| 38 Тит Флавий Веспасиан (39–81 гг. н.э.), римский император с 79 г., старший сын и наследник Веспасиана. Во время Иудейской войны (67–70 гг.) был назначен командиром легиона в армии отца. После провозглашения Веспасиана императором в 69 г. Тит принял командование всеми войсками в Палестине. В 70 г. подавил восстание иудеев, захватил и разрушил Иерусалим. 39 П. Элий Адриан (76–138 гг. н.э.), римский император с 117 г. Взойдя на трон, он отказался от завоевательной политики своего предшественника Траяна, – закончил в 117 г. Парфянскую войну, отказавшись от Армении и Месопотамии и ограничившись защитой границ. В Северной Британии начал в 122 г. строительство вала, расширил верхнегерманский лимес, укрепил границу на Дунае. Адриан совершал в 121–132 гг. продолжительные поездки по империи, инспектируя провинции. Среди этой мирной деятельности наиболее крупной военной акцией было подавление последнего крупного восстания иудеев под руководством Бар-Кохбы (132–135 гг.), которое было проведено с крайней жестокостью. 40 Елеонская гора (т.е. масличная гора) лежит к востоку от Иерусалима и отделена от него небольшой долиной реки Кедрон. На западном склоне горы находился знаменитый масличный Гефсиманский сад. 41 Откупщик римских государственных доходов, преимущественно налогов и пошлин: публиканы заранее платили твердо устанавливаемую сумму в казну как плату за откуп налогов, а затем сами собирали налоги в провинциях. 43 Назореи – особый класс посвященных у евреев. Давшие обет назорейства воздерживались от вина и др. подобных напитков, не стригли волос и вообще избегали всякого осквернения. Были назореи временные и пожизненные. 46 Енох, сын Яреда, седьмой патриарх, начиная от Адама, стремился к высшей чистоте и святости. В награду за благочестие Бог взял его с земли, освободив от вызванной грехами прародителей смерти. Известна «Книга Еноха», – одна из весьма распространенных и содержательных иудейских апокрифических книг, появившаяся во II в. до н.э. и пользовавшаяся в ранней церкви большим авторитетом. |
| 282 Зефир (греч. ζφυρος) – западный ветер, персонифицированный древними в лице соименного бога, дующий начиная с весны и достигавший наибольшей интенсивности к летнему солнцестоянию. Любопытно, что Григора здесь транслирует представления о нем римлян, коренным образом отличавшееся от греческого. У греков, обитавших в восточной части Средиземного моря, зефир, часто приносящий с собой дожди и даже бури, считался одним из самых сильных и стремительных ветров, тогда как в западной части Средиземного моря он проявлял себя иначе, в силу чего римляне связывали с ним представление о ласкающем, легком ветре. 285 Публий Элий Траян Адриан, более известный как Адриан (лат. Publius Aelius Traianus Hadrianus; 76–138) – римский император в 117138 гг. 286 Фаворин Арелатский (греч. Φαβωρνος, лат. Favorinus; ок. 81 – ок. 150) – поздне-античный ритор и философ-скептик, ученик Диона Хризостома. Около 130 г. Фаворин поселился в Риме, где некоторое время пользовался расположением римского императора Адриана, но впоследствии надоел ему своими возражениями, в результате чего утратил его благосклонность и был изгнан из Рима на остров Хиос, откуда вернулся после смерти своего царственного оппонента. 288 Греческий термин θετης в русской переводной богословской литературе чаще передается словом «божество», чем «божественность», но мы считаем целесообразным в некоторых случаях использовать второе слово (особенно во множественном числе), дабы не создавать у читателя иллюзию персонификации «божеств», тем более что первое, «божество» (с заглавной буквы, когда речь идет о христианском Боге) в персонифицированном смысле употребляется нами также для передачи греческого τ θεον. 289 Θσει здесь можно перевести и как «условно», но последующими словами про людей, как «сынов Божьих и богов по благодати» явно проводится параллель с христологической терминологией отцов церкви. Последние, различая между сыновством Богу Христа и людей, называют Первого «Сыном по природе» (φσει), а вторых – «по благодати» (κατ χριν) или «по усыновлению/усвоению» (θσει). Таким образом, эти два термина в данном контексте являются синонимичными. |
