| Дальнейшее развитие систематизирующий подход Петра Ломбардского получил у университетских теологов, к-рые в нач. XIII в. стали использовать «Сентенции» в качестве основного пособия при преподавании теологии. Бурное развитие в 1-й пол. XIII в. системы европ. ун-тов привело к появлению значительного числа крупных схоластических компендиумов - «сумм» и «упорядоченных вопросов», создававшихся университетскими докторами теологии. В этих богословских сочинениях неизменно присутствовал раздел, посвященный обсуждению учения о таинствах; при этом даже те теологи, к-рые предпринимали самостоятельные попытки систематизации церковного учения, были вынуждены ориентироваться на общую схему Петра Ломбардского (подробный анализ основных разделов схоластического учения о К. этого периода см.: Landgraf. 1954-1955. Tl. 3. Bd. 1-2). Распространение на латинском Западе переводов философских трактатов и комментариев араб. философов, а также ранее неизвестных сочинений Аристотеля оказало влияние и на интерпретацию схоластами христ. сакраментологии, т. к. для передачи традиц. церковного учения о К. стали использоваться новые понятия, категории и формулировки, позволившие уточнить его смысл и сделать предметом рассмотрения те его аспекты, к-рые ранее не привлекали внимание теологов. Наиболее значимой по своему влиянию на последующую схоластическую традицию стала школа комментирования «Сентенций», сложившаяся вокруг Александра Гэльского (ок. 1185-1245). I. Петр Ломбардский. Следуя структуре «Суммы сентенций» и во многом повторяя ее содержание, Петр Ломбардский обращается к рассмотрению христ. К. после предварительного изложения общего учения о природе таинств (см.: Petr. Lomb. Sent. IV 1. 1-5), а также рассмотрения таинств ВЗ, в т. ч. прообразовавшего К. обрезания (Ibid. 1. 6-10), и Иоаннова крещения (Ibid. 2. 1-6). В учении о природе христ. К. Петр Ломбардский выделяет 4 основных раздела: сущность К. (quid sit), форма К., время установления, причина установления. Согласно определению Петра Ломбардского, К.- это «погружение (intinctio), то есть внешнее омовение (ablutio) тела, совершаемое вместе с предписанной формой слов (sub forma verborum praescripta)» (Ibid. |
| — Потому что я умею пользоваться туманным заклинанием. Вот мы с тобой выйдем на балкон, но если кто-то из окрестных жителей случайно пройдет мимо нашего сида, он увидит только маленькое облачко на склоне холма. — А для чего такая маскировка, Дара? — Быдлики не должны знать, что сид обитаем. Дара нажала одну из кнопок на красной доске. Внутри кнопки зажегся свет, а сверху из потолка раздался голос, что-то спросивший на непонятном языке. Дара ответила, и кабина лифта двинулась с места. — Ты на каком языке сейчас говорила? — спросила Аннушка — На гэльском. Это древний ирландский язык. Тебе придется его учить, потому что все наши заклинания составлены на гэльском. Кабина остановилась. Девочки вышли из лифта и оказались в узком коридоре, кончавшемся стеклянной дверью. Дара потащила Аннушку за руку к двери, повернула ручку, и они вышли на маленький узкий балкончик с высоким каменным парапетом. — Какой отсюда вид! — воскликнула Аннушка в восторге. Прямо под балконом зеленый скат холма спускался к берегу голубого озера, сверкавшего солнечными бликами. Из озера вытекала река, по берегам заросшая зелеными, уже начавшими желтеть, кустами. — Ничего видок, — согласилась Дара и стала что-то бормотать, поводя руками над парапетом. Аннушка заметила, что воздух вокруг балкона стал волнистым, как это бывает над костром. — Теперь для посторонних мы невидимы. — Потом она громко закричала: — Келпи! Келпи! Сюда! Аннушка не заметила, откуда появилась лошадка, но она неслась косящим бегом по склону прямо к их балкону. Остановившись под ним, она кокетливо выгнула шею и склонила головку. — Привет, Келпи! — Дара за уши вытащила Бильбо из корзинки и посадила его на парапет. Кролик мелко дрожал, видно, боялся высоты. — Келпи, погляди-ка сюда! Бильбо принес тебе угощение! — И Дара стала кидать вниз сосиски. Келпи ловко хватала их по одной на лету белыми зубами и глотала, не жуя. — Теперь ты позови ее, чтобы она знала твой голос тоже. — Келпи, лошадка, лови! — крикнула Аннушка и бросила вниз кусок ветчины. |
