| «Ныне суд миру... ныне и князь... сего... мира извергается вон» (ср. Ин.12:31 ). Называется не князем твари и всех людей, но князем мира. Так как извергается вон, то ясно, что он не вечной сущности и что лишен власти. Каким образом извергнут был вон, это изъясняет Иоанн: «вот, – говорит, – Агнец Божий, Который берет на Себя грехи мира» ( Ин.1:29 ). Князем же называется в том же смысле, в каком говорится: «боги народов не суть боги» (ср. Пс.95:5 ), и: «ваша брань и битва не против... плоти и крови, но против... властей,.. начальств и ...мироправителей тьмы сей, которые под небом» (ср. Еф.6:12 ), и как говорит: «ум... которых... ослепил бог мира сего, дабы не уверовали» (ср. 2Кор.4:4 ). В таком же смысле говорится: «князь... сего... мира извергается вон» (ср. Ин.12:31 ). Также и в другом месте сказано: «бог... их... чрево их, и слава... в сраме своем» (ср. Флп.3:19 ). «Мы слышали из закона, что Христос живет вовек» (ср. Ин.12:34 ). То же содержится и в следующих изречениях: «не отнимется скипетр, пока не придет Тот, Кому принадлежит он» (ср. Быт.49:10 ), и: «Пророка... воздвигнет вам Господь Бог, такого, как я; Его слушайте» (ср. Втор.18:18 ). «Ты же говоришь, что должно... быть... вознесену Сыну Человеческому» ( Ин.12:34 ). То есть, (слова) этого места они понимают о будущем конце мира, поскольку говорят, что может быть только одно пришествие. Или о всех пророках сказали: «мы слышали из закона» ( Ин.12:34 ), как (сказано) и следующее: «как написано... в законе их: что возненавидели Меня напрасно» (ср. Ин.15:25 ), – каковое написано у Давида: «ненавистью неправедно воз ненавидели Меня» (ср. Пс.24:19 ), и: «грешники, воз ненавидевшие меня напрасно» (ср. Пс.34:19 ) 247 . Где царь, там и царство. Посему говорит: «Царство Божие в сердце вашем» (ср. Лк.17:21 ). Не должно, – говорит, – исчислять Царство днями, потому что они наблюдали времена и сроки, в которые, по их мнению, надлежало явиться Христу. Ведь молва о Нем возникла уже тридцать лет тому назад, и слухи о Нем умножились по причине рождества Его. |
| Господь спрашивает Петра во второй раз: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня?» – но не употребляет уже «больше, нежели они» – уже без высказанного прежде упрека, видя из первого ответа глубокое смирение Петра, по которому он не дерзает сравнивать свою любовь к Господу с любовию прочих учеников. Петр не понимал цели, с какою повторен был вопрос, и повторил ответ в тех же самых выражениях. Господь обращается к Петру в третий раз с вопросом: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня (φνλες Με)?» Тяжело пали эти слова на сердце апостола, и, как замечает евангелист, «Петр опечалился». Больно ему стало, что Господь тот же вопрос повторяет в третий раз, как будто Он сомневается в сердечном расположении его к Нему, в его φιλεν, как замечает Мейер. Но со стыдом и печалью чувствует он, что его Божественный Друг имеет право и причину спрашивать его трижды: он вспомнил свой грех, когда трижды отрекся от Него, несмотря на свою прежнюю самонадеянность, на настойчивое уверение, что не оставит своего Учителя, хотя бы довелось ему за Него и в темницу, и на смерть идти. Со стыдом и печалью чувствует он, как в роковую ночь он показал себя в борьбе с искушением не твердым, как камень, человеком, не Петром, но слабым Симоном. При этом могла озаботить и опечалить его мысль, не провидит ли его Господь нового искушения, не менее, как прежнее, опасного для его любви? Не предвещает ли ему Он нового отречения от Него? Когда спрошен был Петр в третий раз, то смутился, говорит св. Иоанн Златоуст , убоявшись, чтобы опять не случилось того же, что было прежде; потому что и тогда он говорил с уверенностью, но последствия опровергли его. Но вместе с тем Петр сознает, что он верно и искренно любит Господа, верит в эту любовь к Нему, и потому с особенною силою и как бы с усилием исповедует эту свою любовь к Нему, ссылаясь на Его всеведение: «Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, как тяжко и глубоко я пал; но также Ты знаешь, что я люблю Тебя». Как в третий раз он с клятвою и божбою отрекся от Христа, так в третий раз с особенною силою исповедует свою любовь к Нему. |