| В 772 г., после вторжения короля лангобардов Дезидерия в Папскую область, папа Римский Адриан I обратился за помощью к К. В., к-рый в сент. 773 г. с огромным войском вошел в Сев. Италию и в неск. сражениях разбил лангобардов. Дезидерий укрылся в хорошо укрепленной Павии, столице своего королевства. Франки осадили город. Адельгис, сын Дезидерия, вместе со вдовой и с детьми Карломана нашел убежище в Вероне. Часть франк. войска двинулась на юг, попутно захватывая города и крепости. После недолгой осады в февр. 774 г. Верона сдалась. В апр. того же года франки подошли к Риму, где папа Адриан I оказал К. В. торжественный прием. В июне, не выдержав тягот осады, Дезидерий сдался, приказав открыть ворота Павии и отдать город на милость короля франков. Королевство лангобардов вошло в состав Франкской державы, в нем сохранялись прежняя административная структура, законы, большинство должностных лиц остались на своих постах. В июле 774 г. в Павии состоялась коронация К. В. как «Божией милостью короля франков и лангобардов» (per misericordia Dei rex Francorum atque Langobardorum). Адельгис бежал в Византию, был принят в К-поле и получил сан патриция. Два года спустя при поддержке герц. Ротгауда Фриульского и представителей знатных лангобардских семей он попытался поднять мятеж, чтобы вернуть лангобардскую корону. В 776 г. К. В., вновь прибыв в Италию, жестоко подавил восстание лангобардской знати. Оставшиеся в живых мятежники были лишены земель и имущества и переселены во внутренние области королевства франков. Сопротивление франкам в Италии могли оказать полунезависимые лангобардские герц-ства Сполето и Беневенто. Сполетское герц-ство признало власть К. В., а герц-ство Беневенто, напротив, оказало ему отчаянное сопротивление. Беневентский герц. Арихис был женат на дочери кор. Дезидерия и потому считал себя законным претендентом на лангобардское наследство. Сын Дезидерия Адельгис, бежавший в Византию, способствовал активизации контактов Беневенто с К-полем и появлению в герц-стве влиятельной провизант. |
| VII. Отношения римского престола к Карлу Великому. Папа Лев III венчает его императором В последующих отношениях папы Адриана с Карлом великим, ясно представляется, что он обманулся в своих честолюбивых замыслах на обладание Италией, после падения лангобардов, и автор книги «судьбы Италии» весьма верно изобразил это положение. «В новой римской политике будто ожил старый дух языческого государства, хотя другими средствами достигала она почти тех же целей. Рим опять становился центром, около которого сосредоточивалось главное политическое действие в Италии. Самые прочные туземные учреждения не выдерживали борьбы с римским престолом, как главным органом этой политики. Равенский экзархат, которому некогда принадлежала вся Италия, после двухсотлетнего существования превратился в патримонию Римской церкви. После его падения не много существовало и самое государство лангобардов; и оно, долгое время быв грозою Рима, наконец, не устояло против его политического искусства. Римский престол оставался без совместников и, по-видимому, мог успешнее чем когда-нибудь идти далее к своей цели, т.е. к распространению своей поземельной власти внутри полуострова». Понятно, что на очереди были теперь лангобардские земли: как нетерпеливо хотел Адриан подчинения их римскому престолу, можно судить по тому, что еще прежде чем решена была судьба государства, он уже успел принять от сполетинцев присягу в верности. Присвоив себе Сполето, он мог, по тому же самому праву, искать и Беневента. Наконец, от чего же было не желать возвращения «Св. Петру», как обыкновенно выражались в Риме, и целой лангобардской Италии, на которую римский престол имел ровно столько же прав, сколько и на экзархат, до известной дарственной грамоты Пипина? Но времена переменчивы, а вместе с ними меняются люди и самые положения. В то время, как римский престол, казалось, был всего ближе к своей цели, для него вырастали самые важные трудности из отношений по-видимому весьма благоприятных. Хотя Карл, скорою помощью и сокрушением самых опасных врагов, доказал ему свою преданность, однако, не подражал отцу своему Пипину в безотчетной уступке своих завоеваний. |