| Ирландия XX-XXIbb. XX–XXI вв. В нач. ХХ в. продолжился подъем национального движения, т. н. гэльское возрождение, основными чертами этого процесса стали интерес к ирл. языку и кельт. культуре, в т. ч. к фольклору, музыке и др. искусствам, а также традиционным ирл. видам спорта. Этому способствовали мероприятия Гэльской лиги (1893), созданной при поддержке Дублинского архиеп. Уильяма Уолша, к-рая открывала национальные школы и занималась выпуском книг и газет на ирл. языке. Активно работали Ирландское национальное театральное об-во, Комиссия по ирл. танцам, Гэльская атлетическая ассоциация и др. орг-ции. Гэльская лига участвовала в создании Национального ун-та И. (1908), его основой стал католич. ун-т Дублина (с 1880 Дублинский университетский колледж). Предпринятая в кон. XIX в. земельная реформа в И. снизила рентабельность крестьянских хозяйств. Недовольство сложившейся ситуацией укрепляло позиции националистов среди населения. Летом 1900 г. А. Гриффит основал «Гэльское общество» (Cumann na nGaedheal), призванное объединить националистические и сепаратистские группы в единое движение. В 1905 г. оно переросло в политическую партию «Шин Фейн» (ирл. Sinn Fein — мы сами), в состав к-рой к 1907 г. вошел ряд националистических орг-ций. На почве религ. противоречий постепенно нарастал конфликт между католич. населением И. и протестантами, заселявшими северо-восток острова. В 1910 г. Ирландская парламентская партия сумела преодолеть внутренние разногласия и объединилась под формальным лидерством Дж. Редмонда, получив на выборах более 10% мест в палате общин парламента Великобритании. Это позволило ей добиться рассмотрения в 1912 г. 3-го «Билля о гомруле». Однако обсуждение закона, предоставлявшего И. автономию, вызвало сопротивление протестантов Ольстера. Ими была сформирована полувоенная орг-ция «Ольстерские волонтеры», к-рая готовила вооруженные действия против новой власти. В 1914 г. «Акт о гомруле» был одобрен парламентом Соединенного Королевства, но его выполнение было отложено в связи с началом первой мировой войны. |
| И под восхищенные охи и ахи келпинок профессор Морриган раскинула руки и плавно поднялась к потолку, затем, придерживая юбку, приняла горизонтальное положение, сделала круг вокруг большой кованой люстры и так же плавно спустилась на место. В полете она еще сильнее напоминала большую черную птицу. — Вот это, девицы, и есть собственно левитация, то есть магия самой высшей пробы, — скромно сказала она под восторженные крики и аплодисменты келпинок. Аннушка сидела с открытым ртом и пыталась сообразить, куда же это она попала по милости Юльки, и что же такое Келпи — цирковая школа или школа колдовства? Но ведь колдовства не бывает, это все знают, а чтобы папа согласился отправить Юльку в цирковую школу — в это как-то совсем не верилось! Урок левитации продолжался. — Заклинание, позволяющее на время нейтрализовать земное притяжение, звучит так, — профессорша четко произнесла неимоверно длинное заклинание на незнакомом Аннушке языке. — На каком языке составлено заклинание, кто знает? Подняли руки все «айриш». — Кэтлин? — На гэльском, профессор! — Совершенно верно, на гэльском языке. Это язык кельтов, язык древних героев и друидов. Кто такие друиды, Юлианна? — Я не знаю, профессор. В обычной русской школе мы этого не проходили. — Перед тем как записывать тебя в Келпи, мисс Кребс могла бы с тобой немного позаниматься. Садись. Милли Милн? — Друиды — это наши предки, профессор. Древние кельтские жрецы, колдуны и ведьмы. — Правильно, Милли. Это наши предки, и мы ими гордимся. Все они