| Для сего-то и дал Я вам пред тем и оставил навсегда, под видом крови гроздовой, собственную Мою Кровь. Пребудешь ли, Петр, по крайней мере далее, во Мне, чтобы и Мне быть в тебе едино с тобою? Господь спрашивает Петра три раза: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня?» Эти три вопроса – напоминания о троекратном отречении Петра. Господь как бы говорил: ты три раза отрекся от Меня; теперь очисти свою вину троекратным признанием, что любишь Меня больше, чем кто бы то ни было. В первый раз Господь спрашивает Петра: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня (γαπς Με) больше нежели они (πλεον τοτων, то есть прочие апостолы)? Очевидно, такое сравнение приводит на память Петру его заносчивость, когда он некогда высказал с такою уверенностью среди братьев: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь». Здесь заключалось утверждение: «Я люблю Тебя больше, чем все прочие, я не способен соблазниться о Тебе». И при всем том он отрекся от Него, и отрекся с клятвою и божбою. Но Петр не прежний уже. Он не утверждает сравнения в вопросе Иисуса; он не полагается теперь на свою силу и свое суждение; он не говорит: да, Господи, я люблю Тебя больше, нежели все мои соученики; он не говорит: я знаю, что люблю Тебя. Теперь мы видим гордость его сокрушенною, горячность его укрощенною: он уже не смеет больше возвышать себя над другими. Те покаянные слезы, которые он пролил в ту тяжкую ночь, сделали его глаза ясными и светлыми. Теперь он совершенно покоряется своему Учителю и Господу, ссылается на суждение Самого Сердцеведца, – со смирением отвечает «Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя (φιλ Σε)», но «больше, нежели они», – оставляет без ответа, не сравнивает своей любви к Господу с любовию прочих учеников, исповедует свою любовь безотносительно к любви соучеников, чего не сделал бы за несколько недель до этого. Притом вместо глагола γαπν, употребленного в вопросе Господа и означающего совершенную, глубокую, вечную любовь, Петр употребляет глагол φιλεν, выражающий просто личную привязанность, дружескую преданность. Нужно при этом заметить, что в вопросе Господа не заключается того, будто Он не знал о состоянии внутренней жизни апостола, будто Ему неизвестна была степень любви, которую питал к Нему Петр. |
| И вот мы становимся обладателями бесценного сокровища! И вот книга эта лежит на твоем скромном студенческом письменном столе в твоей скромной студенческой комнате на двоих. И сразу стол твой и комната твоя общежитская приобретают какое-то новое, какое-то необычное и серьезное значение и даже высокое звучание… К вере, настоящей вере, наше поколение приходило чуть позже, в начале 80-х, церковными людьми мы тоже становились не в один день, – хотя гораздо решительнее и быстрее, чем поколения , приходившие в Церковь за нами. Впоследствии я не раз слышал, что многие духовники этих новых поколений долгие годы благословляли своих прихожан читать только Новый Завет, а то и просто Четвероевангелие, не разрешая касаться Ветхого Завета, как, впрочем, и Апокалипсиса. Наверное, у них были на то причины. Но у нас в конце 70-х еще не было духовников. Зато была главная книга всех времен и народов, Библия. Она тогда и была нашим духовником. И было достаточно желания и свободного времени, чтобы ее читать. И мы читали ее так, как привыкли читать любую уважаемую книгу – с начала. А начало ее известно сегодня всем грамотным людям: В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет… Вот этим самым светлым