| В июне 1155 года в Сутри произошла личная встреча между Адрианом IV и императором, которая уже обозначила приближение нового конфликта. В Сутри Фридрих отказался исполнить полагающуюся в соответствии с протоколом так называемую шталмейстерскую службу папе, так как усмотрел в этом вассальную подчиненность. В течение двух дней его удалось убедить в том, что начиная с эпохи Каролингов этот обычай не что иное, как пустая формальность. Неприятный инцидент римский Сенат попытался использовать для привлечения на свою сторону короля: Фридриху предложили императорскую корону за 5000 фунтов золота. Однако германский король значительно выше оценивал императорскую власть, освященную церковью, чем корону, полученную от народа Рима. Его войско без сопротивления заняло Вечный город, и в соборе Святого Петра состоялась торжественная церемония императорской коронации. Тем самым Фридрих принял на себя звание защитника папы, в чем действительно нуждался Адриан, против норманнов и римлян. Однако общность интересов у нового императора и папы проявилась лишь в отношении Арнольда Брешианского и народного движения, против которых они выступали вместе. Арнольда люди императора схватили еще в 1155 году, и по приказу папы он был сожжен, а прах его брошен в Тибр. Против норманнского королевства Фридрих не был склонен выступать, несмотря на настояние папы. Император со своим войском быстро вернулся в Германию, но и папа не мог оставаться в Риме, он примкнул к уходящему войску. Разочаровавшись в императоре, папа попытался действовать самостоятельно. Осенью 1155 года войско папы совершило вооруженное нападение на владения норманнского короля Вильгельма. Весной 1156 года Вильгельм уничтожил союзников папы, но Адриан и часть его кардиналов застряли в Беневенто (кстати, считавшемся папским владением). В результате начавшихся переговоров был заключен мир между папой и норманнами. В июньском 1156 года Беневентском конкордате, заключенном на 30 лет, папа признавал норманнское королевство Вильгельма (которое включало в себя наряду с Сицилией также Апулию, Капую, Неаполь, Палермо и Амальфи, практически всю Южную Италию). В то же время норманнский король признал папу своим сюзереном и обязался платить ему налог в размере 1000 золотых. Он гарантировал папские привилегии в церковных делах Сицилии и Южной Италии и, наконец, обещал ему вооруженную защиту против императора и римлян. |
| Почто же без брад суть пишемы? Того ради, яко во оная древняя времена, по обыкновенно воинскому, брады своя брияху. А о царех Римских, западом и востоком обладавших, что вемы? растяху ли брады своя, или брияху? Дион описатель древних дел поганских повествует, яко Адриан царь Римский, первый он начат растити браду, некиих ради нелепотных на лице ему бывших язв, да власами тыя закрываются. Аще же Адриан в царех первый бысть раститель брады, убо вси прежде его бывшии царие брад своих не растяху, но брияху. А егда Юлиан царь апостата, из Христианина сотворивыйся бесам служитель, прииде во Антиохию, имый браду долгу: людие Антиохийстии, правовернии Христиане бывшии, узревше того брадата, ругахуся браде его, и творяще смехи между собою, нарицаху царя козлею брадою. Еже и святый Григорий Богослов во втором на Юлиана слове воспоминает, глаголя: или добро убо Римского царя ланиты зрети безлепотствующия, и смех мног подавающия 378 ? И паки ниже: ныне же брада есть обносима и обвлачима, и с труждавшимися купно смеема. До зде Богослов. Нам же отсюду зрети есть сие: аще царская брада от народа Антиохийского бысть посмеваема, кольми паче неублажаемы в них бяху растимые брады простых человеков, тех, иже прежде старости своея ращаху брады своя, ни вменяху брад в великую святыню и спасние. Яве убо есть, яко не от Кавалина начатся брадобритие, но прежде его то бысть;а Кавалин разве обновил бв в Царьграде древнее то брадобрития обыкновение, еже наипаче бываше в людях воинских, на рать исходящих. О Петре же Гугнивом, папе Римском, от него ли начатся в ветхом Риме, в духовном чине брадобритие, о том мы не испытуем; что нам к Римлянам: не к ним бо сия наша надлежит беседа, но к своим Российским раскольникам; разве то вестно нашим сотворим, яко в Каталогах пап Римских Петр Гугнивый между папами не обретается. В книге Кормчей на конце приложено слово о Римском отпадении. В том слове, папы отступившие от православной веры сочисляются сице: 1. Формос, иже бысть ереси начальник, 2. Вонифатий, 3. |
