| Палеолог, заготовив с единомышленными ему епископами грамоту от греческого духовенства к папе, направил посольство на Лионский Собор. В числе послов были бывший Патриарх Герман и великий логофет Георгий Акрополит. Папа доброжелательно принял послов. Четвертое заседание Собора было посвящено вопросу о соединении Церквей. Вопрос ставился так, что рассуждений о разногласиях между Церквами не допускалось. Прежде всего папа заявил Собору, что греки добровольно переходят в юрисдикцию Римской Церкви. Затем прочитаны были письма к папе Михаила Палеолога, его сына Андроника и грамота от греческого духовенства. Как в письмах, так и в грамоте выражалась полная покорность папе, только в своем письме император просил папу оставить грекам символ без чтения filioque. Великий логофет Георгий Акрополит дал от имени Михаила Палеолога присягу в том, что он обещает нерушимо сохранять исповедание Римской Церкви и признавать её первенство. Такую же присягу дали от лица греческого народа представители духовенства, бывшие в числе послов. В заключение всего пропели «Тебе Бога хвалим» и символ веры с прибавлением filioque. Таким образом уния между Церквами Восточной и Западной формально состоялась. Греческие послы получили богатые подарки и возвратились в Константинополь. Вместе с ними прибыло посольство и от папы. Палеолог был весьма доволен исходом дела на Лионском Соборе, так как после утверждения унии папа распорядился, чтобы между ним и Карлом Анжуйским, войска которого угрожали Византии, заключен был мир. Оставалось только ввести унию в Греческой Церкви. Еще в ожидании послов с Лионского Собора Палеолог употреблял все средства, не исключая насилия, чтобы склонить греческое духовенство на унию. Когда послы привезли унию, он объявил разделение между Церквами несуществующим и потребовал, чтобы все признали это делом совершившимся. Патриарх Иосиф объявлен был низложенным, а на его месте возведен был приверженец унии Иоанн Векк. В богослужении приказано было поминать Григория Х как «верховного архиерея апостольской Церкви и Вселенского папу». |
| Свет образования снова засветился на Востоке: возникли школы, явились трудолюбивые ученые и ревностные учителя. Просвещение, как известно, составляло принадлежность Византийской империи до самого ее падения. Царственная династия Палеологов ревностно содействовала преуспеянию науки. Михаил Палеолог лишь только завладел Византией, как тотчас озаботился улучшением положения науки. Он открыл почти одновременно несколько школ. Прежде всего он открыл грамматическую школу, которая помещалась при храме апостола Павла, в древнем сиротском доме (вероятно, в том самом доме, который так великолепно был устроен Алексеем Комяиным, главным образом, в школьных целях). Пахимер вот что говорит об отношении первого Палеолога к этой школе: «Михаил назначил годовое содержание как учителям, так и ученикам; эту школу иногда он сам посещал и разузнавал, хороши ли учителя, каковы успехи мальчиков; учителей, если они заслуживали того, император поощрял; заботливость же его об учениках простиралась та κ далеко, что он сам назначал время вакаций. Другая школа, основанная Михаилом Палеологом, называлась «школой словесных наук». Она открыта была без промедления, вслед за тем, как греки отняли у латинян Византию. Наставником в ней был знаменитый муж того времени Георгий Акрополит» 910 . Об этой школе сохранил благодарные воспоминания Григорий Кипрский , который сам учился здесь и который сообщает о ней несколько сведений в своей автобиографии. В этой школе читался и комментировался Аристотель, объяснялись геометрические и арифметические системы Евклида и Никомаха. Григорий говорит, что особенно важное значение здесь придавалось красноречию и литературным опытам. Аристотель комментировался с таким успехом, что ученики чувствовали себя увлеченными этим знаменитым философом древности 911 . Когда Георгий Акрополит почувствовал утомление от школьных занятий, то его сменил новый наставник Оловол, имевший «Диплом ритора», человек во всех отношениях достойный. Школа по-прежнему была училищем «словесных наук». |
