| Когда я прочел письмо, Сенявин сказал, что константинопольский патриарх отвечал Робертсону учтиво и уклончиво и что этот миссионер являлся к нашему поверенному в делах Титову и просил содействия со стороны России; но Титов отвечал ему, что он не богослов и потому не может и не должен рассуждать с ним о соединении церквей, однако напишет об этом в Петербург, что и исполнил. Замечательно, что духовное посольство из Америки отправлено было в Константинополь в то же время, в которое из Лондона приехал в Петербург диакон Вильгельм Пальмер с намерением присоединиться к нашей церкви (184 2 / 3 г.). Кажется, епископальные общины в Англии и Америке мучаются каким-то беспокойством, не довольны своим отщепенством и желают единения церквей, либо замышляют вовлечь в свои сети православные народы под видом духовного общения. Сенявин не предлагал мне разведать дело Робертсона в Константинополе и изъявил сожаление о том, что английский диакон Пальмер был принят в Петербурге холодно; рассказал ход дела о церковных имениях в Молдавии и Валахии, дабы дать мне понятие о несправедливости и корыстолюбии патриархов восточных и тем предостеречь меня от полной доверчивости к ним. – С давних времен патриархи и разные монастыри православные владеют богатыми имениями в Молдавии и Валахии. Эти имения достались им по духовным завещаниям тамошних господарей и бояр. По воле завещателей восточные отцы обязаны были доходами с имений своих устроять и содержать в поместьях своих церкви, богоугодные заведения, училища и остальную часть прибытков употреблять на свои нужды. Но эта воля никогда не была выполнена ими в точности. Почти все доходы с имений переходили в руки патриархов, монастырей и их управителей; и благотвор ная цель завещателей не достигалась. По окончании последней турецкой войны, по трактату адрианопольскому, Государь Император предпринял и сделал разные преобразования в обоих княжествах. Между прочими улучшениями постановлено было ввести законный порядок управления церковными имениями сообразно с волею завещателей оных. |
| Полковник Браунригг и двое плененных русских мальчиков. Фото: Роджер Фентон, 1855 г. И это, пожалуй, самое принципиальное отличие той и этой Крымских войн. Россия сейчас стремится освободить уже не другие народы и независимые государства, но саму себя, вернуть в полной мере свой собственный суверенитет. Другим игроком в этой «большой игре», сохраняющим относительную самостоятельность и пытающимся за него бороться, является Китай, который в этом плане занял место Турции в раскладе сил 19 в. Стамбул же, напротив, утратил положение одного из крупных игроков (хотя, конечно, тоже лелеет надежду на возвращение позиций региональной империи в многополярном мире). При этом и тогда, то есть, на пике своего имперского могущества, Россия далеко не все могла себе позволить в плане наведения порядка в регионе, восстановления справедливости и законности. «Своими победами в 29 году и Адрианопольским миром Россия много облегчила участь христиан во всей Турецкой империи, но сразу и она не могла достичь всего того, чего желала и требовала. А требовала она тогда для единоверцев своих лишь некоторой, приблизительной обеспеченности жизни и имущества и вообще обыкновенных гражданских прав». Буквально, этого же самого, согласно Минским соглашениям, Россия добивалась и для Донбасса, и только после исчерпания всех дипломатических средств перешла к силовому решению проблемы. При этом восстановление законности, по Леонтьеву, отнюдь не предполагало политического суверенитета. Как уже было сказано, его позиция заключалась в парадоксальном предпочтении им для славянских народов даже османского ига – мнимому освобождения путем эгалитарной (либерально-демократической) революции. Здесь в Леонтьеве, конечно, говорил христианин, потому что политическая и экономическая власть Османской империи, согласно действующим договорам, запрещала насилие над верой. В результате власть Порты выступала в роли своего рода «железного занавеса» или монастырских стен, ограждавших православных христиан от пагубного влияния западного мира. |