светом мы и стали потихоньку просвещаться. Узнавали из Книги Бытия про начало мира и грехопадение ангелов и людей, про Потоп и Вавилонскую башню, вчитывались на страницах Исхода в Заповеди, данные Моисею Богом на Синае, восхищались премудростью Соломона и совершенной поэзией царя Давида. Собственно, именно в этой книге мы черпали настоящую, глубинную человеческую культуру, духовную основу нашего существования. Все в этой книге было высоко и духовно, страшно и чудовищно, прекрасно и гармонично, все было пронизано глубочайшей связью Создателя и создания, повелевающего Бога и послушного Ему человека. Как вдруг, где-то в середине громадного тома… И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину: встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня. |
| В эту-то ночь именно Господь в последний раз собрал вокруг Себя Своих учеников, и от этого-то торжества освобождения Израиля встал Он, чтобы искупить мир. Минута была самая торжественная, какую только можно представить. Ветхий Завет ничем не мог быть так возвеличен, как тем, что Господь, сошедший с неба дать жизнь миру, еще в последние часы Своей земной жизни совершил священную вечерю этого завета со Своими учениками, которых Он избрал из членов этого завета быть светом мира. Но эти часы, в которые Ветхий Завет удостоен такой чести, были последние часы для него. Наступало время, когда Ветхий Завет должен был уступить место новому, высшему Завету, который назначен не для одного народа, а для всех, и не для известного времени, а для всех времен. Но как Ветхий Завет начался избавлением народа из-под чужой власти, и как Ветхий Завет основывался на этом избавлении, так и Новый Завет, назначенный для всех времен и народов, мог начаться лишь после прославления Бога в деле несравненно высшего избавления. Он мог быть основан только на новом избавлении, на искуплении всего человечества, от темной власти, которой подпало оно чрез грех. Час этого всеобщего и вечного искупления приближался. Искупитель был здесь; вестники искупления были при Нем. В последний раз праздновал Он с ними ветхозаветную вечерю, которая с воспоминанием первой пасхальной вечери заключала в себе в то же время обетование высшей Пасхи. Время обетований и томительных ожиданий проходило, наступало время исполнения. Здесь совершилось то, что евангелисты Матфей, Марк, Лука и апостол Павел описывают таким образом: Господь Иисус Христос, в ночь, в которую был предан, взял хлеб, благодарил и преломил, и дал ученикам Своим, говоря: приимите и ядите: сие есть Тело Мое, за вы даемое. Сие творите в Мое воспоминание. Так же взял Он и чашу по вечери, благодарил и дал им, говоря: приимите и пийте от нея вси: сия есть Кровь Моя Нового Завета, за вы изливаемая во оставление грехов. Сие творите в Мое воспоминание. Так Господь, при совершении ветхозаветной пасхи, установил пасхальную вечерю Нового Завета. |
| «Пойдите, говорил Он двум ученикам, в противолежащее селение; вошедши в него, найдете молодого осла, привязанного, на которого никто из людей никогда не садился; отвяжите его и приведите. И если кто спросит вас: зачем отвязываете? – скажите ему так: он надобен Господу. Посланные пошли и нашли, как Он сказал. Когда же отвязывали молодого осла, хозяева его сказали им: зачем отвязываете осленка? Они отвечали: он надобен Господу. И приведи его к Иисусу и, накинув одежды свои на осленка, посадили на него Иисуса» ( Лк. 19:30–35 ). Здесь не знаешь, чему более удивляться, всеведению ли Господа, обнимающему все не только великое, но и малое, или покорности учеников и послушанию хозяина осла; одни беспрекословно идут исполнять поручение, если и не невозможное, если и не опасное, то во всяком случае странное; а другой по одному слову: он надобен Господу, – отдает неизвестным людям для неизвестной цели, быть может, все свое состояние. Не образ ли это истинного