| Феофан и Георгий Акрополит возгласили аккламацию (laudes solemnes) в честь папы (Ibid. P. 82-83). На 4-й сессии Собора (6 июля) состоялась церемония утверждения унии. В начале сессии визант. послы заняли места по правую руку от папы Римского, сразу после кардиналов. Выслушав чтение Евангелия и проповедь Петра, кард.-еп. Остии, папа Григорий X перечислил 3 основные цели созыва Собора и подчеркнул, что «вопреки мнению многих» греки добровольно приняли все условия унии. Был зачитан лат. перевод посланий визант. имп. Михаила VIII, его сына Андроника и к-польского духовенства. Георгий Акрополит от лица императора публично отрекся «от всякой схизмы», исповедал католич. веру и признал первенство Римской Церкви. Во время пения папой «Te Deum» все епископы, сняв митры, стояли «с великим благоговением и со слезами». После возглашения Символа веры на лат. языке, византийская делегация, а также епископы и аббаты, жившие на Сицилии, произнесли Символ веры с Filioque на греческом языке (Il Concilio II di Lione. 1965. P. 85-92). Последствия Л. у. Греч. делегация покинула Лион сразу по окончании Собора (17 июля 1274) в сопровождении Иоанна Парастрона и аббата Монте-Кассино Бернарда I Эглье, к-рый возглавил папское посольство. Участники посольства должны были не только сообщить визант. императору о принятии Л. у., но и содействовать миру между имп. Михаилом VIII и Карлом Анжуйским, а также титулярным императором Латинской империи Филиппом де Куртене (1273-1301). Бернард I доставил в К-поль 3 письма, к-рые были подписаны папой 28 июля. В 1-м Григорий X сообщал императору о том, что после заключения Л. у. Римская Церковь возрадовалась, ибо «нашла свою потерянную драхму» (ср.: Лк 15. 8-10). Во 2-м письме папа убеждал Андроника Палеолога оказать поддержку Л. у.; 3-е послание было адресовано архиереям К-польской Церкви и содержало призыв хранить союз с Римской Церковью, страшась схизмы, как смертельной болезни. Не принявший Л. у. патриарх Иосиф I под давлением императора был вынужден отречься от престола и удалиться в к-польский монастырь арх. Михаила в Анапле. 16 янв. 1275 г. Л. у. была официально провозглашена в придворной церкви. Во время литургии Апостол и Евангелие были прочитаны на лат. и греч. языках, после чего папа Григорий X был объявлен «верховным первосвященником Апостольской Церкви и вселенским папой» (κρος ρχιερες τς ποστολικς κκλησας κα οκουμενικς ππας). 26 мая по инициативе императора патриархом К-польским был избран Иоанн Векк; 2 июня состоялась его интронизация. Некоторые видные к-польские клирики являлись сторонниками унии, однако большая часть епископата, а также монашество, в т. ч. столичное, составили оппозицию новому патриарху. |
| II. Странно, что ни один из этих историков не указывает на определенный год греческой эры, в котором умер Иоанн и воцарился Феодор. Но Георгий Акрополит в начале своей истории по крайней мере обозначил 6711 год от сотворения мира, в котором латиняне овладели Константинополем, и с той поры старательно исчисляя времена, представляет возможность найти тот самый год, который должен быть отмечен смертью Иоанна и воцарением Феодора. Он в 4 гл. своей истории пишет так: «Константинополь взят латинянами в 6711 году от сотворения мира, 12 апреля; ибо на 10 году в мае они подступили к городу, да одиннадцать месяцев продолжалось опустошение его». Годы греческой эры приводятся к годам эры христианской, как известно, чрез исключение из них 5508 лет – времени, протекшего от сотворения мира до Рождества Христова. Исключив их, мы находим, что взятие Константинополя латинянами произошло в 1203 году после Р. X. С этого времени греческая империя провела два года в состоянии анархии, по миновании которой провозглашен был царем Феодор Ласкарис, зять Исаака Ангела, и коронован патриархом