| Константинополь, раскинувшийся наподобие гигантского треугольника, с двух сторон был защищен морем, с третьей стороны двойной цепью крепостных стен на протяжении 16 км, построенных в основном при Феодосии II (первая половина V в.) и укреплённых 400 башнями. Ромеи называли их стенами Феодосия или Сухопутными стенами, за которыми был прорыт каменный ров глубиной 10 м, шириной 20 м., наполненный водой. В них находилось 10 ворот – Адрианопольские, Силиврийские, Ксилопорта, св. Романа и др. Над внутренними воротами возвышалось 98 (или 96) восьмиугольных, шестиугольных и четырехугольных башен высотой от 20 до 40 метров с двумя оборонительными площадками каждая. Их основания уходили под землю на 1012 м. В город можно было попасть через Харисийские ворота в северной части Сухопутных стен. На юге, близ Пропонтиды, находились Золотые ворота, через которые император въезжал в Константинополь. Они были украшены колоннами из зеленого мрамора с изображениями древних героев и фантастических животных. По обеим сторонам Золотых ворот возвышались 4 башни. За Сухопутными стенами был вырыт глубокий ров, наполненный морской водой из Золотого рога и Пропонтиды. Через ров были переброшены деревянные мосты, которые уничтожались при появлении врага. С VIII в. вход в залив Золотого рога преграждался железной цепью, она поднималась и натягивалась при приближении вражеских кораблей. Укрепленная на прочных балках, цепь тянулась от Галатской башни в Пере, предместье столицы, до городских стен и поддерживалась на поверхности воды деревянными брусьями – поплавками. Ее мог прорвать только боевой корабль, оснащенный гигантскими ножницами или прочным тараном. Цепь натягивалась 5 раз для противодействия вражеским судам (в 717718 гг. против арабского флота; в декабре 821 г. – во время восстания Фомы Славянина; в 969 г. перед грозящей со стороны Руси опасностью; в 1203 г. – в связи с угрозой нападения крестоносцев; в 1453 г. во время осады Константинополя турками-османами). Через Золотой рог был перекинут Юстинианов мост. |
| Султан Селим II (1789–1807) хорошо понимал ненормальность внутреннего строя турецкой империи, по которому половина ее граждан не пользовалась правами гражданства. Он искренно желал уравнять христиан в правах гражданства с мусульманами; но его план разбился об упорное сопротивление старо-турецкой партии и в особенности мусульманского духовенства. Султан Махмуд II (1807–1839) был ревностным поборником преимуществ мусульман к унижению подданных христианского исповедания. Но после адрианопольского мира 14 сент. 1829 г. Махмуд значительно изменил свои отношения к христианам и сделал несколько попыток к улучшению их положения. Самой важной мерой этого рода был закон об изменении способа взимания хараджа и его таксы, изданный в 1834 году, по которому, во избежание злоупотреблений, взимание хараджа вверено комиссии, состоящей из представителей мусульманской власти и христианской общины. Султан Абдуле-Меджид (1838–1861) вскоре по вступлении на престол издал хатти-шериф, обещавший подданным ряд реформ. В нем обещана всем подданным, в том числе и христианам, безопасность жизни, чести и имущества, предписывалось судить виновных публично и никого без суда не казнить, предписывалась правильная раскладка податей и повинностей, определялся порядок рекрутского набора и время военной службы и пр. В 1840 г. был издан уголовный закон, обязательный для всех подданных без различия вероисповедания. В 1847 г. были учреждены смешанные суды из туземных жителей и иностранцев для разбора дел между мусульманами и христианами, где допускались свидетельства христиан против мусульман. В 1885 году отменена подать харадж и решено привлечь христиан к военной службе. Но все эти начинания турецкого правительства остались на бумаге и не привели к действительному улучшению положения христиан. Наоборот они повели к обострению взаимной вражды между мусульманским и православным населением, выразившемуся в возмущениях православного населения и в жестоких репрессалиях со стороны мусульман. Невыносимое положение православных христиан вынудило Россию заступиться за них и поплатиться за это войной не только с Турцией, но и с европейской коалицией. |
| 807 Заметь, что божественные силы как свойство имеют боговидность. Свойство же есть качество постоянное. А отсюда делается ясным, что обладающие достоинствами как свойствами самовластны. Это более пространно представляет Аммон Адрианопольский в словах «О воскресении», написанных им против Оригена . 808 Толкование на нижнем поле без какого-либо значка-указания, к какому месту текста оно относится: Наименование превысоких престолов показывает, что они не причастны ни к какой подножной сниженности; (заметь) и прочее, о чем говорится, что они имеют. 809 Некоей высочайшей природой, учрежденной при Боге, сразу под Ним, он являет престолы, не соприкасающиеся ни с чем материальным, как показывает то, что они не имеют никакой «до ног сниженности», но (обладают) восходящей к Богу, обращенной вверх устремленностью. Он хорошо добавил «надмирно», – вместо бесплотно, невещественно и умопостигаемо, или же умственно. А чтобы ты не счел, что «к верху» означает телесный путь, он добавил «невещественно». 