последователя Христова, который должен оставить все, чтобы следовать за Господом? Когда бесчисленные толпы, так горячо желавшие видеть Иисуса, увидали Его, крик восторга невольно вырвался из груди тьмочисленного народа: Осанна! осанна! Благословен грядый во имя Господа! Осанна в вышних! (то есть да спасет, или да сохранит тебя Всевышний). В жару усиливавшегося все более и более восторга многие снимали с себя одежду и постилали по дороге, по которой ехал Спаситель, другие резали финиковые ветви и, потрясая ими в воздухе, с восторгом восклицали: Осанна! Шествие приняло торжественный, царский вид. Так действительно на Востоке встречали царей; так не особенно давно иудеи встречали Симона вождя с хвалением и ваиями (1 Макк. 13:51); так персы устилали миртами дорогу Ксерксу при переходе его в Европу… Посему нет ничего удивительного, что те, которые видели в Иисусе Мессию, думали, что теперь-то настал час, когда Он откроет царство в Иерусалиме, что Он затем туда и идет, чтобы сесть на престоле Давидовом и судить языки… Восторг их не знал границ; им уже чудилось, как пред возлюбленным Мессиею склоняются и цари, и царства, и сами они занимают видные места в Его царстве. Другие, хотя и не признавали в лице Иисуса Мессию, тем не менее видели в Нем великого пророка; они рады были сему случаю, чтобы выразить Ему свое уважение и свою благодарность за то добро, которого так много сделал Иисус из Назарета. Наконец, третьи (этаких, конечно, была большая часть) были увлечены общею радостью, общим восторгом: они радовались, торжествовали, громко кричали осанна, сами не давая себе отчета в этом. Но то несомненно, что все радовались, радовались искренно, чистосердечно. Увы! Это была последняя радость Израиля! После того в истории этого благословенного некогда народа мы слышим только стон и плач: этот стон, этот плач вот уже около двух тысяч лет раздается, а скоро ли он кончится?! |
| Некоторые же говорят, что дерево смоковницы обозначает Иерусалим, так как он не дал плода, и (потому), говорят, в (образе) смоковницы проклял Иерусалим, и Кто, утверждают, алкал, Тот алкал покаяния и пришел, чтобы найти его у Иерусалимлян – и не нашел. К этому присоединяют другое изречение: «у одного человека была смоковница ...в винограднике своем» (ср. Лк.13:6 ), – и то и другое относят к городу Иерусалиму. Но если Он искал плода именно от Иерусалима, то почему проклял его, чтобы низвергся, под образом смоковницы, для которой не настало еще время, чтобы дать плод? А если не настало время его, то как понять слова апостола: «в конце времен послал... Бог Сына Своего» (ср. Гал.4:4 )? И так как пришествие Единородного произошло в надлежащее время, то почему смоковница в непригодную для плодов пору сравнивается с городом Иерусалимом, для которого настало время плодам? Приложим же большее старание к этому месту Писания, чтобы найти в нем решение нашего вопроса. Вот о Господе, входящем в город Иерусалим, написано: «увидел Господь его и заплакал о нем, и сказал ему: о, если бы... ты... узнал... сей... день твой» (ср. Лк.19:41–42 ). Итак, если настал день его, то насколько более (настало) и время его? Однако для смоковницы не (настало) время свое, откуда явствует, что иное – смоковница, и иное – Иерусалим. Из сего исследования о смоковнице уразумеваем, что она не означает города Иерусалима, как говорят некоторые. Таким образом, вероятным становится, что в то время апостолы по обычной своей простоте были заняты какой-либо мыслью и находились в сомнении. Чтобы посредством чуда отклонить их сомнения, (для сего) на виду у них и иссушил смоковничное дерево. «Когда возвратились, говоря т Ему: вот смоковница, которую Ты проклял, как это тотчас засохла!.. Говорит им: и вы, если будете иметь веру... и не сомневаться в сердце вашем, ...скажете этой горе, и передвинется» (ср. Мк.11:20–23 ). Если бы смоковница эта была символом и образом, то не приличествовало бы говорить: «если будете иметь веру», но: «если есть у вас разумение». Итак, на этой смоковнице было (явлено) чудо, а не символ. |