говорили и творили заклинания по-гэльски. Гэльскому языку вас начнет обучать моя коллега Бекфола Син, но позднее. А сейчас мы с вами начнем изучать более простое заклинание левитации, которое вам пригодится при полетах на метле. По традиции, уже на первом курсе каждая келпинка мастерит и заговаривает свою собственную полетную метлу. Вот скоро зарядят дожди, подуют осенние ветры, начнут облетать листья, и мы с вами пойдем на берег реки собирать прутья для метел. Но полетное заклинание мы начнем учить заранее. В нем двести восемнадцать строк, их надо будет выучить наизусть и научиться произносить с большой скоростью, без запинок и без ошибок, иначе можно залететь черт знает куда. Сейчас я напишу на доске первые строчки заклинания, а вы их спишете. Что ты хочешь спросить, Алисон? |
| Они вышли из бестиария и захлопнули за собой железную дверь. — Может, пойдем выкупаемся после обеда? — предложила Аннушка. — Нет, лучше отправимся кормить Келпи с балкона. У меня еще с утра припасены для нее сосиски. Пошли за ними в Норку! И Аннушка послушно пошла за Дарой в Норку, а потом на балкон. Они кидали Келпи сосиски, та их ловила и заглатывала. Аннушке было очень не по себе, когда она представляла, что сейчас бедная Ясмин сидит на спине фонтанного кита, мерзнет под холодным душем и напрасно ждет ее, Аннушку. А Дара смеялась, дразнила Келпи, искренне радуясь присутствию подружки. Аннушка через силу улыбалась, ни на минуту не переставая думать о покинутой Ясмин, и настроение у нее было препакостное. После перерыва в Аннушкином классе прошел урок гэльского языка, потом было людоведение, и на обоих этих уроках место Ясмин почему-то оставалось пустым. Аннушка хотела сбегать к ней и узнать, в чем дело, но перемена между этими уроками была совсем короткая, а после людоведения надо было сразу идти на факультативные занятия. Первое занятие по целительству проходило прямо в медицинском кабинете мисс Морген. Пришло всего пять учениц, и одна из них Джулия Борджиа со старшего курса, а из первокурсниц была одна только Аннушка. — Мисс Морген, вы случайно не знаете, почему не пришла. Ясмин? — Я думаю, она уже летит в свою Нафтанию, — сказала мисс Морген. — Она покинула Келпи. Но не будем отвлекаться, девочки. Аннушка мысленно ахнула: неужели Ясмин, прочитав о Большом Плане, сумела добиться, чтобы ее выпустили из Келпи? А ее, Аннушку, бросила тут…Потом ей пришла в голову другая, куда более страшная мысль: а что если мисс Морген ее обманула? Вдруг Ясмин потребовала, чтобы ее отпустили домой, а ее в наказание выбросили из сида на растерзание кровожадной Келпи? Аннушка даже вроде бы припомнила, что сегодня Келпи глотала сосиски не с такой жадностью, как обычно. «Сыта, значит, была!» — ужаснулась она. Но потом сообразила, что они с Дарой пошли кормить Келпи сразу после того, как Ясмин вышла из Каминного зала, и тревога ее улеглась. Ладно, после урока целительства она сразу побежит к Ясмин и все узнает. А вдруг мисс Морген вообще ошиблась, и Ясмин никуда из Келпи не исчезала? Тогда она, само собой, найдет принцессу и сразу же попросит у нее прощения. Она тряхнула головой и стала внимательно слушать, что говорит мисс Морген. |
| Со времен Патрика в Ирландии начала употребляться как латиноязычная, так и, что более примечательно, в первой из западноевропейских стран, письменность на народном языке – гэльском, или гойдельском, для которого использовалась латинская графика. Появление национальной письменности на германских языках, если вывести за скобки перевод Нового Завета, выполненный Вульфилой на востоке Европы, отстает на несколько веков от создания гэльской письменности. Впрочем, в Ирландии и раньше, еще до Патрика, но лишь с V столетия от P. X. существовало так называемое огамическое письмо, подобное рунической письменности германских народов, но сфера его употребления была крайне узкой. Своим названием оно обязано некоему Огме, легендарному или полулегендарному лицу, о котором ничего достоверно не известно, но имя которого напоминает имя древнегалльского божества красноречия Огмия. 