Михаилом. Georg. Acrop. с. 6. Следовательно, восшествие Феодора на престол должно было произойти в 1205 году, в месяце апреле. Затем протекло 18 лет его царствования; ибо Акрополит говорит, что «царь Феодор Ласкарис, окончив жизнь, имел от роду больше сорока пяти лет, но меньше пятидесяти, из них восемнадцать провел на престоле». И так к 1205 годам прибавив эти 18 лет, мы получим 1223-й год смерти Феодора Ласкариса и воцарения зятя его Иоанна Дуки-Ватацы. IV. Вероятность догадки, что для коронации Феодора избран был день именно Рождества Христова, несомненно, подтверждается одним темным и запутанно выраженным местом Пахимера. В 13 главе 1 книги он говорит так: «Это было предвозвещено знамением: в шестой день, до третьего часа затмилось солнце; отчего густой мрак скрыл все, и на небе видимы были звезды. Так восхищен был от земли прежде времени муж царственно рожденный и образованный». Читая эти слова, невольно приходишь к двум вопросам: в котором году совершилось такое предзнаменование? И что это был за шестой день? – был ли он шестой пред смертью Феодора, или шестой после его коронации? Касательно первого вопроса надобно заметить, что во весь 1259 год, в котором, как известно, умер Феодор второй или младший, ни в Никее, ни в местах пограничных не было никакого затмения. |
| В богословских трудах Георгий Акрополит доказывал, что все христианские народы являются членами одного тела с единой главой – Иисусом Христосом; а греки и латиняне связаны еще и общим историческим прошлым, поэтому нет никаких преград для воссоединения церквей. Его стихотворные произведения были написаны по поводу рождения или смерти василевса и членов его семьи, строительства новой церкви или монастыря. В пронизанной лиризмом эпитафии на смерть жены Uoahha III Дуки Ватаца Ирины, поэт воспевает земную и духовную любовь и счастье брака. В надгробном слове императору Иоанну III Дуке Ватацу он излагает свою программу укрепления государственной власти, основанной на законе и справедливости, во главе с неподкупным монархом. Не менее важным для ромеев является установление мира и возрождение Византийской империи. До наших дней дошла автобиография Георгия Акрополита, в которой большое место уделялось системе обучения в Никейской империи: в элементарной школе (с 78 лет, 3 года) учили орфографии (чтению и письму), в школе грамматиков – фонетике, морфологии, синтаксису и стилистике греческого языка. Заканчивалось обучение в школе риторов, где изучались логика, предметы квадривиума, философия (труды Аристотеля, Никомаха, Евклида, Григория Кипрского и др.) и физика. Истории Никейской империи посвящен главный труд Георгия Акрополита – «Хроника», рассказывающая о событиях 12031261 гг. Первая глава открывается портретом идеального историка, излагающего «дела людские» «не по пристрастию или ненависти, не по зависти или злому расположению», а для того, чтобы не забыть «дела минувших дней». Однако сам Акрополит не всегда объективен, особенно в описании царствования Феодора II Ласкариса, пороки которого он преувеличивает и, напротив, замалчивает неблаговидные поступки Михаила VIII Палеолога в борьбе за императорскую корону. Основное содержание «Хроники» составляет хронологически последовательное повествование о возвышении Никейской империи, о брачных союзах и договорах, о борьбе ее правителей с внутренней оппозицией и внешними врагами: латинянами, туркамисельджуками, эпирскими греками, болгарским царем Калояном-Ромеобойцем (по аналогии с Василием II Болгаробойцем). Герои «Хроники» лично участвуют в сражениях: Феодор I Ласкарис одолел в единоборстве султана Кей-Хюсрева I в 1211 г., Иоанн III Ватац возглавил отряд в решающем сражении с латинянами, Михаил VIII Палеолог и его 50 воинов одержали победу над целым войском эпирских греков. Постепенно вырисовывается образ идеального правителя – мужественного, умного и образованного человека, наделенного полководческим и дипломатическим талантом. Именно таким императором, по мнению историка, был Иоанн III Ватац, «тихо и мирно» присоединивший к Никейской империи обширные территории. «Хроника» пользовалась большой популярностью у историков второй половины XIIIhaчaлa XIV вв.: Георгия Пахимера, Никифора Григоры и др. Георгию Акрополиту был посвящен энкомий, написанный Феодором II Ласкарисом. |