810 Заметь, что и чин святых престолов он назвал богоносным, – как носящий умопостигаемо покоящегося Бога. Обрати (на это) внимание: поскольку блаженный Василий Каппадокийский назвал богоносной плоть, надо рассмотреть, почему так сказано. Но ведь плоть Самого Господа была по существу и по ипостаси соединена с Самим Богом-Словом, почему и говорят отцы, что Он носит плоть и облекся во плоть. Что же странного, если и плоть Его называется богоносной как носящая Бога-Слово в нерасторжимом соединении, Его плотью и называясь, и являясь по праву и по истине? А они, (престолы), по благодати имеющие в себе Бога невыразимым для слова и непредставимым для мысли образом, – богоносными и они по этой причине называются. 811 (Заметь), что первыми первые силы причаствуют Богу и затем они передают меньшим происшедшее в них осияние. 812 (Заметь), что они невосприимчивы для всяких связанных с материей мечтаний и беспримесны по отношению ко всякому снижению. 813 Так составь это (предложение): «У первых сущностей, надо полагать, есть своя собственная во всем единообразная с ними иерархия, располагающаяся (сразу) за осуществляющим их Богоначалием и как бы в преддверии Его поставленная, и они превосходят всякую невидимую и видимую возникшую силу». |
| Вновь организованный отряд был направлен в Персию и здесь заявил себя значительными успехами, которые доставили Маврикию триумф в Константинополе в 582 г., тогда он приглашен был разделить власть с Тиверием. В царствование Маврикия находящийся под командой Нарсеса отряд частью остается в Армении, частью принимает участие в персидской войне, по окончании которой в 591 г. действовавшие на Востоке отряды были переведены вместе с тивериевским корпусом в Европу и направлены на Дунай на войну с аварами и славянами . Впоследствии мы встретимся с упомянутым отрядом на Западе, а теперь посмотрим, в каком положении рисуется в источниках оборона самой столицы. Константинополь находился в постоянной опасности быть окруженным с суши. Хотя он защищен был стенами и хотя ближайшие его окрестности находились под защитой Длинных стен, или Анастасиевых укреплений, которыми Константинополь отделялся от Адрианопольской долины, но эти последние весьма трудно было защищать за дальностью их и за обширностью протяжения стен, так что нередко неприятель успевал прорваться через эти стены и угрожать столице. Таково именно было положение дел при Маврикии. В этом отношении имеются превосходные известия в летописи Феофана. Еще при жизни Юстиниана, за год до смерти его, случилось раз нападение авар и славян на Фракию, сопровождавшееся свободным движением их далее Анастасиевой стены, которая во многих местах разрушена была землетрясением . Т.к. неприятели напали на незащищенные селения, то сельские жители, забрав свое имущество, искали спасения в Константинополе. По этому случаю писатель сообщает любопытное известие по отношению к этим беглецам. Когда царю донесли об этом, он «приказал зачислить в димы многих из пришлых людей и назначил их на службу к Длинным стенам» . Что касается защиты городских стен, то и эта сторона не была достаточно обеспечена. По случаю упомянутого выше аварского нападения стены города предоставлены были охране собственно гвардейским отрядам, стоявшим в Константинополе: схолы, протикторы и пехотные полки. Кроме того, в числе защитников упоминаются сенаторы. После Юстиниана нередко повторялись подобные же случаи зачисления гражданского элемента в военную службу. Так, в первые годы Маврикия аварский каган выслал против империи славян, которые дошли до Длинных стен . Очевидно, у правительства не было в распоряжении достаточных военных средств, и оно прибегло к исключительной мере. Гвардейские отряды, назначенные для охраны дворца и служившие гарнизоном в Константинополе, были выведены к Длинным стенам, а охрана городских стен вверена была димотам . На этот раз поступлено было как раз наоборот, чем при Юстиниане. В другой раз, одержав полную победу над стратигом Коментиолом во Фракии, авары навели такой страх на Константинополь, что жители собирались уже перебираться на азиатскую сторону . В этом исключительном случае император стал во главе гвардейского отряда экскувитов и отправился на защиту Длинных стен; город же предоставлен был защите димов . |
