–еврейском празднике. |
| Если мы не пресечем сильно намерения неприятельского, то впредь трудно будет домогаться чрез многое время и не мочно будет достать за многочисленную цену». Но мы видели, что кроме Долгорукого при дворе Августа явился и другой царский посланник, Паткуль. Их донесения о польских делах не всегда были согласны. Так, Паткуль писал, что в Литве Вишневецкий и Огинский склоняются к неприятелю. Долгорукий опровергал это известие, писал, что нельзя сомневаться в этих вельможах, потому что переход на неприятельскую сторону противен их интересам и натуре. И в Польше провозглашение детронизации Августа имело хорошие последствия, по донесениям Долгорукого: «Все теперь открыто, и остался один исход – война, лукавые факции и предлоги неправые пресечены, скоро окажется, кто будет при короле, кто против него, у самого короля открылись глаза и много прибавилось к доброму делу охоты, и поляки добрее в своем деле теперь поступают». При этом Долгорукий советовал не давать денег более братьям Любомирским, гетману и подскарбию за их злодейство и к царскому величеству противность, тем более что и без великих подарков они скоро принуждены будут пристать к русской стороне; нечего их опасаться: и не в нынешнее время, в лучшую пору сабля гетманская не остра и подскарбиев мешок пуст, не могут они сделать ни добра, ни зла. Долгорукий поспешил успокоить Головина и насчет нового или другого польского короля: «О нововыбранном в Варшаве королике не извольте много сомневаться; выбран такой, который нам всех легче: человек молодой и в Речи Посполитой незнатный, кредита не имеет, так что и самые ближние его свойственники ни во что его ставят и слышать о выборе его не хотят. Труднее бы для нас было, если бы выбрали королевича Александра Собеского, к которому поляки скорее бы пристали, и если король Август будет здесь сильнее неприятеля, то Станислав Лещинский исчезнет и нигде себе места не найдет». Но если и Долгорукий писал, что не так потребно царскому величеству в нынешнее время показать силу свою в северных странах против неприятеля, как здесь в Польском государстве, то еще сильнее настаивал Паткуль на том, чтоб царь оставил прибалтийские страны и все свои войска перевел в Польшу для непосредственной борьбы здесь с Карлом. |
| Девять «Я» семьи Саминских На вопрос, почему молодые родители не хотят больше двоих детей, часто можно услышать: «Зачем нищету плодить?» Распространенный миф о многодетных семьях: живут впроголодь, одежду занашивают до дыр, а главное — не видать детям хорошего образования, в лучшем случае — среднее специальное. 16 ноября, 2011 На вопрос, почему молодые родители не хотят больше двоих детей, часто можно услышать: «Зачем нищету плодить?» Распространенный миф о многодетных семьях: живут впроголодь, одежду занашивают до дыр, а главное — не видать детям хорошего образования, в лучшем случае — среднее специальное. Чтобы опровергнуть распространенный миф о многодетных семьях: живут впроголодь, одежду занашивают до дыр, а главное — не видать детям хорошего образования, в лучшем случае — среднее специальное, «Виноград» решил встретиться с семьей, в которой все дети уже взрослые, некоторые сами имеют семьи, и родители могут подвести итог. На вопрос, почему молодые родители не хотят больше двоих детей, часто можно услышать: «Зачем нищету плодить?» Распространенный миф о многодетных семьях: живут впроголодь, одежду занашивают до дыр, а главное — не видать детям хорошего образования, в лучшем случае — среднее специальное. Репортажи о жизни молодых многодетных семей не могут убедить скептиков: дети там еще маленькие, что с ними будет дальше — неизвестно. Поэтому «Виноград» решил встретиться с семьей, в которой все дети уже взрослые, некоторые сами имеют семьи, и родители могут подвести итог — удалось ли им вывести сыновей и дочерей «в люди»? Итак, родители: Саминский Александр Львович. Родился в Москве в 1950 г. В 1972 г. окончил отделение истории искусств исторического факультета МГУ. Историк византийского искусства. Ведущий научный сотрудник Музея древнерусского искусства им. Андрея Рублева. Головина Анна Федоровна. Родилась в Москве в 1952 г. В 1980 г. окончила русское отделение филологического факультета МГУ. С недавнего времени на пенсии. Дети: София, 36 лет. Окончила романо-германское отделение филологического факультета МГУ по специальности «шведский язык». Замужем. Четверо детей. Преподаватель английского и шведского языка. |
| Бюджеты обществ формировались за счёт членских взносов, одноразовых пожертвований, ежегодных благотворительных балов, а также завещанных сумм. Так, генерал О. Августинович завещал в 1887 г. петербургскому благотворительному фонду 46 тысяч рублей. Видным благотворителем и меценатом был генерал А. Ф. Шанявский (1837–1905 гг.), по выходе в отставку – крупный золотопромышленник. На его средства содержались Женские медицинские курсы в Санкт-Петербурге, были построены гимназия для бурятов в Иркутске, сельскохозяйственная школа в Чите, здание Благотворительного общества помощи бедным римско-католического вероисповедания в Москве. На завещанные им средства в 1908 г. по императорскому указу в Москве был открыт Университет им. Шанявского (ныне Российский государственный гуманитарный университет), а в 1911 г. построено отдельное здание университета с лабораториями. В 1890-е годы в Санкт-Петербурге, Москве и Одессе при благотворительных обществах создавались воспитательные дома для мальчиков и девочек, в том числе для детей рабочих. В начале ХХ века возник новый тип благотворительных католических организаций – общества взаимной помощи рабочих (в Санкт-Петербурге – на Путиловском заводе), расширилась сеть благотворительных обществ при католических приходах. Во время Первой мировой войны католические приходы и благотворительные организации оказывали помощь жертвам войны и переселенцам, в том числе военнопленным, открывали ночлежные дома, воспитательные учреждения для детей, пункты питания и др. C момента основания Санкт-Петербурга жившие там католики (к середине XIX века их число превысило 30 тысяч человек) не имели своего места погребения усопших. Католиков хоронили сначала на Сампсониевском иноверческом кладбище, открытом ещё в 1711 году, затем на Смоленском и Волковском лютеранских кладбищах. В 1852 году священник церкви Св. Екатерины доминиканец Доминик Лукашевич при активной поддержке митрополита Могилёвского Головиньского И. Ходатайствовал об отводе для католического некрополя участка земли на Выборгской стороне. Российское министерство внутренних дел поначалу ответило отказом, но после повторного обращения 2 января 1856 года император Александр II разрешил открыть кладбище и 26 мая 1856 года Выборгское кладбище было освящено. |
| Когда Федор Ростопчин, будущий поджигатель Москвы, жалуется в Лондон российскому посланнику Семену Воронцову на то, что у великой княгини Елизаветы перед глазами дурной пример дочери графини Шуваловой, «что замужем за Головиным; это — лукавейшая тварь, сплетница, кокетка и беззастенчивая в речах» — не стоит подозревать старого безобразника в избытке стыдливости. Просто его оттеснили от участия в устроении любовной игры с наследной четой и ему обидно. (Позже он отыграет свое на Павле Петровиче, «внедрив» в его семейный расклад фаворитку Екатерину Нелидову; в том, что связь с Нелидовой окажется платонической, Ростопчин будет совершенно неповинен.) Точно так же, когда графиня Шувалова пыталась соблазнить великого князя своей собственной дочерью и одновременно — вовлечь великую княгиню в любовный роман, в ее действиях было меньше эротики, чем политики. По-своему она даже проявляла двусмысленное благородство и соблазнительную независимость — бороться