| Из приведённого выше свидетельства анонимного греческого хронографа о браке Феодора Ласкариса с дочерью армянского князя Левуна мы уже знаем, что император по какому-то неудовольствию развёлся с женой, что, по-видимому, случилось вскоре после брака; по крайней мере, известие о том и другом событии (браке и разводе) помещены в хронографе рядом. В таком же виде представляет оба события и Георгий Акрополита – с тем только различием, что он не называет второй жены Феодора Ласкариса ни дочерью, ни вообще родственницей армянского государя, а выражается о ней глухо: γγετο ( βασιλες) ξ ρμενας γυναχα. Δυσαρεστσας δ πρς ατν π τν δαν πατρδα Κιλικαν κπμπει 787 . Не показывает ли этот способ выражения, что Акрополита был лучше осведомлён о настоящей причине развода императора со своей женой-армянкой, чем позднейший и менее близкий к Никейскому двору автор анонимного хронографа, но не находил удобным объявлять эту причину во всеобщее сведение, так как она роняла честь и достоинство царствующей династии? Указание на непродолжительность супружеского сожития Феодора Ласкариса с армянской принцессой и вместе на действительную причину его развода с ней получается ещё из сопоставления следующих обстоятельств. По свидетельству Акрополиты, названный император имел от этой жены своей сына Константина, которому в год смерти отца († 1222) было восемь лет 788 . Следовательно, необходимо допустить, что Ласкарис жил со своей супругой-армянкой, по крайней мере, 9 месяцев. А если так, то имея в виду, что издаваемая синодальная грамота писана в конце 1213 года (январского) и что самый брак императора с подставной дочерью армянского князя, по случаю Рождественского поста, не мог быть совершён прежде начала следующего 1214 года, мы не погрешим против требований исторической критики, если отнесём развод Ласкариса с Филиппой к 1215 году, когда, как выше замечено, Леон II выдал действительную дочь свою Риту-Стефанию за Иерусалимского короля Иоанна Бриена. По случаю этого брака всего легче мог обнаружиться обман, какой имел место при вступлении Феодора Ласкариса во второй брак, – и вот действительная и вполне законная причина, по которой названный император отверг свою подставную жену. По-видимому, Ласкарь недолюбливал и своего сына, прижитого от Филиппы; по крайней мере, наследником себе он назначил не этого принца, а своего зятя – Иоанна Дуку-Ватаци. |
| Итак, по суждению Акрополита, и император Феодор Ласкарис принадлежал к числу тех византийских василевсов, которые при избрании патриархов преследовали свои личные выгоды, а никак не благо Церкви. Желая иметь в лице патриарха сторонника своих желаний, а не противника, Феодор предпочел мудрому, просвещенному и энергичному Никифору Влеммиду малоизвестного и необразованного монаха Арсения. Но по поводу суждения Акрополита о том, будто бы вообще византийские василевсы предпочитали видеть на патриаршем престоле людей смиренных, ограниченных, необразованных и неустойчивых по характеру и убеждениям, нужно сказать, что оно опять является совершенно недоказанным в его «Истории». Выше было уже показано, что такая оценка совсем неприложима ни к императору Иоанну Дуке Ватацу, ни к патриархам его времени. A priori отзыв историка нельзя относить и к императору Феодору II Ласкарису – по той простой причине, что избрание патриарха Арсения в 1255 г. было единственным актом этого рода во все его царствование, и было бы совершенно нелогично на основании одной предпосылки делать заключение общего характера и распространять его вообще на василевсов. К тому же Акрополит тенденциозно характеризует в своем труде императора Феодора Ласкариса, так как имел личные с ним столкновения. 