| «Так... будет... Сын Человеческий... в сердце земли» (ср. Мф.12:40 ). Этими словами вперед показал им, что они не могли бы умертвить Его вопреки (Его собственной) воле, потому что еще за тысячу лет ранее таинство Его смерти было предзнаменовано Ионой. Где был убит Авель, там, быть может, были уста земли. «Земля, – говорит, – открыла уста свои и пила кровь брата твоего» (ср. Быт.4:11 ). А где погребен был Господь, там, может быть, было сердце земли: «будет... Сын Человеческий... в сердце земли» (ср. Мф.12:40 ), как Иона во чреве кита. Или как Иона не подвергся разрушению и тлению во чреве китов, так и Господь во гробе, как сказано: «не оставил души Моей во гробе и не дал Святому Своему увидеть тление» (ср. Пс.15:10 ). Как Иона, выйдя из моря, проповедовал Ниневитянам, и они, обратившись, остались в живых, так и Господь, по воскресении телом Своим из гроба, послал учеников Своих к язычникам, и они, обратившись, получили совершенную и полную жизнь. Итак, три дня нисхождения и восхождения указывают на смерть обоих 170 . " И царица южная... осудит его» (ср. Мф.12:42 ); она есть образ Церкви. Ибо как она пришла к Соломону ( 3Цар.10:1–10 ), так и Церковь к Господу, и как она осудит народ, так и Церковь . Ведь если та, которая пожелала увидеть преходящую мудрость смертного царя, осуждает (собой) народ, то насколько более (делает это) Церковь , восхотевшая узреть Царя, Который не преходит, и мудрость Его, которой чуждо какое-либо забвение. «Если... страдаем... с Ним, то и прославимся ...с Ним» (ср. Рим.8:17 ). " Но тот нечистый ( дух), если выйдет из человека» (ср. Мф.12:43 ). Для чего сказал им сие? Так как они искали у Него знамения, то этот пример предложил им, как бы говоря: что пользы вам, если на время и исцелитесь, оставаясь неверующими? Ведь если после исцеления опять возвратитесь к сомнению, то вам приключится зло, худшее прежнего. Согласно с предложенным им образом, продолжает: «идет... ( тогда) нечистый, берет... семи других товарищей своих, злейших себя, и приходят, и... живут в нем, и будет для человека того последнее хуже первого. Так будет и с... родом... этим» (ср. Мф.12:45 ). Подобным было исцеление Марии Магдалины, о которой написано, что Он изгнал из нее семь бесов. Это дело совершил перед глазами их, чтобы слова, какие говорил им, они как бы на примере увидели. Ведь в том же месте евангелист говорит, что пришли к Нему женщины, которые и были исцелены от болезней своих и от нечистых духов. Ибо говорит: «Мария... Магдалина, из которой изгнал семь бесов, и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна» (ср. Лк.8:2–3 ). «И будет для человека того последнее хуже первого» (ср. Мф.12:45 ), потому что Христос во второй раз не Придет во плоти, чтобы отъять жестокие болезни даром чрез веру. |
| Господь начал с того, что казалось более легким, хотя в области чуда малое и великое имеют одинаковое значение 144 . «Слепые видят и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат»; наконец, как бы в запечатление всего, сказал следующее: «мертвые воскресают» (ср. Мф.11:5 ), потому что последнее было главным делом благости Единородного, посредством которого разрушается и изгоняется зло, введенное в мир Адамом . При этом узнай то, что следует: «блажен будет, кто не соблазнится о Мне» (ср. Мф.11:6 ), каковыми словами дал ученикам Иоанна верное предостережение, дабы не соблазнялись о Нем. Если (же) некоторые возражают, что Господь ради Иоанна сказал: «блажен, кто не соблазнится о Мне» ( Мф.11:6 ), – то отвечаем, что так как предшествующее было сказано ради Иоанна, соответственно и эта похвала высказана (также) ради Иоанна. Ибо (Господь) сказал это для того, чтобы