| Наконец, то жизнепонимание, которое выдается этим писателем за «божеское или христианское», на самом деле есть жизнепонимание, принадлежащее только ему и им самим сочиненное. Будучи безусловно противоположно действительному христианскому жизнепониманию, жизнепонимание гр. Толстого возникло несомненно из языческого источника и есть чисто-языческое даже в разных существенных отношениях. 313 Не говоря уже о тяготении этого писателя к языческому дуализму в представлении об абсолютном и об его чисто-языческом взгляде на человеческое тело, как на источник греха, зла, остановимся на следующем. Известно, что в язычестве довольно широко было распространено обоготворение человека. Оно проявлялось не в том только, что, например, божества греческого Олимпа были олицетворением даже и недостатков человеческих. У римлян-язычников, доведших до крайности эту особенность греческого язычества, особенно боготворились императоры. Известно, что в Риме народ, по смерти Цезаря, воздвиг ему жертвенник и воздавал чисто-божеские почести. Сами римские императоры видели в себе богов и требовали божеских почестей по отношению к себе. Если, например, Тиверий только разрешал, в виду разных ходатайств со стороны народа, построение в честь его храмов в Смирне и в других городах, то некоторые из других императоров, как, например, Адриан, сами заботились об этом. Мало того, римский император Адриан провозгласил богом своего побочного сына и пажа Антиноя, и построил в честь его много храмов. Это-то языческое воззрение своеобразно и выражено в учении Л. Толстого, что человек по своей духовной субстанции есть божество или, что он есть воплощение божества. Наш писатель пошел, значит дальше и язычников: греков и римлян. Те и другие довольствовались обожествлением тех или иных достоинств и недостатков человеческих в образе определенного количества богов и обоготворением императоров, их жен, (например, Поппеи Сабины, жены Нерона) и некоторых детей или сановников их, а гр. Толстой возводит всех людей на степень богов. Тот Бог, в служении Которому, по учению этого писателя, состоит смысл человеческой жизни, в действительности распадается у него на такое количество богов, каковое исчерпывает собою население земного шара. Та воля Божия, которую исключительно должен выполнять человек, есть в сущности чисто-человеческая же воля, но выразившаяся, по воззрению гр. Толстого, в тех нравственных требованиях, из которых слагается его нравоучение. |
| 53 Annal. Eccles. Baron. t. XI ad апп. 1088. Chronic, inon. casinentis ad anu. 1088. Perts t. III p. 751; annales Romoaldi 1089 Monum. historie. Germaniae Perts t. XIV p. 411–412. 55 Le Qvien. oriens. christian. t. 1. col. 57 Paris. 1740 ann. То же самое подтверждает в своем письме к греческому императору Константану и матера его Ирины по поводу собрания VII вселенского Собора римский папа Адриан 1-й; об этом же говорит он и в своей книге об иконой, писанной для Карла великого. В первом он просит греческого императора о возвращении патримоний в Апулии, Калабрии и Сицилии и – патриаршего права посвящать архиепископов и епископов, словом – просит возвратить римскому престолу все то, что отнято у него иконоборческими императорами. Baronii annal. ecclesiast. t. ХШ pag. 181 ag ann. 785. В последней (в книге об иконах) папа Адриан 1-й жалуется Карлу великому, что его требования не уважены греческим императором. «Он не возвратил мне, – пишет папа, – то, что отняли у римского престола те, которые низлагали св. иконы. Patrolog. cun. compl. patr. latinorum. t. 98 col. 1292. То же, подтверждает, и папа Николай 1-й. Patrolog. cun. compl. patr. latinorum. t. 119 col. 779, Nicolai I epist. IV ad Michael, imperat. anno 860. Georg. Codini curopalat. De offieiis ecclesiae et Aulae constantinopolit. in notitia Graec. episcop. pag. 349–362 Σνταγμα τν ειων α ερν αννων. Ραλλη α Ποτλη t. V pag. 445–472 εδοϑ. Αϑηνησιν 1855 ann. Nελα Δοξοπατρα. Tζις τν πατριρχιν. In sillog. variorum opusculorum graecorum edit. Ste. phani le Moyne t. 1 p. 211. Patrolog. cursus completus Migne t. CXXXII p. 1082–1140. 56 Lupi annal. Barenses ad ann. 875. Patrolog. curs. t CXXIX col. 760 et t. CLV col. 124. Camillo pellegrino, historia principum Longobardum, apud Murator. Reg. ital. script, t. II pars 1 pag. 221–235 et. t. V pag. 159–245. Кονσταντ. Пορφυρ. περ τν ϑεματν ββλ. II ϑεμ. II. 58 Guillelmi Apuli. Historia poema de rebus Normannis. Patrolog. cursus t. 149 col. 1027–1029 Gfrorer. Pabst Gregorius VII und Sein Zeitalter Band 1 § 600 Schaffchausen 1859. Patrolog. cursus t. 139 col. 1578 rit. Bened. VIII. |