420 Более беспристрастную и правильную оценку личности и церковной политики этого императора дал в своей «Истории» Георгий Пахимер, который вообще очень его хвалит. 421 Наконец, имеются данные полагать, что Акрополит не вполне правильно изложил обстоятельства избрания на византийский патриарший престол знаменитого Никифора Влеммида. По этому предмету любопытные сведения содержатся прежде всего в автобиографии самого Влеммида. 422 Прошло немного времени, рассказывает здесь Влеммид, как царь (Иоанн Ватац) и патриарх (Мануил И) как бы по соглашению переселяются в надземный мир. Первому тотчас же наследует преемник, а относительно преемства второму царь (Феодор) дает распоряжение архиереям произвести избрание. И вот архиереи, собравшись свыше 40 (по смерти царя они раньше были созваны в Никею по случаю обновления царства), все без всякого разделения и колебания, как бы единой мыслью и устами, избрали для пастыроначальства прежде всего только Влеммида. |
| Итак, стойте в вере, мужайтесь, утверждайтесь, нимало не отступайте от правых догматов и переносите ради них всякое бедствие и несчастье в жизни, стремясь лишь к тому одному, чтобы сохранить в целости сокровище веры православной, которая и обеспечит вам вечное спасение. 131 Таким образом, патриарх Герман в одной части своих литературных трудов является сильным борцом против Римской церкви, обличителем её вероисповедных разностей, защитником православных от притеснений латинян и руководителем их в истинах учения Восточной церкви. Герман II обнаружил большую ревность к утверждению своих пасомых в истинах веры и благочестия и посредством церковно-учительной деятельности. Памятником этого являются его проповеди, из которых в настоящее время изданы лишь немногие (Migne. PG. Т. CXL), свидетельствующие, однако, о хорошем его богословском образовании, даре красноречия и литературном навыке. – Наконец, ему принадлежит до пятнадцати канонических определений, изданных в ответ на современные запросы церковной жизни и разъясняющих на основе канонического предания недоумения по вопросам о браке, об отношении патриарших ставропигий к местной церковной власти, и т. д.; 132 он также издал грамоту к Русскому митрополиту Кириллу о непосвящении рабов в священный сан и о неприкосновенности церковных имуществ и духовных судов, томос об автокефалии Тырновской архиепископии и грамоту Савве, архиепископу Сербскому, об автокефалии Сербской архиепископии. – Вообще, литературные труды Никейского патриарха Германа II дают полное основание относить его к числу выдающихся церковных деятелей в истории византийского духовного просвещения XIII b. О преемнике Германа II патриархе Мефодии II (1240г.) историк Георгий Акрополит говорит, что он хвалился своим многознанием, в действительности же знал немногое. 133 Но других данных относительно образования патриарха Мефодия Акрополит не сообщает. Между тем, теперь известно, что он участвовал в полемике против латинян, и Крумбахер в своей «Истории византийской литературы» (S. 93) ставил Мефодия наряду с другими представителями византийской полемической литературы XIII b. Мефодий, между прочим, написал сочинение «Против опресноков», в котором полемизирует с латинянами. 134 Сочинение это ещё не издано и хранится в рукописи Московской Синодальной библиотеки 135 Затем, Мефодий до патриаршества был игуменом столичного монастыря Иакинфа (в Никее), и это даёт основание предполагать, что образование его было достаточным. Наконец, Мефодий занимал патриарший престол лишь в продолжение трёх месяцев и, разумеется, в этот краткий срок не мог заявить себя выдающейся просветительной деятельностью. |