20 букв огамического письма почти идентичны с 20 буквами латинского алфавита, но начертания их совершенно иные – это черточки, которые проводились перпендикулярно или наклонно к краю камня или деревянной доски, на которых вырезались письмена. Язык огамических надписей исключительно гэльский. Их содержание крайне лаконично. В основном это были вотивные, посвятительные надписи. В средневековье огамическое письмо употреблялось в качестве тайнописи или шифра. Создателем подлинно национальной ирландской письменности, не оригинальной, но употреблявшейся для фиксации текстов самого разного содержания, в том числе и весьма пространных по объему как церковных, так и светского содержания, в особенности знаменитых саг, стал святой Патрик. В сотнях монастырских скрипториев, основанных им и его преемниками, писались творения святых отцов, учителей христианской жизни и многочисленные саги, в которых языком мифа запечатлена была национальная память удивительно своеобразного и щедро одаренного талантами народа древней Эйре. 9. Германские народы Скандинавии и Центральной Европы Восточногерманские народы в V столетии почти полным составом внедрились в пределы Римской империи, разодрав ее западную часть на фактически суверенные королевства. |
| 1225) и Конг (после 1203), находящиеся в гр. Мэйо и возведенные под влиянием цистерцианской архитектуры. С кон XIII b. почти единственными заказчиками церковных зданий стали нищенствующие ордена: францисканцы и доминиканцы, меньше августинцы и кармелиты. Их церкви в стилистике «украшенной англ. готики» (ок. 1280 — ок. 1380) строились обычно на окраинах городах на деньги англ. или англо-ирл. патронов. После нашествия Эдварда Брюса (1315–1318) и «Черной смерти» (1348–1349) строительство на подчиненных англичанами территориях почти прекратилось. Напротив, ослабление англ. владычества и фактическая независмость зап. земель с сер. XIV b. привело здесь к новому расцвету строительства в XV — 1-й пол. XVI bb., выразившемся как в перестройке и расширении старых мон-рей, так и в основании новых. Напр., мон-рь Куин в гр. Клэр (ок. 1433) был заложен по заказу местного владельческого семейства Макнамара на руинах норманнского замка как символ гэльского возрождения. Мастера переориенитровались с Англии на предшествующую местную традицию «украшенной готики», практически игнорируя англ. «перпендикулярный стиль» (ок. 1380 — ок. 1520), из к-рого порой заимствовались лишь отдельные детали; в целом, декор почти отсутствует. Архитектура И. XV — 1-й пол. XVI вв. характеризуется как «хотя и консервативный, но самобытный, несколько эклектический живой стиль, часто отмеченный уверенностью и удачами, без особых различий между ирл. и англо-ирл. частями острова» ( Halpin, Newman. 2006. P. 52). Среди наиболее интересных произведений в первую очередь следует выделить францисканские мон-ри, такие как Аскитон, гр. Лимерик (ок. 1420–1440), Куин, гр. Клэр, (ок. 1433 — ок. 1450), Макросс, гр. Керри (ок. 1448). Храмы представлют собой длинные узкие прямоугольные здания, с обширным хором, отделенным деревянной или каменной преградой. Характерная для И. ирл. Черта, изредка встречающаяся и в Англии — пристройка, как правило, с юга бокового нефа и полутрансепта. В центре, на месте средокрестия (к-рого не было, т. к. не было трансепта) часто возводятся башни. Характерными были и ланцетовидные окна, часто сгруппированные по несколько. Францисканским мон-рям были близки по архитектуре августинские (Адар, гр. Лимерик, между 1427 и 1464) и доминиканские (в Слайго, после 1414?, с боковым нефом и огромным клуатром). Перестраиваются цистерцианские мон-ри, напр., Килкули (между 1445 и 1463) и Холикросс (сер.— 3-я четв. XV в.), оба в гр. Типперэри. В храмах возводятся новые башни, ц. в Холикроссе получает готические своды над частью помещений алтаря и трансепта и огромные окна. В ней сохранились великолепные сидения для клира и резная сень над местом, где хранилась реликвия св. Креста, а также — в сев. трансепте — одна из немногих ирл. фресок (уцелели также в мон-ре Нокмой в сел. Эббинокмой, гр. Голуэй и на о. Клэр, гр. Мэйо). |