предостеречь учеников Иоанна, а не потому, чтобы усомнился в Иоанне; и (что действительно) послал ему эту весть не потому, чтобы Иоанн ослабел в своей вере, о чем свидетельствует то, что следует (ниже). Ведь в дальнейшей речи (Господь) нигде не отвечает на вопросы, какие послал к Нему Иоанн, но после того, как ученики Иоанна ушли (обратно), «начал, – повествуется в (Евангелии), – говорить народу об Иоанне» ( Мф.11:7 ). В присутствии учеников Иоанна не хотел возвещать его славы, дабы они не подумали, что, восхваляя пред ними учителя, Он превозносит Сам Себя. «Что смотреть ходили вы в пустыню? трость ли, ветром колеблемую?» ( Мф.11:7–8 ). То есть разве Иоанн боялся гонителей и склонялся пред всяким (дуновением) ветра, так что некогда сказал: «вот, Агнец Божий» ( Ин.1:29 ), а потом отправил к Нему посланца (с вопросом): «Ты ли Тот, Который должен придти, или нам... ожидать другого?» ( Мф.11:3 ) – «Человека ли, украшенного мягкими одеждами?» (ср. Мф.11:8 ), – то есть знатного? Этим вторым местом изъясняется предыдущее место. Ведь что Иоанн одет быть не в мягкие одежды, об этом Писание свидетельствует в другом месте, где сказано: «одет был одеждою из верблюжьего волоса» (ср. Мк.1:6 , Мф.3:4 ). Подобным образом и (слово) трость ( Мф.11:7 ) должно принимать не в собственном смысле. Веровал он и не сомневался. Как Иоанн не был тростью непрочной, так и одет он был не в мягкие одежды. «Таковые находятся в чертогах царских» (ср. Мф.11:8 ), (а) не в пустыне. «Пророк... он, и больше пророка» (ср. Мф.11:9 ), – поскольку пророки предвозвещали явление Царя, Иоанн же один только удостоился сказать: «вот Тот, о Ком возвещали ...пророки» (ср. Мф.11:10, 13 ). Итак, если он больше пророка, то он не есть трость, ветром колеблемая. |
| «Кто повелел тебе взять ложе свое на себя?» (ср. Ин.5:12 ) – Так как они хотели скрыть чудо исцеления и подвергнуть поношению человека, взявшего ложе, то сей (последний) открыто возвестил о своем исцелении и (вместе с тем) осудил и опроверг их неверие. Сказал им не то, что они хотели слышать (от него), а то, чему отказывались верить. «Тот,.. Кто... исцелил... меня,.. сказал... мне: встань, возьми ложе свое и иди. Говорят ему: кто Он? Сказал:.. не знаю, – потому что Иисус, когда увидел множество народа, уклонился от того места. А спустя некоторое время увидел его... и сказал ему: вот, ты стал здоров, не греши больше, чтобы тебе не потребовался кто-либо другой» (ср. Ин.5:11–14 ). – Ибо сказал: «Никого не имею (кто опустил бы меня в купальню)» ( Ин.5:7 ). – «И тогда человек этот пошел и рассказал Иудеям, что... Иисус был Тот, Кто исцелил меня» (ср. Ин.5:15 ). Когда же они обвинили Господа за то, что исцелил в день субботний, то (Господь) сказал им: «Отец Мой доныне делает, посему и Я делаю» (ср. Ин.5:17 ). И, таким образом, Иудеи преследовали Спасителя не только за то, что исцелял в день субботний, но «еще... и... за то,.. что... Отцем Своим назвал Бога и Себя Самого с делал равным Богу» (ср. Ин.5:18 ). Однако заметь, что не ответил: «Не нарушай субботы», – но: «Нарушай ее так, как Отец Мой на небесах» – «Отец Мой... делает, и Я делаю» ( Ин.5:17 ). Ведь если тварь, Ангелы, и светила, и роса, и дождь, и источники, и реки не останавливаются (в своей деятельности) днем субботним, если в день субботний ни Ангелы не оставляют своего служения и делания, ни небеса (не перестают) посылать росу и дождь, ни светила (не прекращают) движения, ни земля (не перестает) производить плоды, ни человек дышать и рождать детей, – напротив, в день субботний люди тем скорее рождаются, что (этому) не препятствует никакое повеление, и в восьмой день обрезываются, – если этими примерами и почти бесчисленными другими закон нарушается, если так делает тварь, то насколько более (может делать так) Творец? Посему «Сын Человеческий есть господин... субботы» ( Мф.12:8 ). |
|
|