| Сам Преосвященный Мелетий, по просьбе которого вероятно производится сбор, говорил мне: „Вы русские своими пожертвованиями только портите нашу нравственность, мы не нищие, и наши церкви теперь могут приобретать за деньги всё необходимое. Лучшие Болгары оскорбляются пожертвованиями. Пора перестать смотреть на нас, как на нищих, говорят они“. Болгарские церкви действительно отличаются поразительною нищетой, потому что до последнего времени все церковные деньги до копейки отбирались на содержание училищ. Теперь это зло уничтожено и для удобства приобретать всё необходимое для церквей на месте в Софии при священническом братстве открыть магазин с церковными вещами и богослужебными книгами. Притом я должен сказать Вам, что преосвященный Мелетий не заслуживает доверия. Он уже доказал своё уменье изыскать выгоду для себя из русской благотворительности. Своими пожертвованиями Вы дадите ему только новое средство к наживе, которая служит целью его жизни. В последнее время он купил себе несколько имений и теперь считается первым землевладельцем в Софийском Округе. Откуда он взял деньги, предоставляю Вам сообразить. В пожертвованиях действительно нуждаются только Македонские и Адрианопольские церкви. Собранные вещи лучше всего препровождать в Славянское Благотворительное Общество в Софии. Я хлопочу об устройстве в Болгарии Духовной Семинарии с русскими преподавателями. Содействовать устройству таковой, по моему мнению, есть прямой долг русского духовенства. С.-Петербургское Славянское Общество устрояет русские —555— 1881 г. библиотеки в Болгарии. Вот на этот предмет должны быть направлены по преимуществу пожертвования. Тут преследуются русские цели. В заключение обращаю Ваше внимание на мои статьи о Болгарии, помещённые в Московских Церковных Ведомостях. Вашего Высокоблагословения, покорный слуга священник Н. Пономарев. Мой адрес: Москва, Пречистенка, Мышинский пер. д. Кудрявцевой“. А вот извлечение и из письма преосвященного Мелетия, митрополита Софийского (в Болгарии), от 25-го января 1881 г. |
| Но Феофан тогда еще не видел полного текста «Исповедания». 445 Предвидя те беды, которые могло принести «Исповедание», католики сделали все возможное, чтобы efo содержание стало известным в Константинополе. Томас Смит, который черпал сведения у Эдварда Покока, заявил, что оппозиция была искусственно организована иезуитами и капуцинами. Голландский посланник писал, что «едва ли найдется ктонибудь среди митрополитов, многие из которых проживают в Константинополе, который бы не стал рисковать своим имением, жизнью и личностью, чтобы защитить названного патриарха и его " Исповедание " ». Господин ван Хааг был слишком большим оптимистом. Несколько месяцев формировался тайный заговор против патриарха, составлявшийся не менее, чем пятью митрополитами – Адрианопольским, Ларисским, Халкидонским, Кизическим и Навпактским. В результате в октябре 1633 г. был выдвинут кандидатом на патриарший престол Кирилл Контарис, митрополит Веррии (Алеппо). Но для утверждения своего избрания Кирилл Контарис обещал Высокой Порте 50 ООО талеров, и не смог собрать деньги. Через несколько дней он отказался от попытки и был сослан на о. Тенедос. Оттуда он написал покаяние Кириллу Лукарису, который восстановил его на кафедре. 446 Через шесть месяцев оппозиционные митрополиты, некоторые из которых читали «Исповедание» и были до глубины души потрясены им, возобновили свое наступление. Но они понимали, что единственный способ низложить патриарха, за которым стояли протестантские посольства, было обращение к помощи католических посольств. Это означало, что они должны были представить кандидата. Афанасий Паттелар, митрополит Фессалоники, был обязан своим местом Кириллу Лукарису, который предпочел его Кириллу Контарису; но он оказался неблагодарным. Предложив султану 60 ООО талеров и уплатив их наличными, причем большая часть суммы была внесена французским и австрийским посольствами, он добился приказа о низложении Кирилла и своем возведении на престол. Тогда в дело включился голландский посланник, который предоставил сумму в 70 ООО талеров, с помощью которой восстановил Кирилла на престоле. |