| Сведения о положении католич. Церкви в гэльских землях немногочисленны. Особое значение имеют документы из пров. Арма — акты визитации еп-ства Дерри, проведенной в 1397 г. архиеп. Джоном Колтоном, а также perucmpыXIV–XV вв. (напр., регистр архиеп. Мило Суитмена (1361–1380)). Архиеп-ство Арма делилось на 2 части, одна (совр. графства Арма и Тирон) находилась под властью ирл. правителей из рода И Нейл, др. (графство Лаут) входила в состав англ. колонии. BXIV — 1- й noл.XVI в. кафедру занимали в основном англичане, к-рые жили в манорах Дромискин и Термонфекин (графство Лаут), управление ирл. частью диоцеза было поручено капитулу, состоявшему из ирландцев. Несмотря на это, архиепископы сохраняли контроль над всей церковной пров. Арма, проводя визитации (в основном через комиссаров) и собирая десятину и др. церковные подати. Однако сбор податей и распределение бенефициев во многом зависели от дружественных отношений архиепископа с И Нейлами, к-рые должны были способствовать поддержанию порядка в церковной жизни. Покровительство прелатов и иммунитет церковных земель привлекали ремесленников и крестьян, они селились вокруг кафедральных соборов и др. значительных храмов. Так, вокруг собора и епископского дворца в Арма сложилось крупное поселение, в к-ром насчитывалось неск. церквей и 2 мон-ря (Кели Де и францисканцев). Значение родовых отношений в жизни Церкви в гэльской И. проявлялось в передаче епископских кафедр, мон-рей и бенефициев по наследству. Так, во 2-й noл.XIV и bXV в. кафедру Арда занимали 6 представителей рода О Фергал (О’ Фаррел). Этому способствовало слабое соблюдение целибата, а также практика утверждения прелатов Папским престолом без участия англ. короны. Мн. иерархи были выходцами из родов наследственных держателей церковных земель (эренахи, комарбы (коарбы)). Привилегии этих родов были остатком раннесредневек. системы церковного устройства, когда церковным имуществом управляли настоятели (архиннехи). Находясь в непосредственном подчинении епископа, эренахи обладали иммунитетом от светской власти, а их держания рассматривались как своего рода бенефиции (эренахи имели право на сбор десятины). Главы таких родов нередко выступали в качестве «наследников» святого, основателя церкви, и являлись хранителями реликвий. Так, в роду О Маэлан (О’ Меллан) в Арма передавался т. н. колокол св. Патрикия. Привилегии потомственных хранителей реликвий св. Маэдока, О Фергуса и др. родов (на территории совр. графств Каван и Литрим), участвовавших в инаугурации местных правителей, перечислены в ирл. Житии св. Маэдока (Bethada N áem n Érenn: Lives of Irish Saints/Ed . Ch. Plummer. Oxf., 1997 3 . Vol. 1. P. 191–290. Vol. 2. P. 184–281). Несмотря на особое положение Церкви в гэльском обществе, связи с Папским престолом и с католич. Церковью в Англии и на континенте оставались прочными. Мн. ирл. прелаты проходили обучение в Оксфордском или Парижском ун-тах, покровительствовали студентам из ирл. духовенства. |