| — Боже Леонтия, помоги! Тотчас же трибун поднялся здравым, как будто и не болел; наступил час обеда и трибун начал со своими друзьями есть, пить и веселиться. Чудо же, проявленное над трибуном, исполнило Феодула еще большего удивления, — он сидел отдельно, размышляя в молчании: — Кто такой Леонтий, и кто Бог Леонтия? Между тем друзья приглашали Феодула принять участие в пиршественной трапезе, но он, предпочитая ей голод, ничего не желал вкусить. Видя же, что воины под влиянием вина забыли о приказании игемона, Феодул сказал им: — Вот Адриан завтра или после завтра настигнет нас, а мы и не думаем отыскивать мужа, взять которого нам повелено; если хотите, я и трибун пойдем прежде вас к городу и поищем того, за кем посланы. Убедив затем трибуна пойти с ним, Феодул и Ипатий оба направились к городу. Только что они поднялись на верх горы, где находился Триполь, как Леонтий вышел им на встречу и приветствовал их такими словами: — Радуйтесь о Господе, братья! — Радуйся и ты, брат! — отвечали трибун и Феодул. — Кого вы пришли сюда искать? — спросил Леонтий. — Царю Веспасиану, — сказали они, — стало известно, что в этом городе живет некоторый муж, по имени Леонтий, человек благородный, разумный, добродетельный и храбрый воин; место жительства его мы и посланы узнать; вслед за нами идет игемон Адриан, управлению которого царь поручил всю эту Финикийскую страну; игемон сам желает видеть Леонтия как человека любезного богам, чтобы потом с великою честью послать его к царю, и весь сенат Римский хочет видеть Леонтия, так как всем известно о его мужественной храбрости в боях, в искусстве управления, о его благочестии и многих других славных делах. Услышав это, блаженный Леонтий сказал: — Вижу, что вы люди пришлые, и не знаете того, что делается в этом городе. Пойдемте ко мне; отдохните от пути, а я вам покажу Леонтия, которого вы называете другом ваших богов; в действительности же он вовсе не друг почитаемых вами богов, но знайте его за христианина, верующего в Господа Иисуса! Ипатий и Феодул говорили между собою: |
| Филиппом Добрым (1419-1467)). Мать К. после внезапной смерти мужа в 1506 г. была признана недееспособной и не участвовала в управлении гос-вом и в воспитании сына; до его совершеннолетия Кастилией управлял кор. Фердинанд Арагонский. Образованием и духовным воспитанием К. занимался ректор и канцлер Лувенского ун-та богослов Адриан Флоренц, еп. Утрехта (впосл. папа Римский Адриан VI (1522-1523)). Полученное буд. императором образование в целом соответствовало традиции сословного и семейно-духовного наставничества монарха (хотя у К. были и значительные пробелы в знаниях: напр., из языков он знал только французский, кастельяно и нем. язык выучил позднее). В юности К. познакомился с идеями «нового благочестия» (см. Devotio moderna ), христ. гуманизма ; интересовался творчеством Эразма Роттердамского , который в свою очередь надеялся на воплощение молодым государем христ. гармонии в империи. Став императором Свящ. Римской империи (1519), К. видел своей целью поддержание единства католич. Церкви и христ. Европы. Король Испании В марте 1516 г., после смерти деда, кор. Фердинанда Арагонского, К. был провозглашен в Брюсселе королем Кастилии и Арагона. Архиеп. Толедский кард. Франсиско Хименес де Сиснерос предупреждал об опасности такого шага: в Испании многие сочли этот акт незаконным, поскольку официально королевой оставалась Хуана Безумная, и при ее жизни К. мог быть лишь регентом. К тому же К., выросший в Нидерландах, не знал языка и обычаев Испании, и общественное мнение было настроено скорее в пользу его младшего брата Фердинанда (впосл. имп. Фердинанд I (1556-1564)), к-рый род. и вырос в Испании. Осенью 1517 г. К. прибыл в Испанию. Высокомерное поведение королевской свиты (мн. придворные были фламандцами по происхождению) сразу настроило против К. его новых подданных. После смерти архиеп. Хименеса де Сиснероса (8 нояб. 1517) К. способствовал назначению Гильома де Круа, 19-летнего племянника своего фаворита Г. де Круа де Шьевра, администратором Толедской архиепископской кафедры. |
|
|