| Поняв, что российский имп. Александр I как создатель консервативного Священного союза не станет открыто поддерживать восстание, направленное против др. легитимного монарха, османского султана, Владимиреску приступил к сепаратным переговорам с Портой. Это испортило отношения с возглавлявшим отряд гетеристов кн. Александром Ипсиланти, к-рый, после того как османская армия вошла в Валашское княжество и пандуры и гетеристы бежали в Олтению, заманил Владимиреску в Тырговиште, где он был убит или казнен. Пандуры и гетеристы потерпели поражение у Дрэгэшани и у мон-ря Тисмана, Ипсиланти бежал в Трансильванию и был арестован; при Скулени (17 июня 1921) и у монастыря Секу (9-23 сент.) остатки укрывавшихся в Молдавском княжестве гетеристов были разбиты ( Семёнова. 2006. С. 376-386). Молдавские и валашские бояре просили у султана назначить господаря из числа местных бояр, 1 июля 1821 г. господарем Валашского княжества стал Григоре Александру Гика. Дунайские княжества в течение года были подвластны Османской империи, пока в сент. 1822 г. под нажимом Великобритании, Австрии и Российской империи тур. войска не были вынуждены отойти за Дунай. Валашское княжество в 20-40-х гг. XIX в. Для 20-х гг. XIX в. в Дунайских княжествах были характерны: непомерные расходы, вызванные турецкой оккупацией, упадок сельского хозяйства вслед. Валашского восстания и тур. оккупации, миграция крестьян в др. регионы, массовые волнения, особенно в Олтении (наибольший размах движения - в 1826), попытки бояр обоих княжеств создать оппозицию новым господарям. Важным политическим событием этого периода стало подписание Аккерманской конвенции между Российской и Османской империями (25 сент. (7 окт.) 1826), которая в основном подтверждала условия Бухарестского мира и определяла внутреннюю организацию Дунайских княжеств. Гарантировалась автономия княжеств, господари должны были избираться из числа местных бояр сроком на 7 лет и утверждаться Османской и Российской империями; было принято решение составить новый устав по улучшению положения княжеств. После одностороннего аннулирования условий конвенции султаном Махмудом II (8(20) дек. 1827) началась новая русско-тур. война (1828-1829), в течение короткого времени рус. армия заняла оба княжества, одержав неск. побед подряд над турками, и продолжила успешное наступление через Балканы. Отдельный акт Адрианопольского мирного договора (2(14) сент. 1829) касался Дунайских княжеств: Османская империя возвращала дунайские крепости Брэила, Джурджу и Турну; обязалась соблюдать автономные права княжеств, прописанные в Аккерманской конвенции; акт предусматривал также пожизненное избрание господарей боярским диваном, отмену обязательных продовольственных поставок Порте; до уплаты Османской империей военной контрибуции княжества должны были находиться под российской администрацией (в 1834 Порта полностью расплатилась с Российской империей). |
| Мануил Гедеон говорит: «рядом с Евгением я не могу поставить никого из последующих ученых». Историк Константин Кума называл его вторым Платоном. Иаковаки Ризос писал о Евгении: «обогащенный всеми научными знаниями того времени, Булгарис обладал обширным умом. Он принадлежал к числу тех редких мужей, которые родятся с способностями ко всем отраслям образования; все научные труды им написаны на древнегреческом языке». 69 Неудивительно, если под руководством Булгариса патриаршая школа получила громкую известность. Историк Сергий Макрей, современник и ученик Булгариса, в чувстве благоговения пред этим славным мужем, говорит, что при нем та часть квартала Фанара, где помещалась школа, превратилась в «Афинополь». 70 Но к сожалению, Афинополь просуществовал только 17 месяцев! Так много обещала школа, руководимая Булгарисом и так скоро отжила свои дни! Непостижимая превратность судьбы! В Апреле 1761 года Евгений покинул школу. Отчего это так случилось – разъяснить дело предоставим Мануила Гедеону. Этот историк «патриаршей Академии» пишет: «вследствие несогласия, возникшего между одним из эфоров (блюстителей школы), митрополитом Адрианопольским Дионисием (очевидно членом синода Константинопольского) и другими его сотоварищами – эфорами, а также вследствие неаккуратности в уплате жалования, Евгений оставил Академию». Впрочем, вслед за этим Гедеон старается дать понять, что не эти Обстоятельства вызвали катастрофу. «Истинною же причиною расстройства школы было низложение с кафедры патриарха Серафима, который любил Евгения, тогда как его преемник Иоанникий III не удостаивал мудрого мужа никакого внимания. Так же поступал и вскоре заменивший Иоанникия патриарх Самуил, ибо этот последний, будучи поклонником Аристотеля, отрицательно относился к мыслям Евгения, усматривая в них новшество». 71 (А Булга- —31— рис, нужно сказать, по уверенно греческих писателей был приверженцем новейшей философии.) Как бы то ни было звезда патриаршей школы с удалением из нее Булгариса – померкла. – Из последующих наставников патриаршей школы XVIII-ro века остановимся своим вниманием лишь на Сергии Макрее, как наиболее замечательном. |
|
|