за Александра и Елизавету при живых Павле и Марии значило демонстрировать предпочтение первым перед последними. Хотя бы и половое предпочтение. Женитьба — возможность расширить владения внука до размеров семьи. Женитьба — повод даровать ему собственный двор, назначить гофмейстера князю (им стал полковник граф Головин) и гофмейстерину княжне (ею и стала графиня Шувалова). Женитьба — способ окончательно ритуализовать жизнь «будущего венценосца», уподобить ее императорской. Потому что женатый человек совершенно иное, чем холостой. Претендент на царство не может быть холостым, не может не быть инициированным. Это не менее важно, чем крест на груди и орел на спине, и даже более заметно. Потому лучше поверить правдивому слуху, бродившему по Петербургу и подтверждаемому письмами императрицы, чем заведомо лживому официальному источнику: «Передавали даже шепотом друг другу, будто бы у императрицы не раз вырывалось в самом коротком ее кружке об Александре Павловиче: „Сперва его обвенчаю, а потом увенчаю“». Год 1793. Октябрь. 18. Екатерина призывает Лагарпа и требует, чтобы он подготовил воспитанника к мысли «о будущем возвышении». |
| С Львовою я была коротко знакома, и мои девочки с ее дочерьми учились танцевать; дом Львовых был на Пречистенском бульваре на высокой стороне. 498 Старшие две дочери были из себя очень невзрачны, с носами, как у попугаев, но преумные и преученые и все три превеликие рукодельницы и доточницы 499 в разных работах, а в особенности в рисовании и в живописи. Меньшая, Варвара Михайловна, была очень недурна собой, полная, румяная, с серыми глазами, и очень она нравилась Симонову Александру Андреевичу, сыну Марьи Хрисанфовны, сестры Обольянинова. Очень увивался около нее Симонов и наконец сделал ей предложение. Мать Львова отказала наотрез: «Могу ли я отдать меньшую, когда старшие две сестры ее не замужем; выбирайте любую, вы мне нравитесь, и я отдам за вас дочь, но не меньшую». Он говорит Львовой: «Мне Варвара Михайловна нравится, а не ее сестры». – Нет, батюшка мой, не отдам: куда же мне старших девать, в соль, что ли, впрок беречь? Так этот брак и не состоялся. 500 У Львовой были еще сыновья: Дмитрий Михайлович, видный и красивый из себя; он умер в конце 1830-х годов, не будучи женат, и Андрей Михайлович, очень хорошенький в молодости, но после того обезображенный от оспы. Он был женат на Наумовой и при князе Дмитрии Владимировиче Голицыне был чиновником особых поручений. После смерти Дмитрия Михайловича Львовы свой дом продали и стали где-то нанимать; а потом, когда Варвара вышла замуж за Головина, Дарья Михайловна уехала за границу и все больше там жила; так я их и потеряла из виду. Иногда со мною выезжали Титовы – Надежда Васильевна и Вера Васильевна, а когда Вера Васильевна вышла замуж за Загоскина, то одна Надежда Васильевна, которая была уже зрелая девица. О ней расскажу подробнее. III Надежде Васильевне Титовой было далеко за 30 лет, когда после долгого времени ее мать дала наконец свое согласие на ее замужество с Павлом Михайловичем Балк. Это целый роман, которому трудно поверить; но так как все это происходило на моих глазах, то я и могу лучше кого-либо другого знать, что это не выдумка и не преувеличение: она была невестой без малого почти двадцать лет... Титовы жили тогда в нашем соседстве в их имении Сокольниках; это было в начале 1800-х годов. Надежда Васильевна была стройна, высока ростом, свежа лицом, словом сказать, во всей красоте: было ей лет около 20-ти. Очень она нравилась Балку Павлу Михайловичу, лет 30-ти с чем-нибудь, высокого роста, приятной наружности, и можно было бы назвать его совершенным красавцем, ежели бы он не был кос. Он служил в Москве в гражданской палате советником, жил со своею матерью, небогатою вдовой, и двумя сестрами девицами, очень уже немолодыми, и имел весьма посредственное состояние. |
|
|