| практику реквизиций провианта и фуража и размещения войска на постой у жителей (англ.соупе and livery ). Гэльское влияние проявилось в деятельности Джеральда фиц Мориса, 3-го гр. Десмонда (1359–1398), прозванного Геройд Иарла (ирл. граф Геральд). Он поддерживал тесные связи с ирл. правителями, покровительствовал бардам и знатокам права, сочинял стихи на ирл. языке. Свидетельством гэльского влияния на семейство Батлер является т. н. Книга из Потлрата (Bodl. Laud. Misc. 610) , созданная по заказу 4-го графа Ормонда и содержащая ряд ирл. текстов — Мартиролог Оэнгуса, повесть «Беседа мудрецов» (Acallam na Sen órach) и поэтические произведения. В 1462 г. рукопись послужила выкупом за Эдмунда Батлера, взятого в плен Десмондами. Магнаты не допускали вмешательства короны во внутренние дела своих владений и находились в напряженных отношениях с администрацией колонии и городскими властями. Англо-ирл. аристократия, особенно Десмонды, была заинтересована в налаживании прямых торговых и политических связей с Францией, Испанией и Италией. Вокруг магнатов группировались мелкие вассалы, вовлеченные в сложную систему отношений между администрацией, англо-ирл. феодалами и гэльскими правителями. Как правило, магнаты и их вассалы включались в число «английских мятежников», чья деятельность наносила прямой или косвенный вред колонии. Оплотом королевской власти в И. оставались города, население к-рых зависело от торговли и было заинтересовано в благосостоянии колонии. Несмотря на наличие укреплений, мн. городам угрожали магнаты и гэльские правители, разорявшие окрестности. В 1375 г. жители Уотерфорда, обратившись с просьбой об уменьшении податей, сообщили, что «враги короля» убили мэра и др. высших должностных лиц, состоятельных горожан и англ. торговцев. Поскольку администрация не располагала необходимыми ресурсами, города были вынуждены выплачивать дань «врагам короля». В 1341 г. кор. ЭдyapдIII велел заменить всех должностных лиц уроженцами Англии, что вызвало возмущение горожан. Собравшись в Килкенни, представители городов составили петицию королю, в к-рой указывали на то, что коррупция и притеснения со стороны бездарных чиновников, мало знакомых с условиями существования колонии, угрожают крушением англ. |
| Архиеп. Дж. Доуделл, признанный Папским престолом, вернулся в И. и в апр. 1554 г. возглавил комиссию по смещению женатого духовенства, в результате к-рой были лишены кафедр Дж. Бейл, бежавший в Англию, Дублинский архиеп. Дж. Браун и еп. Мита Эдуард Стейплз. Однако в основном высшее духовенство, назначенное при ГehpuxeVIII и Эдyapдe VI , сохранило свое положение в Церкви, а бывш. архиеп. Дж. Браун добился прощения от папского легата и получил должность пребендария при соборе св. Патрикия в Дублине. Меры, принятые кор. Марией Тюдор в религ. сфере, способствовали признанию папой Римским Юлием III (1550–1555) за англ. монархами статуса королей И. В дек. 1557 г. во все графства И. были направлены назначенные королевой уполномоченные, к-рые должны были способствовать возвращению католич. храмам церковной собственности, утраченных реликвий, утвари, колоколов. Однако все земельные приобретения, сделанные за время Реформации за счет монастырских владений, не оспаривались и считались законными. Несмотря на восстановление католицизма англ. администрация под руководством наместника Т. Редклиффа, гр. Сассекса (1556–1563), продолжала политику подавления ирл. правителей и аристократии. Сассекс расселял колонистов и вмешивался в конфликты между представителями родов О’ Брайен и О’ Нейл, настаивая на замене гэльского обычая танистри правом первородства. При Елизавете I Тюдор (1558–1603) Реформация в И. и в др. владениях англ. королевы была продолжена. Елизавета объявила себя верховной правительницей (Supreme Governor ) англикан. Церквей Англии и Ирландии (т. о. титул «верховный правитель Церкви» заменил использовавшийся ГehpuxoмVIII и ЭдyapдoмVI титул «верховный глава Церкви»). В янв. 1560 г. ирл. парламент (в к-ром не были представлены графства Ольстер, Десмонд и Коннахт) подтвердил королевский «Акт о супрематии», согласно к-рому верховная власть над Церковью Ирландии передавалась кор. Елизавете, власть Римского папы отвергалась, а все светские должностные лица в И., а также те, кто получали ученую степень или посвящались в духовный сан, должны были принести королеве присягу о согласии с этими принципами (аналогичный статут ГehpuxaVIII требовал присягу только у ближайших советников монарха). |
|
|