| Нельзя согласиться и с тем, что г. Барвинок говорит на с. 36 о Никейском патриархе Мефодии II (1240 г.), который называется здесь «малограмотным». Автор ссылается на свидетельство историка Георгия Акрополита. Но, во-первых, из сообщения Акрополита о патриархе Мефодии («νρ αχν μν εδναι πολλ, λγων δ δρις ν») 111 вовсе не вытекает, что последний был «малограмотным», во-вторых, нашему автору следовало бы критически отнестись к свидетельству Акрополита, так как объективность этого историка во многих случаях сомнительна (как это признает и г. Барвинок – с. 53), особенно тогда, когда речь идет о науке и просвещении: Акрополит был слишком высокого мнения о собственном образовании... Затем, Влеммид в своей автобиографии (р. 39) не дает основания к столь резкому суждению о патриархе Мефодии. А известный ученый Крумбахер относит Мефодия к числу представителей византийской полемической литературы XIII в. 112 Патриарх написал полемический трактат «Против опресноков», который еще не издан и находится в рукописи 239 Московской Синодальной библиотеки. 113 Едва ли «малограмотный» патриарх был способен к тонкому анализу трудной богословско-полемической проблемы. Да и положение Мефодия до патриаршества, состоявшего игуменом столичного монастыря Иакинфа (в Никее), исключает мысль о его «малограмотности». Неясные сведения г. Барвинок сообщает о школе Никифора Влеммида в монастыре Бога Сущего в Имафиях (С. 58 и сл.). Из разъяснений автора не видно, к какому типу – применяясь к современной терминологии – принадлежала эта школа, – была ли она начальной или средней школой (С. 60), но данных для этого нет. В византийскую эпоху существовала только одна высшая школа – Академия в Константинополе, историческую судьбу которой можно проследить с половины IX в. вплоть до падения Византии. В никейскую эпоху некоторое подобие высшей школы представляла школа Влеммида в монастыре св. Григория Чудотворца , где у него обучались Георгий Акрополит и Феодор Ласкарис. Но школа в Имафиях была среднего типа. |
| Но это именно время провозглашения его в конце 29 главы I книги указывает и Пахимер: «Итак, назначен день наречения, говорит он: то было новолуние экатомвеона, второго протекавшего тогда индикта». Этот день был первым днем 1260 года. II. После коронования Палеолога, важнейшим событием надобно почесть обратное взятие у латинян царской столицы. Посему нужно с особенною точностью определить время ее возвращения. Пахимер (кн. 2. гл. 26 – 28) о самом событии подробнее говорит, чем другие историки; а о времени отнятия Константинополя в конце 27 главы передает только то, что он взят кесарем Алексеем Стратигопулом в день св. Анны, матери Богородицы, 25 числа июля; ибо в этот именно день православная Церковь празднует ее память. О годе же взятия Константинополя определенно говорит Георгий Акрополит (p. 100 ed. Reg.), этим самым событием оканчивающий свою историю. «Константинополь волею Божиею перешел снова в руки римского царя, как и следовало этому быть по справедливости. Он взят в 25-й день месяца июля, четвертого индиктиона, в 6769 году от сотворения мира, и под властью неприятелей находился 58 лет». Если из этой цифры, показывающей год взятия Константинополя, мы вычтем 5508 лет, протекших до Р. Х., то получим 1261 год после Р. Х. – время возвращения его. Следовательно, Палеолог овладел Константинополем на втором году своего царствования. Столь же верно определяет Акрополит и число лет, в продолжение которых восточная столица находилась во власти латинян. Нам известно, что латиняне овладели ею в 1203 году. Но исключив это число из 1261 года, мы получим в остатке 58 лет. III. Теперь остается еще определить время ослепления юного сына Феодорова Иоанна. Пахимер (L. 3. с. 10), оплакивая его участь, замечает только одно временное обстоятельство, что этот злодейский поступок с невинным отроком совершен был в священнейший для всех день Рождества Христова. Но главное,– мы должны найти год, в котором Иоанн подвергся такому зверскому насилию. Надобно полагать, что это дело было близко к началу Михаилова царствования, на что, отчасти, указывает и Пахимер, описывая царственного отрока, в пору его ослепления (кн. |
|
|
